Прокопий (Пащенко), иером. Ситуация на грани: не справляюсь или возрождаюсь из пепла? Ч. 2

Что можно сказать о формировании такого качества как стрессоустойчивость? Особенно тогда, когда речь идет о непростых временах? Данный текст подготовлен на основе одноименного эфира, проведенного иеромонахом Прокопием совместно с Татьяной Ковальковой (канал «Доброта на завтрак»). 

Часть 1-ая «Ситуация на грани: не справляюсь или возрождаюсь из пепла?»
Прочие материалы по теме – «Боевые действия. Осмысление. Преодоление тревоги, ПТСР. Чувство вины».
Материалы про выживание и преодоление ПТСР (пост-травматического стрессового расстройства).

Ошибочность большинства современных практик переживания кризисных ситуаций. Книга профессора Ф.Е. Василюка «Психология переживания».

Чтобы научиться справляться с кризисными ситуациями и идти дальше по жизни, человек должен сформировать в себе внутреннюю опору, а на это нужно несколько лет. Но начать можно с малых шагов. Например, мы находимся в какой-то ситуации, которая нас морально уничтожает, и мы вопим, кричим, ропщем. Что нужно сделать в первую очередь? Уйти с позиции судьи, которого все раздражает, который у всех вокруг требует отчета. Если нам плохо – это не значит, что должно быть плохо всем вокруг. Даже если не понятно, как справиться с самой ситуацией здесь и сейчас – можно хотя бы перестать хамить и минимизировать вред, который мы наносим окружающим людям и окружающему миру. В такой момент важно признаться, что мы не можем понять все, но бывает достаточно этой небольшой метаморфозы – когда мы ставим перед собой задачу не причинять страданий окружающим – чтобы у нас поменялось видение всей кризисной ситуации и мы неожиданно для себя вдруг поняли, что нам в ней делать.

Большинство книжек про переживание (имеется в виду «переживание» не как эмоция, а как способность пережить кризисную ситуацию) написаны специалистами, которые являются руководителями крупных компаний. Поскольку эти компании включают людей разных вероисповеданий, атеистов, агностиков, – книги эти часто написаны в духе «политкорректности», чтобы не задеть ничьих взглядов. Часто из-за этой политкорректности авторы таких книг остаются на самом первом уровне совладания с переживанием и дальше подняться не могут. И поэтому почти все технологии совладания строятся на принципе отвлечения. В критической ситуации человеку предлагается переместить фокус внимания на что-то внешнее, например, поразмышлять о том, за что он в своей жизни благодарен. Быть благодарным – неплохо, но благодарность нас исцеляет только тогда, когда она идет от сердца. Если благодарность становится технологий отвлечения от проблем – она перестает исходить от сердца. Это как настоящую любовь поставить рядом с физиологической «любовью» за деньги.

На самом деле выход из кризисной ситуации можно обрести только тогда, когда мы понимаем, как эта ситуация может развиваться. Очень воодушевительна в этом плане книга профессора Ф.Е. Василюка «Психология переживания»[1]. Автор книги – православный христианин, доктор психологических наук. Он описал четыре уровня переживания критической ситуации, которые мы приведем здесь с некоторыми комментариями.

Первый уровень переживания – отрицание.

Когда человек попадает в критическую ситуацию, первым, самым примитивным уровнем ее переживания становится отрицание. Это уровень гедонистический: человек старается во что бы то ни стало сохранить свой комфорт. Техники, которые для этого используются – второстепенны, это может быть и випассана, и гольф, и шоппинг, и просмотр позитивных фильмов. На этой стадии бывает, что человек пытается отрицать сам факт произошедшего.

Этот уровень переживания хорошо показал современный писатель Евгений Водолазкин в художественном романе «Лавр». Главный герой романа – врач – принимает роды у своей возлюбленной, но его профессионализма не хватает, и она умирает при родах вместе с ребенком. Долгое время герой пытается отрицать факт ее смерти: общается с ней как с живой даже тогда, когда тело уже начинает разлагаться.

