Иеромонах Соловецкого монастыря ТРИ СИЛЫ: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни). Ч. 1

ЧАСТЬ 1. СИЛА СЛОВЕСНАЯ

«Тело нужно приструнивать, использую умную силу души»
Архимандрит Клеопа (Илие)

Цикл лекций «Три силы» – хотя и о игре, но ориентированы не только на игроков. Цикл лекций «Три силы» – не только о казино, гонках и игре по жизни. Механизмы, проявляющиеся в формировании игровой зависимости, проявляются и в поведении обычных людей, практически никак, казалось бы, и не связанных с игрой.

У поклонников казино жизнь стремительна – через несколько лет может наступить крах всего. Игрок весь сосредоточен на игре и ради неё он жертвует всем. Он напоминает дерево, быстро сгорающее вследствие удара в него молнии. В том же направлении (от древесины к пеплу), но медленнее и не с таким эпатажем, двигаются люди менее взбудораженные. Они, не причисляющие себя к аддиктам (то есть зависимым, приверженным страсти), не живут в состоянии пожара. Но внутри сознания многих из них присутствует страстность. Её искра раздувается и начинает свою разрушительную работу: сознание поражается подобно дереву, внутрь которого попал уголек. Оно стоит, кажется красивым и крепким, а потом вдруг падает и из-под лопнувшей коры вываливается изъеденная огнем труха.

Феномен увлечения сознания яркой эмоцией характерен как для игрока, так и для домохозяйки. Эмоция загорелась, засыпала своими искрами сознание, и человек не может противопоставить этому фейерверку никакого внутреннего ресурса.

Такое трагическое положение дел характерно не только для людей, пораженных тягой к казино. Игрок увлечен желанием отыграться, а домохозяйка, например, увлечена желанием поругаться. Страсть гнева владеет ею наподобие того, как игроком владеет тяга к зеленому сукну. Игрок знает, что если не остановится, то столкнется с крахом жизни, но, чтобы остановиться – сил в себе не находит. И домохозяйка, привыкшая ворчать и ругаться, знает, что такой образ поведения разрушительно влияет на её жизнь. Знает, но ничего не может с собой поделать. Оба они: и игрок, и домохозяйка, находятся в подчинении страсти.

И в случае игрока, и в случае домохозяйки речь идет о возбуждении силы, которая по-гречески называется «тимос» (горю, пламенею). Смысл этой силы – помогать человеку в преодолении препятствий, встающих на пути стремления к цели. Внимание игрока устремлено к брошенным кубикам, наблюдение за ними на время игры становится главным делом в жизни. Кто-то из игроков не столько хочется выиграть, сколько отыграться. Что за интерес выиграть еще один миллион, если у тебя их много? А вот отыграться у такого-то господина – эта цель захватывает внимание. Домохозяйка же полностью сосредоточена на непреодолимом желании высказаться, и чтобы реализовать это желание, она готова преодолеть любые препятствия (которые могут быть представлены, например, голосом совести, подсказывающей, что ругать из-за какой-то мелочи любящего тебя человека – это, по крайней, мере неразумно).

Суть лекций этого цикла кратко озвучена в отдельных двух лекциях «Преодоление игрового механизма»^[1]. В аннотации к этим двум лекциям отмечается, что проблему аддиктивного механизма игровой зависимости (этот механизм для краткости произношения можно назвать «игровым механизмом») не стоит сводить лишь к поведению игромана. «Игровой механизм» можно рассматривать как особый способ реагирования зависимой личности на окружающую действительность. Как – внешнюю (покупки, траты денежных средств, сдача сессии, поход с палатками и пр.), так и – внутреннюю (мысли, страхи, проекты, желания). Слова о «игровом» механизме реагирования подразумевают, что человек реагирует на действительность хаотично, рефлекторно, без участия разума (разума в полном понимании этого слова). Поэтому разговор о преодолении аддиктивного механизма необходимо начинать не с того как побороть разрушительную тягу к игре (тяга проявляется в том, что человек без всякой рефлексии и оценки отдается потоку импульсивных влечений и играет в азартные игры до тех пор, пока не проигрывает все), а с того, как вообще личность выстраивает свой путь в мире. Начать разговор нужно с общих принципов преодоления зависимостей / страстей.

Функционирование «игрового механизма» базируется на некоторых предпосылках, которые условно можно назвать паталогическим смысловым ядром. Чтобы «игровой механизм» был преодолен, в жизни человека должен появиться другой смысловой центр, устремившись к которому человек смог бы освободиться от аддикции.

Реализация игровой зависимости ориентирована на достижение той или иной цели. Стремление же к цели присуще человеку. И если в его жизни нет целей положительных, ему бывает крайне трудно оторваться от процесса игры. Если в жизни не возникает положительных целей, реализация которых сопровождается здоровым напряжением физических и интеллектуальных сил, то человек будет искать напряжения нездоровыми средствами, он будет стремиться к целям, вовлекающим его в паталогические процессы.

Проблема игромании состоит в том, что при хаотическом реагировании на действительность и угнетении процессов, формирующих высшие этажи структуры личности (в высших этажах содержатся мировоззрение, идеалы, убеждения, там человек задает себе вопросы: кто я? к чему я призван?), присущее человеку стремление к цели срастается с «игровым механизмом». Само по себе стремление к цели присуще человеку и не может быть удалено из жизни человека. Освобождение от «игрового механизма» в широком смысле этого слова происходит тогда, когда, развиваясь и постигая картину мира и свое место в ней, личность начинает видеть те цели, к которым подлинно стоит стремиться. При таком положении дел цели, поставленные ранее в рамках игрового процесса, становятся неактуальными.

Стремление человека к достижению цели «перехватывают» не только компьютерные или азартные игры. Корпорации, секты, различные общественные объединения, стремящиеся подчинить себе личность, используют в своей деятельности характерные особенности механизма игровой зависимости. Если в компьютерной игре перед игроком ставится цель, например, приобрести изумруд для чтобы перейти с 37-го уровня на 38-ой, то служащему в корпорации дают некое повышение по должности, сопровождаемое поздравлениями и бонусами. В обоих случаях у человека создается иллюзия движения к некой цели. Но это движение имеет смысл только в рамках «игрового поля», которое было сформировано в его сознании корпоративной культурой. Важен вопрос: что в реальной жизни происходит с человеком? А в реальной жизни он, к примеру, как раздавал листовки до повышения, так и раздает теперь… (приведенные в лекции мысли в отношении сохранения личности в условиях внешнего давления более подробно разбирались в цикле лекций «Остаться человеком (выживание): Офисы, мегаполисы, конц. лагеря. Часть 3»).

О лекции «Две доминанты»

Некоторые идеи цикла «Три силы» перекликаются с идеями лекции «Две доминанты». В лекции «Две доминанты» применительно к проблеме наркомании было показано, что влечение к объекту страсти становится как бы стержнем, на который нанизывается содержание жизни человека. Характер восприятия внешней действительности, отбора информации, реакции на события (внешние раздражители) – эти и прочие стороны человеческой жизнедеятельности заимствуют свой ритм от образовавшейся паталогической доминанты.

Доминанта представляет собой очаг активности в коре головного мозга. Когда этот очаг приходит в возбуждение, импульсы, поступающие в сознание, притягиваются к нему. В остальных отделах коры разливаются процессы торможения.

Это «растревоженное, разрыхленное место нервной системы» формируется при повторяющемся контакте с раздражителем (в данном случае – раздражителем является психоактивное вещество). На определенном этапе развития доминанты между состоянием нервной системы и раздражителем протягивается связь. Наличие связи приводит к тому, что и одного взгляда на раздражитель может быть достаточно, чтобы в возбуждение пришло определенное состояние нервной системы («старый и дряхлый боевой конь весь преображается и по-прежнему мчится в строй при звуке сигнальной трубы»)^[2].

Наглядный пример, показывающий состояние человека во время возбуждения доминанты, можно почерпнуть из произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». В этом произведении рассказывается, как два генерала оказались в обстановке отсутствия еды. Мучимые голодом, они специально начинали обсуждение какой-либо темы, чтобы отвлечься от мыслей о еде. Но о чем бы они ни говорили, разговор так или иначе переходил на тему еды. Такое положение дел отчасти повторяется в случае с зависимым человеком.

Объект страсти – состояние, вызываемое психоактивным веществом, – мерещится человеку, когда он смотрит на мир, беседует с близкими. Импульсы, поступающие в сознание, притягиваются к текущему очагу и превращаются в побуждение что-то предпринять в русле удовлетворения страсти («Пока доминанта в душе совершенно ярка и жива, она держит в своей власти все поле душевной жизни! Все напоминает о ней и о связанных с ней образах и реальностях. Только что человек проснулся, луч солнца, щебетание птиц за окном уже напоминает о том, что владеет душой»^[3]).

Когда доминанта приходит в движение, посторонние факторы не только не отвлекают человека от главной цели, но, наоборот, усиливают стремление главную цель достичь. Доминантный процесс – «это стремление хищника во что бы то не стало достичь своей цели»^[4].

Когда вследствие контакта с раздражителем доминанта приходит в движение, в прочих отделах коры головного мозга, как было отмечено, разливаются процессы торможения. Это торможение, захватывающие стороны жизни, не связанные напрямую с процессом удовлетворения страсти, выражается в том, что зависимый не видит ничего кроме объекта своей страсти. При сильном возбуждении доминантного процесса человек может прийти в такое состояние, что ради достижения своей цели он будет готов переступить через что угодно и кого угодно.

И ведь подобный механизм бывает присущ и какой-нибудь домохозяйке. Для неё раздражителем может являться, например, любой предмет, положенный не на свое место. Увидела женщина, что кто-то по дому сделал что-то не так, и немедленно ей хочется встать в позу «руки в боки». Её сердце бьется и возбужденные эмоции стремятся выплеснуться на «нарушителя порядка».

Процесс торможения, захватывающий стороны жизни, не связанные напрямую с процессом удовлетворения страсти, в ее случае может выражаться в следующем. Ругаясь на кого-нибудь из близких, домохозяйка может даже и не вспомнить, сколько добра сделал для неё ближний, выдерживающий сейчас град упреков за неправильно положенную тряпку.

Доминанте паталогической необходимо противопоставить доминанту иную. Ухтомский считал, что если собственное поведение не нравится, то довольно бесплодной задачей является атака на доминанты этого поведения «в лоб». Результатом такой атаки может стать усиление укрепившейся доминанты. «Целесообразнее искать условий для возникновения новой доминанты, – не пойдет ли она рядом с первой. Если пойдет, то первая сама собою будет тормозиться и, может быть, сойдет на нет»^[5]. Главной доминантой, позволяющей человеку преодолеть ограниченность собственного индивидуализма, Ухтомский считал так называемую доминанту на лицо другого. Эта доминанта призывает человека кразвитию, к любви. Любовь здесь понимается как сознательное стремление проявить внимание к жизни ближнего (более подробно о доминанте на лицо другого см. в статье «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения», в части третьей «Обращение к полноте и доминанта на лицо другого»^[6]).

Преподобный Порфирий Кавсокаливит о преодолении депрессии

Мысль о преодолении нежелательных форм поведения через обращение к иной доминанте (иной парадигме развития жизнедеятельности) узнается в наставлениях преподобного Порфирия Кавсокаливита. Основной принцип парадигмы, предлагаемой преподобным Порфирием, можно обозначить в виде вопроса и ответа на этот вопрос: «Зачем мы гоним тьму? Давайте зажжем свет, и тьма уйдет сама».

Преподобный Порфирий считал, что не стоит махать руками, чтобы прогнуать тьму. Он акцентировал внимания не на старании изгнать зло из себя, а на стремлении открыть двери, чтобы впустить свет. Когда двери будут открыты для света, тогда все темное, что живет в человеке – уйдет. Свет – это Христос.

«Когда мы любим Христа, наши греховные страсти мало помалу сами начинают отступать. Перед силой любви они теряют свою силу. Когда рассветает и в нашу комнату проникают первые лучи солнечного света, тьма отступает. Ей здесь уже нет места». Светом, прогоняющим мрак, является также внимательное чтение Священного Писания, житий святых, творений святых отцов.

О любви Христовой, пленяющей душу, преподобный рассказал одной девушке, обратившейся к нему. Девушка страдала от депрессии, и лекарства ей не помогали. Работу, дом и свои занятия она забросила. Ей был дан совет заняться музыкой и другими «предметами». Но особый акцент преподобный сделал на обращении к любви ко Христу. Вследствие любви к Богу и молитв, совершаемых с жаждой, в Церкви происходит исцеление человека. Душа человека наполняется благодатью, и благодать изменяет душу. Благодать преображает человека не только душевно, но и телесно. Даже телесный организм начинает функционировать без аномалий.

Унывающему могут помочь труд, интерес к жизни, сад, растения, цветы, деревья, выезд за город, прогулка на природе, ходьба. Эти занятия выводят человека из бездействия и создают новые интересы в жизни. «Они действуют как лекарство. Занятие искусством, музыкой и подобным приносит большую пользу». Но наибольшее значение преподобный придавал Церкви и «изучению Священного Писания, службам» [богослужениям]. «Читая слова Божии, человек исцеляется незаметно для себя».

Если в человеке возникает такая добродетель как смирение, то такие злые чувства, как незащищенность, безнадежность и разочарование уходят. Если же у человека нет смирения, если он живет эгоистически и не желает, чтобы что-то было не по его воле, то он огорчается, нервничает, сопротивляется, протестует. «В нем господствует уныние. Это состояние исцеляется благодатью. Душа должна обратиться к любви Божией. Исцеление произойдет тогда, когда душа с горячим желанием возлюбит Бога». Если человек живет тем, о чем святой апостол Павел пел в гимне Любви («Любовь долготерпит, милосердствует… не мыслит зла… все покрывает, всему верит… любовь никогда не перестает» (1 Кор. 13, 4-8)), то он обладает счастьем, раем. Если же у человека нет любви ко Христу и «святые вещи» не занимают его, то он наполняется тоской и злом. Если нет в человеке Христа, то иное заполняет его: «зависть, ненависть, тоска, сопротивление, мирское мудрование».

Механизм, выраженный с помощью образа темной комнаты, тьма в которой исчезает вследствие действия света, преподобный объясняет также с помощью образа сада.

«У нас», – говорил он, «есть сад. Часть его занимают цветы, а часть – колючие дикие кустарни­ки. Там есть и источник хорошей воды. Итак, если мы пустим воду к цветам, – они будут хорошо расти, а дикий кустарник, оставшись без воды, засохнет». Садом здесь названа душа христианина. Вода ассоциируется с душевными силами. Преподобный не хотел, чтобы христианин занимался одной лишь борьбой со злом, – только лишь выдиранием терний. Он хотел ви­деть христианина сражающимся за добро, возделыва­ющим цветы. Результатом такой духовной брани бу­дет распускание цветов – ангельских добродетелей, а там увянут и тернии – бесовские страсти. «Если мы будем постоянно совершать добрые поступки, наши дурные привычки буду потихоньку отмирать. … Однако достичь это­го можно только лишь непрестанной молитвой и му­жественной борьбой за добродетели»^[7].

