Прокопий (Пащенко), иером. Все ли в человеке определяется биологией? (приложение к циклу бесед «Здравый смысл»). Ч. 1. Не только мозг

В настоящее время нередко как со страниц печати, так и посредством средств массовой информации доносится мысль, что человек – не более чем биология. Внушается, что свободы выбора нет, личности, как таковой, нет. Человек описывается как изначально обусловленный на то или иное поведение. Какое поведение ожидается от тех, кто близко к сердцу принимает такие сообщения? Напрашивается предположение, что по мысли авторов такой позиции, человек должен смириться с тем, что он является человекообразным животным и принять предлагаемую ему программу улучшения?

В «Антропологическом манифесте» (сам текст; музыкальный трек) сравнивается такая постановка вопроса с той, которая внушалась узникам фашистских концентрационных лагерей со стороны СС. Заключенным внушалось, как писал Бруно Беттельгейм в своей книге «Просвещенное сердце», что никакие их действия не могут повлиять на их последующую жизнь. Те, кто принимали эту повестку, начинали впадать в апатию. В данной работе мы попытаемся рассмотреть вышеописанную позицию и вместе c тобой, читатель, убедиться, почему она не только не верна, но и неприемлема для человека.

Эпиграф

«Основная цель [контроля над разумом] – довести это состояние ума до такой степени, чтобы им можно было управлять и порабощать. Таким образом, первой целью является сам Человек. Он должен быть низведен с духовного уровня до уровня животного. Он должен думать о себе как о животном, способном только на животные реакции. Он больше не должен думать о себе или о своих товарищах как о людях, способных к “духовной стойкости” или благородству… “Поскольку в зарубежных странах считается, что церковь оказывает наиболее облагораживающее влияние, каждая ветвь и деятельность каждой церкви, так или иначе, должны быть дискредитированы. Религия должна выйти из моды, широко демонстрируя с помощью психополитической индоктринации, что души не существует, а человек – это животное”» (из книги, которая в академической среди считается конспирологической, но многие данные из которой получили подтверждения во время слушаний в Конгрессе США по поводу проекта МК Ультра).

Дисклеймер

Для того, чтобы все изложенное было более понятным, расскажу немного о себе. В двадцать лет я ушел в монастырь и никогда не думал, что придется что-то изучать, потому как монашескую жизнь я видел в то время совсем иначе, думал, что, становясь монахом, разрываю отношения со всеми и со всем. После того, как был рукоположен в священника, пришлось общаться с большим количеством людей, обращающихся с самыми разными вопросами.

В наш монастырь в связи с его историей и традициями приезжают люди с самыми сложными проблемами. Нередко приходится общаться с людьми, которые уже побывали у психиатров и специалистов другого плана. Приходилось общаться с людьми, прошедшими через оккультизм, психопрактики, инициации и пр. и столкнувшимися в результате такого рода «помощи» с нарушениями психики различной степени тяжести. Обращались и те, кто страдал от зависимого поведения, пытался преодолеть последствия столкновения с травматическим опытом.

В одной личной беседе всего человеку часто не объяснишь. Поэтому вопросы, с которыми я сталкивался, начал освещать с помощью лекций и статей. Некоторые из созданных материалов вошли в книги, представленные на Литрес.ру. В частности, с паломниками было проведено множество бесед в рамках цикла, состоящего из нескольких частей, «Остаться человеком: офисы, мегаполисы, концлагеря». В этом цикле бесед исследовались истории тех людей, которые прошли через экстремальные обстоятельства, и решался вопрос, как опыт этих людей может помочь найти ориентацию людям, живущим в городах, работающим в крупных компаниях и так далее.

К данному вопросу я подходил в первую очередь как священник. Вывод, сделанный в результате изучения множества историй и мемуаров в рамках данного цикла бесед, был утешительным. И вот что удалось обнаружить – если в поведении человека присутствуют действия, говорящие о его стремлении приблизиться к Евангельскому мышлению, то его шансы на выживание повышаются. То есть такой человек имеет не только шансы преодолеть и «выжить», но и даже не столкнуться с разрушающим личность травматическим переживанием.

