Прокопий (Пащенко), иером. Родители и дети. Ч. 4.2: Развитие личности подростка и опыт центра свт. Василия Великого

Продолжение статьи «Родители и дети» является расшифровкой (несколько дополненной) лекции 2h цикла «Проблема отклоняющегося поведения: Родственникам, родителям, педагогам». В данной части ставится вопрос о условиях, на основании которых может произойти «расширение» личности подростка, его уход от зависимого поведения (криминального образа жизни и прочих форм отклоняющегося поведения) и его обращение к «конструктиву».

Акцент в данной части делается на описании некоторых принципов работы центра свт. Василия Великого, доказавших свою эффективность (центр занимается социальной адаптацией подростков, находящихся в конфликте законом; подавляющим большинством воспитанников центра, прошедших реабилитацию, не было совершено повторное преступление). Принципы центра носят универсальный характер и могут быть взяты «на вооружения» не только педагогами и социальными работниками. Принципы могут быть взяты на вооружение и «просто» родителями, чьи дети (вроде, как бы) и не были замечены в реализации различных форм отклоняющегося поведения или криминальных деяний.

Первые две главы («Неуправляемое состояние и “аддиктивная личность”», «Иммунитет к зависимому поведению и религиозная картина мира») являются ответом на вопрос о зависимом поведении и неуправляемом состоянии, заданным одним из слушателей. Некоторые развернутые цитаты даются в сносках.

Неуправляемое состояние и «аддиктивная личность»

Во время перерыва прозвучал вопрос про неуправляемое состояние. В современной психологии есть такое представление, как аддиктивная система или, иными словами, аддиктивная личность … Современная психология, в принципе, пришла к тому, о чем давно писали святые отцы. В частности, что все страсти связаны друг с другом, и произвольное подчинение одной (когда ты по страсти добровольно совершаешь какой-то поступок), порабощает тебя всеми прочими страстями.

С точки зрения этой модели, нет социально-приемлемых зависимостей. Сейчас говорят: «Уж пусть лучше играет, чем где-то шастает». Но вход в измененное состояние сознания (не важно на почве какой зависимости) рождает формирование склонности к возвращению в подобное состояние. А закрепившаяся склонность способна прорваться в иные, более агрессивные, чем компьютерные «посиделки» занятия.

См. подробнее главу «Аддиктивная личность / Аддиктивная система / Аддиктивный механизм» из части четвертой статьи «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения».

Аддиктивную систему можно представить в виде некого резервуара. Человек, например, покурил марихуану или поиграл. Опять же, в играх нет ничего страшного, если они преследуют определенную цель, например, существуют обучающие игры с детьми. Страшно, когда игра становиться самоцелью, когда играют ради игры. Так у человека постепенно усиливаются предпосылки к формированию аддиктивной системы. Страсть, как наполняющийся из разных источников резервуар, постепенно усиливается, разрастается, питаясь ручейками, которые стекаются с разных сторон в центр. И это состояние измененного сознания стремится выплеснуться во вне.

Профессор Ц.П. Короленко и академик Н.В. Дмитриева отмечают, что религиозное переживание – мощный барьер к формированию аддиктивного поведения. «Религиозное чувство, – пишут они, – драйв любознательности и творчества лежат в основе духовного развития, творческого роста, самовыражения, познания себя и окружающего мира и, таким образом, в идеале препятствуют возможности выбора аддиктивного пути»[1]. [Помимо прочего, можно сказать, что через призму религиозного переживания человек воспринимает свою аддикцию как нечто примитивное].

Если человек не пытается победить в себе аддиктивную личность, то стремление выплеснуть во вне состояние измененного сознания может реализоваться по-разному: кто-то ударит другого, кто-то разобьет молотком вазу или телевизор. Все зависит от фантазии и наличия свободных средств.

В принципе, в целом смысл христианского учения – преодолеть ветхого человека и стать новым. Преподобный Макарий Великий в своих духовных наставлениях поясняет, что древняя злоба, войдя в человека, сформировала внутри него человека ветхого, у которого тоже есть глаза, руки, ноги, но эти глаза ищут повода для греха, а руки и ноги – стремятся делать зло[2]. Как писал один наркозависимый: «Весь организм как придаток. Ноги – чтобы пойти за кай­фом, голова – чтобы придумать, где достать деньги, руки – чтобы шприц держать»[3].

Соответственно, проблему невозможно решить просто через отказ от вещества. Человек, борющийся с алкогольной зависимостью, если не одолел аддикта внутри, еще не стал трезвым даже, если и перестал пить. Здесь в качестве аналогии можно упомянуть один эпизод из книги Пеливина «Чапаев и пустота». В ней, помимо прочего, рассказывалось, как один профессор по заказу бандитов перевел на доступный для них язык мысли Ницше с помощью следующего образа: «внутреннего мента грохнуть надо».

То есть аддикт, переставший пить, но не преодолевший «аддикта внутри», не становится трезвым, его можно считать «аддиктом без реализации».

См. главу «Отказываются ли люди, включенные в программу ЗМТ от своего наркотика и снижают ли они дозу метадона?» из первой части статьи «Подсадить нельзя вылечить?».

Аддикт внутри может существовать и без алкоголя. Профессор Ц,П. Короленко ввел в мировую науку термин «адикт без реализации». Человек, у которого просто забрали алкоголь, не становится новым человеком, а стремится выплеснуть свое адиктивное состояние в каком-то альтернативном направлении, и здесь даже сами сеансы психоанализа могут стать иной формой зависимости. Человека все «достало», ему все – тошно, но он приходит раз в неделю, рассказывает, что ему приснилось, и, вовлеченность в сам процесс воспринимает как какое-то движение.

Здесь можно привести слова Виктора Франкла насчет того, что многие пациенты страдают «от отсутствия содержания и цели в жизни». Сами психоаналитики признают, что такое «такое положение дел объясняет многие случаи “бесконечного психоанализа”, поскольку лечение на кушетке становится единственным содержанием жизни»[4].

Оправдана ли надежда человека на какие-то внешние средства – прокапают лекарства, назначат антидепрессанты, и, мол, он выздоровеет? Профессор Ц.П. Короленко и академик Н.В. Дмитриева как раз пишут, что у многих специалистов существует ложное представление о том, что борьба с зависимостью должна выражаться в победе над конкретной формой реализации[5]. То есть точка зрения, что задача алкоголика сводится к победе над алкоголем – ошибочна, потому что внутренние механизмы аддиктивного поведения не меняются, и человек переориентируется на нечто иное.

См. подробнее главу «Справедливо ли полагать, что главной причиной наркомании является генетическая обусловленность и физиология?» из пятой части статьи «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества».

12-шаговая программа для анонимным алкоголиков, возможно, и помогает избавиться человеку от конкретной формы реализации, но некоторые люди потом в отношении окружающих становятся, например, командирами. То есть начинают навязывать членам своей семьи то положение дел, которое усвоили во время прохождения программы. Возможно, человек перестал и быть алкоголиком, но стали ли он хорошим семьянином?

Подробнее – в цикле бесед «Программа АА/АН: Какие к ней возникают вопросы?».

Не произошло ли того, что его некая мания, которая раньше находила выход в форме алкоголизма, выражается в том, что он начинает терроризировать всю семью: издеваться над детьми, «строить» супругу, или проводить время в многочасовых разговорах по телефону, бесконечно смотреть сериалы? Поведение человека свидетельствует, что здоровым он не стал, и это важно учитывать.

Иммунитет к зависимому поведению и религиозная картина мира

В упомянутой статье «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества» приводятся некоторые мысли, актуальные и для поднятых здесь тем воспитания и зависимого поведения. Применительно к теме зависимости, в частности, помимо прочего, показывается, что, когда разрушена религиозная картина мира, невозможно человеку даже объяснить, что наркотики – это плохо. Любой аргумент, который сейчас наркологи или общество пытается предъявить наркоманам, может быть перевернут. Например, все москвичи знают, что в Москве плохая экология, но продолжают там жить. Почему же наркоман, зная, что наркотик его убивает, должен остановиться? Единственное, что может стать веским аргументом, как говорила одна некогда зависимая, – это страх зарождающегося безумия. Это единственно, что реально работает, а говорить, что у человека откажет печень – не актуально.

См. подробнее главу «Справедливо ли утверждение, что наркотики ведут к потере здоровья и преждевременной смерти? Может ли это утверждение стать “антинаркотическим” аргументом?» из второй части статьи «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества».

Второй момент, который все-таки необходимо понимать, если мы христиане: даже если человек с помощью наркотиков, алкоголя или каких-то медитативных практик, пытаясь выключить себя из этого мироздания, на каком-то этапе достигает ощущения комфорта, то он просто не думает о проблеме, не учится жить в этом мире, не развивается, становится инфантильным, тревожным. В нем постепенно формируется крайне мучительное состояние.

В второй части статьи «Мировоззренческий сдвиг…» приводились мысли Святых Отцов, которые свидетельствуют, что вечная жизнь – это продолжение жизни настоящей. Приводились также слова наркоманов о том, как они себя ощущают. Было очень много страшных фраз. Кто-то писал, что на определенном этапе ты себя ощущаешь как какой-то груз, который тебя тянет по жизни, тебе крайне тошно жить. И с этими ощущениями, с этим багажом, по сути, зависимые и входят в вечность.

См. главы «В чем суть такого явления, как посмертное воздаяние?», «Правда ли что Священное Писание ничего не говорит о употреблении наркотиков и прочих ПАВ?».

В чем смысл возмездия, с точки зрения Святых Отцов? Вовсе не в том, что Бог отправляет кого-то в костер, кого-то – на сковородку. Об этом писал в своей книге «О любви божией на страшном суде» священномученик Андрей (Ухтомский), брат нашего любимого автора академика Ухтомского, так часто упоминаемого. Странное название: страшный суд и любовь!

Смысл в том, что настанет время самоопределения. То есть пока мы живем земной жизнью, мы еще можем в одной ситуации поступить по-доброму, в другой – по-злому, а настанет точка, когда мы уже сознательно изберем одну из сторон. И страшный суд – будет время, когда мы самоопределимся, и не Бог будет нас посылать на вечные муки, а мы сами. То состояние, которое мы в себе формируем (тошнотворное или умиротворенное), мы заберём с собой в вечность, где будем существовать постоянно в этом режиме. И если здесь мы можем себя как-то оглушить (напиться, пойти погулять), то там это сделать будет невозможно.

Процессы осознания обострятся, ускорятся, человек уже не будет в забвении, то есть весь хаос, который он складывал в себя в течении жизни, развернется, и в вечности он будет в этом развиваться.

Например, когда ты сильно кого-то ненавидишь, просто наступает момент, когда в кровь постоянно впрыскивается адреналин. Ты не можешь спать, есть, думать, ничего делать не можешь, и на вторые-третьи сутки вдруг понимаешь, что пора все-таки мириться, иначе просто сойдешь с ума. Но в вечности тело тормозить уже не будет, человек будет в этом состоянии разгоняться, кто пережил – это адское переживание, человек сам себе не рад. Это состояние деградации, когда человека, не смотря на весь свой оптимизм, уже тошнит от самого себя.

Так и хулиган, о котором уже была речь, стал воцерковляться после того, как испытал чувство глубокого отвращения к себе. Сначала ему казалось, что это только физическое ощущение, которое можно смыть мочалкой. Но оно не проходило.

