Иосиф (Братищев), архим. Без Бога – не до порога

– Дорогой отец Иосиф! Благословите побеседовать с Вами. По словам святителя Игнатия (Брянчанинова), монахи – это «не отпетые мертвецы», для которых мир – «истинная вдовица». Можно ли так сказать о современном монашестве?

– Духовный уровень святителя Игнатия так высок (и, отметим, недостижим для нас, живущих в XXI веке), что он мог постигать проблемы современного ему монашества и делать такие обобщения. Мне же, скромному и немощному иноку, дай Бог разобраться со своим духовным состоянием, которое, на мой взгляд, требует еще большой и усердной работы, чтобы соответствовать тем обетам, которые я давал при постриге.

– По каким причинам Вы решили стать монахом? Как это происходило? Свидетельствует отказ от мирских радостей и забот о Вашей убежденности в том, что спасение вне монастыря невозможно? Кто был Вашим первым духовным наставником? Кому из святых Вы стремились подражать? Не появлялось ли у Вас желания уйти с монашеского пути или сожалели о том, что этого не произошло?

– Если обратиться к моей частной жизни и той семье, в которой я вырос, то она дала миру еще двух священников (моих братьев) и трех монахов (мою маму, сестру и меня). Будучи старшим в семье, никакого духовного наставника в детстве я не имел. Впервые священника увидел в 20 лет. В месте, где я родился и вырос, действующего храма поблизости не было.

После того, как судьба меня познакомила со схиархимандритом Серафимом (Блохиным), выбор монашеского пути был предопределен. А начиналось всё с того, что по благословению отца Серафима и его представлению я познакомился с владыкой Симоном (Новиковым), который принял меня на должность иподиакона. Для меня эти два светоча всегда были живым примером высокой духовной жизни.

Одно время отец Серафим служил недалеко от тамбовской деревни, где я родился – селе Новоюрьево. Это было еще до моего рождения, может, в середине 1930-х годов. Мама моя очень любила молиться на его службах. Как она вспоминала, эти службы всегда были по-особенному благодатными. И вот через несколько десятков лет мы встретились с ним в Рязани. Он и благословил на пострижение в монашество и маму, и сестру. Но это было позднее. Когда сестре было 30 лет, мне – 26, она приезжала ко мне на постриг. А когда мне исполнилось 30, я ее постриг в монашество. Мне же Господь судил постричь в монашество и маму. Она очень серьезно болела, и мы боялись, что она умрет. Отец Серафим благословил ее на монашеский постриг. После этого она прожила еще не один десяток лет.

Почему я принял монашество? Пути Господни неисповедимы, и Его планы – не наши. По слову апостола Павла: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» (Рим 11. 33), Может быть, мои предки молились о том, чтобы кто-то в их роду был за них молитвенником. Поэтому и братья стали священниками, и я с сестрой – монахами.

Как-то после моего пострига в 1983 году один из моих однокурсников по учебе в Московской духовной академии и семинарии, встретившись в Патриархии с другим однокурсником, сказал ему:

– Ты слышал, что Ваня Братищев умер?

– Как? Что случилось?.. – испуганно переспросил тот.

– Родился монах Иосиф! – прозвучало в ответ…

С 1986 года мой путь послушания проходил в следующих монастырях и приходских храмах: Московский Свято-Данилов монастырь, Оптина Пустынь, Свято-Введенский Толгский монастырь, Свято-Никольский храм в г. Шацке, Иоанно-Богословский монастырь в с. Пощупово Рязанской епархия и Спасо-Преображенский Соловецкий монастырь.

За свою жизнь я несколько раз заново рождался. Первый раз в 1983 году, а последний – восемь лет назад после тяжелейшего инсульта. И вот это последнее возвращение к жизни я бы и назвал монашеским постригом.

Даже не верится, что восемь лет назад я не в состоянии был повернуться с боку на бок! Сейчас же утром и вечером езжу сам на машине на богослужение в Иоанно-Богословский монастырь.

Есть одна весьма поучительная православная притча про следы на песке.

«Как-то раз одному человеку приснился сон. Ему снилось, будто он идёт песчаным берегом, а рядом с ним – Господь. На небе мелькали картины из его жизни, и после каждой из них он замечал на песке две цепочки следов: одну – от его ног, другую – от пречистых ног Господа.

Когда перед ним промелькнула последняя картина из его жизни, он оглянулся на следы на песке. И увидел, что часто вдоль его жизненного пути тянулась лишь одна цепочка следов. Заметил он также, что это были самые тяжёлые и несчастные времена в его жизни.

Он сильно опечалился и стал спрашивать Господа:

– Не Ты ли говорил мне: если я последую путем Твоим, Ты не оставишь меня? Но я заметит, что в самые трудные времена моей жизни лишь одна цепочка следов тянулась по песку. Почему же Ты покидал меня тогда, когда я больше всего нуждался в Тебе?

Господь отвечал:

– Моё милое дитя! Я люблю тебя, и никогда тебя не покидал. Когда были в твоей жизни горе и испытания, лишь одна цепочка следов тянулась по дороге потому, что в те времена Я нёс тебя на Своих руках».

Вот и я восемь лет ощущаю себя как бы на руках Божиих. Не перечесть, скольких людей Господь посылал в помощь мне, грешному и недостойному, о существовании которых никогда и не подозревал; причем, даже из разных стран! Они до сих пор приезжают и помогают мне.

Стараюсь каждый день бывать на монастырских службах. А однажды, думаю, по внушению Божию пришла мысль в голову: «Надо ежедневно причащаться Святых Христовых Тайн за Божественной литургией!» Спустя два дня после этого попадаю в серьёзную аварию: автомобиль, в котором постоянно езжу, перевернулся, дважды совершив «кульбит» через «голову». Скорость была за сотню километров. От усталости я стал засыпать за рулем; машина начала отклоняться в сторону, и келейник в испуге попытался выправить руль, поворачивая его влево, а нога-то моя – на педали акселератора… И на полном ходу мы ушли в левый кювет и, перевернувшись через крышу, встали на колеса. Пока машину чинили, алтарник моего брата возил меня каждый день причащаться…

Чудес, которым я стал свидетелем, так много, что всех их не перечесть. И то, что я сейчас сижу с вами – одно из них, и это самое удивительное чудо. Ведь врачи подписали мне смертный приговор, когда в 2006 году со мной случился инсульт! Отец Лонгин (Новоселов) был у архимандрита Иоанна (Крестьянкина) и рассказал ему о случившемся. Отец Иоанн прозорливо сказал: «Рано ему уходить. Не отпустим мы его!» – и встал на молитву. Верю, что, в частности, по его молитвам я еще жив! Знаю, что обо мне молились братия в монастыре, во всех скитах и на подворьях. Ко всем, кто принял то или иное участие в моей судьбе, я сохраняю искреннюю благодарность в своем сердце и поминаю в своих ежедневных молитвах.

Всем читателям альманаха «Соловецкое море» желаю никогда не терять веры во Всемогущего Бога нашего, в заступничество Божией Матери перед Ним, в молитвы за нас Соловецких святых, новомучеников и исповедников. И тогда, – я ни на мгновение не сомневаюсь, – помощь Божия обязательно придет и отведет нависшую угрозу тяжелых испытаний, чтобы они не превысили нашу меру сил, по слову Его обетования: «Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1 Кор 9. 13).