Отрицание действительности может привести к большим проблемам. Как говорил академик Павлов, можно обмануть все что угодно, но не действительность. Сейчас многие обанкротились, и нужна какая-то мудрость, чтобы адаптироваться к новой реальности, но важно не отрицать факт произошедшего. В книге Ольги Муравьевой «Как воспитывали русского дворянина»[2] хорошо показано, что в воспитании дворян была заложена некая способность жить в простых условиях и не делать из этого проблемы. Поэтому дворянки, княжны, которые, казалось бы, ходили всю жизнь в бриллиантах и дорогих платьях, с детства были приучены в случае чего – сами постирать, приготовить еду, жить в скромной обстановке. Поэтому многие жены и шли за своими мужьями в ссылку в Сибирь, потому что у них с детства был воспитан здоровый навык преодоления себя.

Очень важно при изменившихся ситуациях (например, при снижении материального уровня жизни) помогать своим детям: объяснять, что ситуация изменилась. Допустим, дети привыкли, что в определенные дни они идут с родителями в ресторан, и, если поход отменяется – сразу бросаются в слезы. Но при изменившихся условиях нужно спокойно объяснять, что сегодня мы поедим дома, по-простому, потому что возможности пойти в ресторан сейчас нет. Таким образом ребенок с детства научится преодолевать свои желания. А если родители изо всех сил будут пускать пыль в глаза, брать кредиты, чтобы поддерживать прежний уровень жизни, они в итоге приучат детей к отрицанию действительности. Это не значит, что нужно жить в полной нищете и игнорировать ее. Жить нужно как бы в подвиг.

В замечательной песне группы «Грот» под названием «Кино» есть такая строчка: «Ты можешь стать звездой для полумертвых и обреченных». То есть герой песни, не желая быть «звездой» Инстаграма, хочет стать реальным героем и других «вести в дорогу за собой с пробитого района». С ним вступает в диалог голос человека пожившего, который думает, что все знает, он говорит ему: «Схавай с мое, тогда перестанешь верить сказкам», но герой спорит: «неудачник перед зеркалом сгорбленный втрое в отражении никогда не сможет увидеть героя». То есть принимать, не игнорировать действительность – это не значит жить в грязи и смириться с этим, но для начала – хотя бы не брать кредитов, чтобы поддерживать высокий жизненный уровень, когда вы не можете его больше себе позволить. Путь к счастью через избыточные желания – тупиковой. Путь к настоящему счастью прокладывается тогда, когда все хаотичные желания отсекаются, и человек может быть радостным в любой обстановке.

Многие книги, опубликованные на корпоративных сайтах, – в основном демонстрируют этот первый уровень переживания: они предлагают отвлечься, переключить внимание, съездить в отпуск, найти в жизни пять хороших элементов и так далее. Когда наше сознание разрушается восприятием текущей ситуации и у нас нет другой доминанты, на которую мы могли бы перенести центр тяжести, эти техники отвлечения – только жалкая попытка образовать эту вторую доминанту.

Второй уровень переживания – реалистический.

Второй уровень переживания кризисной ситуации – уровень реалистический. Это уровень второго голоса из песни «Грота»: «Схавай с мое, тогда перестанешь верить сказкам». К сожалению, на этом уровне останавливаются некоторые психологи. Например, девушка была изнасилована или парень с кем-то образовал бизнес, а его кинули. Естественно, в такие моменты у человека рушится картина мира: он больше не может доверять миру и близким людям. Похожее ощущение описано в псалме Давида: «И ближнии мои отдалече мене сташа» (Пс. 37:13). Из такой ситуации есть два выхода, первый – тупиковый, тем не менее он иногда пропагандируется психологами. Человеку внушается мысль: «не было никакой картины мира, не беспокойся, не было никаких чести и достоинства, никакой дружбы и, следовательно, если не сложились твои идеалистические представления о мире – не беспокойся, это тупик, полюби себя в тупике». Но есть другой выход – выход в посттравматический рост, обретение новых смыслов через переживание критической ситуации, рост личности.