Если человек в этой жизни не изменится, то все его ощущения перейдут с ним в вечность. Люди задают вопрос: «Зачем бороться со своими страстями? Ведь выпил, покурил – и ни о чем не думаешь». Но эти процессы, как питоны, набирают массу, и рано или поздно выстрелят еще в земной жизни – эти питоны тебя задушат. Придет время, когда деятельность будет уже не такая активная, человеку захочется переосмыслить свою жизнь, захочется тишины, а со дна души начнут подниматься не добродетели, а только страшные воспоминания, от которых тошнит, от которых хочется скрыться в новую порцию алкоголя. И с таким багажом – в вечность.

Многие Святые Отцы понимали, что изображение мук ада в виде сковородок и котлов – это только образы… Если пересказать своими словами: ненависть грызет вас здесь – вот вам и скрежет зубов, про блудную страсть говорили, что она – тьма кромешная[6]. Один человек писал о себе, что пережил «огненный мрак и испепеление души» от греха блуда (эти слова он заимствовал из описания мучений, пережитых исполнителем смертной казни[7]). Внутренне состояние, порождаемое страстями, – «испепеление души» и вечно обжигающее пламя, которое будет сжигать человека и дальше, только уже без всякой возможности удовлетворить эту страсть

Здесь еще хотя бы можно напиться, а там тяга останется, она никогда не пройдет, ее нечем будет закрыть. Поэтому пока можно «купить билет на поезд» – нужно этим пользоваться. Не в смысле, конечно, католического учения о покупке индульгенции. Имеется в виду, что пока поезд не ушел, надо думать.

Профессор Ц.П. Короленко и академик Н.В. Дмитриева (если некоторые их тезисы книги «Номо Postmodernus. Психологические и психические нарушения в постмодернистском мире» выразить своими словами) отмечают, что люди, которые выросли с дефицитом эмпатии, не способны сдерживать свои импульсы. У таких людей не формируется каких-то сдерживающих механизмов, чтобы отложить свое сиюминутное желание, просчитать дальнейшие последствия. Человеку захотелось взять какую-то вещи – он берет. Даже сейчас подростки угоняют машину, а потом в ней же и засыпают.

О связи эмпатии с развитием медиальной префронтальной коры, которая, в том числе, участвует в принятии «социальных решений», см. в главе «2-й пункт: Испытание совести» из первой части статьи «Внешняя жизнь и мир мыслей».

Пример. Когда у нас была беседа в центре святителя Василия Великого, пришли оперативные работники, чтобы выяснить, не было ли среди грабителей воспитанников центра. Показали запись ограбления: заходят два парня лет по шестнадцать с пневматическим пистолетом, кассир отдает деньги, и парень кладет пистолет между собой и кассиром и начинает пересчитывать. Они оказали из этого же района, даже не переоделись, и их нашли по специфической «кенгурушке». Можно же было отправиться в другой город, хотя бы – в другой район, приклеить усы, одеть шляпу… Но так, совершенно по-глупому…

Утрата способности переживать, по мнению указанных авторов, связана с формированием некой «андроидной сущности» с «глазами рептилии». Родственники стонут: «Что ты надо мной издеваешься, неужели тебе не жалко?» – не жалко.

О «андроидной сущности» с «глазами рептилии» подробнее см. в главе «Послесловие к поэме. Игрок и постмодернистский дух эпохи» из третьей части статьи «Преодоление игрового механизма».

Короленко и Дмитриева – авторы, у которых есть все-таки мысли о тонком влиянии на человека духовного мира, хотя они не расшифровывают эти представления. В частности, синдром дефицита внимания, который в настоящее время характерен для многих людей, они описывают как наплыв различных хаотических мыслей [вплоть до появления некого комментатора, который начинает диктовать, что делать].

В частности, они упоминали, что у человека с нарушением эмоциональной привязанности могут возникать желания пускаться в опасные авантюры, например, пробежать перед движущимся автобусом, который представляет смертельную опасность. Они так же приводили ссылку на автора, упоминающего, что четыре пациента перед приступом, боковым зрением наблюдали черную шарообразную массу, которая на них надвинулась и начинала давить на грудь. Они не объясняли эти явления, но тот факт, что они их озвучили, также свидетельствует о существовании явлений духовного мира.

Совместная деятельность

Заканчивая отступление о возвращаясь к главной теме, стоит отметить, что вопрос контакта с детьми можно решить через какое-то общее дело, через совместную деятельность. Если мы при том понимаем и сам механизм аддиктивного процесса, то тогда во время совместной деятельности можем дать какой-то контур, модель того, что условно называется иммунитетом.

Когда есть постоянная связь с педагогом, которая постепенно рождает доверие, то в какой-то момент совместной деятельности, в какое-то мгновение, ребёнок раскроется, и можно будет сказать то, что он воспримет.

В книге Борис Солоневич «Молодежь и ОГПУ» были описаны хорошие примеры. Он был одним из руководителей организации скаутов: Скауты – это была возможность детям рассказать о Христе. [Существует разное отношение к скаутам, кто-то говорит, что современный скаутинг в некоторых случаях может напоминать секты]. Но во времена Бориса Солоневича, судя по его описаниям, все было очень гармонично. «Тимур и его команда» основаны на его примере. «Будь готов, всегда готов» – скаутский лозунг.

Борис Солоневич возвращается в Россию после революции, хотя мог бы благополучно остаться за границей, но решил, что не может быть вдали от судьбы Родины. Первое время, когда Красная армия еще не добралась до Крыма, он пытается наладить скаутскую работу с беспризорниками. И у него был очень хорошие результаты. Отличался сам подход к работе (через игру) и отношение к ребятам: беспризорник был не куском материала, к нему относились с глубоким уважением, что рождало доверие.

О подходах к воспитанию Бориса Солоневича и его брата Ивана Солоневича см. в главе «Осуждение и неосуждение» из части третьей статьи «Родители и дети».

Все, что он пишет о воспитании, очень интересно. Пионерия в те времена имела все больше статус подготовки кадров. Солоневичу, с его большим опытом в организации детских лагерей, предложили поменять вектор деятельности и попросили готовить кадры, которые требовались чекистам, – новая смена для волны дальнейших репрессий. Но он отказался, за что и был отправлен в концлагерь, а скауты – разгромлены. Все же пионерия переняла многое у скаутов, по крайней мере, она реализовала основную идею общего дела и помощи другим.

Когда мы говорим о пионерии или скаутах, важно, все же, обратить внимание, в чем заключается отличие здорового движения от секты. Определение светских сектоведов достаточно ограничено и может, в принципе, быть применено к любой закрытой группе.

Как говорил один священник, секта – это приобщенность к ложной идее. Здесь можно привести пример монашеской общины преподобного Иосифа Исихаста из десяти человек, которая существовала в горах и ни с кем не общалась (жизнь общины описана старцем Ефремом Филофейским в его, ставшей бестселлером, книге «Моя жизнь со старцем Иосифом»). Но это была не секта, люди были приобщены к целостному христианскому учению, которое до нас дошло в творениях Святых Отцов. А вот секта – это скорее некая усеченная идея, из которой оставили один аспект. Человек повреждается, приобщаясь этой ложной идее, через призму которой секта выстраивает весь цикл жизни.

В книге «Номо. Postmodernus» авторы пишут, что свойство постмодернисткой культуры состоит в том, что у человека появляется полная неуверенность в своем бытии, и ему необходимо куда-то прилепиться, вплоть до того, что он даже готов утратить часть своей личности, чтобы стать членом некой группы, частичкой толпы, присоединиться к коллективным эмоциям, [в попытке испытать некое возбуждение, радость, тепло и стабильность][8].

Он ищет нормальных вещей, но, не имея возможности различить, что истина, а что нет, может оказаться в сообществе, которое не даст ему ни истинной картины мира и ни здоровой уверенности.

Общество, лишенное здоровой модели, которая объединяла бы людей в общее дело, толкает детей к поиску принадлежности к той картине мира, которая для них понятна, пусть даже она и ложная. Так человек может оказаться и в криминальной субкультуре, просто потому что там ему все ясно. Все четко расписано, у кого какие полномочия.

Может быть, ошибка и состоит в том, что сейчас все переходит на какое-то психологическое тестирование, в то время как важно именно общее делание… Люди, которые получили психологическое образование, часто не могут выйти за пределы своей готовой модели и не способны увидеть реальность во всем ее многообразии. У них на все готовый рецепт. Но институт совместной деятельности важнее когнитивных технологии. Как говорил герой фильмы «Пацаны»: «Каждому пацану нужен мужик, которому он мог бы сказать ”ты”».

(Конечно, – избегая фамильярности и учитывая прочие аспекты, о которых рассказывалось, в главе «Избегать заискивания и превозношения», в первой части статьи «Родители и дети»).

Сейчас в моде тренинги, где размышляя об идеальном образе себя, ты якобы и становишься идеальным. Пример в отношении такого подхода: кто читал «Ночевала тучка золотая», помнит момент, где братья едут на Кавказ, и у них банка алычи. Колька мысленно представлял, как бы поделился со своими собратьями, да так и съел всю банку[9].

«Так раздумывал Колька, а сам всю эту алычу и умял. Пока мысленно кормил Боню, да Тольку, да Ваську, да Анну Михайловну… Брал в рот по одной, по две, а то и по три штуки! И вышло, что в мечтах-то хорошо угощать своих, все в свой живот утекло».

Одного зрительного образа недостаточно, нужна активная деятельность. Специалисты подтверждают практическую значимость двигательной активности ребенка в структуре целостной организации для совершенствования способностей и формирования навыков.

См. подробнее главу «О значении деятельности в постижении духовных понятий» из первой части статьи «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)».

Конечно, сейчас очень много пишут о том, что, когда мы думаем о чем-то или мысленно совершаем какое-то действие, у нас, в принципе, активизируются те же самые центры, которые приходят в движение и при реальных действиях. Однако, все-таки это относится больше к каким-то простым вещам. Недостаточно просто представить себя чемпионом по боксу, здесь необходимы постоянные изматывающие тренировки, отработка различных техник удара в течение нескольких лет и регулярное участие в реальных боях.

Федор Бородин в своей замечательной статье «Как вырастить счастливого ребенка» рассказывает, что ребенка, растущего без отца, важно включить в сценарий, где у него появилась бы нормальная мужская модель. Здесь может подойти и секция борьбы.

В советской школе тренерства тренер играл в какой-то степени роль отца, был образцом поведения. Целеустремлённый, мужественный, он не только с ребятами занимался борьбой, но мог принять участие советом и в каких-то жизненных ситуациях.

О значении тренера рассказывает и Астахов – президент международной ассоциации рукопашного боя. Как отец Феодор, так и Сергей Астахов отмечают что концепция восточных единоборств предполагает иной тип тренерства, и с их точки зрения восточный тип тренерства не очень-то и способствует реализации задач воспитания[10][11].

Один знакомый рассказывал про своего тренера, которого они очень любили. Спокойный, очень интеллигентный, похож на писателя, с виду и не скажешь, что тренер по боксу. Однажды они с ребятами наблюдали сцену на остановке, когда тренер пытался вежливо успокоить разбушевавшегося гражданина, в два раза больше его по размерам и массе. И, когда тот не внял убедительному увещеванию, так же аккуратно и интеллигентно в два счета опрокинул всю эту массу на землю.

