Иосиф (Братищев), архим. На Соловки всегда будут идти люди…

Наместника Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря Архимандрита Иосифа (Братищева) я встретил на выставке «Вербная неделя» в Москве. Случилось это при примечательных обстоятельствах. Я возвращался из Пскова в Самару и в Москве оказался проездом всего на несколько часов. Чтобы провести их с пользой, решил посетить крупнейшую Православную выставку, проходившую в то время в Первопрестольной. И вот я иду по просторному залу, заполненному прилавками, ломившимися от всевозможного церковного товара… Изобилие впечатляло, время летело незаметно. И вдруг меня обхватили в радушном приветствии чьи-то крепкие руки. Молодой коренастый незнакомый монах окликнул меня по имени, а когда я поинтересовался, кто он, то оказалось, что это не кто иной, как сам отец наместник прославленной Соловецкой обители! Мы никогда не встречались с ним раньше, хотя несколько лет состоим в переписке. Меня отец Иосиф узнал по фотографии в «Благовесте» (нашу газету на Соловках хорошо знают). Он тоже вскоре покидал Москву. Оба мы сразу поняли, что наша случайная встреча не столь уж случайна…

– В 1991 году в Свято-Даниловом монастыре я встретился с Владыкой Евлогием (ныне Архиепископ Владимирский и Суздальский). Он в то время возглавлял комиссию по монастырям, я его знал еще по учебе в Московской семинарии, где он даже одно время был нашим курсовым наставником, – вспоминает Архимандрит Иосиф. – Он и предложил мне направить свои стопы в Соловецкий монастырь. 9 февраля 1992 года состоялось мое поставление на должность наместника этой прославленной обители. С тех пор я несу свое послушание на Соловках.

Соловки – место особое. Оно избиралось первоначальниками обители для уединения и молитвы. Когда находишься там, особенно зимой, очень контрастно ощущается оторванность от материка. Наступает спокойствие, полностью входишь в монастырский ритм жизни… Нам, конечно, далеко до высоких аскетических подвигов, но в нашей обители достижимо то, что многих и привлекает в монастырской жизни – уход от мира, обретение покоя…

– Что представляет сегодня ваш монастырь?

– Сейчас у нас братии – 40 человек. Это, я считаю, мало для такого монастыря как наш. У нас есть четыре подворья – в Москве, в Подмосковье (историческое соловецкое подворье в с. Фаустово Воскресенского района), в Архангельске и Кеми (Карелия) – это ближайшая к нам «точка» материковой России.

– Были случаи, когда монахи не выдерживали суровой соловецкой жизни, покидали обитель?

– На моей памяти всего четыре монаха покинули монастырь. Трое подвизаются в других обителях, один живет в Сергиевом Посаде, с церковью не порвал, ходит молиться в Лавру. Ушел он от нас, я считаю, по навету дьявольскому.

– Предъявляете вы к монахам особые «соловецкие» требования – чтобы были здоровыми, выносливыми и т.д.?

– Где бы мы ни жили, какими бы ни были внешние условия, будь твой монастырь в центре городской жизни или на уединенном острове – все равно мы остаемся самими собой. Если у нас есть стремление к спасению, если есть желание стать лучше, то мы везде будем к этому стремиться. А если мы сами этого не ищем, тут никакое место не поможет…

– Как скоро будет полностью восстановлен Соловецкий монастырь?

– Этот вопрос на устах у всех приезжающих к нам. Я обычно отвечаю так: прежняя братия монастыря, строившая и украшавшая обитель, никому ведь не давала обещаний построить, например, крепостную стену за «пятилетку». Они трудились для Бога, и когда появлялась необходимость в строительстве храма или крепостной стены, они получали Божие благословение и начинали трудиться. Таков и мой подход: мы должны не внешним только строительством заниматься. Мы должны создать в обители ту благодатную атмосферу, в которой не только братия монастыря могла бы спасаться, но где могли бы черпать духовные силы и приходящие к нам паломники. Сейчас главная наша задача – не только восстановить разрушенные стены, но в первую очередь восстановить разрушенные за годы безбожия души людские. А ведь в этом состоянии «разрухи» находится сейчас значительная часть общества. И с этой важнейшей задачей мы постепенно справляемся. Не хочу говорить “от себя”. Приведу мнения паломников. Мне ни от кого не приходилось слышать, чтобы люди, побывавшие в нашем монастыре, оставались неудовлетворенными. Да, сегодня интерьеры наших храмов еще не блистают великолепием. С Божьей помощью пока восстановлен полностью только надвратный Благовещенский храм. В Преображенском соборе еще не закончены реставрационные работы. И все же несмотря на это люди в нашем монастыре черпают духовные силы, согреваются душой. А это значит, что стоящая перед нами задача пусть на малую толику, но уже выполнена.

