Если человек не жертвует собой, то жизнь его пуста, в ней нет радости. Человек, который «меряет» и «вешает» свою любовь, в жизни чувствует себя обойденным и несчастным. Тот, кто сидит без дела, сам заводит себя в лабиринт неисходных помыслов. любовь – это вершина лестницы. Нельзя на вершину лестницы подняться сразу. Мы должны потерпеть какой-то крах в нашей проповеди,  в том смысле, что Господь так устраивает, чтобы мы не возгордились, а не потому, что слово Божие бессильно.

     Ты говорила о том, что твоя жизнь как бы поверхностна, ты рассказывала о том, что у тебя нет собственных детей. Ты ездила по святым местам, но детей так у тебя не появилось. Когда я спросил тебя, слышала ли ты о том, что Господь может не давать детей, если хочет пристроить сироту, то ты сказала, что эти слова старца Паисия ты уже читала.

     Тогда ты читала и рассказ стареца Паисия об одной женщине, приведённый в этом же  томе (Старец Паисий Святогорец. Слова. Семейная жизнь. Салоники. – М., 2004. Т. 4. С. 77-91). Одна женщина сказала старцу Паисию, что она просила у Христа дать ей много детей, но к несчастью, Он не дал ей ни одного. Тогда старец Паисий ответил ей, что у неё более 500 детей. Надо сказать, что эта женщина вместе со своим мужем помогала очень и очень многим людям. Ты, наверное, прочитала слова старца Паисия, о том, что женщина, если не будет жертвовать, то будет напоминать собой станок, который работает вхолостую, трясётся сам и сотрясает других. Если человек не жертвует собой, то жизнь его пуста, в ней нет радости, может это скрывается за твоими словами о том, что жизнь твоя поверхностна.

     Ты говоришь, что когда ты спрашивала у своего священника, брать ли тебе сироту, то он ответил уклончиво, он сказал, что ему близко это решение. Так отвечают некоторые духовники: дать человеку благословение – это не так-то просто. Если человек это благословение не выполняет, то оно становится камнем преткновения на его жизненном пути. Возможно, твой священник дал тебе свободу выбора, - он сказал тебе мнение, но, тем не менее, дал тебе свободу. Если хочешь, - ты можешь прислушаться к его словам. После слов о сироте он сказал, что у тебя есть крестники. Ты говоришь, что он поручил тебе множество детей, с которыми ты должна заниматься – помогать им в их воцерковлении. Тебя пугает и первое, и второе. Возможно, на тебя оказала влияние та среда, в которой ты живёшь. Говорят, что немцы как нация уже вырождаются: на несколько семей приходится один ребёнок, в то время как в мусульманских семьях на каждую семью приходится по нескольку детей. Пройдёт сколько-нибудь времени, и наверное, немцев как нацию можно будет списать. Дети являются помехой для реализации их главных жизненных принципов: немцы уважают здоровье, обеспеченную старость, удовольствие. Возможно, это оказало на тебя воздействие. Ты говоришь, что как же ты сможешь молиться после этого в храме? Но помнишь ли ты слова апостола о том, чем спасается жена? Жена чадородием спасётся. Хоть у тебя нет своих детей, но ты можешь воспитывать.

     А что, если тобой движет эгоизм? Желание подобно многим не обременять себя ничем? Тебе хорошо было бы почитать «Рождественское письмо» Ивана Ильина. Он писал о том, что человек, который «меряет» и «вешает» свою любовь, в жизни чувствует себя обойденным и несчастным. А нужно дарить свою любовь, чтобы лучи её светились повсюду, и тогда в ответ тебе начнут течь струи ответной любви, и у тебя даже не будет времени думать: одинока ты или нет? Может быть, мысли о том, что твоя жизнь поверхностна, исчезнут.

