Прокопий (Пащенко), иером. Внешняя жизнь и мир мыслей. Ч. 3.1: Сохранение при рабочем процессе личного, возможности для развития

В части 3.1 проекта «Внешняя жизнь и мир мыслей» в центр ставится современный человек, прокладывающий свой путь к духовной жизни посреди условий, силящихся определить человека во всех точках его бытия. В этом смысле современный работник сопоставляется по своим психологическим характеристикам с узником концлагеря.

Часть 3.1 идет в паре с текстом: «Интеллектуальная деятельность как стратегия выживания в условиях тотального давления». Текст представляет собой расширенную расшифровку одноименной беседы с добавлением раздела «постскриптум».

Суть и идея концлагеря и современного офиса. У человека есть внутренние регуляторы. Он не обусловлен внешним, что в каком-то смысле и отличает его от животных. Сейчас идет процесс переключения человека с внутренних регуляторов на внешние: идеология компании и становится регулятором поведения человека. Он не делает чего-то не потому что совесть говорит «нет», а потому что кругом – камеры. Компании и разные структуры стремятся захватить своими идеями глубокие уровни человека, те, на которых находятся аксиомы мышления и поведения.

Чтобы противостоять процессу захвата его личности человек должен носить в себе, по выражению Бориса Ширяева, «неугасимую лампаду». Не утратить совесть (внутренний регулятор), сверяться с Евангелием. Сердце его должно пробудиться к духовной жизни. Тогда даже, если и стены стеснят его, он сможет быть свободным в Боге.

Эпиграфы (выше обстановки, не слиться с ней окончательно).

Эпиграф первый: «Если человек смотрит под ноги, когда идет дождь, то он видит, как отражается небо».

Эпиграф второй: Папа принес сыну собаку и наставляет, как обращаться с собакой, чтобы он слушалась сына.

Папа: «Собака. Ее держат в клетке пока не сломается ее воля. Когда ее воля сломается, она подчинится твоей воле».

Сын: «А что такое воля?»

Папа: «Характер. То, что делает тебя тобой. Собаки – не люди. Они хотят, чтобы люди ими руководили» (из фильма «Такса» (2016).

Объяснение эпиграфов:

Первые были сказаны одним молодым человека во время обсуждения антиутопий в связи с некоторыми положениями, описываемыми как в данном тексте, так в статье «Интеллектуальная деятельности как стратеги выживания в условиях тотального давления». Человека, оказавшегося в условиях тотального давления, принуждали отказаться от собственной точки зрения на происходящее. Если человек более-менее длительное время не пользовался своей способностью наблюдать происходящее, анализировать наблюдаемое и делать на основе анализа выводы, эта способность со временем начинала угнетаться (как бы атфрофироватся). А раз так – человек подчинялся извне транслируемой (администрацией лагеря) точке зрения на происходящее.

«Видеть и анализировать происходящее в лагере было совершенно необходимо для выживания», – отмечал Бруно Б., с точки зрения психиатра описавший тактику и стратегию слома личности в условиях лагеря и в условиях условно мирных обстоятельств, охватывающих человека в массовом обществе (не видеть и не знать, – разрушительно; «вынужденный отказ от способности наблюдать, в отличие от временной невнимательности, ведет к отмиранию этой способности»).

Отучая человека наблюдать за происходящим и делать выводы, человека подводили к мысли, что наблюдать – опасно. Человеку разрешено замечать лишь то, что допускает видеть администрация. И кара грозит тому, кто будет наблюдать, «исходя из своих внутренних побуждений … свою волю иметь запрещено»[1].

По мнению Бруно Б., «если кто-то перестает наблюдать, реагировать и действовать, он прекращает жить. Чего как раз и добивалось СС». Человека учили не замечать происходящее, наказывая за поворот головы в неразрешенную сторону.

Но, применительно к теме данного текста можно сказать, что, если человека знал, для чего, он не смотрел в такую-то сторону, сама способность делать выводы не отмирала. Ведь в момент, когда человек «знает, для чего он не смотрит», активируется то, что на биологическом уровне можно назвать второй сигнальной системой (понятно, что биологическим уровнем понятие личности не исчерпывается). А раз задействована вторая сигнальная система, значит, у человека есть иммунитет перед тем условным рефлексом, который ему навязывается в качестве реакции по принципу дрессировки животных.

Если нет возможности реализовать действие в реальности, необходимо сохранить осмысленность даже и во время временного бездействия (речь идет не о уходе в фантазии и грезы, вследствие чего возникает риск разрыва контакта с реальностью, вследствие чего человек рискует не сделать вовремя того, что нужно сделать для личностно / духовно / психологически / биологического выживания).

Эту идею вложил в уста герою романа «Искра жизни» Э. Мария Ремарк. Заключенный концентрационного лагеря под номером 509, наставляя своего «побратима», говорит: «Почти любое сопротивление можно сломить; это вопрос времени и условий. У этих — он махнул рукой в сторону эсэсовских казарм – есть и то, и другое… … главное – результат сопротивления, а не то, как оно выглядит» (глава восьмая).

То есть, если человека бьют прикладами по голове, когда он смотрит на небо, если возможности поднять головы нет, то – когда идет дождь – ты можешь смотреть на землю – в ней отражается небо. Ты знаешь для чего ты делаешь то-то и то-то и знаешь, для чего ты не делаешь то-то и то-то. А значит, ты живешь.

О части 3.1 и стирании «личного»

Мы встречаемся на 3-ей беседе цикла «Внешняя жизнь и мир мыслей». Первые две беседы родились из вопросов наших паломников. Как сохранить духовную жизнь в современных условиях существования и работы? Как остаться человеком, если работаешь в крупной современной компании в режиме нон-стоп?

Сегодня приведу несколько мыслей, которые были достаточно подробно разобраны в цикле бесед «Остаться человеком: Офисы. Мегаполисы. Концлагеря» (несколько частей и цикла). В них мы разбирали сходство между современным работником офиса, жителем мегаполиса и узником концлагеря. Тему продолжают беседы и тексты с одноименным названием.

Зачем нужно это сравнение? Современный человек погружен в жесткую регламентированную внешнюю обстановку. Доктрина, корпоративная этика – не всегда плохо, но в ряде случаев именно эти технологии стирают в людях «личное» для максимального достижения целей компании.

Захват эмоциональной сферы работника и книга «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина»

Подобная схема описана еще в изданной под редакцией Максима Горького книге «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина», в которой рассказывается о воспетой писателями грандиозной стройка XX века. Небольшой ресурс рабочей силы и скудные финансы не позволяли выполнить работу в срок. Тогда для достижения целей подключились силы карательного ведомства ГПУ. Людей мотивировали на сверхзадачи и выполнение показателей сверх плана. Были задействованы ресурсы производственных стенгазет, клеймивших позором за малый процент выполнения нормы, внедрены в строительный процесс соцсоревнования, введено переносное знамя для установки в бараке «победителя», хотя оно не несло в себе никакого физического субстрата, не давало права на отдых или витамины. По сути, все это лишь эксплуатация страсти тщеславия. Люди выжимали из себя последние силы, чтобы на время заполучить знамя в свой барак, погибали, но стройка продолжалась.

Была разработана стратегия: задействовать эмоциональную сферу человека, чтобы закончить канал в срок. Имя «заключенный» сменили на звание – «каналоармеец». А людей мотивировали отличительными значками. Поставлена новая задача: рабочие должны «полюбить» канал. Авторы произведений тех лет так и писали: «появились у канала новые друзья». По искусственно сформированной любви к стройке, т.е. при задействовании эмоциональной сферы человека, труженик выкладывался полностью, отдавая всего себя труду. В современных компаниях и организациях тоже введены элементы этой системы: «первый в отделении», «первый в стране» и т.д..

Переключение на внешний регламент и угасание личного

Но хотелось бы сказать о «личном». Человек во время работы (даже если речь не идет о формах захвата личности) все же испытывает потребность в мотивации, и если не находит подлинных оснований, то возникает риск подмены стимула на внешнюю для себя доктрину. Человек может утратить себя, стать функцией процесса, механизированным придатком системы. Для понимания вопроса важен и применим опыт узников (анализ мемуаров узников концлагерей). Если человек погружается в регламентированную обстановку, не сохраняет личного отношения к происходящему, то способность к принятию самостоятельных решений начинает атрофироваться. Т.е. происходит переключение на предложенный внешний регламент.

Стоит признать, что регламент в современном офисе не всегда плох. Иногда можно говорить о том, что цель регламента – облегчение условий работы через ее алгоритмизацию.

Не будем утверждать, что супермаркет, где работают люди, преследует цель уничтожения сознания человека. Однако, что есть, то есть: все бизнес-процессы прописаны, человек изо дня в день выполняет одну и ту же работу. Если личность на глубинном уровне не сформировалась, если не выработано отношение к происходящему, если сознание находится в состояние регрессии, и работник выполняет свою функцию чисто механически, то открывается возможность для формирования условного рефлекса. Человек не принимает в отношении ежедневного труда решения (или во время работы не принимает решения, относящиеся к личности и не связанные напрямую с трудом; например: «надо бы перевести дух и хоть немного помолиться»), не смотрит на рабочий процесс своими глазами, как личность. Эмоциональная тупость переходит и на прочие эмоциональные сферы. Такой человек все менее способен чувствовать собеседника, время, ситуацию, он лишь механистически выполняет программы.

В статьях и лекциях, объединенных общим названием «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы, концлагеря») подробно разбирались такие явления, как работоголизм, ургентная зависимость. Согласно мнениям профессора Короленко Ц.П. и академика Дмитриевой Н.В., изложенным в книге «Психосоциальная аддиктология», суть этих двух явлений состоит с следующем. Человек погружается в рабочий процесс, пытаясь успеть все больше дел в во всем уменьшающийся промежуток времени, и на каком-то этапе стороны его личности, напрямую не связанные с работой, начинают нивелироваться. Человек теряет способность понимать ближних, наслаждаться музыкой, любоваться природой и вообще задумываться над чем-то, кроме работы. А в выходной он ничего не может сделать. Он отвык принимать самостоятельные решения, не связанные с рабочим процессом. Выходной превращается в пытку. Хаос нерешенных проблем, отодвигаемых во время рабочей недели, всплывает именно в этот момент и угнетает. Человек принимает зачастую парадоксальное решение – работать дальше, чтобы «не думать» (или решает выпить или посвятить время экстремальным увлечениям, чтобы забыться).

История узников дает нам понимание того, что человек, фиксируясь на внешнем регламенте, на механическом выполнении своей функции, утрачивает способность принимать самостоятельные решения. Мозг входит в состояние регрессии, нарастает апатия (как вариант – лихорадочная активность, а не только бездействие; через лихорадочную деятельность человек пытается убежать от настигающего во время паузы ощущения дискомфорта). Человеку позволяет выжить в таких условиях только собственная точка зрения на происходящее, которая не завязана на текущую систему. Если мозг живет и способен увидеть ситуацию со стороны, то человек имеет надежду на развитие, даже в условиях алгоритмизируемого подхода к работе.

О книге Виктора Франкла «Сказать жизни: “Да”» и не только о ней

Виктору Франклу, о котором пойдет речь в беседе, в лагере помог выжить навык смотреть на происходящее с позиции специалиста. Он предполагал, что если выйдет из лагеря живым, то по прошествии лет будет читать лекции по психологии узника. Его точка зрения была вынесена за пределы лагеря. В это же время любой другой узник оценивал происходящее с точки зрения лагерной системы (достать еды, получить освобождение от тяжелой работы), когда все мысли замкнуты на текущий процесс.

