Когда человек приобщён целостному преданию Церкви, то может рассмотреть вопрос об искушениях не в тупиковом ключе. Подход, который в Церкви был всегда, сейчас некоторые направления психологии открывают для себя и называют это посттравматическим ростом. Такой рост происходит, когда человек, сталкиваясь с искушением, уходит не в минус, а в плюс, возрастая в мудрости, опытности. На это духовные авторы нацеливались всегда: воспринимать скорбь как учителя, как источник опыта.

О некоторых понятиях

В эзотерике есть мнение, что зла и добра не существует, и что это лишь субъективные категории. Один финансист, который практикует медитацию, приводил пример: тигр раздирает антилопу, – это кажется злом, но для экосистемы в целом это благо.

Такие размышления уместны тогда, когда человек готов поставить собственную шкуру, как говорил Нассим Талеб (финансист, православный мыслитель, автор известной книги «Чёрный лебедь»). В книге «Рисуя собственной шкурой» он говорит, что след в истории оставляют те, кто готов поставить свою шкуру на кон. Только когда человек отвечает за то, что он говорит, его слова имеют вес.

Вышеупомянутый финансист в своей книге также писал: когда его сыну поставили диагноз биполярное расстройство, – он боролся со своим сыном, а оказалось, что многие годы он держит своего сына за руку над пропастью. Если представить, что он говорил про тигра и антилопу искренне, то возникает вопрос: почему он тогда переживал за сына? Если рассуждать в русле его логики, если сын умрёт, почва получит какие-то микроэлементы, эти микроэлементы включатся в круговорот.

Если бы правительство той страны, в которой он находится, решило конфисковать все финансовые активы его компании, на эту денежную сумму построить жильё для ветеранов или детей-инвалидов, чтобы исцелить экосистему страны, был ли бы он за? Может, он бы воспротивился? Захотел бы он стать антилопой, которую раздирает тигр во благо экосистемы?

Языческое мировоззрение пытается приблизиться к пониманию истины.

В замечательной беседе, которую провёл отец Андрей (Ткачёв) с математиком Александром Саватеевым, последний говорил, что в математике часто приходится выходить за рамки системы. Математику даже проще поверить в Бога, потому что он постоянно сталкивается с ситуацией, где, чтобы решить задачу, нужно выйти за рамки. Когда мы находимся в рамках обычных чисел, – не всегда удаётся решить уравнение.

Эти слова математика можно сопоставить с главой «Религиозная потенция язычества» Льва Тихомирова из книги «Религиозно-философские основы истории». О языческих философах можно услышать, что это были христиане без Христа, однако после этой главы приходит другое размышление. Что-то в отношении жизни они могли сказать, дать советы, но сказать, что языческие философы могли дать человеку подлинную картину мира – нельзя.

Смысл главы в этом и состоял: лучшие умы человечества, крупнейшие языческие философы дошли до порога, на котором человеческие знания заканчиваются. Языческая философия показала: если нам «сверху» Господь не даст откровение, смыслы, описывающие Бога и устройство мирозданья, то человек сам своим умом, из себя эти смыслы создать не сможет.

О страданиях и происхождении зла

Если вернуться к вопросу о страданиях. Некоторые люди, наблюдая присутствие страдания в этой жизни и не имея возможности объяснить это, при отсутствии откровения, начинают обвинять Бога в страданиях. Говорят, что Он одновременно творец и добра, и зла, или объясняют, что Бог устраняется из мирозданья, раз страдания присутствуют. Либо же говорят, что Бог по природе зол, либо что добро и зло – фиктивные категории, которых нет на самом деле.

Христианство объясняет, что зло вошло в мирозданье по причине греха. У протоиерея Тимофея Буткевича есть фундаментальная работа «Зло и его сущность», где он рассматривает все имеющиеся на момент его времени точки зрения на происхождение зла. Он показывает их несостоятельность. Самая конструктивная точка зрения имеется у христиан, и основана она на божественном откровении.

Мир был сотворён Богом благим, а вследствие грехопадения зло вошло в мир. Автор отмечает, что библейское повествование о падении первых людей, которое кем-то воспринимается как миф, в основных своих частях сохранено у многих народов мира. Народы, которые исторически между собой не были связаны, обращаются к этому преданию о падении первых людей. Учёные-этнографы пришли к мысли, что не может быть, что это предание является плодом фантазии. Как можно объяснить, что оно имеется у всех?