Частью воспитательного процесса было, в том числе, умение учиться сдерживаться, дать другому, более слабому, побоксировать. Здесь проявлялась и эмпатия, доминанта на лицо другого.

Праздничные деревенские драки, например, будучи устойчивым и неотъемлемым элементом культурной традиции, тоже несли функцию подготовке молодежи к приобретению необходимого опыта риска, выдержки, мужества, ответственности за репутацию своей деревни, выступали в роли примерных боев. Стоит отметить, что, если человек падал, если у него начинала течь кровь, бой прекращался, люди не зверели, не теряли человеческий облик, был общий культурный контекст, который «держал человека на плаву»[12].

Поймите правильно, здесь не дается пропаганда боя, скорее отмечаются «бытийные» изменения, проявляющиеся, в том числе, и практике боя. Сейчас чаще упор делается на агрессию, на забивание противника.

Был у отца Феодора и опыт организации занятий по рукопашной борьбе и на приходе. К таким занятиям стоит относиться аккуратно, чтобы приход не превратился просто в площадку для спорта. Но грамотно поставленная борьба дает детям правильную мужскую модель, учит многое в себя преодолевать.

Конечно, без глубокой веры все это невозможно, и может вырасти просто в агрессивность. Но при целостном подходе, у человека распрямляются плечи. В частности, у Сергея Астахова была идея не только преподавать навыки, но и прививать детям и соответствующую культуру поведения, рассказывать о наших героях-воинах, о преподобных Пересвете и, Ослябе и о прочих.

Сейчас так складывается, что определенные народности, вырастая сами по себе, в условиях, где вырабатывается рефлекс с детства жестко доминировать, начинают вести себя достаточно агрессивно уже в школе. А многие ребята приходят в школу избалованными, изнеженными мамиными сынками, у них только планшеты, игры да развлечения. И они, конечно, не могут себя защитить против тех, которые с детства воспитывались как воины.

Основная задача русского рукопашного боя направлена не на развитие агрессии у человека, а на формирование умения выходить из конфликтов. Чем более успешно человек умеет выходить из конфликта, тем меньше конфликтов случается в его жизни. Он может уже спокойно, без повышенного тона, все объяснить, он не боится и знает, что ожидать от столкновения. Уходит этот давящий страх.

Немного о центре во имя святителя Василия Великого

Идея общей деятельности была очень хорошо реализована в центре святителя Василия Великого (центр социальной адаптации для подростков, находящихся в конфликте с законом). В статье «Подсадить, нельзя вылечить (часть 1)» немного упоминалось о центре.

О некоторых принципах работы центра во имя святителя Василия Великого см. в главах «Учить здоровым реакциям при отказе от приема веществ, изменяющих состояние сознания», «Выздоровление отчасти зависит от наличия социальных связей с трезвомыслящими людьми», из первой части статьи «Подсадить нельзя вылечить? О метадоне, заместительной опиоидной терапии (ЗОТ) и другом взгляде на проблему наркопотребления и противодействия ему».

Чем больше у человека будет социальных крючков и возможностей альтернативных путей развития, тем больше шансов, что он выйдет из своей деструктивной модели. Ребята попадают в центр святителя Василия Великого в основном по 228 статье, за хранение, употребление. Они полностью заточены на криминальную идеологию.

Например, у представителей АУЕ (организация запрещена в России) нет никаких других вариантов развития. Один воспитанник, который как раз поддерживал эту идеологию, попал на молодежный вечер на пляже: безалкогольные напитка, вегетарианская еда, волейбол. Он просто рыдал, рыдал не оттого, что не приобщен к общему празднику, а потому что для него это был «отстой»: «Куда вы меня привели?».

Только через семь месяцев после пребывания в центре у человека начинает формироваться какая-то вариативность, то есть способность выбрать новую реакцию, а не реагировать на стимул одним единственно возможным способом. Это большой труд. По сути, в центре делается то, что не доделали родители. У человека появляется способность уйти в сторону (не в смысле испугаться, запаниковать), а по-другому решить вопрос. В принципе, этому же учат и в автомобилисткой практике. В аварийных ситуациях некоторые бросают руль, закрывают глаза. Или, например, когда начинается драка, некоторые сразу паникую, входят в состояние ступора. А когда у человека был наработан уход от опасности, он может выйти из ситуации.

Чем больше здоровых социальных крючков у человека есть, тем лучше. Одна из задач лекции была привлечь внимание к опыту этого центра. Центр, кстати, также нуждается в помощи благотворителей. Подростков отправляют туда по приговору суда, но государство считает, что средства на реабилитацию ребят воспитатели должны искать сами.

У центра действительно уникальный опыт, и 80% попавших туда ребят к прежней жизни не возвращаются. В центре подобраны соответствующие брутальные педагоги, мужественность которых не выражается в использовании матных выражений и употреблении алкоголя. То есть у ребят перед глазами модель, что можно быть настоящим мужчиной без полукриминальных атрибутов. Работа ведется по принципу здоровых разрешений ситуаций и, главное, большое количество молодых волонтеров: студентов, школьников, которые помогают по разным предметам. Также приходят успешные люди, и у ребят есть возможность расширять поле своей деятельности и постоянно общаться с разным окружением, отличным от своей привычной среды.

О центре написаны статьи, сняты документальные фильм. Например, статьи ««Макс, который все решил сам»[13], «В Петербурге спасают подростков от наркотиков и тюрьмы»[14]. Замечательный фильм – «Тюрьма или жизнь. Второй шанс для подростков-преступников»[15].

Антисоциальное расстройство личности: главное – моё, остальное – неважно

В контексте педагогики ставился вопрос и психотерапевтических методиках. К психотерапии стоит относиться очень аккуратно, не все источники стоит изучать, но некоторые – очень хороши. В частности, многим родителям, возможно, интересно было бы почитать главу «Антисоциальное поведение» из книги Аарона Бека и Артура Фримена «Когнитивная психотерапия расстройств личности». Что такое антисоциальное поведение? Человек знает только свое желание – больше ничего. Такая форма поведения в большей или меньшей степени яркости и выраженности подмечается у многих подростков обоего пола.

О антисоциальном расстройстве личности см. в пунктах 6.2 и 7.1 цикла беседы «Преодоление игрового механизма».

В книге много материала, который перекликается со святоотеческим учением. В частности, в лекциях цикла «Зазеркалье» мы разбирали главу из этой книги «Шизоидное и шизотипическое расстройства личности». Откуда приходит нелепая мысль – мы не знаем, но надо учить пациента эти мысли распознавать и в них не входить, учиться отодвигать их в сторону, не развивать. Авторы не пытаются дать нам какую-то фиктивную гипотезу развития шизофрении, они обошли стороной этот вопрос и предлагают практический шаг.

В цикле лекций «Преодоление игрового механизма» мы разбирали неуправляемые состояния и показательный случай одного мальчика, который очень благоговейное относился к Богу и Церкви, обладал чуткостью, но не мог сдерживать периодически возникающие вспышки совершенно безкультурного, развязанного поведения: гонки по 280 км, драки, уличные банды, угон автомобилей. Причем он был совершенно искренним во всех своих проявлениях.

Много мыслей в отношении антисоциального поведения было взято как раз из главы про шизофрению. Общее звено в двух главах – эгоизм. Человека с такими проявлениями отличает, на самом деле, позиция эгоиста, хищника: «только мне», «иду по трупам». Бессмысленно его стыдить или перечеркивать весь его опыт – это ни к чему не приведет. Это как раз и ошибка родителей: «Как ты живешь? Посмотри на себя!» Он смотрит, ему нравится, у него все нормально. «Неужели ты не можешь по-человечески поступать?» Нет, не может, потому что для этого нужен инструмент и опыт.

Один из возможных выходов, которые предлагают авторы: это постепенное расширение мировоззрения человека, которые открывает пред ним множество альтернативных вариантов. В книге приводился пример молодого студента Сэма, который учился в колледже на стоматолога и проходил самостоятельную практику. Когда же к нему приходили клиенты, он прогуливал занятия, а конфликтные ситуации с педагогами решал, выражаясь своими словами, хлопнув дверью: если им что-то не нравится, то, мол, – это их проблемы.

В процессе терапии перед ним поставили вопрос: Сэм, какая твоя цель в жизни? На этот вопрос он ответил: Моя цель – это самостоятельная практика.

Какие пути реализации этой цели? Как минимум доучиться. Ты согласен с этим, да? Чтобы доучиться, тебе как минимум необходим нормальный контакт с педагогами?

Сэм постепенно соглашается и начинает понимать бессмысленность своих поступков. В качестве альтернативы такому поведению психотерапевт помогает Сэму осознать, что исключение из школы будет нежелательным для него самого, и этого следует избежать, принимая конструктивные решения.

Подобное происходит и в центре. Постепенно, когда у человека формируется представление об альтернативных вариантах (даже на уровне нейронных сетей появляется вместо одного ствола, сразу несколько веток), перед человеком открываются новые пути выбора.

Другой случай, рассмотренный в книге, описывал ситуацию женщины, лишенной родительских прав за импульсивное и безответственное поведение. Ребенок был взят на воспитание другим семейством.

Когда же у женщины проснулся материнский инстинкт, что случилось довольно поздно (девочка была уже достаточно взрослой), мать выразила желание с ней встречаться. «В течение предыдущих нескольких лет Сьюзен посещала свою дочь крайне нерегулярно, однажды даже не появляясь целый год. На момент направления на лечение права Сьюзен на встречи с дочерью были ограничены; она могла видеться с ребенком только под наблюдением приемных родителей и по их усмотрению. Причиной было то, что суд признал Сьюзен виновной в пренебрежении своими обязанностями, и ее лишили права заботиться о дочери». Согласованные цели когнитивной психотерапии состояли в том, чтобы помочь Сьюзен получить возможность чаще видеться с дочерью. Она пришла к выводу, что выражение ярого недовольства несправедливым, по ее мнению, ограничением вряд ли может способствовать достижению ее цели и вместо этого ей лучше попытаться улучшить отношения с приемной семьей и завоевать их доверие. Психотерапевт помогал ей выбирать подходящие моменты для выражения просьбы о возможном увеличении времени встреч с дочерью, чтобы таким образом проверять, удалось ли повысить доверие приёмных родителей к Сьюзен. Так постепенно у человека начинают созревать процессы альтернативного способа поведения.

Ученость и педагогика

Здесь хотелось бы сделать небольшое отступление по поводу школьного образования. Академик Ухтомский выражал мысль, что часто научные теории развиваются по принципу бредовой системы, то есть если у человека нет способности прислушаться к собеседнику, выстраивая научные теории, то он будет, по сути, похож на человека в состоянии паранойи.

Так и в системе образования сейчас можно часто наблюдать разрыв с реальной жизнью. Так, например, ребенок в загородном доме с папой, мамой и десятью гувернерами имеет довольно слабое представление о реальной жизни.

Не так давно выдвигалась идея безоценочного образования, отсутствие фиксированных отметок, чтобы человек оставался в состоянии неопределенности, так как, будто бы, незавершённая информация легче запоминается и дольше хранится. Это пропагандировалось как нечто креативное, для блага подрастающего поколения.