Общая идея, которая объединяет тексты лекций, которые я готовил, состояла в том, что, ориентируясь на ценности, открытые в Евангелии, человек может выйти в созидательную жизнь, преодолеть те проблемы, с которыми он столкнулся. Выше было упомянуто действиях людей, отражающих Евангельское учение. Речь здесь может идти и о людях, которые возможно и не читали Евангелие. Но если они стараются жить по совести, если у них есть саморефлексия и эмпатия, если они ориентированы на взаимодействие с другими, на любовь к другим и помощь, то можно сказать, что поведение таких людей приближается к тому мировоззрению, которое дает нам Евангелие.

Если предложить какую-то одну беседу, в которой была бы изложена суть указанных материалов, то можно было бы указать на беседу, которая была проведена с военнослужащими и гражданским населением, пережившим травматический опыт.

«Боевая психотравма. Православный взгляд».

Что способствует жизнестойкости перед лицом страданий? Что может помочь человеку стать на ноги, если он попадает в экстремальные ситуации?

В этой беседе я пытался объединить реальный опыт реальных людей с данными, которые предоставляет наука, и проанализировать все это с позиций Священного Писания, опыта святых отцов, на практике реализовывавших те принципы, о которых рассказано в Евангелии. Результатом такой попытки стала серия книг «Щит веры – воину-защитнику и гражданскому населению в помощь» (Часть 1, часть 2).

И опыт бесед и взаимодействия с людьми показывает, что человек может преодолевать многие негативные факторы и выстоять.

В данной статье не отрицается роль естественных наук в понимании человека. Конечно, есть и наследственные заболевания, есть и определенные паттерны поведения, пришедшие в жизнь человека после определенных травмирующих событий – все это есть. Но вопрос в том, насколько мы абсолютизируем эти данные.

Чего больше в нашем дискурсе – размышлений о том, что негативно влияет на человека, или размышлений о том, какие возможности есть у человека для преодоления влияния этих негативных факторов? В этом смысле мы и рассматриваем соотношение биологической сущности и свободы воли человека, роль которой многими умаляется или вовсе оспаривается. Вопросы, на которых мы остановимся в этот раз, достаточно сложны. Если их изложение в рамках статьи вызовет у кого-то сомнения, можно обратиться за дополнительной информацией к текстам, лекциям и книгам и уточнить какие-то позиции (ТГ канал).

Основное внимание в этот раз будет уделяться соотнесению биологической составляющей человека и свободы его воли, будет проанализирована позиция авторов движения анонимных алкоголиков, рассказано об ученом Роберте Сапольски. В части четвертой (в приложении) будут указаны материалы, которые готовил автор по вопросу движения «Анонимные алкоголики». Кроме того, будут даны ссылки на беседы цикла «Здравый смысл», в котором разбирались не только идеи Роберта Сапольски, но и иных авторов.

Дело в том, что многие идеи как Роберта Сапольски, так и его последователей вызывают сомнения и большое количество вопросов, если начать отвечать на них с точки зрения здравого смысла. Нужно отметить, что в своих лекциях Роберт Сапольски предстает как человек, демонстрирующий высокую динамику подачи материала. Он сыплет искрометными шутками, не дает студентам опомниться. Если у слушателей нет критического мышления, вместе с шутками они могут проглатывать и его доводы, которые иногда имеют сомнительный характер.

О чем идет речь? Насим Талеб, автор известной книги «Черный лебедь», упоминал о том, что может возникнуть иллюзия доказанности, если мы используем, например, только одну группу аргументов – в пользу той или иной позиции. Игнорирование другой группы аргументов усиливает иллюзию доказанности. Как можно прокомментировать мысль Насима Талеба? Например, вам нужно доказать, что «есть – это плохо». И вы говорите, что в 1976 году какой-нибудь Ник Бобер умер, подавившись морковкой. В 2012 году группа студентов отравилась грибами. И вы начинаете перечислять данные по поводу пищевых отравлений и будете сыпать и сыпать этими данными. Вопрос в том, доказывает ли хоть в какой-то мере обилие «высыпанных» на слушателей данных, что еда – это зло и есть не нужно? Но жизнь легко опровергает это ложное построение. Конечно, не нужно есть испорченную, отравленную пищу, не нужно есть чрезмерно много и так далее. Но есть тем не менее нужно, иначе вы умрете.

Дегуманизация человека

Сегодня мы видим масштабную дегуманизацию человека под предлогом всеобщей гуманизации. Если человек теряет то, что в простонародье называется «тормоза», то хаотизированные процессы достигают своего пика: человек, разрушая, теряет себя.

