Лишь изменив свое отношение к ближним, мы увидим иначе мир. Необходимо нацеливаться на перспективу изменения, духовного роста, а не на то личное состояние, которое сейчас есть и оставляет желать лучшего. Только перестав фиксироваться на тех сторонах человека, которые мы считаем аномальными, открывается реальная возможность что-то исправить.

Да, возможны и иные взгляды на вопрос. Кто-то скажет, что надо разводиться, если муж начал выпивать.

Так один известный коуч (творчество его не рассматриваем в рамках данного ответа), который берет крупные деньги за неполный час своего времени, всем рекомендует общаться с людьми, исходя из своей позиции. Да, и в этих двух ответах озвучена идея общения, исходя из определенной позиции. Но у нас точка зрения христианская. Мы даем человеку шанс (тоже исходя из своей позиции). Озвученный коуч же пропагандировал позицию прямого доминирования – поставить человеку условия. Условия не выполнены – до свидания. Конечно, если смотреть на эти слова «христианскими глазами», здесь можно увидеть рациональное зерно. Врач, желающий помочь пациенту, тоже ставит некие условия. Но! Словесные конструкции несовершенны. Важен дух.

Как в Троице – есть Бог Отец, Бог Слово, Бог Святой Дух. Так очень важно с каким духом произносятся те или иные слова. У каждого слова есть свой дух. Речи могут быть сладкими, но дух при этом тяжел. Или слова предупреждения часто резки, но содержат дух любви. Каков дух? Вот что важно. Возникает такое ощущение, что дух слов коуча тяжелый, эгоистический. Словно в жизни нет никаких высших смыслов, на основании которых на ситуацию можно посмотреть иначе. Этот человек посоветовал развод одной обратившейся к нему женщине, если муж не готов пойти на предъявленные условия. Она думала, что станет счастливой, но этого не случилось. Во время публичного выступления коуча (психолога) эта женщина подала свой голос. Она сказала, что ей были обещаны изменения в жизни. Что в итоге? Муж поставленные условия не выполнил. Развод. Счастья она не ощущает. Коуч выкрутился, сказав, что она должна взять на себя ответственность. Он просто рекомендовал, решение за ней.

Если мои ответы у кого-то вызовут возмущение, еще раз подчеркну – смысл их не в подчинении, не в пассивности, а в попытке все переосмыслить и еще раз попытаться начать сначала, исходя из новых взглядов. В статье «Преодоление зависимого поведения (часть 2). Родственникам, близким» идет речь об изменении взглядов на жизнь. Авторы книги «Неприятие перемен» Роберт Киган и Лайза Лейхи дифференцируют проблемы на обычными (в тексте они называются функциональными; сломалась деталь – заменить) и адаптационные. Например, в коллективе участники проекта перестали понимать друг друга. Эту ситуацию не решить навязыванием принципов одной из сторон противостояния. Чтобы человек смог преодолеть проблему такого уровня сложности, он должен посмотреть на свое сознание не как на субъект (тот, кто мыслит), а как на объект. Необходимо поставить вопрос – Правильно ли я вообще мыслю? Верны ли мои взгляды на реальность? Книга показывает, что вследствие определенных навыков человек иногда идет в совершенно не том русле, в котором существует его желание. Авторы предлагают, например, честно ответить на три вопроса и внести их в колонки таблицы. Вопрос первый – Что я хочу от жизни? Приведен, в частности, пример компании с миллиардными оборотами. Глава этой компании на словах (!) хотел, чтобы в коллективе трудили перспективные молодые, креативные сотрудники. Вопрос второй – Что человек делает со своими идеями на самом деле? Глава компании осознал, что как только рядом с ним появляется тот самый молодой перспективный коллега, его постигает страх, что тот станет авторитетной фигурой, а его авторитет, как главы, померкнет. Оказалось, что руководитель на самом деле блокирует деятельность молодых сотрудников, а креативные идеи тормозит в реализации, ведь они высказаны не им. То есть начальник делает нечто противоположное тому, чего желает. Графа третья и третий вопрос – Что человек предполагает делать?

