Помощь брошенным детям – дело правильное и благое. Но столкновение с трудностями, которые могут возникнуть при взаимодействии с ребятами, человека неподготовленного может попросту сломать. Надо понимать, что у детей, переживших негативный опыт, другое восприятие мира, другое поведение и мышление. Поэтому сперва необходимо изучить аспекты данной деятельности со всех её сторон, чтобы понимать, с чем придётся иметь дело.

По поводу твоего желания помогать детскому дому, хотелось бы уточнить несколько моментов. Многолетние отношения имеются с центром имени Василия Великого, это центр для реабилитации подростков, которые находятся вне закона. Руководительница центра говорила, что родители, которые ходят усыновить детей, (хотя это задача, не относящаяся непосредственно к тебе), они не совсем понимают, с чем они столкнуться. Они думают, что как только они обнимут ребёнка, расцелуют его, то тут же он ответит им взаимностью и будет всеобщее счастье, и любовь, как в кино. Но надо учитывать, что у ребёнка, имевшего определённый негативный опыт в жизни, сформированы определённые модели поведения. Какие-то обычные для людей срезы психики у них дезактивированы. Например, способность на тепло ответить теплом. Если ребёнка в детстве никто не обнимал, то он физический контакт и объятия воспринимает как угрозу.

Что-то подобное было описано в романе Джека Лондона «Белый Клык». Белый Клык – это волк, родившийся в племени индейцев, который стал жить среди людей. Когда его хотели обнять и погладить, он воспринимал это как угрозу. Соответственно ребёнок, который терпел в жизни насилие и побои, чьи-то попытки к нему прикоснуться может воспринять совершенно неадекватно, совершенно не так, как предполагает тот, кто хочет прикоснуться. Особенно если у него был опыт изнасилования. Нужно быть готовым к разным ситуациям того плана, что будут и срывы, и протесты.

Директор этого центра рассказывала, что первое служение для неё было – пункт помощи бездомным. Там бездомные могли получить какую-то помощь, покушать, помыться. Но условия пребывания в центре включали запрет на приём алкоголя и табака, надо было соблюдать какие-то общие правила поведения, не ругаться матом, не вести себя агрессивно и прочее. И когда люди поели, помылись, у них начинал включаться их какой-то режим. (Так как рассказ был в скупых словах изложен, я уже добавляю какие-то мысли исходя из логики процесса.) Когда человек попадает холодный и голодный, он ещё готов смиряться с какими-то правилами, а когда он поел, помылся, посидел в тепле, он оперяется, и начинается какая-то прежняя вольготная манера поведения. Ему делают замечание и объясняют, что если он хочет продолжать вести себя в том же духе, то он совершает свой выбор в пользу выхода из центра. И люди уходили, потом писали заявления, что в центре с ними обращались плохо, издевались. По началу полиция рассматривала эти заявления, приезжали какие-то проверки, но потом уже поняв в чём дело, сотрудники полиции просто сообщали директору центра, что на неё опять поступили какие-то жалобы.

Без веры вынести такое невозможно. То есть если человек идёт туда только ради того, чтобы получить обратную связь от людей, почувствовать себя нужным, одарить всех своей любовью и получить любовь взамен, то его ждёт катастрофа. Если человек идёт туда с верой, понимая, что он не от человека ждёт похвалы, а делает это ради Бога, тогда он ещё может выдержать это испытание. Кстати у директора центра есть замечательное интервью, которое она давала Владимиру Легойда в его авторской программе «Парсуна» («Трудные подростки и бесстрашный жираф. Парсуна Юлианы Никитиной»). Там как раз говорилось, что, если у человека нет веры, проблемы, с которыми он сталкивается, помогая людям в критической ситуации, они его просто засыпят.

Ребята в центре из очень неблагополучных семей, у них очень много проблем. С одной стороны, их жалко, но с другой стороны, им нужно давать какую-то жизненную основу. Понятно, у тебя посыл правильный, но надо всё-таки отличать восторг от реального метода, потому что одними объятиями и одними прижиманиями к своей груди человека не исцелить. Хотя конечно и это иногда действует как бальзам, возливаемый на раны. Чтобы здесь тебе как-то определиться, хорошо бы тебе было побывать именно в тех местах, где есть опыт решения тех задач, с которыми столкнёшься ты. Может быть побывать в центре Василия Великого, посмотреть, как происходят педсоветы, как происходят разборы конкретных случаев, например, если кто-то подрался. Или как происходит работа волонтёров с ребятами. Кстати, в центре проходят реабилитацию и девушки. Так как речь идёт о совокупном опыте, который выковывался не один год многими людьми, то надо понимать, что такой опыт нереально выудить из своей головы в готовом виде. Чтобы понять, как эта система работает, надо видеть это своими глазами, в каком-то смысле в неё погрузиться. Это не понять из книжек.