Можно проследить, что фантазийные вещи неустойчивы. У академика Лысенко были различные псевдонаучные утверждения, которые продвигались силовыми методами. Он утверждал, например, что пшеница может стать рожью в результате внешних условий. Он стоял на позициях коммунистических, и так как генетика опровергала его утверждения, генетиков гнали. Сейчас о нём никто и не вспомнит, его взгляды, которые казались какое-то время назад незыблемыми, растворились.

Трудно представить, чтобы какое-то фантазийное утверждение сохранялось неизменным на протяжении тысячелетий в рамках не одного этноса, а у многих. Прот. Тимофей писал, что учёные поставили вопрос о подлинности, о том, что это событие действительно имели место быть. О том, что мы имеем дело не с фантазией, а с реальной исторической памятью.

Человек своим грехом внёс диссонанс в гармонию, в то устройство мира, которое изначально было благим. С одной стороны, человеку говорят о мере его ответственности в явлении этой масштабной дисгармонии, но с другой стороны, в этом есть надежда: исцеляя в себе грех – в своей жизни, и внутренней, и внешней, – человек может хотя бы приблизиться к первоначальному замыслу. По мере того, как человек избавляется от греха, внутри человека и вокруг него ситуация выправляется.

Библейская картина мира также говорит нам о том, что тот внутренний багаж, который человек формирует в себе в течение земной жизни, он переносит в жизнь вечную. Если человек заражается страстями, то формирует в себе внутренний облик, который, будучи перенесён в вечность, станет источником страданий.

Об этом в статье «Мировоззренческий сдвиг, часть 2», глава про загробную участь, а также в книге «Победить своё прошлое: исповедь – начало новой жизни».

Многие духовные авторы, действительно, так и видели вопрос воздаяния: как вход в вечность с тем багажом, который мы наработали. Об этом писал патриарх Сергий (Старогородский) в книге «Православное учение о спасении», в главе «Возмездие».

Если человек начинает обрастать страстями, ржавчиной греха, возникает опасность, что, раз уже здесь он разорвал отношения с Богом, войдя в Вечность, он откроется для вечного страдания. Чтобы при жизни исцелить человека, Бог может попустить ему столкнуться с последствием собственных поступков. Если мы согрешаем по неведению или потом раскаиваемся, Бог нейтрализует злые последствия наших шагов. Но если раскаяния нет, или если мы устойчивы в своих заблуждениях, Господь попускает нам столкнуться с последствием собственного выбора, чтобы мы ужаснулись, испытали боль и отпрянули.

Стоит пересмотреть своё отношение ко злу, к земным бедствиям. Прп. Иоанну Кассиану Римлянину задавали вопрос, когда воинствующие кочевники убили аскетов Аравийской пустыни: где же был Бог, почему он не защитил своих избранников? Прп. Иоанн отвечал, что такой вопрос возникает из неправильного взгляда на мир. Единственное благо – связь с Богом. Единственное зло – отпадение от Бога. В пресечении земной жизни отцы соединились с источником всякого блага Богом.

Грехи есть у всех людей, даже у тех, кто стремится к духовной жизни, невольные грехи, страсти, с которыми человек борется, и, хотя они не являются чем-то доминирующим в его жизни, тем не менее они присутствуют. Даже прп. Макарий Великий говорил, что и в совершенных людях есть нечто гордое. У убиенных аскетов тоже были такие грехи, и предсмертные страдания очистили их от греховной ржавчины. Они ушли из земной жизни и соединились с Богом в Вечности.

Комментируя мысль прп. Иоанна Кассиана, можно сказать, что некоторые люди почитают благом безмятежное комфортное пребывание в земной реальности, а Бог для них является лишь гарантом обеспечения этого комфорта. И если вдруг в их жизни что-то идёт не так, начинается ропот на Бога.

В этом смысле можно вспомнить сочинение архиеп. Нафанаила (Львова) «О страдании», где он говорит, что нет ничего опасней для духовной жизни, чем такое сытое существование. Человек полностью привязывается к земной жизни, и когда речь идёт о переходе в Вечность, он оказывается неспособен к этому переходу, ропщет, обвиняет Бога.

Хотя Бог может быть опорой человеку в посмертном существовании, но здесь человек лишается этой опоры. Чтобы спасти человека от этой катастрофы вечности, куда человек уходит, не сформировав те навыки, которые помогли бы ему идти путём блага в вечной жизни, Бог попускает страдание. Это страдание проходит огненным смерчем по лицу земли, отрывая людей от фиксации на мелких эгоистических интересах. Если не учитывать идею о Вечной жизни, то и вопрос о страдании будет не понят.