     Ты боишься, что ребёнок тебя обременит, но и с крестниками заниматься ты не хочешь, ты считаешь, что они тебе чужие люди, что у них есть родители. Беда в том, что ты заводишь себя в лабиринты, из которых выбраться не можешь, ты говоришь, что сидишь дома и не работаешь. По словам Иоанна Касиана Римлянина, тот, кто сидит без дела, сам заводит себя в лабиринт неисходных помыслов. Видимо в этот лабиринт зашла и ты. Советую тебе быть очень осторожной к тем мыслям, которые определяют твою жизнь. Воспитание крестников – дело серьёзное. Какая мысль у тебя насчёт этого? Ты говоришь: «они – чужие люди». Ну откуда взялась эта мысль? По мнению отцов, дьявол влагает мысль в человека и смотрит, приняли ли мы эту мысль? Если он влагает мысль о чревоугодии и видит, что наше лицо изменилось, что мы «клюнули на приманку», то он начинает действовать активнее, а если лицо осталось невозмутимым, то возможно, скоро он закончит атаковать нас помыслами. Вполне возможно, что он знает твою привычку мечтать. Ты сама говорила, что ты сидишь дома и мечтаешь. Вот и настроились вокруг тебя стены, которые не дают тебе жить.

     Советую тебе пользоваться наставлением преп. аввы Дорофея о том, чтобы почитать какое-либо дело добрым после того, как ты найдёшь свидетельство какого-либо мужа о том, что это дело действительно доброе. Но и после того, как найдёшь такое свидетельство в книге, постоянно проверяй себя, правильно ли ты поняла прочитанное. Если ты будешь ссылаться в своей жизни, в своих поступках на авторитет и слова святых или старцев, - то жизнь твоя будет, хочется верить, стабильной. Обрати внимание, какое уважение мы испытываем к книгам, авторы которых ссылаются на кого-либо. Если ты откроешь книги преподобного Иустина Поповича, то ты поразишься тому, сколько ссылок он приводит. В вопросе догматического учения с Иустином Поповичем спорить бесполезно – настолько у него все твёрдо. Так же тверды могут стать принимаемые тобой решения. Поэтому отстрани от себя эту мысль о том, что эти дети для тебя чужие. Конечно, сразу ты их полюбить не сможешь. Но и тут воспользуйся наставлением святых. Преподобный Иоанн Дорофей говорит о том, что любовь – это вершина лестницы. Нельзя на вершину лестницы подняться сразу: вначале человек может стараться не говорить плохо о ближнем, не обижать его. Если он будет стараться это делать, то со временем он начнёт желать добра ближнему, а со временем, сможет уже и полюбить.

     Так и ты: начни ездить, начни заниматься. То слово, которое сказал тебе священник – это не простое слово. Несмотря на то, что он – простой священник, за его словом стоит Господь. Архимандрит Тихон Агриков в своих лекциях по пастырскому богословию писал, что Господь утверждает приговор пастыря. По твоим словам можно понять так, что ты не хочешь заниматься детьми, потому что они перестали ходить в храм. Но ты особенно и не напирай на храм. Говори с детьми о том, что им нравится, что-нибудь читай, можешь куда-нибудь ездить. Может быть, даже и на природу. Старец Порфирий Кавсокаливит не говорил с людьми о Христе, если они не были готовы это слушать. К нему как-то пришли хиппи, и он говорил с ними о том, что им нравилось. Они остались так довольны, что подарили старцу одеяло и просили старца дозволения поцеловать ему ноги, но деваться ему было некуда – он дал целовать им свои ноги. В этой компании хиппи он увидел девушку, которая, как ему показалось, готова была услышать о Христе. Когда эта девушка пришла к нему одна, он заговорил с ней о Христе, и она приняла слова старца. Перед тем, как говорить с людьми, проси Господа, чтобы Он тебя вразумил. Говори: «Господи, вразуми меня, что мне сказать» и будь очень осторожна с тем, чтобы насильно заставлять детей ходить в храм.

