Филипп (Рябых), иг. Настоящий успех невозможен без верности Богу

- Отец Филипп, 16 июля 2009 года в день перенесения мощей святителя Филиппа Вы приняли монашеский постриг и были наречены в честь этого святого. Ощущаете ли Вы духовную связь со своим небесным покровителем, как он влияет на Вашу жизнь?

- С тех пор прошло вот уже почти два года. Думаю, что отношения с небесным покровителем формируются всю жизнь через молитву к нему, знакомство с обстоятельствами его земной жизни, посещение мест, связанных с его трудами. Мой постриг был совершен в Троице-Сергиевой Лавре архиепископом Волоколамским Иларионом по благословению Святейшего Патриарха Кирилла. Как мне потом рассказал владыка, имя было выбрано лично Святейшим. На следующий день после пострига, когда Патриарх приехал в Лавру на празднование памяти преподобного Сергия Радонежского, я подошел к нему под благословение, поблагодарил за его внимание и попросил молитв. Святейший мне сказал, что он не случайно выбрал имя этого святого для меня. Поскольку мне предстоит в церковной деятельности нередко вести диалог с представителями государственной власти, то я должен в этом ориентироваться на пример святителя Филиппа.

- Как, по Вашему мнению, Евангельские слова о невозможности служения Богу и мамоне могли подвигнуть молодого и преуспевающего дворянина Феодора Колычева покинуть дворец и уйти в уединение… Как вообще человек становится монахом? Что побуждает его сделаться иноком, иным? Что это, личная решимость послужить Богу, влияние божественной благодати или окружающей среды?

- По иноческому пути идут люди, которые в своей душе ощущают очень сильное притяжение к Богу. Если в своей жизни они не будут строить самые тесные отношения с Ним, то они просто напросто не смогут жить. Это сильное ощущение присутствия Божия в жизни человека. Никогда не может человек стать монахом, если у него есть только теоретическое представление о монашестве. Реальное представление приходит через опыт богообщения. Когда человек испытал Божие действие в своей судьбе и вкусил радость жизни с Богом, то ему больше ничего не захочется, и ничего не будет так радовать. Отведав этого плода и сравнивая его с другими радостями жизни он видит, что нахождение с Богом  освещает и умиряет душу и дает истинное ощущение полноты бытия. Все остальное уже не важно. Вот здесь и рождается отрешенность от мира и его благ. Думаю, что это и является сильным побуждающим мотивом прихода человека в иночество. Монахи не одиноки, хотя их наименование происходит от греческого слова «монос» - один. Они выбирают жизнь наедине с Богом. Она является для них самой высокой ценностью.

Но это не означает, что для мирянина закрыта жизнь, посвященная всецелому служению Богу. Нет, конечно. Но строят такую жизнь мирянин и монах различным образом. Монашеский образ жизни ориентирован на первостепенное искание горнего и минимизацию забот о временном. Конечно, монах продолжает пользоваться мирскими благами, но он уже не должен привязываться к ним и стремиться минимизировать их употребление в зависимости от обстоятельств жизни. Монах отказывается от стяжания, плотских отношений и своей воли как принципов своего бытия. Мирянин заботится об устроении временной жизни, ориентируясь при этом на горнее. Но в том и в другом случае горнее является фундаментом и высшей целью жизни.

Боярин Феодор покинул царский дворец и ушел на далекий пустынный остров в 30 лет. За этим должен был стоять очень сильный мотив. Вероятно, имея любовь к Богу, он просто не мог вести жизнь вельможи, связанную с заботами о власти и имуществе. В конце концов внутренняя борьба между стремлением сердца и необходимостью забот о временном разрешилась в пользу искания «единого на потребу». Глубоко восприняв евангельские слова о том, что нельзя служить Богу и мамоне, Федор решился на уход из мира. Но даже имея перед глазами подробное описание событий, происходящих в жизни святого, мы не сможем удовлетворительно ответить, на вопрос: почему он стал монахом. Это тайна его жизни.

- Святитель любил отшельническую жизнь, часто уходил в пустыню, но, тем не менее, по послушанию принял на себя тяжелое бремя управления монастырем, а затем и всей Русской Церковью. Возможно ли в наше время быть монахом-созерцателем и, одновременно, активным церковным деятелем?

- У апостола Павла в первом послании к коринфянам есть слова о даре управления. Оказывается для того, чтобы быть хорошим управленцем, помимо способностей человека, его талантов и подготовки еще нужен дар Божий. Не каждый святой человек может успешно управлять хозяйством. Святитель Филипп управлял Соловецким монастырем с ответственностью, усердием, мудростью. Это видно по тем решениям, которые он принимал в монастыре.

