Прокопий (Пащенко), иером. Говорить или молчать. Ч. 2: Хранить тайну или «играть в секретики?»

О секретах – две точки зрения

Говорить или молчать? Вариантов ответа на этот вопрос – масса. Сам вопрос, как видится, если и ставится, должен рассматриваться в обогащенном ключе. То есть с привлечением внимания к других аспектам ситуации, рассмотрение которых склонит чашу весов. В некоторых случаях – в сторону – сказать. А в некоторых – станет ясно, что лучше промолчать.

Начинается текст с фрагмента размышлений Н. К. по поводу проблемы созависимости. Она считает, что не стоит говорить вне семьи, о том, что составляет ее тайну. Но кто-то скажет, что созависимость, мол, в том и заключается, когда кто-то «играет в секретики» и обслуживает тайну, а ее, мол, нужно сделать достоянием общественности.

«Говорить или молчать?»
Часть 1. «Также – о хранении внутреннего мира и соблюдении порядка в делах внешних».

В этом смысле данный текст органически встраивается в начатую дискуссию о проблемах созависимости, которая ведется, в том числе, в тексте «КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ, подготовленных иеромонахом Прокопием (Пащенко)».

В части 7-ой данного текста и приводятся размышления Н.К., см. главу «Сила ярлыка и сила любви (рассказ Н.К. с комментариями к нему)». Н.К. считает, что нельзя выносить сор из избы и разглашать тайну о неоднозначных действиях другого. Также ее ви́дение вопроса приводится в части 9-ой, в главе «Заметка о проблемах созависимости Н. К.».

Есть и противоположный взгляд на ситуацию. И между двумя взглядами нет противоречия. При определенных условиях реализуется одна стратегия, при иных условиях – иная.

Есть ситуации, в которых принцип любви и желание помочь человеку соединяются с понимаем, что в данном случае «мы не играем в секретики». О ситуациях такого плана рассказывается в интервью с директором центра для социальной адаптации подростков, которые в конфликте с законом.

Цикл бесед «Родители и дети».
13.3. Беседа с директором Центра для трудных подростков – Они угрожают, скользят в беспредел; с любовью – остановить их

Про семейные тайны и секреты (рассказ Н.К. с комментариями к нему)

Признаком созависимости также считается обслуживание какой-либо тайны в семье. Вспоминаю историю, рассказанную отцом Паисием: к нему пришла женщина, жизнь которой не назовёшь мёдом. Ей приходилось много терпеть, хоть криком кричи, а своей боли никому не расскажешь. Старец считал, что о некоторых вещах, которые происходят дома, нельзя рассказывать за его порогом.

Вот, к примеру, муж живет обособленной жизнью, не обращая внимания на супругу. А у той нет денег, чтобы заплатить даже за жилье, и ее хотят выселить. Она ищет работу, подвергается опасностям и просит старца помолиться о ней. Или муж женщины пьет, а она работает, моет лестницы в многоэтажках. «А муж ходит по тавернам, пьяный возвращается домой за полночь, бьет её, требует у неё деньги или даже сам идёт к её начальству и забирает то, что она заработала».

Некоторые женщины, по мнению старца, расплачиваются за грехи. Но есть и такие, у которых нет грехов, которые могли бы вызвать столь масштабные последствия. «Эти последние будут иметь чистую мзду за переживаемые ими страдания».

Старец рассказывал о своем знакомстве с одной матерью, в детстве она была подобно ангелу, у нее была добрая душа. И вот, она вышла замуж за пьющего мужчину, «страшного скандалиста», который еще в детстве был «отъявленным озорником». Привычку пить он перенял от отца. И вот она работает, а он избивает ее и угрожает ножом. Ее родные советовали ей развезтись, но она отвечала, что думала еще потерпеть. «Эта женщина не читала ни патериков, ни житий святых, и, однако, она терпит!» На вопрос старца, почему ее дети не вмешивались в ситуацию, она ответила, что им еще 15-16 лет. Вот когда отслужат в армии и вернуться, тогда и «и отца немножко укоротят».

Преподобный Паисий Святогорец замечает, что нельзя выносить сор из избы – эта установка была свойственна и нам, но сегодня она преподносится как нечто неправильное.

Вспоминается рассказ моей соседки, с которой мы недавно встретились спустя тридцать лет. Она с семьей уехала в Израиль в девяностые годы, и, когда мы встретились, она рассказала мне о некоторых членах своей семьи удивительные вещи. Рассказала, кто и кем на самом деле кому доводился, какую ношу, как оказалось, они несли всю жизнь, никому не говоря ни слова. То есть много-много лет они несли этот высокий подвиг, скрывая нелицеприятную правду о членах семьи, воспитывая чужого ребёнка и скрывая чужие пагубные привычки. И о этих привычках мы даже и не догадывались, живя с этой семьёй бок о бок много лет.

Теперь, когда жизнь, можно сказать, прожита, моя знакомая решилась приоткрыть завесу семейной тайны, за что ей очень благодарна. Она подтвердила мои сомнения насчёт того, надо ли выносить на людской суд, то что происходит в твоей семье. В этом мне видится особая высота – бережность к другому человеку, желание прикрыть чужой грех и нести бремя другого человека, приняв его, как своё.

«Не играем в секретики», – комментарий о. Прокопия

Дополняя эти истории, можно привести один из принципов центра во имя святителя Василия Великого, центра социальной адаптации для подростков, находящихся в конфликте с законом. Этот принцип – «мы не играем в секретики». Дело в том, что подросток может доверительным тоном начать рассказывать воспитателю, что воспитатель – хороший, никогда не подведет. Потом может прозвучать просьба поделиться «страшной тайной». Здесь воспитатель должен ответить подростку: «сказать ты мне можешь, но не могу дать тебе гарантию, что этот разговор останется между нами». То есть, воспитатель дает понять, что, если будет нужно, он о услышанном расскажет руководству.

Иначе воспитатель может попасть в лихо закрученную интригу. Например, воспитанник центра имеет «контры» с другим воспитанником. И, желая привлечь на свою сторону воспитателя, он дает последнему свое видение вопроса. Мол, другой парень пристает в интимной плане к подростку. То есть подросток понимает, что рано или поздно выяснение отношений начнется. И он заранее выставляет другого как перверта. Если воспитатель попадется на крючок, то, он, не выяснив причин драки, может, не разобравшись, начать воспринимать происходящее с точки зрения подсунутой ему версии.

Или – еще пример того, как «мы не играем в секретики». Как-то в центр устроился на работу молодой человек, который хотел помогать ребятам из идейных соображений. Он оставил высокооплачиваемую работу в ИТ-сфере, о чем восторженно и сообщил ему на первой встрече-знакомстве. Воспитатели остаются ночевать в центре.

И вот ночью к нему пришел «старший» и сказал: «мы тебя раскусили, ты – педофил, иначе зачем тебе оставлять твою работу замечательную? Чего тебе от нас надо? Короче, “вякнешь”, мы на тебя коллективную “заяву” накатаем, что ты до нас домогался».

Хорошо, что у воспитателя хватила «масла в голове» сообщить о происшедшем исполнительному директору центра. Дело было позднее. Но было принято решение в центр собраться всему составу педагогов, соц. работников и штатных психологов (более 20 человек). Были вызваны родители молодого человека, и до 2–3 часов ночи все вместе выясняли «кто кому – педофил».

