Прокопий (Пащенко), иером. Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты

Вводное слово – Духовная культура и преодоление травматического опыта

Данная статья является комментарием к циклу лекций с одноименным названием. Статья не повторяет изложенное в лекциях, а дополняет, ставит некоторые акценты.

В контексте смыслового пространства статьи и лекций травматических опыт ассоциируется с тем то, что искажает, деформирует жизнь человека. Речь может идти как о пережитых впечатлениях негативного характера, так и о усвоенных навыках, делающих жизнь человека мучительной (как на травматический опыт с таких позиций можно взглянуть не только на мучительные переживания, связанные с памятью о боевых действиях или тюремном пребывании, но и на обиду, например, – на родителей). Смысловое пространство стати и лекций задумывалась как поле, в рамках которого можно было рассмотреть некоторые психотерапевтические концепции и поставить вопрос о соотношении христианской мысли и психотерапевтический идей.

Кто-то считает, что интегрировать психотерапевтические подходы в христианскую жизнь можно, кто-то считает, что – нельзя. Взвешенно и не наугад данный вопрос можно поставить только при наличии картины мира, ведь психологических концепций масса, и некоторые из них противоречат друг другу. В первой части статьи ставит вопрос о стержне, на который христианское сознание могло бы нанизывать знания, имеющее отношение к теме.

Восприятие человеком самого себя и окружающего мира основано на сотнях сложившихся у него (или навязанных ему) на протяжении жизни представлений и выработанных (усвоенных) понятий. Соответственно, если в сознании содержатся представления, не соответствующие реальному положению дел, конечные выводы человека в отношении себя и мира могут быть ошибочными, то есть, деятельность, реализуемая на основании таких выводов, может не сопровождаться приобщением к состоянию внутреннего мира. Состояние внутреннего мира здесь понимается не как пассивное состояние медитативного анабиоза, а как активно-достигаемая гармония между душевными силами человека, между его представлениями о жизни и реализуемой в социальном пространстве жизни (Евагрий Понтийский: Когда добродетель присутствует во всех частях души, то тогда она называется «праведностью»; «дело праведности — держать все части души в согласии и гармонии между собою»)[1].

Кроме того, восприятие человеком окружающего мира во многом обусловлено состоянием его нервной системы, а потому, если человек находится в состоянии увлечения страстями, его взгляд на мир будет искаженным, даже если такому человеку дать правильные и развернутые ответы на его вопросы.

Чтобы понятия, которые помогут человеку взглянуть на действительность под правильным углом (то есть, когда человеку станут понятны причинно-следственные связи, стоящие за единичными фактами жизни), были выработаны, человек должен пройти определенный путь. И речь идет не только о интеллектуальной деятельности. Навыки человека, его склонности, привычки и страстные отклики на сигналы, поступающие от действительности, вносят свои коррективы в процесс осмысления действительности. И потому, чтобы встать на верный путь познания действительности («Знать – значит предвидеть» – академик А.А. Ухтомский[2]), человек, выражаясь терминологией нейрофизиологии, должен перевоспитать свои доминанты. То есть, в результате приложения значительных усилий и длительной работы над собой он должен в доступной для себя мере преодолеть страсти, прийти к оптимальному состоянию нервной системы и выработать в себе навык удерживаться в нем.

Для верующего человека в данном случае речь может идти о такой настройке своей психофизиологической организации, благодаря которой он был бы способен поддерживать связь со Христом не только во время богослужения, но и во все иные, иногда нелегкие, моменты своей жизни. Человек, деятельно стремящийся хранить связь со Христом, со временем приходит к пониманию, что он должен начать бороться с гневом, осуждением и прочими страстями. Ведь, если в нем будут действовать эти и другие страсти, то он не сможет поддерживать связь со Христом, не сможет быть приобщенным к плодам действия благодати. Среди плодов, которые взращиваются в душе, осиянной действием благодати, – «радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал 5. 22–23). Если человек желает сохранить возможность быть приобщенным к этим плодам, он должен не только вести нерасслабленную внутреннюю жизнь, но и гармонично перестроить круг внешней жизни.

Из жизни должны быть исключены зависть и конфликты, ненависть и эгоизм. Совершая напряженную борьбу со страстями, напитываясь здоровыми понятиями из творений духовных авторов, человек начинает постепенно приобщаться к целостной духовной культуре, что предполагает не только теоретическое знание творений духовных авторов и понимание того, как молиться. Человек должен выработать определенные взгляды и стратегии на такие вопросы, как воспитание детей, общение с коллегами, проведение досуга и пр. Чтобы хранить связь со Христом в условиях повседневной жизни, человек начинает стремиться к приобретению навыка бесконфликтного взаимодействия с людьми.