Комментируя слова преподобного Порфирия Кавсокаливита, можно сказать, что в борьбе со злом усилие воли тоже необходимо. Например, если возникает желание в приступе печали лечь на диван и предаться жалению себя, то необходимо усилием воли понудить себя заняться чем-то иным. Подобным образом и во время вспышки гнева необходимо усилием воли сдержать желание выпалить кому-нибудь в лицо колкие слова. Но само по себе проявленное усилие воли еще не исцеляется человека от страстей печали и гнева. Исцеление от печали и гнева происходит не столько в результате борьбы с их проявлениями, сколько в результате обращения к добродетелям, которые являются противоположными этим страстям.

Учение святых отцов о том, что страсти исцеляются через противоположные им добродетели, таким образом, коррелируется с учением академика Ухтомского о преодолении нежелательных доминант через воспитание в себе новой доминанты. Если новая доминанта разовьется и укрепится в нервных центрах, то доминанта паталогическая сойдет на нет.

Эта идея нашла отражение в православном катехизисе, составленном епископом Александром (Семеновым-Тян-Шанским). Епископ Александр писал, что «в борьбе с греховными искушениями, в особенности в родовой области, недостаточно прямых волевых усилий. Здесь требуется еще вырабатывание в себе иных, более высоких интересов, и, конечно, молитва и участие в благодатной жизни Церкви, и, главное, живая любовь к Богу и к людям»^[8]. То есть, если эту мысль выразить в терминах преподобного Порфирия Кавсокаливита, – когда поливаются цветы, то колючки порочных стремлений увядают.

Данная идея применительно к теме наркоманической зависисмости была вкратце описана в ответе «Любовь. Выход из зависимости через любовь. Кто любит тот любим»^[9]. Применительно к теме паталогического влечения к другому человеку – в ответе «Любовь. Девушке, испытывающей влечение к мужчине, который издевался над ней»^[10]. А применительно к теме игровой зависимости – в указанной выше статье «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения», в части третьей, в разделе «Игровая зависимость и доминанта на лицо другого».

Три силы (коротко) и стремление к цели

Идея противопоставления добродетели зависимому поведению, рассматриваемая в лекции «Две доминанты», была развита и дополнена в цикле «Три силы». «Три силы» – название лекционного цикла указывает на связь изложенных в нем идей с святоотеческим учением о трех силах, действующих в человеке.

С точки зрения святоотеческого учения, в человеке действуют три силы. Та, что ответственна за выбор цели, называется силой желания или силой вожделения. Другая, помогающая преодолевать препятствия, встающие на пути достижения цели, – называется силой раздражительной. Эти две силы общи у человека с животными. Мыслительная же сила (её еще называют силой словесной) регулирует действие обоих вышеназванных – и она присуща только человеку.

В животных две первые силы, как пишет святитель Игнатий (Брянчанинов) «действуют очень грубо, как нисколько не связанные словесностию; в людях они действуют сообразно тому, насколько и каким образом развит дух их». Действовать правильно первые две силы могут только в том человеке, который не только низложил явно греховные помыслы и ощущения перед разумом Христовым –Евангелием, но и свои естественные помыслы и ощущения подчинил Евангелию. Святитель объясняет, что действие силы словесной «выражается в совести или в сознании нашего духа», а также – «в страхе Божием, в духовной любви к Богу и ближнему, в ощущении покаяния, смирения, кротости, в сокрушении духа, или глубокой печали о грехах, и в других духовных ощущениях, чуждых животным»^[11].

Исходя из такого взгляда на природу вещей, можно сказать, что при торможении мыслительной силы действие первых двух сил «развязывается», хаотизируется (становится хаотичным). Сила вожделения при таком положении дел в качестве цели выбирает не полезное, а яркое. То есть в выборе цели человек руководствуется не принципом блага, а желанием, например, испытать сиюминутное удовольствие. Причем, нередко человек даже не ставит вопрос о возможных последствиях такого выбора (более подробно насчет условий, при которых человек выбирает не полезное, а яркое, а также о последствиях такого подхода к жизни (человек становится внушаемым) см. в статье «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического бума и распада общества», в части 1^[12]).

Указанные причинно-следственные связи узнаются и в трудах современных исследователей. Ими отмечается, что некоторые люди «не способны отложить возможность получения немедленного удовольствия даже при условии реально следующего за ним наказания». Они хотят удовлетворить желание получить удовольствие «здесь и сейчас», игнорирую легко прогнозируемые последствия. «Последние обстоятельства приводят к тому, что эти лица не в состоянии самостоятельно добиваться значительных достижений, продвигатьсяпо службе»^[13]. Понятно, каким образом этот механизм может быть задействован, если речь идет о игровой зависимости: захотелось поиграть человеку – вот он и решает поиграть, а о том, что завтра сдавать экзамен в рамках сессии – не думает.

При торможении силы мыслительной сила раздражительная, освобожденная от всех сдерживающих начал, неудержимо начинает стремиться к избранной цели. И эта цель, как было отмечено выше, может быть и ложной. Если мыслительная сила угнетена, стремление к цели становится «чистым». «Чистым» не смысле правильности или святости, а в том смысле, что оно освобождается от сдерживающих начал. Жизнь такого человека напоминает мчание по трассе на дорогом автомобиле в бетонную стену. Да, человеку нравится, что мчится «с ветерком», но впереди – бетонная стена.

Стремление к цели и «неконтролируемая приверженность»

Человек испытывает потребность стремиться к цели, его не удовлетворяет простое поддержание созданного кем-то процесса (например, ему трудно испытать чувство удовлетворение, если он живет по схеме: «зарабатываю деньги – покупаю еду – получаю силы – с их помощью работаю – зарабатываю деньги – покупаю еду»). Тему наличия в человеке потребности двигаться к цели изучал с научных позиций академик И.П. Павлов^[14].

В качестве примера, иллюстрирующего тему рефлекса цели, он взял коллекционирование. Коллекционер затрачивает огромные усилия для приобретения предмета, который вписывался бы в ряд коллекционируемых артефактов. Материальная стоимость предмета может быть ничтожна мала в сравнении с теми усилиями, которые тратятся на его приобретение [например, марка является просто кусочком раскрашенной бумаги, себестоимость которого невелика, но, если именно этой марки не хватает в коллекции, человек «в лепешку расшибается», чтобы её достать].

«Коллекционер может сделаться посмешищем, преступником, может подавить свои основные потребности, все ради его собираний». Когда он захвачен рефлексом цели, рефлекс «влечет к следующему номеру его коллекции, как после известного промежутка в еде влечет к новому куску пищи». Феномен коллекционирования ученый распространяет на всю полноту жизни. Павлов считает, что «коллекционировать можно все». Можно коллекционировать и пустяки, а можно коллекционировать важное и великое в жизни. Разными людьми коллекционируется разное. Например, практиками коллекционируются удобства жизни, государственными людьми коллекционируются законы, людьми образованными – познания, учеными – научные открытия, людьми высокими – добродетели. Такое положение дел приводит Павлова к мысли, что первичным является стремление к объекту – «сущность дела заключается в самом стремлении». Конкретика же цели с точки зрения Павлова является делом второстепенным^[15].

Понятно, как мысли Павлова связаны с темами казино и гонок. Некоторыми игрокам и гонщикам нужно во что бы то ни стало выиграть. Одному – выиграть партию и отыграться, другому – выиграть заезд и прославиться. Или им нужно получить ощущения, которые в связи с определенными причинами воспринимаются ими как самое главное в жизни, как цель, к которой стоило бы стремиться.

Так главный персонаж романа Ф.М. Достоевского «Игрок» признавался в конце романа, что главное желание его состояло в том, чтобы «вновь возродиться, воскреснуть». Проиграв все, нанявшись на работу лакеем, он мечтал доказать другим, что может еще быть человеком. И доказать он хотел ничем иным, как крупным выигрышем. На момент указанных мечтаний у него было пятнадцать луидоров, и он считал, что если начать осторожно, если быть расчетливым и терпеливым, то можно достичь цели. «Стоит только хоть раз выдержать характер, и я в один час могу всю судьбу изменить!»

Прокручивая в голове такие радужные схемы, он в то же время не мог не замечать, что жизнь его вошла в стадию регрессии. «Я как будто одеревенел, – говорил он, –точно загряз в какой-то тине…». «Я просто сгубил себя!» – но после этого восклицания он пришел не к трезвым выводам относительного своего положения, а к мечтаниям, что жизнь его может враз измениться, стоит лишь удачно сыграть.

К слову будет сказано, что по мнению некоторых исследователей, в романе «Игрок» «процесс зарождения и овладения эмоциями проанализирован автором более тонко, чем в специальной литературе»^[16]. Подтверждением этой мысли могут слова одного реального существующего игрока. Он говорил, что «Когда ты видишь перед собой аппарат, опускаешь 100рублей, у тебя появляется надежда, что, нажав эту кнопку у тебя будет все. Что мне всегда хотелось? «Бентли»!, но как я мог это сделать? Я мог выиграть его в казино»^[17].

Приведенные мысли позволяют предположить, что в указанных случаях речь шла о попытке достичь цели, пусть призрачной и неверно понятой, но – цели. В отношении гонок можно привести слова одного из участников престижных гонок на мотоциклах, во время которых нередки смертельные исходы (развивается скорость свыше 300 км/ч; присутствует реальный риск разбиться на каждом повороте; на момент приводимого высказывания в этих гонках погиб 231 гонщик). Гонщик говорил: «Весь драйв в том, как ты идешь к цели. Ты идешь на пределе и знаешь, что в любую секунду все может закончиться».

Действительно, стремление к цели присуще человеку. И человек не может быть без цели и смысла. «Человек по природе своей, – писал известный психиатр Виктор Франкл, – стремится обрести в жизни какой-то смысл и этот смысл осуществить»^[18]. Но «смысл, – здесь можно привести слова христианского мыслителя Л.А. Тихомирова, – мы видим только в осуществлении цели»^[19].

В процессе движения к цели проявляется соработничество трех сил. С точки зрения святых отцов, как было отмечено выше, этот процесс может быть представлен следующим образом. У человека есть три силы: сила вожделевательная, сила раздражительная, сила мыслительная. Сила вожделевательная помогает человеку найти цель, к которой стоило бы стремиться. Сила раздражительная (яростная) помогает преодолевать стоящие на этом пути препятствия. А сила мыслительная помогает регулировать действие двух вышеуказанных сил. По мысли святителя Игнатия (Брянчанинова) «в животных эти две силы действуют очень грубо, как нисколько не связанные словесностью; в людях они действуют сообразно тому, насколько и каким образом развит дух их»^[20].

Сила словесная (её еще называют силой мыслительной) отличает человека от животных. Если эта сила угасает, то человек начинает реагировать на ситуации рефлекторно. Кстати, в казино, эту силу и пытаются у человека подавить. Если она будет подавлена, то человек открывает для формирования условного рефлекса (см. раздел «Игровая зависимость и доминанта на лицо другого», в третьей части статьи «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения»)^[21].

В этом смысле уместны слова одного миссионера, изучавшего феномен игровой зависимости. Он писал, что «человек, обуреваемый страстями и не противящийся им, уподобляется животному – высокоорганизованному в смысле своей нервной организации. А первая сигнальная система, на которой базируется формирование условных рефлексов, как раз является общей для людей и для животного мира. Ну, а вторая сигнальная система, которая предполагает логические действия, и могла бы воспрепятствовать формированию условных рефлексов, в данном случае подавляется пивом, другими спиртными напитками, и, главное – подчеркну еще раз! – необузданной страстью. В игровых салонах не зря обязательно продается спиртное. Это тщательно продуманная, комплексная система, целиком и полностью направленная на то, чтобы сформировать у человека, попавшего в салон, болезненное, неуправляемое состояние, и приводящее к зависимости»^[22].

Если быть крайне осторожным, то можно провести некие аналогии между тем, что святые отцы называли силой мыслительной и тем, что академик И.П. Павлов назвал второй сигнальной системой.

К слову будет сказано, И.П. Павлов в конце своей жизни признал, что наиболее сложные типы поведе­ния и деятельности уже «нельзя назвать» условными реф­лексами. О этом признании необходимо упомянуть для того, что понять отличие второй сигнальной системы от первой. По мнению А.В Брушилинского (в свое время являлся директором Институ­та психологии РАН), вторая сигнальная система отличается от первой, «но по своей сути не является сигналь­ной». В качестве примера, он отмечает, что «семантика мышления и речи выходит за пределы сигнальных взаимосвязей, обобщенных принципом сигнальности (она использует эти взаимосвязи, но не сводится к ним)». Восприятие человека может быть предельно сложным, тогда как в «простом» первосигнальном восприятии сигнальные признаки наглядно и прямо связаны со строго определенным содержанием^[23].

То есть применительно к игровому процессу действие первой сигнальной системы будет выражаться в возникновении желании поиграть, как только человек увидит игровой автомат. Если у человека не омрачен разум (очень осторожно деятельность разума можно сопоставить с второй сигнальной системой), то он вспоминает, что сегодня, например, у его супруги день рождения, что он обещал ей прийти домой пораньше. И, вспомнив о своем обещании, он проходит мимо игрового автомата. Если по какой-то причине деятельность разума будет подавлена (а она в казино подавляется шумом, гвалтом, суетой, мигающими лампочками, отсутствием часов), если человек будет находиться в состоянии аффекта, то он рискует не суметь справиться с импульсом, навязчиво призывающим к игре. Если сила мыслительная подавлена, то сила вожделения рискует воспринять автомат в качестве цели, а сила раздражительная рискует к этой цели неудержимо устремиться.

Раздражительная сила иногда рвется к цели неотступно, и это неотступное стремление к цели присуще человеку. Еще святой апостол Павел писал о себе: «Я не почитаю себя достигшим; а только забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести высшего звания Божия во Иисусе Христе…» (Фил., 3, 13-14). И речь не идет о том, чтобы каким-нибудь «скальпелем» стремление к цели «вырезать» из существа человека. Речь идет о том, чтобы через борьбу со страстями это стремление необходимо исцелить и направить к благу.

По поводу данного вопроса помимо идей, принадлежащих духовным авторам, можно привести мысли двух известных физиологов – академиков А.А. Ухтомского и И.П. Павлова. Идея Ухтомского, высказанная им начет «исследовательского инстинкта» представляет интерес в связи с вопросом о неотступности. Действие исследовательского инстинкта, помимо прочих проявлений, сопровождается «упругим преследованиям однажды заданного доминирующего направления опыта»^[24]. Это «упругое преследование» проявило себя в жизни, например, известного физиолога Гельмгольца и выражалось в том, что он «впивался в предмет», как писал об этом Павлов. «Когда он [Гельмгольц] ставил перед собою какую-нибудь задачу, он не мог уже от нее отделаться, она преследовала его постоянно, пока он ее не разрешал». Это упорство и сосредоточенность мысли есть общая черта людей, «обеспечивающая работу ума»^[25].

В жизни ученого «упругое преследование» выражается в том, что он не отступает от темы, пока не поймет суть исследуемого. А игрок, у которого вследствие угасания мыслительной силы «упругое преследование» не сдерживается разумом, не может отойти от игрового стола. От жаждет отыграться и ради того, чтобы отыграться, готов на все (сейчас не будет разбирать разницу в деятельности ученого и игрока; на данный момент достаточно уловить сходство в процессах, отличия необходимо разбирать отдельно).

У игрока стремление отыграться становится целью. Не так интересна задача выиграть миллион, особенно, если этих миллионов у тебя много. А вот отыграться у того господина в очках и доказать ему, что он – никто, а ты – всё, – вот эта задача для эгоистического настроенного человека, к тому же желающего блеснуть переддругими, заманчива и притягательна.