Почему такое название книги? Некоторые люди, честно увидев противоречия между двумя колонками, отказываются разбирать ситуацию дальше. Пусть все остается так, как есть. Кто-то решается честно заполнить и третью колонку. В частности, один руководитель пообещал своим сотрудникам, что в течение определенного времени любой может высказать свои мысли на счет компании и лично его (начальника) без последствий и преследований. Начальник хотел понять – Что делать? Как улучшить атмосферу в компании? В книге приводились в качестве примеров не только проблемные ситуации, возникающие в финансовых компаниях. Разбирались случаи и в общественных организациях. Можно что-то взять оттуда и в отношении семейной жизни. Книга хорошо ложится на православное мировоззрение (на 99%). Святые отцы уже сказали все то, что описано в книге. То, что авторы назвали изменением угла зрения, святые отцы описали, как метанойя (греч. μετάνοια) – изменение ума. Конечно, трудно изменить ум сам по себе. Необходимо менять привычки, навыки, с которыми мы относимся к людям. Лишь изменив свое отношение к ближним, мы увидим мир иначе.

По поводу второго вопроса. Вы подозреваете, что муж, закрываясь в комнате, вступает в виртуальную связь. Вы считаете это изменой. Данной теме посвящены два ответа «Семья. Муж переписывается с девушками, не всегда - по работе. Жена не понимает, как он так может» и «Семья. Жене, подозревающей мужа в измене». То, что было сказано в этих ответах, повторять не буду. Скажу по существу.

В Евангелие прелюбодеяние указано, как основание для развода. Сошлюсь на статью протоиерея Владимира Воробьева «Православное учение о браке». Хоть многие семьи и не участвовали в Таинстве венчания, но мысли эти применимы. Чина развенчания не существует. В определенных случаях можно говорить, что супруги, которые раньше представляли собой единство, распались. Но сколь супруги (даже те, кто участвовали в Таинстве венчания) были едины? Этот вопрос сродни следующему – Сколь человек, принявший Таинство крещения, сознательно принял это Таинство и сознательно принял Христа, как своего Спасителя и изменил свою жизнь согласно Его заповедям? Этот вопрос оставим за рамками данного ответа. В случае категорического отказа одного из супругов строить совместную жизнь и дальше, не остается другого варианта, кроме того, о котором говорил апостол Павел «если же неверующий хочет развестись, пусть разводится» (1 Кор 7. 15). Надо дать свободу. Если человек хочет уходить – таково его решение. Если же некие ниточки супругов еще связывают, то не стоит спешить их обрывать.

Конечно, есть другая ситуация. Мужчине не уходит не потому, что его нечто связывает с супругой, просто он ничего не хочет менять в жизни. Супруга уже давно не интересует ни как любимый человек, ни как женщина. Он ведет свою жизнь. Его все устраивает. Здесь ситуация патологическая не смотря на то, что муж не выступает инициатором развода. Мы же разбираем пример, в котором между супругами еще есть связующие нити.

Во-первых, остановиться, если начались виртуальные взаимодействия, очень тяжело. Это не так просто, как кажется на первый взгляд. В чем дело? В тексте «Преодоление игрового механизма. Ч. 4. Эротомания, игровой психоз и неконтролируемая приверженность» рассмотрена история одного военнослужащего, вступившего в интимную переписку с женщинами. Это происходило против воли (по его ощущениям). После измены супруге он стал подвержен влиянию посторонней инфернальной силы. Когда он читал то, что писал женщинам, то понимал, что это писал не он. Он простой мужчина. Написанные слова же словно принадлежали опытному ловеласу. В данной работе приведены размышления о том, как человек мог бы начать преодолевать эту духовную порабощенность инфернальной силой.