В части 5 работы «Мировоззренческий сдвиг» с точки зрения духовных авторов и науки аддиктологии было описано, как процесс развития страстей приводит к тому, что личность человека начинает нивелироваться.

Дегуманизация человека имеет разные обличия. Есть работы ученых, а также различные площадки, где высказываются мнения, которые в сумме дают некий посыл дегуманизации: «в человеке все изначально предопределено». Идея запрограммированности человека на негатив является частью общего тренда, и в этом тренде человеку отказывают в наличии сознания. Он воспринимается как биологическая машина, состоящая из рефлексов.

Утверждается, что, например, человек изначально запрограммирован на то, чтобы стать алкоголиком. В частности, здесь можно упомянуть позицию Роберта Сапольски. В своих книгах и лекциях он непрозрачно намекает, что человек изначально предопределен поступкам и зависимостям. Такая формулировка объяснения проблем человеческой личности для Роберта Сапольски более предпочтительна, чем та, что строится на обсуждении проблемы изъятии этического фактора из дискуссии.

То есть приравнять человека к биологическому организму без свободы воли и сознания лучше, чем признать в человеке наличие того, что на языке биологии можно называть высшими регуляторными функциями, на языке психологии – саморегуляцией.

В подобном направлении, как и Роберт Сапольски, мыслят и представители движения «Анонимных алкоголиков», получившего свое распространение в середине XX в. в США. Рассмотреть отношение к зависимости, принятое в рамках данного движения – одна из задач данной работы.

Здесь необходимо сделать небольшое отступление, имеющее значение для всего текста. Дело в том, что представители разных культур по-разному понимают одни и те же феномены. В этом можно убедиться на примере того, как в разных обществах относились к бедности.

Один из современных мыслителей, описывая этапы становления протестантской цивилизации, упомянул, что у протестантов сформировалось негативное отношение к бедности: бедный человек был для них неприемлем. Если он терял свое финансовое благосостояние, он даже мог быть изгнан из общины. А в Англии за бродяжничество люди вообще подвергались казни. Мы знаем, что в России бытовал иной подход к бедным людям, по крайней мере, в дореволюционное время. В Архангельске есть музей, где представлены образцы построек, собранных со всего Севера. Примечательно, что в одном из жилых домов вырезано небольшое отверстие, соединяющее комнату с улицей, через которое житель дома мог передать хлеб страннику, не открывая при этом окон и дверей, чтобы сохранить тепло. Эти примеры иллюстрируют два абсолютно противоположных подхода к бедности в разных культурах.

Такую же разницу в подходах можно заметить и в отношении к зависимым людям. В той культуре, которая формировалась столетиями и в которой жил Роберт Сапольски, человек, ушедший в зависимость, может быть, и воспринимался как тот, кто должен быть выброшен за борт.

В православной традиции слово «страсть» переводится как «страдание». То есть человек, оказавшийся под влиянием страсти, греха, воспринимается как человек страдающий. Если эти размышления и свести к практической пользе, то можно сказать, что очень большое значение имеет транскультурный подход, предполагающий, что одни и те же термины могут означать разные идеи в различных странах или у представителей различных культурных типов. С позиций этого подхода необходимо сопоставить и привести в соответствие понятия, выработанные в одной культуре, с понятиями из других культур.

Естественно, что исходя из вышесказанного, для Роберта Сапольски и представителей протестантского мировоззрения (даже при том условии, что соотечественники Сапольски не являются религиозными людьми, они являются носителями протестантской культуры) человек, у которого есть слабости, изначально воспринимался как ущербный. Но надо понимать, что среди пьющих много добрых и работящих людей.

Православная традиция видит различие между порицание и обсуждением. Авва Дорофей объяснял, чем отличается осуждение от порицания. Порицать, означает сказать, что человек украл что-либо. А осудить – назвать человека вором. То есть в первом случае мы всю многогранную личность сводим к одному признаку. А, порицая, например, воровство, мы не перечеркиваем всего человека.

Современный гуманистических взгляд иногда предполагает замалчивание проблемы, чтобы, как декларируется, не перечеркнуть человека, чтобы оставить его принятым обществом. Подход преподобного аввы Дорофея показывает, как можно, признавая проблему, не перечеркивать тем и человека.

