Интервью насельников Соловецкого монастыря

Георгий (Курдогло), иером. На самом краю тверди земной

15 августа 2014 г.

Это самый удаленный из Соловецких островов, и именно его выбрали для своих духовных подвигов монахи-отшельники под водительством преподобного Елиазара: в XVIII веке на Анзере был основанСвято-Троицкий скит, а позже в самом центре острова – Голгофо-Распятский скит. История обоих скитов прекрасна и драматична одновременно. Пожалуй, что через нее, как через увеличительное стекло, можно рассматривать самые большие события истории всей страны.

В начале 1630-х годов в Свято-Троицкий скит поступил священник Никита Минов – будущий патриарх Никон. И сорок лет спустя смута, связанная с исправлением богослужебных книг, коснулась Анзера: есть свидетельства, что анзерские иноки тайно поддерживали соловчан во время осады Соловецкого монастыря царскими войсками.

Анзерский летописец Макарий вспоминал: «В те же времена бысть и Анзерскому скиту от начальствующих тогда великое разорение и конечное ему сотворися запустение».

В XX веке, после закрытия Соловецкого монастыря, Свято-Троицкий скит стал административным центром анзерского отделения Соловецкого лагеря особого назначения. Здесь содержались женщины с грудными детьми, политзаключенные, православное и католическое духовенство. В это же время в Голгофо-Распятском скиту был размещен больничный стационар, и, по всеобщему свидетельству, обращение с заключенными здесь отличалось особой жестокостью– говоря словами архимандрита Порфирия, «Голгофа Анзерская стала символом страданий русского народа, ввергнутого в страшную социальную катастрофу…»

В 2001 году все памятники обоих скитов переданы в бессрочное безвозмездное пользование Русской православной церкви. С этого года в Свято-Троицком скиту возобновилось круглогодичное проживание монашествующих. В Голгофо-Распятском скиту это случилось раньше, а с 2001-го там начались ремонтные и реставрационные работы. Сейчас уже отреставрированы церковь Распятия Господня, хозяйственный корпус, который приспособлен и для проживания.

Свято-Троицкий скит восстанавливается сложнее. О былом великолепии церкви Святой Троицы можно только догадываться. Постепенно восстанавливается каменный келейный корпус. Почти полностью была разрушена часовня в честь иконы Пресвятой Богородицы «Знамение»– она тоже будет восстановлена в историческом облике.

В 2009 году, посещая Свято-Троицкий скит, Патриарх Кирилл благословил насельника Соловецкой обители иеромонаха Георгия (Курдогло) на послушание скитоначальника. Отец Георгий и рассказал нам, какие заботы есть сейчас у скита.

– Отец Георгий, сколько человек сейчас живут в скиту?

– Из монашествующих я один.

– И зимуете один?

– Зимую-то я обычно не один, всегда два-три-четыре-пять послушников есть. Но пока как и что будет – неизвестно. Сейчас есть десять трудников – кто на неделю пришел, кто на месяц.

– Чем они занимаются?

– Мне помогают. У нас есть куры, собаки, кошки… Есть скотный двор, коз штук пятнадцать. Коз держим на молоко.

– Как налажен быт, как у вас с продуктами?

– Продукты завозим два раза в год, весной и осенью. Все, что можно замораживать,– замораживаем. Хлеб печем сами, рыбу тоже ловим и в море, и в озере.

– Ну в море понятно, что – селедку…

– Почему? Не только. И треску. В озерах – окунь.

– Я был на Анзере довольно давно, году в 2006-м. Что изменилось с тех пор, что собой представляет скит?

– Я здесь с 2009 года. Восстановили так называемый млечный дом. Млечный – от слова «молоко», потому что там рядом был скотный двор и шла переработка молока.

– Он служит как музей или вы его используете?

– Он используется по полной программе, как и должно быть. На первом этаже– печи и трапезная, складское помещение, погреб. Второй этаж жилой.

– И вы там все помещаетесь?

– Нет, разбросаны все. Кто где живет. Кто-то в каменном корпусе, кто-то в деревянном, кто-то в этом млечном домике.

– А каменный корпус в каком сейчас состоянии? Он же был совсем разрушен.

– В очень плохом состоянии – но жилом. Лично я живу в нем.

– То есть окна-двери есть?

– Временные…

– А как храм?

– Там тоже сделали временный иконостас, окон нет, просто клеенка натянута, и все.

– Если говорить в целом о восстановлении скита: реставраторы работают?

– Сейчас они не работают, но должны приехать. Вот уже два месяца ждем, никак не можем получить разрешение на работы.

– А что именно собираетесь делать?

– Восстанавливать жилой корпус. Уже похоже, что его с Божьей помощью можно завершить. Сколько это будет длиться, правда, не знаю.

– Какая помощь нужна скиту? Например, могут приехать люди, которые будут что-то строить?

– Нет, так приглашать людей мы не можем. Не имеем права: буквально на каждый шаг нужно иметь разрешение. Чтобы приглашать рабочих, мы должны иметь лицензию на восстановление архитектурных объектов и еще много чего.

Поэтому сидим и по строительной части практически ничего не можем сделать. Но восстановили на свои средства валунную баню – это постройка историческая, 1837 года. Оставалось только место, на котором был фундамент. Мы баню восстановили, и то с трудом: все делали через монастырь, так как монастырь имеет необходимую лицензию.

– Знаю, что для вас очень важен вопрос с причалом, что рассматривается приобретение понтона…

– Очень нужно сделать причалы. Для этого необходимы очень большие деньги, которые ни один предприниматель не в силах выделить. Три года назад в Архангельске делали какой-то проект, чтобы построить здесь дороги, причал… Не осуществилось. Хотя это актуально не только для нашего скита – для всего Анзера.

– А много ли народу приезжает на Анзер?

– Когда погода есть, каждый день к нам приезжают паломники. Три катера – это, значит, человек тридцать-сорок-пятьдесят. Когда как, бывает и по пять катеров, девяносто человек.

– Не беспокоят?

– Нет-нет, ни в коем случае. Наоборот – мы рады, что они к нам приходят.

Источник: Газета «Правда Севера» от 14 августа 2014 г.
Тип: Интервью насельников
Место: Анзер
Издание: Газета «Правда Севера» от 14 августа 2014 г.