Прокопий (Пащенко), иером. День народного единства: что нужно для истинного единства?

Мы с вами празднуем, помимо церковного праздника Казанской иконы Богородицы, День народного единства, вспоминая, как наш народ объединился для избавления от великой беды в Смутное время.

И сейчас многие тоже говорят о единстве, но когда говорят о нём, забывают о двух вещах. Первое, что всё-таки наша цивилизация была основана на Православной культуре. И поэтому русская идея невозможна без Православия.

Кто-то Православия стыдится, кто-то хочет забыть эти корни, кто-то пытается «вывести» сейчас нашу российскую цивилизацию от язычества или чего-то. Но если люди отвергают то сакральное ядро, то сакральное основание, которое было положено в основу российской цивилизации, то человек никогда не сможет понять ни русскую литературу, ни русскую историю, ни русский характер. Это будет дом, основанный на песке (Мф 7. 24).

Сейчас очень модно критиковать: и Патриарха, и Церковь… Конечно, в Церкви очень много недостатков, и много нужно чего исправлять. Но как-то мне довелось говорить с одним монахом, который к вере пришел в тюрьме, в тяжелые годы, в 90-е он туда попал. Он мог уйти от ареста – когда его шли арестовывать, прямо как в романе «Мастер Маргарита» переговаривались: «это нас идут арестовывать? – да, нас». Он говорил, что мог уйти, но никуда не стал бежать, потому что как-то полностью был уже потерян смысл жизни. Он думал: «если бежать, ну а чего бежать? а куда бежать? ну вот, сбегу, и дальше что?» И когда он попал в тюрьму – уже хотел пойти во все тяжкие, просто уже убивать людей направо и налево. И вдруг ему пришла мысль как-то обратиться к Богу.

Он нашёл советскую газету. Там было написано: «Сын Человеческий будет предан в руки человеческие» (Лк 9. 44). Эти слова были в какой-то статье, даже не было подписано что они из Священного Писания. Но он говорит, что от этих слов в сердце кольнуло, он понял, что надо копать в этом направлении, на блок сигарет выменял Библию, и стал читать.

Решил попробовать молиться. Нашёл текст молитвы «Отче наш», хотя и несколько искажённый. В журнале «Огонёк» нашёл статью про Третьяковскую галерею, что-то типа такого. Обыкновенная, светская статья. Но там на фотографии к статье была запечатлена икона на стене. Вырезал эту икону, в каптёрке поставил на табуретке, прочитал «Отче наш»…

«Сейчас», – говорит, – «я уже монах, уже знаю, что можно молиться в любом месте, в любое время. Если даже сейчас меня на пожизненное отправят – я не испугаюсь. Возьму чётки, сяду на койку… А что? – пост постоянный, уединение постоянное: молись, спасайся. И вот я прочитал как-то «Отче наш» – и мне как в макушку кто-то дунул. Я испытал такую радость, которой в жизни не испытывал. Когда из каптёрки вышел – люди подумали, что сошёл с ума!»

Время было непростое, в 90-ые и так была карточная система, а в тюрьмах понятно, что творилось: с медикаментами всегда было совсем туго и т.п. То есть радоваться было нечему.

А он говорит: «я ходил, меня радость заливала. Но я поначалу подумал, что, ну как там психологи пишут, – что Бог это сублимация или что-то такое… Вдруг я сам себя обманываю? Я решил проверить: если Бог реален – значит, наверное, это чувство уйдет, если я сделаю что-то против Божьего. Лёг на койку и стал представлять как кого-то убиваю: режу, кромсаю… и вдруг эта радость исчезает – и я тогда начал каяться».

И несколько раз он проверял так и понял, что это, действительно, некое Божие присутствие. Бог стал его обучать. Если он что-то сделал не то (там ведь не было ни книг христианских, ни духовных наставников) – то чувствовал, что эта радость уходит. Если размышлял над тем, почему эта радость пропала и старался сделать что-то противоположное своим грехам – то радость возвращалась. И когда он вышел из тюрьмы и прочитал святоотеческие книги – он многое к тому моменту уже понимал.

Он говорил, что когда ты живёшь с верой – ты словно едешь в автобусе и держишься за поручень. Пока автобус не тормозит – вроде бы всё нормально. Ты держишься и почти не отличаешься от тех, кто не держится. Но когда автобус тормозит или заходит на поворот, – те, кто не держался, падают, а ты стоишь. Это так просто: если у тебя есть вера – ты стоишь. Но сколько он людям не пытался это объяснить – почти никто не слушает.

Это был пример обращения к каким-то корням, которые человек потерял. И сейчас нам нужно сделать это на уровне всей нашей цивилизации. Хотя, вроде бы, многие из нас считаются православными. Сейчас говорят, что воюют две страны православные. Но мы не видим, что здесь особо православная страна и что там православная.

Первое – это возврат к корням. Русскую идею сейчас пытаются основать на чём угодно, кроме возвращения к Православия, потому что «это сейчас стыдно».

И вот этот человек как раз сказал хорошие слова, когда зашла речь об осуждении Патриарха, Церкви. Конечно, я говорил уже, что много недостатков есть и их надо исправлять, но… Он говорил, что очень любит сейчас историю, изучает всякие книжки по политологии. Говорил: «Я обратил внимание, что когда изучаешь какого-то автора – то обычно тратишь время в пустую. Долго-долго изучаешь, но в конце оказывается, что доходишь до выводов, что автор какую-то вообще дичь предлагает. Некоторые книжки очень хорошие. Вначале. Какие-то факты приводятся интересные. Но потом, в конце книги, – опять какая-то дичь. Чтобы сэкономить время, я стал смотреть ответ на два вопроса: как человек относится к Церкви? и как относится к Патриарху?»