Неверующий психолог, который стоит на точке зрения эволюционизма и отрицает, что у человека есть какая-то вечная задача, встает перед дилеммой. С одной стороны, он говорит клиенту, что из кризисной ситуации нужно куда-то выходить, обретать посттравматический рост, обретать новые смыслы, но, с другой стороны, выходить некуда. Соответственно, человеку, который столкнулся с кризисом, говорят, что на самом деле нет любви, нет дружбы, соответственно, из жизни уходит то, что делает жизнь – жизнью. Некая тайна. То есть человек пытается справиться с этой реальностью путем максимального обмирщения, не думая о вечном.

С точки зрения православного богословия, понятие личности – неопределимо. Личность – это некий корень глубочайшего бытия. Одна из катастроф современности в том, что понятие личности было подменено понятием индивидуума. Но индивидуума мы можем просчитать, выделить какие-то категории: что индивидуум любит есть, во сколько он встает, кем он работает, но личность – неопределима и непросчитываема. Когда человек начинает себя и других рассматривать с позиции индивидуумов, эта глубина ускользает. И из критической ситуации человек не может выйти, потому что многие люди настолько секулярно понимают реальность, что они заранее все просчитали и им кажется, что если они разрушатся, – и мир разрушится. Личность появляется в человеке тогда, когда человек встречается с благодатью Святого Духа. В результате этого воздействия появляется вдруг тот, кто – по определению богослова В.Н. Лосского – поднимается над своей природой. У человека есть природа – голод, рефлексы, физиологические инстинкты. Но когда появляется личность, появляется тот, кто способен подняться над природой, тот, кто становится природой неопределимым. Появляется неисчерпаемое содержание. Тогда человек способен действительно – выражаясь советскими терминами – изменить свою социальную судьбу. Потому что он понимает, что даже если все человеческие законы детерминируют его разрушение, ведут к тому, чтобы он сдался, – в нем все же есть тот, кто поднимается над природой, и вопреки всем этим законам у человека появляется возможность избрать иной путь.

Развитие личности интересно показано в фильме «Костер тщеславия» с Томом Хэнксом и Брюсом Уиллисом. Том Хэнкс играет роль прожженного адвоката, жена которого на машине сбила человека. Герой Тома Хэнкса не находился за рулем в этот момент, но обстоятельства сложились так, что вину перекладывают на адвоката. В результате судебного процесса он теряет свой имидж, но зато воскресает как человек, потому что до этой ситуации он был адвокатом людоедского типа. Молот жизни раздолбил в нем сердечные окаменелости, и в итоге он стал личностью.

С потрясающей силой подобная метаморфоза описана в книге Александры Сужут «Перед открытой дверью». Главная героиня – москвичка, у нее был бизнес, что-то иногда болело, но все было некогда зайти к врачу. А когда зашла, выяснилось, что у нее четвертое стадия рака и она умирает. Она описывает, как курит в онкодиспансере, упершись лбом в оконное стекло, и думает, что, с одной стороны, от этого города ее отделяет только одно стекло, но с другой стороны, ее отделяет такая толща, которой это стекло не пробить. И даже если она прямо сейчас выйдет на главную площадь города и начнет кричать: «Люди, помогите мне!» и соберутся самые умные люди, чем они смогут ей помочь? Это животный ужас перед смертью, это отчаяние привело к тому, что были разбиты все ее прежние представления о жизни, но разбиты не для того чтобы она покончила с собой, а для того, чтобы все ее прежние паттерны пересобрались в новую конфигурацию. Книжка заканчивается признанием героини, что в итоге она нашла больше, чем потеряла, и самое главное, что она поняла, – сколько вокруг красивых, добрых людей. Потому что, когда ты живешь при определенном настрое, кругом тебя – только идиоты, которые тебе мешают, а она в итоге заново поняла жизнь.