Помимо заботы о храмах и устроении молитвенной жизни монастыря, он думал как рачительно устроить систему жизнеобеспечения монашеской общины, а также пусть минимальные, но достойные условия жизни братии. Господь создал этот мир и заповедал человеку возделывать и хранить его. Согласно древним монашеским уставам иноки должны своим трудом обеспечивать свою жизнь, а потому сочетать молитву с трудом. Главное, чтобы человек устроил свою душу, свое сердце так, чтобы для него молитва была основой любой его деятельности, а деятельность была направлена на обеспечение только основных физических потребностей. Здесь как раз представляют большой интерес изобретения, которые сделал святитель Филипп. Когда я работал в Отделе внешних церковных связей, то мы получили письмо из далекой Канады, от нашего соотечественника, который преподает на инженерном факультете и который хотел бы изучить инженерные достижения святителя Филиппа. Тогда мы дали этому исследователю координаты Соловецкого монастыря. Надеясь, что у монастыря есть какие-то контакты с людьми, которые знают об этих инженерных достижениях святителя Филиппа, которые смогут что-то написать, рассказать, фотографии послать. Мне показалось очень интересной идея провести серьезное исследование изобретений, появившихся в уме, просвещенном благодатию Божией. Ведь они появились в результате проделанной большой творческой работы - анализа потребностей монахов, наблюдения за природой, изучения ландшафта и учета многих других деталей. Христианская жизнь не затмила это творческое начало в монахе Филиппе, а дала ему возможность проявиться. Оказывается, что у нас в России в XVI веке был свой Леонардо да Винчи.

- В Евангелии есть слова о добрых делах, которыми христиане должны прославлять своего Небесного Отца. Сложно оценить вклад святителя Филиппа в становление Соловецкой обители. Возведенные при нем храмовые здания и технические сооружения до сих пор притягивают на архипелаг десятки тысяч посетителей и свидетельствуют им о крепости духа Соловецкого игумена и его братии. Возможна ли сегодня Евангельская проповедь добрыми делами? Какими могут быть эти добрые дела?

- Эта проповедь не только возможна, но она и предполагается самим христианством, потому что вера без дел мертва. Общение с Богом непременно должно вести человека к добрым делам в отношении ближних и мира. Апостол Иоанн писал в своем послании, что, если человек не любит ближних, которых видит, то как он может любить Бога, которого не видит? Человек будет всегда демонстрировать свою внутреннюю пустоту и свою лживость, если он утверждает, что он молится Богу, общается с Ним и при этом презирает и не обращает никакого внимания на ближнего, который рядом. Святитель Филипп поступал иначе. Поэтому открытость к гостям - это естественное делание для монахов. Вопрос только в том, как его правильно устроить в современных условиях, чтобы не нарушался сам строй монастырской жизни.

- По, Вашему мнению, в какой мере современные люди, например, жители Соловков, готовы к восприятию евангельской проповеди и церковной инициативы?

- Дело в том, что люди местные, которые живут на Соловках, попали на этот остров в советское время. Они приезжали совсем для иных целей, нежели молитва и уединение. В то время вся монашеская жизнь была искоренена на островах, и они привыкли к мирскому порядку. Возобновление монастырской жизни для многих стало переменой, к которой они совершенно не были готовы. Поэтому, наверное, их поведение вполне понятно после многих лет проповеди атеизма и собственно борьбы с христианством. С таким прошлым Соловков нужны и молитвы, и терпение для того, чтобы те, кто живет там, могли принять мирное решение: остаться в новых условиях или спокойно переселиться в другие места. Но это должно происходить эволюционно, с помощью созидательного труда, соединенного с молитвой по примеру святителя Филиппа. Такой путь - это внутренняя работа человека, а она требует времени и не может совершиться быстро. Церковь и весь народ пережили страшное насилие в советские годы, которые оставили много ран в нашем сознании. Чтобы их исцелить, нужно время.

- Известен исторический спор святителя Филиппа и царя Иоанна Грозного. С точки зрения человека, оценивающего свою жизнь исключительно в земных категориях, может сложиться впечатление, что Святитель в этом споре проиграл. Его выбор в пользу верности Богу, в каком-то смысле оказался неуспешным. Можно ли и нужно ли современным людям, которые зачастую ориентированы на достижение внешнего успеха, стремиться к непреходящим духовным ценностям?