Те родители, которые не прошли определённой подготовки, перед тем, как усыновить ребёнка, у которого, например, были сложности в семье или были сложные страницы в его истории, они потом оказываются не готовы к трудностям. И происходит другая трагедия в жизни этого ребёнка: его отдают обратно. Также нужно понимать, что с таким ребёнком не работают те же методы, которые работают с детьми, жившими в семьях. Как говорил один психолог, работающий в детском доме, с которым я общался: если люди настроены на какую-то эмпатию, то у некоторых детей эта эмпатийность отключается. Что-то подобное описывали учёные, изучая детёнышей животных. Зверёныш пищит, ищет маму, но если мамы долго нет, то какие-то механизмы у него отключаются, выделяются определённые вещества, которые перестраивают механизмы восприятия на другой режим. То есть этот детёныш же не может пищать постоянно, иначе он умрёт от стресса, поэтому он учится жить без мамы, и у него какая-то функция просто отключается. Что-то подобное происходит и с детьми. Некоторые из них, пройдя полосу трудностей не очень-то способны понять твою эмпатийность.

В частности, в центре для трудных подростков произошёл один эпизод. Туда приехал волонтёром человек, который работал заграницей программистом, получал очень высокую зарплату. Он хотел, так сказать, послужить человечеству, приехал в центр, с восторгом рассказал ребятам, сколько много денег он получал на работе в другой стране, но тут он всё бросил ради них, приехал, чтобы помогать. Как-то он остался в качестве дежурного воспитателя на ночь, и к нему пришёл старший из парней и сказал, что, дескать, мы тебя раскусили, ты педофил. Чего ты, дескать, приехал сюда со своей замечательной работы. То есть им трудно понять, что человек может бросить высокооплачиваемую работу ради них. Так как они предположить такого не могут, делают вывод, что у него есть какой-то скрытый мотив. Старший сказал ему, мол, ещё раз вякнешь, мы накатаем на тебя жалобы, что ты до нас сексуально домогался. Слава Богу этот педагог тут же сообщил об этой ситуации, это всё-таки ЧП. Тут же ночью был созван педсовет, и эта ситуация была сразу же рассмотрена по горячим следам вместе с ребятами. Это один из принципов работы этого центра.

Так же могу посоветовать тебе пообщаться с одной знакомой, которая занимается реабилитацией деток, у которых есть аутизм, ДЦП. У неё уже есть хорошие результаты, у неё конюшня своя, она занимается терапией. У неё есть какие-то свои наработанные методики, потому что детки бывают закрытыми, кто-то не хочет просить прощения, кто-то ведёт себя агрессивно. Помимо профилактической работы с ними, в том числе параллельно исправляются какие-то подобные черты характера. Для ребёнка, который никак не хотел отступать от своей линии поведения, была разыграна сказочная история: бельчонка украла ворона. Этого бельчонка искали, потом нашли ворону, спасли бельчонка. Ворона у них попросила прощения, за то, что так поступила. История пересказана, конечно, не дословно, но смысл в том, чтобы ребёнок со стороны увидел, как это бывает. Что, оказывается, можно таким образом разрешить конфликтную ситуацию, попросить прощения, и всё очень даже красиво разрешается. Можешь также посмотреть, как она работает, потому что если нет определённых взглядов на ситуацию, то иногда возникают страдания, которых можно было бы избежать.

Одна девушка общалась с детьми, и она воспринимала их как взрослых и сознательных. Дети её очень хорошо слушались. Однажды на них что-то такое напало, какая-то «движинка», они начали себя вести очень взбалмошно. Она попыталась с ними поговорить, как со взрослыми, а один мальчик кинул в неё камень. Она начала ему очень серьёзно говорить, что, если он так себя будет вести, она пересмотрит своё отношение с ним, что она надеется на его благоразумие и так и далее. А он кинул в неё ещё раз камень. Она отвернулась и разрыдалась, потому что она очень надеялась, что ради любви к ней он её послушается, а он её не послушал. И он подбежал к ней и шлёпнул ладошкой по попе. Ей совсем стало тяжело. И папа этих детей посмотрел и сказал: «Неопытная». А у папы уже было железобетонное терпение, потому что он знает, что иногда на детей нападает такая волна, когда они начинают ругать папу, если он чего-то не даёт им, чего им хочется, или игнорировать. Дети могут провоцировать взрослых, проверять, действительно ли их взрослый любит или просто привык говорить хорошие слова. И вот когда ребёнок тебя проверяет, если ты этого не понимаешь, то очень сложно дать ему любовь.