Конечно, есть люди, светские авторы, они Церковь, Патриарха особо не почитают. Они атеисты, например. Но относятся сдержанно, с уважением. Даже какой-нибудь атеистический политолог понимает, что всё равно, как ни крути, у страны православные корни и хаять просто так – это было бы глупо.

И этот монах говорил, что даже в тюрьме считается: если человек пошел против матери (был там один заключённый – у матери что-то украл) – это дно полное. То есть, если человек не чувствует даже этого – что это твои родители, ты пошел против них – что тогда тебя вообще в жизни остановит?

Поэтому если человек уже начинает против Церкви что-то там публиковать… Можно быть, конечно, с чем-то не согласным, но зачем это ругать? Если ты на это пошёл – значит, у тебя что-то в душе уже сломано. Есть такие люди, которые будто что-то внутри себя потеряли. И это нужно найти.

Второй момент – это, конечно, связь с ближними.

Единство невозможно без того, что мы друг друга поддерживаем.

Опыт тех, кто прошел ГУЛАГ, сталинские лагеря, фашистские концлагеря, экстремальные ситуации, показывает, что только любовь к ближним, забота о другом, помогает выжить и тебе, потому что пока ты заботишься о ком-то – ты живешь. Если ты помогал кому-то – кто-то поможет и тебе.

И у нас, к сожалению, большинство людей считают, что сильную новую Россию должна строить 99% населения, а я, например, буду гнобить своих работников, наполовину сокращу их, на остальных взвалю двойной объём работы – ну а куда, мол, деваться? Жизнь такая! Все так живем…

И вот так, когда говорят «все», получается, что каждый показывает пальцем на другого, и ради ближнего кто-то мало что делает.

К сожалению, мы видим, что в школах нет единственных между родительными учителями. Учитель что-то скажет – не то, чтобы против ребёнка, но попытается достучаться, а люди начинают паниковать: как вы моего гениального Серёжу третируете, да он гений, а вы ему занижаете!.. И пишут на учителей в прокуратуру. И тому подобное.

Какой это сигнал для всех остальных учителей? – не лезьте! Деградирует ребёнок – пусть деградирует дальше. Молчите – и у вас будет меньше проблем.

И когда на всех уровнях нашего общества возникает такая ситуация, где каждый закрывает на что-то глаза, – то получается, мы вроде о единстве говорим, мы его даже празднуем, но единства, как такового-то и нет. Потому что единство начинается там, где на нашем, банальном, уровне человек готов подать другому руку, даже если это ему неудобно.

Конечно, говорить о добре можно очень красиво, но в реальной жизни добро это с чем сопряжено? С тратой времени, тратой ресурсов, финансов… Нужно, бывает, куда-то съездить, это все очень неудобно… но зато потом в душе поселяется радость.

Другой заключенный рассказывал, что у него был другой товарищ, тоже 90-е годы. Что-то страшное творилось. Люди умирали, как мухи. Не помню какая, но болезнь была – от неё люди распухали перед смертью. Если человек распухает – значит, через какое-то краткое время он умрёт. Заключённый лежит в больничном изоляторе, его товарищ на соседней кровати уже распух. Он понимает, что на следующий день, скорее всего, он умрет. Тогда он взмолился – и вдруг этот отёк сходит.

Рядом были урки, которым и передачки давали, какие-то медикаменты, мясо, что-то еще, а у них эта болезнь не проходила. Они злились, потому что у них вроде что-то есть, но они умирают. А вот этот человек – не умирает. И у того, и другого была какая-то радость.

И вот когда мы возвращаемся к корням и обращаемся к ближним, когда мы как-то начинаем жить радостно, даже если мы в очень тяжелых внешних условиях… Тогда начинает что-то у нас получаться, как у сообщества.

Дай Бог, чтобы у нашей страны что-то получилось, потому что без этих двух моментов День народного единства останется просто датой в календаре, без внутреннего содержания.

Хотелось бы, чтобы когда-то он стал действительно отображением того, что есть на самом деле.

С Праздником!

***

Молитва о единстве

Господи Иисусе Христе, Агнче Божий, вземляй грех мира, восходом Твоим на Голгофскую гору искупил еси ны от клятвы законныя и восставил еси Твой падший образ, на Кресте пречистии руце Твои прострый, да чада Божия расточенныя собереши воедино и низпосланием Пресвятаго Духа в соединение вся призвавый.

Ты убо Сый Отчее сияние, пред исходом Своим на сие великое мироискупительное священнодействие молился еси Отцу Твоему, да будем вси едино, якоже Ты един еси со Отцем и Духом Святым; даждь убо нам благодать и мудрость исполнить сию заповедь на всяк день и укрепи нас на подвиг тоя любве, юже заповедал еси нам рекий: “Да любите друг друга, якоже возлюбих вы”.

Духом Твоим Святым даждь нам силу смирятися друг пред другом, поминая, яко аще кто больше любит, той больше и смиряется; научи нас молитися друг за друга, нести тяготы друг друга в терпении и объедини нас союзом любве неразрушимыя о имени Твоем святем, даруя нам и зрети в коемжде брате и сестре нашей образ Твоея неизреченныя славы и не забыти страха Твоего.

Осени наш дом (обитель, град, страну) и покрый его покровом Пречистыя Твоея Матери и всех святых Твоих, благословляя и заступая коегождо зде живущих: (имена), сохраняя же нас от тлетворных помыслов, от неподобающих слов или движений сердечных, могущих разрушити мир и единомыслие, яко да созиждемся на камени евангельских Твоих заповедей и пребудем в молитве, освящении и спасении, да обрящем вси покой и мир в Тебе, кротком и смиренном Царе нашем. Аминь.