Злодеи – не благи, несмотря на то, что являются орудием Промысла Божьего

Та мысль, что отшельники, очистив свои прегрешения в предсмертном страдании, перешли в Вечность, в блаженную жизнь с Богом, не означает, что кочевники, убившие их, совершили благо. Как и Христос говорит в Евангелии: «Впрочем, Сын Человеческий идет, как писано о Нем; но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы тому человеку не родиться», (Мк 14. 21).

Некоторые авторы пытаются выставить Иуду как положительного персонажа: спасение людей совершилось через крестную смерть Христа, соответственно, все, кто способствовал этой смерти, совершили благо. Но это неправильная точка зрения. Да, спасение совершилось через крестную смерть Христа, но те, кто способствовал этому, совершили зло. Иуда в Писании назван сыном погибели.

Вопрос об Иуде разбирался также в статье «Мировоззренческий сдвиг» (см. ссылку выше), во второй части также представлен там взгляд святых отцов на загробное существование, которое воспринимается как продолжение жизни настоящей. Ещё раз повторю: багаж, который мы формируем здесь, переходит с нами и в жизнь вечную.

Прп. Авва Дорофей говорил: может быть воля Божия на то, чтобы человек пострадал, но нет воли Божией пострадать человеку через тебя. Может быть воля Божия сгореть этому городу, но нет воли Божией, чтобы ты поднёс факел к этому городу. Некоторые люди, унижая других, считают, что способствуют их спасению, мотивируют их смиряться.

Как уже было сказано, промысел Божий исправляет злые действия людей таким образом, чтобы от них исходило благо. Но то, что из зла получилось благо, происходит по действию промысла Божия, и не всегда люди, совершая зло, имеют ввиду конечное благо.

Если люди совершают зло, но оправдывают себя словами, что они хотели как лучше, то они обманывают сами себя. Здесь можно вспомнить Экзюпери, который говорил: если ты уничтожаешь текущее поколение, говоря, что будущее поколение будет жить лучше, ты просто уничтожаешь текущее поколение, а остальное – только ветер слов. Прорастает только то, что ты сажаешь. Это и отсылка к Евангельским смыслам: человек сеет то, что жнёт.

Скорби – не признак того, что Бог оставил человека

Возвращаясь к теме Вечности, можно сказать, если вечной жизни человека угрожает катастрофа, то Господь может попустить страдания в жизни здешней. Иногда Господь попускает страдания, чтобы сделать человека сильнее. Само наличие искушений не означает, что Господь оставил человека.

В одном из писем свт. Игнатий (Брянчанинов) писал об умалишённой женщине, говоря, что наличие такой скорби не означает, что она погибла для жизни вечной.

Комментируя его слова, можно предположить, что некоторым попускается потеря ума, чтобы для человека сохранилась надежда на спасение. Хотя кажется, что, лишаясь ума, человек лишается блага, но благо понимаемо как комфорт земной реальности. Если мыслить шире, он лишается того инструмента, с помощью которого он мог сознательно грешить.

Один человек рассказывал, как его отец выпивал, а потом потерял ум, стал как младенец. Этот человек считает, что Господь попустил это, чтобы из жизни человека ушёл сознательный грех.

Одна женщина обращалась к экстрасенсам, в её доме побывало много мужчин, а потом она столкнулась с духовной болезнью. Она много раз была в психиатрической клинике, где ей никак не могли помочь. Её состояние можно ассоциировать с инфернальным воздействием: она ощущает, что ей жжёт голову, тело становится будто резиновым, отчего ей очень плохо. Это воспринимается как страдание, как отсутствие блага. Но лишь для земной реальности. Если же посмотреть на отношение этой женщины к нравственности, можно сказать, что в таком состоянии оно улучшилось. Ушёл хаотизированный блуд. Она стала задумываться о Боге, исповедоваться, причащаться. Если мгновенно её исцелить – не факт, что она начнёт жить благочестиво. Хотя на данный момент у неё заметен перевес в положительное, она укрепляется в здоровых представлениях о жизни. Но можно предположить: если людей в подобных состояниях мгновенно исцелить, отобрать у них страдания – они побегут навёрстывать упущенное. Захотят отыграться за всё время, которое они находились в состоянии «простоя» по отношению к своим греховным наслаждениям.