Виктор Франкл был верующим человеком, и на его опыт часто ссылаются. Считается, что именно профессиональные знания помогли ему выжить. Но при всем уважении к его страданиям (он пробыл в лагере около 4 лет) можно отметить, что за время пребывания в концлагере подошел к опасному состоянию апатию, за которым кто-то может сорвать в бездну регрессии[2]. Вид трупа человека, с которым он еще недавно беседовал в лагере, Виктора Франкла уже не трогал. Это тревожный сигнал. Если человек не реагирует на страдания других, то консервируется в своем травматическом переживании, утрачивая способность к принятию личных решений и к проявлению реакций (таких людей в лагерях называли «живыми трупами»).

И насколько опыт разнится от описания опыта, например, русских женщин, членов общества «Молочный источник». Их арестовали за веру, одна из сестер шила фуфайки красноармейцам под дулами автоматов, при постоянной угрозе расстрела. Она жила годами в этой системе, но, когда вернулась, не стала разрушенным человеком, плачущим по ночам при воспоминаниях о лагере. В ней была вера и любовь к людям.

О Викторе Франкле, апатии, о женщинах из общины «Молочный источник» и прочих христианах, опыт которых разнится от опыта людей, пишущих о ПТСР (посттравматическом стрессовом расстройстве) см. в главе «Ядро травматического опыта и его растворение» в части 2.2 статьи «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».

Еще один образ представлен в книге Е.Н. Невесского «Первый эшелон», где описан человек и самые первые дни войны, когда апатия охватила людей. Он побывал много раз в плену, бежал, прошел через экстремальные условия, в нем продолжал биться пульс жизни. После войны он вернулся к научной деятельности, у него появилась семья, и пережитый травматический опыт над ним не довлел.

О Е.Н. Невесском в указанной части 2.2 главу «Иммунитет к боевой психической травме и книга Невесского Н.Е. “Первый эшелон”».

В части 2.2 указанной статьи приводились источники, которые были написаны христианами в годы гонений. Если мировая психологическая литература может сослаться, в основном, только на Виктора Франкла и Бруно Беттельгейма, то опыт христиан насчитывает десятки примеров. Люди проживали и больший срок в заключение и выходили из заключения без каких-либо травматический последствий. Люди с конструктивным подходом к жизни и способностью воспринимать жизнь с иных позиций не столько боролись с этим последствиями, сколько становились выше их. Этот опыт можно применить и к теме современных офисов.

Внутреннее биение пульса жизни

Главная проблема человека, работающего в современной компании, – постепенная утрата ощущения себя как отдельной личности. Обилие информации и работы, и как следствие – нехватка личного времени. Человек возвращается домой после трудового дня, но отдохнуть ему не всегда удается. Руководство организации сейчас имеет возможность направлять массу электронных писем с новыми заданиями сотрудникам и вне рабочего времени. Человек круглосуточно находится в рабочем процессе, вне способности личного восприятия ситуации. Уже стала нормой геолокация, фото с рабочего места. Искусственный интеллект контролирует все. Эта полнота контроля роднит современного человека с узником. В этих обстоятельствах трудно сохранить «личное». Для Христианина один из путей сохранения личного – это возможность читать, молиться (во время молитвы «активируется» сердцевина личности). Многие лишены возможности исполнить свое молитвенное правило (Псалтирь, Евангелие, чин пения 12-ти избранных псалмов – об этом мы говорили в 1 части нашей беседы). Возможность сохранить себя – так настроить свою внутреннюю жизнь, чтобы жить 24 часа (условно) в сутки (в хорошем смысле этого слова, а не «коптить мозгом»).

У каждого человека должно проявиться внутреннее биение жизни. В качестве аргумента сопоставим две идеи: одна из них принадлежит светскому писателю, а другая – духовному автору. Оба они употребили сходные образы.

В книге Эрих Мария Ремарк «Искра жизни» (разбирали эту книгу в третьей части бесед «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы, концлагеря», в пунктах 24-25). Ремарк сравнивает атмосферу лагеря со штилем, «великим, страшным, адским вакуумом, в который не проникала ни одна молекула жизни». Человек, во время штиля кажется здоровым и крепким, а в первую же бурю ломается, как спичка. Так и человек рискует по выходе из лагеря развалиться как сгнившее внутри дерево.

Складывается такое ощущение, что у Ремарка не хватает мировоззренческой базы, чтобы показать каким образом эта борьба реализуется и каковы ее плоды. Если ты не видел этой ситуации вживую, то не сможешь и описать. Ремарк ищет направление для своего главного героя и ставит вопрос: что может противостоять Антихристу, злу?

В 4.1 части текста «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы, концлагеря» приводятся некоторые мысли (см. главу «Искра жизни»), которые могли бы стать ответом на вопрос Ремарка: что же это за искра? Это доминанта – состояние нервной системы, которая у нас формируется вследствие деятельно реализуемой связи со Христом.

В обстановке замерзающих чувств человек не может осмыслить травмирующую, охватывающую его со всех сторон ситуацию с иных позиций. Если связь со Христом в нас есть, но поступком против совести разрушена, человек должен ее восстановить. Со временем, теряя и восстанавливая ее, человек приходит к пониманию, что в жизни есть действия, которые эту связь ослабляют, но есть и поступки, усиливающие и питающие ее. Появляется собственная система принятия решений, которая не завязана на внешний регламент (тренинги, доктрины, идеология). Ты всегда руководствуешься глубоко обоснованным личным решением.

В каком-то смысле твой мозг живет, даже когда ты совершаешь ошибки. Ты «покачнулся» (к примеру, накричал на человека) и связь потерял, понимаешь, что ошибся и ищешь способ связь восстановить (помириться). Отсюда два положительных момента: твой мозг работает и живет, вместе с тем, ты развиваешься, развиваются нейронные сети (больше площадей коры головного мозга активируются).

Иеромонах Рафаила (Нойка) в книге «Живи мя по словеси Твоему» приводит ответ на вопрос: Что нам делать, когда придет Антихрист (сам вопрос и мысли, идущие далее, формулируются своими словами, дополняются)? Если мы верим во всемогущего Бога, то мы и не сомневаемся, что Господь нам проложит какую-то возможность. Признаем, у нас отсутствуют подвиги, которые наблюдались у христиан других эпох, или христиан, находящихся в других более благоприятных условиях [мы не читаем подолгу Псалтирь, не имеем возможности часто посещать Богослужения]. Для нас подвиг – не промерзнуть в этом океане льда (см. цитату в приложении 1).

Это возможно. Когда у человека появляется связь со Христом, он становится выше обстановки и способен не слиться с ней окончательно. Появляются критерии для принятия решений, не замкнутые на текущую ситуацию.

Как можно предположить, основная идея концлагеря – замкнуть систему принятия решения на текущую обстановку. Человеком принимаются только те действия, которые коррелируются с мнением администрации.

В лагере всегда вводятся взаимоисключающие правила. Даже если попытаться исполнить их все, все равно есть возможность найти повод «прищучить» заключенного. Заключенный, пытаясь выкрутиться, «играя» по правилам администрации, попадает в ловушку[3].

Например, система подталкивает его написать донос на ближнего. Но если этого шага, исходя из Евангельского мировоззрения, не сделает – ближний на определенном этапе развития ситуации может стать его союзником.

Выше была упомянута книга Бруно Беттельгейма «Просвещенное сердце». Этот труд посвящен сопротивлению регрессии личности в концентрационном лагере. Стоит отметить, что в конце книги автор, по-сути, признается в незнании, что делать в отношении лагеря[4].

Бруно показал, как люди теряют себя на тех позициях, где (по их мнению) они могли бы себя сохранить. Любые стратегии для сохранения личности в заключении, которые он описывал, приводили к усилению регрессии.

Люди в лагере сращивались с идеологией СС, становились биомассой, теряли свои индивидуальные черты. Например, человек сорвался (накричал, съел чью-то еду, ударил и пр.), и его обличает совесть. Если нет вертикали, чтобы подняться над ситуацией (осмыслить произошедшее с высших позиций), то внутренний конфликт завершается самооправданием. В качестве причины срыва человек выставляет доводы типа: я имел право, я голоден или в этой обстановке невозможно остаться человеком (на выбор). Человек на первом этапе пытается снизить напряжение, порожденное своим поступком, совершенным против совести. Но в глобальном смысле это приводит к большей регрессии, потому что человек становится инфантильным, то есть таким, каким хочет его видеть лагерная администрация.

Одним из принципов выживания в травматической обстановке автор считает способность вчувствоваться в социальную ситуацию. Некоторые эту способность теряли (у кого-то, может, она и изначально себя не проявляла / отсутствовала), если начинали ориентироваться исключительно на внешние сигналы без внимания к тому, что говорят совесть и разум. Теряли способность вчувствоваться в ситуацию те, кто переключался на автоматическое следование внешним импульсам. Такие люди, их называли «живыми трупами», только механистически воспринимают происходящее. Люди перестают видеть варианты, благодаря которым они могли бы подняться над ситуацией, разрешить проблему.

Способность вчувствоваться в ситуацию пытаются формировать у крупных руководителей, топ-менеджеров путем тренингов. При наличии в жизни человека христианской любви эти навыки формируются сами собой. Благодатная связь со Христом помогает нам не промерзнуть в океане льда.

Суть идеи концлагеря и современного офиса

У человека есть внутренние регуляторы поведения. Человек не обусловлен «внешним», и это отличает его от животного. Под «внешним» можно подразумевать и внутренние импульсы тоже (например, по поводу гнева, голода), т.к. они являются внешними по отношению к нашей личности. Как писал богослов В.Н. Лосский в своей статье «Богословское понимание личности»: личность – тот, кто поднимается над природой. Личность неопределима (всегда останется что-то за рамками нашего восприятия), описать можно только индивида (индивид – человек, который находится в своей греховной раздробленности).

Если в человеке не проявилась личность, если нет биения пульса внутренней жизни, то он переключается на «пережевывание» внешних сигналов. Индивида можно быстро и просто описать (если глубина личности не раскрылась), т.к. в нем не появилась глубина. Как эта глубина формируется?

В другой статье «О третьем свойстве церкви» Лосский пишет, что глубина появляется при воздействии на человека благодати Святого Духа. Сокровенная глубина в человеке активируется, и тогда появляется тот, кто способен подняться над природой (возврат к первой статье).

Да, у тебя есть импульсы голода и агрессии, но есть понимание, как правильно поступить в данном случае. У человека появляются внутренние силы. Формируется вертикаль, по которой ты можешь подняться над горизонталью (сон, еда, работа). Если человек живет только в горизонтали, им можно успешно манипулировать. Все поведенческие и психологические программы работают, когда человек не живет духовной жизнью. Поведение человека, живущего горизонталью (на животном уровне) предсказуемо. Его можно загнать в управляемое русло. Но при появлении духовной жизни, уходит обусловленность, т.е. человек становится выше нее (монахиня Нина (Крыгина), являющаяся в то же время и кандидатом психологически наук, в своих лекциях, рассказывала, что если человек начинает жить по вере, то преодолевается детерминированность; то есть обычно «работающие» психологические законы перестают быть фатальными).

Как можно предположить, в современном офисе сейчас идет работа по переключению человека с внутренних регуляторов на внешние. Идеология компании становится регулятором поведения человека. Индивид не совершает многих поступков не по тому, что совесть обличает, а потому, что кругом – камеры. Компании стремятся своими идеями захватить глубокий уровень сознания человека (уровень, на котором содержатся аксиомы, убеждения, из которых мы исходим в своем мышлении и поведении). Чтобы противостоять захвату личности, человек должен носить в себе то, что Борис Ширяев выразил в образе Неугасимой лампады в своей книге, которая так и называется – «Неугасимая лампа». Неугасимая лампада – внутренний огонек, условно говоря, это совесть, внутренний регулятор, способный сверяться с Евангелием. Сердце человека должно пробудиться к духовной жизни. И тогда, даже если стены стеснят его, он может быть свободным в Боге.