Папа молодого человек, в свое время отсидевший в местах «не столь отдаленных», не знал, как извиняться за заявление сына, который получил масштабный урок, хочется надеяться, что – на всю жизнь. Если бы воспитатель начал бы «играть в секретики», то он попал бы на крючок и еще неизвестно, чем бы для него эта история закончилась.

Между этим историями и тем, о чем писала Н.К. есть существенная разница. В одном случае сокрытие ситуации могло бы привести к череде неверных действий, к тому, что кто-то мог стать жертвой манипуляции. В другом случае раскрытие ситуации в публичном пространстве могло бы не принести пользы. Конечно, преподобный Паисий приводит «жесткие примеры», возможно, они, вообще, находятся даже за рамками дилеммы «говорить / не говорить».

Примеры слишком сложны и масштабны, что надеяться на то, что «ребус разрешиться» простым односложным действием. Вывод, скорее можно сделать в том ключе, что разные ситуации носят разный характер, и понять, как поступать, можно только в результате творческого осмысления ситуации.

Заранее сформулированные схемы в сложных ситуациях могут не сработать. И только там, где мы руководствуемся любовью к людям, которые зацеплены ситуационным взрывом, мы можем понять, говорить или молчать. В некоторых случаях, может, и хорошо бы покрыть любовью активного участника истории, но иногда наше молчание будет ущемлять других участников истории. И, если к требованию закона любви прислушаться, то она подскажет верное решение, ведь говорят: «любовь не ошибается».

Иногда, принимая с молчанием выпады другого, мы не имеем возможности держать эти события в тайне. Во-первых, чувствуем нужду в том, чтобы посоветоваться. Во-вторых, инициатору выпадов не всегда на пользу идет наше молчание.

В Палестинском Патерике читаем: «Если хочешь иметь успех, соблюдай, среди общества братии, следующее правило Пророка: аз же, яко глух не слышах, и яко нем, не отверзаяй уст своих (ср.: Пс 37. 14). Если случится, что кто-нибудь смутит тебя, вспомни следующее правило: рех: сохраню пути моя, еже не согрешати ми языком моим (Пс 38. 2); и другое: смятохся и не глаголах (Пс 76. 5). Не подражай тем, кои недугуют неверием и строптивостию, и старайся всегда пропускать смутительные речи других без внимания».

Если проступок другого был небольшим и совершен «не зла», то в данном случае, как написано в книге преподобный авва Дорофей «Душеполезные поучения», можно начальствующему сделать вид, что не заметил проступка. Если проступок масштабен и сделан с пониманием того, что происходит, то тогда начальствующему не следует делать вид, что он заметил проступка.

Также вспоминаем и принцип, озвученный в Евангелии. Если согрешит ближний, скажем ему наедине. Не послушает, возьмем свидетелей. Опять не послушает, скажем Церкви. «А если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф 18. 15–17).

Воспитатель, если он не поделится с более опытными о своей ситуации с подростком, рискует стать жертвой манипуляции. Подросток предложит ему определенные версии происходящего, в которые он может поверить. Он рискует тем, что будет покрывать подростка, который им манипулирует. Таким образом, подросток, представляя проблему в выгодном для него свете, используя методы давления, может привлечь неопытного воспитателя на свою сторону.

Попадаются на этот крючок и некоторые родители. Например, какая-нибудь мама может говорить, что сын с ней делится всеми своими проблемами. Она знает, что все, кто окружает ее сына, являются преступниками. В центре святителя Василия такую маму иногда спрашивают, какая польза в том, что он с вами делится? Ведь её сын может представлять проблему в выгодном для себя свете.

Можно сказать, что проблема, «говорить или молчать?» в данном случае не решается в рамках какой-то простой схемы. Общая идея состоит в том, что человек, который выбирает пути автономного существования, но оперирует каким-то усеченным опытом, не может составить полной картины происходящего. Ведь сложность в формировании такой картины превышает возможности отдельно взятой жизни. Есть, конечно, гений, который за свою жизнь создает фантастическое количество картин или книг, покрывающих разные области человеческого знания. Но если речь идет о стремлении к автономному существованию, как оно предлагается, концепцией созависимости и прочими сходными моделями.

В контексте цикла лекций «Проблема отклоняющегося поведения: родственникам, родителям, педагогам» рассматривается книга Маргарет Хеффернан «Добровольная слепота». Согласно этой книге, стремление к автономии делает человека более устойчивым. Но не все так просто. Человек, все меряющий собой, рискует попасть в ментальные ловушки. И можно предположить, что вопреки основным тезисам книги, побеждает тот, у кого есть картина мира, здоровый социальный контакт с другими и навыки критического мышления, а не просто одно «я», обнаженное от любви, веры, социального контакт.

Автор, приводя в примеры достаточно специфичные случае, настаивает, что ориентация на любовь, на социальный отношения и веру заставляет нас отступить от правды. Но все ли люди настолько внушаемы? Да, и как определит автономное существующее «я», что есть правда? Правда в этом случае – это то, что нравится? Эти вопросы автор оставляет без ответа.

Если сбросить дополнительные слои флера с книги, то именно к такому автономному «я», призывает автор. И, будучи не в силах последовательно провести свою концепцию, она словно забывает о своих словах, что сообщество делает нас слепыми, и советует советоваться с коллегами, чтобы не впасть с социальную слепоту. И этот совет – здрав. Проблема только в том, что он не соответствует всему строю книги, написанной в духе классического индивидуализма.

О том, насколько сильно может человека подвести установка «прав только я», рассказывается в стихе «Возрождающее смирение (алкоголезависимым посвящается)».
Также – см. главу «”Человек из ванной” – о Джеке Лондоне» из текста «Доминанта жизни и самоубийства», часть 1.3. «“Я знаю все о мире и человеке” – опасная доктрина потенциального самоубийцы».
«… В его “тусовке” про людей, высказывающихся подобно Лондону, с иронией говорили: “Парень разобрался в жизни, он все понял. Дальнейшие обсуждения бессмысленны, потому что прав – я”».

Возвращаясь к условной маме, можно сказать, что у нее создается иллюзия о том, что раз проблема обозначается в разговоре, значит она каким-то образом решается. В данном случае разговоров много, а решений мало. Мама должна понять, что выведение ситуации на уровне общения с ребенком, мало что решает.

Можно привести еще один пример. Молодой человек, уже вошедший в стадию зависимости, искал деньги на наркотики. Не зная, где найти деньги, он обратился к своей девушке, рассказав ей фальшивую историю о том, что он нуждается в деньгах на лечение.

Мы знаем, что в писаниях православных святых отцов часто звучит призыв «покрыть грех брата». В частности, в книге «Отечник» рассказывается об одном авве, его попросили обличить монаха, у которого в келье была женщина. Упрошенный братией, авва зашёл в келью к этому монаху и сразу понял, что женщина спрятана под бочкой. Тогда авва сел на эту бочку и велел братьям обыскать келью. Когда они никого не нашли, авва пристыдил их и выпроводил, а тому монаху ласково сказал, чтобы он подумал о своей душе. Такое кроткое вразумление оказало на монаха могущественное действие.

С другой стороны, мы также встречаем в Евангелии уже приведенный выше совет Христа на счет того, что, если «согрешит к тебе брат твой», идти обличить его. Если не послушает, взять свидетелей и поговорить с ним. А если и тогда не послушает, то рассказать церкви, сообществу. Если тогда не послушает, то «да будет тебе как язычник и мытарь».

Где грань между тем, чтобы сказать, и тем, чтобы промолчать?