На самом деле, когда ситуация не завершилась, мы ее не забываем, и вопрос остается открытым. Дэвид Ален в своей книге «Как привести дела в порядок» («Getting things done») разбирает, как современным менеджерам не сойти с ума. Он рассматривает дела как незавершенные циклы, как бесконечный гул в голове, постоянно напоминающий о необходимом звонке или письме, и, когда количество таких дел переваливает определенную цифру, человек приходит к срыву.

По сути, в книге описывается еще давно открытый в отечественной психиатрии так называемый закон Зейгарник – человек лучше запоминает прерванные действия, чем завершенные. Да, запоминает лучше. Мозг пытается удержать в памяти все незавершенные цепочки. И когда счет таких цепочек переваливает за определенное число (для каждого оно разное) человек, выражаясь образно, начинает сходить с ума.

Помочь менеджерам, сходящим с ума от незавершенных циклов, и берется Дэвид Аллен. Смысл его системы – завершить все незавершенные циклы, создать такое жизнеустройство, так рассортировывать информацию, чтобы она в нужное время всплывала в нужном месте, чтобы ничего не держать в своей оперативной памяти. Тогда у человека возникнет некое состояние внутреннего равновесия, когда он сможет спокойно решать те дела, которые стоят на очереди.

Однако хотелось бы предупредить, что на первом этапе такая система может помогать. Но главное, не впасть в зависимость от системы, то есть нельзя ставить состояние своего психологического равновесия в зависимость от этой системы. Книгу Дэвида Алена нельзя воспринимать как философию жизни, а только как некий инструмент, который необходимо включить в свою религиозную картину мира. Человек же, который попытается на основании положений этой книги основать всю жизнь, а свое психологическое спокойствие поставить в зависимость от ощущения контроля, войдет в еще большее нервное напряжение.

О системе Дэвида Аллена GTD («Getting things done») по самоорганизации и рассказывается в цикле лекций «Тирания мысли и алкоголь: О выходе из состояния «тирании мозга» и преодолении того, что толкает человека к алкоголю», в пункте 9б «Менеджмент – и психотехнологии. Бизнесмен. Изменение жизни».

Комментарии к системе GTD даются в ответе «Стресс. Женщине, сгорающей от транквилизаторов и антидепрессантов». Некоторые элементы системы GTD осмысляются с христианских позиций и встраиваются в православную картину мира в части 8-ой статьи «Горение сердца» По сравнению с одноименными лекциями, текстовый вариант 8-ой части дополнен.

В каком-то смысле можно сказать, что детям нужно что-то забывать. Нужна цикличность: подготовился к зачету – сдал, и – с глаз долой, из сердца – вон. Прошу правильно понять: здесь не пропагандируются регрессия и тупоумие. Просто в качестве версии предлагается идея насчет того, что если опытные менеджеры не могут держать большой объем данных в оперативной памяти, то – тем более ребенок.

Не всегда на уроках вопрос ставится исключительно о усвоении знаний. Нередко более важным (?) является приобретение навыка работать с источниками, не тушеваться при первых трудностях (когда не получается, скажем, решить сходу задачу). В школе воспитываются навыки коммуникации, которые ребенок в дальнейшем сможет использовать для построения своей жизни и своего мировоззрения (ведь чтобы задать интересующий вопрос более опытному человеку, нужны навыки коммуникации; чтобы познакомиться со «второй половинкой», также нужны навыки коммуникации).

Знания тоже важны, но в каком-то смысле важно и понимание того, что вот эту страницу, связанную с данным этапом учебного процесса, ты можешь перевернуть. Если «все окна» (по аналогии с компьютером) в сознании открыты, то тратится множество сил, чтобы удержать психическое равновесие. Немаловажно и то, что новая информация может быть усвоена, если прежняя перейдет в долгосрочную память и освободит «место» в памяти оперативной.

«Память может работать только непрерывно очищаясь от того, что не используется. Без забывания нет активной памяти»[16], – пишет профессор С. Г. Кара-Мурза. А один исследователь феномена преодоления травматического опыта (феномен посттравматического роста) отмечал, что одна из причин возвращение навязчивых воспоминаний о травмирующем событии состоит в том, что это воспоминание не может перейти в долгосрочную память. Чтобы перенести воспоминание из активной памяти в долгосрочную, человек должен осмыслить происшедшее, реализовать, согласно выражению автора, когнитивную переработку.

«Нарративная обработка, сохранение воспоминаний и осмысление помогают уложить воспоминания в долгосрочную память, сохранив последовательность и внутреннюю логику. Извлечь их оттуда, как правило, можно в той же последовательности, от начала до конца». [То есть, если человеку понадобиться информация, перешедшая в долгосрочную память, он может ее оттуда извлечь. Применительно к теме учебного процесса, можно сказать, что человек может извлечь эту информацию, пролистав учебник или свои конспекты].

«Воспоминания о травмирующем событии фрагментированы, поскольку хранятся в так называемой активной памяти и дожидаются обработки после того, как травма прошла. И вот в то время как нормальные воспоминания постепенно выцветают, травмирующие воспоминания подолгу остаются у нас в голове»[17].

Возвращаясь к методу Дэвида Аллена, в каком-то смысле можно сказать, что суть метода состоит в переводе данных из оперативной памяти в долгосрочную. Чтобы очистить ум и дать ему возможность решать поставленные перед ним актуальные задачи. Чтобы дать уму возможность что-то забыть (на время; методика учит, как сделать так, чтобы напоминания о делах, которые необходимо совершить, всплывали в нужное время и в нужном месте, а не маячили в уме в режиме 24/7). Дэвид Ален написал целую книгу, чтобы помочь менеджерам не сойти с ума, а детям предлагают подобные незавершенные циклы информации для развития памяти, как последнее достижение науки…

Здесь можно вспомнить был эпизод, происшедший с одним ученым (В.В. Ефремовым), труд которого рецензировал упоминаемый академик Ухтомский. Ученому, разрабатывавшему методы борьбы с утомлением, показалось, что ему первому удалось открыть «количественный закон утомления при статической работе мышц человека». И у него возникла мысль изложить этот закон на кафедре физиологии в Санкт-Петербургском университете (в описываемое время – Ленинградском университете). Будучи горд собой, он ожидал похвал от Ухтомского, руководившего кафедрой. Но похвал, на удивление, не последовало. На следующий день ученый уезжал, недоумевая о отсутствии каких-либо отзывов о своем открытии. Но в скором времени ситуация прояснилась, когда он получил от Ухтомского толстенное письмо, «в котором он очень подробно осветил положение проблемы утомления в мировой литературе». Конечную мысль ученого стоит привести, в том числе, и в связи с темой воспитания, так как в ней описаны некоторые черты педагогического подхода Ухтомского. «Так, – пишет ученый, – я понял необычайную деликатность моего учителя. Он не хотел меня разочаровывать при всех слушателях, чтобы не причинить мне психической травмы – ведь молодежь так чувствительна к обидам, а я мог принять прямую публичную критику как личную обиду, как поражение на физиологическом поле. Я оказался не первооткрывателем, а только переоткрывателем, не знавшим всей литературы по проблеме, которую взялся изучать. Все это было принято во внимание им»[18].

Стоит также отметить, что и позиционирование себя очень умным педагогом не принесет пользы. Таких, наоборот, игнорируют.

Нужны реальные подходы, которые действительно работают. Смысл нашей беседы также привлечь внимание к центру святителя Василия Великого. Необходим поиск методов, которые отзываются в людях. Возможно, мы ничего нового не найдем, просто это будет хорошо забытое старое, но эти методы будут действительно эффективны. Центр Василия Великого, например, может стать площадкой для передачи воспитательного опыта, местом стажировки для волонтеров и преподавателей из других школ. Подобный опыт педагогического процесса поможет в дальнейшем более продуктивно строить общение с детьми.

Кстати говоря, фильм «Рапа-Нуя» об острове Пасхи напоминает нашу текущую ситуацию. Люди, находятся в изоляции, цивилизация приходит в упадок, истощив природные запасы. Нехватка продовольствия и социальная рознь расшатывают общественный строй, основанный привилегированным сословием «длинноухих», и порождают конфликты между «длинноухими» и «короткоухими». Никто не задумывается о строительстве кораблей, все живут в уверенности, что за ними должны приплыть, и поэтому строят идолов на берегу моря. Племена продолжают вырубать деревья для перемещения монолитных статуй, в то время как можно было бы сбежать с острова на каноэ, построенных из этих же самых деревьев. Так и у нас сейчас тратят ценные ресурсы на идолов, вместо того, чтобы просто взять и поплыть.

Но надежда все-таки есть. Преподобный Серафим Вырицккий говорил, что появится новое поколение молодых людей, которое будет ходить своими путями, но потом поймет, что так дальше жить нельзя.

Подобная мысль была и у Юрия Бессонова в его очень глубокой повести «26 тюрем и побег с Соловков». Христианин, офицер, он находился в Кемском пересыльном пункте и смог сбежать оттуда. У него было потрясающее чутье на ситуацию, которое шло в неразрывной связи с его способностью к эмпатии и стремлением сопоставить свое поведение с совестью (выше упоминалась первая часть статьи «Внешняя жизнь и мир мыслей», в которой, в том числе, рассказывалось и про медиальную префронтальную кору, принимающую участие в нахождении «социальных решений», развивающуюся, когда человек оценивает свои поступки, проявляет внимание к ближним).

См. комментарии в отношении опыта Юрия Бессонова в главе «Боевой опыт и книга Юрия Бессонова “26 тюрем и побег с Соловков” (бег под прицелом; вера и любовь – как иммунитет)» из части 2.2 статьи «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты» (http://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2082/).

В цикле бесед «Остаться человеком» мы подробно разбирали его совершенно фантастический побег. Он принял решение, что убивать без крайней нужды никого не будет. И именно это решение спасло ему жизнь и открыло возможности для побега.

«Я в Соловках. В руках у меня лом… Я должен выкорчевать изо льда какое-то бревно… На дворе мороз, перчаток нет… Лом холодный, тяжелый, тело ломает, работа бессмысленна…Ко мне подходить парень… Ясные, чистые, глаза, на голове чуть на бок одета фуражка, на ней значок одного из высших учебных заведений… «Друг! Дай помогу…» Я передал лом… Сильными размашистыми, крепкими, верными ударами, он быстро расколол лед, выбросил из него полено и остановился… Сдвинул на затылок фуражку, оперся на лом и подняв свои красивые глаза, как бы про себя не сказал, а скорее выдохнул: «Хорошо…» Я не понял. Мы помолчали… Вы за что? По какому делу?… Спросил я его, чтобы начать разговор… Он чуть улыбнулся и ответил: «Я Христианин…» Что?.. Что?.. От неожиданности повторил я вопрос… Объясните…»
И вот он объясняет, что он не контрреволюционер, что он не белый, не красный, он Христов. И потом оказалось, что он был не один. И Бессонов пишет: «Все это была молодежь… Настоящая, здоровая, сильная, крепкая духом и телом, новая, самая новая молодежь России…» И тогда появилась надежда: «Вот она новая весна, новая заря России… Понял я тогда».

Некоторые источники о педагогике и общении

У нас часто ссылаются на исследования, проведенные, например, в Голландии, в США, но есть разница менталитета. Как мы можем опираться на опыт исследования общества, которое существует совершенно по другим культурным принципам? Кто собирал эти данные? Кто их анализировал? Какова была выборка? Например, «Отчеты Кинси» о сексуальных патологиях в тюрьме, базировались только на выборе заключенных, 98 % из них показали отклонения, и он приходит к выводу, что эти отклонения являются нормой. То есть он исследовал не разнообразные группы, а взял только ту группу, которая и состояла из лиц, реализующих девиантные формы поведения.