Чтобы свести возможность зарождения крупного конфликта к минимуму человек не только должен стремиться к преодолению страсти гнева. В его сознании должны быть выработаны понятия и добрые навыки общения, которые позволили бы ему, насколько возможно, найти общий язык и сохранить мир при общении с каждым человеком. То есть, речь идет о зарождении того, что можно назвать мудростью, тактом. Перестраивая ритмы своей жизни, воспитывая системы навыков, позволяющих держать строй жизни в соответствии с духом Евангелия, человек постоянно совершает усилие, направленное (о цели – далее), к жизни во Христе. То, что не соответствует главной цели, отклоняет от нее, постепенно выводится из круга жизни человека. А значит удаляются предпосылки зарождения явлений, ассоциирующихся с проблемами аддиктивного, психологического и психиатрического характеров.

Как тему преодоления травматического опыта, так и тему преодоления страстных влечений можно рассмотреть с позиций святоотеческих взглядов на трезвение. Путь трезвения, если этот термин обозначить предварительно и своими словами, можно понять, как путь формирования определенной духовной культуры, включающей в себя и культуру мысли, и сформированную картину мира. Также включающей понимание как взаимосвязей между внутренними движениями, так и сути самих движений, возникающих в внутреннем пространстве человека. Приобщение к целостной духовной культуре сопровождается приобщением к плодам духа («плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал 5. 22–23)).

Формирование духовной культуры предполагает развитие и формирование определенного образа жизни, связывающего в гармоничное целое поступки и понятия (упорядоченные, выверенные, сверенные с Евангелием). Ежедневная реализация Евангельских заповедей, включенная в образ жизни, сопровождается формированием определенных навыков. Речь идет не только о навыках, например, общения. На навыки можно посмотреть как на нейропластические изменения в коре головного мозга, вследствие которых проблемы, воспринимаемые ранее как крайне мучительные, начинают оставлять человека.

Человек, желающий преодолеть травматический опыт или страстное влечение, призывается к тому, чтобы задуматься не о изменении отдельного сегмента своей жизни (например, усиленно читая книжки по какой-то определенной тематике), а к изменению всей жизни в целом.

По мере выстраивания системы навыков и приобщения к целостной духовной культуры различные помыслы (помыслы – имеются в виду не обычные мысли, а навязчивые воздействия, которые тянут человека в нежелательную для него сторону) теряют свою доминирующую позицию (по времена проявляющуюся).

Выстраивая частные аспекты жизни таким образом, чтобы их структура соответствовала главной цели, человек может некоторые представления о реальности почерпнуть из наследия психотерапии, составленного лучшими её представителями, к числу которых вполне можно отнести австрийского психиатра, основателя логотерапии, Виктора Франкла (речь идет о внимании к тем мыслям представителей психотерапии, которые могут нанизаны на стержень христианской культуры, но речь не идет о заимствовании из психотерапии самого стержня).

В своей работе «Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ» В.Франкл цитирует одного специалиста, в словах которого можно увидеть задачу, актуальную и для религиозного сознания. «Подлинные неврозы, – заявляет автор, – которые нам известны, точнее всего назвать упрямым эгоцентризмом. Ни один терапевт не излечит фобию, невроз навязчивых состояний, предвзятость или враждебность вычитанием. Он может помочь пациенту выработать систему ценностей и взглядов, которая смягчит или поглотит болезнетворные факторы»[3].

При этом очень важно определить то основание, на котором будет вырабатываться система ценностей и взглядов, с помощью которой могут быть преодолены болезненные факторы.

Вопрос о значимости определения основания можно подкрепить примером того, как в некоторых источниках психологической направленности предлагается бороться с проявлением гневливости.

Так, авторы предлагают канализировать напряжение, которое рождается у гневающегося человека. А именно, предлагается гнев обратить на разрыв листков, на биение чучела и т.д. В рамках данной модели заявляется, что, если напряжение не будет «сброшено» на чучело и пр., то будучи невыплеснутым, оно может породить невроз.

Человек, усваивающий такую доктрину, попадает в опасное положение. Он не понимает, что если доминанта гнева пришла в возбуждение (доминанта – очаг возбуждения в коре головного мозга, стягивающий вокруг себя на момент возбуждения импульсы, поступающие в сознание), то любое действие, совершенное в русле данного возбуждения, приведет к укреплению данной доминанты в нервных центрах. Иными словами, человек, во время вспышки гнева бьющий чучело, только укрепляет свою страсть гнева. Пусть сегодня он, переключившись на чучело, и не ударил коллегу, но на следующий день он может почувствовать еще более сильный приступ гнева. И если человек будет реализовывать данную стратегию, возникает риск того, что однажды он все-таки ударит коллегу.