Возникает вопрос, где грань, когда «покрыть любовью», а когда обличить? На этот вопрос директор центра во имя святителя Василия Великого отвечает следующим образом: когда мы говорим о том, чтобы вынести ситуацию на обсуждение, на социальную поверхность, надо понимать, что речь идет о людях трезвомыслящих, находящихся в осознании.

О людях, способных задать вопрос, а что дальше? Когда человек хочет поставить точки над «и», то такому человеку надо поставить вопрос о последствиях, а также о цели действования. В чем состоит цель, к которой ты движешься? Какой ты вкладываешь смысл в свои действия, направленные на то, чтобы вывести ситуацию на поверхность? Имеешь ли ты представление о том, как ситуация может развиваться? Директор Центра считает, что если человек готов принять, какое угодно развитие ситуации, то это один вопрос. Бывают же случаи, когда человек не прислушивается к голосу здравого смысла.

Здесь можно привести следующий случай, который напоминает реализацию слов Христа про обличение. Воспитанники центра возвращаются в школу и сдают телефоны, по регламенту центра. При направлении в центр воспитанники изучают правила центра и подписываются, что они согласны следовать этим правилам. Ночуют они в самом центре. Там ребята учатся, заканчивают среднее образование. В случае хорошего поведения их отпускают домой на выходные. Однажды при проверке телефона одного из воспитанников, воспитатель нашел номера телефонов, рядом с которыми вместо имён находились такие обозначения, как «бомба» и «афганка». На вопрос, что это за обозначение, воспитанник замялся, и его товарищ, решив его поддержать, сказал, что «бомба» — это девчонка, Полинка. Она красивая, поэтому ее назвали «бомбой».

Тогда воспитатель при воспитанниках, при двух ребятах, совершил звонок по указанному телефону, на другом конце послышался «грубый мужской голос» и состоялся диалог, в рамках которого обладатель «грубого мужского голоса» излагал информацию, где и по какой цене можно приобрести наркотические средства.

Стало понятно, что речь идет о чрезвычайном происшествии, поскольку воспитанник уличён в продаже наркотиков, речь может идти о его отчислении. А, если он попал в центр по приговору суда, за отчислением может последовать и решение о переводе воспитанника в колонию. Работа в центре построена так, что у воспитанника есть шанс исправить ситуацию.

Был собран педсовет, приглашены родственники воспитанника, он сам присутствовал на педсовете, также были приглашены социальные работники, педагоги, представители государственных ведомств. Воспитателем был сделан доклад по поводу ЧП, был сделан контрольный звонок, на который ответил «грубый мужской голос», и воспитанник при всех был спрошен о том, что он думает по данному поводу?

К всеобщему удивлению, воспитанник ответил: «Это девчонка моя, Полинка». После такого ответа было понятно, что разговорить дальше не о чем, и документы уже были переданы на отчисление.

Надо понимать, что ситуация развивалась не с целью ущемить воспитанника или причинить ему зло. Опыт центра показывает, что выравнивание поведения воспитанников достигается, когда у них складывается понимание, что у каждого поступка есть определённые последствия. Один из принципов центра состоит в том, чтобы дать воспитаннику осознать свои проблемы, именно как свои проблемы.

Бывает, что человек доказывает, что он употребляет, или ведет себя конфликтно, потому что у него были такие-то родители, или такие-то условия, но в результате реабилитационных мероприятий, воспитанник понимает, что его конфликтность, это его проблемы. И тогда перед ним открываются перспективы решения этих вопросов.

Опыт показывает, что реабилитационный процесс, это процесс создания определённых, правильно настроенных проблем. Улица ставит проблемы в таком ключе, что подросток может просто умереть, но в центре проблемы создаются таким образом, чтобы у воспитанника была определенная возможность их решить, с помощью конструктивных методов. Ему помогают работники центра, психологи. Ситуации, наподобие указанного ЧП, в центре не «спускают на тормозах». Другое дело, если речь идет о семье, там могут действовать другие правила.

В отношении совета спросить самого себя, какая у тебя цель, можно также привести слова из книги преподобного аввы Дорофея «Душеполезные поучения». Преподобному авве Дорофею было дано поручение докладывать о нестроениях в монастыре, которых он был свидетелем. Он спросил своего наставника по поводу того, что братья недовольны тем, что он докладывает о нарушениях, свидетелем которых он был. Наставник ответил, что преподобный авва Дорофей действует так по благословению, в целях исправления братии, а не по злому умыслу.

Сказать – в патологическом ключе

Прозвучала очень интересная мысль, что если мотив был по Богу, то Господь не попустит искушению длиться долго. В работе Ганнушкина «Клиника психопатии» приводится другой случай, носящий патологические черты.

В книге, в главе «Астеническое развитие» описывается мужчина, который надорвался на работе. Когда он поступил в клинику, у него обнаружились черты сутяжничества. Он стал искать справедливости, которую понимал весьма специфично. Он стал уличать других людей в каких-то мелких нарушениях. Потом он покинул клинику, заявляя о том, что в клинике врачи не способствуют его решительному лечению.

В этой же главе Ганнушкин описывает ситуации, при которой больной чрезмерно фиксируется на болезненных симптомах. «С течением времени симптомы болезни большею частью нарастают и ее картина как бы развертывается, причем состояние больного всегда находится в большой зависимости от социальных условий, в которых он находится, и от того, удастся ли ему добиться вознаграждения или пенсии. Часто к описанным выше явлениям присоединяются и элементы сутяжничества: больной выражает недовольство отношением к нему властей, суда, врачей и т. д., втягивается в судебные процессы или начинает предъявлять в различных инстанциях всевозможные требования о помощи, лечении и материальном устройстве. Многие превращаются в вечно недовольных, обвиняющих весь мир в своем несчастии, злобных скандалистов, охотно прибегающих к алкоголю и под влиянием последнего быстро деградирующих. И, однако, нередки случаи, в которых при благоприятных условиях все эти явления быстро редуцируются и больной возвращается к работе, – это тогда, если исчезает необходимость чего-нибудь добиваться или отстаивать уже приобретенное имущество. В таких случаях часто бывает, что больной начинает сначала немного работать дома по хозяйству, а затем – если это не грозит ему лишением пенсии - поступает и на какую-нибудь работу: артель инвалидов и т. д. По мере того, как развивается интерес к работе, отходят на второй план и исчезают жалобы больного, а если последнему удается найти себе выгодную и удовлетворяющую его службу, несовместимую с состоянием в инвалидности, он, в конце концов, окончательно порывает со своим положением неполноценной личности.

По-видимому, в развитии описанной картины болезни главную роль играет закрепление тех навыков и форм самочувствия, которые оказываются полезными для бессознательного стремления больного уйти из сделавшейся для него чрезмерно тягостной после несчастного случая рабочей обстановки. Потребность во внимании, поддержке и награде за испытанное им потрясение заставляет его преувеличивать незначительные оставшиеся симптомы, а недоверие врачей еще более этому способствует.

Все описанные выше формы астенического развития представляют довольно благодарную почву для психотерапии. Подобные больные больше всего нуждаются, с одной стороны, в поддержке, а с другой – в руководстве. Соответственно этому задача чаще всего - чисто воспитательная. Она заключается в том, чтобы завоевать доверие больного и разъяснить ему несерьезность находимых им у себя симптомов и возможность путем надлежащего самовоспитания их устранения. Врач, однако, должен действовать на больного не только убеждением, но и авторитетом: есть случаи, где больше помогает решительность и строгость, чем уговор и выражение сочувствия».

