Вы пишите: «с исповедью всё равно не могу разобраться, не понимаю, как исповедоваться. Теоретические знания, логические рассуждения не помогают мне».

     Подобные ситуации бывают не только у вас. Протоиерей Димитрий Смирнов рассказывал такую историю о пожилом человеке, впервые пришедшем на исповедь. Он стал рассказывать, как в детстве украл с соседнего участка яблоки. Вот как  о. Димитрий оценил эту ситуацию: Похвально, что человек кается, что он в детстве украл яблоки с соседнего участка, но, наверняка, за долгую жизнь он совершил что-то более существенное но, вследствие, своей слепоты человек не видит существенного. Многие люди так бы могли сказать о исповеди: А в чем мне исповедоваться? Не убил ,не украл… И притом человек живет в блуде, употребляет наркотики, пьет курит, ругается матом, обманывает, сквернословит. Что-то объяснить человеку, находящемуся в духовной спячке очень тяжело. Но он всё начинает понимать, если только его души коснется Благодать Божия. Тогда у человека появляется возможность сравнить два своих состояния: состояние его души, характерное для духовной спячки и состояние души, которое возникает, когда Благодать прикасается к сердцу. Отчасти эту мысль можно прокомментировать опытом прп. Силуана Афонского. Будучи молодым, он испытал прикосновение благодати. И потом всё свою жизнь он к этой благодати стремился. Он не мог забыть этого прикосновения.

     Человек, который утрачивает Благодать, ощущает, что словно самое дорогое уходит из его души. Чтобы вернуть Благодать, он устраняет препятствия, которые возникают между ним и Богом. Здесь можно указать на опыт старца Виталия Тбилисского. Будучи ещё совсем молодым, он обрел непрестанную молитву. Как-то он пошел в кино и почувствовал, что молитва прекратилась. Тогда он понял, что в кино ему ходить не следует. Подражая сверстникам, он залихватски надел кепку на бок, почувствовал, что молитва не идет, и понял, что кепку не надо носить подобным образом.

     Поэтому первое, что можно посоветовать, отвечая на ваш вопрос: просите у Бога благодатного опыта. Когда Благодать касается человека, слезы льются из его очей, он чувствует, как многотонная глыба свалилась с его сердца, он чувствует облегчение.

     Схиархимандрит Авраам Рейдман говорил, в момент прикосновения Благодати человеку становится многое понятно относительно своей жизни. Все как бы раскладывается по полочкам, сомнение уходит. Но вот вследствие, например, греха Благодать отступила, в сознании человека вновь все перепуталось, опять сердце сдавила неизъяснимая тяжесть.

     И человек опытно познавший, что Благодать отступает от греха, начинает искать. Что послужило причиной отступления от меня Благодати? Осуждение? Объедение? Пренебрежение молитвой? Человек испытывает свою совесть. Если он познал свое прегрешение, то он в нем кается и старается исправиться.

     Вот человек сидит у костра и вдруг ему на кожу падает выскочивший из огня уголек. Человек мог не видеть этого уголька, но, чувствуя боль, мгновенно стряхивает его с кожи. Так и грех, мы можем не понимать богословски, т.е. почему именно тот или иной поступок является грехом. Но мы чувствуем, что совершив этот поступок, мы теряем что-то очень важное для себя.

     Об опыте явления Благодати Божией Вы можете почитать в «Беседе преподобного Серафима с Николаем Александровичем Мотовиловым о цели христианской жизни» (http://russianorthodoxchurch.ca/wp-content/uploads/2011/08/beseda_sarovskogo_motovilovim.pdf)  

     Вторым пунктом хотелось бы указать вам на фильм «Тот самый Мюнхгаузен» (1979 г.). Раз теоретические знания и логические рассуждения вам не помогают, попробуем сослаться на один из эпизодов фильма.  Ситуация была следующая. Барон решил уйти от суеты человеческой и стал жить в городе под видом садовника Мюллера. Общественность же с почётом похоронила Мюнхгаузена, даже была выпущена книга о его подвигах. Но барон решил вернуться. Ему не понравилось, что в его книге изображена не его жизнь. В книге его жизнь была изображена приглаженной, причесанной и припудренной. Бургомистру и иным лицам решение Мюнхгаузена не понравилось. Они решили не допустить возвращение  барона и подговорили женщину по имени Марта, чтобы та написала прошение герцогу: «Я, Марта, жена садовника Мюллера, прошу помиловать моего ненормального мужа. Ваше высочество! Я припадаю к Вашим стопам. 1783 года мая 32».

