Ты говоришь, что твой пес тяжело болел, страдал. Можно было продлевать его жизнь с помощью методов искусственного поддержания жизни, но приняла решение, как ты говоришь «не мучить его».

У одной семьи однажды был трудный выбор. Когда только родилась ребенок (сестра), брату подарили котика, у которого оказался лишай. Мама сказала, что они не имеют права рисковать ребёнком. Брат пошел и отдал котенка усыпить, все рыдали.

Люди по-разному решают такие вопросы, здесь всё сугубо индивидуально. Когда человек молится, он видит ответ в глубине своей личности. Может, со стороны ответ кажется очевидным, но ведь со стороны можно и промахнуться.

Нечто подобное тому, что ты рассказываешь, всплывает и в человеческой истории. Отключение систем жизнеобеспечения – это сложный этический вопрос. Такой выбор может решаться только в молитвенном предстоянии человека пред Богом.

Мне запомнился один не такой страдальческий случай. Схиархимандрит Серафим (Тяпочкин), прошедший лагеря, знавший, что такое жизнь, и ценивший жизнь (потому что он был в таких ситуациях, где можно было умереть, голод и прочее), однажды не обнаружил старого кота. У того выпали зубы, пропало зрение, и матушки отнесли его в овраг умирать. Отец Серафим стал спрашивать, где кот, и ему ответили, что тот уже оглох, ослеп. Но батюшка велел принести его обратно и дохаживать.

Это был другой случай, у кота от старости выпали зубы. В данном же случае – вопрос состоит в том, чтобы поддерживать в бытии бесконечные страдания, не давать живому существу уйти так, как это было задумано Богом.

Как бы там ни было, все эти вопросы тяжелые. Из общения с духовником я понял, что не всё можно распутать рассудком. Человеку нужно решать такие вопросы в предстоянии пред Богом, и какой бы ни был ответ, в таинстве Исповеди этот клубок распутается, учитывая, что вектор движения человека был в хорошую сторону, что было желание сделать как лучше. Наша мудрость ограничена, а уровень сложности бывает слишком велик, но вследствие нашего стремления к добру Господь осеняет благодатью, и ощущение тяжести уходит.

Не всегда становится понятно, как же нужно было решить этот вопрос, но это тоже своеобразная форма ответа. Академик Ухтомский (и не только лишь он) писал о хронотопе: какое-либо событие рассматривается в контексте времени. Если какое-то событие было в прошлом – не факт, что оно повторится в будущем. Сложилась такая конфигурация обстоятельств и, может, она больше никогда не сложится так же. Сейчас мы ввергаем в пучину Божьего милосердия наше решение, каким бы оно ни было. В будущем ситуация может сложиться совсем иначе, или мы достигнем такого уровня мудрости, что сможем с ней разобраться.

Хотя эти вопросы сложны, катастрофа будет тогда, когда таких вопросов уже не будет, когда не будет мук совести, когда Google или другая платформа будет предлагать нам готовый алгоритм действий. К этому идут многие процессы.

Ещё давно была идея, в советском фильме 1978 года «Отроки во Вселенной», где роботы делали людей счастливыми, отключая у них чувства сострадания, неудовлетворенности собой, которое толкает нас к чему-то лучшему, отключали совесть. Всё, что не вписывается в алгоритм, должно нивелироваться.

Да, муки совести нагружают человека, но именно в момент выбора человек проявляется как человек, выходит за рамки рабочего алгоритма. В нём проявляется глубина. У Экзюпери есть прекрасные слова: «Благословенны муки, изнашивающие тебя». Общая идея такова: только благодаря трудным обстоятельствам ты можешь прийти к чему-то большему, чем то, что ты знал ранее. Экзюпери советует не хвататься за то расхожее решение, которое тебе предлагают.

Я не сторонник гештальт-терапии. Возможно, я не до конца её понимаю, но человеку не всегда нужно закрывать свои вопросы. Нужно иметь мужество жить с открытым вопросом, не хвататься за расхожее решение, чтобы закрыть эту дыру в себе. Иметь мужество возрастать, чтобы со временем настолько обогатиться духовно и культурно, чтобы эта дыра заросла здоровой тканью.

Смысл жизни не в том, чтобы бесконечно воскресать здесь. Это план социализма и трансгуманизма – создать некий рай без Бога с вечным продолжением жизни. С точки зрения святых отцов смерть является преградой для распространения греха и несовершенства. Искажение не может накопиться, по крайней мере, так говорится о людях. Жизнь пресекается, зло не может распространяться до бесконечности.

Очень важно сохранить свою совесть по отношению ко всему живому. Когда у нас на совести есть какой-то шрам в отношении ушедшего человека, хочется, чтобы он вернулся хоть на минуту, чтобы мы могли примириться с ним, отменить ту неправду, которую мы имеем в своём сердце. Потому что без самого человека сделать это очень тяжело. Даже в житиях святых есть повествования о том, как человек печалится, потому что не успел примириться со своим товарищем, а тот почил. По молитвам одного праведника христианин увидел душу почившего товарища и примирился с ним.

Ощущение неправды, которое в нас жило по отношении к кому-то, может быть нами осмыслено и преобразовано в движение ко благу, и результат мы можем излить и на других живых существ.