Можно предположить, что некоторыми игроками движет не столько желание выманить деньги у жертвы, сколько желание реализовать цель. По крайней мере, эта идея читается в словах Ихарева – одного из ключевых игроков произведения Н.В. Гоголя «Игроки». «Прожить с тонкостью, – говорил он, – с искусством, обмануть всех и не быть обмануту самому – вот настоящая задача и цель!» Логическая структура этой идеи читается в высказывании одного из персонажей фильма «Кидалы» (1990): «Самое приятное в нашем деле – кинуть умного человека. Какой кайф от дураков?»

Визуально мысль о стремление к цели применительно к процессу игры можно прокомментировать с помощью фильма «Три шага в бреду» (1968). В одной из новел, включенных в состав фильма, рассказывается о человеке по имена Уильям Уилсон (новела так и называется – «Уильям Уилсон»). Этот человек с детства отличался от сверстников жестокими выходками и бессердечным отношением к людям. Став военнослужащим, он однажды встречается с одной красавицей.

Провоцируя его, она поднимает его на смех. Чтобы проучить её, он решается сыграть с ней в карты. Начав игру, он начинает проигрывать красавице. Проигрыш идет за проигрышем, и Уилсон (его роль исполняет Ален Делон) не может остановиться (или не хочет?). Проиграв наличные деньги, он начинает писать расписки на свое имущество. Он закладывает буквально всё, что у него есть, и доходит до последней черты.

И, дойдя до последней черты, он переламывает ход игры. Он отыгрывает и свои деньги, и свои расписки. Правда – используя шулерские приёмы. Отыгравшись, он достигает поставленной цели, которая состояла в том, чтобы проучить красавицу.

Играя и проигрывая, она также доходит до последней черты. Когда у неё заканчиваются наличные деньги, она ставит на кон свое достоинство и опять проигрывается. По праву выигравшего партию Уилсон начинает сечь её при своих сослуживцах. В виду некоторых обстоятельств сослуживцам становится известно о использовании им шулерских приёмом. Начальство требует от него отставки, красавица более ему ничего не должна.

Образ жизни Уилсона, погрязшего в страстях и пороке, помимо прочего, можно охарактеризовать и наличием такого качества как неудержимое стремление к ложным целям. Когда красавица насмеялась над ним (а она его провоцировала!), он не смог удержать себя и поддался на провокацию. Стремление к ложным целям не сдерживалось духовными переживаниями, так как образ жизни Уилсона был таков, что с предпосылками для зарождения духовных переживания дела обстояли плачевно. Он был признанным лидером в своей среде. Но «топовые» позиции он стремился заняться через совершаемые прилюдно акты утонченной жестокости.

Менее радикальный в плане жестокости пример – Дмитрий Федорович – один из главных персонажей романа Ф.М. Достоевского «Браться Карамазовы». Когда Дмитрий Федорович увидел гордую красавицу Екатерину Ивановну, то подумал: «Подожди, отмщу!» В то время он, по собственному выражению бурбоном был ужасным. Он говорил: «Просто отмстить хотел за то, что я такой молодец, а она не чувствует. А пока кутеж и погром». О характере Дмитрия Федоровича свидетельствует хотя бы его фраза насчет того, что если уж он полетит в бездну, «то так-таки прямо, головой вниз и вверх пятами». «И даже доволен, – уточнял он, – что именно в унизительном таком положении падаю и считаю это для себя красотой».

В поступках этого господина было много хаоса. Так однажды он захотел заколоть себя шпагой, для чего – он не знал, но считал, что должно быть – от восторга.

С игроками его роднит следующий эпизод. Однажды ему поручено было перевести крупную сумму денег в другой город, но вместо того, чтобы перевести деньги, он поехал с ними к Грушеньке, к женщине, к которой испытывал страсть. Он увёз её кутить с собой в населенный пункт под названием Мокрое. «Цыган туда добыл, цыганок, шампанского, всех мужиков там шампанским перепоил, всех баб и девок, двинул тысячами. Через три дня гол, но сокол». То есть он просто не мог удержать себя от реализации желания покутить с Грушенькой. Даже при том, что не знал, как потом будет отчитываться за потраченные деньги.

Подчиненность собственным хаотизированным желаниям заметна и в его отношении к предполагаемому браку с Грушенькой. У этой особы дела с мужчинами шли легко, и Дмитрий Федорович готов был с таким положением дел мириться. «Буду мужем ее, в супруги удостоюсь, – говорил он, – а коль придет любовник, выйду в другую комнату. У ее приятелей буду калоши грязные обчищать, самовар раздувать, на посылках бегать…» Грушеньска стала для него целью, к которой сила раздражительная стала стремиться с неотступностью. Сила же мыслительная была подавлена всем предыдущим образом жизни (разврат, кутежи).

Образ жизни Дмитрия Федоровича был таков, что внутренние механизмы, благодаря которым человек мог быть противостоять разрушительным желаниям просто не сформировались. Что это за механизмы? Ответ на этот вопрос более подробно разбирается в лекциях «Две доминанты», «Что делать и как жить», а также в цикле – «Три силы». Здесь только очень кратко будет упомянуто о них.

Стремление к цели и учение святых отцов о трех силах

Приведенные выше слова о стремлении к цели можно наложить на ход мысли одного из известнейших христианских духовных авторов – Евагрия Понтийского. С точки зрения Евагрия Понтийского у людей есть помыслы, случающиеся с ним как с живыми существами. И есть помыслы, случающиеся с ним как с людьми. К первой категории относятся помыслы, происходящие от желательного и яростного начал души. Ко второй категории относятся помыслы, происходящие, к примеру, от печали, тщеславия и высокомерия.

На уровне желания и стремления воли человек не отличается от животного. Отличается человек от животного вследствие наделенности логосом, то есть – разумом, мыслью, словом.

Когда разумная часть души обращена к созерцанию сущих (для ума, очищенного от страстей, открыта возможность познания сущности вещей), вожделеющая часть души устремляется к добродетели, а яростная – сражается за эту добродетель. Тогда разумная душа действует в соответствии с природой (речь идет о действии, которое соответствует изначальному характеру творения). Познание приводит душу к духовному блаженству и наслаждению. Стремление к духовному наслаждению соответствует замыслу Творца. Гневливая же часть борется за это наслаждение.

Когда же ум уклоняется к мирским и обманчивым вожделениям, то омрачается и отрывается от познания, к которому был предназначен. Вследствие уклонения от познания, он погрязает в грехе неведения. От неведения человека может исцелить познание, приобретенное через духовную любовь. Исцеляясь, три части души начинают функционировать в соответствии с изначальным замыслом Творца.

Когда у Господа держит свой ум человек, то входит в состояние гармонии и «душевного здравия». Его гневливая часть (яростная) исполняется смирения и вместе с вожделеющей частью в едином порыве обращается к Богу. Такому человеку не страшны внешние враги, он не становится жертвой вражеских козней.

При данном положении разумная часть его души становится отмеченной действием таких добродетелей, как благоразумие, разумение и мудрость.

В желательной части действуют добродетели воздержания и терпения. Добродетели же находящиеся в яростной части называются мужеством и любовью^[26].

Дело мужества – не бояться врагов и стойко противостоять опасности. Дело любви – относится к каждому с благоговением, памятуя, что каждый человек носит в себе образ Божий («предоставлять себя каждому образу Божиему почти так же, как и Первообразу»)^[27].

То есть, при движении к бесстрастию человек не теряет мужества, не превращается в вялое, апатичное существо, лишенное огня и источника движения. Огонь становится иным. В человеке разгорается огонь любви.

В идеале, до грехопадения, у первых людей Адама и Евы главным источником их вожделения был Господь. И сила раздражительная должна была помогать преодолевать все препятствия, которые стояли на пути к соединению с Ним. Но после грехопадения все исказилось. Мыслительная сила, взращиваемая молитвой, перестала укрепляться и люди стали выбирать цели не благие, а те цели, которые стали им подсказывать страсти.

Вожделение, направленное к Богу, поменяло свою направленность. И человек, по выражению святителя Афанасия Великого «впал в самовожделение». Комментируя слова святителя Афанасия священник Александр Ельчанинов, подчеркивал, что, впав в вожделение, человек «возлюбил себя больше Бога, предпочел божественному созерцанию созерцание самого себя»^[28].

Применительно к процессу игры в отношении данных слов можно сказать, что человек способен себя более-менее сдерживать, пока у него есть способность воспринимать окружающий мир, пока он неравнодушен к потребностям и проблемам окружающих его людей, пока он стремится им помогать. Воспринимая сигналы, получаемые в результате контакта с миром и в результате общения с людьми, он получает какие-то знания, сведения, которые могли бы помочь ему сдержать свои разрушительные желания. Когда же человек находится в «капсуле эгоизма», когда он отсечен от мира и людей собственным самолюбием, когда он мотивирован гордостью на пребывание в состоянии изоляция, у него способность сдерживать себя угнетается. Угнетается она потому, что в момент вспышки страсти, у него нет контраргументов, которые он мог бы противопоставить разрушительному желанию. Он ничего не может противопоставить желанию пойти в казино и проиграть всю ночь. Он никого любит, никого не боится огорчить. Он знает лишь себя и свои желания, а в данный момент его желания подчинены огню страсти.

Применительно к теме игромании «самовожделение» может выражаться в том, что свои эмоции и ощущения человек ставит во главу угла. К чему такое отношение к жизни приводит на практике свидетельствует слова игрока по имени Вячеслав. Он говорил, что «для для игроков, как и для героиновых наркоманов, нет ничего святого. Они могут перешагнуть ради вот этой лжеверы, что ты отыграешься, что тебе повезет, через все что угодно, через детей, через жену, через работу, через любого друга, через кого угодно». Вячеслав, по собственным словам, «лично «забивал» вообще на всех». «Я, – признавался он, – такого вытворял, за что мне стыдно и всегда будет стыдно. … я полный ноль не только материально, но еще и духовно, потому что я ничего не делаю, я паразит» (история Вячеслава более подробно приводится в первой части статьи «Обращение к полноте», в главе «Чтобы остановиться, нужно «нужно найти ту святыню, через которую ты не сможешь перешагнуть»^[29]). Полное бессилие перед своей страстью открыло для Вячеслава одну истину: «Для того чтобы избавиться от казино, нужно найти ту святыню, через которую ты не сможешь перешагнуть»^[30].

История Вячеслава может быть сопоставлена с следующей мыслью. Когда когда замкнувшийся на себя человек хочет погрузиться в вожделеваемые им ощущения, он не обращает внимания на других. Его мало волнует вопрос, будут ли другие люди испытывать проблемы в результате его действий или нет.

Все препятствия, стоящие между ним и вожделеваемыми ощущениями, он готов энергично устранять. И даже, если члены его семьи встанут между ними и ощущениями (например, станут умолять не ехать сегодня играть), он готов и близких людей воспринять в качестве препятствий. Когда криком и угрозами, когда жестко и безапелляционно, когда – лестью и обещаниями исправиться он устраняет их с своего пути и едет реализовывать свои желания. Сила раздражительная в данном случае начинает обслуживать его эгоистические интересы.

С точки зрения святых отцов сила раздражительная была дана Богом человеку в качестве дара. С помощью это силы человек должен был бороться с дьяволом и грехом, но после грехопадения эта сила была обращена человеком против ближнего и стала гневом в привычном понимании этого слова]. По мнению епископа Варнавы (Беляева), гнев по первоначальному плану Творца «должен был быть энергией, ревностью, рвением, которое бы «раздражало», то есть приводило в напряжение «вожделевательную» силу души … и заставляло последнюю усиленно устремляться горе, к Богу» (вожделевательная сила души после грехопадения обратилась в похоть)^[31].

То есть сила раздражительная была задумана как добродетель, но, исказившись в результате грехопадения, поменяла свое направление и стала страстью. Эта сила в творениях святых отцов называется силой «тимос», что в переводе с греческого языка означает «горю», «пламенею». Эта сила, как писал о ней преподобный Исаак Сирин, проявляется в усердии, она есть напряженность духовной силы. Благодаря этой напряженности человек может господствовать над своими плотскими желаниями. Благодаря действию этой силы, по мнению С.М. Зарина, разум человека может обеспечить душе «непрерывность в возрастании добродетели, стойкость в борьбе со злом».

«Тимос», как отмечал святитель Василий Великий, является как бы «нервом души», сообщающий ей силы «для неослабного утверждения в добрых делах». Если «тимос» направлена к высшим религиозно-нравственным целям, то она, как писал С.М. Зарин, безгрешна. Если же воля человека приобретает эгоистическое направление, то «тимос» склоняется к грехам, к противоестественной страсти гнева. «Тогда вся энергия тимос изливается в бурных порывах. Все силы сердечного возбуждения расходуются по поводу личных неудач, обыденного существования, личных столкновений, обид и огорчений. Защищается теперь не Слава Божья, а эгоизм и самость человека»^[32].

Слова насчет того, что сила «тимос» была задумана, как сила, помогающая человеку в борьбе с пороком ради достижения добродетели, можно пояснить с помощью примера. Например, человеку нужно утром встать пораньше, чтобы перед работой причаститься за ранней Литургией (на многих приходах ранняя Литургия совершается в семь часов утра). Вот, он просыпает утром, и в его сознании начинают рождаться мысли типа: «А не полежать ли еще немного?».

Если человек вяло и апатично отнесется к этим мыслям, то они подчинят его себе, и он так и останется лежать в кровати. И как следствие – пойдет на работу так и не причастившись. Вот в этом-то случае и должна напрячься сила «тимос». Её напряжение будет сопровождаться появлением другого рода мыслей, типа: «Да, что же я лежу?! Я же так просплю Литургию!» Напряжение «тимос» помогает человеку подняться с кровати, то есть преодолеть препятствие, стоящее на пути стремления к цели – соединению с Богом в Таинстве Причащения.

Приведенная выше идея насчет того, что в результате грехопадения сила «тимос» стала защищать самость и эгоизм человека, также может быть прокомментирована с помощью примера. Увидел, например, человек булочку у соседа и захотел съесть её. Потянул к ней руку, а сосед возьми, да, и скажи: «Зачем тянешь руку к булочке? Она же моя!» Человек, пожелавший вкусить булочку соседа, не смог принять такого поворота дел, взял вилку со стола, воткнул ее в горло соседа и взял булочку. То есть сосед был воспринят как препятствие вставшее на пути достижения цели. И сила раздражительная, ставшая в результате омраченности грехом силой гнева, набросилась на соседа.

Бывает, что сила «тимос» обращается против самого человека, привыкшего приводить её в движение в связи с греховными поводами. Когда человек не по делу использует эту силу, она выходит из-под контроля, начинает действовать хаотично. Выйдя из под контроля, сила «тимос» направляется на все, что «попадется под руку». Человек начинает страдать от приступов бешенства. Его раздражает все: люди, посуда, погода, все, что он видит, слышит, чувствует о обоняет. Вышедшая из-под контроля сила «тимос» может обратиться в бешенство. В этом случае бешенство может вызывать собственная медлительность или, наоборот, – собственная реактивность. Человек всем недоволен. Такой человек, даже если поместить его в самые комфортабельные условия, то он и при условии полного материального благополучия не будет свободен от приступов бешенства.