Здесь также можно вспомнить сочинение свт. Иоанна Златоуста «К Стагирию подвижнику, одержимому демоном», адресованное аскету, который сознательно избрал путь соединения со Христом, стал монахом, но стал одержимым. Опираясь на тексты Священного Писания, святитель Иоанн Златоуст показывает, что это состояние нельзя классифицировать как знак отвержения от Бога. Если Господь попустил эту скорбь, значит, Стагирий призывается к духовному подвигу, к развитию, возрастанию, к тому, чтобы стать лучше.

Свт. Иоанн Златоуст пытается утешить Стагирия, но не фиктивными, обманными трюками, а объясняя ему суть вопроса. Ему принадлежит мысль: если бы не было Дьявола, никто бы не спасся.

Иногда только некая скорбь, инициированная инфернальным воздействием, помогает человеку вновь встать на путь Истины, если человек с этого пути сошёл.

Человек впал в заблуждение, и речь не обязательно о том, что он ушёл в эзотерику. Он мог с кем-то поругаться и решил, что это пустяк. Стал чем-то злоупотреблять, впадать в излишества, стал деградировать и не особо задумывается о своём положении. И здесь, как жало в плоть, его начинает ущемлять какое-то инфернальное воздействие. Впадая в заблуждения и излишества, человек выходит из состояния, в котором мог бы приобщаться благодати Святого Духа и, соответственно, стал открытым для демонического воздействия. Эта скорбь заставляет человека мобилизоваться, собраться и вновь вернуться на здоровые рельсы.

Здесь же можно вспомнить святого апостола Павла, который пережил сверхъестественное откровение и написал слова: чтобы он не превозносился вследствие таких полученных откровений, ему было дано «жало в плоть», ангел Сатаны творил ему разные пакости[1]. По одним объяснениям речь шла не столько о болезни, сколько о тех чрезвычайных трудностях, с которыми апостол сталкивался. Он молился, чтобы Господь отнял от него ангела сатаны, но Господь сказал, что достаточно для святого апостола той благодати, которую он имеет. Сила Божия в немощи совершается.

Можно представить, если бы искушения перестали существовать, каких успехов можно было бы достичь ему в проповеди, – всё бы шло как по маслу. Но в таком случае могла возникнуть опасность, что апостол Павел возгордится.

Мы знаем много случаев, когда миссионер, хорошо начав, получал от людей почёт и уважение, начинал гордиться успехом проповеди, своим талантом, и основывал собственную секту, увлекая в погибель не только себя, но и тех людей, которые ему доверились.

По некоторым другим объяснениям речь шла о болезни глаз: по пути в Дамаск св. апостол Павел ослеп, когда увидел свет. К нему обратился Господь, спрашивая, за что тот гонит Христа. Святой апостол Анания исцелил слепоту, зрение вернулось, но в одном из своих посланий апостол Павел пишет: если бы они могли, они бы исторгли очи свои и отдали бы ему. Считается, что некая глазная болезнь у него осталась, и он имел непрезентабельный вид из-за слезящихся болезненных глаз. Хотя, казалось бы, Господь мог исцелить человека, повязки с головы которого исцеляли больных людей. Если одежду, которую он носил, возлагали на больных, – они исцелялись. Почему же человек, на котором эта одежда была, не исцелялся?

В этом заключается тайна промысла Божия. Прпеподобный Паисий Святогорец говорил, что мог бы умолить Бога, чтобы Тот исцелил его (он умер от рака), но не стал этого делать. Прп. Порфирий Кавсокаливит говорил, что знает лекарство от рака, оно лежит у него под ногами, но он не стал прилагать усилий, чтобы исцелиться, и тоже умер от рака.

Иной суд человеческий, иной – Божий

Итак, почему же Господь попускает искушения инфернальных сил тем людям, которые молятся Богу, ищут его?

Это только наше мнение, что мы молимся Богу, ищем его. Но как всё на самом деле – сказать трудно.

Бывает, дети рисуют, и им кажется, что они рисуют хорошо. Но являются ли эти рисунки чем-то, что котируется на уровне Академии художеств? Также и мы склонны переоценивать те духовные достижения, которые у нас есть. Обеспечит ли нам наше достижение возможность блаженного пребывания с Богом в Вечности? Чтобы воспитать в нас стремление к лучшему, возможно, и попускаются искушения. Господь попускает искушения, но попускает и избытие, как сказано в Священном Писании[2].