Нам преподносят подобные данные как уже однозначно проверенные, в то время как многие факты можно подвергнуть сомнению. Так, например, лауреат нобелевской премии Нассим Талеб в своей книге «Рискуя собственной шкурой» описывал эксперимент: взяли сто статей из психологических журналов, перепроверили результаты, и только 39 из них совпали. То есть либо была нарушена чистота эксперимента, либо эксперимент был очень рафинированным, не были соблюдены все условия. В результате, только примерно треть данных соотносилась с реальной жизнью.

См. подробнее в главе «Вопрос о источниках» в статье «Детям – жизнь от родителей или родителям – жизнь от детей?».

Необходим тот опыт, который прожит в реальной жизни. Хотелось бы сослаться на некоторых авторов. Священномученик Фаддей Успенский дает взвешенную модель, он сам прошел педагогический путь, и его «Записки по дидактике» – кладезь полезных советов.

Некоторые мысли священномученика Фаддея о общении см. в главе «Избегать заискивания и превозношения» первой части статьи «Родители и дети» (часть 1-ая: «О принципах общения с “трудными” людьми и воспитании»). Первая и вторая части данной работы были подготовлены на основании бесед с педагогами, проходившими в центре святителя Василия Великого (часть 2-ая: «Бесполезно ли воспитание?»).

Жизнеописание епископа Софрония (Старкова), размещенное, на сайте «Православное Духовенство». Софроний (Старков) обладал своеобразной педагогической харизмой. Еще до революции он ратовал за открытие школ и качественное образование. Своей жизнью он доказал эффективность предлагаемых им взглядов, хотя, конечно, в его жизнеописании вопросы педагогики больше растворены в контексте эпохи.

В книге архимандрита Тихона (Агрикова) «Пастырское богословие» есть совершенно потрясающая глава «Пастырь-душепопечитель», хотя она относится к священникам, ее можно читать и родителям, и педагогам. В ней рассматривается, на каких основаниях можно пробудить к жизни грешника. В качестве примера пробуждения к новой жизни приводится пример святого апостола Матфея, который до встречи со Христом был сборщиком податей[19]. Здесь важную роль играет личное общение и неосуждение человека («Христос ни разу в Своей жизни не осудил личности согрешившего, а осуждал только его греховную настроенность, признавая в каждом возможность возрождения»).

Принцип неосуждения в контексте темы общения разбирался также в главах «Увидеть ближнего в ином свете», «Добраться до доброго в душе», «Образ Божий и зерно добра», «Осуждение и неосуждение» в части 3-ей работы «Родители и дети» (часть 3-я: «Уважение за уважение…».

Известный психиатр Бруно Беттельгейм писал в своей книге «Просвещенное сердце», что человек, живущий в условиях тоталитарной системы, лишен выбора. Должны быть сформированы определенные предпосылки, чтобы он мог продержаться. У человека должно быть ощущение главного.

Мы очень много говорили о его книге в цикле «Остаться человеком». Он, в частности, высказал мысль, что методы безличной системы в образовании не применимы. Если менять учителей как винтики, каждые полгода, то ни к чему хорошему это не приведет. Только постоянный личный контакт может повлиять на хорошее усвоение учебного материала[20].

Хотя Бруно так и не смог справиться со смертью жены, но он все же выжил в концлагере и пришел к основам понимания, как личность может функционировать в условиях тотального обезличивания.

В частности, некоторые стратегии сопротивления обезличиванию, описанные Бруно Б., разбирались в частях 4.2 и 5 одноименной с лекциями статьи – «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы, концлагеря» (часть 4.2: «Мы человеческого рода…»); часть 5: «Офисный работник и житель мегаполиса в сравнении с узником концлагеря»).

Еще – о центре во имя святителя Василия Великого

А теперь об основных подходах центра святителя Василия Великого. О подходах центра можно узнать на официальном сайте центра.

В разделе «Философия центра» подходы выражены в виде сжатых мыслей – афоризмов. Например, «говори не как не надо, а как надо».

Все мы говорим, что антисоциальное поведение – это плохо, но важно сказать, как нужно поступать, показать альтернативные пути развития. На эту тему – еще афоризм: «Не спрашивай “Почему?”. Научи».

В статье о воспитаннике Центра «Макс, который решил все» есть много интересных мыслей. Главный педагогический метод – предоставить человеку основу для совершения выбора и дать свободу, объяснив возможные последствия любого поступка.

Свобода выбора без информации – это преступление. И, по сути, гуманистическая идея свободы выбора для ребенка – губительна. Стоит отметить, что к 20-ти годам формируется префронтальная кора головного мозга, заведующая, помимо прочего, выбором наиболее актуального (для всей жизни в целом, а также – соответствующего целям человека) действия из множества возможных. Что на данный момент важнее делать: изучать текст в учебнике или наблюдать за полетом шмеля? Если речь идет о уроке, то, возможно, – следить за текстом, если речь идет о отдыхе, то, возможно, – следить за шмелем. То есть у подростка еще могут быть большие трудности с выбором. Он может выбрать не то, что полезно, а то что звучит громче и выглядит ярче. Если условно сказать, все время урока может следить за шмелем (здесь можно вспомнить и упомянутого отца многих детей протоиерея Федора, он отмечал: «…как бы педагоги ни трубили об обратном: у ребенка нет своей силы, нету своей крепости сопротивляться злу. И эта сила должна быть и у отца, и у матери. И если они не сопротивляются злу в душе ребенка, то ребенок, конечно, несчастен, просто потому, что зло его поглощает»).

См. главы «В условиях отсутствия ориентиров человек выбирает “сиюминутное”», «Лишаясь “главного” в системе мироощущения, человек становится абсолютно-внушаем» из 1-ой части статьи «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества».

Конечно, если человек учится в академии, он уже способен сам выстроить траекторию своего обучения, но нельзя, руководствуясь этим же принципом, дать подобную свободу шестикласснику. Так же и человек, который двадцать лет занимал рукопашным боем, на определенном этапе уже совершенно свободно реагирует на ситуацию, владея всеми приемами. Так и пилот высокого уровня способен посадить самолет в самых трудных обстоятельствах, на что начинающий летчик даже не имеет право решиться. Человек может правильно пользоваться свободой выбора только тогда, когда у него сформирована определенное понимание вещей.

Те, кто попал в Центр с условной судимостью, должны осознавать, что если их отчислят, то условная судимость может перерасти в реальный срок в колонии. Если пришел в состоянии измененного сознания – начинаются освидетельствования; устроил дебош, прогуливает занятия – отменяются репетиторы по индивидуальным программам, не едет домой на выходные; ругается матом – учит стихи; бросил бумажку – моет лестницу. И эта практика формирует у человека привычку вначале думать, а потом – делать. А когда человек решает отказаться от деструктивных вариантов, то тогда ищут альтернативы, смотрят на склонности, призывают на помощь педагогов, волонтеров, специалистов. Гончарное мастерская есть для всех, но для каждого подбирают специальных педагогов.

Один из ребят часто манипулировал близким и, угрожая самоубийством, получал деньги от мамы. Но в центре сразу вызвали бригаду, отвезли в психиатрическое отделение, и он впервые столкнулся с последствиями своих действий.

Другой воспитанник, будучи очень импульсивным, устроил бойкот своим товарищам и педагогам и тоже столкнулся с последствиями своих действий. Вызвали бригаду, отвезли в отделение, где он очутился рядом уже с совершенно другим контингентом – товарищами из СИЗО. Так оказалось, что проще все-таки решать вопросы мирным путем. И сейчас у него начался уже свой путь: живет отдельно, появилась невеста, смог побороть пристрастие к наркотикам и алкоголю.

И вот Макс рассказывал: «Я исправился не потому, что меня заставили, а потому что я сам так решил. Я уже насмотрелся на последствия такого выбора: воровство, наркотики. И понял, что это далеко не свобода. Лучше я доучусь, заработаю себе на жизнь и сам буду решать свою судьбу. Я благодарен Центру за то, что они открыли мне глаза»

Один из принципов: помнить, что они – не мы. Здесь не нужно ложное панибратство как в американских корпорациях. Одна девушка из крупной американской компании рассказывала, что однажды к ним на проект пришел молодой человек, который, впервые всех увидев, стал вести себя как старый друг, который всех встречает из отпуска. Это было не очень естественно, но все приняли эту игру. Когда же пришло время сдавать проект, выяснилось, что он свою часть так и не сделал.

Такое отношение не вызовет у ребят уважения. Здесь лучше здоровая и честная позиция, честная дистанция. Здесь не надо молодиться. Перед ребятами должен быть педагог, который готов всегда помочь и объяснить, но также необходимо понимание, что у каждого – самостоятельная жизнь, что ребята приходят к нам для того, чтобы уйти, и не надо пытаться переложить всю заботу об их выборе на свои плечи. Мы учим их делать собственный выбор.

В одной передаче показывали, как биологи нашли выдреныша, который лишился матери, он был обречен умереть, потому что даже не знал, что ему есть. И они с аквалангами стали ныряли в речке вместе с ними, а он копировал их поведение, зарывался в ил, искал еду, повторяя движения. А потом, когда всему научился, он отправился в свободное плавание.

Это правильный честный подход. Центр – не тюрьма и не детский дом, хотя там живут ребята, которые совершили серьезные правонарушения, но вера в то, что они могут преобразиться, делает чудеса.

Но также нужно понимать, с кем вы имеете дело. Например, в одну из первых лекций в центре, во время встречи с епископом один из воспитанников начал демонстративно храпеть. Другой поспорил с ребятами, что получит от руководства Центра призовой билет в кино, стал принимать активное участие в проектах, записался в волонтеры. Манипуляция сработала: ничего не подозревающие воспитатели в качестве поощрения наградил его билетом в кино.

Ребята могут устроить и целое представление. Ради развлечения изобразить, что сорвался, употребил, отправиться на освидетельствование, которое покажет, что никаких наркосодержащих веществ в крови, на самом деле, нет. А ему просто стало скучно, и он придумал такой маневр.

Не сразу сложились и наши отношения с ребятами, и даже было несколько каких-то острых ситуаций. Воспитанники открыто заявляли: «Отец Прокопий, почему вы сюда приехали? Вам-то зачем мы нужны?» Мы проводили в Центре цикл бесед «Познать свое призвание и следовать ему». Пришлось им откровенно признаться: «Когда я приехал в Центр, я не знал, как себя вести. И единственный шанс был построить отношения на основе «уважение за уважение». Я решил, что я поверю вам, но поверю не в смысле «положу ключи от квартиры, где деньги лежат», а признаю в вас людей, которые способны воспринимать, понимать, которые представляют из себя нечто большее, чем кажется на первый взгляд. И я поверил вам…» Тогда один из мальчиков в ответ произнес: «А мы поверили Вам!»