В этом случае силу «тимос» можно уподобить силе иммунитета. Иммунитет должен вести борьбу с вредоносными вирусами и инфекциями. Но при некоторых нарушениях в работе организма иммунитет в качестве врагов организма начинает воспринимать не вредоносные бактерии, а клетки самого организма. Сила иммунитета обрушивается на самого человека, как, например, – при системной волчанке.

Бешенством могут страдать люди, которые упорно, не смотря ни на кого и ни на что, хотят реализовать свои, нередко – эгоистические желания. Искалеченная грехом сила «тимос» приходит в движение и неимоверно напрягается. Человек в своем стремлении сталкивается с препятствием, он желает во чтобы то ни стало реализовать свое эгоистическое стремление, но при всем желании реализовать его не может. И вот человека начинает всё злить.

Вот человек, который, например, считает важными только свои дела, дела же других людей – пустяковыми. Вот, он мчится на машине по улицам Москвы, чтобы свои дела реализовать. И вот он попадает в пробку, в которой, по его мнению, траекторию его великого пути перегородили «мелкие людишки». И вот он в ярости бьет по рулю, ругается матом, приходит в состояние бешенства. Даже, если он очень сильно того захочет, он не сможет сделать так, что Москва стала безлюдной и с улиц города исчезли все машины. А раз так, то пока на улицах будут присутствовать машины, он будет сотрясаться от приступов бешенства, если конечно же его вышедшая из-под контроля сила «тимос» не будет исцелена любовью (насчет преодоления страсти гнева некоторые акценты даются в статье «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения», в части третьей «Обращение к полноте и доминанта на лицо другого»^[33]).

Мимоходом, стоит вкратце сказать, как исцелился человек с подобной проблемой. На момент действия описываемой проблемы он был финансовой акулой (он занимался трейдингом, то есть в каком-то смысле тоже был игроком, только он играл на бирже). В связи с различными обстоятельствами он испытывал напряжение, которое не проходило. Его образ жизни тяготел к эзотерическому вектору. Помимо прочего он «взбадривал» себя экстремальными видами деятельности, например, прыжками на заснеженные склоны с вертолёта в экипировке сноубордиста.

На определенном этапе жизненного пути он понял, что что-то надо в жизни менять. С каждым разом он искал спуски всё круче, и вот однажды он заметил, что спуск, по которому он съезжал, был почти вертикальным (съезжая со склона он грудью почти касался его). Дальше усложнять трассу было невозможно – нельзя ехать по склону, имеющему отвес в 90 градусов. Попадание в лавину ускорило процесс переосмысления жизни. Как-то, когда он съезжал по склону, его ноги провались в снег. Пока он стоял и думал, что ему в данном случае предпринять, масса снега, лежащая на склоне, двинулась вниз. Когда он очнулся, то увидел свою ногу, лежащую рядом в неестественно-задранном положении (она была сломана). В тот раз его нашли и эвакуировали со склона на вертолете. Глядя на выкорчеванные лавиной камни и деревья, он укрепился в мысли, что-то надо в жизни менять. Глядя на выкорчеванные лавиной камни и деревья один из находившихся в то время на базе людей сказал, что жаль ему того парня из России. Когда услышал, что «парень» жив, очень удивился. Для всех очевидной казалась мысль, что выжить в такой катастрофе было невозможно.

Человек крестился (он и после Крещения продолжил заниматься трейдингом, но перестал вести себя агрессивно). В его жизнь вошло понимание, что есть Промысл Божий, который хранит человека, решившегося соединить свою жизнь с Богом. К идее Промысла Божия он пришел не из книг, а из практики, в разгар одного из экономических кризисов. До кризиса у него была стабильная высокооплачивамая работа. Но, работая в нанявшей его компании, он лишь поддерживал запущенный кем-то процесс. Были встречи, консультации, инвестиции. Но не было ощущения развития. Все шло в рамках запущенного кем-то алгоритма.

А душа уже жаждала жизни (пробуждение силы мыслительной), при которой и у духа есть возможность проявить себя Душа уже вкусила сладости жизни по духу, так как после крещения человек начал молиться и читать духовную литературу. При такой работе в нанявшей его компании на чтение, на реализацию каких-то личностных запросов времени не оставалось. А человек не хотел, чтобы его христианство было лишь декларируемой величиной, он хотел, чтобы оно было величиной реальной. Он хотел, что у него хватало времени и на чтение, и на то, чтобы реализовывать те проекты, к которым его призывала совесть. И потому он принял решение о уходе с работы и о открытии собственного дела.

Открытие собственного дела совпало с развертыванием, как было сказано, процессов, запущенных экономическим кризисом. Денежные активы таяли, вместе с ними начало таять и терпение. На определенном этапе человеку стало казаться, что он начала понимать логику убийц. Он пришел в настолько плачевное внутреннее состояние, что вплотную подошел к возможности срыва. Он говорил, что еще немного и он был бы, наверное, готов кого-нибудь убить. И вот когда внутреннее напряжение достигло пика, а его самость достигла минимума (еще недавно самость имела прочные основания: образования, финансовые активы, связи, репутация, навыки рукопашного боя и пр.), его душа возопила ко Господу. Он «на полном серьёзе» сказал: «Господи, вручаю Тебе мою жизнь. Веди меня, как Ты сам знаешь». И как только он произнес эти слова, напряжение мгновенно спало, и он успокоился. Дела стали как-то выравниваться. И в результате масштабных изменений, происшедший после этой молитвы, он перестал материться в пробках.

Ему стало понятно, что, если ты находишься в пробке и опаздываешь на встречу, то не стоит рвать на себе волосы. Есть Промысл Божий. Что если происходящее – не случайно?

Комментируя эту мысль, можно вспомнить о одном игроке из околобандитствующих кругов. Не то, чтобы этот человек был бандитом. Просто он был хорошим спорстменом-боксером и знал некоторых из криминальных авторитетов. На определенном этапе жизненного пути он начал приезжать в качестве нанятой силы на «стрелки». Хотя он был из очень богатой семьи, тяге к игре истощила все его активы. Нажитое родителями было продано, и он обеднел настолько, что стал стоять на «стрелках» за 100 долларов.

Однажды он попал в пробку и опаздывал на встречу. И пока он стоял в пробке на мосту, на встречу приехали люди с автоматами и «положили» тех, на чью сторону он хотел за 100 долларов встать. Этот случай укрепил человека в мысли, что есть Бог. Конечно, дело было не только в мысли, порожденной этим случаем, а в целом комплексе событий, ощущений, постижений. К раздумиям, порожденным в результате опоздания на встречу, присоединились раздумия, порожденные в результате появления морально-этических представлений. Ранее они попросту отсутствовали. Когда он, например, видел, как за долги отрезали палец, то у него в душе ничего не «трепыхалось». Он думал что-от вроде: «Ну надо же вовремя долги отдавать». А на определенном этапе в его сознании появились как бы красные флажки. И за эти флажки он, сравнивая себя с волком, по собственным словам, уже не мог прыгнуть.

Наличие внутренних изменений открыло дорогу для выхода из того игрового болота, в котором он оказался. На первых порах он «еще поднимал какие-то деньги», но потом стал проигрывать все. Он рассказывал: «Когда ставишь 30 раз на ноль и отходишь от стола, и слышишь, что «ноль» выиграл, – хочется намыливать веревку».

Комплексность внутренних изменений читалась и в истории человека, бывшего некогда финансовой акулой. Опаздывая на встречу, он не матерился не только потому, что помнил о Промысле Божием. Он не матерился еще и потому, что уже успел вкусить сладость внутреннего мира. Когда на душе мир, то и дела делаются и жизнь радует. Когда совесть чиста, то даже и ветерок, дунувший на щеку, может порадовать. Человек чувствует, что ему хорошо, и это «хорошо» не требует каких-то внешних костылей. Тебе может быть хорошо от того, что ты поел простой пирог из супермаркета. А когда на душе кошки скребут, то и в дорогом ресторане тебе будет тяжко.

И вот это «хорошо» можно утратить, вспыхнув гневом на водителя, подрезавшего тебя. Поэтому финансист и стал беречь себя от гнева, чтобы не утратить связи с Христом. К тому же он в пробках научился не терять времени даром. В дороге он включал радио «Вера», в его авто звучали и псалмы Давида, и Евангелие. Не столько один какой-то фактор, сколько – всё в комплексе привело к тому, что непреодолимая ранее тяга к мату ушла.

Психологи считают, что если гнев не выплескивать, то будет копиться напряжение. Они, наверное, смотрят на ситуацию, исходя из мысли, что человек, например, хочет выругаться, но из-за страха, что его побьют, молчит. И ненависть, бушующая внутри, начинает, выгрызать ему душу. Наверное, они не понимают, что когда человек обращается к добродетели, когда пробуждается сила мыслительная и человек связывается через ум с Божественной благодатью, то Божественная благодать осеняет человека, и сила «тимос» меняет свою направленность. Исцелившись, она становится силой мужества и напряжения, силой преодоления препятствий. И, напрягаясь в стремлении к целям, основанным на Истине, она не «бросается» на людей (конечно, и деятельный подвиг по преодолению навыков необходим; см. подробнее в части третьей статьи «Обращение к полноте»^[34]).

Исходя из этой мысли можно сказать, что у финансиста сохранилась способность мужественно решать различные производственные вопросы, у него сохранилась способность ради достижения целей напрягать свои силы. Ради достижения некоторых из своих целей, он встает, например, в пять часов утра. Но, исцеляясь любовью (процесс исцеления имеет протяженность во времени), сила «тимос» перестала бросаться на людей. И вследствие того, что в жизнь вошла любовь, человеку стало настолько интересно жить, что желание участвовать в экстремальных путешествиях и активностях исчезло само собой.

Силу «тимос» можно уподобить сторожевому псу. Дисциплинированный пес не лает на гостей, а лает только на воров, которые перелезают через ограду. Если же пес впадает в бешенство, то может начать бросаться не только на гостей, но и на самого хозяина.

«Псом и стражем закона» – так назвал силу ревности «некто облеченный во Христа», как писал о том преподобный Исаак Сирин. По словам преподобного Исаака, эта сила «возбуждает, распаляет и укрепляет человека» пренебрегать своей плотью в скорбях и при страшных искушениях, встречающих его. Эта сила своей горячностью напоминает горящие угли. Следуя за добрым желанием, она ограждает добрую мысль и не дает, чтобы к мысли приблизилось какое-то сопротивление, а также – препятствие и преграда. «Ревность сия приобретает великую крепость и несказанную силу ограждать душу от расслабления или от боязни при устремлениях на нее всякого рода стеснительных обстоятельств»^[35].

Отсюда видно, что указанное движение присутствует в душе человека, и он не может его «вырезать» из себя, если оно стало развиваться в неправильном направлении. Но он может исцелить его, обратившись к добродетели и перенаправив его в положительное русло.

Ярост­ное начало души подобное «сторожевому псу» нужно направить против демонов. «Сторожевой пес» должен истреблять этих волков. Добродетель мужества обучает яростное начало души действовать в соответствии с природой. «Мужество и терпение», христианская любовь, являющая себя как кротость и смирение, исцеляют «воспаление» яростного начала^[36].

Исцеление яростоного начала (силы ревности, силы раздражительной) не сопровождается вхождением человека в состояние апатии. Мужество остается, но, будучи исцеленным «тимос» не кидается на людей. Такое сочетание мужества и любви мы видим в святом благоверном князе Александре Невском. Когда нужно было защищать своей народ, он брался за меч. Причем, так, что нападавшим мало не казалось. В то же время он был мудрым правителем, оставившем о себе добрую память в народе^[37]. Вследствие того, что сила «тимос» не обратилась в страсть гнева, в критических ситуациях он был способен трезво оценивать положение и принимать взвешенные решения. Его разум не ослеплялся гневом, так как сила «тимос» была им исцелена.

Чего не скажешь, например, о берсерках. Берсерки (если справедлива версия происхождения слова от английского berserk, то в переводе означает «неистовый», «яростный») – воины, которые перед боем приводили себя в состояние повышенной агрессии, неистовости и свирепости. Вместе с упоминаниями о берсерках соседствуют такие выражения как «ярость берсерка», «одержимые бешенством». В «Саге о битве на Пустоши» вот что рассказывается о двух воинах-берсерках: «Ничто не могло остановить их, если они были раздражены или в гневе, и никто не мог совладать с ними, когда на них находило подобное бешенство». Далее про них сообщается, что «они не любили работать», что они сделались для начальника «обузой».

В мирное время берсерки были не у дел и считались изгоями. Действительно, что в мирное время делать человеку, воспитавшему в себе яростную силу и не развившему в себе силу мыслительную? Когда нужно будет трезво рассмотреть ситуацию и принять взвешенное решение, он будет стремиться решить ситуацию одним путем – хватанием за меч (в современном варианте – хватанием за пистолет). Такой человек становится заложником своих инстинктов, они начинают управлять им, а он становится посмешищем в глазах общества.

С неистовостью берсерка можно отчасти сравнить и страстность упоминавшего Дмитрия Карамазова. В Дмитрии и в его брате Иване присутствовала, по выражению одного человека, «земляная карамазовская сила», «земляная и неистовая, необделанная…»

Дмитрий относил к себе строчки стихов, рассказывавших о насекомых, которых Бог одарил сладострастьем. И, обращаясь к Алеше, он сказал как-то: «И мы все, Карамазовы, такие же, и в тебе, ангеле, это насекомое живет и в крови твоей бури родит». Брат Дмитрия – Алеша признавался, что и он сам, Алеша, в этом смысле – Карамазов. Но свою «карамазовскую силу», он стремился исцелить любовью, а также – развитием силы мыслительной (он общался с старцем Зосимой, молился, старался привести свою жизнь в соответствие с заповедями Евангелия).

В наличии этой страшной, неопределимой силы Дмитрию виделась загадка, которую, по его мысли, «Бог задал». Эта «загадка», если на неё посмотреть с позиций учения о духовных авторов трех силах, становится разрешимой.

«Тело, – как говорил известных румынский духовник архимандрит Клеопа (Илие), – нужно приструнивать, использую умную силу души: чтобы душа проводила тело через пост, молитвы и земные поклоны. А не так, Боже упаси, чтобы тело вело душу; ибо тогда бессловесная, скотская часть человека, если она поднимет голову и станет вести душу, то приведет её в генну»^[38].

Учение о трех силах и о способе их исцеления приводится в том числе и в творениях преподобного Максима Исповедника, представленных в третьем томе книги «Добротолюбие». Сила вожделения по мысли святого исцеляется через целомудрие и воздержание. Сила раздражения – через «духовную любовь, противоположную ненависти». Сила мыслительная, которая при неверном направлении становится «фантазией опрометчивой» исцеляется через чтение, духовное созерцание и молитву. Если же человек проявляет нерадение о естественной деятельности ума, то результатом такой стратегии поведения является появление «некоей силы», увлекающей его к злу.

[Если сила мыслительная примет верное направление для своего развития и укрепится, то у человека появится внутренний ресурс сдержать себя. Так, например, один игрок рассказывал, что играл пока не проигрывал всё. И однажды он решил покончить с собой. Но не смог, потому что страх Божий удержал его (ощущение страха Божия, как отмечал святитель Игнатий (Брянчанинов), относится к силе мыслительной; см. главу «Три силы (коротко) и стремление к цели»].

