Талалай М.Г., к.и.н. По-настоящему вселенское явление…

8 ноября 2013 г. в московском Доме русского зарубежья им. А.И. Солженицына в рамках показа документального фильма «Линия жизни: Борис Ширяев» прошла презентация соловецкого издания «Неугасимой лампады» и первого тома «Воспоминаний соловецких узников», в который также вошло это наиболее известное произведение Б.Н. Ширяева. Мы взяли интервью у проживающего в Италии русского историка Михаила Григорьевича Талалая, имеющего непосредственное отношение к выходу этих книг.

– Михаил Григорьевич, год назад мы встречались с Вами по поводу выхода отдельного издания «Неугасимой лампады», в этом году в Доме русского зарубежья проходит презентация сборника «Воспоминаний соловецких узников». Расскажите о Вашем участии в этом проекте и о самой книжной серии.

– Сегодня я испытал радостное чувство, известное любому человеку, который связан с книгами, получив это прекрасное издание. На мой взгляд – уникальное, и если использовать высокопарный слог – эпохальное. Перед нами свидетельства трагической и, одновременно, великой эпохи, причем свидетельства часто вымученные, выстраданные. То, что они собраны под одной обложкой, позволяет говорить о срезе эпохи. В сборнике звучит не отдельный голос, пускай и звонкий, каким он был у Бориса Ширяева, а целый хор голосов. Поздравляю всех участников проекта, выпуск этой книги – большое дело. К тому же, речь идет о прекрасно подготовленном издании, что тоже важно отметить.

– По месту своего жительства Вы продолжаете изыскания, в том числе связанные с изучением судеб и наследия представителей всех волн русской эмиграции. Чем Вы занимаетесь в настоящий момент?

– Надо сказать, что прошедший год был плодотворным, вышло несколько больших книг, в частности книги «регионального» значения. Если раньше во главу издания ставились персоналии, то сейчас более плодотворна подготовка проектов, которые рассказывают о судьбах русских людей в связи с целыми областями Италии.

При нынешней специализации «замахиваться» изучение той или иной области – задача невыполнимая. Мне удалось объединить группу специалистов, силами которых осуществляется проект «Русская Италия». Последним плодом наших совместных усилий стала книга «Русская Сицилия». Увидело свет уже два издания. В их подготовке приняли участие около двадцати авторов, которые рассказывают и о русских путешественниках, и о подвиге наших моряков, спасавших жителей острова во время землетрясения, и, конечно, об эмигрантах.

Сейчас в работе аналогичный сборник по Лигурии – Генуе и ее окрестностях.

Помимо этого, я подготовил и выпустил книгу «Русский Пьемонт», в ее основу легли статьи моего старшего коллеги туринца Пьеро Каццола (ему 92 года!), которые я перевел и снабдил необходимыми комментариями.

Можно упомянуть еще две публикации: «Российский некрополь в Южном Тироле» и «Российский некрополь в Венеции». В обоих случаях, речь идет об весьма кропотливой работе, которая продолжается и поныне.

Сейчас я вычитываю верстку «Российский некрополь в Сан-Ремо». Публикация книги приурочена к празднованию столетия строительства в этом месте русского храма. В контексте сегодняшнего вечера важно упомянуть, что в книге говорится и о Борисе Николаевиче Ширяеве, который был похоронен в этом итальянском городе.

Также, заканчивается подготовка отдельного издания статей этого писателя, увидевших свет в 1950-е годы на страницах газеты «Наша страна». В сборник войдут около тридцати публикаций, которые позволят по-новому взглянуть на жизнь и творческое наследие этого автора.

– В этом году Вы стали лауреатом Макарьевской премии. За что Вы были премированы?

– Речь идет о моей диссертации, работа над которой – по зову души и сердца – началась еще в момент моего прибытия в Италию. Оказавшись в этой стране, я обратился к церковной истории, в том числе, заинтересовался нашими замечательными храмами. Чаще всего они были не изучены, поэтому, изначально появилась, как их принято называть, историко-статистические публикации, описывающие эти выдающиеся памятники церковного зодчества.

Так, получилось, что мои скромные труды заметили историки-итальянисты, которые и предложили оформить имеющиеся материалы в лоне Российской академии наук в виде диссертации. Исследование посвящено осмыслению того: как и почему в тех или иных местах зарождались центры Православия.

Два года назад на основе диссертации была выпущена книга «Русская православная жизнь и храмостроительство в Италии», которая дополнена ранее неизданными письмами, дневниками и другими уникальными документами. Получился увесистый том на 400 страниц, который и был премирован. Для меня данное событие, конечно, большая радость, ведь это оценка моего труда, который длился, по меньшей мере, полутора десятка лет.

– Вы член приходского совета храма Жен мироносиц в Венеции, устроитель выставок и других мероприятий, нацеленных на популяризацию Православия в стране, имеющей древнейшие католические традиции. Каковы плоды Вашей деятельности?

– Когда я приехал в Италию, в русской церкви во Флоренции не было постоянного священника. Литургию, это происходило каждое третье воскресение месяца, совершал батюшка из Франции. Во всей стране не было ни одного, постоянно проживающего православного священнослужителя. Сейчас в Италии проживает более пятидесяти священников Московского Патриархата. Статистика говорит сама за себя, и надо сказать, впечатляет. Храмы, русские общины, растут и утверждаются буквально на глазах. Это глобальный процесс, участниками которого в какой-то мере являемся и мы.

Отрадно, что к вере приходят многие эмигранты, которые часто приезжают за границу неверующими людьми. В начале, церковь для них – это клуб, но со временем происходит и воцерковление. Есть, конечно, перекосы, когда храм так и остается местом общения с соотечественниками, но это общее явление, которое не исключает главного – встречи человека с Богом, что лежит в основе нашей церковной жизни.

При этом, важно с пониманием относиться к термину «русский приход», так как приходы у нас многонациональные. Как шутливо сказал одни батюшка во время проповеди: СССР, конечно, распался, но у нас на приходе сохранился. Речь, конечно, идет не об идеологии, а об этническом разнообразии верующих. Много украинцев, молдаван, грузин, занявших в последние годы места старушек, представительниц первой волны эмиграции, которые помнили еще царские времена. Именно за границей я почувствовал, что Православие – это не просто национальная особенность русского народа, а по-настоящему вселенское явление, принадлежность к которому обогащает нас, связывая с другими этносами и культурами.