Во-вторых, тяжело строить отношения с людьми, не смотря на их недостатки. Требуется большое любящее сердце. Отчасти эту ситуацию семейную можно спроецировать и на монастырскую жизнь. Есть даже такой термин «духовное прелюбодеяние». Человек не вступает в физический контакт с женщиной. Но сердце монаха должно принадлежать Богу, а не уходить в страсти. «Духовное прелюбодеяние» в контексте Священного Писания подразумевает ситуацию, когда люди «изменяют» Богу и поклоняются идолам, вступают в связь с инфернальными силами (речь об эзотерике). Еще это называют духовным блудом. Если человек пришел к Богу в молодом возрасте, ему проще себя менять. Молодую и зеленую веточку можно вокруг пальца обогнуть, а сухой сучек – попробуй обогнуть он и сломается. Бывает, что человек пришел в монастырь по искренней любви к Богу, но уже с закостеневшими привычками. Ему крайне трудно себя менять. Не смотря на высказанное желание послужить Богу в монашеском чине, живя в монастыре, он проявляет навыки, свойственные жизни мирской. Например, если он ответственный за выдачу вещей на складе, он может выдавать вещи, не сообразуясь с тем, как это должно делать в монастырях, а руководствуясь мирским принципом «ты мне – я тебе». Это попытка привнести в жизнь Обители некие светские подходы, причем не самые лучшие. Человеку трудно измениться, но возможно. Конечно, есть настоятели, которые способны потерпеть немощь ближнего. Речь не о безвольных, пассивных настоятелях, которые попускают злу совершаться. Они объективно понимают, что вследствие давления человек не изменится, но озлобится или вовсе уйдет из монастыря. Речь не о попустительстве (лишь бы люди не уходили). Иначе в Обители начнет накапливаться безудержный элемент и создастся такая атмосфера, способная отпугнуть потенциальных монахов, то есть тех, кто приходит в монастырь в поисках духовной жизни. Для настоятеля нужна большая мудрость, что бы покрывать любовью людей, видя перспективу их духовного развития в монастыре, перспективу возможного исправления. Необходимо нацеливаться на перспективу, а не на то личное состояние, которое сейчас есть и оставляет желать лучшего.

Есть некое устойчивое выражение – необходимо принять человека таким, какой он есть. С одной стороны это утверждение сродни лозунгам американской популярной психологии. Если человек толстый – нельзя ставить ему это на вид, иначе мы дискриминируем его. Одна женщина-специалист говорила, что если крупный человек приходит на прием к врачу, если показатели работы его сердца далеки от нормы, если пациент находится в опасном состоянии – об этом необходимо говорить! Причем здесь дискриминация? Анатолий Баданов православный исполнитель, автор сайта «Дышу Православием» на своей страничке в ВК пишет – почему мы должны принимать всех такими, какие они есть, а сами вынуждены меняться, потому что им что-то не нравится? (Кстати, очень хорошие у него и песни, и стихи, зачитанные под музыку. Есть над чем подумать, не все белыми нитками шито – и про веру, и про жизнь, и про разные грани жизни).

Есть и второе понимание этой фразы – конструктивное. У любого человека есть своя история. Каждый из нас некий отрезок в жизни шел определенном направлении и таким образом формировался. Резко (рывком, то есть единократно) человека не переделать. Акцентируя внимание на точках возможного соприкосновения, мы стараемся не фиксироваться на тех чертах, которые ассоциируются с некоей аномалией. Нужно молиться за человека, чтобы Господь отстранил от нас дух неприязни. Только перестав фиксироваться на тех сторонах человека, которые мы считаем патологическими, открывается реальная возможность что-то исправить. Митрополиту Антонию Сурожскому принадлежит такая мысль – чтобы кого-то исправить, нужно сначала его полюбить (мысль передана своими словами). Понятно, что конструктивные изменения могут быть только в конструктивной среде.

Приведу пример. Например, есть люди глуховатые. Одна профессор-дефектолог отмечала, что глухие люди часто ведут себя, как сектанты. Она считает, что ввиду недостатка стимуляции мозга человек демонстрирует ригидные модели поведения. Такой человек «застревает» в определенных поведенческих схемах и от них не отступает, даже если ситуация призывает его к другому варианту действий. Человек ведет себя, как эгоист (сначала доделает свое дело и лишь потом придет на помощь). Если начать говорить ему об эгоизме, он может и не понять. Но вот если диалог с ним выстраивать, исходя из того лучшего, что в нем есть, общение это может развиваться. Или, к примеру, человек вырос в детском доме. Те, кто об этом факте не знают, видя его общение с другими, могут подумать, что он «наезжает». Но он не чувствует в своем поведении агрессии. Тот, кто пытается его остановить, воспринимается «в штыки». Один человек рассказывал о своем опыте подобного общения. Собеседник сделал некое высказывание. Мужчина даже хотел оскорбиться в ответ. Совместное мероприятие. Складывалось впечатление некоего избыточного действия и статусной волны. Но потом, когда выяснилось, что человек тот провел детство в детском доме, все встало на свои места. Видимо, с детства он дорогу себе раздвигает локтями. Тот, кого он пригласил, был названным отцом (директор детского дома). То, что снаружи казалось и избыточным, для него являлось возможностью показать директору детского дома, что его воспитанник стал «человеком». Общение наладилось, как только окружающим удалось реагировать на выпады этого человека спокойнее. Он сам начал смиряться. Конечно, невероятно трудно, вскипая от возмущения, не обратить внимание на то, что нам в человеке кажется неприемлемым. Такая ситуация возможна не только в семейной жизни. Поэтому и предлагаю разные примеры, чтобы раздвинуть картину происходящего. Иначе можно всех растерять. Если присмотреться, у каждого есть какие-то недостатки. Надеюсь приведенные примеры позволят Вам рассмотреть происходящее с разных точек зрения (с разных углов).