Преподобный Максим объясняет, что, что «частое возбуждение вожделевательной силы души» приводит к появлению привычки к делам сластолюбивым. А частое возмущение силы раздражительно лишает ум мужества и делает его робким. Силу вожделения «исцеляет продолжительный подвиг поста, бдения и молитвы». Силу раздражительную исцеляет «благостыня, человеколюбие, любовь и милосердие». Он считает, что страсти, относящиеся к силе раздражительной труднее преодолевать, чем страсти, относящиеся к силе возжделевательной. «Потому-то против них от Господа и врачевство дано сильнейшее – заповедь о любви».

Страсти, относящиеся к силе раздражительной и к силе вожделевательной возбуждаются чувствами тогда, «когда душа находится вне любви и воздержания». Силу вожделения возбуждают воспоминания о женщинах, и причиной появления воспоминаний бывает «невоздержность в пище и питии, и частое неразумное обращение с женщинами». Отсекаются воспоминания через голод, жажду, бдение и уединение. Раздражительная сила возмущается воспоминаниями о людях, нас огорчивших. Причинами такого возмущения являются сластолюбие, тщеславие, неразумная любовь к вещам, вследствие которой человек огорчается, что лишился вещей или их не получил. Отсекаются причины возмущения признанием этих вещей за ничто и уничижением этих вещей «из любви к Богу». Если ум долго помышляет о чем-то, что привлекает его вожделение или сетование, то начинает иметь страсть к тому. И если ум не признает за ничто вещи, то не сможет «освободиться от страсти».

Итак, раздражительную силу преподобный Максим советует обуздывать любовью, а мыслительную – воскрылять молитвой, – «и свет ума никогда не помрачится в тебе». Страсти мыслительной части души проявляются как «забвение и неведение». О том, насколько эти проявления могут быть опасны можно понять из слов преподобного Марка Подвижника. Он отмечал, что когда душа покрыта забвением, разленением и неведением, то ум удобно привязывается к каждой вещи видимой, мыслимой или услышанной. «Видит, например, красоту женскую, и тотчас уязвляется плотскою похотию»^[39]. То есть, выражаясь современным языком, такой человек становится внушаемым. Образ, попавший в его сознание, порабощает сознание. То есть человек реагирует на образ рефлекторно, по принципу животного, увидевшего кусок мяса.

Сопоставляя (осторожно) эти слова с учением Павлова, можно сказать, что такой человек реагирует на образ рефлекторно вследствие того, что его деятельность определяется только первой сигнальной системой. Вторая же сигнальная система находится в угнетенном состоянии. Применительно к игроку такое положение дел означает, что, увидев стол для игры, он порабощаются стремлению сесть за него. Применительно же к Дмитрию Карамазову эти слова означают, что, увидев Грушеньку, он порабощается желанию быть с ней во что бы то ни стало. Даже, если при реализации его желания ему придется стать лакеем у ее любовников.

На недоумение Дмитрия о природе силы, влекующей его к греху, отвечает преподобный Максим Исповедник. «Некоторые говорят, – пишет он, – что не было бы зла в тварях, если бы не было посторонней некоей силы, увлекающей нас к оному (карамазовская сила?!)». Но сила эта, по мысли святого, является нерадением о естественной деятельности ума. Те, кто радеют о деятельности ума, делают всегда добро, а зла – никогда. Если человек хочет творить добро и не хочется творит зла, то ему следует прогнать от себя нерадение. И вместе с тем, он прогонит от себя и зло, «которое есть погрешительное употребление мыслей, сопровождаемое злоупотреблением и вещами».

Последствия омрачения мыслительной силы выражаются в том, что сила раздражительная и сила вожделевательная начинают действовать безрассудно, – появляются «ненависть и невоздержность». Благоразумное же движение души совершается тогда, когда сила вожделения приобретает определенные качества вследствие привития к ней воздержания. Когда сила раздражительная стремится к любви, отвращаясь от ненависти. А«мысленная пребывает в Боге, молитвою и духовным созерцанием».

Если ум человека устремлен к Богу, то его сила вожделения становится желанием Бога, а сила раздражительная превращается в Божественную любовь. Кто чего желает, тот того и достигнуть стремится. Всех же благ и желаемых вещей несравненно добротнее и вожделеннее – Бог». Какое же рвение мы должны показать, чтобы «достигнуть Его»?

Совершенная душа есть та, у которой вся сила вожделения «совершенно устремилась к Богу». «Любящий Бога предпочитает познание Бога всему от Него сотворенному, и непрестанно прилежит к тому с вожделением». Тот, кто водится земными пожеланиями и хочет удовлетворить своим желаниям еды или «подчревных движений», или славы, или богатства, то не решится презреть эти желания, если не найдет ничего лучшего их. «Лучше же их несравненно ведение Бога и вещей Божественных». Тот, кто сподобился познания Бога и вкусил сладости этого познания, «презирает все удовольствия, рождающиеся от вожделетельной силы».

Бог дал человеку силу вожделевательную, чтобы она подсказывала человеку цель, к которой человек мог бы стремиться. Святые отцы говорят о божественном Эросе – о силе любви, направленной к Богу. Если эта сила меняется свою направленность и обращается к обслуживанию эгоистических, страстных интересов, то её действие извращается, и она становится похотью (о Божественном Эросе см., например, книгу епископа Василия (Кривошеина) «Преподобный Симеон Новый Богослов», главы «Божественный Эрос» и «Любовь», а также также главу «Неисчерпаемая любовь Божия и наша любовь к Богу» из книги «Страсти и добродетели» (серия «Слова преподобного Паисия Святогорца)).

Деформация вожделевательной силы может привести человека к тому, что и для него станут актуальными слова Дмитрия. Он говорил, что иной «начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом содомским. Еще страшнее, кто уже с идеалом содомским в душе не отрицает и идеала Мадонны, и горит от него сердце его и воистину, воистину горит, как и в юные беспорочные годы». Сам Дмитрий кутил. Деньги для него были аксессуаром, жаром души, обстановкой. Сегодня – дама, завтра на месте дамы – уличная девчонка. «И ту и другую, – рассказывал он, – веселю, деньги бросаю пригоршнями, музыка, гам, цыганки». Еще Дмитрий признавался, что любил он глухие и темные закоулочки – «там приключения, там неожиданности». «Любил разврат, … жестокость: разве я не клоп, не злое насекомое? Сказано – Карамазов!»

Однажды он вступил в некие отношения с молодой девицей, и та думала, что он сделает ей предложение. А он не сделал. В течение нескольких месяцев после имевших место быть отношений, он не сказал ей ни полслова. И видел он во время танцев, на которые приходил он и другие люди, как глаза этой девицы смотрели на него из угла и горели огоньком кроткого негодования. «Забавляла эта игра только мое сладострастие насекомого, которое я в себе кормил. … И все это еще только так, цветочки польдекоковские, хотя жестокое насекомое уже росло, уже разрасталось в душе».

Слова Дмитрия о том, что в его душе разрасталось насекомое можно сравнить с учением святых отцов о формировании страсти. Страстный помысл растет, развивается и на определенном этапе своего развития становится страстью – силой, которая увлекает человека к греху уже и против его воли.

Учение святых отцов о формировании страсти применительно к игре описал митрополит Афанасий Лимассольский. Первая стадия называет прилогом. На этой стадии помысл предлагает человеку нечто. Помысл «приходит и ударяет по нашему сознанию». Наличие определенных помыслов еще не характеризует человека. «Человек, у которого есть помыслы ударить кого-то, не является жестоким». Если человек отсекает помысл на данном этапе, то он без особой борьбы избавляет себя от великого труда [последующей борьбы с сформировавшейся в случае невнимания к помыслу страстью].

На второй стадии помыслы начинают человека душить. Здесь следует учиться давать своему уму иное занятие, заставить свой ум пребывать не в обдумывания помысла, а в молитве. Например, – в молитве Иисусовой. «Когда человек молится, ум его укрепляется и постепенно привлекает к себе благодать Святого Духа. После этого человек безусловно получает силу отогнать душащие его помыслы». Когда человек молится, то сила помысла ослабевает. «Даже если вновь приходит, то уже не в состоянии задушить человека».

На третьей стадии человек начинает вступать с помыслом в беседу, интересоваться им и исследовать его. Силу помысла можно сравнить с действием укола, а сам помысл – со шприцом. От иглы в коже образуется маленькая дырочка, которой мы почти не чувствуем. Боль ощущается лишь в момент укола. Но через отверстие в организм впрыскивается яд, вызывающий последствия. «Также и помысл. Помысл появляется очень незаметно и безболезненно, но тут же впрыскивает в нас дьявольский яд; это изменяет наше состояние и выводит нас из себя. В нашем сердце происходит страшная борьба между умом, пока он еще жив и не пленен, и помыслом, который вошел в нас».

На следующей стадии человек решает поступить согласно тому, что внушает помысл. «Как только человек соглашается с помыслом, ум его выключается и перестает работать». Ум человека на этой стадии митрополит Афанасий сравнивает с водителем, которого схватили за горло и выкинули с кресла водителя. За руль садится вор, «а водитель ничего не может сказать, ему заткнули рот и уши, завязали глаза, так что он не видит, не слышит и не говорит. Это уже пленение. Это называется стадией пленения. Человек уже находится в плену. На этой стадии человек уже не может остановиться».

Если, находясь на этой стадии, человек совершит грех один или два раза, грех превращается в страсть. «Страсть же действует в человеке деспотично. Она берет власть над человеком: как будто бы ты отдал ей свой ключ от себя, и она, когда хочет вынимает его из кармана, открывает твой ум и заходит внутрь. Человек может кричать, протестовать – ничто не поможет».

«Возьмем человека, играющего в карты. Он ведет себя как безумец, как безумец губит свою семью, то есть становится вором, ворует у своих детей, у жены, у тещи и где только может найти, чтобы было на что сыграть в карты. Он взрослый человек и понимает, что губит себя. И я, дорогие мои, знаю таких карточных игроков, людей в возрасте, пятидесяти – шестидесяти лет, видел, как они страдают и мучаются, как воруют у своих внуков. Представьте себе деда, который ворует у своего внука деньги на игру в карты. Он не в состоянии остановиться, не может, у него не получается. Что ты с ним ни делай: угрожай, вяжи – но все равно, когда наступит время игры, он пойдет во что бы то ни стало. Невероятно, что происходит с человеком, когда он в пленении. Это состояние невозможно объяснить разумом, оно не поддается логике. Почему же так? Потому что человек лишился ума, он обезглавлен, как говорят святые отцы, ему отрубило голову искушение и само встало на место ума. И человеком начинает управлять иная сила» [Какая – сила?, Сила бессловесная или демоническая? И та, и та. Но пока, не переходя к описанию второй, речь пойдет о первой].

Если человек вступает в соприкосновение с Божественной благодатью, то он меняется. «Благодать Божия обладает одной отличительной чертой. Она непобедима. Абсолютно ничто ее не может победить. Поэтому, дорогие мои, никто и ничто не может убедить человека, что он осужден, что он обречен, что поскольку у него такие грехи, с ним уже ничего нельзя сделать. Нет, ты признайся, что ты вор, лжец, постарайся сделать это правильно, и тогда найдешь выход. В Церкви ее вековой опыт, опыт отцов, опыт святых доказывает, что изменяются и отменяются законы естества. Человек живет не по естественным законам, но на основе соработничества своей свободы и воли Божией, благодати Божией. Вот это наличие благодати Божией не знает и не признает психология». «Достаточно человеку соприкоснуться с Богом, и он меняется совершенно, и то, что ему казалось ужасным даже слышать, становится для него радостным и приятным, и мнимый свет теперь ему кажется тьмой»^[40].

Комментируя слова владыки Афанасия можно сказать, что благодать Божия изгоняет греховный помысл из сознания, и человек становится свободным в своем выборе. «Прилежная молитва, – говорил авва Исаия, – разрешает пленение (пристрастие к чему либо); а нерадение о ней, хотя малое, есть матерь забвения»^[41].

Конечно, исцеление может произойти не сразу. Один миссионер, занимавшийся проблемами игровой зависимости, говорил, что люди идут к исцелению порой через срывы и тяжелейшие падения. Но если человек не уходит из Церкви, то он «обречен на исцеление».

У некоторых людей, пришедший в Церковь, вызывает недоумение вопрос: Почему они продолжают падать в какие-то грехи, несмотря на то, что они молятся, исповедуются и причащаются? Отвечая, миссионер говорил, что речь иногда идет о том, что человек не видит зла, находящего внутри. И то, что находится внутри, бывает иногда страшнее тех грехов, в которые человек впадает во внешней своей деятельности. Внутри может быть и гордость, и невидение других людей, и невидение своих грехов.

Стабилизация внутренней жизни (так можно подытожить слова миссионера) может привести к стабилизации жизни внешней. Но, чтобы внутренняя жизнь человека вошла в здоровую колею, он и во внешней своей жизни должен что-то предпринять. Жизнь человека, желающего оторваться от привязанности к казино, должна полностью измениться во всех направлениях. Он должен пересмотреть круг людей, с которыми общается, список книг, которые читает. Должны появиться внутренние предпосылки, на основании которых станет возможным разговор о том, что над силой инстинктов станет руководящее ими смысловое ядро.

Инстинкты и разум

Силу инстинктов можно отчасти (если быть очень осторожным) сопоставить с той «неистовой силой», которую имел в себе Дмитрий Федорович. Ситуация, в которой он оказался, была разрешена в русле святоотеческого учения Иваном Ильиным. Иван Ильин писал, что человеческий инстинкт есть великая сила. От инстинкта можно ожидать и большой «пользы», и жизненной «службы». Но взятый сам по себе инстинкт ведет человека звериными тропами, а и не путями духа.

Если око духа в инстинкте спит, то он «становится орудием человеко-животности – гибким, цепким, изворотливым и лукавым. Но о достойной жизни, но о духовной жизни, о социальной жизни – он и не задумывается». Несмотря на то, что в биологическом отношении инстинкт является силой таинственной и изумительной, в духовном отношении он может оставаться слепым и бессильным. «Свою истинную мощь, полноту своих способностей он [инстинкт] приобретает толькотогда, когда в нем просыпается око духа», когда, пробудившись, это око духа становится определяющим, ведущим и облагораживающим началом жизни. Речь идет не о том, чтобы «дух» и «инстинкт» примирились между собой и перестали мешать друг ругу. Речь идет о том, «чтобы «волк» инстинкта радостно предался «ангелу» духа и свободно служил ему, встречая с его стороны бережное и благодатное водительство. Проблема разрешена верно, если духовность светит из инстинкта, а инстинкт «облекается в дух»»^[42].

Идеи, изложенные Иваном Ильиным с позиций религии и культуры, в творениях академика Ухтомского излагаются в терминах нейрофизиологии. Чтобы верно решить вопрос о инстинктах, с точки зрения Ухтомского, нужно оторваться от привычки представлять реальность в виде неизменных, раз и навсегда закованных вещей. При таком представлении о реальности мысль человека «тяжко ворочает понятиями об инстинктах, как жерновами, сбитыми с поставов». В данном случае человек не знает, что ему делать с инстинктами: то ли признать их за незыблемые «основы поведения», то ли объявить им войну «суровою дисциплиною быта».

Некоторым же людям стало понятно, что не следует преклонять перед инстинктами и не следует отрицаться от них. Но следует «пользоваться ими как могучими источниками общественной энергии, которая затем может быть направлена на текущие задачи истории». Чтобы человек мог работать над собой и использовать энергию своих инстинктов для достижения конечной цели, ему нужен добрый попутчик и друг. Помощь людей, живущих той же целью, окажется бесценной и незаменимой.