А что будет, если гневающийся человек не будет бить чучело? Действительно, если человек, стиснув зубы, попытается «загнать» напряжение в себя, то внутри у него могут развернуться не очень приятные для него процессы. И вот в этой точке начинается область, до которой у психотерапии не всегда дотягиваются руки. Для некоторых источников психологического характера вопрос о напряжении является неразрешимым.

Хотя, с точки зрения нейрофизиологии, вопрос видится отчасти понятным. Если придет в возбуждение иная, более сильная, доминанта, то доминанта гнева затормозится, сойдет на нет. По учению святых отцов, гнев исцеляется противоположными добродетелями: кротостью, любовью. Действие этих добродетелей затормозит действие гнева. Но как современному человеку воспитать доминанту любви? Где ему взять мотивацию, на основании которой он мог бы реализовывать ежедневные усилия по воспитанию в себе этой доминанты?

Необходимо отметить, что по учению святых отцов страсть гнева изначально, до грехопадения, была силой напряжения, данной человеку для стремления к добродетели и для преодоления препятствий, встающих на пути этого стремления. В результате грехопадения и развития эгоизма сила напряжения стала использоваться человеком не по назначению. То есть, не против препятствий, встающих на пути стремления к добродетели, а против ближних (ближние стали восприниматься как препятствия, встающие на пути достижения эгоистических целей). Если сила гнева будет исцелена, то вопрос «куда девать напряжение негативного характера?» снимается (более подробно см. первую часть статьи «ТРИ СИЛЫ: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)»).

Чтобы напряжение, сопутствующее проявлению гнева, перестало сотрясать человека, необходимо не только воспитать противоположную добродетель (другую доминанту). Речь должна идти о поиске путей приобщения к благодатному переживанию. Наитие этого переживания на душу сообщает душе глубокое состояние внутреннего мира.

В эту область психотерапия доступа не имеет. Более того, она может дать такой вектор понимания проблемы, который закроет для человека доступ в эту область.

Таким образом, какие-то представления о реальности человек из психотерапии заимствовать может, а какие-то – нет.

Если у человека есть культурное ядро, если он крепко укоренен в православной системе ценностей (Православие для него является доминантой восприятия), то он, читая, в том числе, и психологическую литературу, имеет аргументированное основание для того, чтобы какие-то взгляды отбросить, а над какими-то задуматься (цикл лекций «Остаться человеком. Часть 2», пункт 22; в конце лекции был задан вопрос о психотерапии, в ответ на который была изложена идея доминанты). Человек же не имеющий ядра восприятия, начинает «подтягивать» к своему сознанию те идеи, которые наиболее созвучны его доминирующим навыкам и состоянию нервной системы. Если доминирующим состоянием нервной системы является эгоистическая доминанта, то как при чтении психологической литературы, так и при чтении любой другой, он начнет искать подтверждения и подкрепления ведущим осям восприятия. Здесь речь может идти не только о читателях, но и о авторах. Если сами авторы охвачены, например, манией самоутверждения, то с позиций доминирующих осей восприятия они будут писать и свои книги по психологии.

Вопрос о выработке системы ценностей и взглядов тесно связан с вопросом психологической терминологии. Человек, стремящийся к выработке целостного мировоззрения, со временем начинает постигать, что характер самовосприятия зависит от многих позиций. Держит ли человек слово? Как он относится к ближним? Попускает ли он себе ради сиюминутной выгоды совершать поступки, противоречащие совести? Не нарушает ли он фундаментальных законов, на основании которых развивается мироздание? Если самоощущение изменилось и стало негативным (уныние, депрессия), то человек ищет причину такой метаморфозы. И если ему, например, становится понятно, что он переступил определенную черту, которую переступать не стоило, то он возвращается к неискаженным формам взаимодействия с реальностью, и, как следствие, уныние и депрессия отступают.

Если человек подобной системы взглядов не имеет, то он рискует начать считать самовосприятие некой отдельной целой-в-самой-себе-величиной. Некоторые люди, переживающие негативное самовосприятие, пытаются найти мгновенный и простой выход из положения. И здесь возникает опасность очарования некоторыми моделями, которые предлагаются так называемой популярной психологией. Популярная психология пытается предложить человеку рецепты, которые, как обещается, мгновенно и легко изменят его жизнь и сделают ее счастливой. Люди, принимающие близко к сердцу такого рода модели и некритично к ним относящиеся, запутываются и теряют определяющий вектор жизни.

