10 июня 2018 года открылся двенадцатый сезон в Соловецком Морском музее. На церемонии помимо сотрудников музея присутствовали насельники Соловецкого монастыря, жители и гости Соловков.
Вместе с постоянной экспозицией «Соловецкое море: Морская практика жителей Русского Севера и Соловецкий монастырь» посетители музея смогут познакомиться в этом году с двумя выставками – «Веснование: Зверобойный промысел на Белом море» и «На юру: Деревянная архитектура Заонежья в фотографиях Ларса Петтерссона».
Плодом большой научной и экспедиционной работы всего коллектива музея стала первая из них – «Веснование» (авторы А.В. Лаушкин и С.В. Рапенкова, художник – Р.Р. Каримов). На выставке экспонируются вещи из собраний Соловецкого Морского музея, Музея кочевой культуры (Москва) и Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева (Москва). Знаменитый гидрограф первой половины XIX века Михаил Францевич Рейнеке назвал ледовую охоту на тюленей опаснейшим из всех промыслов русских поморов. Спустя столетие, рассуждая о том же, писатель Борис Викторович Шергин воскликнул: «Про нашу жизнь промысловую послушаешь, так удивишься, удивишься и устрашишься». Действительно, не ради богатой наживы и охотничьего азарта шли поморы, объединившись в артели, на этот опасный промысел, а ради поддержания жизни своих семей. Шли, рискуя оставить жен вдовами, а малых детей сиротами. Каждый год кто-то не возвращался с промысла, раздавленный льдами или унесенный на льдинах вместе с товарищами в океан. Целями промысла были кожа и жир тюленей (но не мех новорожденных «бельков», мода на который появилась, в основном, в последнее столетие). Тюленья кожа отличалась исключительной крепостью, а по водонепроницаемости была близка к резине, которая начала входить в обиход лишь со второй половины XIX в. Перетопленный же тюлений жир – ворвань – до появления соответствующих продуктов из нефти имел широкое применение как химическое сырье и смазочный материал. Где-то промысел носил прибрежный характер: охотники с лодками или даже без них выходили на лёд, задерживаясь там самое большее на несколько дней, а потом возвращались с добычей в свои деревни или промысловые становища. В других местах в обычае были долговременные – до двух месяцев – дрейфовые экспедиции на специальных весновальных карбасах. Суровый уклад ледовой охоты требовал от её участников особых мужских качеств – не только силы, отваги и выносливости, но и честности, терпения и смирения. Авторы постарались рассказать именно об этом – об удивительных людях, их твердых характерах, умении ладить друг с другом и миром вокруг, крепком уповании на Бога.
Вторая выставка – «На юру: Деревянная архитектура Заонежья в фотографиях Ларса Петтерссона» (авторы М.И. Мильчик, Р.Р. Каримов А.В. Лаушкин и С.В. Рапенкова) – знакомит зрителей с небольшой частью бесценного научного архива финского историка архитектуры Ларса Петтерссона (1918–1993). В 1942–1944 гг. он подробно зафиксировал 242 памятника деревянного зодчества Заонежья – храмов, часовен, крестьянских домов. До нашего времени из их числа сохранился лишь каждый десятый. За представленными на выставке фотографиями проглядывается не только глубоко небезразличное отношение автора фотографий к культуре соседнего народа, но и нечто большее, о чем авторы выставки написали так: «Одни люди строили храмы и часовни. Другие люди разрушали храмы и часовни. Одни люди сохраняли, что осталось. Другим людям это и в голову не приходило. И все предстали на суд Божий. Ты Сам, Господи, веси, кто у Тебя как жил и каким умер. Когда в храме стихает молитва, устоит ли он на земле? Или вслед за теми, кому был дорог, уйдет в вечность? На юру, на ветру, посреди житейского моря топором срубленный, даже если и не сохраниться телом, духом присно с нами пребудет. Разрушенные храмы, как и неродившиеся дети, всегда где-то рядом. Наша выставка – кадр, выхваченный из середины жизни. Оказавшийся не по своей воле в России иностранец захотел сохранить в своих фотографиях памятники искусства. А сохранил эпоху в истории чужой, хотя и не чуждой ему страны. Там, где его волновала архитектурная форма, нас волнует великая драма жизни. Потому что жизнь – это всегда содержание». Замысел создателей выставки раскрывают перемежающие фотографии фрагменты стихов московского историка Александра Васильевича Назаренко из сборника «И исшед вон плакася горько…» (М.: Индрик, 2018).
Учредителями Соловецкого Морского музея являются Соловецкий монастырь и общественная организация Товарищество Северного Мореходства. Музей – некоммерческий научно-просветительский проект, направленный на изучение и популяризацию истории и культуры Поморья. В его работе принимают участие специалисты из Москвы, Санкт-Петербурга, Архангельска, Онеги и других городов.