Подобные больные больше всего нуждаются, с одной стороны, в поддержке, а с другой – в руководстве. Соответственно этому задача чаще всего - чисто воспитательная. Она заключается в том, чтобы завоевать доверие больного и разъяснить ему несерьезность находимых им у себя симптомов и возможность путем надлежащего самовоспитания их устранения. Врач, однако, должен действовать на больного не только убеждением, но и авторитетом: есть случаи, где больше помогает решительность и строгость, чем уговор и выражение сочувствия».

Также о таком не совсем здоровом сценарии рассказывал Лев Оптинский. Надо сказать, что Лев Оптинский был ярким представителем старчества. Старчество предполагало, что ученик перед своим наставником открывает помыслы, т. е. свои намерения. В помыслах могут проявиться греховные страсти, и опытный наставник может усмотреть в мыслях зарождение каких-то греховных процессов. Таким образом, наставник может на ранних этапах помочь своему ученику при развитии греховной тенденции. Но нездоровый сценарий состоял в том, что пришел один из насельников монастыря, обругал преподобного Льва, облил его грязью и назвал это «откровением помыслов».

В чем – цель выведения проблемы наружу?

Есть два случая, при которых человек открывает свои помыслы. Или ему надо задать вопрос, чтобы получить помощь и исцеление, и это и есть цель откровения помыслов, или он хочет выплеснуть свое негодование по поводу совета духовника, который ему не понравился.

Концепция созависимости и сродные ей теории не всегда делают различия между целями, ради чего ты хочешь вывести проблему наружу? Некоторые люди, наслушавшись популярных идей, считают, что семейные проблемы должны быть непременно озвучены. Они начинают озвучивать эти вещи, не выбирая время, не сообразовав с обстоятельствами, в итоге такое озвучивание превращается в реализацию психопатического поведения, когда человек начинает выражать свои недовольства, разрушая свои отношения с окружающими.

Действительно, какие-то проблемы, может, и надо озвучить, но нужно выбрать время и место. Среди спорных примеров озвучивания можно упомянуть следующий случай.

История про Палестину

Речь идет о женщине, которая вышла замуж и уехала жить к мужу в Палестину. Надо сказать, что действие для кого-то привычных законов в Палестине имеет несколько иное значение.

По словам самой женщины, если женщина живет в исламской среде, то (при всем уважении к мусульманам здесь приводится реальная история), муж может сделать с женой, что угодно. Она была христианкой, и он как-то с этим смирился, но он не знал, что его жена воспитывает детей в православии. Муж заставлял детей выполнять мусульманские обряды, но дети, по своему желанию, хотели с мамой как-то приобщаться к ее вере.

Тайно они с мамой молились, читали Священное Писание, иногда она их брала на богослужение. Здесь речь идёт не о той Палестине, где находится сектор Газа, но о той, где находится Вифлеем.

В семье как-то сохранялся мир пока одна из дочерей не вышла замуж и не уехала в другую страну. Она вышла замуж за христианина и тот, узнав о том, как в ее семье обстояло положение дел с декларированием своего вероисповедания, стал наставить на том, чтобы она открыто выразила свои религиозные убеждения. И вот она, находясь в другой стране, открыто папе высказала все, что она думала по поводу веры. По поводу того, что он не имеет права никого притеснять за религиозные убеждения.

Мама её предупреждала, просила не высказываться в таком ключе, потому что реакция отца непредсказуема. Несмотря на это, девушка свое сказала. Возможно даже ощутила духовный подъем от того, что она смело выступила против отцовского диктата. Будучи отделена от отца океаном, она была в безопасности.

Отец после этого случая пришёл в крайне тяжёлое состояние. Он сутками напролет сидел угрюмо и регулярно писал супруге душераздирающие сообщения на тему того, кого ему лучше убить, её или себя? Слал ей соответствующие картинки, что-то – облитое кровью и уставленное восклицательными знаками.

И женщина даже не знает, чем история вообще закончится, но она молится. На Пасху она получила разрешение посетить православный храм (чтобы выехать из Палестины нужно получить от Израильских властей разрешение. Зная историю мучеников, она готова к любому развитию ситуации, и она рассказывала, что в случае чего, она никак не защищена.

Мы здесь ни в коем случае не выносим суд над девушкой, уехавшей за границу. Эта история приведена здесь не с целью суда на кем бы то ни было, но с целью привести пример сложности дилеммы, вынесенной в названии статьи «Говорить или молчать».

Здоровый диалог

Здесь также можно рассказать об одном мужчине. Его жена была в детстве травмирована, и со временем стали нарастать процессы, увлекающие семью к разводу. На какие-то его советы она стала реагировать замечаниями, что он ее обесценивает. Она съехала от него, он продолжал ей финансово помогать, но попросил только, чтобы она хотя бы готовила ему в раз в неделю суп, который он мог бы поесть. Как-то раз она не приготовила суп, и он заметил, что она задолжала ему суп, на что жена ответила, что ничего ему не должна. Она стала очень остро реагировать на его призывы вкладываться в жизнь семьи. По всей видимости, она попала под очарование концепции созависимости. Может быть, она попала на авторов, которые обещали ей исцеление от травмы, настроили на проработку травм. В русле этой концепции люди, которые с тобой не согласны, оцениваются как токсичные, а с ними надо прекратить отношения.

Этому мужчине было рассказано о материалах, в которых разбираются как концепции созависимости, так и альтернативные взгляды. Также было рассказано, что травмы преодолимы и преодолимы не на путях сепарации и ухода в автономию. Наоборот, на путях социального контакта и культурного обогащения личности.

Также мужчине было предложено хотя бы раз в неделю встречаться с супругой, чтобы это было запланированное время, чтобы у этих встреч был определенный алгоритм. Например, если супруги встречаются на полтора часа раз в неделю, чтобы никто из них не прерывал в одностороннем порядке эту полуторачасовую встречу. Часто бывает и такое, что мужчина услышит что-то ему не понравившееся, встает из-за стола и уходит. В качестве правила встреч может предложить, что если ты не согласен с тем, что ты слышишь, то предложи аргументированный ответ. Действительно, в таких случаях выведение проблем наружу помогает найти внутренний мир.

Один молодой человек рассказывал, что у него была девушка, с которой он расстался, и он считает, что, если бы между ними было какое-то здоровое общение, возможно, отношения были бы сохранены. Девушка его ревновала, и когда он встречался со своими друзьями и переключался на общение с ними, она обижалась и в расстроенных чувствах уходила со встречи. Это повторялось почти каждый раз. Возникала тупиковая ситуация, при которой нужно было проводить время только с ней (а молодой человек пока что не был готов к такому повороту дел).

Она хотела видеться с ним чаще, и когда, наконец-то, встреча состоялась, она не хотела делиться им с кем-то. Говорила, что она давно его не видела и ждала его не для того, чтобы видеть, как он с кем-то общается. В итоге, они стали видеться еще реже, потому что, когда он встречался с друзьями, он понимал, что эту девушку на встречу с друзьями он позвать не может, возникнут проблемы. Хотя девушка хотела большего сближения, по факту формировались условия для нарастающего отдаления. С годами он понял, если бы они по-честному обсудили эту ситуацию, что-то бы, возможно, удалось изменить.

Однажды он сказал, что по просьбе родителей ему необходимо совершить поездку. Она, опечаленная фактом предстоящей разлуки, сказала, что никогда не простит его родителей (по причине того, что они отправляет его в поездку). Может, в этих словах стоило прочитать сообщение на ту тему, что она его любит настолько сильно, что разлука с ним страшит ее. Но слова о непрощении родителей застряли в сознании молодого человека. Стали одной из гирь, совокупный вес которого потопил их отношения.