Как говорил прп. Авва Дорофей, у людей, которые стараются жить по Заповедям, есть сила нести искушения. Господь попускает им страдания, но бдит и не даёт погрузиться человеку в отчаяние целиком. Даёт в чём-то прикоснуться к отчаянию, к другим моментам, а потом изымает человека из этого. Человек опыт получил, но этот опыт его не разрушил.

Когда же человек начинает грешить сознательно – в пучину отчаяния он погружается целиком.

Одного духовника спросили: правда ли, что Господь попускает искушения лишь по силам? На что духовник сказал: искушение попускается по силам, если человек старается жить по Заповедям. Если же человек объедается, поступает против совести, – не факт, что ему будет попущено страдание по силам, может так быть, что и сверх сил.

Как об этом сказано в слове 79-м прп. Исаака Сирина («Слова подвижнические»), людям гордым попускается что-то превышающее их способность терпеть, и даже более, у них отымается сама сила терпения. Человек сталкивается с ситуацией, в которой его гордыня оказывается блокированной таким масштабным искушением.

Что делать? Смириться

В момент инфернального искушения, когда мы, христиане, с ним сталкиваемся, нужно себя понуждать к смирению. Но смирение – это не пассивность или равнодушие. Отчасти смирение можно понимать, как способность принять объективно существующую картину реальности.

Какова картина реальности? Был Адам, была Ева, было грехопадение, было искажение человеческой природы, смерть вошла в человеческую жизнь, человек стал открытым для демонического воздействия. Чтобы спасти человека, Иисус Христос пришёл на землю, о Нём говорили пророки, Он создал Церковь. Жившие на разных континентах святые в разных эпохах описывали духовный взгляд на реальность, причём слова одних святых не противоречат словам других.

Когда святитель Игнатий (Брянчанинов) испытывал тоску по Богу, некую бессмысленность существования, несмотря на то, что он имел лучшее по тем временам образование. Ему пришёл помысел читать святых отцов. Когда он стал читать, то был поражён, фиксируя, что, живя в разные эпохи, на разных континентах, они излагали непротиворечивую информацию. Они созерцали одну и ту же духовную реальность.

В каком-то смысле, смириться – значит признать, что так оно и есть. Человек не смирившийся может протестовать: «Какие такие инфернальные искушения, почему они есть в моей жизни, ведь я этого не хочу!»

Здесь можно вспомнить «Освобождение», масштабный фильм о Второй Мировой войне, в съёмках которого участвовала целая армия. В одной из серий идёт речь о переправе: группировка советских войск должна перейти через реку, в то время как другая, меньшая, группировка получает приказ сделать ложную переправу, чтобы отвлечь на себя основные силы немцев. В это время основная группировка перейдёт реку в другой точке. Естественно, группировка, которая была брошена на прорыв, не знала, что их место переправы не будет центральным, а их задача – отвлечь врага. В фильме показывают одного бойца, который перевозит пушку с помощью коня. Над конём летит немецкий самолёт, атакует повозку с пушкой, потом показывают обездвиженного солдата и озвучивают мысли, которые звучат в его голове: он как бы кричит, протестуя, почему это происходит, он так не хочет, он с этим не согласен – и тут взрывается бомба.

Бывает, трудно согласиться, что реальность такова. Вроде, мы стараемся идти к Богу, но всё равно терпим искушения. Но эта ситуация побуждает нас к движению. Мы не можем просто взять и остановиться или умереть. Мы знаем, что атеистические надежды на смерть ложны. Как писал отец Серафим (Роуз), атеисты надеются на небытие. Умер – и проблемы закончились. Но ответственность со смертью не заканчивается, напротив, она только начинается после смерти. Понимание того, что мы не можем стать пассивными, толкает нас вперёд. Мы понимаем, если начнём деградировать, то станем открытыми для пасти ада.

Со временем протест проходит. У человека появляется привычка к добру, он начинает совершать добро из стремления к благу. Как писал прп. Авва Дорофей, сначала люди реализуют Заповеди, потому что боятся вечных мук, и находятся как бы на стадии раба. Потом, развиваясь, они переходят на стадию наёмника. Привыкают к добру и начинают творить его, потому что желают за это добро получить вечное блаженство. Но потом, ещё более привыкая к добру, начинают творить его ради самого добра. На каком-то этапе человек настолько привыкает к добру, что иначе поступать просто не может. Он поступает по Заповеди не потому, что боится Бога или вечных мук, и не потому, что хочет за это получить награду. Для него добро становится настолько естественным, как естественно для нас дыхание.