В беседах про логосы мы разбирали, что одна из причин наркомании, заключается в том, что, когда поступком, противоречащим совести, человек перечеркивает нечто важное, составляющее суть его личности, у него начинается внутреннее страдание, от которого он и уходит в наркотики. У каждого явления есть внутренние логосы, Божественная идея, на основании которой этот предмет существует и развивается. Кому-то покажется смешным, что с малолетними преступниками можно обсуждать подобные темы. Но Иулиания Владимировна услышала, как потом ребята играли в шахматы, и когда один, проигрывая, начал «кипятиться»: «Да я не могу с этим идиотом играть», другой совершенно спокойно ответил: «Логос игры – это развлечение».

Цикл лекций «Познать свое призвание и следовать ему». См., например, пункты 001 и 002 – «О логосах и уходе от наркотиков…».

Получается, когда мы изначально воспринимаем людей как идиотов, мы примитивизируем в итоге и саму программу, создавая предпосылки, чтобы люди оставлялись в своем состоянии регрессии. Когда же мы все-таки признаем в людях способность измениться, они раскрываются перед нами лучшими своими сторонами. Это называется – закон заслуженного собеседника, об этом писал и Виктор Франкл. Ухтомский называл этот процесс идеализацией. Мы можем увидеть только лучшие стороны человека тогда, когда предположим в нем что-то лучшее, нечто большее того, что мы можем увидеть сейчас, на данный момент (см. подробнее 3-ю часть данной работы).

В отношении психологических книг, хотелось бы подчеркнуть, что они могут носить характер только некого инструмента, но не тотального руководства. Важно понять, что работает в реальной жизни. Один педагог рассказывал, что прочитал сотню психологических книжек о воспитании, но совершенно был не готов к первому занятию, когда самый главный хулиган обернулся в туалетную бумагу и бегал по классу с криками «я мумия». Преподаватель впал в ступор: ни одна психологическая книжка не говорила, что делать в подобной ситуации.

В Центре также проходит постоянный педсовет, где все ситуации разбираются предельно конкретно. И этому уделяется много времени, что должно происходить и в школах. Например, когда стоял вопрос отпускать или нет воспитанника на соревнования, то приняли взвешенное здравое решение познакомиться сначала с капитаном команды. И только когда увидели, что он человек адекватный, отпустили на выходные из Центра. Самовольный же уход грозит немедленным отчислением. Педсовет – возможность поучаствовал во внутренней жизни, некий микроскоп с целью мгновенной реакции на любые отклонения, чтобы корректировать, возвращать в правильное русло, учить ощущать ответственность за свои поступки, дать возможность нащупать альтернативные варианты. Человек учится реагировать правильно, а у педагогов формируется рефлексия на свои действия (не грубо ли выразился, нашел ли правильный подход), педагоги тоже учатся. Обсуждают, находят оптимальные варианты решения любых проблем. А ситуации бывают абсолютно разные: например, конфликтная ситуация с новым мальчиком.

Как говорилось в книге Дэвида Арена «Getting things done», никакой глобальный проект невозможно решить, если у тебя нет ресурса сделать множество маленьких дел. То есть любой глобальный проект распадается на мельчайшие операции. Если ты не способен их довести до конца, то дело не сложится.

Процесс изменения поведения человека с криминальной идеологией в реальной жизни состоит из множества ежедневных ситуации. Например, остановил стиральную машину, выбросил чужое белье и забросил свои носки. «Как ты свое поведение оцениваешь?». Пишется объяснительная, протоколируется.

Немотивированная доброта в нашем христианском контексте может быть понятна, но в контексте «человека с улицы» она подозрительна. Был случай, когда один талантливый программист приехал из Европы волонтером помочь в социальном деле и думал, что будет купаться в волнах ответной любви. А ребята приняли его за педофила и поговорили с ним «по понятиям». Сразу последовал педсовет, вызвали родителей, разобрали ситуацию со всех сторон. Потому что, если она будет упущена, то потом проблемы будут наматываться дальше как снежный ком.

В разборе конфликтов важно понять и выслушать обе стороны. Приглашаются и выслушиваются оба участника, и в позиции педагогов нет привилегии для какой-либо из сторон. Дети могут сначала обижаться, если решение было принято не в их пользу, но создаются условия, чтобы они пришли к пониманию, что речь не о прихоти, что есть некие законы, которые важны для всех. Эти законы – объективная данность, перед ними необходимо смириться, и они актуальны для любого. Это вовсе не прихоть одного человека.

Так, например, действуют правила: о диагнозах не шутить, человека не подначивать, и все правила распространяются и на воспитателей, поэтому они тоже следят за своей речью. Исполнительный директор центра Иулиания Владимировна Никитина даже рассказывала, как они справляли Новый год с педагогами в Центре, а потом обнаружили, что ребята подглядывали в окошки, не достанут ли распить бутылочку шампанского, не лицемерят ли. Как преподаватели воспитывают, так и стараются сами себя вести.

Соответственно, какое-то нарушение правил Центра несет за собой не фатальную, но довольно затратную по времени череду событий (необходимость писать объяснительные, собрания). Когда человек хочет вовлечься в какой-то процесс, он уже, понимая всю последующую цепочку, думает: «Стоит ли начинать?»

Человеку всегда пытаются дать все шансы до последнего. Если у людей есть таланты, интересы, то ищут пути снятия напряжений, способы дать эмоциональную разрядку через альтернативные, не деструктивные увлечения: театр, творчество, спорт. Для ребят из очень неблагополучных семей, возможно, такой поход в театр – вершина культурного времяпрепровождение. Важно найти что-то по душе для ребенка, направить силу его саморазрушаюших эмоции по пути альтернативного развития. Захочет ли он научиться фотографировать или прыгать с гаражей – всегда постараются найти пути реализации.

Главная задача: полная готовность помогать каждому в любой затруднительной ситуации, чтобы была возможность расширить варианты здоровых действий и научиться реагировать через опыт людей не из круга воспитанника. Это правило очень важно усвоить родителям, потому что чаще всего в любой нестандартной ситуации они реагируют криком, и ребенок на определенном этапе начинает бояться, и ищет решение проблемы самостоятельно. И, когда возникнут сложности с полицией или наркотиками, предпочтет договориться с каким-нибудь криминальным товарищем, вместо того, чтобы довериться родителям. Так возникают нездоровые и очень опасные ситуации, а все только потому, что ребенок боится о чем-то сказать. Поэтому лучше, если родители смогут сдержано среагировать: «Ну да, конечно, учудил, но нужно что-то решать». Какой смысл кричать? Все уже произошло.

Главная проблем всех воспитанников – это внимание исключительно на себя, кстати, специфическая черта образа мышления наркозавимого человека. Такой человек не способен ни о чем другом говорить, кроме как о себе. Неуважительное обращение – одна из самых распространенных проблем, которую обсуждают с ребятами, и она часто служит причиной последующих конфликтов.

Заточенность криминальной идеологией приводит к постоянной грызне: «А ты куда посмотрел? А ты знаешь кому ты это сказал?» Человек, который так себя ведет, уже не сможет учиться, у него никогда не сформируется какая-то картина мира и те самые лобные доли. Если человек хочет научиться себя контролировать, ему нужна помощь. И эту помощь ему стараются оказать, призывая в подмогу любых специалистов. Когда ребенок понимает, что самостоятельно справиться с каким-то влечением он не в силах, тогда только он начинает учиться, как эту проблему решать. Опять же, ребятам не преподносится чисто теоретическое решение вопроса, главное – практические действия. Принцип Центра – это предельная конкретность в каждой мелочи, что и обеспечивает такой результат.

О чем человек мечтает? Куда он мог бы поступить? Что он хочет от своего будущего? Создается поэтапный план. Что для этого нужно уметь? Где и этому можно научиться? И предоставляется помощь для достижения этих локальных целей. Важно, чтобы было интересно самому человеку, чтобы он постарался найти себя.

Часто родители даже не понимают, что молодому человеку трудно совершить даже простейший шаг: пойти на собеседование, посмотреть в интернете. Это может быть просто непреодолимой проблемой, банальной ленью, он до такого простого шага просто не додумается, потому что эта нейронная цепочка просто никогда не существовала. И здесь необходимо прописать последовательность всех шагов.

Взаимоотношения с родителями анализируются до принятия ребенка в Центр. Конечно, нужно знать предысторию, но, с другой стороны, очень важно соблюдать принцип Макаренко: «нас не интересует, кем ты был, мы тебя принимаем с чистого листа», чтобы хвост прошлого не тянулся за человеком. Прежняя кличка и прежний негативный след не должны заслонять для человека новые перспективы. Изучаются отношения с родными, наследственность, прошлые ситуации – это помогает объяснить многие вещи. Привлекается более здоровый круг общения молодых репетиторов. Но нужно также понимать, что даже дружеское похлопывание по плечу в мужском коллективе, может спровоцировать негативную реакцию у ребенка, у которого был опыт насилия. Тело для него – неприкосновенно, и здесь следует держать дистанцию, потому что иначе подобный контакт может быть воспринят как некая угроза.

Не надо также давать обещания, которые вы не можете выполнить. Также не очень хороший опыт показали совместные браки воспитанников и волонтеров, отношения, которые рождаются в результате реабилитационного процесса, потом не складываются.

Опыт общения с воспитанниками детского дома

На Соловки приезжали ребята из детского дома, получился, своего рода, социальный эксперимент, с которым бы хотелось ознакомить более детально. Труд – был основа времяпрепровождения, а какое-то время уделялось игре. Чтобы в будущем научиться выходить из неуправляемого состояния, могут помочь и тренировки во время игры. Если смог справится с собой, поборол свои бурные эмоции, может в будущем появится ресурс, когда начнется тяга. В играх можно объяснить ребенку конструктивные и неконструктивные моменты, показать, что, когда ты сильно расстраиваешься или гневаешься, у тебя ослабевает реакция, то есть, если хочешь выиграть, надо успокоиться.

Ребятам советовали чтение Джека Лондона, Майн Рида «Всадник без головы», Даниеля Дефо «Робинзон Крузо», пятнадцать минут в день, чтобы была какая-то интрига – остановиться и в следующий раз с интересом продолжить. Порадовали подарки в виде кулончиков Пресвятой Богородицы.

Люди часто приезжают на Соловки посмотреть на мыс Белужий, но у подростков это вообще не вызвало никакого интереса, походы тоже не впечатлили, «не греет», как говорил Янковский в фильме «Влюблен по собственному желанию».

Когда возникали конфликтные ситуации, волонтеру советовали акцентировать внимание на самом конфликте и выражать свои чувства по поводу создавшейся ситуации. Например, «я беспокоюсь, что вы постоянно ругаетесь». Важно было реагировать на любое неправильное поведение, но не обидой, а просто обозначать свои чувства относительно ситуации. Также важно было понимать, что ребенок не должен манипулировать жалостью к себе. Часто конфликты, мелкие перепалки, грызня возникали между воспитателем и детьми, иногда между волонтерами и детьми, редко между самим скитоначальником и детьми. Во всех моментах необходимо было донести, какие действия и поступки правильны, а какие нет.

Старались развить в детях эмпатию, делая что-то для ближнего, пересказывая, например, содержание книге той части коллектива детей, которые ее не читали. Все вместе участвовали в совместных играх. Один специалист говорил, что русские народные игры развивают связь между полушариями. Днем выполняли трудовые задания, вечером читали жития святых, потом общались. Занятие выпечкой блинов, козуль, пряников увлекло всех.