В психологической литературе те явления, которые в мире пребывают раздельными, могут преподноситься как соединенные. Например, феномен восприятия себя складывается из многих факторов. Но в психологической литературе он может преподноситься как целая-в-самой-себе-величина, обозначаемая термином «самооценка». Человек, не имеющий развернутой системы ценностей и взглядов и относящийся к данному термину как к адекватно отражающему реальное положение дел, рискует начать относиться к самооценке, как к свободно изменяемой по собственному желанию величине.

Он рискует начать пытаться манипулировать этой величиной с помощью психотехник. Он пытается реализовать совет «полюбить себя». Примечательными в данном отношении являются слова одной женщины – профессора психологии. Среди ее знакомых есть женщины, которые уже не один десяток лет пытаются «полюбить себя». И все у них, как говорила профессор, не получается. Она спрашивала их, помнят ли они хоть о каком-то добром деле, которое они совершили бы за последний месяц. Ответ следовал отрицательный.

В заключение к вводному слову приведем с согласия автора заметку, в которой он кратко рассказывает о его «НЕЛЕГКОМ», но при этом «нескучном» и «интересном» личном пути в Православии. Знакомство с этим человеком состоялось в связи с его вопрос о депрессии, в которой он на момент знакомства находился. О характере проблем с которыми он столкнулся в жизни можно получить некоторое представление по его рассказу о себе самом, помещенном в конце первой части стати «ТРИ СИЛЫ: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)». Рассказ приводит в самом конце главы «Заключение к первой части. Стремление к цели, регулируемое силой словесной». Депрессия была не единственной проблемой этого человека, он страдал также от приступов гнева, от тяги к игре и прочим активностям. В результате знакомства он узнал о лекциях «Преодолеть отчуждение» и «Три силы…», которые и начал слушать (есть и лекции «Три силы…» и статья с таким же названием, которая является комментарием к лекциям).

О лекциях стоило упомянуть, так как человек в приводимом рассказе ссылается на некоторые мысли, изложенные в лекциях, которые он пытается в своей жизни реализовать. Упомянуть также можно и о книге «Победить свое прошлое: Исповедь – начало новой жизни», в которой, помимо прочего, изложены некоторые мысли о преодолении травматического опыта, которую он читал и по которой готовился к полной исповеди. Надеемся, размышления автора окажутся полезными и вдохновляющими для читателей.

«После полного краха моей прежней жизни и НЕЛЕГКОГО периода, привыкания (адаптации) к нормальной жизни и православному мировоззрению, я пришел к определенным взглядам, о которых и пишу. Пишу конкретно про себя, объективно и кратко… насколько это получается.

На данный момент много времени уделяю работе по изменению уже выработанных привычек, реакций во взаимоотношениях с людьми, борьбе со своими желаниями и хотениями (необоснованными, ненужными, неадекватными). Тем самым – стремлюсь развивать разумную часть души [о том, что значить развивать разумную часть души, см. в упомянутой статье «Три силы…»], полагаю, что мое отношение к людям и ко всему окружающему является важнейшим показателем моей объективной адекватности как человека.

Чтобы поддерживать вышеуказанное стремление много что нужно:

– Читаю или слушаю что-то новое духовное (православное), постоянно (понемногу). Да, признаюсь, чтобы привести свою жизнь в соответствие узнаваемому, приходится себя заставлять (ломать), многое, вообще, делать через «не хочу», на деле менять себя – НЕЛЕГКО, но от этой работы радостно на душе, появляется некое насыщение (освежение) – сложно объяснить словами. Заметил, что работать над собой нужно постоянно (каждый день, но – умеренно), нужно познавать что-то новое, и не «киснуть в своих мыслях и думах».

– Также постоянно разбираю произошедшее в течение дня (каждый день) [о так называемом испытании совести (рассмотрении прошедшего дня с позиций Евангелия) см. в упомянутой книге «Победить свое прошлое…», в главе «Что делать, если по причине многолюдства нет возможности говорить о своих грехах подробно? Ежедневное испытание совести»]. Какую-то ситуацию, которая задела, разбираю сразу. Но только – по-честному и объективно, пытаюсь понять, почему именно так произошло, пытаюсь посмотреть на ситуацию с позиции интересов другого лица (то есть пытаюсь поставить вопрос, что он (она) имел(а) в виду, совершая поступок или высказываясь). Был немного обескуражен тем фактом, что в любой ситуации присутствует моя вина. Но с другой стороны, получается, что для меня признание этого факта является уроком и научением на будущее. Очень понравилась такая позиция, на практике почувствовал, что стал смягчаться, меньше злиться, заметил, что становится легче общаться с людьми и понимать их.