Не всё и не всех ситуациях стоит обсуждать. Один человек рассказывал, что у него есть сестра, отношения с которой раньше не были гладкими. Его сестра не всегда, как говорят в народе, «фильтровала» свои слова. В момент эмоциональной вспышки она выстреливала тирадами.

А мужской мозг так устроен, что он начинает разлагать эти тирады на составляющие, искать в них умысел. В итоге, молодой человек пришел к выводу, что надо ограничить встречи с сестрой. Однажды сестра написала ему, что очень его любит, и чтобы он не искал в её словах, высказанных под воздействием эмоций, особый смысл. Тот человек посоветовался с духовником, стоит ли сказать сестре, что её слова, высказанные под воздействием эмоций, причиняют ему боль? Духовник ответил, что не надо с ней об этом говорить, а надо терпеть и молиться.

Кто-то может сказать, что это было неправильно, что надо было обязательно поговорить. Однако прошло время, и сестра повзрослела. Её характер стал более ровным, сглаженным. Однажды она даже попросила прощения у брата после одной такой тирады. Брат удивился и спросил её, что происходит с ней, если она прощение, что для нее так непривычно? Она сказала: «наверное, я взрослею». То есть ситуация со временем выровнялась. Если бы брат приступил к дискуссии, почему она себя так ведёт, возможно, в их отношениях возникло бы какое-то отчуждение.

Риск разрушения отношений

Возвращаясь к словам директора центра, можно продолжить мысль, что иногда люди высказываются, выводят ситуацию на поверхность, не понимая того, что человеческие отношения могут быть разрушены. Советы, транслированные сторонниками теории созависимости и подобных теорий, она расценивает как какой-то вечный фастфуд.

Она удивляется, что эти люди, которые хорошо разбираются в еде, в одежде, когда речь идёт о важных ситуациях, желание разобраться теряют. Люди готовы часами изучать комментарии на сайтах по поводу покупки электроприбора. Но по поводу важных вопросов, они не желают разобраться. Редко можно встретить желание познакомиться с трудами философов, изучить какие-то глубокие фильмы, уже не говоря о религии.

Гибкость

Подводя итог, можно сказать, что в рамках определённой модели трудно решить вопрос, говорить или молчать? Разные конфигурации решения вопроса даются в первой части текста «Говорить или молчать?»

Здесь можно упомянуть еще о книге Джорджо Бонанно «The End of Trauma», о которой говорится в части 6 текста о проблемах созависимости. Эта книга имеет очень близкое отношение к вопросу созависимости.

КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ, подготовленных иеромонахом Прокопием (Пащенко)
Часть 3.6 «Истории и комментарии. Социальное отчуждение».
Глава «Деградация воцерковления. Есть ли альтернатива?»

Данная концепция постулирует идею, что ребенок, столкнувшись с тяжелым обращением в детстве, уже травмирован на многие годы вперед. Джорджо Бонанно объяснял в своей книге, что данная модель родилась из-за когнитивной ошибки. Долгое время изучались те люди, которые обращались за помощью, а те, которые решили проблему и никуда при этом не обращались, долго не попадали в статистический анализ. Со временем, ученые наткнулись на феномен жизнестойкости и стали его изучать, открылись данные, что многие дети из неблагополучных семей прекрасно устроили свою дальнейшую жизнь.

Анализируя условия, при которых человек может преодолеть влияние негативных обстоятельств, Джорджо Бонанно задает вопрос, какие качества характера могут человеку в этом способствовать? Он делает вывод, что никакое отдельно взятое качество или сумма качеств не помогает человеку, не гарантирует ему преодоление травмирующих тенденций.

Применительно к разбираемому вопросу, можно сказать, что никакая модель не обеспечивает человеку конструктивного функционирования в тяжелых условиях. Здесь побеждает тот, кто в режиме реального времени готов оценить ситуацию, собеседника, себя самого. Тот человек, который готов задать себе вопрос: стратегии, которые я использую, достигают ли они цели или нет? Если стратегии не достигают цели, человек будет готов в режиме реального времени их пересмотреть и предложить новые.

Джорджо Бонанно назвал эту способность гибкостью. Таким образом, правильно ответить на вопрос «говорить или молчать?» может тот, у кого это качество гибкости сформировалось. Можно отметить, что Джорджо Бонанно не на все вопросы, поставленные им, даёт ответ. Некоторые идеи его книги дополняются в тексте «Духовная жизнь и перестраивание травматического рефлекса (духовные авторы и академик Павлов). Часть 1».

Говорить или молчать? В качестве добавки можно привести слова одного человека, который прошел очень непростой путь. В его жизни было разное, он прошёл 90-е, 2000-е, в те времена бывало всякое. Например, однажды он зашел в танцевальный клуб, где в туалете его ждали 20 человек с ножами. Каким-то образом ему нужно было поговорить с ними.

Этот человек говорит, что со временем у него сформировалось способность за какое-то время до того, как он высказывается, слышать «щелчок». То есть, говорить или не говорить? Как уже было сказано, побеждает тот, кто способен в режиме временного времени этот щелчок услышать.

Если человек изначально настроен, что говорить надо в любом случае, то в результате он может проиграть. Тот, кто настроен не говорить в любом случае, тоже на каком-то этапе может пропустить в своей жизни что-то важное.

Может быть, более правильно было бы не сказать, но, как говорил один священник, бывает, ты высказываешься, и тебя это смущает. Или, ты что-то делаешь, и тебя это смущает. Но, если ты этого не делаешь, то ты испытываешь смущение еще больше. То есть бывает при всем желании не говорить, ты чувствуешь, что накапливается некая «критическая масса» и потом промолчать становится уже невозможным. Когда ты высказываешься, ты кого-то задеваешь и тебя это смущает. Но дальше хранить молчание будет совсем не правильно. Ну и потом ты высказываешься, и остаешься в недоумении «Правильно ли ты сделал, что высказался»?

В дальнейшем, промысел Божий тебе показывает, со временем, последствия этого шага. Вообще, с течением жизни, ты уже ты сталкиваешься с рядом последствий, и уже на основе этой выборки формируешь какое-то суждение о том, правильно ли высказываться в таких ситуациях? Главное не терять связь со Христом, тогда, возможно, последующие обстоятельства раскроют значения настоящего события. А происшедшее недоразумение не разрушит тебя и послужит делу накопления опыта.

В каких-то ситуациях, может быть, не всегда корректно высказываться. Например, когда речь идет о человеке, находящемся в болезненном состоянии. Люди в болезненном состоянии часто ведут себя агрессивно, что-то требуют. В такие моменты учить их жизни, ставить границы и т.д. не всегда разумно, потому что люди находятся в не очень адекватном состоянии. Как один священник говорил, что, если человек убежден, что он дерево, может быть, не всегда получится доказать ему, что это не так. Но иногда, можно попытаться хотя бы сказать ему, чтобы он не размахивал ветками, когда ходит.

Люди, пережившие смерть близких, иные тяжелые события в течение довольно длительного времени могут говорить страшные вещи, оскорблять тех, кто им помогает. В этом случае, специалисты, изучающие данный вопрос, советуют не принимать близко к сердцу эти страшные слова. К ним стоит отнестись с понимаем, человек их высказавший находится в тяжелом состоянии. Ему нужно просто помогать, не обращая внимания на эти слова, ведь он принимает помощь, ждет ее. Просто пока в течение нескольких месяцев, пока рана свежа, он не владеет собой.