Если проблему не признать, она будет развиваться. И тогда уже сама проблема перечеркнет человека. Человеку может не нравиться, что мы не считаем нормой его заливания себя алкоголем по выходным. Но если он не прислушается, то есть риск развития алкоголизма. Человек упадет на самое дно, проблема станет очевидной. То есть цена замалчивания – высока.

См. подробнее о третьем варианте, одно из описаний которого было представлено преподобным аввой Дорофеем в главе 6 «Причина зависимости – вовне?» из первой части текста «КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ, подготовленных иеромонахом Прокопием (Пащенко)».

Текст входит в состав книги «Зависимость (часть 1)».

Почему данный текст начинается с этого пространного рассуждения? Важно отметить, что жизнь очень многогранна. И если дальше пойдет речь об учении анонимных алкоголиков, то нужно учесть, что есть люди, которые по-разному воспринимают это учение. Так, есть те, кто ходит на группы, но старается адекватно мыслить, не выпадать из культурного контекста. Но есть и те, кто воспринимает это учение радикально. Также это предисловие имеет целью показать: вопрос о предопределенности человека не сводится исключительно к обсуждению учения анонимных алкоголиков (АА). Учение АА – одновременно и повод, и пример для рассмотрения более широкой темы о предопределенности человека.

В некоторых разделах я буду ссылаться на слова моего знакомого нейрохирурга, но подписывать его фамилию нужды нет, так как он говорит об общеизвестных фактах, но присваивать его мысли себе я не могу себе позволить. Эти слова я буду приводить также с целью показать, что важен не только факт, но и его интерпретация.

Таким образом, в данной работе, разбитой на несколько частей, ставится цель, как бы она пафосно ни звучала, – отстоять человека. По крайней мере, попробовать это сделать.

Первая часть посвящена дискуссионной теме предопределенности человека. Мы ее рассмотрим на примере проблемы алкоголизма и попытаемся ответить на некоторые вопросы.

1. Является ли зависимость болезнью, изначально предопределенной человеку?

2. Является ли алкоголизм проблемой нехватки дофамина? И какую роль в этом играет свобода воли человека?

3. В чем ошибаются современные авторы, заявляя об отсутствии свободы воли?

4. Изменили бы Святые Отцы свое мнение о страстях человека, если бы увидели визуализацию мозга?

Некоторые данные по этим вопросам содержатся в иных материалах, которые готовились по теме зависимостей в целом, и по АА, в частности. Некоторые из них будут упомянуты в приложении (раздел 4).

Страсти с точки зрения Святых Отцов

Святые Отцы подробно писали о человеческих страстях. Почему бы нам не обратиться к их словам? Любая страсть, не только алкоголизм, делает человека безумным, и алкоголизм, в этом смысле, не уникальная страсть. Или все описанные Святыми Отцами варианты безумия – поломка в дофаминовой системе?

Святые Отцы описывают такие страсти, как себялюбие, блуд, чревоугодие, сребролюбие и т.д. И причисляют их к формам безумия, к болезни, что сопоставимо с представлением об алкоголизме как о болезни. Но болезнь, при этом, понимается не как запрограммированный дефект мозга, а как болезнь души, возникшая в результате свободного выбора человека. Святитель Афанасий Александрийский рассказывает о «людях, впавших в безумие страстей». Святитель Иоанн Златоуст утверждает: «Пороки суть безумие» и объясняет далее: «Каждая из пагубных страстей, порожденных в нашей душе, производит в нас некое опьянение… и помрачает наш разум. Ибо опьянение – не что иное, как блуждание духа вне его естественного пути, извращение суждений и потеря совести». Чаще же для обозначения страстей и проистекающих из них обычных грехов они используют именно термин «болезнь». Страсти – это «болезни души», – более четко определяет Климент Александрийский.

Преподобный Исаак Сирин, говоря о страсти блуда, развивает сходную точку зрения и делает акцент на ответственности человека за контроль над своими естественными движениями: «Когда человек движим вожделением… тогда не природная сила заставляет его выйти за пределы естества и отдалиться от своего долга, а то, что мы присовокупляем к нашей природе ради удовлетворения собственной воли. Ибо Бог все сотворил в красоте и мере. Если мы будем правильно соблюдать меру, установленную для нас в том, чем мы наделены от природы, то естественные движения не смогут заставить нас сойти с пути. Тело действует истинным образом только в должном порядке».

