Столяров В.П. Археологические работы на Волкозере в 2005 году

С 5 по 13 августа 2005 г. совместная экспедиция Соловецкой обители и Соловецкого отряда МАКЭ (Морской арктической комплексной экспедиции) по благословению Святейшего Патриарха Алексия II производила археологическое обследование места гибели преподобномучеников Соловецких архимандрита Вениамина и иеромонаха Никифора.

В состав экспедиционного отряда входили насельники монастыря – благочинный обители игумен Герман (Чеботарь), иеродиакон Кассиан (Анисимов) и рясофорный монах Онуфрий (Поречный); сотрудники Российского института наследия им. Д.С. Лихачева – археолог Евгений Саликов, историк Константин Блинов, геодезист-практикант, студент МГУ Иван Рыбаков; знатоки здешних мест архангелогородцы Сергей Котляревич и Владимир Кутькин, водитель Владимир Шапкин. Возглавлял экспедиционный отряд заведующий сектором исследований Соловецкого архипелага и Беломорья Института наследия Вячеслав Столяров. Финансировал проведение экспедиции благотворительный фонд «Вольное дело» компании «Базовый элемент» (Москва). Археологическое обследование 2005 г. продолжило исследовательскую работу, начатую в 2004 г. на месте гибели Соловецких новомучеников (о чем мы писали в прошлом выпуске «Соловецкого моря»).

5 августа, пятница, праздник Почаевской иконы Пресвятой Богородицы

Все утро с Сергеем Котляревичем посвятили хождению «по архангельскому начальству», получали необходимые разрешения и согласования. Леса сейчас из-за высокой пожарной опасности закрыты для посещений. Помогли связи Сергея, который совсем недавно работал начальником летно-производственного отдела Северной базы авиационной охраны лесов.

Во второй половине дня в архангельском аэропорту «Талаги» встречал игумена Германа, братьев Кассиана и Онуфрия. Не заезжая на подворье, мы сразу же отправились в село Лявлю. Там находится икона Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих радость», некогда принадлежавшая, как говорят, насельникам Соловецкой обители, бежавшим от советской власти в глухую тайгу на пустынножительство.

Проехали Малые Карелы, за большим оврагом показалась Лявля. Поднимаемся на горку, где стоят две церкви. Одна старинная, высокая, темная, рубленая шатром, другая каменная, светло-желтого цвета, девятнадцатого века. Бревна древнего храма потемнели от времени, на двери – мощный кованый запор и накладной замок. Вокруг – старое кладбище, луг, заросший полевыми цветами. Ни души…

Двери каменной церкви Успения Пресвятой Богородицы приоткрыты. На крыльце появляются люди, среди них – женщина с младенцем на руках; видно, будет крещение. Входим в церковь. Соловецкая икона «Всех скорбящих радость» сияет золотом в закатных солнечных лучах. Иконописец-реставратор недавно обновил старый образ, отчего икона кажется сейчас яркой и современной. К нам выходит настоятель Успенского храма, священник Вячеслав Савин. Игумен Герман передает в дар местной общине от Соловецкого монастыря образ преподобных Зосимы, Савватия и Германа с частицами мощей.

Неожиданно на аналое у иконостаса замечаем большую икону преподобномученика Вениамина. Радуемся: образ настоятеля Соловецкого, к месту гибели которого нам завтра еще предстоит добираться, встретил нас здесь, в Лявле. Отец Вячеслав разрешил вынести икону архимандрита Вениамина на улицу и сфотографировать ее при дневном освещении, затем мы совместно совершили молебен новомученикам Соловецким.

В сумерках возвращаемся в Архангельск, братья отправляются на монастырское подворье, а я встречаю нашего практиканта Ивана, прилетевшего с Соловков. Некоторые участники нынешней экспедиции – игумен Герман, Евгений Саликов, Сергей Котляревич, Владимир Шапкин – уже были на Волкозере в прошлом году, остальные едут в первый раз.