Монахиня Нина (Крыгина) (ее лекции и беседы о семье и воспитании), в своё время получившая кандидатскую степень по психологии, как раз рассказывала про демонстративное поведение и упоминала свою подружку, которая была учителем. Один из учеников был мальчик, с демонстративным поведением. Во время урока он забирался под стол, и учительница пыталась его из-под стола вытащить, а ему этого и надо было, чтобы на него обращали внимание. Матушка Нина считает, что такие дети просто не получили тепла, и пытаются эту нехватку компенсировать вниманием, которое привлекается таким вот образом. Она посоветовала своей подружке не вытаскивать мальчика из-под стола, а подойти, дать ему краски и сказать: «А ты рисуй здесь, это теперь будет твой домик». И когда дети рисовали листики, учительница по совету матушки Нины показывала классу работы и заодно сказала: «Смотрите, вот этот мальчик нарисовал листик хорошо». Здесь главное не перехваливать, потому что если начать расхваливать, то ребёнок поймёт, что его пытаются зацепить. Она сказала это мимоходом. Потом эти листики были взяты детьми домой для дальнейшей работы. Матушка Нина говорила, что потом мальчик, по её версии, пытался учительницу проверить, действительно ли она к нему так ласково относилась или же она играла какую-то роль. Когда он пришёл, учительница спросила, принёс ли он листик, а он ей кинул бумагу с нарисованным листиком на стол, сложенную в четверо, а ней был след ноги. Матушка Нина предупреждала, что вслед за таким контактом будет проверка. Дети могут пытаться вывести взрослого из себя.

В заключении посоветовал бы тебе встретиться с человеком, который участвовал в реформировании детских домов. Эта женщина рассказывала, что, конечно, был получен суровый опыт. Многие представления, на основе которых создавались детские дома, оказались пшиком. Девочек забирали на вокзалах, надевали на них белые платочки, у каждой из них были хорошие жилищные условия в детдоме. Приходили балерины, занимались с ними танцами, приходили профессора, занимались с ними в качестве репетиторов. А когда они стали совершеннолетними, вышли в большую жизнь, их понесло, потому что жизни они не знали. Они были помещены в такую среду, в которой они были в пассивном состоянии. Им всегда было комфортно, благоустроенно, и это не требовало никакого развития с их стороны. У них не сформировалось неких целостных представлений о жизни. Конечно, может быть это и не плохо, что у них сформировалось представление, что им надо выйти замуж за воспитанного молодого человека и т.д., но может быть у них не было представления о том, что какой-нибудь мошенник-ловелас может создавать личину воспитанного человека, что он может обольстить, умело создавая тот образ, который она ожидает видеть.

Кстати, надо быть готовым, что дети, имевшие тяжёлый жизненный опыт, мгновенно могут воссоздать любой ожидаемый образ. Они станут такими, какими ты их хочешь видеть. Здесь нет понимания происходящего. Взрослый может рано радоваться, дескать, как быстро ему удалось перевоспитать ребёнка, а на самом деле ничего не удалось. Ребёнок остался прежним. Он просто научился маневрировать. По этой причине в центре Василия Великого отказались от разговоров о вере. Только если кто-то хочет, чтобы с ними велись эти разговоры, они проводятся. Этот центр уникальный, он православный, но взаимодействует с государством. Ребята попадают туда по приговору суда. По началу с ребятами велись разговоры о вере, но потом от них отказались, потому что ребята быстро смекнули, что если эти разговоры поддерживать, то они могут получить какие-то льготы. Их могут, например, из центра домой отпустить на выходные, может ещё что-то удастся выцыганить. И когда стало понятно, что поддержание этих разговоров они используют в своих целях, то они были отменены. Центр, конечно, православный, но даже если не ведутся разговоры, православие там выражается через христианское человеческое отношение, там есть запрет на насилие, каждый человек воспринимается только как личность. Среди методик нет таких, которые нацелены на унижение или подавление личности. А тем, кто хочет что-то узнать о вере, такая возможность предоставляется, ребята могут сходить в храм с воспитателем.

Один воспитатель, который сам был в своё время хулиганом, рассказывал, что он сам успешный миссионер среди ребят, потому что он был хулиганом. Он «качает банки», может говорить с ребятами на их языке, но они видят, что он искренне верит и ходит в храм. Он рассказывал, что как-то пришёл он в храм с весёлой компанией, рядом с ним стоял метамфетаминовый наркоман, который дёргался. (Этот парень, который проходил реабилитацию, он в своё время употреблял метамфетамин.) Рядом стоял и другой парень, у которого на шее была татуировка «мразь». Прихожане на них поглядывали, а они стояли такой весёлой компанией.