Вот что, например, по данному поводу писал протоиерей Михаил Труханов, проведший в заключении многие годы во время гонения на веру: «… дух человеческий, хотя и в теле, но он не вяжется в кандалы, не сажается за решетку. И потому духом мы бываем свободны даже тогда, когда телом нас заключают, запирают в тюрьму. Человек и в тюрьме бывает свободен духом своим, свободен внутренне − именно как личность − когда он исполняет заповеди Божии, когда живет праведно». Тот же человек, который совершает грех и во грехе живет, оказывается внутренне порабощенным греху, «хотя он внешне (телом) живет на свободе».

Работа и отпуск. Антуан де Сент Экзюпери

В современных условиях человек ощущает потерю своего личного начала, становится производственной функцией. Как узник становился «живым трупом» в лагере, так и человек современный сливается с профессиональным навыком, который начал в себе воспитывать. Личная жизнь человека (в бытовом представлении) начинается после работы, но времени на нее остается совсем немного.

Для многих людей, личное время – это время перед телевизором, причем информация навязывается извне и не несет индивидуального характера. Такой человек на всех этапах своей жизни становится заложником внешней информации. Если личное ядро в нем не развивается, то постепенно происходит регрессия, утрата способности иметь личную точку зрения. Кстати, достаточно точно это явление описано в песнях группы Грот «Два процента», «Процент меня». Наша задача – жить (вкладывать ядро личности) во всех точках жизненного процесса, а не только в «два процента» времени.

С точки зрения Экзюпери не совсем верно делить жизнь на работу и досуг. Но его мысль нужно принимать с рассуждением. Нам, конечно, необходима некая отделенность от работы – отпуск, возможность прийти в себя. Но в отпуск мы должны войти всей полнотой своей личности. Нельзя трудиться как робот, а в отпуск уходить, стремясь забыть, кто ты есть. И на работе мы должны быть собой, и в отпуске – собой.

Отпуск помогает нам выйти из запрограммированного коридора. Можно предположить, что в отпуске важен элемент непредсказуемости. Современные механизированные люди привыкли и отпуск заранее планировать до мельчайших подробностей. Соответственно, у мозга даже не появляется возможности каким-то образом научиться творчески реагировать на ситуацию. Здесь нет призыва жить вас под деревом.

Очень показательны и полезны поездки. Например, отправиться семьей в паломничество (на машине, своим ходом). Не просто поставить задачу добраться из пункта А в пункт Б (например, на Соловки), а посещать, если есть такая возможность, по пути достопримечательности, останавливаться в гостиницах, смотреть, что отличается данный город от других. Происходит расширение опыта, человек обогащается массой новых положительных впечатлений (которые в отличие от впечатлений, навязуемых СМИ, носят конструктивный характер личных наблюдений (новости человек нередко воспринимает пассивно, его сознание находится как бы в спячке, личные решения не вырабатываются)).

Иногда все мы замечаем, что месяц отпуска проходит как один день. Возможно, такое ощущение рождается вследствие того, что мозг не начал никакой самостоятельной деятельности. Решения принимается в рамках уже понятного алгоритма. Как алгоритмизировано человек работал, точно так же алгоритмизировано он и отдыхает. Когда же происходит смена обстановки, и человек сталкивается с новым типом информации, даже за небольшой промежуток времени удается полноценно отдохнуть. Здесь дело здесь не в количестве информации. Если ее посчитать в Битах, возможно, в Москве ее и больше, но эта информация – в русле текущего алгоритма: цены на нефть, валюту, рабочие моменты.

Многим, например, нравится отдыхать в Грузии. Место для ночевки там всегда можно найти, и непосредственность в Грузии еще осталась.

У меня есть личная теория, но она может быть ошибочной, и поэтому прошу на нее не опираться. Можно провести некую аналогию между устройством мозга и географией. Лобные доли нашего мозга отвечают за организацию, процесс планирования и логику, а есть пути, по которым проходит дофамин, возбуждая эмоции и непосредственное восприятие. Все это гармонично работает вместе. И какие-то страны мира можно условно уподобить отделам мозга. Германия – лобные доли. Но немцы предпочитают жениться на русских женщинах, они вносят нотку непосредственности и эмоций. С другой стороны, эмоции, несбалансированные логикой, тоже опасны. Страны мира тоже взаимодействую и гармонизируют друг друга. Туристы приносят источник дохода (в ту же Грузию), а Грузия делится с нашим северным народом своей непосредственностью, своим восприятием жизни, кстати, христианским. Возможно их христиане не соответствуют нашим представлениям о посте и аскезе, но не вызывает сомнений, что, если нужно будет завтра умирать за Христа, они пойдут одни из первых. В них живет истинное Христианство.

В чем смысл разделения труда и отдыха? Экзюпери говорил, что неправильно воспринимать работу как труд, не имеющий к тебе лично никакого отношения. Т.е. ты просто кайлом бьешь землю, чтобы заработать себе на хлеб. Как результат – ты работу ненавидишь, ты в ней и не живешь. Некоторые люди мечтают создать бизнес и руководить им дистанционно (желательно с курорта), а самому, получается, что, – «тупеть» и разлагаться на пляже. У одного известного мне подобного мечтателя-бизнесмена эта идея так и не сбылась. Он понял, что в бизнес аналогичен езде на велосипеде – пока крутишь педали, ты едешь и наоборот: не крутишь педали – падаешь.

О мыслях Экзюпери в отношении работы и досуга см. подробнее в главе «Скука и пресс серых будней» из статьи «Тирания мысли и алкоголь: О выходе из состояния “тирании мысли” и преодолении того, что толкает человека к алкоголю».

Способность принимать решения в непрогнозируемой обстановке

С точки зрения рабочего процесса, те моменты, которые мы обсуждаем, позволят лучше работать. Современные типы производства все более и более переключаются на интеллектуальный труд. Чтобы этот труд реализовывать, в человеке должна быть творческая жилка. При длительном механизированном подходе к работе творческая жилка со временем угасает. Сейчас дают развиваться тому сотруднику, кто способен принимать решения в стремительно меняющейся непрогнозируемой обстановке.

Возможно, христианам последних времен будет дан именно этот тип выживания. Если человек сохранит связь со Христом и свою внутреннюю жизнь, то у него будет способность принимать самостоятельные решения. Личность не будет охвачена целиком производственным процессом, в ней всегда будет в хорошем смысле этого слова «что-то свое». В ней будет искра жизни. И, возможно, от человека не будет требоваться полного включения в регламентацию. Например, Александра Невского вызвали в Орду, но не потребовали исполнения обычных для Орды ритуальных моментов. Знали, что князь Александр Невский откажется, а отказ означает казнь. Но Хан не хотел этой казни, т.к. видел в князе конструктивные задатки.

Этой тематике посвящен роман Айзека Азимова «Профессия». Смысл произведения – мир людей развивается таким образом, что все профессии заканчиваются в сознании. Открыта вакансия. Один претендент не проходит отбор, так как у него не было последнего обновления. Одновременно речь идет о юноше, который пытается научиться читать книги, развиваться, а не закачивать в себя программы. Складывается впечатление, что он не прав, раз отказывается от индустриально / информационных «благ».

В контексте рассуждений становится понятным, что за ним пристально наблюдают. Вокруг него – общество, которое живет по заданной программе, но есть и те, кто эти программы создает, тот, кто смотрит на процесс иначе. Его берут на самую верхушку иерархии, т.к. у него сохранилась способность принимать самостоятельные решения.

На роман «Профессия» можно посмотреть с позиций реальности. Ашманов, верующий IT-специалист, считает, что принцип любой тоталитарной системы – кооптация гениев. Когда тоталитарный культ начитает действовать, он выискивает гениев, привлекает их на свою сторону. А они в свою очередь уже продвигают тоталитарный режим.

В подобной ситуации совесть нужно еще суметь сохранить. Мы знаем, что среди христиан первых веков были и сенаторы, и очень высокопоставленные чиновники Римской Империи (например, святые мученики Сергий и Вакх, святой великомученик Георгий Победоносец). Им удавалось успешно реализовывать дела, свойственные их должностям, и мы верим, что они хранили и свою совесть. Пока вопрос о верности Христу не вставал ребром, они выполняли гражданские обязанности, когда же от них потребовали отречения от Христа, они пошли за Ним до конца. Но не перед всеми христианами ставили такой вопрос, и кто-то продолжал реализовывать дела, свойственные должности, при том, по возможности, помогая другим.

В качестве примера можно также вспомнить о одном журналисте, который хотел говорить людям хорошее, даже за незначительную зарплату, лишь бы иметь возможность реализовываться в том направлении, к которому была склонна его душа. И, казалось бы, – «наивный романтик», но благодаря сохранившемуся творческому живому восприятию реальности, не убитому прагматизмом, ему предложили высокооплачиваемую должность в серьезной компании информационных технологий.

Сохранение личного даже и при обезличенном процессе

Далее наша беседа будет построена следующим образом: приведены цитаты из произведения «Цитадель» Экзюпери, а затем комментарии и мысли к ним. Для этого мы объединим несколько мыслей из разных глав книги.

Царь, от имени которого идет повествование, однажды задумался о «красоте вещей». В одной деревне красиво расписывали посуду, а в соседней – нет. И понял царь, что красота зависит не от средств, с помощью которых налагается на посуду узор. И даже нет от наличия ремесленных школ, проведения конкурсов и выдачи почетных дипломов. Дело в том, что человек занят собой, своей жадностью и честолюбием. Он не служит Господу, беря в свои руки посуду, которую собирается расписать. Трудись он хоть ночи напролет, его работа получится «вычурной, грубой и вульгарной». Она подобна стихам, которые написаны ради денег. В таких стихах нет поэзии. Другое дело, если ты жертвуешь собой, отдавая себя тому, что делаешь. Тогда твоя работа вмещает все: «твои морщины, тяжкий вздох, покрасневшие веки, дрожащие, утомленные вечной работой руки, блаженство вечернего отдыха и твое усердие». Такой труд подобен молитве, в которой человек самозабвенно дарит себя, «чтобы наконец сбыться».

Труд, если человек вкладывает в него свою личность, порождает молитву, вследствие чего человек «сбывается». Применительно к этой идее можно привести некоторые мысли из статьи статью Федора Ефимовича Василюка «Переживание и молитва».

Антропология (учение о человеке), которая не ведает идеи преображения, дает человеку способность лишь канализировать свой аффект (выплескивать вовне). Т.е. когда у человека нелюбимая работа (применительно к нашей теме), то человек ищет способ выместить свою злость – разбил что-то или напился. Когда человек начинает молиться (именно молиться, а не вычитывать правило), все его существо раскрывается в этом восхождении. Благодать святого Духа пробуждает в нем то, что делает его личностью (того, кто способен подняться над природой). Аффект, родившийся в человеке по неприятному поводу, претворяется, преображается, наполняется иным содержанием. В душе формируется сокровенное.

Вспомним слова апостола Павла «не пред очима точию работающе» (Кол. 3, 22; «не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога») т.е. не перед глазами только трудитесь, но как перед Господом, с усердием, от души. Даже на конвейерной линии ты отвечаешь перед совестью за каждую деталь. И тогда рабочий процесс наполняется смыслом.

Допустим, человек раздражается, досадует и этим отдаляется от Христа. Он чувствует, что теряет внутренний мир, и вот он начинает молиться, как бы прося Господа не покидать Своим присутствием человеческой души. И вот душа уже начинает в хорошем смысле этого слова трудиться, жить даже о в тех условиях, когда человеку, казалось бы, оставлена возможность лишь фиксировать свое внимание на типовых деталях и ритмах алгоритмизированного процесса.

Ф.Е. Василюк пишет о восполнении в бытии. Наша система переживаний наполняется новым содержанием. Этот человек в молитве не просит удовлетворение своих потребностей (светская антропология говорит только об этом). Христианская идея преображения говорит о восполнении в бытии. Условно говоря, у человека с конвейерной линии есть потребность почувствовать себя живым. Современная индустрия развлечения предлагает для этого прыгнуть с высоты на каучуковой лиане (человек теребит свои эмоции, авось, что-там там дрогнет в связи с давлением конвульсирующего инстинктам самосохранения).

