Авраменко Е. Не перекраивая историю

Соловецкому архипелагу недолго удавалось по замыслу старцев Савватия и Германаоставаться затерянном в Белом море. После основания Соловецкого монастыря на остров стали массово приезжать паломники. В наши дни Соловецкий архипелаг, называемый «русским Афоном», привлекает и верующих туристов, и интересующихся историей основанного здесь ГУЛАГа, и любителей уникальной природы. Власти Архангельской области собираются ограничить неконтролируемый туристический поток и сместить акцент в восприятии Соловков от лагерной к духовной жизни России, передает корреспондент «Невских новостей».

«Соловки должен посетить каждый думающий русский человек», – говорил путешественник и телеведущийЮрий Сенкевич. Но, к сожалению, не каждый русский человек – думающий. Потому среди туристов, ежегодно наводняющих Соловецкий остров, много людей неадекватных. Как рассказал и.о. губернатора Архангельской области Игорь Орлов, в прошлом году на острове случился пожар, который удалось потушить усилиями монахов. Он заставил представителей власти задуматься об ограничении потока «диких» туристов.

«Антропогенная нагрузка на остров должна быть рассчитана, – заявляет Игорь Орлов. – Сколько гостей могут принять Соловки, не потеряв свой образ Соловков? Мы рассчитываем эту нагрузку в 2000 человек одновременно. Соловецкий архипелаг – место уникальной природы, и мы планируем сделать там заказник. Те, кто приезжает туда дикарем, не ценят этого богатства. Поток таких туристов будет регулироваться, иначе мы получим выжженный, вытоптанный остров, а не русский Афон».

За верой приезжают на Соловецкие острова тысячи паломников, считая эти места одной из главных русских святынь. Сюда в XV веке пришли в поиске одиночества и духовных сил иноки Савватий и Герман. Шесть лет они жили здесь – на пустынном острове, под Секирной горой, на которой сейчас стоит первая в мире церковь-маяк. После смерти Савватия на остров прибыл другой отшельник – инок Зосима. Вместе с Германом они построили небольшую церковь, которая со временем выросла в Спасо-Преображенский Соловецкий мужской монастырь. Монахи искали одиночества и покоя вдали от мирской суеты, но Соловецкий остров оказался важным стратегическим пунктом, в результате монастырь много лет стоял на защите всего северного Поморья. Те, кто не желали жить за толстыми стенами Соловецкого кремля и принимать там паломников и гостей – званых и незваных, уходили на соседние острова Соловецкого архипелага, строили там скиты и продолжали свой уединенный духовный поиск.

У этих небольших островов, на которых до сих стоят скромные монашеские скиты, есть и более древняя история. На всех островах, а это Анзер, Большая Муксалма, Большой Заяцкий и другие, сохранились каменные и земляные лабиринты всех уровней сложности: кругло-спиральные, простые подковообразные, классические и концентрически-круговые. Из них всё никак не выбраться ученым-археологам. Одни приписывают лабиринтам практическое назначение, утверждая, что это макеты рыболовных ловушек, а то и сами рыболовные устройства. Другие считают запутанные ходы объектами религиозного культа. Споря и доказывая то первую версию, то вторую, археологи смогли наверняка доказать только то, что древние люди приплывали на эти острова, чтобы совершить какие-то действия, явно связанные с лабиринтами, а потом уходили на материк. По их представлениям, острова, возникшие посреди моря, были границей с потусторонним миром и для жилья не годились. Никаких ключей к разгадке предки нам не оставили, поэтому народ придумал собственные объяснения существованию лабиринтов, и Соловецкие острова притягивают не только христианских паломников, но и с тем же успехом современных язычников и любителей сверхъестественного, которые самостоятельно исследуют лабиринты.