Главный вывод: необходимость согласованности между взрослыми, чтобы приучить, в хорошем смысле слова, детей понимать, что от них хотят. Зачастую несогласованность действий и даже прямо противоположные реакции родителей на один и тот же поступок, создают у ребенка полную дезориентацию. А впоследствии ребенок начинает пользоваться этой разницей характеров, лавировать, чтобы получить свое, постепенно полностью выходит из-под контроля.

Из записей летнего лагеря: «И нам не хватало контакта с детьми, они же сами на контакт не шли. Мы не могли их организовать. Было ощущение, что им не интересно ничего из того, что мы спланировали. Воспитатели и скитоначальник могли бы более конструктивно направить их в русло подготовленного плана, но конкретно все действия не были обсуждены и, соответственно, мы не могли договориться действовать в одном ключе.

<…>

Девочки ходили в храм на утреннее и вечернее правило, хотя без видимого интереса, мальчики не приходили вовсе. Вечером дочитывали жития святых, была возможность еще пообщаться.

При попытках проговорить планы, варианты занятий, одна из девочек возмутилась: «Почему все одно и то же?» Однако на предложение высказать свои предложения не смогла ничего сказать.

Перепалка с воспитателями, частично с волонтерами, обвинения в адрес воспитателей, при попытке предъявить обвинение, реакция одной из девочек: «А что мне за это будет? Ничего не будет»

Девочки разговаривали о жизни в детском доме, говорили, что очень многие погибают: наркотики, алкоголь, воровство, распутный образ жизни, полная безнаказанность».

Идет полное разложение, но при этом никто ничего не может сделать, потому что нет никаких рычагов воздействия, то есть человек может демонстративно взять бросить бумажку пред педагогом и его нельзя обязать ее поднять. И те, кто поковарнее, начинают пользоваться ситуацией.

«Вместе с девочками убираемся, вместе расписываем козули, собираемся их попробовать с вечерним чаем, готовим подарок скитоначальнику. Вместе выбираем песни, вместе репетируем. По итогам третьего дня: более-мене установился контакт с двумя девочками, мы все в предвкушении вечера с чаепитием и песнями. И в этот момент выясняется, что мальчики затопили без спроса печь, при чем неправильно. Для скитоначальника это оказывается последней каплей. Мальчики все время вели себя неуважительно, будто они у себя дома, и все им должны. Скитоначальник это терпел, но история с печью, когда дым пошел в помещение, стала последней каплей. Он выгоняет их из скита, они уходят в поселок. Воспитатели отправляются их икать, запланированный вечер срывается. Мы расстроились, но с девочками попрощались тепло»

«Из шести детей какой-то контакт установился с двумя девочками (две других девочки: старшая сестра, которая все время провоцировала конфликты и перепалки, и ее младшая, которая тянулась за ней). Два мальчика, которые вообще не шли на контакт ни с кем, быстро ели и уходили жить своей жизнью, участвовали только в трудовых дежурствах по уборке и мытью посуды после еды, частично в изготовлении козуль, с удовольствием выпекали блины»

«Выводы с точки зрения организации: обязателен четкий план действий, согласованные действия всех взрослых, особенно тех, кто хоть как-то может обеспечить дисциплину» Так и маме с папой надо быть за одно, потому что это совместное выяснение отношений (кто виноват, кто сказал что-то не так) предоставляют ребенка самому себе.

Выводы с точки зрения воспитания: обязателен рычаг, с помощью которого можно регулировать поведение. В идеале – это любовь. Но если ее нет, начинается неуважение, деструктив, нужно что-то, чтобы ребенок не чувствовал полной безнаказанность. Нужно помочь ему останавливать себя, если сам он себе останавливать не может. Должно появляться чувство ответственности за совершенные поступки. Нужно учить его мыслить стратегически, видеть последствия своих действий. А нужно ли это мне? Если нет плана, не происходит блокирования каких-то деструктивных моментов, то человек мгновенно подхватывает и реализовывает любые мысли, эмоции, которые приходят в голову. Его ничто не останавливает, не заставляет оценить и задуматься: «Правильно ли я поступаю или нет?», то ситуация, в целом начинает ухудшаться и ухудшаться.

Если нет позитивных примеров в окружении, а вокруг только люди, которых дети не уважают, то нет и никаких рычагов действия на них, дети не воспринимают их с точки зрения примера. Важно, чтобы ребенок получал эту здоровую подпитку. И вот поэтому все-таки опыт Центра святителя Василия Великого, привлечение новых людей из внешнего круга, новые здоровые социальные контакты, люди, которые могут подсказать, объяснить, дать какие-то советы, играет большую роль в жизни воспитанников.

Приложение. О книге Александра Гезалова «Соленое детство»

Воспитанница детского дома отмечала, что, если бы она могла как-то повлиять на положение дел в детском доме, она бы ввела наказания. Она имела в виду то, что нет «рычагов» у воспитателей, чтобы каким-то образом учить детей регулировать свое поведения.

Какие-то «рычаги» нужны. Но справедливости ради стоит также отметить, что телесные наказания, как писал Александр Гезалов, бывший воспитанник детского дома, активно использовались на его памяти. Но они мало все же кому-то помогли.

Его книга «Соленое детство» показывает возможный путь осмысления проблемы из первых, как говорится, рук. Выйдя из детского дома, он не спился, не ушел в криминал, сумел найти себя. И в своей книге он указывает на причины, которые помогли ему найти путь в жизни.

Приведенные ниже мысли выстраданы и составляют не пустое чтение. Может, они помогут родителям и педагогам с новых ракурсов взглянуть на прежние вопросы.

О книге см. в цикле «Родители и дети. Воспитание», в пункте 4 «Увидеть большее, чем видится в человеке, нужна ли строгость, вера как опора».

«И где та золотая середина, когда, оказав помощь и содействие сироте, нужно вовремя отойти, дать ему самому шанс и возможность сделать первый самостоятельный шаг в жизни. Он-то чаще всего не понимает, что ваша помощь не может длиться вечно и только он сам может помочь себе…»

«… детские дома есть и будут существовать еще очень долго, и надо суметь помочь детям-сиротам обрести себя, понять мироустройство и найти в себе мотивы Надежды, Веры и Любви. Все это как “живая вода” их раненым душам. Любите этих и всех детей, и они будут счастливы».

«… не все было плохо в поселковом детском доме, есть и что хорошее вспомнить. Там впервые ко мне отнеслись по-человечески, это была моя первая учительница. Потом такие отношения я видел в кино “Уроки французского” … Что еще сохранила моя память, это то, что к дому надо было идти через кладбище. Тогда я задал первый вопрос о смерти. Она мне деликатно отвечала на такие вопросы, объясняла, как могла, но всегда оберегала от того, чтобы я воспринимал смерть как способ решить жизненные вопросы быстро и легко. Она была верующая, православная, в доме висели иконы, но в школе этого не знали.

И с тех пор я как-то перестал бояться смерти, и это помогло мне пройти через множество пределов, ситуаций и опасностей тогдашней “зазубристой” жизни».

«Как важно, чтобы на пути ребенка с нелегкой судьбой появлялось как можно больше таких хороших людей, с простым, не “наворотистым” отношением к жизни. Это отложится в памяти, ей-Богу, и потом укрепит и вынесет на стременах добра, обязательно вынесет…»

«… был случай, когда за одной воспитательницей не закрепилась ни одна из кличек старших. Это была Людмила Васильевна Касатова, истинно добрый и светлый человек. Она не имела своих детей и, как мы потом узнали, болела раком легких.

…Все свое рабочее и свободное время Касатова отдавала нам. Ее любили все. Когда я бываю в Суздале, я к Людмиле Васильевна первой иду на могилу. Светлая ей память».

«В церковь я ходил всегда. Стоял у входа и смотрел на священников, на иконы… В тридцать два года крестился, так было угодно Богу. Если бы вера была со мной раньше, все было бы наверняка иначе. Но желание жить по правде – это тоже Вера. Я старался.

Оглядываясь назад, могу сказать, что какие бы трудности мне ни пришлось пережить, мне не жаль ни секунды из прожитых на этой земле. Я старался и стараюсь жить максимально честно и правдиво. Вопрос, для чего и ради чего живу, отпал давно. Я живу для других. Ради других. И ради памяти своих детдомовских друзей. Я живу ради тех, кто ступал, ступает и ступит на эту светлую землю. С радостью и для радости. В сердце моем всегда будет жить благодарность и признательность к людям, зачастую совершенно посторонним, незнакомым, которые порой делом, иногда словом, а иногда и взглядом вершили Добро в моей детской душе, не давали угаснуть вере в него в моем просоленном от слез детстве. Этих людей не интересовало, есть ли у меня прописка, кто я и откуда, кто я по социальному статусу… Это были просто добрые люди, встретившиеся на моем пути».

«… я чувствовал свою недотепистость, малообразованность, бессемейность, но вместе с тем желание что-то делать, так меня научили в детстве. И все-таки что-то внутри, ближе к сердцу, не давало мне спать, поднимало по ночам, тащило на балкон смотреть на звезды. Это что-то отдельно от меня думало, жило, готовилось к прыжку. Голова-то молчала! И только потом я понял, что за меня думала моя маленькая – с кулачок или еще меньше – Божья душа.

Видимо, Бог закладывает в каждого умение жить душей, но не всякий может ее услышать, а мне вроде удалось. Помню, как в детдоме я часто выходил по ночам на свет коридорных ламп. Я стоял у косяка и просто смотрел на свет».

«Я был резок, порой нетерпим, каюсь, но я никогда не продавал и не искал выгоды в отношениях. … Трудиться спасительно, хотя многие детдомовцы не желают работать, ждут подачки. А мне при таком графике еще удавалось ходить на тренировки».

«… состоялась встреча с Архиепископом Карельским и Петрозаводским Мануилом, мы долго говорили о судьбах детей-сирот, о том, как трудно выпускнику сиротского учреждения встать не на ноги – на колени. Архиепископ меня внимательно слушал, спрашивал сам. Видимо, из разговора и возникло решение дать храму имя Иоанна Богослова, покровителя детей. И мы начали строить. В храме я всегда искал спасения – от того, что творилось в детском доме и в личной жизни, от дурных мыслей и всего, что бередило голову. Сейчас я понимаю, что будь моя вера крепче, я бы смог бы помочь своим друзьям. Они бы не легли в сыру землю, не дожив до. тридцати тех. Тогда бился я только за себя, а это в корне неправильно. Ах, если бы в десятке моих детдомов хоть бы один воспитатель был верующим, скольких ошибок удалось бы мне избежать! Как мало было смирения и терпения, как мало упования на Силу и Любовь Христову, как много было содеяно по гордыне и злобе! Теперь я страстно желаю, чтобы именно дети-сироты были при церкви. Господь их не оставит в час трудный глада и боли. Но как трудно сие, как мучительно приживается в народе любовь к Богу и человеку.

Почему у людей такой настрой – собирать с миру по нитке, почему нельзя перестроиться и начать новую жизнь? Даже если в ворота жизни забито сто голов, еще целый тайм впереди. Внутренняя раздраженность порождает обиды, обвинения, гнев, недовольство собой как человеком. Да. Нужно немало лет, чтобы получать дополнительные навыки, образование, веру в Бога, но ведь время все равно движется вперед. Почему бы заставить его работать на собственное благо? Начать ходить в церковь, гнуть в себе Гордыню, перебороть желание обвинить в собственных бедах Бога, мир. Почему беда воспринимается только как тупик? Напротив, это дверь в мир иной, светлый, которого не стоит бояться. Остановиться, оглядеться, перекреститься, и начать самому меняться. Это трудно, но это возможно.