6 августа, суббота

Утро прошло в хлопотах. Закупали провизию и необходимое снаряжение. Долго искали лопаты – дефицитный товар в Архангельске. Наконец-то нашли по цене 145–200 рублей, довольно дорого. Перед отъездом все собрались на Соловецком подворье, где игумен Герман с участниками экспедиции совершили молебен. Учитывая опыт предыдущей экспедиции, разместили рюкзаки на крыше автомашины. В прошлый раз крытый кузов Газ-66 оказался переполнен котелками, рюкзаками, палатками, которые перекатывались из стороны в сторону, ехать было очень неудобно.

Позади большой город Архангельск, хлопоты и суета. Будто граница, лежит перед нами широкая река Лодьма. Весело играет под колесами гулкий деревянный настил понтонного моста, слева проносится край села Ижма со старинной деревянной церковью… Сорок километров – полпути к Волкозеру – проехали быстро, за час. Миновали поворот к селу Часовенскому – последнему населенному пункту нашего маршрута. Далее только тайга, мелколесье, болота да вырубки…

Лесовозная дорога, год назад напоминавшая стиральную доску, находится нынче в удовлетворительном состоянии. Ее взял в аренду вместе с большим участком леса какой-то промышленник. Дорога идет правым берегом реки Лодьмы. Неожиданная картина: в глуши на береговом обрыве рядком стоят легковые автомашины. Рыболовы и грибники устраиваются в палатках на ночлег. Выходные дни, хорошая погода…

Еще час ехали до Семиозерья, где прежде находились исправительно-трудовые лагеря. Тут-то дорога и кончилась, впереди лежала болотная гать. Оставшиеся десять километров машина с трудом преодолела за полтора часа. Берег Волкозера встретил нас комарами и тучами мошки. Очень теплый августовский вечер. Монахи располагаются в маленькой охотничьей избушке-зимовье, архангелогородцы – в машине. Москвичи, непосредственно занятые археологическими работами, сразу переправляются на другой берег, расставляют палатки недалеко от места работы на полугоре над озером, разворачивают полиэтиленовый тент над продуктами и инструментами, затем окапывают кострище.

Темнеет. Скрип уключин приближающейся лодки далеко разносится над зеркалом озера. Встречаем игумена Германа с братьями и поднимаемся по крутому склону вверх. На высоком прибрежном холме видны контуры пустынной кельи. Перед нами место гибели архимандрита Вениамина и иеромонаха Никифора. Сюда, на берег Волкозера, во вторник Светлой седмицы 1928 г. вышли два бандита, собираясь ограбить монахов-пустынножителей. Когда стемнело, один из грабителей выстрелил в каждое из четырех окон кельи, однако войти в жилище бандиты не смогли, их охватил ужас. Пробравшись в сени, они влезли на чердак и вытащили нехитрый скарб пустынножителей, затем подперли дверь колом, облили стены керосином и подожгли избу…

Молча стояли мы на пепелище перед крестом с иконой преподобномучеников. Вершину холма укутала мертвая тишина: ни крика птицы, ни шороха деревьев. Удивительная тишина эта и сгущающиеся сумерки нисколько не тревожили душу, хотелось остаться здесь, постепенно раствориться в глухом таежном безмолвии…

Отец Герман привез в тайгу облачение и походный престол, который установили перед крестом. Собирались служить Литургию, но оказалось, что он оставил антиминс на Архангельском подворье. В темноте неспешно совершили воскресное всенощное бдение с акафистом преподобномученикам Соловецким архимандриту Вениамину и иеромонаху Никифору. Свечи мерцали на камне у подножия креста, запах ладана смешивался с запахом еловой хвои, смолы и лесных цветов. Торжественное и благодатное богослужение в глухой тайге на месте гибели соловецких подвижников продолжалось до рассвета.

7 августа, воскресенье

Утром произвели фотофиксацию местности, расчистили место раскопа от поросли. Разрешение на вырубку получили заранее, в Архангельском лесничестве, благо, деревья здесь сравнительно молодые. Руководит работами опытный археолог Евгений Саликов, помогает ему историк Константин Блинов, производит топосъемку и «привязывает» к местности найденные предметы студент Иван Рыбаков.