У митрополита Антония Сурожского есть заметка о том, что, когда человек становится христианином, не происходит того, что показывают в протестантских промо-роликах. Не бывает такого, что тощий наркоман, обратившийся ко Христу, через несколько месяцев оказывается накачанным пастором какого-нибудь прихода и под бодрую музыку поет протестантские гимны. Посыл таких роликов: обратишься ко Христу – и деньги, и слава, и все стальное у тебя будет. Но на самом деле, когда человек приходит ко Христу, первое, что происходит, – это потеря внутреннего мира. Человек новыми глазами смотрит на свою прежнюю жизнь, вся структура, которую он создавал, начинает сыпаться, рушиться, потому что в ней было много неправды. Человек понимает, что дальше он просто не может поддерживать тот образ жизни, который вел раньше, и естественно, сталкивается с трудностями. Потом, на втором этапе, эти осколки реструктурируются в новую конфигурацию, и тогда человек обретает какой-то мир, но не тот пошлый мирок, который у него был, а глубокий внутренний нерушимый мир.

В песне «Экзистенциальное поражение» группы «Ночные грузчики» описана такая ситуация: герою предлагают создать сценарий рекламного ролика для известной сети быстрого питания, которая выпускает новую серию обедов для детей. Герой песни – веган, более того – он понимает, что реклама призвана поставлять детям некачественную еду. Он колеблется, но в итоге соглашается, потому что деньги, полученные за контракт, позволят ему съездить с любимой в отпуск в Италию. Выходя из этого офиса, человек говорит: «Не помню, когда точно меня не стало».

Таким образом, к психологу, который стоит на позиции эволюционизма, на прием может прийти человек, который вышел в посттравматический рост, например, Александра Сужут или духовное чадо митрополита Антония Сурожского. Такой человек уже знает, что выход возможен, но уровень представления психолога таков, что выходить некуда.

Третий уровень – идеалистический.

Третий уровень переживания – уровень идеалистический. На этом уровне человек, столкнувшийся с кризисной ситуацией, не знает, что делать, но у него есть некий идеал, к которому он устремляется, и здесь создаются основы для проявления героизма. То есть тебе страшно и больно, но маячит какая-то звезда, которая тебя зовет, и ты понимаешь, что предать ее ты не можешь. К таким ситуациям можно отнести рождение со сложным диагнозом. Для многих родителей, нацеленных на идеологию успеха, это катастрофа: они все просчитали, сходили на все тренинги, нарисовали карту будущего и уверены, что их сын будет не меньше чем Нобелевским лауреатом, и вдруг он рождается с диагнозом. И некоторые люди, у которых есть ведущая их «звезда» некоего идеала, выходят из этого положения достойно: может быть, они еще недостаточно сформировались, не выработали в себе новый тип восприятия реальности, как Александра Сужут, но они просто понимают, что здесь и сейчас предавать свою «звезду» нельзя.

Похожая ситуация описана в песне группы «Карандащ» «Они будут счастливы». Молодая пара вдруг узнает, что девушка беременна. Накрываются планы, надо как-то сообщить родителям, подруги не поймут, не оценят, но пара все равно решает сохранить ребенка. И в итоге смысл песни в том, что они будут счастливы несмотря ни на что. Ведь трудности пройдут, и все выйдет в какие-то конструктивные изменения, главное, что на данный момент они приняли правильно решение.

В этой же ситуации оказываются многие бойцы на войне, когда человек понимает, что у него есть какая-то внутренняя черта, за которую он переступать не может. Один начальник военного госпиталя рассказывал, почему русские солдаты в Афганистане массово крестились – потому что невозможно было не сломаться морально. Душманы, накачанные наркотиками, идут на тебя цепью, их в упор расстреливают из автоматов, а они все равно идут дальше, кричат свои лозунги. И сам вид этих идущих цепью душманов, от которых отлетают куски мяса, но они продолжают идти, – он наших бойцов ломал, морально уничтожал. А что ты противопоставишь этому – «славу КПСС»? И тогда русские солдаты стали массово креститься. Потому что, когда у тебя есть вера, у тебя уже есть основания для подвига. Может быть, ты еще не стал христианином по качеству своей души, но у тебя по крайней мере появился маяк, к которому тебе грести в случае чего.

