Порфирий (Шутов), еп. «От слухов – к реальности»

Интервью редколлегии альманаха «Соловецкое море» с наместником и игуменом Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря, директором Соловецкого государственного музея-заповедника архимандритом Порфирием (Шутовым).

– Ваше Высокопреподобие, дорогой отец Порфирий! Просим Вашего благословения и благодарим за согласие поговорить о самом важном и наболевшем! Вначале по обычаю просим подвести итоги прошедшего 2018 года. Каким он был для монастыря, для музея и для Вас лично? Какие события Вы бы назвали самыми важными – с любым знаком важности?

– Монастырь пополнился братьями. Особенно долгожданным было пополнение нашего клира – братских священнослужителей. У нас появились два новых иеродиакона, один иеромонах, и вскоре состоится ещё одна пресвитерская хиротония.

Запомнились дружные братские труды в Исаково. Их итог: ещё один скит вполне обустроен, чтобы возобновить в нём монашескую жизнь. Выстроен и освящён храм, устроено жилище с автономной инженерной инфраструктурой, вычищена территория, которая снова, как 100 лет назад, стала парковым лесом.

Из событийного ряда, как всегда, выделяется большое церковно-государственное собрание на Соловках во главе со Святейшим Патриархом. Я бы даже сказал – собор, вспоминая единодушие и единомыслие собравшихся. По-особому углублённым получилось в этот раз обсуждение соловецких проблем во время неспешного обхода монастыря (поднимались даже под кровлю Преображенского собора) и двухчасового рабочего совещания. В памяти живо запечатлелись картины благодатных богослужений, проникновенных Патриарших проповедей. Прогулка по озёрно-канальной системе навевала Патриарху воспоминания о лодочном путешествии, совершенном им вместе с митрополитом Никодимом 35 лет назад по тем же местам.

Начата по-настоящему серьёзная работа над документами, которые заложат осмысленное развитие Соловков. Это проектирование «религиозно-исторического места» в масштабах архипелага и разработка концепции его комплексного развития.

Реставрационные и строительные дела из стагнации пока не вышли. Добавилось то, что теперь стройплощадки посещают представители правоохранительных органов.

– На Вас лежит много обязанностей – наместника и игумена обители, директора музея. Они требуют немало времени и передвижений в пространстве, организационных усилий, нервной энергии. Как Вам удаётся справляться с такими нагрузками? Не печалит ли несбыточность мечты о тихом монашеском уединении?

– Больше удаляют от монашеского идеала конечно, не передвижения, а переживание проблемных и конфликтных ситуаций. Но и закаляют одновременно: надо научиться сохранять мирное устроение духа среди бурь житейского моря. При этом понимаешь, что твои бури по сравнению с теми, что обрушиваются, например, на наших братьев сейчас на Украине или в Сирии, в Пакистане или Конго, или обрушивались семьдесят лет назад на самих Соловках, – это совсем не шторм, а только лёгкий морской бриз. И, кроме того, есть тишина монастырских богослужений, тишина пустынного уединения в скитах, хоть и ненадолго доступного. В такие часы широко открыты двери для исполнения заповеди Спасителя: «…вниди в клеть твою, и затворив двери твоя, помолися Отцу твоему иже в тайне…» (Мф 6. 6).

– Четверть века назад в верующем народе возникло сильное воодушевление – и зрелые, и молодые люди устремились в монастыри, а чаще – на руины монастырей. В последние годы этот жар, как кажется, стал остывать. Меньше людей приходит в обители послушниками, меньше принимают постриг. Как бы Вы объяснили такие перемены? Это естественное явление, и люди расстались с «детской болезнью» церковной романтики, или перед нами новое оскудение веры в нашем Отечестве?

– 1990-е годы в церковной жизни можно сравнить с тем, как жадно дышит человек, надолго запертый в духоте и вдруг выпущенный на волю. Как бы прекрасно ни было ему, но все время так дышать невозможно. Приходит навык жить на свежем воздухе. Это объективно. Но есть в нынешнем охлаждении к Церкви и следствие ряда небезгрешных обстоятельств. Это и губительная идеология потребительства и эгоизма, и дефицит по-настоящему глубоких людей Церкви, вокруг которых тысячи спасаются, по слову преподобного Серафима, и слабохарактерность самих неофитов, поленившихся сделать шаг от детской церковной романтики к серьёзной духовной жизни.

– А какова сейчас ситуация в Соловецком монастыре с новыми насельниками?

– За последний год подготовлен целый ряд монашеских и иноческих постригов, пришли новые послушники и трудники. Так что у нас в обители демографического кризиса, можно сказать, нет, слава Богу.

– Среди жителей больших и не очень больших городов растёт предчувствие какой-то надвигающейся катастрофы. Есть проблемы в экономике, сложна и страшна обстановка в мире, людям всё сложнее что-то созидать в отношениях: друг с другом. Как жить со всеми этими страхами?

