Прокопий (Пащенко), иером. Не идите ложным духовным путём

Мы слышали в притче Христовой о человеке, который пришёл на брачный пир не в праздничной одежде (Мф 22. 1–14).

Когда все собирались придти на брачный пир, один человек каким-то образом оказался там в одежде либо повседневной, либо в рабочей.

«Царь, войдя посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду, и говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде? Он же молчал. Тогда сказал царь слугам: связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов; ибо много званых, а мало избранных».

Дело в том, что на Востоке слуги входах на пиры давали человеку великолепную одежду. Но этот человек оказался одетым неприглядно и даже не захотел объясняться.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) писал, что бросание во тьму кромешную – это лишение человека возможности дальнейшего духовного преуспеяния.

Применительно к нам, обычным людям, эта притча может означать, что человек, пытавшийся пробраться на брачный пир, или, как говорят, «человек, который пытался пробраться к Богу с чёрного хода» – он в дальнейшем оказывается неспособным вообще к какому-либо развитию и это полная блокировка его пути.

В современном мире, где всё очень быстро меняется, выработанный святыми отцами путь духовного развития представляется как нечто заторможенное и косное, тогда как нужно, якобы, развиваться очень быстро. Но дело в том, что святые отцы разделяли две стадии духовного развития.

На первой стадии человек пытается преодолеть хотя бы грубые свои страсти. Конечно, пока мы живём, в полном объёме мы их преодолеть не сможем.

Духовные авторы считали, что Царствие Божие – это не какой-то анабиоз, а в дальнейшем, после окончания земного пути, души людей продолжают развиваться, а после Второго Пришествия Христова, облёкшись в плоть, уже и с телами развиваются, достигая того, чего не смогли достичь в духовной жизни на земле. Но в какой-то мере и во время земной жизни всё-таки мы можем какие-то страсти наши преодолеть.

Как говорил святой Исаак Сирин, если человек вначале проходит первую половину пути, – потом он уже может приступить к духовному деланию, к тонким настройкам ума. Но если он не преодолеет внутренней бури, которая в нас возникает из-за обжорства, из-за злости неизбывной и т.п., и этим своим неочищенным умом пытается «смотреть на Бога в упор» – то это равносильно тому, как если бы человек и так с больными глазами неотрывно бы смотрел на Солнце. Вместо просвещения он утратил бы тогда последние остатки зрения и на человека пришёл бы гнев Божий.

Хотя, по словам святого Антония Великого, Бог не гневается ни на кого, потому что Он есть Любовь и Благо. Скорее, сам человек, когда слепнет, лишается света и воспринимает это как некое наказание Божие.

Наша православная традиция пресекалась в советские годы, и то, что раньше в монастырях процветало духовное делание, – исихия, вместе с теми людьми, которые были носителями этой культуры, было физически уничтожено. Может, в этом и состояла одна из целей революции.

Ручейки духовной традиции где-то сохранялись, где-то монастыри не закрывались, но это были лишь отдельные люди, которые успели научить ещё кого-то. Сейчас эти ручейки традиции, может быть, с Божьей помощью, станут какими-то полноводными реками, но до того, чтобы они стали крупными водоёмами, водопадами – наверное, ещё далеко.

Поэтому эту традицию восстанавливали буквально по крупицам. Если первое поколение христиан, которое было крещено в советские годы – они были советскими людьми (как те евреи, которые вышли из Египта, но смотрели постоянно в сторону Египта), – то сейчас только-только начинается у людей интерес к святым отцам, к попытке вообще понять, что из себя представляла духовная традиция.

Ведь духовное делание – если вникнуть в идею святых отцов и поговорить с теми, у кого оно получалось – это не только то, что мы что-то читаем, смотрим, перебираем чётки…Если человек овладевает деланием (а к деланию призываются и миряне, в том числе), то ему становятся доступны ясность ума и человек, который раньше был одержим страстьми, какими-то болезненными состояниями, припадками… Он начинает видеть мир в Иисусовой молитве и становится способным преодолеть те состояния, которые раньше в нём вызвали практически психиатрические диагнозы. Этот человек становится способным постепенно обрести равновесие в жизни и свой путь.

Но некоторые, предполагая, что духовное делание может привести человека к таким благим плодам, пытаются ринуться в него сразу, без должного прохождения первой половины пути.

Когда мы поём тропарь священномученикам, там есть слова «деяние обрел еси, Богодухновенне, в видения восход» (делами ты, богодухновенный, восхождения к созерцанию достиг). Изначально человек деятельно усваивает Евангельские заповеди, его бушующая натура как-то утихомиривается. Тогда человек в воде своей души начинает видеть какие-то процессы и уже сознательным усилием, через молитву и духовную практику, может на них влиять.