Военный психолог Александр Захаров в интервью Андрею Фурсову на канале «День ТВ» говорит, что у русского сегмента в боевых подразделениях Французского легиона – самая высокая статистика выживаемости. Там служат и американцы, и европейцы, но у русского этноса все же есть свой некий культурный код, и он все-таки христианский, несмотря на целые атеистические поколения. «Положить душу за други своя», – вот этот код. С точки зрения рационального мышления, эта установка должна, наоборот, ввести к невыживаемости, но в реальной ситуации, когда так поступают все подразделения получается, что, если боец попал в трудную ситуацию, его вытаскивают. У них выше статистика выживаемости, потому что они друг другу всегда во всем помогают.

Итак, третий уровень переживания – идеалистический, когда человек устремлен к идеалу, и в этом стремлении он пробивает стену тьмы.

Четвертый уровень – творческий.

Четвертый уровень переживания – творческий. По сути, это тот уровень, к которому нас призывают духовные наставники. Когда человек сталкивается с ситуацией невозможности, когда он не может реализовывать свои ведущие мотивы, без которых он себя не мыслит человеком, находясь на своем наличном уровне, он не сможет никак ситуацию преодолеть. Чтобы не сойти с ума, человек начинает творчески перестраивать жизнь вокруг себя и себя самого. И происходит метанойя, изменение ума. Но перестраивать жизнь вокруг себя – это не значит всем затыкать рот или начать «строить» всех людей вокруг. Можно начать с того, о чем говорит Александр Захаров: ты боишься, ты одинок, но ты начинаешь кому-то помогать, к тебе начинает тянуться обратная связь, и мир вокруг тебя преображается.

У русского религиозного философа Ивана Ильина есть замечательное сочинение «Рождественское письмо»[3] – пример переживания на творческом, четвертом уровне. Это всего одна страница, но она гениальна. Герой, будучи на чужбине, испытывает очень большое чувство одиночества, роется в старых письмах и находит мамино письмо, в котором она пишет, что человек чувствует себя одиноким, потому что требует от других любви, а когда ее не получает, еще больше ожесточается и, своей жесткостью еще более распугивая других, в итоге сидит печальный и несчастный. Но – говорит она – человек должен быть, как цветок: цветок, даря свой аромат, не спрашивает, принимают ли люди этот запах. Цветок дарит запах, даже когда его топчут. Невозможно других заставить себя любить. Но когда у человека появляется бескорыстная доброта, направленная к людям, тогда и он сам от них скоро почувствует обратный поток любви, и вместе они станут букетом цветов.

Четвертый уровень переживания хорошо показан святителем Николаем Сербским (Велимировичем) в «Миссионерских письмах», среди которых есть «Письмо 183. Фабриканту С. С., о душевной пустоте»[4]. Один молодой человек уехал на чужбину, чтобы там построить свою жизнь, стал богатым, и теперь ему хочется вернуться в свое родное место, чтобы сказать: вот он я, я богат! Чтобы об этом узнали все его школьные товарищи. Но когда он возвращается, он видит, что его город стал другим, он никого не нашел из тех, кого знал прежде, даже дома другие, все другое, и нет эффекта, который он хотел произвести на друзей. Человек впадает в депрессию. Святитель Николай Сербский ему отвечает: всю жизнь ты питался иллюзиями, поэтому, чтобы выйти из депрессии, перестань питаться этими иллюзиями и стань находкой для тех горожан. Стань для них драгоценным человеком, пусть они радуются тебе, и тогда ты тоже порадуешься. Александр Захаров говорит, что в критической ситуации очень важно, чтобы у человека была воспитана воля. Когда все очень плохо и человек угасает, если мы хотим сохранить его способность выжить, необходимо помочь ему направить свой волевой импульс на заботу о другом человеке. Потому что забота о другом в первую очередь помогает выжить тебе самому.

В воспоминаниях одного узника концентрационного лагеря есть такая история. Его перевозили в поезде к месту заключения вместе с другими узниками-евреями. Ночью было очень холодно, и ему стало жалко старика, который лежал рядом с ним. Чтобы согреться, другие заключенные двигались, но старик двигаться уже не мог и было ясно, что эту ночь он не переживет. И тогда герой принялся растирать этого старика и делал это всю ночь в борьбе за его жизнь. Когда рассвело, он увидел, что во всем вагоне остались в живых только они двое. И он сам выжил только потому, что растирал этого старика. Если бы он заботился о себе, он околел бы, как и все остальные в этом вагоне.