– Думаю над описанным академиков А.А. Ухтомским эффектом интерполяции (т.е., когда окружающее воспринимается (и завершается), исходя из твоего внутреннего содержания, мировоззрения). Очень понравилась мысль, что твое восприятие мира – это как индикатор; если все вокруг стало восприниматься «кривым», то, значит, что-то со мной не в порядке, нужно искать причину, выяснять – «почему», и это реально работает на практике [о учении А.А. Ухтомского, в частности, – о эффекте интерполяции см. в статье «О развитии монашества, о теории «созависимости» и о прочих психологических подходах к решению личностных проблем», в главах «Нейрофизилогия и любовь», «Услышать голос другого»; более подробно – в лекциях «Искра жизни: Свет, сумерки, тьма»].

– Появилась какая-то здоровая любознательность и наблюдательность, стал прислушиваться к советам других людей. Оказывается: мне много кто чего вообще советует и рассказывает в течение дня, что можно использовать по жизни, просто я этого раньше не замечал. Что самое удивительное – стало приятно общаться с людьми (не просто поболтать, а – вообще).

[Имеется в виду описанная Ухтомским доминанта на лицо другого – способность проявить сознательное внимание к ближнему. Вследствие развития этой доминанты внутренний мир человека обогащается. Развитие этой доминанты, ассоциируемой с христианским учением о любви, помогает человеку преодолевать страсти и паталогические состояния. О том см. в статье «ОБРАЩЕНИЕ К ПОЛНОТЕ: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения», в части третьей «Обращение к полноте и доминанта на лицо другого», в лекциях «Доминанта жизни и самоубийства» (пункт 3), в ответе (аудио) «Мучительные воспоминания о прошлом (обиды на родителей и на Бога, сожаление о упущенных возможностях и пр.)»].

– Очень понравилась идея отца Иоанна (Крестьянкина) про небольшие добрые ежедневные дела, которые, будучи совершаемы, приближают человека к состоянию, в котором он становится способен воспринять Царство Божие [см. «Слово о малом доброделании»]. Раньше я все ждал какого-то большого дела, потом просто понял, что его, возможно, никогда и не будет. И на самом деле, когда жду какого-то большого дела, то в течение дня не замечаю, что можно много небольших добрых дел сделать с хорошим настроением для другого человека.

– Еще сейчас помогает совет монаха Иоанна (Адливанкина) данный тем, кто обращается в Православие из оккультизма [рассказчик был причастен к оккультизму]. Он советовал повесить табличку на шею со словами «Не верю себе»[4]. Очень часто мои «додумки» в отношении чего-то или других людей ошибочны и не верны, все нужно перепроверять. Бывает, в голове такие «городушки» представляются (причем, настолько правдоподобно), а на самом деле – все ровно наоборот получается, даже изумляешься.

Очень много и других разных моментов интересных мог бы отметить. Да, конечно, многое не получается и, наверняка, многого не вижу еще и не осознаю, и грешу тоже постоянно, но стараюсь каяться, исправляться с Божьей помощью. В общем, учусь.

В общем, потихонечку, полегонечку с Божьей помощью познаю мир, познаю Господа, развиваюсь. Очень интересно так жить, но и непросто, но это того стоит, и хочется, чтобы это развитие не заканчивалось и стало смыслом жизни.

Причем заметил, что такое развитие не мешает и не ущемляет ни семейных дел, ни рабочих дел и совсем это не скучно, а даже – очень интересно.

Господу нашему слава во веки. Аминь».

О лекциях с 20 по 25

Учитывая все сказанное выше, можно отметить, что лекции с 20-й по 25-ю организуются вокруг следующей проблемы. Некоторые люди, вступившие в затяжную полосу жизненного кризиса (кризиса психологического, религиозного, кризиса отношений, кризиса профессиональной деятельности) активно пытаются найти выход из создавшегося положения. Кто-то хватается за распространенную гипотезу о том, что причины поразившего личность на всех уровнях кризиса заключаются в травматическом опыте, пережитом в детстве вследствие неправильных действий родителей. Сторонники данной модели объясняют факт депрессии, в которую все более погружается человек, наличием в его когнитивной сфере механизмов, которые провоцируют восприятие себя с позиций низкой самооценки. Тем, кто принимает данную модель предлагается начать повышать самооценку с помощью психологических приемов. И людям вследствие кажущейся простоты данной модели хочется верить, что кризис будет преодолен, как только акцент проблемы они сместят, например, на маму и, признав себя жертвой обстоятельств, начнут работать над повышением самооценки.