Женщина, которая ругается и «пилит» мужчину, мужчиной и не воспринимается, как женщина. Опубликована подборка материалов, адресованных женщине, где приведена следующая мысль Экзюпери «Случалось ли тебе снова влюбиться в женщину после того, как на суде она доказала, что была кругом права? Тяжбы озлобляют». Предложены к рассмотрению и мысли священника Сергия Серебрянского, духовника сестер Марфо-Мариинской обители (можно предположить, что женский характер он изучил). Он говорил, что мужчины по своей натуре грубы и импульсивны, поэтому в женщинах ищут противоположных качеств. Ничто так не отталкивает мужчину от женщины, как присутствие в ней мужских качеств.

«”Женщине” – подборка ответов пастыря, объединённых общей темой»
«Женская тема» – дополнение

Возможно, что-то из всего сказанного можно принять во внимание, обдумать, взвесить, помолиться и учитывая то, что раньше упускали из виду, попробовать еще раз. Данный ответ не предполагает попустительства, но дан исходя из предположения, что обе стороны могут совершать ошибки. Обе стороны могли расти без опоры на здоровые основы. Обе стороны живут в условиях информационного шума. Понимание того, что ситуация тяжела и даже очень тяжела, предполагает использование иных принципов, не тех, что были задействованы раньше. Человек с чутким сердцем рассмотрит множество нюансов. Что получилось и если не получилось, то по какой причине? Как происходящее сказывается на его самочувствии, его отношениях с Богом, его отношениях с собственной совестью и другими людьми?

Подобная ситуация описана в двух глава книги «Отец Арсений». Конечно, основной посыл этих глав далек от того, о чем говорится в ответе. В главе «Признание» говорится о женщине, которая влюбилась. Ее закрутила волна эмоций. А муж, понимая это, молился за нее. Можно, конечно, было одни махом перерубить ситуацию. Глава «Юрий и Кира». Юрий ушел на фронт, а у его супруги родился ребенок от другого мужчины. Кира рассказала о том, как ее вела вспышка эмоций. Юрий простил ее.

P.S.О книге Даниила Гранина «Мой лейтенат».

Конечно, ситуации бывают разными, и каждый случай надо разбирать особо. Как говорится в беседах «Проблема отклоняющего поведения: Родственникам, родителям, педагогам» (https://solovki-monastyr.ru/abba-page/narcomania/#37), иногда ситуация складывается таким образом, что дальше супругам, если оставаться, то женщина может сломаться. Но, как бы там ни было, еще раз это стоит повторить, решение должно приниматься осмысленно и с молитвой, а не в пассивном подчинении инструкциям и программам. При все том, что сказано в беседах, в заключении приведу выдержки из книги Даниила Гранина «Мой лейтенант».

Мой лейтенант – так он называл себя. Когда началась Великая Отечественная Война, он ушел на фронт добровольцем. И через некоторое он время удивился сам себе. Он помнил себя юношей, а на фронте он увидел себя опытным военным. Несколько лет ел, что придется, спал, как придется (в землянке). Вернувшись с войны, стал «отмечать» возвращение, и этот процесс затянулся. Несмотря на всю свою гульбу он любил свою супругу Римму, и в книге описывается, что все-таки она дождалась его возвращения. Имеется в виду, его возвращения в метафизическом плане. Да, телом он вернулся, но угомонился не сразу.

Много было боли в душе, обид. Были потери друзей. Да, и сложно требовать от человека, который несколько лет выживал в запредельных условиях, сразу и во всем – порядка.

Читая эти строки, нужно понимать, что в стране была разруха, ведь велась война на уничтожение. В Санкт-Петербурге, который тогда назывался Ленинградом, нужно было восстанавливать коммуникации. Город серьезно пострадал от артобстрелов, бомбежек, жилплощади не хватало.