Один человек рассказывал, что, когда он стал христианином, он печалился по поводу кота, которого мучил в детстве: он раскручивал раскручивал на скользком полу, у того начинала кружиться голова, потом он кота отпускал, но так как у кота кружилась голова, то, пытаясь убежать, он ударялся в угол. Жестокому сердцу это кажется смешным. К тому же кот был кастрирован, и хотя старался ходить в свой лоток, всё равно рядом с лотком появлялись лужи, и мальчик тыкал кота мордой в лужу. Когда этот человек подрос и стал христианином, история с котом, который уже ушёл, наполняла его скорбью. Он думал о том, как котёнка взяли в семью, кастрировали, лишили того образа, который ему дал Господь, мучили. Следуя каким-то кошачьим инстинктам аккуратности, кот даже пытался ходить в туалет туда, куда его приучили, и не его вина, что он был кастрирован и не мог совладать со своими процессами, потому что его физиология была нарушена. Может, по-своему он приноравливался правильно, но люди вмешались и в этот процесс, поэтому он не мог попасть в лоток.

Этот человек рассказывал, что для него было утешением узнать, что его бабушка брала кота на дачу, где для того было раздолье. Поначалу местный кот-задира дёргал этого кота, может, считая его неполноценным из-за кастрации. Но потом этот кот подружился с другим местным котом, стал с ним не-разлей-вода, и вместе они даже проучили кота-задиру.

Когда мы возвращаемся в своё прошлое, пересматривая какие-то события, ощущение неправды жжёт душу. Хочется повернуть время вспять. Если бы время вернулось, может, мы могли бы что-то изменить. Возможно, с этим связано желание воскресить живое существо. Но божественное мироздание предполагает воскресение в будущем веке. Здесь мы можем избавиться от ощущения неправды не тем, чтобы сделать то, что не успели, по отношению к конкретному человеку или животному. В этом мире есть масса живых существ, которые нуждаются в любви и заботе. Память о той неправде может исцелиться, если относиться к другим по совести. Господь даст такую возможность.

Конечно, в большей степени это касается людей. В цикле бесед «Переживание опыта смерти» разбиралась ситуация, когда человек, по отношению к которому мы совершили какую-то ошибку, ушёл. Господь даёт в ответ на наше желание возможность исправиться. Не воскрешает человека, а даёт повторение той ситуации, возникают некие похожие обстоятельства, в которых мы можем поступить иначе.

Эта мысль была очень талантливо изложена Евгением Водолазкиным в его романе «Лавр». Молодой человек, который постигает силу утрат, лечит людей в Средневековой Руси. У него появляется возлюбленная, они ждут ребёнка. Он настолько уверен в своих умениях как врача, что не обращается к местным женщинам, у которых есть опыт принимать роды. Он решает принять роды сам, и что-то идёт не так. Его возлюбленная умирает. Он отказывается это принять, входит в состояние сильного шока, продолжает с ней разговаривать, когда её тело уже разлагается. Местные мужики разломали дверь, нашли его в таком бедственном состоянии, выволокли из хаты… Тут начинается его вторая жизнь – он начинает путешествовать по Руси, идёт через деревни, которых коснулась чума, остаётся в них до тех пор, пока болезнь не отступит, и идёт дальше. Потом начинается другой этап его жизни – монашеский. Он принимает людей, целит их уже не силой трав, а своими молитвами. Четвёртый этап – когда он принимает великую схиму, становится отшельником. Он постоянно говорит со своей возлюбленной, оставаясь верным своему идеалу моногамии. Когда он вылечил одну женщину с ребёнком, та полюбила его, и её сын полюбил его. Была возможность создать семью, но он остался верен своей возлюбленной и ушёл с этого места.

Господь дал ему возможность заново пройти ту страшную ситуацию. К месту его отшельничества прибежала молодая беременная женщина, которую хотели убить. В те годы были различные суеверные представления: если был неурожай или не было погоды – значит, в этом виноваты злые силы. Жители стали считать, что эта женщина совокупилась с дьяволом, поэтому её надо убить.

Кстати, нечто подобное рассказывается в летописях. Был некий Ян Вышатич, мужчина, который усмирил бунт, инициированный волхвами. Во время голода волхвы ходили по деревням, находили женщин и у них из-за пазухи вынимали еду. Сложно сказать, была ли это ловкость рук или инфернальный морок, и демоны действительно приносили предметы, которые вынимали волхвы. Творились дикие вещи: женщин чуть ли не разрезали и вынимали из них еду, показывая, что из-за этих женщин наступил голод. Ян Вышатич со своими отроками усмирил этот бунт.

Итак, беременная женщина нашла у Лавра пристанище. Пришли мужики, требуя, чтобы он выдал им женщину. И он, решив её спасти, объявил, что он отец будущего ребёнка. Тем самым он навлёк на себя позор. Над ним начинают смеяться, говоря, что думали, что он правденик, а он, оказывается, блудник. Он принимает этот позор. Если раньше люди ходили к нему, прося исцеления, приносили еду, теперь, когда имя его покрыто позором, никто к нему не ходит. Он трудится, чтобы прокормить себя, эту девушку. Она рожает, а он заново проходит эту ситуацию. Мучившее его бремя отступает. Он уходит к Богу, Которого возлюбил, нравственно развившись, очистившись.

Бывает, возникают некие попущения Божьи. Преподобный Паисий Святогорец рассказывал один случай. Солдат, проходя мимо священника, просил пить. Священник не дал ему, и солдат умер, за что священника теперь мучает совесть. Возможно, Господь попустил этому случиться, чтобы священник всю жизнь молился за этого солдата. Много солдат умирало, и объективно, когда идут боевые действия и все нуждаются в помощи, кому-то выделить больше помощи значит кому-то её отдать меньше. Это сложность выбора.

По мнению прп. Паисия, если бы священник напоил солдата водой, он бы об этом забыл, а так этот солдат получил молитвенника в лице священника.