– Были ли в последние годы в Соловецком монастыре какие-то знамения, чудеса?

– Я не сторонник того, чтобы всюду выискивать особые чудеса. Но чудеса происходят, правда их не каждый заметит. Когда я пришел в монастырь в должности наместника, сразу стал просить Святейшего Патриарха о перенесении к нам на Соловки мощей первооснователей обители – преподобных Зосимы, Савватия и Германа. В то время мощи их находились в Александро-Невской Лавре в Санкт-Петербурге. Его Святейшество сомневался в том, что мы сможем сохранить у себя на островке эти великие святыни. Но все же он дал нам свое благословение. Это произошло в июне 1992 года. И вот всего за два с половиной месяца было подготовлено и осуществлено перенесение на Соловки мощей этих великих святых! Для меня это чудо Божие… Чудо и то, что в день моего поставления на должность наместника монастырю передали мощевик из соловецкого музея. Такого рода чудес у нас происходит много, и если о них рассказывать, то, как говорил Евангелист Иоанн Богослов, не хватит книг, чтобы их все записать…

– Заметны ли с «края света», с Соловков, те перемены, которые происходят в духовной жизни страны?

– Все в жизни совершается постепенно. После зимы не сразу набухают почки, не сразу распускаются листочки… И сейчас, после «советской зимы», нужен достаточно продолжительный период, чтобы листья души и цветы святости вновь возросли на нашей русской земле. Я верю, что Господь благоволит к нашему Отечеству. И это возрождение Православной веры свидетельствует о любви Божией к русскому народу. Значит, среди наших соотечественников еще есть немало праведников, ради которых Господь нас не только терпит, но и благоволит к нам. Я вижу, что увеличивается число приходящих богомольцев как в сам монастырь, так и на подворья. Люди идут к нам не просто поставить свечку и уйти, а идут с тем, чтобы исповедать свои грехи, получить очищение от душевной скверны, от всего того, что смущает совесть. А это значит, что есть в людских сердцах сожаление о грехе, есть желание быть лучше. И таким людям, я уверен, придет на помощь Господь.

– Добралась ли и до вас проблема ИНН?

– Система учета и нам преподнесла неожиданные «сюрпризы». Мы решили в храме пронумеровать священнические облачения для лучшего их учета. И вот одному иеромонаху достались по случайному стечению обстоятельств три «шестерки» – две на поручах и одна на епитрахили. Он в этом усмотрел нечто зловещее и с «шестерками» служить отказывался. «Как, говорил он, я буду служить с этим числом?» Пришлось ему объяснить, что само по себе это число не страшно, это всего-навсего порядковый номер. Ведь не вырываем же мы из Библии 666-ю страницу!..

– А я, отче, понимаю этого священника и сочувствую ему. Многие верующие даже в ГАИ отказываются от номера с «шестерками» на автомобиле. А тут не автомобиль, тут Богослужение в храме… И чем дело кончилось?

– Я все-таки убедил его служить. Это же просто порядковый номер, не больше… Такой вот случай произошел.

– Думаю, кто-то с вами согласится, кто-то не согласится… Но перейдем к другим вопросам. Соловки – еще и один из островов большевицкого ГУЛАГа. Хранит ли монастырь память о тех, кто пребывал в неволе на острове?