Осторожно сняли верхний слой дерна – гумус. Тут же обнаружили множество находок: фрагменты медных и железных предметов, гвозди, шурупчики, сильно смятую алюминиевую кружечку, осколки фарфоровой и фаянсовой посуды, оплавленные кирпичи с полыми отпечатками, напоминающими фаланги пальцев… Две купленные в Архангельске лопаты гнутся, как жестяные. Двумя другими работать пока еще можно. Игумен Герман, иеродиакон Кассиан и монах Онуфрий попеременно читают Псалтырь и помогают отбрасывать землю дальше от раскопа.

В это время лесные следопыты Сергей Котляревич и Владимир Кутькин внимательно осматривали тайгу в надежде найти место захоронения страстотерпцев. Известно, что в 1928 г. местные жители захоронили их честные мощи где-то недалеко от пепелища. Теперь уж никто не знает этого места, слишком много времени прошло. Найти в тайге давнее захоронение можно только чудом, единственная надежда – на милость Божию и соизволение преподобномучеников…

Раскопки продолжаются до 20.00. В сумерках отец Герман служит благодарственный молебен. Потные, грязные, искусанные комарами, спускаемся к Волкозеру и бросаемся в прохладные воды, из которых так не хочется вылезать на берег. Решаем принимать водные процедуры дважды в день – до и после работы. Палатки у нас хорошие, защищают и от комаров, и от мошки. Однако ночью сквозь сетку свободно проникают мельчайшие мокрецы, которые меньше мошки, но кусаются гораздо злее.

8 августа, понедельник

Продолжаем снимать слой гумуса. Попадаются гвозди, осколки посуды, оплавленные кирпичи, пласты угольной крошки. Археологи тщательно просеивают землю, чтобы не пропустить ни один предмет. По находкам видно, какой силы бушевал пожар в келье подвижников. На месте печи находим части ухвата, заслонку дымохода…

Вскоре появились монастырские братья и архангелогородцы. Сергей Котляревич сообщил неприятную новость – водитель Владимир Шапкин вчера вечером сильно обжег правую голень. Чтобы избавиться от комаров, он плеснул бензин на заросли кустарника, поджег их, и огонь перекинулся на ногу. Игумен Герман добавил, что Владимир стал смиренным, лежит в палатке и почти не разговаривает. Слава Богу, у Константина оказался аэрозоль против ожогов, который мы отправили болящему.

Знаток здешних мест Владимир Кутькин, служивший прежде в охране Семиозерья, сварил нам грибницу и уху из большой щуки. Сей год ягод и грибов в тайге не уродилось, но рыба в Волкозере ловится исправно. Архангелогородцы каждый день рыбачат и варят уху.

После обеда выкорчевывали пни на раскопе. Работа довольно тяжелая. Мы не догадались захватить из Архангельска ручную лебедку, да и лом остался в машине на том берегу. Перерубали корни большим топором, пока не сломалось топорище. Отец Герман пытался маленьким топориком вырубить новое – не удалось. Новый топор и лом привезут только утром.

Продолжаем раскопки. В северо-западной части избы, у двери обнаружили несколько рыболовных крючков под крупную рыбу. Тут же нашли врезной замок и ключ к нему. Монахи и архангелогородцы продолжают поиск захоронений в тайге. В округе накопано множество ям – очевидно, кто-то уже пытался обрести здесь мощи. Только захотят ли сами преподобномученики покидать эти пустынные места?

Ночью вокруг палаток слышались топот и сопение. Видно, какие-то звери заинтересовались нашим присутствием в этих диких заповедных местах. Владимир Кутькин говорил, что живут здесь в тайге старая росомаха и бобры на дальнем берегу. Остается надеяться, что к нам в гости приходили именно бобры, которых вечерами мы замечали на озере.

9 августа, вторник День памяти святого мученика и целителя Пантелеймона

Основание кельи почти расчищено. В середине раскопа остались три больших пня, которые без лома и топора нам не осилить. Полностью удалили верхний пласт мха и перегноя, начали снимать новый слой почвы «на штык». В 11.00 приплыли соловецкие братья, привезли лом и топор.