У инстинкта есть свой разум, не сразу понятный для разума человеческого. У инстинкта есть «расчетливая направленность на точно определенные достижения жизни», но с другой стороны – инстинкт слеп. Если таинственный разум инстинктов будет доведен до согласия с разумом человеческим, до согласия с достоинством и красотой разума, то человек будет снабжен небывалыми силами. «Невозможно, чтобы разумный человек не сумел подчинить себе свои собственные инстинкты».

Ухтомский считал величайшим счастьем такое положение дел при котором согласуется разум инстинктов и разум человеческий. «Человек, у которого разум инстинктов вполне согласуется с его человеческим разумом, становится не мечтательным, но реальным художником своей собственной жизни». Такую согласованную работу ученый видит не в виде жесткой диктатуры разума над инстинктом, а в виде долговременной тактики «подчинения инстинктивных сил задачам разума с мудрой готовностью учиться у своеобразного разума инстинктов». Человек и учится у инстинктов и технически подчиняет их себе, приспособляет инстинкты для задач разума.

В контексте данных размышлений Ухтомский задает риторические вопросы: Можно ли изменять инстинкты и «приспособлять» их? Можно ли говорить о изменчивости природы и допустима ли сама речь о изменчивости инстинктов?

«Природа наша возделываема», – в таком ключе Ухтомский отвечает на поставленные вопросы. Человеческая деятельность вовсе не должна срываться и стукаться в инстинкт, как в роковую силу. Заданное в природе человек берет, чтобы подняться выше на путях реализации тех проектов, которые строятся с мыслью о будущем. Заданное в природе является неким фундаментом, и эти фундаменты, хотя и медленно, необходимо должны заменяться по мере роста все новых и новых условных связей И. П. Павлова» [выше речь шла о второй сигнальной системе; при ее развитии реакции человека становятся более личностно-окрашенными]. В этом смысле инстинкты является не незыблемым постоянным фондом, а расширяющимся и преобразующимся достоянием человека. «Важная и радостная мысль в учении дорогого И. П. Павлова заключается в том, что работа рефлекторного аппарата не есть топтание на месте, но постоянное преобразование с устремлением во времени вперед».

Работа высшей центральной нервной системы оплодотворяется и поднимается в своих достижениях не вследствие данного от рождения наследия рефлексов и инстинктов, а вследствие борьбы конкретных доминант с тем поведением, которое было унаследовано и стало привычным. В этом случае не инстинкты будут определять поведение, а новые надстройки, которые будут возникать над инстинктами при столкновении с текущими доминантами [применительно к данной статье эти мысли можно сопоставить с мыслями духовных авторов о исцелении любовью силы «тимос»]. И эти самые новые «надстройки будут действительно объективными достижениями, способными конкретно предопределять дальнейшее поведение». В вопросе о организации поведения нельзя ограничиваться принятием того, что идет само собой. Организация поведения человека требует вмешательства «принуждения, дисциплины, нарочитой установки на переделку своего поведения и себя самого». Речь идет не о пассивном принятии, но о активном искании того, что должно быть. Ухтомский считает, что не стоит сводить человека к схеме, согласно которой им управляют несколько инстинктов^[43].

Целостное изменение жизни

То есть, применительно, к проблемы игры, речь должна идти о перевоспитании всего человека. Ведь весь человек с своей психофизической организацией вовлечен в реализацию тех проектов, которые произрастают на базе «неистовой силы». Наглядный пример, показывающий, что страстное отношение к реальности пронизывает человека во всех направлениях и насквозь, являет пример одного игрока, долги которого взялась отрабатывать его супруга. История этого игрока показывает также, что проблема его жизни базируется не только на действии «неистовой силы». Есть некая разумная сила, которая воздействует на человека извне. И указанный выше миссионер^[44], имевший общение с многими игроками, говорил, что они чувствуют в своей жизни присутствие некоей разумной и коварной силы.

И еще он говорил (и эти слова точно подходят к приводимому примеру), что доминанту «надо понимать в целом, то есть личность человека, его мировоззрение, миропонимание (его слова вместе с другими его взглядами на природу игровой зависимости приводятся в части третьей статьи «Обращение к полноте»^[45]). В целом, поведение его [то есть зависимого человека] в страсти является доминантой». А потому «относиться к реабилитации можно только объемно, а не в частности». Такие выводы миссионер сделал, наблюдая за людьми, которые «входят в церковное пространство» и меняют свое состояние, освобождаясь от игровой «области». Автор этих слов знаком с сотнями пациентов. И, по его наблюдениям, из болота зависимости выбираются только те люди, которые, в итоге, появляются в храме. Именно в храме люди, которые воцерковляются, «меняют вообще доминанту поведения». «С тяжелейшими падениями, со страшными срывами, потихонечку, [они] как-то поменяли свое поведение». «Все те, кто приходил вот так вот, за «таблеткой» (я знаю многих людей) никто из них не выжил. Это практически невозможно». Что такое частности? «Рефлексы <…> у уже захваченного человека, – это уже частности»^[46].

По всей видимости, здесь имеется в виду то, что пытаться каким-то образом приглушить проявления игрового психоза (например, принимая успокоительное), – это частности. А к вопросу нужно подходить объемно, то есть – менять доминанту поведения. Для того, чтобы понять эту мысль, стоит привести нижеследующее рассказ супруги игрока без сокращений.

История игрока, рассказанная его супругой

«Мой муж очень страстный человек и азартный… Лидер по натуре… Работал дальнобойщиком, и у него всегда были деньги … Цели он себе никогда не ставил, и деньги с удовольствием прогуливал… Ему очень нравилось, когда он в ресторанах при всех за все платит, им восхищаются. Ещё в советские времена он не приходил по ночам домой, играл в «трину» на деньги, и он всегда выпивал. Он мог выпивать много и не напиваться. Этим очень гордился, гордыня очень высокая. Когда выпивал, всегда тянуло на подвиги, тусовки. У нас из- за этого всегда были скандалы, он всегда винил меня, что у меня с головой не в порядке. Безответственность! Перекидывать свои поступки и ответственность за последствия на других!!! И, конечно, он притягивал друзей такого склада, которые меня тоже пытались обрабатывать, что я не так на все это смотрю. Было очень сложно. Я одна, а их прямо целое стадо. И муж всегда был уверен, что он все делает правильно.

Аддиктивный континуум (о том, что такое аддиктивный континуум см. в главе «Аддиктивная личность / Аддиктивная система / Аддиктивный механизм» в части четвертой статьи «Обращение к полноте»^[47])

Дьявол дальше делал свою работу. Он веселился, тусовался. Пьянки по несколько суток, бани, измены. Приходил домой без сил, истощенный. Отсыпался и с усмешками, как ни в чем, ни бывало, пытался опять влиться в семью. Спокойной жизнью он жить не мог. Через какое-то время становился раздражён, опять надо было куда-то ехать, опять нужно было где-то пить, порисоваться, быть на высоте!

[Тяга к казино не существовала сама по себе, она поддерживалась и укреплялась другими увлечениями]. Алкоголь, тусовки. У него были друзья на крутых «мерсах». Тусовались. Ездили в казино развлекаться [то есть казино встраивалось в процесс аддиктивного характера].

Власть

Мне кажется, что большинство игроков имеют комплекс неполноценности, и им надо как-то показать миру, что он что-то значит! Мой муж находится в большой невежести и страсти. Я задумывалась про игроков, которые сидят в политике, знаменитые люди… Мне кажется, ими овладевает самый большой грех – власть! У моего мужа также есть этот грех. Он стремится всех, я имею в виду семью, родственников, знакомых, подмять под себя и всеми владеть. При этом сам в страшном грехе и невежестве. Мне кажется, в казино такие люди “кормят” свою гордыню!! Им кажется, что весь мир, и огромные деньги у них под ногами.

Алкоголь

Как я замечала в казино он срывался, когда выпивал алкоголь, я вижу, как основной кружок для всех искушений, грехов, разлада в семье и обществе. И начинается все с глотка. Одни могут остановиться, другие всю жизнь по глотку, не замечая, что внутренняя деградация все равно происходит! Такие, как мой муж, разжигают свою страсть, и без того немаленькую. Вместо того, чтобы направить себя в какие-то правильные, чистые русла. Говорят, что в казино бесплатно разносят, угощают бренди с кока-колой, и туда даже подсыпают каких-то возбудителей, чтобы удержать их возбужденными долгое время. Прости Господи, если это ложь, но это и по телевизору по России показывали про одно казино. И мне охранник один из казино, тоже самое рассказывал. И муж говорил, что именно такие коктейли дают бесплатно.

Приманки

Приманок очень много в казино: там нигде нет часов, чтобы клиенты не ориентировались во времени. Мой муж имел VIP карту. Постоянно приходили SMS о мероприятиях и каких-то там предложениях. На карточку копились деньги и мог как бы бесплатно кушать в ресторанах !!! Я теперь пишу, и саму опять ужас берет, как дьявол работает в таких местах!!! Я могу точно сказать, он был в как зомби!! Вот как их там зомбируют.

Окружение

Друзья. Дружил он с теми, кто вёл такой же образ жизни, как и он. Кто отходил от казино, мне кажется, более волевые могли остановится. Но в своё время, они же тоже заводили, звонили мужу, звали. Некоторые потом видели, что он погряз в казино, узнавали, что долгов имеет очень много. Потом он уже даже от друзей прятался, один ходил, потом, как он говорил, ходил для того, чтобы отыграться, вернуть проигранное. Я пыталась говорить с ним, что не надо ничего возвращать. Все. Отпусти эти деньги. Пришли через тебя и ушли. У тебя семья, дети взрослые. Плакал, благодарил. Мне казалось, что я могу чем-то помочь. Теперь могу сказать, что надо было молча молиться! Не знала этого. Да и сил не было !! Это был кошмар! Мы с детьми были парализованы этим, на семью денег не давал. В казино мог за ночь спустить 10 000 долларов. Детям, на семью, на любую необходимую вещь – денег нет. Видя, что у него проблемы – долги, старалась не давить, но сама залазила в долги.

Манипуляция

Ещё очень важный момент свойственен и алкоголикам и игрокам – манипуляция! Очень берут на жалость, может этого и не осознавая, но мы всегда жили в каком-то психологическом терроре. Сожалел редко. Может, когда отходил от пьяного дурмана после казино. Чаще говорил, что что-нибудь с собой сделает. Один раз при маленьких детях нож брал, хотел в подвал идти. Я не пускала, упрашивала. А моя младшая дочь сказала – «Пусти, пусть идёт! Он слишком сильно себя любит, чтобы что-нибудь с собой сделал». Я согласна с этим. Это эгоист!

Не видит

Теперь вспомнила, что на исповеди упомянула, что игромания самая сильная и опасная из всех зависимость потому что алкоголик, наркоман – у них начинаются проблемы со здоровьем: сердце, печень и т.д.. А у игрока как бы здоровье не сдаёт, может нервы, психика полностью расшатана, но он этого не замечает. Но у игрока перед глазами всегда висит золотая рыбка. Надеется, что свой миллион все равно когда-нибудь выиграет, который опять же вложит в игру в казино. А эта рыбка все отдаляется. Как у ослика, который идёт по кругу, вроде, воду качает, не помню уже, а для того, чтобы он не остановился, подвешивают морковку, которую он думает, он когда-нибудь догонит и съест.

Осознание

Уверена, что только осознанный человек может остановится, и выйти из этого круга. Это очень нелегко. Я ещё была не воцерковлена, но, когда муж проиграл свой бизнес, его выгнали с работы, я его не упрекала, но, не знаю откуда я это знала, я ему только сказала: «Раскайся. Возьми урок. Благодари Бога, что забрал все игрушки: крутые мерсы, деньги, и опустил на землю с рукам, с ногами, с головой. Ты можешь работать». Я видела, что больше всего плакала его гордыня. Он оклемался, поднялся. Выпивает, как и выпивал. Отрывается. В казино ходит, может только не так часто, не знаю, и страсть на женщин как была, так и есть. Мне кажется, он даже не понимает, что мне это очень больно. А ему это норма. Хочу вернуться к последней мысли. Я думаю только покаяние их может остановить, но, чтобы это произошло, должно что-то случится. Не знаю, снаружи, в семье. Господь всегда с ними!! Только дьявол не даёт им увидеть Божию помощь!! Тогда произойдёт переворот внутри, я этого пока не вижу в нем.

Я уехала заграницу отрабатывать долги. Заграницей приняла православие, многое увидела по-другому. Муж был в ярости, в стрессе, но и на это он смотрел и смотрит по-своему, что долгов наделала, что сам до сих пор имеет, что уехала, хотя после кризиса из казино ушёл в другую страсть – пьянки, ночные клубы, измены. Как всегда, во всем я виновата. Никакого взгляда на себя, на свою жизнь.

Не знаю. Очень тяжело. Хочет вернуть. Но как маму, как няньку – стабильность. Раньше так было: Приходил из казино, как зомби, ложился рядом, обнимал. Утром вставал бодрее, а я – как выжатая.

Близким, родным, надо только молиться за них! Чтобы Господь направил, образумил, спас их души грешные. Но, конечно же спас наши души!!! Видно за какие-то грехи наши нам посылаются такие люди! Я думаю, мне за то, чтобы смирилась, и начала любить таких людей!! Но сначала мне надо спасти себя грешную! Живя с ним – грешила и я. Злость меня проедала! Делала поступки нехорошие, о которых здесь будет умолчано, постоянно была в унынии и отчаянии.

Всегда должна быть Вера и Упование на Бога, что в конце тоннеля есть свет!!… И надо идти на этот свет!!… Для меня это – Бог!!… Не словами… Не поучениями… А от сердца к сердцу!… Там Свет!… Там любовь!… А это есть Бог!…»

Заключение к первой части. Стремление к цели, регулируемое силой словесной

Приведенная история показывает, что страсть охватила все стороны человеческой жизни. И потому все стороны должны быть исцелены. Понятно, что невозможно исцелить их сразу. Но ум настроить определенным образом можно попытаться даже и тогда, когда вся телесная область человека «ходит ходуном».

Ум в христианской антропологии, как пишет протоирей Александр Новопашин, не сопоставляется с разумом и рассудком. Когда святые отцы говорят о разуме, то говорят о словесной силе человека, оперирующей такими инструментами, как слово и понятие. «Человек мыслит посредством слов и понятий (которые создаются в силу изучения человеком окружающего мира). Познавательная сила, интеллектуальные (аналитические) способности, воображение и память так же являются инструментами разума. … Любая рассудочная деятельность человека оперирует внутренним словом (λόγος ένδιάθετος), которое является инструментом внутреннего обсуждения, диалога. И наша обычная молитва оперирует теми же инструментами. Даже когда мы молимся про себя, то все равно мы произносим слова молитвы разумом».

Ум же является созерцательным органом. «Ум (νοῦς) предназначен для созерцания и познания Бога и сверхчувственного мира, для богобщения». «Ум видит скрытое духовное начало в предметах созерцания. Поэтому умная молитва или молитва ума – это наличие в высшем органе человеческой природы именно молитвы, которая совершается (там – в уме) не словами (!!!), а определенным молитвенным духом! Иными словами – непрестанная молитва есть определенное благодатное состояние человеческого духа, когда (уже несловесная, но умная) молитва погружена в самые глубины человеческой природы».