Говорят: жилья нет, зарплата маленькая. А что вы сами сделали для того, чтобы изменить ситуацию? Ничего. С какой стати тогда слезы льете по себе, еще живому, который не способен на поступок ради себя и своих детей

Значит надо работать, а не стенать попусту. Не надо бояться ошибиться, ведь победы вымащиваются именно чрез углы. … Важно любить жизнь во всяком ее проявлении. Тогда и жизнь будет щедрой и снисходительной к нам. Давайте жить вечно светлой и славной жизнью».

[1] См. «Личностные особенности и другие факторы, предрасполагающие к развитию аддиктивного процесса» из книги Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриевой «Психосоциальная аддиктология» («Олсиб», 2001).

[2] См. беседу 2 из книги прп. Макария Великого «Духовные беседы» (одна из многих мыслей: «Когда Апостол говорит: совлекитесь «ветхаго человека» (Кол. 3, 9), тогда разумеет человека совершенного, у которого соответствуют очам свои очи, голове – своя голова, ушам – свои уши, рукам – свои руки, и ногам – свои ноги. Ибо лукавый осквернил и увлек к себе всего человека, душу и тело, и облек человека в человека ветхого, оскверненного, нечистого, богоборного, непокорного Божию закону, – в самый грех, чтобы не смотрел уже, как желательно человеку, но и видел лукаво, и слышал лукаво, и ноги его поспешали на злодеяние, и руки делали беззаконие, и сердце замышляло лукавое»).

[3] Баймухаметов С.Т. Сны золотые. Исповеди наркоманов. М.: Изд-во ИКАР, 2000. С. 211.

[4] См. «Экзистенциальный вакуум: вызов психиатрии» из книги Виктора Франкла «Воля к смыслу».

[5] Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Аддиктология: настольная книга. М.: Институт консультирования и системных решений. Общероссийская профессиональная психотерапевтическая лига, 2012.

[6] Например, святитель Феофан Затворник писал: «На том свете страсти останутся в душе и будут требовать себе удовлетворения, а так как удовлетворить их нечем, то жажда будет все сильнее и томительней. И чем более будет жить душа, тем более будет томиться и терзаться неудовлетворяемыми страстями; непрекращаемая мука эта все будет расти и расти, и конца не будет этому возрастанию и усилению. Вот и ад! Зависть – червь, гнев и ярость – огонь, ненависть – скрежет зубов, похоть – тьма кромешная. Этот ад начинается еще здесь, ибо кто из людей страстных наслаждается покоем?» [см. главу «Адские мучения» из книги святителя Феофана Затворника «Созерцание и размышление»].

[7] Николаев В.Н. безОтцовщина / Документальная повесть. М.:СофтИздат, 2008. С. 143.

[8] См. главу «Основные характеристики постмодернистского общества и его отличия от традиционного и современного общества».

[9] «Колька представил, как появились бы они с братом в детдомовской спальне со своей алычой! Все бы бросились просить, уставясь на невиданный фрукт <…> И тут бы он стал угощать шакалов, оделяя всех просящих: Боне бы дал штуки три, он старший и никогда не бил Кузьменышей; Ваське-Сморчку дал бы пару, он всегда голодный… Тольке-Буржую дал бы одну, он тоже как-то дал Кузьменышам лизнуть из ложки, когда его серенький солдат-отец приносил ему кашу в котелке и Толька обжирался у них на глазах.
И воспитательнице Анне Михайловне дал бы Кузьменыш одну штуку. Хоть и холодная, равнодушная женщина Анна Михайловна и всегда безразлично относилась к Кузьменышам, вовсе не замечая и ни разу не запомнив их, но Кольке ее жалко <…> Пожалуй, воспитательнице Колька бы отдал целых две алычи <…>
И вороватому директору Виктору Викторовичу дал бы алычу Колька. Он Кузьменышей на промысел отпускал. И усатой музыкантше… Не жалко… На Кавказе алычи много, пусть едят! Им тоже в войну нелегко. И тоже алычи хочется».

[10] Протоиерей Феодор Бородин: «Многие растут с отчимами, многие вообще без отцов растут. Вам некого копировать, вы не знаете, как ведет себя взрослый, сильный, великодушный и благородный мужчина. И девочка такого не знает, поэтому она не понимает, за кого она выходит замуж, и парень не понимает, как себя вести. Чаще всего эти качества присутствуют в профессиональном тренере, особенно если это человек старой тренерской школы. Лучше, конечно, если это не какие-то ударные техники, типа каратэ, которые нацелены на причинение боли, прежде всего. И у тренеров восточных единоборств как раз нет этой советской тренерской закалки. Лучше, если это вольная борьба, классическая, или это самбо, дзюдо, потому что обычно преподаватели по самбо и то и другое преподают. Дело в том, что в советское время была жесткая установка, что если тренер узнает, что ты кого-то побил на улице, имел привод в милицию, – то тебя выгоняют сразу. И тренеры объясняют».

[11] Сергей Астахов: «…в воспитании детей и солдат действует принцип “делай, как я”. Люди, которые занимаются воспитанием – как делают это руководители клуба “Патриот”, – должны, прежде всего, своим собственным примером показывать отношение к вере, к Отечеству, к другим людям. Нужно показывать пример того, как можно служить Отечеству. Ведь мужчине не обязательно быть профессиональным военным. Если он усердно трудится у станка – это тоже служение. Если человек верующий, если он обрел Бога, то он притягивает к себе людей. А если вера еще и подкреплена знаниями в каком-то виде деятельности – в данном случае это рукопашный бой, – то это вдвойне хорошо, вдвойне притягательно и дает человеку возможность быть образцом для подражания. Философия восточных единоборств построена по такому принципу: учитель для тебя – это всё. Не образец поведения, а совсем иное: ты должен беспрекословно ему подчиняться. Это вообще не в психологии русского человека» [Анастасия Рахлина. Мы воспитываем защитников Отечества. Беседа с Сергеем Астаховым, президентом Международной федерации рукопашного боя».

[12] К примеру, вот какое описание дает Михеев Николай Васильевич, репрессированный в советские годы. Рассказывая о своих родителях и своем семействе, он пишет: «Женщины работали в доме, где был установлен ткацкий станок: кто ткал, кто прял, кто сучил цевки для ткацкого станка, все были при деле и не просто работали, а работали, что называется, с огоньком, весело и пели песни, пели очень ладно. У всех были хорошие голоса и хороший музыкальный слух.
В праздничные дни ходили в храм, который находился в селе Куровщина за два километра. Приходя из храма, садились обедать всей семьей за один стол. Дедушка Федор был строгим, не любил, чтобы кто опаздывал к обеду или за столом кто неприлично себя вел. После обеда кто шел отдыхать, кто шел на улицу играть. А игры были всякие, кто играл в лапту, кто в “орел”, кто в палочку-выручалочку, а парни с девчатами ходили на улице с балалайкой или гармошкой, пели протяжные песни и задорные частушки.
Особенно большими считались праздники Пасхи, Вознесения и Троицы. В эти праздники было особенно весело. Парни с девчатами с гармошками и балалайками шли в лес, куда собирались молодые со всех близлежащих деревень, и вот уж где было настоящее веселье: кто во что горазд, всякая художественная самодеятельность.
Не обходилось иногда и без драки с одной деревни на другую. Возвращались домой веселые, уставшие, возбужденные. На некоторых были изорваны рубахи, носы в крови и синяки под глазами. Немного отдохнув, поужинав, вечером опять шли на улицу. Соберутся где-нибудь на перекрестке или у какого-нибудь сруба и опять начинается веселье и всякая самодеятельность. Кто под гармошку, кто под балалайку, не то, что ныне. Сейчас возьмут подмышку какой-то непонятный инструмент, не то магнитофон, не то проигрыватель, идут по улице, а чего он гудит (не играет, а то гудит, то орет-стрекочет), они и сами-то не знают, не знают, что слушают. Вот такое сравнение. Может, я и не прав, но в те времена жили совсем по-другому. И хотя работали очень трудно, все дела делали вручную, но были веселые и трудились веселые без всяких алкогольных напитков. А по вечерам в нашей семье после ужина и чая пели молитвы и Божественные стихи и, помолившись, ложились спать. Так и жили спокойно» // Моя жизнь. Воспоминания сына и внука “врагов народа” или просто обычных крестьян бывшего Кирсановского уезда – Михеева Николая Васильевича.

[13] Лавреньева С. Макс, который все решил сам 

[14] Нехлебова Н., Марченко С. «Мне 15 лет, а трое моих друзей уже умерли». Как вернуть к нормальной жизни подростка, который переступил черту». В Петербурге спасают подростков от наркотиков и тюрьмы 

[15] «Тюрьма или жизнь. Второй шанс для подростков-преступников». Документальный фильм сетевого издания ТОК о работе петербургского Центра святителя Василия Великого и новой площадке Центра – в Надкопанье Тихвинской епархии

[16] См. «Психологическая доктрина» из книги профессора Кара-Мурза С.Г. «Манипуляция сознанием».

[17] Джозеф С. Что нас не убивает. Новая психология посттравматического роста / Стивен Джозеф [пер. с англ. И. Ющенко]. М.: Карьера Пресс, 2015.

[18] Ухтомский А.А. Доминанта души: Из гуманитарного наследия. Рыбинск: Рыбинское подворье, 2000.

[19] «”И он (Матфей) встал и последовал за Ним” (Мф. 9,9). Раскрытие апостольской души в момент призвания произошло так. Отверженный фарисеями Матфей от сновавшей около него толпы слышит о явлении сильного словом и делом Пророка. Для мытаря в Нем было особенно замечательно то, что Он призывал к Себе всех забытых и отверженных грешников. Между ним (Матфеем) и Пророком очевидно не было пропасти. Все это слышал мытарь, и в его душе зародилась искра горячей симпатии к неведомому Человеку. Видел он, как вереница страдальцев, тянувшихся к Пророку, получала исцеления от Него.
И потянулась исстрадавшаяся душа мытаря к Иисусовой любви, как чахлое растение тянется к светлым лучам весеннего солнца. Матфей не осмеливался, не мог надеяться на личное знакомство с Господом и тем более на избрание в число учеников. Но когда последнее случилось, и Господь – истинный Ловец людей – остановил на Матфее исполненный любви взгляд со словами “следуй за Мной”, то в такое время не было нужды размышлять.
Тогда прошлое, казалось, все исчезло при виде настоящего солнечного блеска. Матфей не сказал ни слова Господу от изумления при явлении Его неожиданной любви и благости. Он только встал и последовал за Спасителем.
Отсюда ясно вырисовывается отличительная черта пастырского душепопечения. Христос ни разу в Своей жизни не осудил личности согрешившего, а осуждал только его греховную настроенность, признавая в каждом возможность возрождения» [Тихон (Агриков), архим. Курс лекций по пастырскому богословию для студентов духовной академии, 3-ий курс. МДА, г. Загорск, 1967. Текст лекций можно найти на сайте lib.rus.ec].

[20] «Методы безличностной системы в образовании не применимы. Если менять учителей как винтики каждые полгода, то ни к чему хорошему это не приведет. Только постоянный личный контакт может повлиять на хорошее усвоение учебного материала».