- Мне кажется, что понятие успешности, это понятие вполне христианское. Даль определяет успех как достижение желаемого. Достиг ли митрополит своей цели? При своей земной жизни - нет, но в перспективе вечности и истории - да. Царь одержал победу над святителем Филиппом в определенный исторический момент. Никто за митрополита не заступился. Он остался один, и многие отвернулись от него. Даже имя Филиппа не поминается в летописях того времени, написанных после его изгнания. Только соловецкая братия хранила добрую память о нем. Именно соловецкие монахи перенесли тело Святителя на Соловки. Когда прошло смутное время, когда Россия стала оправляться после шока гражданских междоусобиц и иностранной интервенции, тогда память о святителе Филиппе начала постепенно возвращаться в Москву. Возвращение завершилось перенесением мощей Святителя в Успенский собор Кремля и покаянием молодого царя перед гробом святителя Филиппа. Это было всенародное признание стойкости и мужества митрополита в защите Божией правды. Пусть митрополита не было уже на земле, но его победа была явлена. Он оказался на том же самом месте, где его забрали опричники, но уже не в уничижении, но в славе. Это и есть собственно его успех, достигнутый благодаря верности Богу и Его заповедям. Важно достичь не такого успеха, который появился как вспышка, а завтра пропал или вообще ухудшил нашу жизнь. Нужен такой успех, который положительно влияет на жизнь, остается с тобой навсегда. Без верности Богу такой успех иметь невозможно.

- Да, но ведь у современного человека ценности совершенно другие, они не выходят за рамки земной жизни, при этом навязываются и выставляются как некая норма…

- Пусть эти ценности навязываются, пусть человеку что-то говорят и внушают, есть простой критерий, чтобы проверить реальную силу этих «ценностей». Например, постоянство и добрые плоды успеха. Следование навязываемым «ценностям» может ли принести такой успех, который был бы прочен и доставлял радость? Зло успешно, но только в краткосрочной перспективе, а добро побеждает в долгосрочной перспективе. В этом и состоит, например, оптимизм Апокалипсиса. Кто-то очень соблазняется краткосрочной перспективой. Вот сегодня я смог украсть, урвать у кого-то какую-то сумму денег. Хорошо, я смог это сделать. Допустим, никто не отнимет этих денег. Но сможешь ли ты построить на них свое счастье? Может ты будешь чахнуть над ними как Кощей Бессмертный, не чувствуя жизни, свободы, радости, доверия и любви ближних. Если человек что-то хочет в жизни реального, не чего-то призрачного, что сегодня есть, а завтра нет - то волей-неволей он увидит, что только поступки честные, мужественные, сопряженные со справедливостью и любовью являются долгосрочными, приносят радость, а все остальное приносит мрак, депрессию, разочарование, усыхание, злобу, уныние. Все эти мрачные состояния души сами по себе говорят человеку о том, что он неправильно поступил, что это неправильный успех.

Думаю, что надо ориентироваться на долгосрочный успех, который приносит радость, удовлетворение и любовь. С точки зрения такого подхода святитель Филипп оказался, если так можно выразиться, успешным митрополитом, который много сделал для Церкви, для России. Он показал и тем, кто жил тогда, и потомкам, что верность Богу приносит настоящий успех, созидает подлинную действительность. А вот царь Иван со своим пониманием православного государства во главе с царем-карателем потерпел крах. Подчеркну, не только сам царь Иван, но и его видение православного общества. И святитель Филипп, и царь Иван размышляли о том, как правильно организовать православное общество, на каких принципах оно должно строиться. Казалось бы, и святитель Филипп настаивает на евангельских заповедях, и Иван Грозный ссылается на Евангелие, но каждый из них совершенно по-разному интерпретирует закон Божий и признает совершенно различные методы управления. Причем и за одним и за другим стоит реальный опыт управления большими сообществами людей. Ставя вроде бы благие цели - торжество православия и главенство Царствия Божьего в человеческой жизни, - царь тем не менее старается добиться этого методами не Божиими, а дьявольскими: злобой, ненавистью, разделением, жесткостью. Эти способы могут помочь достигнуть краткосрочного успеха, например, заставить элиту слушать царя, заставить народ быть верным государю, сплотить общество для борьбы с внешним врагом. Но не только в перспективе вечности его методы оказались неправильными, но даже на уровне долгосрочной политики.