А человек, восполняясь в бытии, внешне может и не изменить вид деятельности, но становится способным к иному восприятию реальности. Глубина его личности в хорошем смысле этого слова 24/7 работает, живет, пребывает в активированном состоянии, он не испытывает чувство лишения, неудовлетворенности, ведь самое «главное» в нем совершается.

У Экзюпери есть мысль, которую применительно к теме приводится в чуть измененном виде (цитату см. в сноске[5]): Понял я, в чем суть покоя. Не та нашла себя, кто откликается на посулы ночи, а та, кто смирилась, сидя за прялкой (у Экзюпери написано «ведает Господа», но достигший ведения Господа через то самое находит и самого себя, насчет чего уже приводились слова одной древней молитвы: «Сопричастием Твоим – суть пути моего»).

Какая-то женщина, желая почувствовать себя живой, заводит романы. Но когда человек сбылся, получил восполнение в бытии, он, и сидя за прялкой, и складывая постельное белье, может жить полноценно. Каждая минута полноценно входит в вечность (то есть, помимо работы внешней (прялка, белье) совершается работа внутренняя по преображению души, и плоды этой внутренней работы останутся с человеком и в вечности).

Вопрос о времени. Книга Дэвида Алена «Как привести дела в порядок»

В цикле бесед «Остаться человеком. Офисы, мегаполисы, концлагеря (часть 3)» (пункты 17-18) был целый блок, посвященный теме времени. Мы разбирали, каким образом решить проблему нехватки рабочего времени. Человек может не находить времени на жизнь, все занято работой.

Когда формируются христианские навыки, время не течет через человека бесплодно. Идея Экзюпери – время не течет сквозь тебя, оно не бесплодно, если ты по-христиански реагируешь на происходящее. В тебе начинают формироваться добродетели, а добродетели – это навыки. В свою очередь навыки (применительно к терминам биологии) – это функциональная система, т.е. новые активированные нейроны, связывающиеся в сеть. Когда в человеке формируются новые навыки, у него задействуются новые площади коры головного мозга. И хотя новые корковые области активируются по определенному поводу, их наличие помогает посмотреть на жизнь, в целом, с разных углов.

О активации новых корковых площадей в связи с какой-то задачей и о том, что эти площади можно «бросить» на решение иных задач см.:

– Главу «Последствия насилия физического. Боевая психическая травма (военный синдром)» из части 2.1 статьи «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».

– Главу «О значении деятельности в постижении духовных понятий» из части 1 статьи «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)».

О конструктивном и обучающем для всей жизни в целом стремлении сохранить связь со Христом (когда пытаемся эту связь сохранить не ради утилитарных целей; благие плоды приходят сами, если человек сделает акцент на них самих, то потеряет основу для их взращивания) см.:

– Главы «Связь с Христом», «Связь с Христом, дополнительный афферентный комплекс и акцептор действия» из третьей части статьи «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».

– Главу «Связь с Христом и точка опоры» из части 4.1 статьи «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы, концлагеря».

Эту мысль можно соотнести с мнением современного теоретика продуктивизма Дэвида Алленом. Его книга «Как привести дела в порядок» пытается рационально решить вопрос нехватки времени. Представим ситуацию: люди в офисе не успевают завершить дела, мечутся и буквально сталкиваются лбами. И вдруг кому-то приходит мысль – давайте организуемся. Действительно, человек, у которого появляются конструктивные навыки, вроде бы, и не связанные напрямую с рабочим процессом, может на ситуацию посмотреть с другого угла зрения.

Как пример, приведем историю инженера, который совершил прорыв на своем заводе. Годы юности этот человек провел в хулиганском ключе. Пошел в армию сознательно, чтобы в хулиганстве не сгореть. Когда вернулся со службы, его сверстники уже доучились, кто-то организовал свое дело. Он начал понимать, что отстал от жизни. Еще до армии этот юноша увлекался радиотехникой и во время службы занимался именно этим направлением, то есть ему была не чужда инженерная «жилка».

Он принимает оригинальное решение: собирать большие застолья и приглашать за одним столом умных людей. Но при этом сам он не пьет, а записывает, задавая провокационные (никого не оскорбляющие, но вызывающие на дискуссию какие-то задачи инженерного толка; по поводу данных задач у разных специалистов может быть разное мнение) вопросы и наблюдая за полемикой. Так у него появился разносторонний материал для осмысления, с которого он стартовал. Он устроился простым рабочим на завод, производящий штампованные детали.

На заводе между цехами было устроено соревнование. Последовательно модернизируя конвейерную линию, наш специалист настолько вывел свой цех вперед, что соревнование было отменено, так как стало бессмысленным. Нужно отметить, что инженер – христианин и обладает способностью чутко относится к своей совести, а значит, чутко реагировать на реальность.

О связи между чутким отношением к совести и чутким отношением к реальности см. главу «2-й пункт: Испытание совести» из части 1 статьи «Внешняя жизнь и мир мыслей».

Идея книги Дэвида Аллена – переработать весь рабочий цикл и все жизнеустройство, чтобы информацию вынести на внешние носители и оставить ум свободным. Это не банальные списки, а продуманная система.

Но стоит предостеречь желающих использовать эту технологию как жизненную философию. Ее можно применять как инструкцию (аналог инструкции использования для автомобиля). Когда человек использует идею продуктивизма как жизненную философию, он сгорает. Ты должен принимать решения из того факта, что ты человек, а не только руководствуясь идеей эффективности.

«Достоинство человека, – как пишет Виктор Франкл, – запрещает ему превращаться в средство, деградировать до средства производства, до инструмента трудового процесса. Работоспособность – не абсолют, она не служит ни достаточным, ни даже необходимым условием для того, чтобы наполнить жизнь смыслом»[6]. Эти слова взяты из размышления Виктора Франкла, в котором, помимо прочего, он описывает трагедия человека, полностью слившего себя с работой. В случае ее потери, он не знает для его ему жить.

То есть человек полностью ассоциировал себя со внешним, и вот оно рухнуло. В контексте данного размышления уместными видятся слова В.И. Щербинина, отметившего, что рабом человеком можно быть и тогда, когда киркой работает в подземелье, и, когда сидит на мешках с золотом.

В частности, он вспоминал историю порабощения евреев фараоном. Фараон «знал, как из строптивых пришельцев сделать себе послушных рабов. Он не стал сечь их кнутом или заключать в оковы. Это могло бы вызвать бунт. Он поступил иначе – дал им столько работы, чтобы у них не оставалось возможности и времени обращать свои лица к небу». За работу он вдоволь кормил их едой, и «ради котлов со свининой люди забыли свое отечество, откуда пришли, и имя Бога». «Еда и работа – вот предел мечтаний всякого раба, но не богоподобного человека. Раб упорно пробивает киркой путь в подземелье за плошку жидкого пойла и куска хлеба. Но раб и тот, кто сидит на мешках с золотом, наслаждается изысканными яствами, гордо оглядывает свои хоромы, которые он построил своим горбом, покрикивает на слуг и думает, что он уже купил себе свободу и вечное блаженство. Но отнимите у него благополучие, работу или здоровье, и жизнь его рухнет, как сгнивший дом»[7].

Возвращаясь к мысли Виктора Франкла, стоит отметить, что достоинство в христианском смысле выражается не в чопорности, а в способности подняться над импульсами, которые транслируются природной, исторической, социальной, культурной средами, в способности не определяться как ими, так и собственными страстными посылами[8].

Если человек руководствуется только лишь идеей эффективности, то он рискует со временем потерять и личное, а потеряв личное, он потеряет и способность чувствовать нюансы рабочего процесса, то есть потеряет и в профессиональном отношении. Социальная востребованность – не единственный показатель, на который стоит обращать внимание. Ведь и стиральная машина, «тарахтящая» в общественной прачечной – один из самых эффективных и «социально востребованных» объектов.

Если человек, сохраняя личное, изучает систему Дэвида Аллена, то есть шанс, что она ему не повредит. Если же он руководствует только лишь идеей эффективности, то система подчинит его.

Один из пунктов данной технологии состоит в том, чтобы не оставлять незавершенными циклы рабочего процесса (чтобы «завершить» процесс, не обязательно довести его сию же секунду до конца; продумав стратегию и наметив ключевые действия по ее реализации, человек уже в каком-то смысле «завершает» процесс).

Проблема может возникнуть вот в чем. До применения данной технологии человек способен на личное решение и «незаконченность» процесса его «не напрягает». А когда организована вся система, ты обязан «завершать» каждое начатое дело, т.е. прописан алгоритм для любого действия. Следование этим алгоритмам действительно помогает разгрузить рабочий процесс, но может и лишить тебя внутренней свободы. Ты подчинен внешнему алгоритму.

В цикле бесед «Тирания мозга (статья и лекция друг друга дополняют) подробно разобрана технология Дэвида Аллена (9б. «Менеджмент – и психотехнологии. Бизнесмен. Изменение жизни»).

Некоторые его взгляды применительно к жизни христианина рассматривались в в 8-ой части статьи «Горение сердца».

Некоторые взгляды менеджмент-технологий применительно к теме (примерно) потери себя во время рабочего процесса рассматривались в пункте 18 первой части цикла бесед «Преодолеть отчуждение»,

Был так же ответ на вопрос женщины, «сгорающей от антидепрессантов и транквилизаторов», где приведены некоторые мысли об этой книге и технологии».

Человек, подчиняя себя внешнему алгоритму, на каком-то этапе успевает больше, но теряет способность внутреннего восприятия ситуации. Все контролировать невозможно. Идея технологии – сделать процесс контролируемым, чтобы успокоиться. Ты ставишь свой рабочий процесс под контроль, но на каком-то этапе процесс все более и более детализируется. Ты понимаешь, что есть вещи, которые контролировать не можешь (супругу, начальника и внешние рынки, например). Человек сходит с ума, т.к. есть области жизни, не подвластные его калькуляции. Поэтому к данной системе следует отнестись разумно: встраивая ее сегменты в свое мировоззрение, а не встраиваясь в саму систему в качестве ее сегмента.

К вопросу про время: ты не можешь подняться над потоком дел, т.к. не можешь увидеть его с иной точки зрения. Человек «оглушенный» вынужден принимать навязанные условия. Но если реагирует на ситуацию по-христиански, у него вырабатываются новые взгляды на происходящее, появляются новые душевные навыки, помогающие и в профессиональном отношении (помогающие делать свое дело лучше).

В частности, здесь можно привести слова преподобного Симеона Нового Богослова, которые хотя и даны были по определенному поводу, но которые можно применить и разбираемому вопросу: «Внимай добре, отче духовный, и тщательно смотри за сердцем своим, особенно же очисти око ума своего и храни его чистым и не запорошенным, потому что при помощи его ты можешь и за сердцем своим смотреть добре и право обсуждать порученныя тебе дела, по настоятельству твоему, и особенно потребности отцев и братий, чтоб все устроять, как подобает» (заботить о потребностях братии обители – то есть речь идет о навыках, которые в некотором смысле можно сопоставить с кругом дел и современного работника, радеющего о коллективе).

См. также в 8-ой части статьи «Горение сердца» о опыте преподобного Силуана Афонского, который, исполняя должность эконома монастыря, имел под своим началом 200 человек.

Главная идея – чтобы подняться над потоком суеты, необходимо воспитывать в себе навыки. Это принцип лягушки, которая попала в молоко и барахтается, чтобы не утонуть. Если она работает лапками, то молоко сбивается в масло, она отталкивается от масла и поднимается.