К сожалению, святые иноки и их последователи не принесли этой земле мира, не защитили своими молитвами потомков от беды, а их добровольные муки стали предвестниками мук невинных. Уже в XVI веке, когда некогда скромный скит разросся до размеров маленького государства внутри монастыря, со своими законами, судом, производством, промыслом, в подвалах каменного кремля появилась тюрьма. Место добровольного отшельничества ради спасения души стало местом принудительного заключения, а известность великого Соловецкого богомолья соединилась с дурной славой строгой государственной темницы. Вольнодумцы, религиозные отступники, а то и просто неугодные правителям люди ссылались на Соловки – с царских глаз долой.

В 1903 году тюрьму упразднили, но уже в 1920 году ей на смену пришел концентрационный лагерь для военнопленных Гражданской войны, который спустя три года вырос в еще более жестокую форму заключения – Соловецкие лагеря особого назначения. Название «Соловки» стало нарицательным для всей страны, стало синонимом страшного наказания за вольнодумство, и «быть сосланным на Соловки» означало уже «не вернуться никогда».

«История Соловков знает многочисленные примеры духовного сопротивления безвинно арестованных узников, которые вопреки физическим и моральным страданиям, не утратив человеческого достоинства, завершили здесь свой жизненный путь. Благодаря подвигам этих людей Соловки из символа репрессий стали в нашем сознании символом единения и святости, ведь и крест – символ спасения – когда-то был орудием мучительной казни. В Соловках ушли из жизни тысячи людей многих национальностей и различных мировоззрений, а земля, где пролита кровь безвинных мучеников, почитается всеми религиями как святая», – рассказывает фотограф Юрий Бродский, автор книги «Соловки. 20 лет особого назначения».

По словам Игоря Орлова, перед русской православной церковью, а также российскими СМИ сейчас стоит задача «перекроить мнение о Соловках» и вновь прославить их как русский Афон, а не как лагерь. Но наша страна имеет грустную традицию перекраивать не только мнение, но и историю и, увлекшись одной идеей, забывать или отодвигать в тень другие события прошлого. Не открестится ли «русский Афон» от своей лагерной истории полностью, и как будет соблюден баланс между разными страницами жизни Соловков во время «перекраивания мнения об архипелаге»? Такой вопрос корреспондент задал исполняющему обязанности губернатора Архангельской области Игорю Орлову. «Трагедию можно воспринимать как укор наших предков, а можно и как наказание за некие грехи, которые преподнесены нашему народу, которые мы должны нести, когда забыли свое место, корни, Бога, историю, – считает он. – Можно говорить, что это тюрьма, а можно говорить, что это – место наказания за то, что забыли свою прежнюю жизнь. И мне кажется, что, рассматривая Соловки и храмы, где происходили как и богослужения, так и трагедии, мы должны быть объективны. Только люди, которые не любят свою страну, не понимают ее, пытаются трансформировать Соловки в гигантское кладбище».

Сейчас дважды святые Соловецкие острова каждой своей тропкой напоминают о многослойности истории. Рядом со скитами на малых островах везде захоронения лагерных узников. Они там есть, даже если об этом не сообщают специальные таблички, которых, кстати, в последнее время становится всё меньше на острове – все-таки подчищают «неудобную» историю. Церковь-маяк на Секирной горе восстановлена и украшена свежими иконами, но на входной двери оставлен глазок штрафного изолятора – самого страшного места Соловков лагерного периода. В поселке сохранены четыре лагерных барака: в одном магазин, в другом фотоэкспозиция, в третьем кафе, а в четвертом – бывшем детском бараке, который уже почти развалился на брёвна от старости, – живут люди. Вряд ли кому-то из туристов захотелось бы провести в этом месте хотя бы одну ночь, а соловчане живут там десятки лет, потому что больше им жить негде – никто для них ничего другого не построил.

Ежегодно на Соловки приезжает Патриарх Русской Православной Церкви, который называет остров местом, откуда должно начаться духовное возрождение страны. «Как будут возрождаться Соловки, так будет возрождаться и Россия. Как будут чувствовать себя Соловки, так будет чувствовать себя и Россия», – приводит Игорь Орлов слова патриарха.