Конечно, здесь речь идет о высоте духовной жизни. Но тем не менее, о ней хотя бы надо знать. Хотя бы в связи с той мыслью, что духовные переживания могут затормозить разбушевавшиеся силы вожделения и раздражения. Здесь речь идет не о деятельности разума и не о нейрофизиологических процессах. А о том, что через ум человек может приобщиться к нетварным силам Божества, и эти силы помогут ему перевоспитать «силу неистовую». Бывает, что свободы у человека остается немного и лишь в одной точке – в уме. Вся остальная жизнь отдана на растерзание страстям. И из этой точки должно начаться освобождение человека. «Внимательность ума и ожидание суда, - пишет преподобный Ефрем Сирин, – уничтожат внутреннее щекотание и изсушит усиливающуюся похоть; и в таковой душе произойдет тишина (улягутся похотливыя движения)»^[48].

По мысли Евагрия Понтийского, тело является инструментом души. И ум влагает в него ведения о тех вещах, которые угодны Богу. «Посредством же ума Он [Бог] унимает и невоздержанность тела». Мысли святых отцов о уме (для краткости мысли различных авторов приводятся, приводимые православным богословом Жаном Клодом Ларше вселяют надежду на преодоление невоздержанности тела. Через ум чело­век связан с Богом (преподобный Максим Исповедник), ум имеет возможность, если открывается Божественной благодати, быть обоженным. Как пишет преподобный Иоанн Дамаскин, «ум принадлежит душе не как что-либо другое, от личное от нее, но как чистейшая часть ее самой. Что глаз в теле, то и ум в душе».

Ум первым получает благодать и преображается ею. Именно посредством ума благодать сообщается остальному человеческому составу. И таким образом с его помощью весь человек мо­жет соединиться с Богом и достичь обожения. Ум может подчинять все другие начала человеческого соста­ва, приспосабливать их к себе и одухотворять, сообщая им вплоть до самой их глубокой сущности Божественные энергии, которые он по природе способен полу­чать.

Человек подчиняет себе таким же образом, в отличие от животных, свои чувства. Святитель Афанасий пишет, что разумная душа ведет тело. «Тело не создано, чтобы само себя двигать, но управляется и движется другим». Каждый член тела, по мысли святителя Григория Нисского, «охраняется, как домашним сторожем, разумной способностью души».

Разумная душа также в принципе способна управлять способностями своей неразумной «части»: гневом, желанием и всем, что зависит от эмоциональности и воображения. Ум также способен контролировать психическую деятельность рациональной души и заведовать как потоком, так и содержанием мыслей и воспоминаний^[49].

То есть, когда сила словесная очищается и укрепляется, то в человеке, ставшем марионеткой «в руках свои инстинктов» начинает формироваться духовная составляющая, которая может сдержать неразумные стремления. Эти слова можно соединить с словами святителя Игнатия (Брянчанинова), с которых и начат был разговор о трех силах. В животных силы вожделевательная и раздраживатльная «действуют очень грубо, как нисколько не связанные словесностию; в людях они действуют сообразно тому, насколько и каким образом развит дух их. Но действовать правильно и быть в полном подчинении духа, или силы словества, они могут только в истинном христианине, низложившем не только явно греховные, но и все естественные помыслы и ощущения пред разумом Христовым – Евангелием».

«Соединение ума с сердцем есть соединение духовных помыслов ума с духовными ощущениями сердца. Так как человек пал, так как его помыслы и ощущения изменились из духовных в плотские и душевные, то надо при посредстве евангельских заповедей возвести ум и дух к помышлениям и ощущениям духовным. Когда ум и дух исцелятся, тогда они и соединятся о Господе. Образуется в свое время, в отделе сердца, где помещается сила словества, или дух, чудный, нерукотворенный, духовный храм Божий, Святая Святых: туда нисходит ум, хиротонисанный Святым Духом во священника и архиерея для поклонения Богу Духом и Истиною». «Ум и сердце иначе не возмогут соединиться как при посредстве Духа и Истины. Это значит: ум и сердце не возмогут соединиться, если не отвергнутся вполне падшего естества, если не предадут себя вполне руководству Евангелия, если за постоянное и усиленное последование евангельским заповедям не привлекут к себе благодати Всесвятого Духа, не исцелятся и не оживут от прикосновения ее, от осенения ею»^[50].

Что есть дух человека? Дух человека есть «совокупность сердечных чувств, принадлежащих душе словесной и бессмертной, чуждых душам скотов и зверей». Духом своим сердце человека отличается от сердец животных. «Сердца животных имеют ощущения, зависящие от крови и нервов, не имеют ощущения духовного –этой черты Божественного образа, исключительной принадлежности человека. Нравственная сила человека – дух его»^[51].

Процесс стремления к цели, корректируемый силой словесной можно пояснить с помощью следующего примера. Вот, человек возжелал достичь блага, например, победить свою страсть гнева и достичь любви к своим домашним, на которых он ежедневно гневается. Человек узнает, какую книгу можно по данному вопросу почитать. Употребив усилия по поиску книги, он должен употребить также усилия и для того, чтобы приобрести ее в печатном или электронном виде.

Понять, что на данный момент актуальным для всей жизни в целом является изучение темы преодоление гнева, можно только тогда, когда мыслительная сила «не дремлет». Когда она находится в «активном» состоянии, когда он укреплена пониманием того, что в этой жизни истинно, а что – ложно. Когда она укреплена Словом Божием и личным опытом духовной жизни. Личный опыт помогает человеку преодолеть охваченность сознания ложной идеей, охваченность желанием достичь неверно поставленные цели, которые «подсовывают» страсти.

Чтобы понять эту мысль, можно, представить человека, прочитавшего на совещании доклад. После прочтения доклада в адрес человека выступил с критическим замечанием коллега. И вот человек, вернувшись домой, все более и более отдавая свое сознание во власть ярости, прокручивает в памяти раз за разом выступление коллеги. Находясь под воздействием страсти, человек не может адекватно и взвешенно рассмотреть жизненную ситуацию, в которой оказался. Ему кажется, что достойной жизненной целью может стать раскрой черепа коллеги топором.

То есть, человек, находясь под воздействием страсти, выбирает ложную цель. И сила раздражительная – сила преодоления препятствий, наполняет его существо активностью, подталкивающей к завершению процесса поиска топора. Но вот дает о себе знать совесть, действие которой относится к силе мыслительной. Что-то внутри начинает приходит в движение, и сердца касается умиление (умиление – духовное чувство; когда оно касается сердца, буря страстей улегается, и человек вновь ясно видит свою жизнь). Когда умиление касается сердца, человек обретает возможность посмотреть на замечание коллеги с иной стороны, он начинает понимать, что и в этом замечании есть рациональное зерно. На следующем совещании человек просит минуточку внимания и выступает с поправкой к прошлому своему докладу, учитывая замечание коллеги. И коллега, видя, что его заметка была воспринята в столь позитивном ключе, располагается к человеку и вместо врага становится его союзником.

По поводу данного случая можно сказать, что ярость улеглась в результате воздействия переживания духовного характера – умиления. Переживания духовного характера, как было отмечено выше, относятся к области действия мыслительной силы, их действие способно урегулировать работу сил раздражительной и вожделевательной.

О том, как переживание духовного характера меняет способ восприятия реальности можно понять по одной заметке, которую святитель Игнатий (Брянчанинов) оставил в отношении себя. Он рассказывал, что, став в 1833 году настоятелем Сергиевой Пустыни, столкнулся с завистью и клеветой. Он подвергся наказаниям, увидел врагов, дышащих злобой и жаждавших его погибели. Здесь же Господь сподобил его познать невыразимые словом радость и мир души. Здесь Господь сподобил его вкусить духовную любовь и сладость в то время, как святитель встречал врага, искавшего его головы. «И соделалось лице этого врага в глазах моих, – писал святитель, – как бы лицом светлого Ангела»^[52].

Неужели эти слова могут быть отнесены к теме игры? Конечно.

Игровой процесс приводится в движение развязавшимся стремлением во что бы то ни стало достичь цели. Такое стремление рождается вследствие угнетения мыслительной силы, и, если она будет приведена в движение духовным переживанием, человек сможет отказаться от своего желания достичь неверно поставленной цели.

На этот счет уже приводилась история одного игрока, который, дойдя до отчаяния, решил покончить с собой. Но решив покончить жизнь с собой, он не смог привести свое желание в исполнение. Когда он захотел лишить себя жизни, страх Божий удержал его (ощущение страха Божия относится к силе мыслительной).

То есть речь идет о ситуации, при которой человек утратил возможность владеть собой. Игра, долги и идущий параллельно игре жесткий алкоголизм довели человека до отчаяния. На фоне отчаяния идея покончить с собой стала восприниматься целью, к которой стоило бы стремиться. Сила раздражительная напряглась, чтобы преодолеть препятствия встающие на пути достижения этой цели. Но когда сила мыслительная была приведена в движение духовным переживанием, у человека появился ресурс удержать рвущуюся к цели раздражительную силу.

О том, что даже и в случае с самоубийством, может быть поставлен вопрос о цели, точнее, - о неверно понятной цели, пишет известный психиатр Виктор Франкл. Он пишет, что «хочет человек в это верить или нет, хочет замечать это или нет, но пока он дышит, он верит в смысл. Даже самоубийца верит в смысл если не своей дальнейшей жизни, то смерти. Если бы он вовсе не верил ни в какой смысл, вообще ни в какой, он не мог бы и пальцем пошевельнуть, тем более спланировать суицид»^[53]. В какой смысл верит самоубийца? Ему хочется верить, что те ужасы, с которыми он столкнулся в результате порабощения игровой зависимости, закончатся для него вместе с его смертью.

Но смерть мозга не ассоциируется со смертью личности, как для духовных авторов, так и для людей науки. Суицидолог М.И. Хосьминский в своей статье «Жизнь после смерти есть!

Взгляд современной науки: Существует ли душа, и бессмертно ли Сознание?»^[54]приводит многочисленные данные показывающие, что жизнь сознания и жизнь мозга – это не одно и то же. С стороны духовных авторов по данному вопросу можно сослаться на иеромонаха Серафима (Роуза). Он пишет, что дяьвол своим последователям «предлагает утешительную мысль и надежду на совершенное умирание». Многие люди воспринимают жизнь как пустяк. Жизнь для них облачена «в утешительные иллюзии и надежду на абсолютное ничто в будущем; эти люди ничего не узнают об аде, покуда сами не окажутся в нем»^[55]. В вечную жизнь человек переходит с тем внутренним состоянием и с тем внутренним багажом, которые наработаны были им в жизни земной (мысли духовных авторов по данному поводу и применительно к вопросу зависимого поведения приводятся во второй части статьи «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического «бума» и распада общества», в главе «В чем суть такого явления, как посмертное воздаяние?»^[56])

История игрока, которого от самоубийства удержал страх Божий, будет приведена ниже. Его история, как и история игрока, долги которого стала отрабатывать супруга, помогут понять феномен игровой зависимости. Чтобы понять суть этого явления, необходимо прислушаться к тому, что сами люди говорят и пишут о своей проблеме.

Вот, что игрок рассказывает о себе: «Первый раз в руки карты взял, когда мне не было еще и семи лет от роду. Сначала играл в забавные игры: «дурака», «пьяницу» и т.п.. В школе уже начал играть в карты на деньги: «бура», «сека», «очко» и т.д.. Азарт рос вместе со мной, а точнее быстрее меня [в терминологии Дмитрия Федоровича – «росло насекомое»]. Игра на деньги затягивает хуже болота. Начал играть во все игры, которые были: тряс мелочь в кулаке, дул бумажные деньги.

Однажды, когда отец пришел с получкой домой не совсем трезвый, вытащил у него из кармана всю получку (попросту украл) и проиграл ее в карты в тот же вечер. А заодно и магнитофон брата со своей коллекцией монет. Родителям же, наврал про какого-то дядьку, который у меня все это отобрал. Семья перебивалась месяц на получку матери.

После армии все покатилось по-нарастающей. Игры – чаще, ставки – больше, соответственно, когда закончились свои деньги, – пошли долги. А когда и они перевалили все разумные пределы, пришлось бежать, куда глаза глядят, от кредиторов-бандитов. Скитался, бомжевал, прожигал жизнь, если можно назвать это жизнью.

В какой-то момент остановился и понял, дальше – только смерть. Пытался наложить на себя руки многократно. Безуспешно. Взялся за ум, устроился на приличную работу в большом городе, даже прописку сделал.

Но в то время в городе на всех углах стояли игровые автоматы. И я, получив получку, не успевал её довезти до дома, где жил. Хорошо, если до этого, что-то успевал купить поесть. И опять месяц впроголодь! И так два года. Опять начал пить, курить, гулять… И играть, играть, играть…

Очередной виток пике – и мне или в тюрьму, или в петлю. Ушел с работы, бомжевал, благо, опыт уже был. И опять – дно жизни человеческой. И даже там, если появлялись какие-то гроши, все нес не на еду, а в игровые автоматы, в призрачной надежде на призрачный выигрыш. Хотя интересовал не сам он, выигрыш, а последующий его проигрыш здесь же, «не отходя от кассы». Замкнутый, пустой, бессмысленный круг…

И когда падать уже не было сил, да и некуда ниже, вернулся к жене, уехал с ней в другой город, начали другую жизнь. Несколько лет держался, не пил, хотя начал уже играть (позволяли заработки). Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и, если стремишься к плохому, оно само к тебе придет.

Очередное пике – «пьянка / игра» на почве сокращения с работы – и я в больших долгах. А дальше – или жизнь, или смерть. Выбрал жизнь, бросил пить, играть. Хотя в последнее время нашел себе суррогат – компьютерные онлайн игры. Не на деньги. Может быть, – пока. Очень этого боюсь. Понимаю, что эта страсть преследует меня и не отпускает.

Становится страшно, что сам от этой зависимости, то есть страсти, избавиться не смогу, слаб. Остается только надеяться и уповать на Господа Бога! Не пожелаю никому заболеть этой болезнью».

На момент написания этой заметки, ему уже становилось легче. Он стал молиться, ходить на службы. В его жизни стала появляться какая-то «вертикаль», которая начала помогать ему подняться над «горизонтальными» стремлениями (сон, еда, стремление к удовольствиям). Пробуждающий дух, хочется в это верить, поможет ему изменить свою жизнь к лучшему.

То, что изменения такого рода возможны, показывает история еще одного игрока, жившего и игравшего приблизительно в то же время. Его история четко показывает, как угнетение «духовной составляющей» привело его жизнь к регрессии, и как «реанимация духа» привела его жизнь к возрождению.

Вот что он рассказывает о себе: «Я был одержим блудной страстью, она меня в буквальном смысле уничтожала, не буду перечислять того? что я делал, это даже – не просто – блуд, а какая-то – необузданная дикость [«сила Карамазовская!»]. Это у меня проявилось еще в школе класса с шестого (точно не помню). В последующем, я эту страсть «переборол», «затушил» (возможно неправильно высказался). Это было тем временем, когда я начал ходить в храм и вести духовную жизнь, по крайней мере – действие страсти прекратилось. Пока я вел духовную жизнь страсть меня более не мучила совсем. Но как только я перестал вести нормальный образ жизни, малейшее послабление привело к ее возгоранию (страсти). Оказывается, она никуда не делась, а была где-то рядом, но как будто была лишена своей силы. Особенно она проявляется в нетрезвом виде, и чем – пьянее, тем – больше, т.е. – в те моменты, когда я утрачиваю контроль над собой даже малейший.