В Священном Писании есть слова «искупующе время, яко дние лукави суть» (Еф 5. 15–16; «итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы»). Эти слова упоминал в одном из своих писем иеромонах Серафим (Роуз объяснял) следующим образом: «И все же заставьте себя закончить учебу – сами удивитесь: то, что ранее казалось ненужным (даже Кант со Скиннером), вдруг принесет пользу. … Разумеется, студенческая жизнь таит немало соблазнов. Но помните: учение само по себе полезно и может пригодиться в христианской жизни. Избегайте пустой суеты и соблазнов, что явно не на пользу. Даже в безбожной обстановке можно «искупать время», говорил святой апостол Павел, и воспользоваться возможностью чему-либо научиться. … Не знаете, что делать дальше?.. Закончите учебу и положитесь на Бога, Он откроет вам путь. …Мы не можем прозревать в будущее, но знайте: если любите Бога, Его Православную Церковь и ближнего своего, Он найдет вам применение. Не теряйте связи с другими православными ревнителями (а они есть, не сомневайтесь)»[9].

Дополнить этот совет можно словами одного священника, который не столько дает совет, сколько констатирует факт. Когда человек обращается ко Христу, то всему в жизни человека находится мера и вес. Все познанное и им и пережитое складывается в картину, в которой обретают смысл отдельные элементы.

Как можно искупать время? Ситуация поместила тебя на больничную койку и оторвала от планов – используй это время для чтения, совершенствования навыка терпения. На эту тему можно рекомендовать главу «Как враг отклоняет от добрых дел и портит их» из книги Никодима Святогорца «Невидимая брань». Человек болеет или попадает в больницу, лишаясь возможности активно работать. И мыслит, что был бы добродетельным, если бы работал и был здоров. Демон, внушая эту мысль, постепенно выводит из сознания мысль о добре. Потом появляется ропот. А затем ропот становится доминирующим началом в сознании.

Речь идет о том, что можно реализоваться и на больничной койке. Например, – через добродетель терпения, можно также совершенствоваться в утешении других болящих. Не теряй время даром, включайся в общественную жизнь больницы. Можно собирать ватные шарики. Ты занят, уныния нет, познакомился с другими пациентами, к тебе благосклонно относятся врачи. И ты уже живешь полноценной жизнью. Люди, которые не знают внутренней жизни, считают, что будут жить только тогда, когда выйдут из больницы, и само нахождение в ней для кого-то из них становится пыткой.

Возвращаясь к теме работы и досуга в контексте размышлений Экзюпери, возможно, нелишним будет привести его мысли: Бывает, что труд человека превращается для него в мертвый груз. И он начинает ненавидеть свою работу как «игру, где ничего не поставлено на кон и не на что надеяться». Если разорвать жизнь надвое – на работу и на досуг, – «работа становится ярмом, для которого жаль души, а досуг – пустотой небытия».

Да, и досуг человеку нужен. Вот сидит плотник на пороге своего дума, а вот под деревом дремлет поэт. Но отдых становится наслаждением, когда человеку было, от чего устать. Когда же человек урезает время труда, чтобы отдать его отдыху, то он получает мертвое время. Он уподобляется зодчему, который значим только, «когда руководит постройкой храма, а не тогда, когда играет с приятелями в кости».

Приносит плод лишь та часть жизни, которой человек принадлежит целиком. Она вмещает и голод, и жажду, она же и становится хлебом для твоих детей. Она становится и твоим воздаянием.

Ты «сбываешься только тогда, когда преодолеваешь сопротивление. Но если ты на отдыхе, если ничего от тебя не требуется, если ты мирно дремлешь под деревом или в объятьях доступной любви, если нет несправедливостей, которые тебя мучают, нет опасности, которая угрожает, – что тебе остается, как не выдумать для себя работу, чтобы ощутить, что ты все-таки существуешь?»

В беседах о времени разбиралась книга «Момо» Энде Михаэль. Главная тема – время. Серые господа стали убеждать людей работать быстро, без души, чтобы сэкономить время. В итоге люди экономили время, но теряли самих себя, а работа перестала приносить им удовлетворение. Они погружались в состояние депрессии и апатии. Когда человек заражен «мертвым временем», его уже ничто не радует в жизни, и он становится подобным серым господам.

Книга, помимо прочего, применительно к теме «Самореализация и выход из депрессии» разбиралась в первой части цикла бесед «Преодолеть отчуждение», в пунктах 18, 35, а также в пунктах 43-46.

О книге «Момо», о «мертвом» времени и рабочем процессе, при определенных условиях отчуждающемся от личности человека, что сопровождается погружением его в депрессию, см. в главе «Депрессия и отчуждение деятельности от глубинных основ личности» из части первой стать «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)».

Опасности и несправедливости, которые подчас окружают человека в рабочем процессе, его, по идее, разрушают. Но мы способны этот аффект претворить в нечто иное, восполняясь в бытии навыком реагирования по-евангельски.

Например, тебе досаждает начальник, а ты за него молишься, стараешься наладить конструктивные отношения. Это поможет и рабочему процессу. Не зря же многие мученики были на вершинах управления Римской империи, были сенаторами, приближенными императора. Великомученик Георгий Победоносец, например, дошел до высокого статуса при императорском войске. Он мог бы сохранить все эти регалии, если бы отрекся от Христа, но он выбрал мученическую кончину. Но не просто так он поднялся по этой лестнице. Значит, были в нем какие-то внутренние задатки, способность конструктивно наладить отношения с людьми.

Да и сейчас рынок так действует, что нужна большая интеграция разных областей экономики. Соответственно выиграют люди, способные эту интеграцию наладить. Я не думаю, что тренинги этому помогут. Тренинги проходили все. Соответственно, когда человек использует примитивные методы манипулятивного воздействия, все остальные люди его действия фиксируют, так как они тоже ходили на тренинги, и такие подходы им известны.

Смысл и бессмыслица

Сама успешность в реализации рабочего алгоритма еще не делает человека внутренне счастливым, если внутреннее ядро его личности остается неактивированным. Снова нелишними видятся слова Экзюпери (приводимые в контексте иных мыслей в работе «Тирания мысли и алкоголь: О выходе из состояния “тирании мысли” и преодолении того, что толкает человека к алкоголю»).

Вот человек, который грустно застыл у двери и жалуется на жизнь: «Жизнь меня больше не радует. Спит жена, отдыхает осел, зреет зерно. Тупое ожидание мне в тягость, тоскливо мне жить и скучно». Этот человек напоминает ребенка, растерявшего игрушки и не умеющего видеть незримое. Печалит его утраченное время, снедает тоска собственной неосуществленности.

Человек пускается в плавание, обрабатывает нивы, расшивает наряд. Но, что бы он ни делал, все износится очень быстро, ничего не вернув ему взамен – он «сшил одежду, чтобы сносить». Он словно попал на каторгу, на которой «долбят землю только для того, чтобы долбить. Один удар заступом, еще один, и еще, и еще. От долбежки в людях ничего не меняется».

Такой человек ничего не нарабатывает своей жизнью, и их жизнь не является повозкой, увлекаемой по пути к свету. Те люди, которые кажутся ему счастливее, богаче его «только знанием о Божественном узле, что связует все воедино».

Человек – это только повозка, и ты пускаешься в путь. Ты не можешь справиться с каким-то опытом сейчас, но ты можешь начать путь восхождения. И тогда тебе откроется смысл происходящего, сформируются некие навыки, активируются нейронные сети, на основании которых ты сможешь ситуацию осмыслить и даже изменить. Процесс, который одному кажется тупой бессмыслицей, для тебя наполняется смыслом. С точки зрения П.К. Анохина о функциональных системах, это можно объяснить биологически.

В беседах 5 части «Остаться человеком…» мы разбирали принцип функциональной системы применительно к идее выживания узника и применительно к идее рабочего процесса. Функциональная система объединяет разные области мозга. Если сказать совсем упрощенно и применительно к разбираемой теме, то можно насчет функциональной системы сказать, что он способна объединить идею о бессмысленной работе с другой областью, наделяющую первую идею смыслом.

См. в пятой части бесед «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы, концлагеря» пункты:

5.1.2 «Выжить – работа. Бессмысленная работа и смысл. Расчеловечивание и выживание

5.2.2. «Выжить – труд (если – творчески, сохранение активности, сопротивление регрессии)» 

Например, Федор Конюхов переплывал Тихий океан, плыл 150 суток и делал по 10 тысяч гребков в день. Он каждый гребок делал с Иисусовой молитвой, соответственно в этом делании он возрастал. Гребки не убивали его монотонностью, а, наоборот, усиливали то, что способствовало развитию его жизни. Он молился, в нем пробуждалось то, что связано со Святым духом. Именно личное начало поднимало его над ситуацией в целом. Соответственно «Божественный узел соединяет все воедино», т.е. человек может разрозненные части жизненного процесса сложить в некое единое осмысление. Переплывая океан, он вспоминал плавание Ноя во время потопа, звук уключин напоминал ему звук церковного кадила. То есть в его сознании активировалась картина, включающая дробные элементы в единое целое.

О опыте Федора Конюхова (ныне – священника) выживания в Тихом океане в сравнении с опытом иных мореплавателей (выживавших в открытом океане) см. в главе «Три (четыре?) мореплавателя и их отношение к травматическому опыту» из третьей части статьи «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».

Подобные истории встречаются и в древних повествованиях. Так о некоем старце рассказывалось, что его келия находился на расстоянии двадцати миль от воды. Однажды, идя за водой, он устал и подумал о том, чтобы перенести келию поближе к воде. Обернувшись он увидел некоего следующего за ними и «замечающим его следы». «Я – Ангел Господень, – сказал явившийся, – послан исчислять твои шаги, чтоб за каждый из них ты получил мздовоздаяние». Услышав такое, старец укрепился духом и стал терпеливо переносить отдаленность от воды.

Или: У одного старца был ученик, насчет которого демоны сокрушались, говоря, что не могут к нему приблизится, так как он строит и разрушает. Желая понять, в чем – дело, старец спросил ученика о его жительстве, не унывает ли тот. Ученик же, указав рукой на лежавшие около него камни, сказал: «Из этого камня я строю стены, а потом снова разрушаю их и, поступая так, не ощущаю уныния». «Тут великий старец и понял, что бесы потому не могли приблизиться к его ученику, что никогда не видели его праздным, и стал поощрять ученика к продолжению труда». Комментируя эту историю в разговоре с другими, старец отмечал, что ученик не приносил своим деланием прибытка [материального] ни себе ни другим. Но за счет того, что он не был празден, «бесы не находили возможности приблизиться к нему»[10].

Или: Однажды один подвижник спросил святого Марка насчет помыслов. Помыслы одолели подвижника, внушая ему, что тот ничего не делает, а потому, мол, должен уходить с избранного им места. Авва же дал такое совет: «А ты в ответ скажи этим помыслам, что тут я ради Христа стены сторожу»[11].

Соединяя данные примеры с уже неоднократно упомянутой статьей «Тирания мысли и алкоголь…» можно вспомнить и о некоторых размышлениях Ивана Ильина насчет работы (в статье мысли Ивана Ильина приводятся в том контексте, что некоторые люди не видят смысла в своей работе и начинают пить). «Священное помогает отыскать смысл в будничной работе. Если этот смысл погружается в глубину сердца, то повседневность воспламеняется «лучом его света». Будни преображаются изнутри, наполняются смыслом, оживают. Если человек не осветил свои будни светом Евангельских заповедей, то будни давят на него своей «беспробудностью». И человек стремится с помощью химического реагента раскрасить давящую на него серость в пестроту».

Нельзя делить себя на работу и отдых. В таком ключе человек и во время работы не живет, и во время отдыха не отдыхает. Применительно к реальности: удаленный доступ на работе, совещания посредством сети интернет, не позволяют человеку иногда отвлечься от работы и восстановить свои силы в молитве и созерцании.

Но ведь за экран можно поставить лампадку. Святые отцы говорят, что есть молитва, а есть память Божия – мысль о том, что Господь рядом. Она заменяет молитву. Ты не всегда можешь читать Иисусову молитву, потому что вынужден вовлекаться в интеллектуальный труд, думать. Если человек внимает только речи и может заснуть от монотонности совещания, то тут постоянно себя оживляет тем, что присутствует память Божия. Т.е. его сознание живет, дух живет. Он может в каком-то смысле подняться над беседой, увидеть в беседе новые грани.