Деятельная реализация данной модели на начальных этапах внедрения в сознание способна привести своего последователя в чувство само-опьянения. Но вслед за первыми опытами эйфории («во всем, оказывается, виновата мама, а я – самый лучший человек на свете») запускается ряд последовательно приводимых в действие метаморфоз сознания. Совокупный результат этих метаморфоз способен усилить накал первоначального кризиса, ввести человека в состояние измененного сознания.

В сознании человека начинает формироваться ложная картина мира, начинает нарастать опасный диссонанс между тем, как человеку представляются он сам и реальность, и тем, что с ним и с миром происходит на самом деле. Это может привести человека к полномасштабной жизненной катастрофе. Первоначальная попытка с помощью изменения состояния сознания уйти от дискомфортного переживания, рожденного вследствие непрестанно длящегося процесса осознавания факта кризиса, приводит человека к утрате тех основ, которые могли бы ему дать возможность начать из этого кризиса выходить.

Проблема усугубляется погружением человека в поток психологической литературы, на разные лады воспевающей падшую природу человека. В сознании человека начинает формироваться убеждение, что идти ему, собственно, никуда уже не надо, что он уже и так «пришел».

Человек начинает утрачивать понимание того, что выход из кризиса должен быть связан с реальными изменениями в образе жизни, с реальными усилиями по приобщению к целостной духовной культуре. Ему начинает казаться, что все искомое изначально присутствует в его личности, просто он еще этого не осознал, но непременно осознает после того, как прочтет еще одну книгу, про которую ему рассказали на тренинге. Но последняя книга превращается в предпоследнюю (и так – далее и далее).

Все более и более утрачивая адекватный взгляд на происходящее, человек перестает отдавать себе отчет в том, что, несмотря на погружение в поток такого рода литературы, его жизнь кардинально не меняется. Ощущение же движения «куда-то» создается вследствие того, что человек движется не к реальному преображению личности, а к психологическим фикциям и конструктам. Например, долгое время он работает над достижением состояния «включенности в “здесь и сейчас”», и ему кажется, что еще чуть-чуть – и он этого состояния достигнет. Человек не замечает, что в реальной жизни он становится все более и более нетерпимым к чужой точке зрения, все более и более отчужденным от людей. Несколько лет потратив на такие искания человек с разочарованием в итоге может прийти к пониманию, что от падшей природы он так никуда и не ушел.

О том, что же на всех описанных этапах можно предложить человеку в качестве информации к размышлению, рассказывается в беседах с 20-й по 25-ю. В качестве комментария к разбираемому вопросу можно привести рассказ одной женщины о себе самой (более подробно ее история приводится в конце второй части стати «Преодолеть отчуждение (в том числе и о депрессии); статья является комментарием к лекциям «Преодолеть отчуждение»).

«Несколько лет назад я вышла замуж за человека, страдающего недугом пьянства. Чтобы помочь ему и себе, я пошла на занятия в группу Ал-анон для созависимых по 12-ти шаговой программе. Там я узнала, что 12-шаговая программа кроме анонимных алкоголиков используется также и в группах анонимных обжориков, шопоголиков, сексоголиков. Меня крайне заинтересовала эта универсальная система.

Кроме того, для лучшего освоения этой программы мне посоветовали дополнительно пройти психологические курсы по методу Мюррей. Ключевым моментом курсов было составление яйца травмы. Необходимо было вспомнить все обиды, пережитые за жизнь, написать их на рулоне обоев и обрисовать все это овалом. Затем каждый публично рассказывал обо всех обидах всем присутствующим, стоя возле своего яйца травмы. Комментарии окружающих были запрещены.

Конечно, все плакали. И кто рассказывал, и кто слушал. И, правда, некоторые вещи были запредельными, и страдания тоже. Но были и надуманные.

Дальнейшее, честно говоря, сейчас вспоминается уже с трудом. Надо было представить себя своей мамой и вступить с ней в переписку. Помню, что я обливалась слезами от обид и жалости к себе, вообще за свою испорченную жизнь по вине моей мамы, конечно. Все это проистекало из яйца травмы, которое, оказывается, всегда было у меня за пазухой, или я в нем – точно уже не помню.

Далее надо было представить себя в виде здоровой личности, но из трех человек. Пережить растроения я уже не смогла, с заданием не справилась и не получила диплома об успешном прохождении курсов. Слава Богу!