     Советую тебе почитать об этом слова протоиерея Владимира Воробьёва. У него есть замечательные лекции «Покаяние. Исповедь. Духовное руководство». Он рассказывал о том, что многие революционеры росли в верующих семьях. Мамы стоят в храме, а дети бегают по храму, и у этих детей убивается чувство святыни, они привыкают шалить в храме. Возможно, из таких детей и выросли революционеры. О. Владимир рассказывал, как одна женщина приводила своих детей непосредственно перед Причастием. Эти дети заходили в храм на цыпочках и так же выходили оттуда. Мать сумела привить им то чувство, что храм – это святыня. Поэтому нужно постараться не убить в детях это благоговейное отношение к святыне.

     О. Владимир Воробьёв говорит и о том, что священнику надо с детьми тоже быть очень мудрым. Если заставлять ребенка исповедоваться, то он очень скоро может к этому привыкнуть. Когда ребёнок подрастет и столкнется с проблемами, хороший совет священника может быть ему очень полезен и своевременен. Но к этому времени ребёнок может уже привыкнуть к священнику, он может привыкнуть к исповеди, и она превратится для него в какую-то формальность.

     Другая причина, по которой ты не хочешь общаться с детьми, это то, что ты, как я понял, считаешь это бесполезным. Архимандрит Трифон из Свято-Троицкой Сергиевой Лавры окормляет СИЗО при Сергиевом посаде. Он рассказывал о том, что в колонии работается по-другому: там люди сидят многие годы, священники успевают всех изучить, он видит плоды своих трудов. В СИЗО же ситуация совсем другая. О. Трифон рассказывал, что он приходил в камеру, беседовал с заключёнными, а когда приходил в следующий раз, видел, что трети этих заключённых уже нет. Свою пастырскую работу он сравнивал с работой на железнодорожных путях: человек стоит – к нему подкатывают платформу, засыпанную землей. Он в эту землю сажает семена, поливает, потом платформу увозят. Подвозят следующую, - он снова сажает, поливает. Снова платформу увозят. Человек работает, а плоды трудов своих не видит. Но о. Трифон рассказывал, что плоды появились потом: стали приходить письма от заключенных. Кто-то из заключённых забывал о том, что они слышали от священника в тюрьме, но проходили годы, и это добро, посеянное в душу, всходило. Так и ты: может быть, ты не увидишь реальных плодов в ближайшие годы. Возможно, дети это забудут. Но потом, может быть, они окажутся в экстремальной ситуации, на грани жизни и смерти, и посеянное тобой добро прорастёт. Архимандрит Емельян говорил, что мы должны потерпеть какой-то крах в нашей проповеди, но его слова, видимо, нужно понимать в том смысле, что Господь так устраивает, чтобы мы не возгордились, а не потому, что слово Божие бессильно. В любом случае, ты не вникай, в то, что будут плоды от твоей деятельности или не будут. Возможно, это ещё одна стена того лабиринта, из которого ты не можешь выбраться. По словам Ивана Ильина, пусть лучи твоего сердца светят и греют вокруг. Не считай, сколько ты получишь за свою любовь. У Ивана Ильина есть ещё одно замечательное произведение, которое называется «Болезнь». Он говорит, что к своей болезни нужно прислушаться, к болезни нужно прислушаться и вот, «Что существенного она должна мне сказать? О моей жизни: что я не сумел хорошо ее устроить; <…> И что дальше? Болезнь стала восстановлением, отдыхом, просветлением в жизни! А теперь вот и исцеление. Нужны ли еще утешения?» ( Иван Ильин, “Я вглядываюсь в жизнь. Книга раздумий”, «О болезни»).

     Если ты говоришь, что твоя жизнь поверхностна, то тебе нужно понять смысл этого. Твоя боль должна тебе что-то сказать. По мысли Ивана Ильина, если ты прислушаешься к этому и попытаешься найти правильный ответ, то твоя жизнь изменится. Но, конечно, твой ответ должен быть по Богу. По словам преп. Иустина Поповича «вне Богочеловека человеческой мысли нигде нет покоя. Отовсюду угрожающе разверзаются пропасти и ужасные бездны <…> и видимое в мире человеческом Он максимально наполняет смыслом, чтобы крошечная мысль человека не сошла с ума над огромной тайной мира». (Преп. Иустин Попович «Философские пропасти»., С. 104-105).