Когда человек смиряется, он успокаивается. Как говорил прп. Паисий Святогорец, когда душа смирится – она успокоится и спросит себя, почему же она раньше столько страдала? Когда человек смирится, всё, что раньше казалось сложным, выглядит очень просто. Какие-то сомнения, колебания уходят. Человек чётко видит реальность, понимает её.

Прп. Силуан Афонский переживал запредельные страдания, инициированные, в том числе, инфернальными силами. Но пройдя через такие искушения, пережив их на собственной шкуре, он пришёл к выводу, что Бог есть любовь. Много Бог любит своё создание. Через эти страдания в нём перегорела гордыня, более тонкая у подвижников.

Искушения для того, чтобы человек стал более искусен, закрепился в добре

Господь попускает искушения, чтобы мы стали лучше, чтобы стали способными к вечной жизни. У прп. Исаака Сирина есть мысль: если человек не пройдёт битву с тьмой, он не станет способным к вечной жизни. У Адама были все добродетели, но не было опыта, насколько тяжело жить без Бога. У него не было опыта борьбы, и поэтому он так легко пал.

Люди, борясь с искушениями в рамках земной жизни, вырабатывают в себе навыки, которые помогают им закрепиться в добре. У одного святого была мысль: добро принадлежало тем, кто его сознательно избирает. Если бы люди знали, какое воздаяние ждет поступающих по Заповведям, может, все бы творили Заповеди. Но добродетель принадлежит тем, кто её сознательно избирает. Свой выбор человек доказывает, в том числе, и борьбой.

Также есть мысль, что человек, который стяжал благодать легко и без труда, так же легко её теряет. А тот, кто стяжал благодать путём больших усилий, старается её хранить.

Один богатый человек хотел, чтобы его сын стал толковым, послал учиться его у пекаря. Пекарь подумал, что, если он будет гонять сына барина, потом, когда барин умрёт и сын станет наследником, то он ему отомстит. Поэтому он не давал тому никаких поручений, некоторое время его кормил, а потом выпустил с большой зарплатой. Отец, получив из рук сына эту зарплату, кинул её в печку, а сын и глазом не моргнул. Отец послал его к другому ремесленнику. Там история повторилась. Потом сына послали к кузнецу, который стал гонять его как сидорову козу, в конце же выплатил ему копейки. Сын пришёл усталый, чумазый. Отец снова кинул его зарплату в печь. Тогда сын бросился к печке и голыми руками стал разгребать головёшки, потому что эти копейки были добыты кровным трудом…

Так и человек, который потрудился на пути стяжания благодати, не спешит её утратить. Бывает, благодать даётся людям практически даром – такое бывает на Пасху, люди причащаются, радуются. Один из святых писал, что очень трудно по-настоящему радоваться: когда человеку хорошо, он, при отсутствии опыта, нередко переходит к легкомыслию, а вследствие легкомысленных действий благодать утрачивается.

Нужно научиться радоваться, сохраняя трезвость, сохраняя благодать. А научиться этому можно, только пройдя через какие-то искушения. Причём многократно, и, может, не в коротком варианте. Тогда формируются определённые навыки, которые помогают нам держаться Заповедей в любых ситуациях, быть в любой ситуации готовыми к Вечной жизни. Потому что, по идее, эту Вечную жизнь мы должны раскрыть в себе ещё здесь, в рамках земной жизни. Как сказал Христос, «Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк 17. 22).

Ещё о гордости и смирении

Во-первых, мы имеем склонность преувеличивать свои достижения. Почему Господь попускает искушения, если человек молится, живёт по Заповедям? То, что мы иногда немного молимся, иногда живём по Заповедям, мы считаем некоей достаточной полнотой, которая должна нас оградить от всего.

В качестве аналогии можно привести слова одного финансиста. Некоторые люди, зная о прибыли, которую получают специалисты по финансовым рынкам, решают тоже вложиться в подобную деятельность, изучают книги. Поднакопив денег, например, около 10 тысяч долларов, вкладываются в финансовые операции.

Этот финансист говорил, что такие люди теряют свои активы в 100 случаях из 100. Чтобы принимать адекватные решения, нужно иметь фундаментальное образование.