Евгений с особым вниманием, осторожно, неторопливо раскапывал квадрат у восточной стены избы. Именно здесь стояла кровать архимандрита Вениамина. Расположение останков преподобномучеников было зафиксировано на чертеже протокола осмотра местности следственной комиссией в 1928 г. Судебные эксперты отмечали, что на сгоревшей кровати архимандрита был обнаружен скелет человека (кальцинированные кости), второй скелет (полностью обуглившиеся кости) находился рядом, ближе к развалу печи.

В то время когда игумен Герман читал Псалтырь, прямо напротив памятного креста Евгений извлек из земли три небольшие косточки. Они были удивительно чистые, серебристо-серого цвета. В прошлом году именно здесь мы обнаружили еще три фрагмента трубчатой кости. Судя по расположению и сохранности, эти костные останки могут принадлежать архимандриту Вениамину. Вероятно, при захоронении преподобных в 1928 г. не все частицы были обнаружены и собраны. Такое случается довольно часто.

В полной тишине, прерываемой только молитвами, мы сосредоточенно продолжали работу. Однако на том месте, где по рисунку могли находиться частицы мощей иеромонаха Никифора (сильно обуглившиеся кости), ничего обнаружено не было. Вероятно, угольки просто растворились со временем в почве. В юго-восточном углу раскопа усердно трудится студент Иван Рыбаков. Верно говорят – новичкам везет. Иван нашел что-то интересное. Смотрим, как Иван осторожно извлекает из земли медный крестик, а затем и остальные части кадила – цепочку, крышечку, чашу под ладан с отверстиями. Все фрагменты были сильно деформированы.

В обеденный перерыв Сергей Котляревич, Владимир Кутькин и примкнувший к ним Ваня затеяли дискуссию о вере и Боге. Более неуместного времени и места для разговора придумать трудно. Спор возник буквально на пустом месте, интонация его была очень резкой, неприязненной, какой-то неуважительной. Со стороны казалось, что товарищей наших внезапно обуял «нечистый», которому захотелось через них оскорбить соловецких братьев-иноков. Особые нападки претерпел игумен Герман: распалившиеся спорщики задавали ему дерзкие вопросы, но ответов батюшки не слышали, будто оглохли на время. Вот уж, действительно, где благодать, там и бес рядом. Надо все время быть настороже… Слава Богу, после обеда все успокоились и продолжили работу. К вечеру основной объем раскопа был выровнен «на штык», кроме центральной части с пеньками. Перед сном разговаривали с Иваном. Кажется, он понял, что был не прав, но не смог вспомнить и внятно объяснить, как и зачем вступил в спор.

10 августа, среда

Зачищали и снова фотографировали раскоп, отбивали бровку, делали промежуточную топосъемку. Затем продолжили раскопки на месте сеней избы. Здесь обнаружили металлический крючок для вязания сетей, ножницы и много другой утвари, несколько замков и ключей от сундуков, 5-копеечную монету 1926 г. В северной части избы нашли пулю от винтовки. Находка эта вызвала какой-то внутренний трепет: вероятно, это одна из пуль, которыми бандиты через окна расстреливали преподобномучеников.

Крупные пни пока не выкорчевываем, решили убрать их в последнюю очередь. Раскопки продолжали допоздна, пока не стемнело.

Как всегда, после работы совершили благодарственный молебен преподобномученикам. Времени у нас остается совсем немного, скоро отъезд.

11 августа, четверг

Снимали последний пласт культурного слоя до «дневной поверхности», светлого грунтового песка. В этом слое из крупных находок обнаружился только перочинный ножичек да несколько гнутых гвоздей. День прошел обыденно, без особых происшествий.

Ночью шел дождь. До сих пор, слава Богу, здесь стояла очень благоприятная для нашей работы погода. Под барабанную дробь капель о палатку думал, что завтра всем нам придется мокнуть. Выбора нет, работу нужно завершать при любой погоде, даже в проливной дождь.