Можно вспомнить митрополита Антония Сурожского, который рассказывал, что к нему обратилась бабушка за советом, как научиться молитве. Он посоветовал поставить лампадку или иконку и поглядывать, даже без молитвы. Когда смотришь на лампадку или свечу, мысль о Боге возобновляется. Если свеча стоит рядом с компьютером, человек строчит по клавишам и полностью погрузился в этот процесс, но время от времени пламя свечи напомнит о Боге, возбудит ту часть личности, которая активна во время молитвы в храме.

Здесь можно сослаться на реальный опыт одного заключенного, который 30 лет провел в заключении. Вот что он писал о своей духовной жизни и о почитании им схиархимандрита Серафима (Тяпочкина), который, кстати, в годы гонений на веру прошел через давление и концентрационные лагеря: «Последние четыре года я тружусь в швейном цехе по 15 часов в день без выходных. Фото отца Серафима в рамочке я закрепил на своей швейной машинке, так что батюшка отец Серафим целый день рядом со мной. Когда мне тяжело, один мимолетный взгляд на батюшку успокаивает меня»[12].

О опыте выживания схиархимандрита Серафима (Тяпочкина) в условиях тотального давления и лагерей уничтожения см. в части третьей бесед «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы, концлагеря», пункт 12a. «Серафим (Тяпочкин), архимандрит и его опыт выживания. Не ненавидеть. Отношение к трудностям и смертность».

Комментируя этот опыт, можно упомянуть одну мысль преподобного Макария Оптинского. Он не советовал долго смотреть на иконку, иначе это может привести к прелести. Он не описал в ответе суть причинно-следственной связи, но дело, возможно, состоит в следующем. Если человек долго смотрит на любое изображение, то возникает обман зрения, и изображение начинает приобретать объем. Лицо, например, выступает из картинки. Во время молитвы в полумраке храма, если мы долго смотрим на икону, то на каком-то этапе она может зашевелиться. Но это просто оптический обман. Человек с лабильной психикой может воспринять это как чудо. На икону можно поглядывать время от времени (во время земных поклонов, например), при этом зрительный контакт прерывается и опасности не возникает из-за отсутствия эффекта непрерывности.

Вспоминая приведенный выше совет митрополита Антония Сурожского смотреть на лампаду, можно в контексте сказанного вспомнить о преподобном Серафиме Саровском, который советовал смотреть на свечку. На Соловках многие службы проходят в полумраке храма, так вот именно свеча или лампада удерживают внимание.

Учиться сохранять личное и на работе, и во время отдыха

Когда есть молитвенное делание, то оно может сопровождаться ощущением Божественного присутствия. Во время работы, и во время отдыха, личное начало постоянно активируется. Мы не зацикливаемся на текущий регламент. У нас всегда остается иной взгляд на происходящее. Нет времени молиться, значит надо привыкать совершать это по ходу действия. Не жаловаться, не сетовать, что времени нет.

Поступает звонок, не просто включиться в этот водоворот и снять трубку, а сказать про себя: «Господи, вразуми меня, что мне сказать». Если есть возможность, то прочитать Иисусову молитву.

В этом смысле можно сослаться на опыт одной женщины, которая работала штукатуром. Она как-то пожаловалась иноку Трофиму [убиенному в Оптиной Пустыни в день Пасхи]: «Домой приду – стирка, готовка, и уже падаю в кровать». И вот что он показал, как за работой молиться. Зачерпнул раствор, штукатурит и говорит с каждым нажимом: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». «С тех пор, – говорила женщина, – как возьму инструмент в руки, так сама побежала молитва: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную”. Без молитвы уже работать не могу»[13].

В этом, кстати, принцип благословения. Некоторые иронизируют: «Батюшка, благословите носки надеть». Считают, что это глупость. На самом деле люди берут благословение не вследствие тупости, когда сами не могут решить, а для сохранения в себе памяти Божией. Люди сами могут разобраться, как носки надевать и куда сесть в машине. Но благословение помогает делать любое дело с памятью о Боге.

В качестве иллюстрации можно сослать на эпизод из книги про схиархимандрита Виталия (Сидоренко), возглавляющего общину сестер. «Отец Виталий всегда требовал, чтобы ничего не делали без его благословения. Те, кто жил у него на послушании, так и поступали», брали благословение на то, чтобы воду налить, картошку почистить. «Так через освящение всякого дела воспитывалось постоянное памятование о Боге»[14].

То есть брали благословение на чистку картошки. И после этого сестры картошку чистили с молитвой, с памятью Божией. Они выполняли механическую работу не как автоматы, как роботы, а как христианки, как живые личности.

В заключении вспомним и про одну паломницу, которая закатывала огурцы. Этот образ стал уже классическим примером. Сейчас в монастыре есть благоустроенный цех в трапезной. Раньше работники трапезной ютились в очень маленьком помещении. В настоящее время много паломников приезжает, которые готовы помогать нам трудами, а раньше приезжали единицы. Собирали урожай огурцов. Одна паломница часами закатывала банки. Очень быстро набивала банку огурцами. Но последний огурчик очень долго примеряла и тратила на него времени столько же, сколько почти и на всю банку. Брат, который отвечал за процесс всех этих работ, торопил ее, желая ускорить процесс. Мол, что она копается, пусть не кладет этот последний огурец в банку, думая, как раздвинуть для него место.

Паломница же отвечала, что это огурец помогает ей жить. Если она будет просто засыпать огурцы в банку, то станет роботом. А пока она перетряхивает банку, ища место этому огурчику, она и живет как человек.

Что понять, каким образом личность может быть сохранена в условиях вовлеченности во внешнюю деятельность, не мешает также понимать, чем личность отличается от индивида. Индивид обусловлен внешним, своей страстной природой [индивид пытается закрепиться в реальности через идентификацию с предметами: через покупку новой модели телефона, через презентацию своего фото на фоне престижной модели авто]. Индивид просчитан, его природа раздроблена, он обладает, как писал Лосский не целой природой, а отдельными качествами [он пытается закрепиться в реальности, ассоциируя себя с приобретаемыми навыками, например, целиком уходя в идею лидерства, или, стимулируя в себе маскулиность, и вследствие такой стимуляции, утрачивая чуткость и способность к пониманию других][15]. Личность – тот, кто через любовь и духовную жизнь объединил в себе разные качества. «Личность “другого” предстанет образом Божиим тому, кто сумеет отрешиться от своей индивидуальной ограниченности, чтобы вновь обрести общую природу и тем самым “реализовать” собственную свою личность».

Эта идея комментируется описанием, сделанным в отношении жизни преподобного Антония Великого. Развиваясь в делании подвижничества, он, подмечаю у кого-то свойственную тому человеку добродетель, старался подражать этой добродетели. И таким образом воплотил в себе добродетели всех. То есть реализовал в себе лучшие стороны других, вследствие чего он всех начал превосходить славой, «однако же, продолжал пользоваться общею любовью»[16].

Любящий человек учится от каждого встречного. Например, есть организованный начальник, у которого точность переросла в «заорганизованность». И пусть подчиненный не станет таким организованным (в патологическом смысле), но воспримет, например, идею аккуратности.

Постскриптум

В заключении к части 3.1 ставится вопрос, озвученный одной девушкой, работавшей вроде бы «ярко» и «крупно», но не получавшей удовлетворения от своей деятельности, несмотря на престиж должности и, соответственно, высокий размер оклада. На определенном этапе жизни ей как бы стало претить, что она занимается определенным функционалом, а личность при том как бы – «остается в стороне». Искать свою личность она надумала в международных путешествиях, но на проверку, и они не принесли ей искомого «со-частья» (сопричастности чему-то большему, чем она).

Не сама работа приносит несчастье, а душевная неустроенность. Если читать воспоминания христиан, живших при СССР, то – где только не работали. Но внутри было ощущение присутствия Божия, и работа не тяготила. Применительно к их опыту можно упомянуть и книгу святителя Игнатия (Брянчининова) «Приношение современному монашеству». Это книгу он написал для монахов, но многое в ней применимо и к опыту мирян. В частности, – мысль насчет того, что идеальные условий трудно найти, чтобы реализовать желаемый (по внешним показателям) образ жизни, но заповеди Евангелия можно исполнять на всяком месте.

Современный человек утратил искру и потому себя мыслит лишь в контексте внешнего. Конечно, есть работа, которая идет вразрез с устроением внутренним, и оттуда желательно уйти. Но, если на работе не требуют идти против совести, то и там можно стараться жить по заповедям Евангелия. А раз так, то и утешение, и радость, и смысл – все это будет в жизни человека. И сквозь, казалось бы, через завесу ежедневных дел будет проступать Промысл, выводящий человека на пути, на первый взгляд неочевидные, но, вступая на которые, он поднимается над обстоятельствами. Обстоятельства теряют свою, как ранее казалось, фатальную детерминированность, перестают определять поведение, состояние и цели человека.

На основании Евангелия человек думает, куда в момент «следующего шага» поставить ногу, и так он вырабатывает определенные навыки, понимания. Шаг за шагом он создает некий комплекс условий, на основании которых он меняет текущую ситуацию. Находясь же в своем наличном состоянии, вглядываясь в будущее, не создав комплекс условий, он не может понять, как из сложившейся ситуации выходить, он мечется между двумя крайними вариантами. В этой бинарной позиции нередка оба варианта – ошибочны (пример, – монолог Гамлета – «Быть или не быть…», подчиниться обстоятельствам или броситься на них…).

О том, что Гамлет, как можно предположить, находился в измененном состоянии сознания, в котором конструктивный взгляд на происходящее блокирован, см. в главе «С “террористами” в переговоры не вступать! Или открытие сознания для воздействия демонического мира» из четвертой части статьи «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)».

См., к примеру, на тему «глядеть под ноги и разбирать, какой где сделать следует шаг» главу 17 из книги святителя Феофана Затворника «Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться».

«…главным образом внимание должно быть сосредоточено на исполнении заповедей. Уже веруем – что еще? Твори заповеди – ибо вера без дел мертва. И благодарение Господу, что Ему угодно было ценность дел наших определять не их широтою и великостию, а внутренним нашим расположением при делании их, окружив между тем нас премножеством случаев к деланию дел по воле Его, так что, если внимаем себе, можем поминутно делать дела богоугодные. Для этого нет нужды ходить за море, как прогрессистки, а смотри около всякий день и час; на чем видишь печать заповеди, исполняй то неотложно в том убеждении, что такого, а не другого дела требует от тебя в этот час Сам Бог.

Потрудитесь и еще крепче установиться в такой мысли. Как только установитесь, начнет покой приливать к Вашему сердцу от уверенности, что всякую минуту Вы работаете Господу. Это начало все обнимает. Даже когда Вам велят заштопать чулок меньшому брату и Вы сделаете это ради заповеди Господней – слушаться и помогать, это будет причтено к сумме дел, Богу угодных. Так всякий шаг, всякое слово, даже движение и взгляд – все можно обратить в средство ходить в воле Божией и, следовательно, поминутно двигаться к последней цели».

В русло, вбирающее мысли святителя Феофана, устремляют свое течение и некоторые идеи православного философа 18-го века Григория Сковороды. Вбирая идеи этого философа в комментарий на некоторые слова св. апостола Павла, священник Антоний Борисов писал, что «пока каждый из нас не найдет … собственную сродность, он не обретет счастья в жизни. Под сродностью Сковорода понимал не просто манеру одеваться, профессиональную деятельность или семейное положение. … для обретения сродности в этой жизни мы, прежде всего, должны руководствоваться совестью – голосом Божиим, звучащим внутри нас. С ним мы должны соотносить наш выбор, как поступать, что делать, где трудиться. Если избранное нами дело не противоречит христианской совести, совершать его необходимо так, чтобы не просто зарабатывать на жизнь, но своим отношением как к самому делу, так и к окружающим людям ненавязчиво и в то же время доходчиво проповедовать веру в Евангелие. Чтобы работа стала настоящим служением, которое меняет мир к лучшему и в материальном, и в духовном смысле. При таком отношении жизнь из череды тягостных будней и бессмысленно веселых выходных приобретет уникальные очертания осмысленности и наполнит душу миром и радостью»[17].