Один человек вследствие своего заболевания стал трейдером. У него не развиваются мышцы, тело почти как у ребёнка, и так как он любит путешествовать, и чтобы как-то поддерживать своё здоровье, он занялся трейдингом, чтобы зарабатывать на свои цели. Он говорил: какая-то теория может однажды помочь, но эта же самая теория сделает тебя банкротом, когда ситуация изменится. Ты будешь действовать по проверенному шаблону, а ситуация уже ушла в другом направлении.

Когда люди начинают терять деньги, они начинают ощущать, что происходит нечто несправедливое: «Мы же читали книжки, мы же всё рассчитали». Гордость не даёт смириться, признать факт случившегося. В лучшем случае люди забирают деньги, с которых у них началась катастрофа. Если не сделать этого сразу, то они теряют всё.

Эта аналогия не на 100% ложится на нашу тему, ведь отношения с Богом – это не торговля. Мы знаем, что в духовной жизни неграмотный рыбак может преуспеть больше начитанного богослова. Преподобный Герман Соловецкий был неграмотным. Святого Арсения Великого, которого звали отцом царей, когда тот стал монахом, некто заметил беседующего с аскетом. Он спросил прп. Арсения, зачем он, познавший учёную мудрость, беседует с этим простецом. На что прп. Арсений ответил: хотя я и познал науки, но не освоил даже азбуку (духовную) этого аскета.

Люди склонны переоценивать свои достижения, считая, что раз он прочитал 2-3 книжки, значит, он должен находиться в полной безопасности, вся ситуация должна находиться у него под контролем.

Нечто подобное этот же трейдер рассказывал про лыжи. Когда ты едешь с горы, твои мышцы работают правильно до тех пор, пока ты боишься упасть. Как только этот страх уходит, ты сразу падаешь. Мышцы перестают адекватно справляться с трассой. Речь не о том страхе, который не даёт человеку вообще спуститься с горы, когда человек падает на землю, цепляется и кричит, что не поедет. Имеется ввиду разумная осторожность, как бы в нахождение в состоянии взведённого курка, когда человек едет, фиксирует все изменения, прислушивается к ситуации.

Один человек, который с 4-х лет занимался смешанными боями, говорил, что все поражения происходят от недооценки противника. У человека могут быть какие-то мнения о себе, что он большой профессионал, и тут против него выходит маловесный боец, который сходу этого профессионала отправляет в нокдаун.

Преподобный Макарий Оптинский в своих письмах не раз касался темы того, что люди склонны переоценивать своё молитвенное делание. Бывает, помолившись, часто они смущаются, что не достигли каких-то состояний. Святой говорит, что это происходит из гордости. Человек про себя решил, что он способен приобщиться к высоким состояниям и, не достигнув их, смущается. Если бы он смиренно подошёл к молитве – то потом бы не смущался. И, возможно, он бы достиг тех самых состояний.

Смущение часто имеет источником гордость. Прп. Макарий Великий говорил, что и у совершенных людей есть нечто гордое. Человек рисует себе некий образ самого себя и печалится, если он этому образу не соответствует. Вот он нарисовал себе образ себя молящегося, духовно подтянутого, и вдруг – искушение. Он недоумевает: я же молился, я же всё делал, всё предусмотрел, – и мучает себя, не имея покоя. Если бы человек смирился – то успокоился бы.

Надо понять, что смирение – это не пассивность, не повод жить спустя рукава. Смиренный человек признаёт, что ситуация свершилась, не пытается отрицать её, закрывая глаза на факт свершившегося, и принимает разумное решение.

Тот же святой Макарий Великий, восходя к Небу, проходя мытарства, слышал от демонов слова, что он избежал их сетей. Но он отвечал: «Нет, ещё не избежал». Они снова повторяли ему, что он избежал их, он снова отрицал это. И только когда он вошёл во врата Рая, он сказал: теперь по благодати Божией он избежал их.

Средний путь: надежда, но и готовность

Во время поединка человек ничего не может сказать про его исход. Но эта неопределённость держит тебя в состоянии мобилизации. Так, если ученик знает, что 100% не поступит в институт, – он не будет и готовиться. Если знает, что 100% поступит – тоже не будет готовиться. Если же он знает, что его поддержат, но возможен и срыв всех планов, – он имеет надежду, побуждающую готовиться.

Так и мы имеем надежду, что Господь нас поддержит, но, помня о возможных искушениях, мы в то же время не расслабляемся, держим себя в состоянии мобилизации. Если человек считал бы, что какие-то его подвиги навсегда избавили его от искушений, возможно, он стал бы деградировать.