Таким образом, четвертый уровень переживания строится на любви к другому. Этот уровень уже можно назвать посттравматическим ростом: человек, направляя свое внимание на другого, напитывается новыми смыслами и выходит на совсем иной уровень, где кризисная ситуация может предстать в совсем ином свете, и он поймет, как ее разрешить. Примечательно, что некоторые люди сейчас банкротятся, теряют деньги, кто-то сходит с ума, а кто-то начинает перестраивать свою жизнь, поняв, что раньше жил совсем не тем, и тогда он начинает видеть новые перспективы. Самое главное, что при всех скорбях человек не уходит в отчаяние, а продолжает дальше строить жизнь.

В качестве примера четвертого уровня переживания Ф.Е. Василюк описал Раскольникова. Когда тот был на каторге, он уже не знал, для чего ему жить, он мучился от тоски, и, если бы судьба послала ему раскаяние, от которого мерещатся петля и омут, он рад был бы и этому, ведь муки – это тоже жизнь. Это очень страшное состояние полной мертвости, которое хуже депрессии, ведь депрессия – это хоть какие-то муки, какое-то движение куда-то, пусть даже и к петле. Поэтому, когда на Раскольникова бросился человек, чтобы его убить, ни один мускул у него не дрогнул. А воскресила его любовь. Муки прошлого были преодолены. Глядя на Соню, над которой он столько издевался, он даже не беспокоился теперь об этом, но не потому, что он с помощью какой-то техники пытался забыть, как он с ней поступал. И не потому, что где-то на втором уровне переживания он бы сказал: все так живут, ну поиздевался над человеком, ну здоровее будет. Нет, он преодолевает эти муки прошлого на четвертом уровне, где вдруг ему открывается, какой бесконечной любовью он все это искупит. И теперь он понимает, что начнет строить новую жизнь. Пусть сейчас она еще не построена, но процесс уже начался.

Почему важно учить правильному переживанию с детства. Как мировоззрение влияет на поступки. Разный опыт переживания Виктора Франкла и Вадима Бойко, узников концлагерей.

Не только взрослым нужно обратить внимание на эти четыре этапа переживания. Их нужно включать в процесс воспитания детей. С одной стороны, не надо детей делать гипер-взрослыми, имитировать взрослость. У ребенка должно быть детство. Русский писатель, врач и общественный деятель Борис Солоневич (младший брат известного Ивана Солоневича) помогал беспризорникам, которые жили во время Гражданской войны и видели полный ужас. Для реабилитации их вывезли на остров, помыли, накормили и стали с ними играть в игры. Удивительно, но через некоторое время это уже были дети, они бегали, резвились. То есть детство, несмотря на пережитые ужасы реальности, взяло свое.

С другой стороны, сохраняя этот момент детства, не нужно пускать детям пыль в глаза, в сложных ситуациях нужно разговаривать с ними, объяснять, помогать пройти адекватное переживание вместе. Александр Захаров считает, что современное поколение слишком интеллектуализировано, и этот аспект воли и преодоления себя, о котором мы говорили выше, у современных молодых людей с детства не воспитан. И поэтому кризисные ситуации делают таких людей преступниками. Когда у них нет возможности поддерживать свой уровень жизни дальше, а справиться с кризисной ситуацией они не могут, для них самое очевидное решение – начать давить окружающих, проявлять насилие, террор, решать проблему с помощью пистолета. Может быть, в некоторых странах сейчас полиция еще сдерживает эту агрессию, но падающий уровень жизни может провести к тому, что эта волна насилия зашкалит. 