Среди высказываний людей, живших в атеистические годы в СССР (в эпоху давления обезличивающей идеологии), были заметны подобные мысли:

Так, один мирянин «пожелал всем научиться понимать, что Царствие Божие внутри вас. Всегда следите за тем, чтобы душа была наполнена Божественной благодатью. Для этого ее нужно хранить, нужно очень трепетно относиться к любой святыне. Коснулся святыни, задача дальше одна — хранить то, что получил. Если чувствуешь, что святыня в тебя не проникает, значит в тебе причина, нужно узнать причину, в чем дело. Нужно быть занятым плетением корзин своей души постоянно.

Второе: нужно очень бережно относиться ко времени. Ни о чем так не жалеют перед смертью, как о напрасно потраченном времени.

И третье: нужно спешить творить добрые дела. Ни в коем случае не думать, что ты это сделаешь завтра, послезавтра. Нужно обязательно быть проводником Царствия Божия на Земле и наполнять свою жизнь этой добротой. Тогда корень твоей души, смысл твоей жизни будет уже в горнем месте, а значит, не будет подвержен тлению».

Одна женщина, пережившая давление обезличивающей обстановку также говорила: «Самое главное – это вера в Бога, главнее ничего быть не может! Эту веру нужно нести по жизни и никогда от нее не отступать! Даже в самых трудных случаях моей жизни я всегда замечала постоянное действие Промысла Божьего. Если человек будет соблюдать волю Божию, а не свою, то для него рай начнется уже здесь, а в противном случае человек не обретет покоя, все время будет чего-то добиваться, искать и каждый раз понимать: это что-то не то. И ведь в таких бесплодных поисках можно провести всю жизнь…»[18]

Одна девушка после поездки на Соловки начала воцерковляться. Работала ранее в одной светской организации, занималась, помимо прочего, тем, что принимала Vip гостей. Говорила, что, когда старалась работать «по заповедям» все оставались очень довольны.

Когда стараемся работать «по заповедям» душа в хорошем смысле этого слова трудится, человек развивается, возрастает от силы в силу, сохраняет способность изумляться и воспринимать красоту, даже если сам рабочий функционал не меняется и остается более-менее однообразным.

А потом, бывает и так, что по мере внутренних изменений человека начинают меняться и внешние обстоятельства. Внешние изменения происходят и вследствие того, что действие Промысла начинает сдвигать то, раньше было вжато в «мертвую точку», а также, и вследствие того, что меняется сам человек, а, значит, и та «линза», сквозь призму которой он смотрит на мир. Он начинает замечать то, чего раньше не замечал, обращать внимание на то, на что ранее внимание не обращал. В неуловимых линиях, процарапанных на монолите, он видит очертания двери, в которую и входит.

Та девушка из светской организации через некоторое время поднялась на собой прежней, вышла на новый виток своего развития, созрела до осмысленного решения уйти в новую для нее область деятельности. Вышла замуж за молодого человека, который в скором времени был рукоположен в сан священника.

Конечно, кто-то может сказать, что и так он работает «только во благо своей души и гармонии». Но работа во благо души и гармонии может при незнании духовных законов вести к обратному результату. К бегству от труда на духовной ниве. Внутренний мир является результатом не бегства от неприятностей и закатывания в «кокон безопасности». А результатом победы над страстями и стяжания добродетелей, что достигается через деятельную реализацию Евангелия. Психофизическая полнота человека ориентирована на сохранение связи со Христом. Чтобы эту связь сохранить человеку необходимо воспитать в себе огромное число навыков, научиться общаться, по-возможности, без конфликтов и с быстрыми людьми, и с «медленными». Все навыки взращивается не по отдельности (что может до крайности измотать) и воспринимаются как неразрывное целое, так как устремлены к единой цели.

Но этом пути человек становится готовым вступить в полновесное, основанное на чем-то настоящем, общение с ближними. И через социальное общение, не стремясь к тому специально, обретает поддержку, путь к внутреннему обогащению знанием и информацией, получаемой от других. Вместе с реализацией усилия, направленного на сохранение связи с Христом, социальное общение, основанное на любви, вместе с прочими плодами таких усилий делают жизнь интересной и полноводной. Каждый день становится непохожим на другой, несмотря на то, что для внешнего наблюдателя дни могут казаться однообразными.

См. к примеру:

«Как обрести точку опоры в себе? Мир и покой в Боге»

ПРИЗВАНИЕ, ч.1: «Как найти себя в профессии и жизни?».

ПРИЗВАНИЕ, ч.2: «Как найти себя в профессии и жизни?».

ПРИЗВАНИЕ, ч.3: «Работа не радует. Занимаюсь не своим делом? Таланты не раскрываются».

ПРИЗВАНИЕ, ч.4: «Работа занимает все больше времени. Как не потерять себя?».

Условно можно сказать, что есть разные уровни у человека. На одном он – отец и семьянин. На другой – работник и исполняющий обязанности (по отношению к государству, общине). Но на самом глубоком – он – образ, которые стремится к Первообразу[19]. Если человек реализовывает тот замысел, который находится в сердцевине его бытия, то в его жизни появляется нечто, что скрепляет и прочие «этажи» его личности в некую вертикаль.

Примеры и комментарии на тему того, что если внутренний уровень человека не реализован, то одно и само по себе продвижение в профессиональном плане не приносит человеку удовлетворения (а со временем ситуация усугубляется, как как набирает силу тенденция к регрессии) см. в главах «Некоторые особенности состояния отчуждения у медицинских работников», «Депрессия и отчуждение деятельности от глубинных основ личности» из первой части статьи «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)».

Как бы ни сложилась жизнь человека, чтобы ни ждало его, богатство или бедность, свобода или тюремное заключение, если этот уровень жизни будет реализован, человек не будет испытывать чувства лишения, недостаточности, неудовлетворенности.

Человек является отблеском Божества, и тайну своей личности может постигнуть лишь в связи с этой мыслью. Размышляя на эту тему, святитель Игнатий Брянчанинов задавался вопросом: «Что ближе ко мне меня? Что мне известнее меня? Я постоянно с собой» но все равно «прихожу в затруднение, в совершенное недоумение, не знаю, что отвечать мне, когда услышу вопрос: Кто я и что я?» Попытки ответить на этот вопрос привели святителя к следующему определению человека: «Человек отблеск существа и заимствует от этого Существа Характер этого существа», подобно тому, как солнце отражается в чистой капле дождя[20].

О призвании см. в беседах «Познать свое призвание и следовать ему», пункты 6.2-72.

Тема – «найти себя» - там же, пункты 5.1-5.3, 23.2-24.2, 29.1

См. главу «Познать свое призвание и следовать ему» из первой части статьи «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)».

См. ответ «Выбор жизненного пути. Жизненный путь. О выборе дальнейшего пути (молодому семинаристу)».

«Ты устремился за тайной человека?, – спрашивает от лица самого человека преподобный Иустин (Попович). И натолкнулся на пропасти, где вдребезги разбиваются разум, сердце и совесть. Мысль сходит с ума, «как будто ты шагнул в бесконечный ад, где тиранически господствует плач и скрежет зубов. И все это будет продолжаться до тех пор, пока за всеми этими тьмами и безднами не найдешь херувимскую суть человеческого существа – Бога. Тем самым ты вступил на путь света, ведущий к совершенному решению всех важнейших проблем человеческого существа во всех жизнях».

«Сопричастием Твоим – суть пути моего», – сказано в одной древней молитве. То, есть приобщаясь Христу, человек находит и суть своего пути.

Работа, внешняя деятельность, – эти и прочие направления человеческой жизни выкристаллизовываются и «обретают» ясность, когда человек, ощутив через сопричастность суть пути своего, научится в своей деятельности исходит из того самого главного, что обретается на главном «этаже» его личности.

Потеря здоровья, социального статуса не станет для него конечной катастрофой, если при всех внешних потерях он не потеряет того самого главного. В качестве комментария к этой мысли можно привести слова психиатра Бруно Беттельхейма, который в качестве узника в годы нацистский репрессий прошел через концентрационные лагеря. Бруно не позиционирует себя в качестве человека верующего, но тем не менее свидетельствует, что ощущение «главного» давало человеку опору, когда социальные «опоры» уходили из-под ног. Во время репрессий люди были атакованы страхом лишения положения в обществе, лишения дома и имущества – «смогу ли я жить без всего этого?» «Только тот, кто точно знал, что главное останется с ним несмотря ни на какие испытания, мог позволить себе бросить вызов этому страху»[21]. Бруно не связывал «главное» с верой, возможно, в силу своих убеждений. Как психиатр, наблюдающий за жизнью в ее экстремальных проявлениях, он регистрировал факты. Ощущение «главного» помогало человеку – это факт, но открытым для атеистического мировоззрения остается вопрос о обретении метода нахождения «главного».

О «главном» писала Фредерика де Грааф – духовная дочь митрополита Антония Сурожского, по его благословению, принявшая на себя нелегкое время служения людям в хосписах. Она помогала с миром встретить смерть как умирающим, так и их близким, и не мало ломавшихся характеров наблюдала за время своего служения. Так, в частности, она писала о мужчинах, полностью отождествляющих себя с работой. Когда они теряют работу (вследствие заболевания раком) они впадают в экзистенциальный вакуум» и «им приходится учиться просто ”быть”».

О понятии «экзистенциального вакуума» (ощущения бессмысленности жизни) введенного в научный оборот Виктором Франклом и комментарии к этому понятию см. в главе «Игра, ощущение бессмысленности собственного существования и отсутствие здорового напряжения в жизни» из четвертой части статьи «Преодоление игрового механизма».

«Отпадают вопросы “был ли я успешным?”, “много ли я заработал?” Остается лишь человек перед своей сущностью, от которой он так старательно прятался за повседневными делами. Стратегии, помогавшие прежде контролировать себя, больше не действуют, опорой остается только любовь – единственное, что продолжается в вечности, что сильнее смерти». Фредерика де Грааф считает, что «если человек живет в реальности и несет ответственность за свое отношение к болезни, он не теряет своей идентичности, а, наоборот, обогащает ее»[22].

То есть человек переживает, что не может реализовать себя в работе. Время как был бесплодно течет через него. «Горюют всегда об одном, – считает Экзюпери, – о времени; которое ушло, ничего по себе не оставив, о даром ушедших днях. … Девочка, повзрослев, будет горевать об ушедшем возлюбленном, не понимая, что оплакивает утерянную дорогу к жизни, к чайнику, к запертому дому, к ребенку, лежащему у груди. Не понимая, что плачет о времени, которое будет течь сквозь нее бесплодно, как песок в песочных часах».

Но если во Христе «активируется» ядро личности, человек найдет пути, как вложить это ядро в иной род деятельности. Ядро личности может быть активировано по иному поводу. Если человек – во Христе, то всему, что есть в человеке, найдется мера и вес.

«Нет потерянных возможностей, – наставляет Экзюпери, – ибо дело твое быть семенем. Если у тебя нет золота, режь кость. Если нет кости, режь дерево. Нет дерева, собирай камни». Царь, от имени которого Экзюпери пишет свою книгу «Цитадель», утешает человека, плачущего из-за потерянных возможностей, и говорит, что нет потерянных возможностей. Профессия лишь – путь, повозка, устремленность к чему-то. «Тебе даются только камни для будущей часовни, которую ты должен построить».

Когда она будет построена, время не будет течь бесплодно через человека (вот, мол, лежу в больнице и не подписываю контракты). Если человек глубоко укоренился, устойчив и приготовился расцвести, ощущая незримые, но явственные для него силовые линии, то «крепость его неуязвима, время не истирает ее – упрочивает. Время у него на службе. И что за важность, если на взгляд он гол». Когда время развернет его, тогда и посчитаем.