– «Будут издыхать от страха и ожидания бедствий, грядущих на вселенную», «а на земле уныние народов» (Лк 21. 25–26). Христос, видимо, говорил о наших днях в той беседе о конце мира. Однако здесь есть и обличение в маловерии. Привыкшие мыслить исключительно рассудочно, поземному; мы теряем способность мыслить и чувствовать из веры, из нашей живой связи с Творцом мира и Вседержителем. Если же стоять в вере, если исполниться сыновнего доверия Небесному Отцу, то в сердце властно зазвучат слова Апостола: «Ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, какая другая тварь, не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим 8. 38–39».

А жить со всеми этими страхами – крайне тяжко. «Хуже нет, когда боишься, лиха нет, а только надрожишься». Так что лучше всего, по совету святого Василия Великого, множество страхов изгонять одним совершенным страхом – страхом Божиим. А из исцеленной души произрастает и правильное действие, нет места унылому бессилию, с бесплодным ропотом на всех и на вся. Христианство – это бодрый творческих дух. «Все могу в укрепляющем меня Господе Иисусу!» (Флп 4. 13) – вот такого апостольского настроя надо добиваться в себе и не успокаиваться, пока он не установится.

– А вот еще картина современной жизни. Мы ее увидели во время экспедиции по Терскому берегу. Многие наши собеседники, живущие в изолированных и едва выживающих деревенских мирках, говорили нам, что не хотят, чтобы до их деревень проложили дороги, чтобы до них дошли блага цивилизации, хотя многое в их жизни им и не нравится. Один нестарый рыбак нам прямо сказал: «Дорога – это смерть!» А другой, молодой, заявил, что желает, чтобы люди «с большой земли» просто оставили его в покое, что он никуда не хочет уезжать из родной деревни и мечтает однажды лечь в песок местного кладбища рядом со своими дедами и прадедами. Как Вы думаете, с чем связано такое настроение «крайсветных» людей?

– Вспоминается великая поэма Николая Мельникова «Русский крест» и другие щемящие строки о русской многострадальной, тихо уходящей деревне… Всё уже сказано и оплакано. Горькая правда жизни отучила сельчан ждать чего-нибудь доброго от властей, от цивилизации – от «дороги» и «большой земли». Но теплится огонёк надежды на воскресение из пепла благодаря тому, что есть такие преданные родному уголку земли люди, как те, о которых вы говорите. А свою государственную экономическую политику Россия должна радикально изменить, если только хочет выжить. В этом, думаю, убеждены уже все здравомыслящие соотечественники.

– Вернёмся на Соловки. Как Вы относитесь к тому, что современность радикально поменяла метафизическую природу Соловков: уединённый монастырь ныне практически превратился в «городской» – окружённый стихией политической и «светской» жизни? Можно и нужно ли с этим что- то делать?

– Убеждён, метафизическая сущность Соловков остаётся вневременной и неизменной, светские же стихии – лишь внешнее обстоятельство на современном этапе соловецкой истории, связанное с желанием государства помочь острову. Госпрограммы завершатся, бюрократические маховики переключатся на другие объекты. Нужно просто дождаться этого благодатного часа.

– Должны ли соловчане – и в монастыре, и за его стенами в своих мыслях, словах и делах постоянно помнить о том, где они живут – на месте духовных подвигов монахов, страданий и казней заключённых лагеря? Или связь современных живых людей с прошлым места их обитания – выдумка чувствительных романтиков, ненужное и даже вредное для развития архипелага культурное напластование?

– Если из живого сознания людей уходит их прошлое, то они превращаются в манкуртов (термин, если не ошибаюсь, Чингиза Айтматова) без рода и племени. Идеологи нового мирового порядка давно поняли, что строительным материалом такого мира должен стать новый тип человека – «перекати-поле». Монастырю же, Церкви органично присуща историческая память. Поэтому и не даёт покоя Православная Церковь Бжезинскому и ему подобным. А любовь к Отечеству, как известно, начинается с любви к малой родине. Для местных жителей это особый подарок, что их земля имеет столь славную историю.

– Есть ли какое-то взаимодействие между братией и невоцерковленной частью соловчан? Что Вы можете сказать про непрекращающиеся слухи о том, что однажды всё светское население «монастырь выселит» на материк?

– Взаимодействия немного. Больше всего местных жителей можно встретить у нас во время детских спектаклей на Рождество Христово и Пасху. На мой взгляд, в этих взаимоотношениях нужно руководствоваться принципом мирного сосуществования. Стороны ясно отдают себе отчет в своей разности, но при этом проявляют такт и взаимное уважение. Тогда естественно рождается взаимодействие в тех вопросах, которые ставит сама жизнь. Ничего искусственного, ничего подневольного, никто ни к кому в душу не лезет. При этом мы открыты каждому, у кого появляется какой-либо интерес. Но тактичное повеление предполагает, что не всё то на языке, что есть на уме. Бывают, к сожалению, выпады из этого разумного состояния. Поэтому, думаю, правильно оставить слухам и вымыслам их законную среду – кухонные разговоры.