12 августа, пятница, день памяти преподобного Германа, Соловецкого чудотворца

После тяжелой вчерашней работы встали довольно поздно, дождь прекратился. Развели костер и тут же услышали скрип уключин лодки. Встретили монахов и поздравили отца Германа с днем ангела, подарили ему старинный поморский литой крест с эмалью.

Дождя будто и не бывало. Тайга очень сухая, влага куда-то моментально исчезла. Игумен Герман начал торжественное праздничное молитвословие в честь преподобного Германа, Соловецкого чудотворца. На престоле рядом с крестом лежит маленькая коробочка с обретенными на раскопе косточками. Служба идет своим чередом, клубится ладан, тихо оплывают свечи… Благословляемся у отца Германа на продолжение работы – в последний день надо все успеть.

Под звуки песнопений сделали топографическую привязку всех объектов – избы, колодца и огорода, погреба, ледника. Простроили профиль холма, на котором была расположена изба преподобных – от озера до вершины.

После службы всем миром с большим трудом выкорчевали пни, которые несколько дней торчали в центре раскопа. Под ними ничего не обнаружили. Начали «убирать», разглаживать и зачищать белую песчаную поверхность раскопа. Будто новую скатерть стелили… Стало как-то грустно – наша работа подходила к концу.

Сделали последние необходимые по регламенту фотографии и быстро закрыли раскоп землей. Вновь произвели фотофиксацию места. Пошел теплый моросящий дождик. На закрытом раскопе у креста встали на последний благодарственный молебен преподобномученикам архимандриту Вениамину и иеромонаху Никифору. Слава Богу, благополучно удалось завершить наши раскопки, земляные работы и обмеры, обрести множество предметов, которых касались руки подвижников. Все находки после обработки и описания в Москве будут переданы в Соловецкую обитель, где, как мы надеемся, будет создана особая мемориальная комната архимандрита Вениамина и иеромонаха Никифора, которая станет основой монастырского музея новомучеников и исповедников Соловецких. Находок и документов для начала этого важного дела уже хватает.

Спускаемся к озеру. Сергей Котляревич предлагает москвичам сразу же собрать палатки и перебраться к машине, чтобы завтра ранним утром выехать в Архангельск. Это все как-то хлопотно, да и не хочется покидать раньше времени эти благословенные места. Решаем последнюю ночь провести на этом берегу, встать пораньше и утром переплыть Волкозеро.

Отец Герман припас угощение к празднику, готовим крепкий чай, садимся вокруг костра, поем «многая лета» имениннику. Костер догорает в темноте, братья уплывают по черному зеркалу Волкозера на двух маленьких надувных лодках, оставляя большую лодку нам.

Встаем в половине пятого, в сумерках собираем вещи, в последний раз поднимаемся наверх, к кресту, попрощаться с подвижниками Соловецкими. Слава Богу, дозволили нам преподобномученики обследовать место их пустынного подвига и гибели. Может быть, со временем удастся обрести и место их погребения. Но пока что архимандрит Вениамин и иеромонах Никифор остаются пребывать честными мощами своими на этом тихом, пустынном, наполненном благодатью таежном берегу, вдали от мирской суеты и скрежета «мiра сего». Уезжаем с надеждой, что в ближайшее время места эти и память Соловецких подвижников, душу положивших ради Христа, будут увековечены Поклонным крестом, изготовленным в Соловках, или маленькой деревянной часовней. Мы уезжаем, впереди над озером занимается заря, а вслед, над дальним берегом, разгорается, отражаясь в зеркальной воде, двойная радуга.

Ноябрь 2005

Спустя три месяца обрушилось неожиданное известие из Архангельска: в начале ноября скоропостижно скончался наш товарищ по экспедиции Сергей Иванович Котляревич. Трудно поверить, что Сережи уже нет. Не было у нас в экспедиции более заботливого, ответственного и надежного человека, да и сама экспедиция без его помощи, кипучей энергии и организаторского таланта вряд ли могла состояться. Человек, всю жизнь спасавший тайгу от пожара, сгорел в одночасье… Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего с миром.