Ведутся споры о влиянии мировоззрения на человеческие поступки. Очевидно, то, как мы воспринимаем реальность, обуславливает наше отношение к ближнему. Интересно, что среди большого количества мемуаров людей, которые пережили кризисные ситуации, трудно найти авторов, принадлежащих к западной культуре. Исключение – австрийский психиатр Виктор Франкл, переживший заключение в нацистском концлагере, но его опыт переживания не представляется до конца конструктивным. На последней странице своей книги «Сказать жизни “Да!”: психолог в концлагере»[5] он говорит о появившейся у него апатии: к концу заключения в лагере его не трогал вид трупов, то есть он уже угас. Физическое освобождение привело к тому, что он вышел, но неизвестно, как сложилась бы его судьба, если бы он оставался в концлагере чуть дольше. Но люди, воспитанные на христианском мировоззрении, вследствие кризисных ситуаций не приходят к апатии. В книге «После казни»[6] Вадим Бойко, в юности прошедший нацистские концлагеря, говорит о том, что самым главным в этом ужасе было как раз не зачахнуть, не отчаяться выйти из черноты через любовь к другому – любовь помогала не только выжить физически, но и сохранить самосознание, творческое отношение к реальности.

Развитие волевого аспекта помогает человеку выйти из кризиса. По словам Александра Захарова, по мере воспитания в себе воли человек может заметить, как растет и его самооценка – он сам начинает себя уважать. Александр Захаров вспоминает, что, когда он служил в армии, было очень трудно, потому что не высыпались и т.д., и поэтому, собираясь вечером за столом, они с сослуживцами часто просто «жрали», обсуждая какие-то мерзости. Но когда в течение дня у него или других солдат было что-то, где они себя преодолели, – вечером это была уже совсем другая еда. Это было цивилизованное, осмысленное общение: люди делились опытом, обсуждали, у кого что получилось или не получилось в этот день. Это был уже разговор людей, которые вышли из животного состояния.

Пять ежедневных навыков, которые помогают сформировать волю. Иисусова молитва.

Большая проблема состоит в том, что у человека в его наличном состоянии, когда еще не сформирован культурный уровень, очень мало мотивации эту волю проявить. Чтобы проявлять волю, направлять ее к ближнему, необходим какой-то маяк, к которому ты устремлен. Какая-то вертикаль, которая тебя куда-то выводит. Этот маяк дает вера. Даже если ты сейчас рациональным интеллектом, может быть, еще не до конца понимаешь, куда идти, но обретаешь этот маяк – в кризисной ситуации ты знаешь по крайней мере то, что идти нужно к этому маяку.

Сформировать волю и выстроить правильную вертикаль помогают пять навыков: пост, молитва, послушание, любовь, режим[7]. Если мы тренируем в себе эти навыки ежедневно, то в кризисной ситуации броня такого опыта поможет выстоять и не быть затопленными ужасом и переживаниями.

Пост. Люди затопляются своими переживаниями, потому что у них отчасти нет навыка поста. Когда мы хотим мороженое в пост, мы уже немного «затопляемся». Но отказ себе в мороженом, пост ради Бога – преодолевает эту затопленность.

Молитва. Когда мы, например, читаем Псалтырь, сознание отвлекается, затопляется вопросами разной интенсивности. Но хотя бы в момент чтения Псалтыри мы учимся эти мысли преодолевать, углубляясь в священные смыслы. Этот навык, который мы сформируем, поможет нам не затопляться и тогда, когда мы столкнемся с кризисной ситуацией. А эти священные смыслы выведут нас – вместо отчаяния – на путь надежды и борьбы.

Послушание тоже формирует волевой аспект, без которого преодоление кризисных ситуаций невозможно. Тебе хочется лежать на диване, но близкий человек просит что-то сделать. Если ты встаешь, преодолеваешь себя ради другого, то, когда будет кризисная ситуация, которая тебя деморализует и введет тебя в апатию, у тебя уже будет сформирован внутренний ресурс, чтобы встать и начать что-то предпринимать, чтобы из этой ситуации выбираться.

Любовь. Этот навык формирует способность пересмотреть свою оценку чего-то исходя из любви к ближнему. Например, мы жалуемся, что нам плохо, но сам факт того, что мы о ком-то заботимся, нас выводит из этого состояния. Многие волонтеры замечают, что после посещения детских домов все, что в их жизни казалось проблемой, становится несерьезным по сравнению с тем, что переживают там дети.