– От слухов – к реальности. В прошлом году был создан Фонд восстановления Сочовков. Что Вы ждёте от этого начинания?

– Ожидаем гораздо более высокой культуры управления в реставрации и строительстве, эффективной координации всевозможных государственных и негосударственных участников соловецкого проекта, а в результате всей этой механики – практическое обустройство Соловков. Всех ведь раздражает именно бесплодие, безрезультатность программ и совещании. Такие лица включены, такие силы задействованы! А очистительных сооружений нет, дорог нет – и так далее, и так много лет.

– Расскажите, пожалуйста, что происходит на таких проблемных объектах, как Такелажный сарай, реставрация которого очень затянулась, и недостроенное новое здание Соловецкого музея-заповедника?

– В Такелажный амбар, надеюсь, мы с вами зайдём уже этим летом. По музейному зданию ситуация такая. Проект концептуально одобрен экспертами ЮНЕСКО и сейчас проходит обсуждение в Главгосэкспертизе. Отказались от услуг старого подрядчика. Вскоре начнутся процедуры выбора нового подрядчика. Но надо иметь в виду, что в новом здании расположатся только постоянные и временные экспозиции музея, небольшой конференц-зал и всего несколько сотрудников, так как от некогда задуманного трёхэтажного дома остаётся лишь один этаж, и тот скрывается под холмом. Основное административное здание музея пока по-прежнему будет располагаться в Новобратском корпусе, а тем временем надо вновь всем миром подыскивать вариант для переезда музея за пределы монастыря.

– Соловецкий монастырь всегда имел свой флот, и в иные времена он был крупнейшим в России. Сколько вымпелов, выражаясь военным языком, у монастыря сейчас? Что это за суда?

– Сейчас у нас четыре морских катера, две баржи, два быстроходных катера. Итого восемь вымпелов! И для управления маломерными судами за прошлый год прибавился ещё один капитан (в моём лице).

– В заключение ещё несколько вопросов о духовной жизни. Внимание всех православных в минувшем году было приковано к Украине, где, помимо всего прочего, при участии светских властей и Фанара была создана раскольничья церковная структура и начались гонения на УПЦ МП. Ясно, что всё произошедшее явилось и попущением Божиим. Но в чём тогда духовный смысл происходящего на Украине? Какие уроки должны вынести из этих событий верующие в России и других православных странах?

– Духовный смысл трудных для христиан времён всегда один: любящий Небесный Отец проводит Своих заплутавших детей через горнило испытаний, чтобы очистить потускневшее в них золото веры и духа. «Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся» (Откр 3. 19). И среди наших украинских братьев уже сейчас видны плоды этого трудного воспитания свыше: черты подлинной святости проявляются в жизни христиан и их пастырей, в жизни их общин. Урок духовный один и давно преподанный Спасителем: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное!» (Мф 4. 17). А покаяние – это изменение мыслей и поведения человека к святости. Из обновлённых покаянием христиан Господь сотворит совершенно иное общество, в котором даже представить себе не смогут, что можно творить такие беззакония и злодейства, какие творятся сейчас.

– Даже воцерковлённым людям, регулярно ходящим на службы и причащающимся Святых Тайн, необычайно сложно наладить настоящую духовную жизнь, в которой верховодить будут не благочестивые привычки, а живая тяга к Богу. Какие советы Вы могли бы дать тем, кто чувствует такую проблему?

– Прежде всего, я бы порадовался за тех, кто ощутил недостаточность своего духовного опыта. Это уже начало исцеления. Если «всегда доволен сам собой, своим обедом и женой», то изменение точно не придёт. Придёт только желание поучать и осуждать других и весь набор фарисейских «достижений», включая конечную погибель.

Если же пробудилась тяга к Живому Богу, то нужно лишь указание на верный путь. Об этом мы просим словами псалмопевца: «Скажи мне, Господи, путь, которым пойду…» (Пс 142. 8). Такое руководство человек легко встретит в «Добротолюбии» и подобных аскетических творениях святых отцов, соединяя их изучение с разумным применением полученных знаний к своей жизни. А последнее лучше всего достигается в общении с духовником и единомышленным братом если таковой есть.

– Батюшка, мы благодарим Вас за беседу и просим сказать слова напутствия и нам, и нашим читателям.

– Скажем, как в окончании Литургии: «Благословение Господне на вас, Того благодатию и человеколюбием!». Пусть все мы во в тех жизненных обстоятельствах, в которые поставит промысел Божий, сумеем оставаться на высоте своего христианского звания – христианами не только по имени, но и по правде своего сердца и своих поступков!