На эту тему есть замечательная статья Ивана Ильина «О страдании». Он ставит вопрос: что было бы, если бы все страдания и болезни прекратились, если бы смерти не стало. Он говорит, что появилась бы раса человекоподобных с гляделками вместо глаз, с чмокающими ртами… Началось бы вырождение. Страдание отрезвляет человека, делает его чище, глубже.

Яркий пример этому – книга и сама личность Алексея Арцыбушева. Он говорил, что благодарен за тот молот, под который он попал. Если бы не этот молот, он никогда бы не стал тем, кем он стал. Его книга так и называется: «Милосердия двери».

«Где же Бог?»

Кто-то скажет: а где же был Бог, которому верит Алексей Арцыбушев, если Он позволил, чтобы тот попал в концлагеря в годы репрессий? Но тот, кто прочитает его книгу, не будет задаваться таким вопросом. Он встретится с автором, который для себя этот вопрос уже решил. Он видел милосердие Божие, которое было с ним на протяжении всей его жизни. Достаточно просто посмотреть на его лицо в интервью, которое он даёт. Сейчас он уже почил, приняв монашеский постриг. Он сохранил оптимизм и радость до конца.

На эту тему можно многое сказать. Планируются беседы про Освенцим.

Люди, спрашивающие, где был Бог в Освенциме, забыли спросить, а где же у этих людей был Бог? Был ли Он в сердце? Никто не задаётся вопросом, что, если бы Бог был в сердцах людей, то Освенцима бы не настало.

Эта концепция имеет свои корни, которая в Европе родилась в Эпоху Просвещения. Появился деизм, в совокупности родилась такая точка зрения: человек – главное, а Бог должен помогать. Если начинаются искушения, где же Бог?

Люди не ставят вопрос об оценке нравственности действий людей в данном случае. Здесь деятельность человека является ядром, независимо от того, какой вектор она имеет. Некоторые люди склонны считать свою деятельность священной, и не важно, является ли она священной по существу. А Бог обязан всех избавлять от всех искушений, всех во всём поддерживать, даже в тех начинаниях, которые являются сомнительными сами по себе.

Надо принять факт присутствия неустранимой реальности, что ситуация такова: ты едешь с горы – и тебе надо напрягать мышцы. Не получится ехать, не напрягая их. Речь не о том, держать ноги напряжёнными или расслабленными, а о том, что внутри ты нацелен на то, чтобы адекватно реагировать на всё, случающееся с тобой на дороге.

Может, хочется сконструировать новую реальность, в которой не было бы искушений, последствия грехопадений, но мы имеем то, что имеем.

Плоды духовной борьбы

Те люди, кто правильно воспримет реальное положение дел, смогут возрастать даже при наличии искушений.

Одного аскета спросили, как он научился Иисусовой молитве. Он ответил, что его демоны научили. Они его обступали, а он старался молиться. Вот и научился.

Один автор говорил, что демон искушает человека до какого-то этапа. И если видит, что человек нацелен на борьбу и не сдаётся, то демон понимает, что вследствие борьбы человек будет получать только новые венцы, новые награды. Награда выражается не только в Божьей награде, но и в том, что у человека появляется конструктивный навык, который поможет ему в будущем. Но и видя, что человек так нацелен, демоны отступают от него, потому что не хотят быть причиной духовного возрастания.

В книге «О молитве Иисусовой» священника Антония (Голынского) говорится: если человек старается двигаться к духовному разуму, то борьба с инфернальными искушениями добавляет человеку опытности. С новыми искушениями человек учится распознавать козни, становится опытней, мудрее.

[1] Не полезно хвалиться мне, ибо я приду к видениям и откровениям Господним.

Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба.

И знаю о таком человеке (только не знаю – в теле, или вне тела: Бог знает),

что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать.

Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими.

Впрочем, если захочу хвалиться, не буду неразумен, потому что скажу истину; но я удерживаюсь, чтобы кто не подумал о мне более, нежели сколько во мне видит или слышит от меня.

И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился.

Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня.

Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова.

Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен. (2 Кор. 12. 1–10)

[2] «Верен Бог, - говорит святой Апостол Павел, - Иже не оставить вас искуситися паче, же можете, но сотворит со искушением и избытие (избавление) яко возмощи вам понести» [«Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести»] (1 Кор 10. 13).