Опыт центра Василия Великого изложен в текстах «Родители и дети», часть 4.2 и 4.3.
Все части текста: «Родители – Дети – Воспитание». Лекции и тексты иеромонаха (Прокопия)

В беседах о воспитании детей также, помимо прочего, изложена та ситуация, что уже недостаточно создания комфортных условий для воспитания. Потому что человека нужно учить думать. Сейчас уже то время, когда зло может принимать любую личину, может выступать под видом добра, и человека нужно учить распознавать, что мире является благом, а что является злом. Учить распознавать, какие пути ведут его к какому-то конструктивному исходу, а какие никуда не ведут, кроме ямы. Стоит отметить, что в центре Василия Великого важным звеном реабилитационной программы является сознательное создание условий, на основании которых человек самостоятельно примет решение, куда он двинется дальше по жизни. Если раньше у него была какая-то идеология полукриминальная, а он в соответствии с этой идеологией совершал какие-то поступки, что-то говорил, но при этом вёл себя как заведённый, а тут, когда человек отступает от этой идеологии, он начинает чуть-чуть понимать жизнь, чувствовать себя и что ему хотелось бы по жизни сделать, куда ему хотелось бы по жизни идти, то он принимает сознательное решение. И уже тогда ищет себе в педагоги людей, которые помогут ему в выбранном направлении развиться. Ребята звёзд с неба не хватают, потому что их задача изначально получиться образование, хотя бы среднее, потом получить образование профессиональное, и уже дальше выходить в жизнь. Те ребята выходят в жизнь, как-то адаптируются. 80% ребят не возвращаются к тому образу жизни, в котором они вращались.

Некоторые структуры довольно скептически относились к центру, потому не понимали, зачем нужно заниматься этими ребятами. Потому что к людям такое отношение, если человек выпал за борт, то чего его, дескать, тащить. Директор центра рассказывала взрослому мужчине, как они помогают ребятам, а тот на неё посмотрел и сказал: «Какая вы смешная!»

Я тебе поговорить с одной своей знакомой, которая занимается с лошадками в Москве, у неё очень много разных толковых мыслей, как вообще заниматься детьми, как строить с ними общение. Свой опыт она копила годами. Этот опыт невозможно воссоздать из своей головы. Тебе обязательно нужно накапливать свой опыт, чтобы не повторять судьбу барышней из каких-то романов, которые с восторгом принимаясь за какое-то дело потом сталкивались с какими-то неразрешимыми трудностями.

Также можно поговорить с женщиной, о которой упоминал выше, которая детскими домами была связана. Если ты хочешь, я договорюсь с центром Василия Великого, ты можешь съездить туда на стажировку, может на выходные, на два дня, посмотреть, как там всё устроено.

Был эпизод, кстати, после которого в определённой структуре государственной стали более трепетно относиться к центру. На учёте стоял несовершеннолетний подросток, который оскорблял полицейских, занимался борьбой, вёл себя агрессивно, был неуправляем. Однажды, в кабинет заходит молодой человек, причёсанный, хвостик у него ещё модно был закручен. Его спросили: «Вы к кому?», а он говорит, что пришёл на отметку. И тут они узнают, что это он, тот самый парень. Узнают, что он собирается куда-то поступать, на программиста. Они не знали, как вообще могло произойти то, что произошло. Видя, как изменился человек, они стали центр всё-таки воспринимать более серьёзно, нежели ранее.

Про ядро травматического опыта писал в части 2.2, в книге «Преодоление травматического опыта, христианские и психологические аспекты».

Все части текста: «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты» – тексты и беседы иеромонаха Прокопия (Пащенко)

Там приводил данные о детёнышах, которые перестали звать маму, и о том, что может помочь человеку выйти из состояния такого ступора, в который он входит в результате того, что жизнь его обжигает. Его личность как-то скукоживается, он зацикливается, но выход возможен. Потихоньку формируется интерес к миру, к другим людям, человек обогащается опытом, полученным от взаимодействия с людьми, начинает смотреть на реальность с каких-то иных углов. И в следствие этого обогащения ему начинает становиться понятным поведение других людей. Он начинает понимать, какие шаги ему сделать, чтобы, в хорошем смысле слова, вписаться в ту картину мира, которая всё более и более начинает становится ему понятной.