Вернулась я тогда в группу в более тяжелом психо-эмоциональном состоянии, чем до посещения курсов. Даже начались панические атаки.

Занятия в Ал-анон долго посещать не смогла, атмосфера на занятиях была не моя. Что-то меня выталкивало оттуда, как воды Мертвого моря. А вот девчонок из созиков очень полюбила – искренние, отзывчивые, натерпевшиеся, трудолюбивые.

Однако обиды на маму, моя неудачная жизнь – в карьере, семье, беспробудное пьянство мужа – требовали решения.

Походы к психологам еще более убеждали, что во всем виноваты родители, прежде всего, мама, которая тиранила и подавляла, оказывается, меня все детство. Мои возражения, что детство у меня было счастливым, что меня и брата любили, что родители никогда не били нас, не кричали на нас, не ругали даже нас, при нас не ссорились, встречали железобетонный ответ: «Тирания была такой сильной, что Вы даже не замечали ее. Вам надо научиться работать с чувствами и простить свою мать. Она не виновата». Беспорядок в голове от посещения психологов, усиление панических атак привело меня на Соловки.

Я побывала на лекциях, которые проводились для паломников, побеседовала с одним священником. И бесконечно благодарна одному священнику за то, что он все расставил по местам. В беседе с ним о моих злоключениях поразила фраза: «Вы же понимаете, что не можете стать себе мамой. Вы же понимаете, что это ложь». Думаю, с этого момента мое сознание стало проясняться.

Но самой большой ценностью для меня стала генеральная исповедь [по упомянутой выше книге «Победить свое прошлое…»]. Именно во время нее пришло осознание, что обида на маму – это мой грех, а не ее.

Я вдруг почувствовала, что обида исчезла, растаяла, растворилась. Конечно, по великой Божией милости ко мне, грешной.

Действие благодати Божией после Соловков длилось, наверное, около месяца. Мне казалось, что я не хожу, а парю над землей. Все было легко делать. В голове звучали постоянно слова песнопения «Помилуй мя Боже по велицей милости Твоей..».

Потом я приземлилась опять на землю. Понимаю, что сейчас наступил период времени, когда надо доказать Господу свою верность.

Недавно мы организовали при храме свою группу трезвения под названием «Воскресение». Решили с батюшкой, что не будем идти по 12 шагам. Хотя вокруг только и разговоров, что 12-шаговая программа – это украденный протестантами святоотеческий опыт.

Но я точно знаю, благодаря курсам Мюррей, что правда, смешанная с ложью – это очень опасно. Мы решили, что будем идти своим путем и непосредственно опираться на святоотеческий опыт борьбы со страстями».

Смысл и цель христианской жизни

Смысл христианской жизни состоит в том, чтобы примириться с Богом и очистить свое сердце. Через деятельную реализацию евангельских заповедей человек преодолевает страсти и становится способным еще во время земной жизни ощутить раскрывающиеся внутри него Царство Божие. Стяжание Царства Божия, которое «внутрь вас есть» (Лк 17. 20–32) сопровождается переживанием внутреннего мира. «Цель жизни, – по словам преподобного Гавриила (Ургебазе), – обретение Царствия Божия, приближе­ние к Богу и унаследование жизни вечной»[5].

В святоотеческом наследии есть разные формулировки, которые сходятся к указанному смыслу. Преподобный Серафим Саровский говорил, что «цель жизни христианской состоит в стяжании Духа Божиего»[6]. Ученик архимандрита Софрония (Сахарова) иеромонах Рафаил (Нойка) поделился такими воспоминаниями о своем наставнике: «Отец Софроний и говорил, и писал, что целью аскетических усилий и тру­дов является стяжание любви. Здесь нет противоречия словам преподобного Серафима Саровского, говорив­шего о стяжании мирного духа. Речь идет об одном и том же, а именно о Святом Духе, о Боге, Который, по словам святого Иоанна Богослова, есть Любовь»[7].

Смыслом жизни, как учил известный подвижник отец Антоний (Голынский) (автор трактата «О молитве Иисусовой»), является непрерывная работа над собой[8]. Святой праведный Иоанн Кронштадтский видел цель жизни в умерщвлении плотских страстей «чрез воздержание, труд, молитву»[9]. По сути все эти формулировки говорят об одном. При помощи благодати Святого Духа человек побеждает страсти и воспитывает в себе добродетели. Добродетель, как писал в своей работе «Православное учение о спасении» патриарх Сергий (Страгородский) отзывается в человеке ощущением блаженства.