Если люди агрессивно просят чего-то, как им кажется, законно, стоит ли начинать им внушать, что они сейчас переступают какую-то грань? Может быть, получится их осадить, но не факт, что потом отношения с ними будут нормально продолжаться. Иногда бывает, что у человека, который находится в неадекватном состоянии, переступает через этические грани, чувствуется ещё и нехватка воспитания.

Что значит воспитание? Когда ты вырос в мужском коллективе, ты четко чувствуешь руку, которая тебе показывает, что пора остановиться. И если человек не чувствует этой черты, он её постоянно переступает. Иногда не остаётся других возможностей к вразумлению такого человека и надо его остановить, хотя потом себя укоряешь. Задаёшь себе вопросы, мог ли я поступить по-другому?

Наверное, эти мысли не стоит отбрасывать, потому что, если сейчас и не получается поступить по-человечески, может быть, в будущем получится, если не бросать самой цели.

Тот, кто изначально решил отбросить эти вопросы как ненужные, как то, что ведет к дискомфорту и чувству вины, лишается возможности научиться поступать лучше. Ниже будут приведены три примера, которые были осмыслены участниками событий в последствии.

О чувстве вины, о том, что это чувство может быть осмыслено с конструктивных позиций.

Три истории

Первую историю рассказывал один человек, который на похоронах своего отца увидел его друзей, с которыми он не виделся уже даже более десяти лет. С одним из этих друзей он договорился встретиться на другой день. На следующий день у него было семейное мероприятие, на которое он пошел вместе со своей мамой. После семейного мероприятия он начал вызывать такси, чтобы ехать к этому человеку. Тем временем уже смеркалось.

Мама всегда остаётся мамой, даже если сыну уже сорок лет, она спросила, куда он собирается ехать? Надо сказать, что накануне он сказал, что собирается встретиться с другом отца. Он ответил, что собирается сделать то, о чем они вчера разговаривали. Мама спросила его, обязательно ли ехать сейчас, в сумерки? Важно отметить, что мужчина через несколько дней из этого города уезжал, и у него не было другой возможности встретиться с другом отца. Он удивился, что мама это не понимает. Он мог бы ей сказать: «Мамочка, ты знаешь, я через несколько дней из города уезжаю, и в эти несколько дней я уже буду занят, единственная возможность встретиться с другом отца это сейчас».

Вместо всего этого он довольно грубым тоном спросил: «Какие проблемы? Мы же вчера все это выясняли!» Мама попыталась как-то продолжать, но, увидев настроение сына, она сказала: «Все-все-все, я все поняла!

Но, когда по позыву самоугодия человек пойдет на поводу у страсти, как сказал преподобный Марк Подвижник, то потом он уже катится, как камень, который покинул место, в котором он устойчиво находился, и теперь этот камень катится по ледяному склону и уже неудержимо. Этот мужчина рассказал, что его захватила ярость, и он вышел в туалет, чтобы как-то справиться с собой, потому что он понимал, что после таких слов нельзя уезжать.

Там он просто стал молиться: «Господи, помоги!» Тогда эта горячка мозга, от него отошла. Он чувствовал, что у него было непреодолимое желание выйти и яростно рассказывать маме одну и ту же идею, от том, что «мы же вчера договорились, а ты сегодня меня опять спрашиваешь». После молитвы, как он рассказал, у него хватило ума выйти, обнять маму и сказать ей ласково, что он сейчас поедет, потому что другой возможности нет, и чтобы она не переживала.

В этой истории видно, что какой-то минимум критического осмысления ситуации присутствовал и помог человеку не упасть. Может быть, после каких-то ситуаций, этот мужчина проводил работу над ошибками, пытался задать вопрос, правильно ли высказаться или нет? Какой-то навык помог ему, пусть не сразу, но обрести устойчивость.

А тот, кто дал себе право бесконтрольно высказывать по любому поводу всё, что он считает нужным, в такой ситуации уже мог бы поссориться. Этот мужчина рассказал, что впоследствии он понял, что неудержимая тяга высказаться во время конфликтной ситуации может быть порождена чем-то другим. То есть не конъюнктурой ситуации, а раздражительностью, например к другому, третьему человеку.

В отношении этого приведём следующую историю. Но, прежде чем привести эту историю, приведём комментарий, который дала женщина, имеющая богатый опыт общественной работы. Она рассказала, что один из первых проектов, который она начала выполнять, был проект помощи людям, оказавшимся в кризисной ситуации. В рамках этого проекта нужно было готовить обед. И осматривая готовность помещения, женщина довольно резко сказала своей помощнице, что, неужели надо эту скатерть класть?

Потом ей духовник, очень ласково, сказал, что всё то же самое можно было сказать по-другому. Потому что ты высказался, а человек потом три дня рыдал. Если женщина очень готовилась к какому-то мероприятию, подбирала скатерть по цветам, и кто-то не оценил, для неё это может быть ударом. Он сказал ей, что все то же самое, можно выразить чуть-чуть по-другому. «Вот у тебя там скатерть с яблоками, давай мы сюда положим?» И не забывай «волшебное» слово! Какое «волшебное» слово? Слово: «ладно». В том смысле, что, когда люди вносят какие-то предложения, это слово «ладно» разрешает очень много конфликтных ситуаций.

Теперь обещанная история. История была рассказана одним священником, который как-то договорился со своей родственницей, что покрестит ее малыша. Среди запросов от молодой мамы был и такой запрос, чтобы закончить крещение таким образом, чтобы уже к обеду мама с малышом была дома. Она объяснила свое желание тем, что нежелательно сбивать график кормления малыша. Так как у священника не было своих детей, он подумал, что речь может быть о какой-то блажи. Действительно, есть мамочки, как ему думалось, которые часами проводят в материнских чатах. Священник думал, что его родственница как раз из таких.

Потом он рассказал, что он сам был виноват, в том, что не узнал конкретно, как обстоят дела в том храме, где хотели крестить малыша. Договорились с родственницей на субботу на 10 часов, и в самый последний момент он вспомнил, что в субботу в 10 утра в храме будет литургия. Она закончится в 11. Тогда священник решил, не позвонив даже в этот храм, не перепроверив информацию, не узнав, есть ли ещё какие-то варианты, просто написать своей родственнице, что крещение переноситься на 11.

В ответ он получил сообщение, выражающее недовольство. Если бы в этот момент на поверхности его сознания присутствовала любовь, он мог бы отреагировать по-другому, поискать варианты, можно ли устроить крещение в 10? Этот священник говорит, что он потом осмыслил ситуацию, и понял, что в тот момент он уже был раздражён на другого человека. И ему на фоне собственного раздражения показалось, что он ответил адекватно, он в своем ответе не увидел ничего плохого.

А ещё он начал учить свою родственницу жизни. Что надо, когда ты, мол, встречаешься с форс-мажорным обстоятельством, быть гибким, адаптивным. Ему казалось, что его речь очень умная. Не так давно он с мужем своей родственницы, общался на тему семейных разводов, и поддакивал мужу, когда он говорил, что, по его мнению, одна из причин разводов, это то, что женщина «выносит мозг мужчинам». Его родственница сказала, что она согласна на перенесение крещения на более поздний срок, но все-таки дала понять, что она была опечалена тем, что договоренности нарушены. Она в сердцах ещё написала что-то о мужчинах, которые поступают по-своему, игнорируя все остальное, а потом с друг другом рассуждают, что женщины выносят им мозг.