Проект Грозного рассыпался, опричнина потерпела крах. Бог не благословил царя плодовитым потомством. После него на трон приходит бездетный сын, на котором кончилась династия, и началось смутное время, опаснейшее для судьбы России. Нельзя отрицать того, что грозный царь хотел построить мощное государство, подчиненное себе и исполняющее его волю. Но какой ценой и правильным ли путем? Его государство рассыпалось. Можно пенять на врагов, которые предали, разграбили, обманули, но дело не во врагах. Дело в самой системе: люди перестали доверять друг другу, между ними появился страх. Уже новому царю из династии Годуновых элита и народ отказали в повиновении. Наружу вырвалась та смута, которую посеял не царь Борис, а Иван Грозный. Методы управления Ивана Грозного привели Россию к краху и поставили ее на грань выживания, а если бы царь прислушался к митрополиту, то у страны, может быть, была бы совершенно другая линия развития. Интересно, что не только митрополит Филипп призывал Грозного к человеколюбивому, по-настоящему христианскому отношению к народу, но и прп. Максим Грек. Он советовал царю читать послание святителя Фотия Константинопольского князю Борису об управлении государством. Это был распространенный в славянских землях памятник православной государственной мысли. Даже святитель Макарий включил это послание в великие Четьи-Минеи, которые предназначались для чтения царя. В этом документе отражаются те принципы управления государством, к которым именно и призывал митрополит Филипп. Очень характерно, что в качестве приложения к некоторым спискам жития Святителя, составленным после его смерти, давалось еще византийское произведение монаха Агапита «Поучение благаго царства», которое в свое время адресовалось императору Юстиниану.

В сознании многих современников поведение святителя Филиппа и идеи, которые за ним стояли, тесно связывались с византийской традицией построения благого общества. Глава Церкви - патриарх в Константинополе, в России - митрополит, затем также патриарх, понимались как хранители истины. Царь, который отвечает за дела мирские, мог в чем-то нравственно запутаться, потому что он должен решать вопросы о власти, богатстве, о почестях. В его деятельности больше риска отступить в том или ином деле от христианских заповедей, его взор может легко замутиться. Дело иерархии, и в первую очередь Предстоятеля Церкви, состояло в том, чтобы напоминать царю нелицемерно о том, куда царь уклонился. Дело православных царей состояло в том, чтобы прислушаться к тому, что им говорят иерархи. Безусловно, митрополит никогда не командовал царем, но напоминать о правде было его долгом. И если бы наоборот, митрополит Филипп этого не делал, он бы оказался как раз проигравшим, и он ушел бы из истории страны и Церкви, как человек слабый, неспособный сказать слово правды царю. То, что он оказался мужественным человеком, стало возможным и благодаря тому, что он не отзывался с придыханием о царской персоне, потому что хорошо знал жизнь при дворе еще со времен своей юности. Если бы это был какой-то человек, вышедший из какого-нибудь провинциального рода, то он, может быть, и не имел такой смелости, благоговел бы перед властью и боялся что-то вопреки ей сказать.

- Может ли монашество, которое всегда связано с личным подвигом, личность того или иного подвижника, быть примером для мирских людей?

- На Руси всегда считали, что мирской человек отличается от монаха только тем, что он живет семейной жизнью, и ему благословляется иметь имущество. В остальных требованиях к жизни он ничем не отличается от жизни монаха. Это правильно, так как нельзя делить христиан на первосортных и второсортных. Конечно, в жизни должен быть спектр разных путей, из которых человек мог бы избрать свой путь по силам и призванию. И в Церкви есть разные служения. Каждый избирает образ жизни и распорядок дня согласно своему занятию, но принципы-то одни. Мирянин не может ориентироваться на образ жизни Святителя, положение которого было особым, но он может стремиться приложить к своей жизни те ценности, которыми этот святой руководствовался. Жизнь митрополита Филиппа показывает, что православный человек - это не какой-то пассивный и безынициативный человек. Мы видим, что Святитель - творческая личность, что он не боится сказать правду. У нас нередко есть представление о том, что правду-матку надо в лицо рубить, с ненавистью и злобой, а митрополит Филипп укорял-то царя очень кротко, спокойно и мирно. Не было ни скандалов, ни злобы. Это очень хороший пример для современных руководителей, как можно отстаивать правду, твердо, непреклонно, но спокойно и мирно.

- В одной из своих грамот святитель Филипп дает такое наставление: «Бога ради, живите любовно». В наше время существует жесткая, и даже жестокая конкуренция. Возможно ли сейчас жить по законам христианской любви?