Но, как написал свт. Игнатий (Брянчанинов) в главе «О молитве Иисусовой. Отдел II. О прелести», которое находится в первом томе его произведения «Аскетические опыты»: если человек читал святых отцов, о тех высоких состояниях, которые были, например, у Василиска Сибирского, и пытается усвоить их себе сразу – он впадает в фантазию. Он начинает сочинять эти состояния, так, как бы он ими обладал, но у него нет именно вот этой базы, которая была у святых. И поэтому он не может приблизиться к этим благодатным состояниям, он приближается и приближается лишь к своим версиям об этих состояниях. Мозг его входит в изменённое состояние сознания, в состояние лжи, к чему присоединяются падшие духи, и человек, думая, что чего-то достиг, на самом деле не достиг ничего.

По словам Ивана Ильина, человеку в таком состоянии кажется, что он схватил Бога за ризу, а на самом деле он не вышел из круга своих психо-физических состояний

Свт. Игнатия иногда обвиняют в том, что он запрещал людям заниматься духовным деланием, пугая прелестью. Это совсем не так. Свт. Игнатий, наверное, один из немногих, кто прямо писал, что Иисусова молитва – это делание общее для всех.

Иисусова молитва не может вызвать прелести. Вызывает прелесть неправильное состояние: когда человек пытается пробраться на брачный пир в своём осквернённом рубище – в страстях, либо с неправильным мотивом. Святитель как раз призывал к духовному деланию, но призывал и к какой-то разумной постепенности и осторожности. Иначе человек желаемое будет выдавать за действительное.

В заключение можно сказать, что сейчас развивается огромное количество духовных практик, которые, в том числе, пытаются интегрироваться в Православие. Сейчас очень популярны идеи, которые прошли многие наши паломники, прежде чем войти в Православную Церковь. Эта идея является мистицизмом. У нас тоже есть православные мистики, но мистицизм как современное направление предполагает, что духовный путь является стремлением всех религий и практик к чему-то одному, к какому-то одному состоянию, и этого состояния можно достичь не только с помощью молитвы, но и с помощью медитаций, наркотических средств и т.д.

И люди, ошибочно путая состояние мозга с приобщением к благодати, пытаются войти в это ИСС, думая, что это и есть искомое, но свт. Игнатий писал, что многие такие состояния, которые людям кажутся очень перспективными и правильными являются глубокой прелестью, за которой следует потом полное поражение человека.

Если правильное духовное делание сообщает человеку, со временем, ясность ума, способность преодолевать какие-то страсти, зависимости, видеть свой путь, даёт ему какое-то равновесие и чувство радости во всех, даже скорбных обстояниях… То ложный духовный путь начинается с какой-то эйфории, с ажиотажа, но заканчивается умопомрачением. Человек входит в полосу конфликтов, потому что чувствует себя абсолютно правым и он настолько помрачается, что начинает бунт и против Бога.

Если правильное духовное делание сообщает человеку внутреннее спокойствие и глубину мысли, то ложная духовная деятельность сопровождается, скорее, каким-то маниакальным возбуждением, когда у человека возникает множество хаотичных мыслей, они сталкиваются друг с другом и он не может довести их до конца.

В итоге современные люди, если душа их жаждет какого-то делания, и они действительно понимают, что порабощены материальным миром, что им как-то надо выйти из этой полной обусловленности материальными предметами, – они как-то пытаются вырваться из рабства предметов. Но если они не приходят к правильному духовному деланию – то попадают в рабство каким-то неясным мутным процессам.

Поэтому надо помнить, что мы своё духовное делание совершаем вместе с Церковью. Кто-то говорит, что Церковь – это политический институт и т.п. Пусть говорят, что хотят, но если человек входит в Церковь, то при всех наших недостатках, всё-таки мистически Церковь – это Тело Христово. Господь тогда незримо через людей, через какие-то обстоятельства выправляет наши заблуждения, врачует душу. Причём это происходит не всегда явно и понятно. Но постепенно человек нащупывает верную дорогу.

Кто-то может сказать, что я абсолютизирую, что я деспот, но сам человеческий опыт показывает эмпирически, статистически, что вне Церкви – возникает большой риск ошибки именно ухода в состояние духовно ложного пути, который заканчивается потом для человека «выбрасыванием во тьму внешнюю». Но это не Бог его выбрасывает, это сам человек сталкивается с полной тьмой.

От этого ложного всем вам желаю отгребаться и находить правильный духовный путь.