Мальцева О. Соловки. Возвращение

Меня манит Север. Совсем недавно я поняла это. Вдруг объяснились моя любовь к северным украшениям, орнаментам, непонятным, но любопытным этническим песням на языках со спотыкающимися согласными, как будто слова натыкаются на крепкие валуны северных морей.

Моя душа замирала, как только я видела изображение оленя, в любом орнаменте и на чем бы то ни было. Помню детское ощущение: я – оленёнок. Длинные худые, неуклюжие, но выносливые ноги, и большие настороженные, удивляющиеся всему миру, глаза. Как-то отец назвал меня Оленёнком, я удивилась: «Откуда он знает?»…

Меня манит Север. И вопреки рабочим планам очень быстро складывается поездка на Соловецкие острова. Вот он – Север! Соловки!

Красивое название! Звучит, как песня соловья. Но, всё оказалось прозаично, так переводится слово «острова» с саамского и карельского языков. 

Соловки! Богатая история! Набравшись некоторой информации, я готовилась увидеть суровые природные условия, каменную серость, молчаливость, и огромные людские страдания…

Беспросветный дождь, начавшийся еще от гостиницы в Беломорске и сопровождавший нас всю дорогу до Соловецких островов, свинцовое и хмурое Белое море подтверждали мои невеселые мысли.

Серое и белое. Серое море, перекатывающее ртутную воду, и белое молочное небо, плотно набитое светлыми тучами, то ли облаками. Спустя какое-то время краски поменялись наоборот. И уже холодные темные, напитанные почти черными чернилами, тучи низко висят над белым-пребелым атласным морем. И в какой-то момент они вдруг слились и объединились в одно белое пространство. А вокруг тишина… Даже чаек не видно. Реальность размывается. И не поймешь уже - наше судно в этом белом тумане то ли плывет, то ли летит… Только гул его далеко разносится в этом белом безмолвии.

Небольшое темное пятно впереди. Кажется, острова. И вдруг – слабое проявление света и цвета над этим темным пятном. Это – Соловецкий остров. А свет над ним становится ярче, радужнее. Или солнце пытается пробиться сквозь пелену, или это крепость-монастырь излучает свет…

Все ближе и ближе… И глаза, уставшие за четыре часа от серо-белого однообразия, размытости и простоты линий, вдруг ахнули от игрушечной фигурности и ажурности четких контуров соборов и церквей, скучившихся на небольшой площади. Тонкие шеи их тянутся вверх, вот-вот оторвутся от земли. Массивные каменные стены крепости опоясали изящные церковные сооружения, собрали их под свою защиту, удерживая тяжестью своею на острове. 

Не смотря на отсутствие ярких цветов, этот контраст форм, эта могучесть крепости просто завораживали. Все высыпали на палубу и молча смотрели, и смотрели на приближение крепости-монастыря. А он увеличивался и вырастал перед нами, как в сказке. 

А с небес все поливает несильный равнодушный дождик. Мы высадились в небольшом пасмурном поселочке. Главная дорога его вела нас мимо крепости-монастыря. Вблизи, стены и башни его, стоящие на холме, оказались просто гигантскими. Каждый камень-валун был соизмерим с человеческим ростом. Проникшись глубоким уважением к сооружению, мы прошли мимо крепости, вдоль всего поселка и углубились в лес. Там находилась турбаза, место нашего пребывания на Соловках.

Сосны и елочки, осины и березки… Совсем не строгие и не хмурые, скромные и родные. Внизу – цветущий черничник и брусничник. Журчит вода, бегущая с нами вдоль дороги. А на полянках – цветущее разнотравье. Знакомые, милые с детства, цветочки. Вдруг понимаю, что давно уже не обращала ни них внимание. И в душе затеплилась тихая светлая радость, как будто я вернулась в детство, как будто я вернулась домой. 

И разбилось моё, как оказалось, хрупкое представление о суровых Соловках.

Я почувствовала безопасность и защищенность. Почему так?

Или это место за много веков так пропиталось духом родного отечества, духом защитников?

Или же я действительно вернулась домой? В дом северного оленя?