- Сравнение людей друг с другом присутствует в нашей жизни естественным образом. Нас всегда кто-то оценивает и сравнивает: в семье, в школе, на работе, среди друзей. Это обусловлено аналитическими способностями человека. Поэтому люди стремятся быть лучшими и привлекать к себе внимание. В сфере бизнеса это может принести больше дохода, а во власти - содействовать продвижению по иерархической лестнице. Для некоторых состязательность становится сознательной целью и даже смыслом жизни. Бывает, что она доводит человека до болезней и эмоциональных срывов. А главное, отнимает душевный покой. Но как быть, если на работу стараются брать лучших, если доверяют лучшим и так далее? Мне кажется, что было бы более правильно стремиться раскрыть свое призвание ради самого дела, а не для соревнования с другими. Тогда мы будем развивать свои способности и навыки в рамках правильного настроя души. Не надо бороться с другими! Надо улучшать себя, свои знания, свой профессионализм, быть хорошим специалистом в своей области. Если мы обойдем всех своих конкурентов тогда, что будет стимулом для дальнейшей работы? Мне кажется, что конкурировать с кем-то - это очень ненадежная мотивация. А более прочная - это совершенствоваться ради пользы своей души. Святитель Филипп старался быть хорошим настоятелем, лучшим образом старался выполнять то, что ему поручено. Он ни с кем не конкурировал - ни с настоятелями каких-нибудь московских монастырей. Также и мы, когда нашли свое призвание, должны ответственно его исполнять. Именно это будет приносить человеку успех, обеспечивать ему необходимое материальное благополучие. Бог не оставит своих чад в нужде!

- В конце фильма «Царь» Павла Лунгина, Иван Грозный вопрошает: «Где мой народ?» и не получает ответа. Что есть сегодня русский народ, и как образ Святителя, ратующего за процветание своего отечества, может помочь нам сегодня?

- По большому счету есть два способа управления обществом, между которыми политическая элита делает выбор. С одной стороны это желание воспитать общество, послушное и покорное, чтобы с полуслова руководителя люди делали то, что им предписывают. Изначально цель здесь благая - обеспечить единство общества и его движение вперед. Но методы оказываются абсолютно античеловеческими. Иван Грозный пытался строить общество на страхе через опричнину, в том же ключе действовали в прошлом Робеспьер, Гитлер, Сталин. Сегодня кто-то пытается применять манипуляцию сознанием с помощью новых технологий. Но есть другой способ добиваться тех же благих целей, но который более трудозатратный - воспитание ответственной личности, которая понимает что ее успех и интересы зависят от того, как будет развиваться общество в целом, как будет жить твой сосед, как будут строиться отношения между гражданами. Это более долгий и скрупулезный путь, требующий больших страданий и нетривиальных решений. Любой ответственный руководитель испытывает то, что испытывал пророк Моисей с непокорным и строптивым израильским народом. Сначала он не хотел становиться его вождем, но, когда принял на себя это послушание, то стал заступаться перед Богом за него, желая его исправления и доброго воспитания. Совестливый правитель, конечно, видит все недостатки подвластных ему людей, ему тяжело от этого. Быть руководителем страны, имея такую установку, - значит нести крест. Мне кажется, что святитель Филипп видел будущее России именно как народа православного, имеющего своей опорой веру в Бога, как народа ответственного, который понимает свой долг пред Богом, Государем и своими ближним. Такой народ мог бы строить страну и защищать ее, не потому что он боится казней или опричнины, а потому что так велит Господь, так велит его собственное сердце, его собственный ум. Вот это воспитание ответственной личности - наверное то, что святитель Филипп-то и видел как единственное будущее для России, для русского народа. Потому он и выступил против политики царя, которая в результате и привела к вопросу: «где мой народ».

Опасность жестокого правления состоит в том, что приученный к страху народ превращается в жестокую и хаотичную массу. Поэтому логика любых тиранов, любых манипуляторов заключается в том, чтобы не отпускать вожжи и не откладывать кнута. Например, многие считали, что после Великой Отечественной войны репрессии прекратятся, но Сталин через какое-то время возобновил их. Потому что послушность и отлаженность аппарата, построенная на страхе, для поддержки своей эффективности требует постоянного пускания крови. Руководителю такого типа не хочется убеждать или дискутировать, ему хочется отдать приказ, может быть разумный и правильный, но чтобы никто его не обсуждал, а все сразу приняли к его исполнению. Но любой управленец, который имеет реальный опыт деятельности, понимает, что так долго и плодотворно управлять нельзя. Рано или позже машина рухнет, если ослабить репрессивные методы, или, если произойдет «передозировка» насилием, то люди также надорвутся. Неопровержимый аргумент в пользу созидания ответственного гражданства состоит в том, что у любого человека есть стремление к свободе и нравственное чувство, которые невозможно задавить никаким насилием. Они непременно себя проявят и тогда обществу, построенному на страхе, придется худо.

Беседовала Надежда Мызина

Беседа с игуменом Филиппом (Рябых), представителем Русской Православной Церкви при Совете Европы и настоятелем храма Всех святых в Страсбурге, в преддверии празднования второго перенесения мощей свт. Филиппа, митрополита Московского и всея России, чудотворца (1652).