Режим. Нас постоянно затопляют разные желания, но в банальном ежедневном режиме мы себя приучаем к какой-то дисциплине. Кажется, что быть дисциплинированным – это не креативно, но если человек способен вовремя собраться и пойти обедать, несмотря на то, что хочется посмотреть хороший фильм, в кризисной ситуации этот навык поможет ему встать и что-то сделать несмотря на тот ужас, который будет его затоплять. Некоторые авторы замечают: если человек не умеет приучить себя к дисциплине, то, когда возникнет конфликтная ситуация с ближним, он не сможет просто удержать свой рот на замке. Он начнет кричать, кипятится, ведь все эти моменты взаимосвязаны.

Также важно помнить об Иисусовой молитве. Здесь есть некоторый мистический момент. Когда мы привыкли все разрешать рационально, но в нашем нынешнем состоянии у нас еще недостаточно знаний, аргументов, каких-то навыков, чтобы новую кризисную ситуацию продумать до конца и найти какие-то выходы, наш мозг начинает вращаться в каком-то кольце. Иногда чтобы понять, как выбраться, нужно немного добавить каких-то новых представлений, выйти на некий новый уровень, а привычка все рационализировать только гонит одни и те же мысли по кругу. А когда ток вращается в цепи по маленькому кольцу – происходит короткое замыкание. Проволока в этом кольце перегревается, и происходит пожар в мозгах.

Иисусова молитва отличается от психотехник тем, что, когда мы воспринимаем Христа как Бога, мы понимаем: если сейчас нет решения, то своим жалким интеллектом нужно на время устраниться из ситуации. А силе своей мысли на это время дать для упражнения Иисусову молитву. И тогда поток деструктивных мыслей уходит, но это отличается от, например, медитации тем, что мы не просто выключаем префронтальную кору мозга, а силу мысли мы направляем ко Христу. И действительно на каком-то этапе уже трудно сказать, как это происходит, но даруется какое-то просвещение ума, и вдруг человеку его ситуация становится понятной. Он вдруг начинает эту ситуацию видеть с той стороны, с которой никогда раньше не видел. И ему может даже открыться выход.

Конечно, надо быть осторожным, потому что здесь может быть и обман, момент горделивого самоослепления. Но смирение состоит в том, что мы прекращаем поток собственных мыслей и впускаем Христа в свою жизнь. Каждому нужно пережить этот опыт: когда мы входим в Иисусову молитву, экран черных мыслей просто выключается, смолкает болтовня в голове, и, в отличие от медитации, которая отключает сознание, наша личность остается сохранной. То есть мы все видим и все понимаем, просто ум переходит в какое-то иное качество. Он просвещается Христом. По слову Максима Исповедника, ум, просвещенный Христом – как раскаленный металл. Когда металл соединяется с огнем, он не перестает быть металлом, но приобретает новые качества: им теперь не только режут, но и прожигают.

Таким образом, все эти навыки ежедневно формируют в нас тот ресурс, который в кризисной ситуации помогает не только выжить и справиться, но и вывести свою личность на новый уровень.

[1] Василюк Ф. Е. Психология переживания (анализ преодоления критических ситуаций). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. 200 с.

[2] Муравьева О.С. Как воспитывали русского дворянина. М.: LINKA-PRESS, 1995.

[3] «Рождественское письмо» входит в книгу И.А. Ильина «Поющее сердце»

[4] Миссионерские письма / Святитель Николай Сербский; пер. с серб. С.А. Луганской. М.: Изд-во Моск. Подворья Свято-Троиц. Сергиевой лавры, 2005 (ОАО Тип. Новости). 486 с.

[5] Франкл В. Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере / Пер. с нем. М.: Альпина Нон-фикшн, 2009. 239 с.

[6] Бойко В.Я. После казни. Документальная повесть. / Пер. с укр. Т. Стах. М.: «Молодая гвардия», 1975.

[7] Подробнее о каждом навыке см. в статье «Внешняя жизнь и мир мыслей. Ч. 1. Духовная жизнь в условиях большого потока дел и мыслей», иеромонах Прокопий (Пащенко).