Вот, что он рассказывал: «Обедал я где попало, ночевал тоже по-разному. Считал, что ребенок не дает мне выспаться. А то не хотел являться домой пьяным, такую приводил причину. Она мирилась с этим. Наверное, ждала, пока образумлюсь.

Плакала она беззвучно, по-детски отворачиваясь. Я вдруг увидел, какая она еще молодая. И какой я старый. Истрепанный. Провонял смертью. Пропитан ненавистью. Она считала, что прибыл принц, тот, кто долго мечтал о ней. На белом коне. Если б она знала, как война въелась, налипла, никакой баней не отмоешь. Да, я ее разочаровал. То есть она понимала, что Победа требует, все мужики ликовали. Да, судьба сохранила меня, но спрашивается, для чего? Мой директор был прав, как считала она, сколько можно, эти пьянки, гулянки. Я объяснял ей, что на фронте у меня был смысл жизни, при всех разочарованиях оставался смысл, была цель, цель поглощала все чувства. Без войны все оборвалось, да, есть счастье, что остался жив, короткое счастье, что кончается. И что дальше?

“А то, что мы наконец вместе, это ничто?” – спрашивала она, хлюпая красным носом. Словно впервые она разглядывала меня, словно обнаружив подделку. Она верила моим письмам.

С какой-то враждебностью она показывала мне чемодан взамен колыбели для ребенка, оборванные красные обои, закопченный потолок. “Что, не нравится?”

Сырое наше жилье, пропахшее пеленками, тяжелым воздухом дров, что сушились на плите, крысиный коридор.

“Не нравится?”

Любовь не бывает сплошной, она, как цепь островов, цветущих, опустелых, больших и малых потухших вулканов, рифов. Их любовь была не похожа ни на одну другую. Все в этом уверены. Но Д. знал, что такого взаимонаслаждения, какое они получали друг от друга, никто не испытывал, знал, будто изучил тысячелетнюю историю любовей. Он никак не мог поверить, что это исхудалое, замученное небесное создание могло полюбить его. С какой стати он удостоился ее внимания? Да кто он такой? Бабник, потаскун, почему она все прощает?

Временами на него накатывало, он взрывался признаниями в любви. Влюбленный во что бы то ни стало хочет сообщать о том, что переполняет его, Петрарка без конца пишет и пишет стихи о своей любви к Лауре. В “Песни Песней царя Соломона” каждый раз звучат все новые признания, новые находки: сладчайшие руки, губы горячие, медно-кислые, глаза глубокие, как на иконах, в Ней всегда свежесть и аромат. Любовь жаждет все новых подтверждений.

И Д. тоже делал свои открытия – мужчинам, когда она проходит со мной мимо них, становится грустно. И мне тоже, потому что я при ней.

Она была счастлива, что он уцелел. Ей по душе была моя безвестность, наше пребывание в тени жизни. Ее вполне устраивала моя работа начальником района. Конечно, она была бы рада иметь квартиру побольше, потолки чуть повыше. Она боялась несоответствия между ними, они начинали на равных. Он оправдал свои стремления, хотел чего-то еще, еще, она не очень понимала, зачем. Она разделяла его неудачи, огорчения. “Будешь по жёрдочке идти через поток – не дам упасть тебе”, – так она повторяла себе всю войну, сохраняя его от гибели.

…Он открыл глаза, осмотрелся. Он лежал на полу, в одних трусах, на одеяле. Рядом какая-то тетка. Голая. Она спала, посапывая. За окном вовсю пылало солнце, блестели трубы домов. Небо, еще младенчески розовое, обещало жаркий день. Комната была незнакомая. Стол. Бутылки. Водочные. Пивные. Воздух спертый, табачно-кислая-потная смесь. Еще какая-то пара похрапывала на диване. Окурки, шелуха, чулки. Его пиджак валялся под стулом. Рубашки он не нашел. Оделся. Пиджак на голое тело. Ничего не помнил, не помнил этих баб. Мутило. Поискал, в бутылках было пусто. Ни капли. Хотя бы водой сполоснуть горечь во рту. Там была тошнотная мерзость.

Он вышел на улицу. Бульвар был полон трепещущей листвы, цвела сирень, верещали на разные голоса какие-то птахи. Роскошная зелень молодого лета заполняла утро. Он присел на скамейку, еще мокрую от росы. Никого. Нигде. Он вспомнил то утро в Пушкине и как они уходили. Увидел себя, лейтенанта.