После такого ответа у священника снова вспыхнуло раздражение. Потом произошло следующее: пришел тот человек, с которым у священника была конфликтная ситуация, и эта ситуация разрешилась. Стычка всё-таки произошла, словесная перепалка, и ужаснувшись, что на ровном месте поругался, священник понял, что он находился в каком-то неправильном состоянии.

Когда у него перед глазами, со всей очевидностью, всплыла информация, что он находится в каком-то ошибочном состоянии, он пересмотрел свои отношения с родственницей. Так сложилось, что он, по какому-то поводу, звонил своему знакомому, и между делом сообщил о том, что возникла конфликтная ситуация с крещением. И знакомый подал разумную идею, что можно крещение начать в одном месте, а потом, после Литургии, уже перебраться в храм. Священник тут же позвонил родственнице и сказал, что вопрос решаем. Что в одном храмовом помещении будет Крещение начато, а потом, к концу Литургии, где младенец будет погружаться в воду, священник, мамочка, ребенок и гости уже переберутся в храм. Но это решение, пришло тогда, когда от сердца отступило раздражение и пришло сострадание к людям.

После Крещения был назначен праздничный ужин, на котором присутствовали гости, восприемники и сам священник. Он увидел, как всем было хорошо, дети играли в игры, взрослые общались. Священник понял, что все это могло быть разрушено каким-то его неосторожным высказыванием. Но в тот момент, когда он начал высказываться, он считал себя правым!

Смирение, способность обучаться vs жесткие модели

Подводя итог этим историям, можно сказать: чтобы в критической ситуации человек не наломал дров, у него должна быть способность к критике. Он должен быть способным честно смотреть на свои поступки.

В течение нескольких лет человек развивает способность критически оценивать свои поступки и свои слова. Эту способность можно ассоциировать с православным учением о смирении. Это учение сейчас подвергается поруганию. Блогеры, коучи, различные специалисты учат человека не прокрастинировать, идти вперед. Они учат, если кто-то тебе говорит, что ты ошибаешься, то надо назвать такого человека токсичным и заблокировать его (конечно, совет сей изложен несколько в гротескной форме, но читатель понимает, о чем идет речь).

Один человек рассказывал о девушке, с которой он когда-то учился в одной школе, с которой он списался через много лет, когда эта девушка стала уже мамой. Она долго не отвечала на его сообщения, и он ей в шутку написал: «ну что ты за сволочь такая?» Он сам человек прямолинейный и такие высказывания воспринимает как шуточные. Она его тут же заблокировала. Взрослые люди могли бы искать точки соприкосновения. Но если ты будешь воспитывать в себе такой инфантильный навык: блокировать любой контакт, который чем-то не устраивает, то с кем ты вообще останешься? Многие рекомендации, которые даются современными коучами можно было бы назвать «кратким руководством, как стать одиноким за короткое время»

Действительно, процесс рефлексии честного взгляда на свой поступок требует смирения. Некоторые ошибочно полагают, что смирение это про то, чтобы быть вялым и апатичным. Однако, чтобы уметь исправить свою ошибку, нужно сначала заметить её.

В этой связи можно упомянуть Рэя Далио, автора известной книги «Принципы», в которой он описывал принципы, на основе которых работает его компания «Бриджуотер». Эта компания является одной из самых успешных компаний в мире. В первой половине книги автор описывает свои взгляды на мироздание и её можно пропустить, а во второй он описывает принципы, на основе которых построилась компания.

Первая часть видится очень спорной и вот почему: Один из принципов Рэя Далио состоит в том, что спорные вопросы лучше решать специалистам. Рэй Далио живёт в стране, где пустила крепкие корни теория эволюции, и при чтении его книги возникает ощущение, что он обсуждал некоторые вопросы с теми людьми, которые поддерживают теорию эволюции. Вообще, когда финансист берется решать этические вопросы, его система может быть уязвима. Например, он считает, что, если хищник убивает антилопу, это нормально, потому что способствует развитию экосистемы.

 В другом месте Рэй Далио рассказывает, что его сыну был поставлен диагноз «биполярное расстройство», и он долгое время ощущал себя как будто он лежит с сына над пропастью. Хотя если его логику относительно хищника и антилопы применить к данной ситуации, возникает вопрос, а о чём здесь, собственно, переживать?

Более подробно о книге «Принципы» – в ответе
«Бизнес. Что можно почитать предпринимателям, которые хотят совместить этику и бизнес».

Здесь можно привести слова одного миссионера, монаха, который занимается реабилитацией людей, пострадавших от оккультизма. Но к нему приходят люди и с различными другими проблемами. Как-то к нему пришел атеист, который переживал о своем сыне, употребляющем наркотики и занимающимся психотропными препаратами, и как можно было предположить, не чуждом эзотерики. И монах, когда узнал, что перед ним сидит атеист, спросил, почему мужчина, будучи атеистом, он вообще переживает по поводу сына, ведь все умирают и умрёт и он, и его сын? На что атеист ответил примерно следующее, что он должен стать навозом, удобрением для последующих поколений. Монах спросил, действительно ли он верит в то, что он говорит? Атеист сказал, да. На что монах ответил ему, что, чтобы верить в то, что атеист только что высказал, нужно больше веры, чем есть у православных христиан!

Тем не менее, сам атеист задумался о том, что его переживания о сыне как-то не очень вязались с его атеистической концепцией в которой нет места любви. Также, наверное, сложно предположить, что какой-либо финансист обрадуется, если правительство страны, в которой зарегистрирована компания, решит, что для развития экосистемы страны выгоднее активы компании национализировать.

Если не рассматривать спорные аспекты первой части, то в отношении второй части можно сказать примерно следующее: Принципы, описанные во второй части, были найдены опытно, то есть эмпирически. Ценой больших потерь Рэй Далио вывел принципы, которые помогают этих потерь избежать. В его компании действует регламент, предполагающий, что действия, приведшие к большой потере, регистрируются. Таким образом, у новых сотрудников уже имеется база данных, с помощью которых они могут предположить, будет ли решение убыточным или оно, возможно, приведёт к успеху.

Банк данных начал собираться после того, как один специалист, который считался ценным, совершил ошибку, которая повлекла большие потери. С одной стороны, вследствие такой ошибки, специалист должен был быть уволен, но увольнять его не хотелось. Рэй Далио решил выбрать третий вариант. Оставить специалиста на работе, но описать ошибку, допущенную специалистом, чтобы она послужила в назидание последующему поколению работников. И среди этих принципов рассказывается и об этой его ошибке.

Рэй Далио считает, что самое большое благодеяние, которое он может оказать человеку, это указать на его ошибку. Потому что, если человек в финансовом мире допускает ошибку, она может иметь очень большие последствия. Но когда заходит вещь о других сторонах жизни, люди почему-то считают, что знать свои ошибки – это позорно.

Действительно, человеку, который излишне тревожен и готовится к выступлению, можно помочь поднять его боевой дух, но не ценой потери критики. И понятно, что, опытные люди, когда говорят о развитии так называемого потенциала, не имеют в виду утрату критики, но создается такое впечатление, что по факту именно потеря критики и происходит. То есть, когда люди хотят высказаться в достаточно агрессивной манере, они мотивируют поступок тем, что они – за свободу. Может быть, кто-то считает, что если он не выскажется, то у него случится невроз.

Но, когда в ответ на те агрессивные высказывания, другие люди адекватно отвечают, начинаются разговоры о том, что нарушаются личные границы. О том, что другие люди тебя подавляют, отказываются тебя принимать, ведут себя шаблонно.