Бывает, – дело не столько в жизненных обстоятельствах, сколько в том, что человек находится в ложном состоянии ума и все видит превратно. Там, где в, в принципе, проблем и нет, ему видятся непреодолимые проблемы и тупики (см. выше про бинарную позицию и про Гамлета). Когда ум успокаивается, то может напоминать поверхность озера, в котором отражается небо. А когда озеро возмущено, то человек и себя не видит. Когда человек внутренне смирился, бывает, что тут же становится виден выход.

Если совсем тяжело, один духовник говорит, что можно 40 дней почитать чин 12 избранных псалмов. Если времени мало, то можно читать чин в течении 2-3 дней (если немного этот чин сократить, то его можно прочитать минут за 25; можно пропустить несколько раз повторяющиеся молитвы с «Трисвятое» по «Отче наш» и повторяющие блоки из молитвы «Господи, помилуй» (несколько раз по 30 молитв)).

Приложение

[1] Иеромонах Рафаил (Нойка) – «О грядущих испытаниях»:

«Мы каждый день видим все большее распространение зла, может быть, во исполнение слов Господа о том, что сейчас наступило время и власть тьмы. Но у нас есть и слово, данное Им святому Силуану: “Держи ум твой во аде, и не отчаивайся”. Слово это действует на всех уровнях и во все времена. Тайна беззакония, по слову апостола Павла, совершается у нас на глазах, и зло неудержимо стремится к своей цели – это и есть “держи ум твой во аде”, т. е. не закрывай глаза на то, что происходит сегодня в мире, будь реалистом. В последние годы постоянно чувствуется неизъяснимое внутреннее давление, которое все время увеличивается в душах у многих людей. Но не надо отчаиваться, Христос уже победил эту тьму. …нам известно, кто будет победителем. Нас ждут испытания, превосходящие меру человеческую. А раз они превосходят наши силы, то, значит, это – время действовать Господу. … Раз мы не можем изменить ничего, то мы уповаем на единого Бога, Который что-то Сам совершит в такие времена. … Не раз отец Софроний напоминал нам, что в мире, который сейчас не молится, мы подобны одинокой молекуле воды в ледяном океане. Как нам не замерзнуть вместе со всеми? Конечно, по-человечески рассуждая, это просто невозможно, даже если ты не хочешь остывать вместе со всеми. Но, помня этот образ, всеусиленно старайся идти против течения, чтоб не лишиться спасения. Знай, что усилие, которое ты прилагаешь, чтобы сохранить веру, может быть, является более великим деланием, чем подвиги и чудеса древних аскетов. Живя в ледяном современном мире, мы ничего не можем достичь своей нынешней аскезой, разве лишь не замерзнуть совсем. Даже просто не замерзнуть есть уже сверхъестественное явление, так как мы, каждый из нас, являемся частью общечеловеческого древа, молекулой в океане, носителями единой природы. … И если ты забудешь, что твоя малая вера и то малое, что ты делаешь, уже являются сверхъестественным деланием, то ты легко можешь отчаяться при виде своей кажущейся бесплодности. А отчаявшись, сдаться и из-за этого потерять спасение. Не сдавайся, и ты не погибнешь. … Когда мы живем в мире и покое, то нам иногда кажется, что Бог вовсе не существует, может быть, Ему тогда и не надо являть нам Себя… Но во время кризиса не так, во время кризиса Он нам являет Себя воочию, даже если ты прежде не верил в Него» [Рафаил (Нойка), иером. Живя мя по словеси Твоему. Духовные беседы / Пер. с англ, иером. Доримедонта (Литовко). СТСЛ, 2015].

[1] См. раздел «Не сметь смотреть!» из книги Бруно Беттельхeйма «Просвещенное сердце. Исследование психологических последствий существования в экстремальных условиях страха и террора».

[2] В частности, в своей книге «Сказать жизни: Да!» (в немецком издании название книги несколько иное: «И все таки (не смотря ни на что) сказать жизни “Да!”», и это более точный перевод) он писал о охватившем его бесчувствии: «Мое место напротив входа, на другом конце барака, рядом с единственным маленьким окном, находящимся почти на уровне земли. Обхватив свою миску, я грею об нее окоченевшие руки и, хлебая суп, оборачиваюсь к окну. Оттуда на меня широко раскрытыми глазами смотрит этот труп.

Еще два часа назад мы с ним разговаривали! Я продолжаю хлебать… Если бы я чисто профессионально не удивился тогда собственному бесчувствию, то, наверное, этот эпизод даже не запомнил бы— настолько мало была окрашена чувствами вся та жизнь в целом».

[3] «Правило 2. Введи взаимоисключающие правила, нарушения которых неизбежны. Это правило создавало атмосферу постоянного страха быть пойманным. Люди были вынуждены договариваться с надзирателями или «капо» (помощники СС из числа заключенных), впадая от них в полную зависимость. Разворачивалось большое поле для шантажа: надзиратели и капо могли обращать внимание на нарушения, а могли и не обращать – в обмен на те или иные услуги. (Абсурдность и противоречивость родительских требований или государственных законов – полный аналог)» [Илья Латыпов. Управленческая стратегия: как из личностей сделать биомассу. Часть 1].

[4] «Внутри столь жесткой системы, как концентрационный лагерь, любая защита, действующая в рамках этой системы, способствовала целям лагеря, а не целям защиты. Видимо, такой институт как концентрационный лагерь не допускает по-настоящему действенной защиты».

[5] «…Долго искал я, в чем суть покоя. Суть его в новорожденных младенцах, в собранной жатве, семейном очаге. Суть его в вечности, куда возвращается завершенное. Покоем веет от наполненных закромов, уснувших овец, сложенного белья, от добросовестно сделанного дела, ставшего подарком Господу.
Я понял: человек – та же крепость. Мечтая вырваться на свободу, он ломает стены, но что кроме жалких развалин остаётся под взглядам звезд?
И как же ему тоскливо среди обломков.
Так пусть он увидит смысл в сжигании высохшей лозы, в стрижке овец. Смысл добывается день за днём, и становится глубже колодец, который копают и копают пробиваясь к воде. Взгляд, перебегающий с одного на другое, теряет из вида Господа. И не та, что жила переменами, откликаясь на посулы ночи, – о Боге ведает та, что смирившись, стала собой, сидя за прялкой.
Крепость моя, я построю тебя в человеческом сердце» [Сент-Экзюпери А. де. Цитадель: роман. Пер. с фр. М. Кожевниковой. М.: Эксмо, 2012. 43–44].

[6] См. «Невроз безработицы» з книги Виктора Франкла «Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ» (переводчик Любовь Сумм).

[7] Щербинин В.И. Сердце сокрушенно. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2016.

[8] «Личное существо способно любить кого-то больше собственной своей природы, больше собственной своей жизни. Таким образом, личность, этот образ Божий в человеке, есть свобода человека по отношению к своей природе. Святой Григорий Нисский учит, что личность есть избавление от законов необходимости, неподвластность господству природы, возможность свободно себя определять. Человек в большинстве случаев действует по естественным импульсам; он обусловлен своим темпераментом, своим характером, своей наследственностью, космической или социально-психической средой, даже собственной своей “историчностью”. Но истинность человека пребывает вне всякой обусловленности, а его достоинство – в возможности освободиться от своей природы: не для того, чтобы ее уничтожить или предоставить самой себе подобно античному или восточному мудрецу, а для того, чтобы преобразить ее в Боге» [См. главу 10 «Образ и подобие» из книги Лосского В.Н. «Догматическое богословие»].

[9] Год с иеромонахом Серафимом (Роузом). М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2014.

[10] См. параграфы 1136, 1156 из книги игумена Марка (Лозинского) «Отечник проповедника. Примеры из Пролога и Патериков».

[11] Благолюбие. Том 1.

[12] Неугасимый свет любви. Белгородский старец архимандрит Серафим Тяпочкин / Сост. иеродьякон Софроний Макрицкий. М.: Изд-во «Благочестие».

[13] Из книги Нины Павловой «Пасха Красная» (о трех Оптинских новомучениках, убиенных на Пасху 1993 года).

[14] «О жизни схиархимандрита Виталия: Воспоминания духовных чад. Письма. Поучения». М.: Новоспасский монастырь, 2002.

[15] «То, что мы обычно называем “личности”, “личное”, обозначает скорее индивиды, индивидуальное. Мы привыкли считать эти два выражения – личность и индивид – почти что синонимами; мы одинаково пользуемся и тем и другим, чтобы выразить одно и то же. Однако в известном смысле индивид и личность имеют противоположное значение; индивид означает извечное смешение личности с элементами, принадлежащими общей природе, тогда как личность, напротив, означает то, что от природы отлично. В нашем настоящем состоянии, сами будучи индивидами, мы воспринимаем личность только через индивид. Когда мы хотим определить, “охарактеризовать” какую-нибудь личность, мы подбираем индивидуальные свойства, “черты характера”, которые встречаются у прочих индивидов и никогда не могут быть совершенно “личными”, так как они принадлежат общей природе. И мы, в конце концов, понимаем: то, что является для нас самым дорогим в человеке, то, что делает его “им самим” - неопределимо, потому что в его природе нет ничего такого, что относилось бы собственно к личности, всегда единственной, несравнимой и “бесподобной”. Человек, определяемый своей природой, действующей в силу своих природных свойств, в силу своего “характера” - наименее “личен”. Он утверждает себя как индивид, как собственник собственной своей природы, которую он противополагает природам других как свое “я”, – и это и есть смешение личности и природы. Это свойственное падшему человечеству смешение обозначается в аскетической литературе Восточной Церкви особым термином, или, по-русски, “самость”, причем истинный смысл этого термина слово “эгоизм” не передает» [см. главу 6 «Образ и подобие» из книги Лосского В.Н. «Очерк мистического богословия Восточной Церкви»].

[16] «…его любили все братья, к которым он приходил, чтобы получить от них душевную пользу и, пребывая в подчинении у них, поучиться от них добродетели, – какою кто преимущественно отличался: одному он старался подражать в воздержании, другому в бодрости, тому – в кротости, другому в неусыпности, иному – во внимательности к читаемому; у одного он учился подвигам поста, у другого дивился лежанью на голой земле, прославлял смирение одного, терпение другого. Приобретя общую всех их любовь и от всех получив для себя пользу, он возвращался к себе в келью и там, размышляя о всем виденном, старался усвоить и совместить в себе добродетели всех, направляя свои усилия к тому, чтобы ни в одной из упомянутых добродетелей не оказаться самым последним. Поступая так, он, хотя и начал всех превосходить славою, однако же, продолжал пользоваться общею любовью: соседи и иноки, которых он часто навещал, видя такую жизнь Антония, называли его боголюбивым и любили одни – как сына, другие – как брата» [житие преподобного Антония. См. жития святых составленные святителем Димитрием Ростовским, месяц январь].

[17] Комментарий на слова св. апостола Павла из первого 1 Кор 9. 13–18. 

[18] Православные христиане в СССР: Голоса свидетелей / сост. О.Л. Рожнева. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2018. С. 262–263, 395.

[19] Иустин (Попович), прп. Собр. творений / [пер. с серб. Сергея Фонова; общ. ред. проф., д-ра церк. истории А.И. Сидорова]. Т.2. М.: Паломник, 2006. С. 216.

[20] См. «Судьбы Божии» в книге святителя Игнатия (Брянчанинова) «Аскетические опыты. Том 2».

[21] См. главу «Террор “наугад”» из книги Бруно Беттельхeйма «Просвещенное сердце. Исследование психологических последствий существования в экстремальных условиях страха и террора».

[22] Разлуки не будет. Как пережить смерть и страдания близких / Фредерика де Грааф ; предисл.: Братусь Б. С. М.: Никея, 2016.