Если же человек еще здесь, на земле, полюбил добро, нашел радость в общении с Богом, то с таким настроением он по смерти переходит в жизнь вечную. При таком настроении, при наитии благодати Святого Духа, вечная жизнь начинает раскрываться в человеке еще во время его земного существования. Вечная жизнь понимается святыми отцами как продолжение жизни настоящей[10]. То есть, человек берет в вечность тот внутренний багаж, который был сформирован им во время земного существования. Если во время земного существования он скрипел зубами от зависти, сотрясался приступами ненависти, то такое настроение переходит с ним и в жизнь вечную.

Худое чувство, если человек не искоренит его здесь, «обратится там в бешенство». Иоанн, епископ Смоленский пишет, что «если ты здесь владеешь собою, там ты уже ничего не можешь с собою сделать: все в тебе и с тобою перейдет туда и разовьется в бесконечность»[11]. «Человек, в какое бы время он ни жил, – как объясняется архимандрит Иоанн (Крестьянкин), – хочет он этого или не хочет, делает выбор, определяющий его будущность в вечности»[12].

Во время земного существования человек еще может хоть как-то отвлечься от страдания, вызываемого страстями. Кто-то загружает себя работой, кто-то предается суете, путешествует по ссылкам в интернете, кто-то оглушает свое сознание наркотиками или алкоголем. Но в жизни вечной у человека не будет бутылки. Если человек не искореняет страсти во время земной своей жизни, они переходят с ним в жизнь вечную. В жизнь вечную человек забирает то, что воспитал в себе во время земного существования[13]. Такая перспектива призывает ответственно относить к жизни, ведь, как объяснял упомянутый отец Рафаил, «иногда и незначительный эпизод может повлиять на вечность, на спасение»[14].

В своей земной жизни христианин стремится через аскетическую борьбу, духовное делание и через стяжание благодати Святого Духа, приобщиться к состоянию внутреннего мира. Христианин стремится исключить из своей жизни то, что лишает его возможности быть приобщенным к состоянию внутреннего мира. Отсюда проистекает сознание необходимости борьбы со страстями. В том числе и отсюда проистекает тот факт, что Православие ориентирует человека на освобождение от всех страстей.

[1] «Главы о дятельной жизни к Анатолию», параграф 61 из наставлений Евагрия Понтийского, помещенных в первом томе книги «Добротолюбие».

[2] А. Ухтомский. Доминанта души: Из гуманитарного наследия. Рыбинск: Рыбинское подворье, 2000.

[3] Из книги В. Франкла «Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ» (переводчик Любовь Сумм).

[4] Цикл бесед в Оптиной. Тема: «Обретение отпавших в оккультизм и секты». Часть 2-я.

[5] Малхаз Д. Старец Гавриил: Сердце полное любви. Житие и поучения старца Гавриила (Ургебадзе) и воспоминания о нем / Пер. с груз. Г. Гребенчук, Н. Дурглишвили. – М.: Изд-во «Апостол веры», 2017. С. 492.

[6] Беседа с Мотовиловым о цели христианской жизни.

[7] Живи мя по словеси Твоему. Духовные беседы / Пер. с англ, иером. Доримедонта (Литовко). СТСЛ, 2015.

[8] О молитве Иисусовой. Аскетический трактат. Составлен на основе келейных записей священника Антония Голынского / авт.-сост. Новиков Н.М.  М.: «Отчий дом, 2011. С. 203.

[9] См. книгу св. прав. Иоанна Кронштадтского «Моя жизни во Христе».

[10] По данному вопросу можно прочитать небольшую, но очень содержательную книжечку священномученика Андрея (Ухтомского) – родного брата академика Ухтомского – «О любви Божией на Страшном Суде». Более подробно вопрос разбирается патриархом Сергием (Страгородским) в указанной работе «Православное учение о спасении», в разделе «Возмездие». Еще более подробный анализ проблемы содержится в книге Евгения Тихомирова «Загробная жизнь или последняя участь человека».

[11] Из книги Е. Тихомирова «Загробная жизнь или последняя участь человека». СПб., 1905.

[12] Божий Инок. К 100-летию со дня рождения Архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 2009.

[13] Применительно к теме употребления психоативных веществ проблема перехода в жизнь вечную разбирается в работе «Мировоззренческий сдвиг», в главах «Религиозный взгляд на зависимость от психоактивного вещества (ПАВ). Почему принимать наркотики это плохо?» (часть 1), «В чем суть такого явления, как посмертное воздаяние?» (часть 2).

[14] «Живи мя по словеси Твоему. Духовные беседы».