Действительно, иногда складывается такое впечатление, что человек, путем развития внутренней нечестности, свои высказывания считает обоснованными. Но, если на его высказывания кто-то отвечает в такой же манере, он считает себя обиженным.

Здесь можно привести один случай, когда молодой человек прошел инициацию. Ему внушалось, что христианство это религия слабых, а нужно быть кем-то типа «викинга», «берсерка» и так далее. Нужно быть сильным. В итоге его втянули в извращённые сексуальные контакты. Мол, под предлогом того, что если у тебя такое было в жизни, то ты «настоящий мужчина». В дальнейшем мужчина, который свои действия в отношении этого молодого человека называл психологией, потребовал в благодарность от молодого человека, чтобы он совершил некое унизительное для себя действие.

Можно предположить, что во время этой инициации что-то сломалось, хотя эта инициация не имела явно какую-то оккультную атрибутику, но смысл инициации состоит в разрыве человека с образом Божьим в себе. Инициация требует от человека разорвать связь с тем, что тебя определяет как человека. Православный храм – это было единственное место, где от него отступали суицидальные мысли, особенно после Причащения.

И тем не менее он ненавидел Православие и считал, что священники в храмах занимают очень ригидную позицию, никого не слушают, транслируют какую-то глупую повестку, навязывают свои ограниченные решения с помощью какого-то средневекового дискурса, и так далее. Действительно, где-то встречается и такое, где-то можно столкнуться и с ограниченностью, и с агрессивным поведением в отношении прихожан.

Речь идёт о том, что молодой человек, когда транслировал свою позицию, не замечал, что именно он совершал все то, в чем он обвинял священника. Например, он считал, чтобы Церковь развивалась, всё должно быть все предельно конкретно. Однако, когда какой-либо священник давал ему ответ, молодой человек этот ответ отвергал. Священник спрашивал, что конкретно не понравилось в ответе? Священник отвечает на вопрос молодого человека, и получает от молодого человека обратную связь с обвинениями в свой адрес. Священник в ответ посылает ему сообщение, где была обозначена такая позиция: если священник нашел время ответить на некоторые вопросы, но, по мнению молодого человека, ответы было «не те», то стоит ли бить отвечающего, метафорически говоря, плеткой по глазам? Если он считает, что священник в чем-то не прав, пусть укажет, в чем состояла неправота? Если обеспокоенность молодого человека была вызвана темой хамства, которое себе позволяют некоторые верующие люди, то почему он сам хамит?

Ответа не последовало. Священник говорил, что он не знал, как правильно реагировать. Может, более правильно было бы пройти мимо этой ситуации и сделать вид, что ты опять не заметил агрессии со стороны собеседника. Но, с другой стороны, если собеседнику не поставить на вид, что его слова расходятся с делом, он, может быть, никогда не начнет меняться в лучшую сторону. Опытный миссионер, с которым он советовался, сказал, что в таких ситуациях священнику, к которому обратились с вопросом, не стоит «играть в политику». То есть отказываться от высказывания, имея в виду мотив «чтобы не обидеть». Если что-то по делу нужно сказать, то – сказать, только коротко и по существу, а не длинно и обтекаемо.

У академика Павлова была мысль о том, что в мозге вступают в конкуренцию процессы возбуждения и торможения, также и здесь. Сказать или не сказать?

Эти весы колеблются, и мы в течение жизни кладем то на одну чашу, то на другую, какие-то аргументы, формируем опыт. Возможно, на каком-то жизненном этапе мы более склонны считать, что в таких ситуациях лучше бы промолчать, поступить по любви. Но потом накапливается опыт, и мы видим, что в некоторых случаях молчание не приводит к благополучным результатам. Потом, может быть, мы решаемся высказываться, исходя из опыта.

На следующем этапе наш опыт дифференцируется. Мы понимаем, что в каких-то случаях, при каких-то признаках, которые есть в человеке, то, что мы ставим ему на вид, – его непоследовательность, приводит к каким-то положительным результатам. А при каких-то иных признаках, результата не наблюдается. Со временем позиция может еще более дифференцироваться. Мы начинаем видеть те признаки, которые раньше вообще находились вне зоны нашего восприятия.

Если человек заранее решит, что он будет жестко следовать исходя из какой-то модели, то есть риск, что этот процесс обучения и развития пресечется.

Действительно, мы учимся жить, мы накапливаем опыт, мы ошибаемся, но есть покаяние. Если мы ошиблись, но не вкладывали в свои слова намерение обидеть другого человека, то со временем мы оказываемся способными улучшать свое поведение.

Один духовник, когда к нему молодой человек обращался с вопросом, о том, что он во время спорной ситуации допустил конфликт, отвечал следующим образом: ты учишься, ты сейчас проходишь какие-то ситуации. Возможно, сейчас на какой-то не очень опасной ситуации ты посмотрел, как бывает, если поступить так, если поступить тем образом, каким поступил. Может быть, в будущем, когда ситуация будет более серьезной, у тебя уже будет правильное понимание, как себя вести.

Обезопасить себя заранее и впрок от всех возможных ошибок вряд ли получится. Скорее, сама попытка обезопасить себя, делая ставку на какую-то модель, приведет к тому, что количество ошибок будет накапливаться, и однажды количество ошибок просто может зашкалить.

PS. Муж ушел, говорить ли ему, что он неправ.

Здесь приводится короткий ответ, который был дан по поводу, близкому к вынесенному в название статьи.

Думаю, не стоит забывать о женственности. Экзюпери в книге «Цитатель» так ставил вопрос: случалось ли тебе полюбить женщину, которая доказала, что во всем права. Когда в людях возбуждается любовь к морю, они строят корабли. Да, к человеку может вернуться любовь. Если женщина напевает мелодию, которую слушал мужчина, когда любил, возможно, это начнет его раздражать. Но если всколыхнется нечто, что было в нем, когда он ее любил, вот тогда он может вернуться.

Женщина, обличающая неправоту мужа, воспринимается как мегера. Все же сила женских переживаний в кротости, в любви, в женственности, в красоте. Инквизиционная постановка вопроса может напугать.

«И если ты хочешь понудить меня к действию, ничего мне не доказывай. Неужели ты веришь, что сдвинешь меня с места доводами? Я найду повесомее и двину их против тебя.

Случалось ли тебе снова влюбиться в женщину после того, как на суде она доказала, что была кругом права? Тяжбы озлобляют. Не вернет она тебя и постаравшись стать прежней, той, которую ты полюбил, от этой прежней ты и ушел. Я наблюдал, как бедняжка, что вышла замуж, растрогав сердце жалобной песней, накануне развода запела ее. Муж разъярился.

Но если разбудить в нем того, кто когда-то ее полюбил, он, возможно, к ней и вернется. Но это уже творчество, нужно что-то заронить в человеческую душу, как я заронил страсть к морю и дождался строителей корабля. Из семени растет и ветвится дерево. Может, муж и попросит снова спеть ему грустную песенку.

Ты полюбишь меня, если я проращу в тебе то, что ко мне потянется. Но не жалобами на страдания – они скоро опротивеют тебе. Не упреками – они озлобят тебя. Не доводами, почему ты должна меня любить, – нет на свете таких причин и доводов. Основание для любви – любовь. Я не стану стараться быть таким, каким ты когда-то меня полюбила. Такого меня ты не любишь больше. Иначе была бы по-прежнему со мной. Я постараюсь разбудить в тебе что-то мое. И если во мне есть сила, ты увидишь вместе со мной ту картину, которая сделает тебя моим другом».