Пристрастие к алкоголю. Этот момент у меня характеризуется, как будто мне подкинули сладкую конфетку, но это было только в самом начале. Я и в храм перестал ходить и вести духовную жизнь отчасти, что начал употреблять алкоголь, а он начал мне открывать другие горизонты, особенно, – блудные. Потом – игровые автоматы, табак. И всё, – духовная жизнь моя рухнула и отошла на второй план. А потом и вовсе на никакой план. Однако, все это время все равно были мысли о Боге и о вечной жизни, причем, – постоянно, и мне это не давало покоя. В последнее время напивался так, что ничего не помнил, как, что делал, мне потом рассказывали, отключался совсем.

Страсть менять вещи – особенно сотовые телефоны, потом это начало переходить на автомобили. Страсть – не знаю, как правильно выразиться «крайнего нетерпения» что-ли, – например, хочу что (какую-то вещь) прямо сейчас, – и тут пошли кредиты, долги».

Я соприкасался со спиритизмом, гаданиями и приворотами. Спиритизмом – в лагере и институте вызывали духов и вели с ними беседы, привораживал (пытался) в школе – на сигарете писали имя девушки прокалывали себе пальцы, кровью обмазывали сигарету и выкуривали.

Читал книги по белой и черной магия и даже призывал на помощь нечистую силу, камни носил (амулеты). Конкретно не «колдовал», но пытался мысленно предметы двигать, внушать мысли, в общем, всё – в таком духе.

Были моменты, когда во сне я чувствовал, что меня как будто вытягивает что-то из тела, при этом я не могу пошевелится и отделялся от своей оболочки. Меня даже во сне швыряло что-то по комнате. Хочешь проснуться, а не можешь, – весьма неприятное чувство.

Побывал у экстрасенсов, бабок, дедок – родителя меня «лечили». У меня было заболевание кожи на лице долгое время, от него мучился, ходил в детстве постоянно – все лицо было красное и в ранах, болячках, было тяжело».

Выводы, к которым он пришел вследствие изменения своей жизни (или на основании которых продолжил изменения своей жизни?) приводятся, комментируются и сопровождаются дополнительными идеями в двух текстах:

1) в части 4-ой статьи «Преодоление игрового механизма» (эта статья в некоторых своих отделах идет параллельно со статьей «Три силы»), в главе «О эротомании и о преодолении инфернального воздействия».
2) в первой части стать «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».

Приложение. Духовные и светские авторы о преодолении биологического состояния

Иеромонах Рафаил (Нойка) пишет, что люди рождаются, питаются, поддерживают жизнь подобно прочим животным. Но в отличии от животных человек обладает словесностью, «которая дает человеку возможность превзойти свое биологическое состояние и стать «умом, зрящим Бога», стать вечным и нетленным»^[57].

Старец Иосиф Ватопедский пишет: «Ум, повсюду блуждающий, собирается напряженной молитвой с памятованием Бога. И так очищается трехчастие души». «От неведения Бога рождается себялюбие, от него – гнев и ярость на ближних, в этом нет ни у кого сомнения. Эти страсти помутняют наши естественные личные свойства и вследствие этого три силы души: разум, пожелание и раздражение действуют неразумно». «Раздражительную часть души обуздывай любовью, вожделевательную искушай воздержанием, а мыслительной дай крылья молитвы, и так ум не будет ни помрачаться, ни блуждать». «Когда мыслительная часть души постоянно и настойчиво созерцает совершенства Христа, тогда и вожделевательная особенно обращается к этому созерцанию, в то время как раздражительная вооружается на демонов, и все силы души действуют, таким образом, свойственно их естеству». «Дело мышления – всегда приводить в движение раздражительную часть души, чтобы вступить нам во внутреннюю брань против страстей и бесовских прилогов и чтоб осуждать самих себя. Дело разумения – подвигать мыслительную часть души, приводя ее в состояние трезвения и духовного созерцания. Правда в свою очередь направляет вожделевательную часть души к добродетели и Богу, а доблесть правит пятью чувствами и контролирует их, чтобы и внутренний наш человек, то есть сердце, и внешний, то есть тело, не осквернялись от них»^[58].

Богослов В.Н. Лосский пишет: «Личное существо способно любить кого-то больше собственной своей природы, больше собственной своей жизни. Таким образом, личность, этот образ Божий в человеке, есть свобода человека по отношению к своей природе. Святой Григорий Нисский учит, что личность есть избавление от законов необходимости, неподвластность господству природы, возможность свободно себя определять. Человек в большинстве случаев действует по естественным импульсам; он обусловлен своим темпераментом, своим характером, своей наследственностью, космической или социально-психической средой, даже собственной своей «историчностью». Но истинность человека пребывает вне всякой обусловленности, а его достоинство – в возможности освободиться от своей природы: не для того, чтобы ее уничтожить или предоставить самой себе подобно античному или восточному мудрецу, а для того, чтобы преобразить ее в Боге»^[59].

Психиатр Виктор Франкл пишет: «Мы бы не стали спорить против здравого детерминизма, но мы выступаем против того, что я назову «пандетерминизмом» [Рука об руку с пандетерминизмом, то есть с крайним детерминизмом, идут столь же преувеличенные субъективизм и релятивизм. Первый выражается преимущественно в расхожих теориях мотивации, так что они становятся односторонними и ориентируются только на гомеостаз.]. Человек, разумеется, во многом детерминирован, то есть определяется предпосылками – биологическими, психологическими или социальными, и в этом смысле он отнюдь не свободен, не свободен от этих предпосылок и вообще не свободен от чего-либо, существует лишь свобода «для», а не «от», свобода занять определенную позицию по отношению ко всем предпосылкам, и об этой особой человеческой возможности пандетерминизм забывает, в упор ее не видит.

И не надо напоминать мне о том, насколько обусловлено бытие человека, – в конце концов, я врач с двумя специальностями, невролога и психиатра, и очень неплохо разбираюсь в биопсихологическом устройстве человека, однако я не только медик-специалист, но и человек, переживший четыре концентрационных лагеря, а потому я знаю также, что человек обладает свободой выйти за пределы всех предпосылок и противопоставить даже самым тяжелым и страшным обстоятельствам ту силу, которую я решил назвать упрямством духа»^[60].

«Под впечатлением от неверно понятых и истолкованных идей индивидуальной психологии невротический фатализм начинает ссылаться также на воспитание и влияние среды, которые «сделали» из него то или се, превратились в его судьбу и т. д. Это лишь способ снять с себя ответственность за изъяны своего характера. Люди принимают свои слабости как данность, а должны бы видеть в них задачу перевоспитания или самовоспитания. Попавшая в нервную клинику после покушения на самоубийство пациентка на все увещания психотерапевта отвечала: «Что вы от меня хотите? Я типичный “единственный ребенок”, в точности по Альфреду Адлеру». Да ведь речь о том и идет, чтобы освободиться от типического! Если правильно понять этос индивидуальной психологии, то она как раз требует от человека полностью освободиться от типичных изъянов и слабостей характера, какие могла вызвать среда или ситуация воспитания, и пусть никто не сможет разгадать в нем «единственное дитя» или кем он там был.

«Закон» (индивидуальной психологии), на который ссылалась эта пациентка («единственный ребенок»), имеет лишь теоретическое значение для стороннего наблюдателя, а практически, экзистенциально, он действителен лишь в той мере, в какой человек позволяет ему действовать. Особенности воспитания никого не оправдывают, ведь все изъяны можно исправить самовоспитанием. Невротический фатализм – это стремление укрыться от ответственности, которой нагружают человека его уникальность и неповторимость, это поиск убежища в якобы роковой принадлежности к типу. И несущественно, относит ли человек себя к психологическому, расовому или классовому типу, то есть считает ли, что скован законами психологии, биологии или социологии.

А то, что духовная позиция человека свободна по отношению не только к его физическим, но и психическим предпосылкам, то есть он не должен слепо склоняться перед судьбой, мне кажется, наиболее отчетливо и убедительно подтверждают случаи, когда человеку приходится свободно выбирать свое отношение к болезненным душевным состояниям»^[61].

^[1] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/narcomania/.

^[2] Сборник творений Ухтомского А.А. «Доминанта. Статьи разных лет. 1887-1939».

^[3] Там же.

^[4] Шишова Т.Л. Один разговор по поводу игровой зависимости. URK: https://www.portal-slovo.ru/pedagogy/38021.php?ELEMENT_ID=38021&SHOWALL_1=1.

^[5] См. «Ответы на записки после доклада» из книги Ухтомского А.А. «Доминанта. Статьи разных лет. 1887-1939».

^[6] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1899/.

^[7] Порфирий Кавсокаливит, преп. Цветослов советов / пер. с новогреч. иеромон. Агафангела (Легача). Святая Гора Афон: Пустынь новая Фиваида Афонского Русского Пантелеимонова монастыря, 2008. С. 148, 230, 331, 504.

Порфирий Кавсокаливит, преп. Житие и слова / пер. с греч. иерея Василия Петрова. Малоярославец Калужская обл.: Св.-Никольский Черноостровский женский монастырь, 2006. С. 261-267.

^[8] См. «Седьмая заповедь» из книги епископа Александра (Семенова-Тян-Шанского) «Православный катехизис». URL: http://www.pagez.ru/olb/263_4.php.

^[9] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/237/.

^[10] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/192/.

^[11] См. главу 26 «О молитве Иисусовой устной, умной и сердечной» из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Приношение современному монашеству».

^[12] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/narcomania/939/.

^[13] Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Номо Postmodernus. Психологические и психическиенарушения в постмодернистском мире: Монография / Ц.П.Короленко Ц.П., Н.В.Дмитриева. Новосибирск: Изд. НГПУ, 2009.

^[14] Иван Петрович Павлов (1849 - 1936) учёный, физиолог, создатель науки о высшей нервной деятельности и представлений о процессах регуляции пищеварения; основатель крупнейшей российской физиологической школы; лауреат Нобелевской премии в области медицины и физиологии 1904 года “за работу по физиологии пищеварения».

^[15] «Рефлекс цели». Сообщение на III съезде по экспериментальной педагогике в Петрограде 2 января 1916 г..

^[16] См. «Нехимические аддикции» из книги Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриевой «Психосоциальная аддиктология» («Олсиб», 2001).

^[17] Сюжет о Егоре из документального фильма о игромании «Игра окончена (Game over)» («Интересное кино», 2008г).

^[18] Из книги Виктора Франкла «Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ» (переводчик Любовь Сумм).

^[19] См. «Языческая философия бытия» из книги Л.А. Тихомирова «Религиозно-Философские основы Истории». URL: http://www.lib.eparhia-saratov.ru/books/18t/tihomirov/tihomirov2/contents.html.

^[20] См. главу 26 из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Приношение современному монашеству».

^[21] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1899/.

^[22] См. статью монаха Иоанна (Адливанкина) «Игровые автоматы: развлечение или стратегическое оружие?» URL: http://missia-dpcentr.narod.ru/igromania.html.

^[23] См. главу четвертую «Субъект деятельности и обратная связь» из книги А.В. Брушилинского «Психология субъекта» (под редакцией проф. В.В. Знакова).

^[24] А.А. Ухтомский. Доминанта души. Из гуманитарного наследия «Рыбинское подворье», 2000.

^[25] См. «Об уме вообще» в лекциях Павлова И.П., объединенных под общим названием «Об уме вообще, о русском уме в частности». URL:http://www.biophys.ru/archive/books/pavlov.pdf.

^[26] Схиархимандрит Гавриил (Бунге). Тоска, уныние, депрессия: Духовное учение Евагрия Понтийского об акедии / Пер. с франц. свящ. Димитрия Сизоненко. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2014.

^[27] Схиархимандрит Гавриил (Бунге). Гнев. Злоба. Раздражение: Учение Евагрия Понтийского о гневе и кротости / Пер. с нем. свящ. Владимира Зелинского. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2014.

^[28] См. статью священника Александра Ельчанинова «Демонская твердыня (о гордости)».

^[29] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1895/.

^[30] Сюжет о Вячеславе из документального фильма о игромании «Игра окончена (Gameover)» («Интересное кино», 2008г).

^[31] Бельков С., Шеховцева Л., Шевяков А. Преодоление страсти гнева и агрессии. М.: Свято-Сергиевская православная богословская академия, 2011. 80 с.: ил.

^[32] Там же.

^[33] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1899/.

^[34] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1899/.

^[35] См. слово 32 из книги преподобного Исаака Сирина «Слова подвижнические».

^[36] Схиархимандрит Гавриил (Бунге). Гнев. Злоба. Раздражение: Учение Евагрия Понтийского о гневе и кротости / Пер. с нем. свящ. Владимира Зелинского. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2014.

^[37] В 2008 году он был избран «именем России». По мнению граждан РФ он был самой значительной личностью в истории России.

^[38] Клеопа (Илие), архим. Духовные беседы. Ценность души / Сост. архим. Иоанникий (Бэлан) / Перевод с румынского З.И. Пейковой. М.: Русский хронограф, 2014. С. 125.

^[39] См. «Послание к иноку Николаю», параграф 20 из наставлений Марка подвижника о духовной жизни представленных в первом томе книги «Добротолюбие».

^[40] См. «Помыслы в нашей жизни» из книги «Открытое сердце Церкви» (М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2015).

^[41] Из наставлений аввы Исаии, помещенных в первом томе книги «Добротолюбие».

^[42] См. «О сердечном созерцании» из книги Ивана Ильина «Путь к очевидности». URL:https://azbyka.ru/fiction/put-k-ochevidnosti-ilin/.

^[43] Сборник творений Ухтомского А.А. «Доминанта. Статьи разных лет. 1887-1939».

^[44] Монах Иоанн (Адливанкин) – ведущий специалистом Душепопечительского православного центра святого праведного Иоанна Кронштадтского.

^[45] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1899/.

^[46] Лекция «Игромания (лудомания). Проблемы игровой зависимости». URL:http://www.youtube.com/watch?v=dNE5MeqxbIk .

^[47] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/1896/.

^[48] Из творений преподобного Ефрема Сирина, расположенных во втором томе книги «Добротолюбие».

^[49] Из книги Жана Клода Ларше «Исцеление психических болезней».

^[50] См. главу 26 «О молитве Иисусовой устной, умной и сердечной» из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Приношение современному монашеству».

^[51] См. «О образе и подобии Божиих в человеке» из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Аскетические опыты. Том 2».

^[52] См. произведение святителя Игнатия (Брянчанинова) «Плач мой».

^[53] Виктор Франкл. Указ. соч. См. главу «Врачебное и церковное душепопечение».

^[54] URL: http://www.memoriam.ru/sushhestvuet-li-dusha-i-bessmertno-li-soznanie.

^[55] Год с иеромонахом Серафимом (Роузом). М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2014.

^[56] URL: http://solovki-monastyr.ru/abba-page/narcomania/1190/.

^[57] Рафаил (Нойка), иеромонах. Живи мя по словеси Твоему. Духовные беседы / Пер. с англ, иером. Доримедонта (Литовко). СТСЛ, 2015.

^[58] Из книги старца Иосифа Ватопедского «Афонские беседы». URL:http://lib.pravmir.ru/library/book/1928.

^[59] См. главу 10 «Образ и подобие» из книги Лосского В.Н. «Догматическое богословие».

^[60] См. «Генетический редукционизм и аналитический пандетерминизм» из книги Виктора Франкла «Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ» (переводчик Любовь Сумм).