– 4 февраля с.г. на нашем подворье в Москве Патриарх Алексий II освятил крест с Соловков, водруженный в память о всех погибших в соловецком ГУЛАГе. В Москву с Соловков в свое время был привезен обычный валун, соловецкий камень. Он был положен неподалеку от Лубянской площади, к этому камню в определенные дни собирались некоторые наши соотечественники и проводили митинги в память о жертвах репрессий. Мы, Православные, решили не «кланяться» обычному камню, а в память о репрессированных установить Поклонный Крест. Ведь не все могут по состоянию здоровья и по материальным причинам поехать к нам на остров, чтобы поклониться этой святой земле. Теперь они могут поклониться соловецкому кресту, установленному в столице. Крест этот изготовлен из дерева, которое выросло на Соловках. Это дерево видело и труды подвижников соловецкой обители, было оно и очевидцем страдания соловецких новомучеников. Оно как бы впитало в себя и молитву, и страдание, и боль людских сердец… Соловецкое подворье в Москве находится по адресу: ул. Садовническая, д. 6 (м. «Новокузнецкая», напротив гостиницы «Балчуг»). Все желающие могут помолиться там у соловецкого креста. Когда Святейший Патриарх освящал этот крест, погода в Москве в тот день была «соловецкая» – шел небольшой снег… Это событие, без преувеличения, историческое и для Москвы, и для всей России. Теперь каждый может у этого Поклонного Креста почтить память новомучеников соловецких.

– На Соловках провел в заключении не один год наш самарский подвижник Митрополит Мануил (Лемешевский). В монастыре о нем помнят? Его поминают в молитвах?

– Я много читал о Владыке Мануиле и слышал о нем от его ученика – Митрополита Иоанна (Снычева). Я преклоняюсь перед его титаническим трудом на благо Церкви. К сожалению, в Москве я получил информацию о том, что он якобы кого-то «сдал» и т.д. Я уверен, что это не так. Тогда «органы» могли что угодно сфабриковать и даже подписи подделать. Личность Митрополита Мануила была оскоминой в зубах для многих гонителей Церкви. Он, несмотря на свой маленький рост, составлял большую опасность для тогдашних властителей. И им нужно было во что бы то ни стало очернить его имя. Мы на Соловках молитвенно поминаем не только Владыку Мануила: мы составили синодик по архивным данным ФСБ, в который вошли все иерархи, бывшие в соловецком лагере. В их числе, конечно, и Митрополит Мануил.

– Как относятся к монастырю местные жители?

– А как относились ко Христу, когда Он висел на кресте? Одни поносили Его, другие сострадали, третьи были равнодушны…Это отношение ко Христу и к Его Церкви осталось и останется до Второго Пришествия. Это ко всему Христианству относится, а не только к нашей обители. Однажды я это очень остро почувствовал на себе. Меня постригали в монашество в Троице-Сергиевой Лавре. Довольно долгое время после пострига у меня не было необходимости выходить за ворота обители. И вот когда я однажды впервые вышел за стены Лавры, то я ощутил контраст “мира”. Одни проходя кланялись мне, другим было безразлично, а некоторые старались отвернуться или сказать что-то недоброе в мой адрес… Так вот относятся и к нашей обители.

– Расскажите про Анзерский скит. Я слышал, что этой зимой там произошло какое-то ЧП.

– Святейший Патриарх Алексий II благословил открытие Голгофо-Распятского скита на острове Анзер. Этой зимой там впервые остались монах и четыре трудника. Связь с ними осуществлялась по рации. Один трудник заболел, его нужно было вывезти с острова. И вот вокруг этого, в общем, заурядного случая было слишком много шумихи. Мы обратились в Министерство по чрезвычайным ситуациям. Больного вывезли с острова вертолетом. Ничего чрезвычайного. А журналисты об этом много писали…

– Полюбили вы эту суровую Соловецкую обитель?

– Славить Бога везде хорошо. А кто хоть раз побывал на Соловках, тот уже не останется равнодушным к этому месту. Я благодарю Бога, что Он мне дал возможность жить в таком святом месте.

– Да, я был на Соловках в 1992 году, во время перенесения мощей преподобных Зосимы, Савватия и Германа Соловецких и до сих пор пленен красотой и суровым величием этих мест… Тогда мне довелось разговаривать с известным молитвенником, духовником обители игуменом Германом…

– Он и сейчас является духовником монастыря. Он постригался в монахи и рукополагался в Архангельской области. Долгое время там служил. Он получил при постриге имя в честь Германа Соловецкого.

– История Соловецкого монастыря продолжается?

– До тех пор, пока есть на земле русской Православие, на Соловки всегда будут идти люди.