Яковлева А.П. В Великий пост в монастыре все подчинено одной цели – очищению от греха

Своими впечатлениями от первой седмицы Великого поста в Спасо-Преображенском Соловецком ставропигиальном мужском монастыре поделилась Анна Петровна Яковлева, сотрудница Соловецкого музея-заповедника.

– Анна Петровна, начался Великий пост. Какие у вас ощущения от первых семи дней Великого поста в Соловецком монастыре?

– В этом году с началом Великого поста я взяла недельный отпуск и поэтому, к большой радости, мне удалось посетить практически все утренние и вечерние богослужения первой его седмицы. Вот эти первые дни поста очень важны – они настраивают человека на весь длительный Великопостный период.

Состояние этих первых дней можно сравнить с тем, как человек в знойный и душный день входит в прохладную воду озера. Ему сначала не по себе от холода, но потом человек привыкает, и ему уже не хочется выходить из полезной прохлады озера обратно в угнетающий зной. Знойный и душный день – это наша привычная суетная жизнь, а прохладная, отрезвляющая вода озера – это Великопостный период.

По прошествии первой недели поста – ощущение большей сосредоточенности на домашней молитве и на богослужении. Появилось чувство радости, которое возникло благодаря, как более строгому посту, так и возможности уделить больше времени молитве. Но в первую очередь помогли этому особые Великопостные богослужения в монастыре.

– В Соловецком монастыре уже стало традицией после чтений канона Андрея Критского священниками произносятся проповеди. Вы присутствовали на них?

– Да, я присутствовала на всех четырех проповедях после чтений Великого покаянного канона. Традиции произнесения таких проповедей в нашем монастыре уже более пяти лет. Все они «тронули душу», – они были глубокими, но в то же время искренними и доступными. Чувствовалось, что все, кто их произносили: архимандрит Порфирий, архимандрит Ианнуарий, архимандрит Герман и игумен Савватий не просто говорили с амвона, проповеди были поставлены так, что возник некий духовный диалог между пастырем и паствой. Важным было то, что они настраивали на чтение духовной литературы – причем, конкретной, а именно наставлений прп. Исаака Сирина – одного из самых сильных христианских писателей-аскетов. Поучения этого древнего святого отличаются особой мудростью, строгостью и простотой, помогают духовному исправлению и самосовершенствованию и одинаково полезны как монашествующим, так и мирянам. Несколько лет назад я читала их отрывочно, но сейчас возникло желание более основательно познакомиться с трудами этого святого.

Из проповедей мне особенно запомнились слова наместника монастыря архимандрита Порфирия, который произнес проповедь о духе времени сего: о негативном и разрушающем воздействии на людей беспрерывного информационного потока. Будучи, в первую очередь, наставником братии монастыря, он говорил и для мирян, пояснив нам, что и мирянин может найти свою «пустыню».

Про богослужения в монастыре можно сказать словами соловецкого священномученика Илариона (Троицкого): «Церковное богослужение, исполненное по Уставу с любовью и тщанием, прекраснее любой оперы с ее нелепыми руладами и часто посредственным смыслом». Особенно духовную помощь священномученику Илариону, с его слов, давали именно великопостные монастырские богослужения в Троице-Сергиевой лавре.

Хочется полностью согласиться с владыкой Иларионом и добавить, что в театре мы чувствуем себя лишь зрителями чужой жизни, тогда как в храме ощущаем себя единым целым со священнослужителями, хором и всеми молящимися. Это единение вызывает особые чувства причастности к Вечному и Великому.

– Есть ли у вас опыт нахождения на богослужениях первой седмицы Великого поста в других монастырях? Если да, то в чем разница по сравнению с Соловками?

– Только один раз за последние десять лет я была в первую седмицу поста за пределами острова – в Архангельске. Там я посещала Свято-Троицкий приходской храм. Давно люблю этот храм, но нельзя, конечно, сравнивать приходские и монастырские службы. Я знаю, что настоятель прихода проходил стажировку у одного из священников Соловецкого монастыря, и богослужения в этом храме совершаются по монастырскому уставу. Службы в Троицком храме, особенно великим постом, тоже очень сильные, но присутствие за богослужением лишь немногочисленных прихожан (так как начало седмицы – рабочие дни), пение приходского хора, отличное от монастырского, и городская суета, из которой ты приходишь и в которую снова погружаешься, едва ступив за порог храма – все это лишает службы особой торжественности, проникновенности, сосредоточенности. Мне кажется, что все это в наиболее полной мере можно пережить только в монастыре, удаленном, насколько это возможно, от мирской суеты, и где все в Великий пост подчинено одной цели – очищению от греха. Здесь гораздо меньше того, что рассеивает и отвлекает от этого. В Филипповском монастырском храме за мощными крепостными стенами, отгораживающими его от и, без того, не очень суетного, местного поселкового мира, чувство удаленности от мирской суеты, наверное, наиболее сильно.

– Что вы могли бы отметить за первую неделю поста в Соловецком монастыре?

– Вы знаете, самое больше впечатление на меня произвело проникновенное чтение непосредственно Великого покаянного канона Андрея Критского вместе с удивительным пением ирмосов монастырским хором. Если бы что-то выделялось, не было бы, наверное, такого восприятия. Было удивительное чувство единения в молитве и эта духовная радость продолжилась ярким праздником Торжества Православия.