      Барону было предложено повторить один из его подвигов – полёт на Луну. Но в пушку был засыпан мокрый порох (из-за чего полёт бы не состоялся),  и барон должен был под общий хохот упасть на землю. И вот барон идет к пушке. Он спрашивает Марту, зачем она согласилась сыграть эту комедию. Марта отвечает: «Я сделала это ради нашей любви». Барон просит сказать ему что-нибудь на прощание. Марта спрашивает: «Что сказать?» «Ну, подумай!» – отвечает барон. Всегда найдется что-нибудь важное для такой минуты». Марта: «Я…. Я  буду ждать тебя».

     Барон: «Не то».

     Марта: «Я очень люблю тебя».

     – «Не то».

     – «Я буду верна тебе».

     – «Не надо».

     Тогда Марта кричит: «….. они положили тебе сырой порох. Они хотят помешать тебе, Карл!»

     – «Вот!» – восклицает барон.

     Подобные ситуации мы часто наблюдаем в человеческих отношениях. Вот произошел конфликт. Два человека прекрасно понимают, в чем он состоял. Но одному, например, виновнику конфликта не хочется смириться. Он предпочитает откупиться, покупает букет цветов, какой-нибудь  подарок, начинает юлить, о чем-то говорит. Но нет главного слова «прости». И примирения не происходит. В отношениях остается холод. «Ну что я пойду», – говорит виновник конфликта. «Ну что ж иди», – говорят ему в ответ. И он уходит. Хотя если бы он сказал искренне: «Прости, я поступил нехорошо», – то ситуация разворачивалась совсем по-другому. 

     Многие люди, придя с повинной к близким, начинают поставленным речитативом (менторским тоном) объяснять мотивы своих поступков (я сказал грубо, потому что было то-то и то-то; например, за окном каркала ворона до 3-х часов ночи, я не выспался, а тут еще ты – с своим предложением попить кофе). «Дорогая моя родственница», – говорят они и начинают замысловатую речь. Они говорят, говорят, говорят. Но все это – «не то». Люди в глубине души понимают необходимость стремления к примирению, но гордость – не дает смириться. А нужно бывает вместо витиеватых объяснений сказать всего лишь два слова: «Прости меня».

     Здесь можно рассказать о двух двоюродных братьях. Не видевшись много лет, они встретились. Каждый из них шел своей дорогой и каждый хотел доказать другому, что его дорога была правильная. Во время встречи они играли друг перед другом роль. Но вот наступило время прощания, и они пошли каждый своей дорогой. Старший брат сел в автобус и поехал. В сознании у него крутилась мысль, что он вел себя как-то неправильно, что он не сказал своему брату самых главных слов. Он понял, что был не прав. Когда открылись двери автобуса, он побежал туда, где расстался с братом. На его счастье брат ещё не успел уйти далеко. Сходу он обнял его за плечи и воскликнул: «Прости меня, я играл перед тобой роль, а ты ведь мой брат». И они обнялись. Дальше они говорили и, конечно, это был не тот разговор, что часом раньше. Это был разговор действительно двух братьев, очень теплый разговор. Стоит отметить, что такая перемена в отношениях была произведена не после получасового монолога, а после нескольких слов.

     Иногда, впрочем, несколькими словами не получается ограничиться. Возникает нужда объяснить ситуацию более подробно. И здесь есть нюанс. В замысловатых речах, о которых было сказано выше, пытаются объяснить свою невиновность: мол, обстоятельства и пр. Здесь же речь идет о том, что называется самоукорением. То есть человек, жаждущий примирения с Богом и с  ближними, от полноты чувств свидетельствует об искренности своего намерения. Он хочет высветить всю несправедливость своего поступка, предощущая, что после такого проявления искренности настанет облегчение.

     Вот, к примеру,  такая ситуация. Один человек рассказывал, что ему нужно было закрыть кран в канализационном люке. Из открытого крана хлестала вода. Ему не хотелось забираться в канализационный люк, откуда хлестала вода, ведь в этом случае он бы весь промок, и пришлось бы менять одежду. Рядом пробегал мальчик. И человек сказал мальчику залезть в люк и закрыть вентиль. Мальчик вылез. Вода остановилась. Но на душу человека легла большая тяжесть. Как исповедоваться в совершенном? Просто сказать, что ты согрешил леностью и отсутствием любви к ближнему? Человек рассказал на исповеди все как есть, хотя ему было чрезвычайно стыдно. Он взрослый человек заставил мальчика лезть в канализационный люк. Рассказывая о своем поступке, он по-новому его осмыслил. И после осознания, после исповеди наступило облегчение.