– Мать родная, неужели это ты? – лейтенант оглядел его, жалостливо покачал головой. – Что с тобой случилось?

Все началось с того, что пропал Михаил Иванович. Об этом говорили вполголоса. Потом стало известно, что его взяли по «Ленинградскому делу», а потом сказали, что его забили. Не расстреляли, а именно забили. Д. узнал это от энергетика Большого дома. На допросе Мих схватился со следователем, и они там его… Вот плановик Гвоздев устроил поминки. Пили много, тупо. Гвоздев вспоминал, как в блокаду через Ладогу прокладывали высоковольтный кабель. Миха организовал, он под огнем оставался на катере. На фронте, объяснял Д. своему лейтенанту, как нам с тобой было хорошо, там враги, здесь свои, все ясно, никаких сомнений, известно, куда стрелять. У врага своя форма, у наших – другая.

Солнце стало пригревать. Появились прохожие. Хотелось пить. Он чувствовал себя грязным, разбитым. “За что его?” – это он то и дело возвращался к Миху. “А что я могу? Что?” – огрызался он лейтенанту. – Поручиться за него? Написать Сталину? Написать Берии? – Дурак ты, парень, ничего ты не понимаешь”.

Оказалось, что это воскресенье. Римма ни о чем не спрашивала. Раздела его и стала мыть в корыте. Терла голову. Мыло хозяйственное. Щипало глаза. Сполоснула прохладной водой. Вытерла пол. Заварила чай. Дала чистую рубашку. Все это молча, быстро, как делали санитары в госпитале.

– Победитель… И что толку? – сказал он.

Она ничего не говорила, она была заодно с лейтенантом, они все были против него. Он слышал, о чем они молчали, они презирали его. Этот лейтенант мальчишка, что он понимал в нынешней жизни? Сам Д. ничего не понимал, никто не понимал. Не смели спрашивать. Удивляться не смели. Делали вид, что все путем, что там, в Кремле, виднее, что дыма без огня не бывает. Отводили глаза. Паскуды. Да ты ничем не лучше их, такая же тварь.

Этот лейтенантик удержу не знал. Римма отмалчивалась, зато он позволял себе…

Он вдруг увидел, как она устала, как загрубели ли ее руки. Стирка, сообразил он, все время надо стирать… И мыть посуду… И мыть пол…

Она подошла, прижала его голову к себе.

– Ты только не думай, что ты меня лишаешь. Вспомни, как нам было замечательно перед войной в той комнате. Нам будет еще лучше, если ты вернешься…

Он догадался, но захотел услышать.

– Откуда?

– С войны, из танка.

– Терпеть не могу танков. Война всегда была войной солдат, а не машин…

Они разговорились совсем как прежде. По-настоящему они еще не жили вместе. Почти год он никак не мог угомониться. Она не торопила, не упрекала. На работе у него была раскладушка, иногда он являлся туда переночевать. Валился без задних ног и спал сладко, как в землянке. Безбытность не мешала. Завтракал с дежурными диспетчерами, с водителями аварийки. Если б Римма устраивала скандалы, он бы совсем отбился от дома. Она ждала. Так опытный врач ждет, чтобы организм взял свое. Опытной она не была, ей помогал инстинкт. Инстинкт необъяснимый, кошачий, тот, что позволяет не заблудиться, найти дорогу к дому.

Когда-то в Эрмитаже она выбрала себе лучшей картину “Возвращение блудного сына” Рембрандта. Объяснить, что на нее так подействовало, она не могла, да и не хотела.

Но все же он должен был знать, как ей было плохо. Несколько раз она решала уйти. Списались с братом в Москве, у него была казенная дача, договорились, что она поселится вместе с дочкой там. Работу он ей подыщет.

Плохой муж, плохой отец, плохой хозяин, он так и ничего не сделал по дому, только дрова наколет, принесет – и все. Никогда с ребенком не посидит, из-за него дочку приходилось держать в круглосуточных яслях. Его мастера привезли ему в подарок мешок картошки, он даже не взглянул.

Упрекала, ругала все про себя, ждала, может, опомнится…

Но вот прижала его голову к себе, он обхватил ее руками, сам прижался, и все кончилось. Зачем ей было все остальное, когда есть это, гори оно огнем, если они вместе.

Вечером они сидели ужинали, Д. смотрел на нее, она хорошела на глазах, разрумянилась, заблестели волосы».