Каково учение Отцов о механизме овладения человека страстью? Сначала приходит прилог, то есть некое представление о каком-то действии в уме. Поначалу оно приходит, и человек этим не управляет. Эта мысль смешивается с сознанием человека. Через какое-то время он уже не может извергнуть эту мысль из сознания. Не он думает мысль, а мысль движет им. Ею загораются эмоции, чувства и переживания. Потом рождается неудержимая тяга к действию.

Если цепочка повторяется, то формируется стойкая связь, и цепочка будет прокручиваться все быстрее и быстрее. Если до этого человек еще думает, сделать или не сделать (выпить или не выпить), то спустя время эта цепочка прокручивается очень быстро, и человек уже не успевает думать. Он не помнит, как он реализовал эту мысль. Он даже не пытается задуматься, он не помнит своих начальных сомнений.

Святые Отцы предупреждают, что прилоги вбрасываются падшими духами. Можно смеяться над этим учением или называть его мракобесным, отвергать, но факт остается фактом: те люди, которые осваивают это учение, могут успешно сопротивляться этой неукротимой тяге поступить по страсти.

Старец Клеопа Румынский цепочку от прилога к страсти растягивает на 12 шагов (некоторые духовные авторы отмечают 5 ступеней). На первом этапе человек просто находится в неравновесном состоянии, то есть он не сделал того доброго, что мог бы сделать. Он был в состоянии готовности принять этот помысел, раздражившись на кого-то накануне, или, например, слишком долго придавался какой-то неге, и на фоне этой пассивности, апатии он не может заметить помысла, ворвавшегося в его сознание, он его пропускает. Потом начинает его обдумывать и не может из себя извергнуть. Старец Клеопа Румынский говорит, что если человек не выберется из цепочки страсти, то может даже покончить собой.

Так, даже в главе 3 книги «Анонимные алкоголики» описывается история человека, который, перед тем как выпить первую рюмку, находился в состоянии раздражения. Зайдя в заведение, ему пришла бредовая мысль выпить виски с молоком, и от этого ему ничего не будет. Понятно, что речь шла о смехотворном утверждении, но на тот момент оно казалось ему логичным.

Этот пример хорошо иллюстрирует святоотеческое учение. Некоторые сторонники 12-ти шаговой программы говорят, что раздражительность и неудовлетворенность – симптомы алкоголизма, но мы здесь видим, что речь идет не о биологической болезни, а о духовной пораженности человека. Духовные авторы православия, рассуждая о борьбе с прилогами, говорят о практике трезвения. Человек, в идеале, на социальном уровне выстраивает систему навыков, взаимодействия с людьми так, чтобы и дело делать, и не впадать в чрезмерности. На уровне внутренней жизни он выстраивает систему смыслов, у него появляется равновесие. Тогда этот прилог, влетающий в сознание, он способен зафиксировать. Если человек теряет равновесие, то становится уязвимым. Это не значит, что человек должен заковать себя в латы строгого самоконтроля, но самоконтроль как трезвение ему жизненно необходим. Более подробно идея трезвения была описана в ответе двум девушкам, у которых в жизни было употребление психоактивных веществ. Одна из них какое-то время посещала 12-ти шаговую программу.

Сама книга «Анонимные алкоголики» не утверждает биологическую предопределенность к алкоголизму. В конце 3 главы напрямую сказано, что мысль о первой рюмке может быть преодолена только с помощью высшей силы. Однако совсем другой вопрос: что есть высшая сила? При таком абстрактном подходе могут возникнуть проблемы. Однако о православном подходе к этому вопросу о высшей силе можно прочитать в ответах (3 ответа).

АА. Стороннице программы 12 шагов, перешедшей в Семейные Клубы Трезвости. Ч. 1.
АА. Стороннице программы «12 шагов» о заявлении АА, что программа духовная, а не религиозная. Ч. 2.
АА. Стороннице программы «12 шагов» – о заявлении АА, что программа духовная, а не религиозная. Ч. 3.

Также в пример приводится история человека, который перебегал дорогу перед движущимся транспортом. В итоге у него был поломан позвоночник. Его история была названа безумной, и она сопоставляется с историей алкоголика. Этот человек многократно попадал в больницу, но выйдя из больницы, продолжал выбегать на пути у движущегося транспорта.

Если сравнивать алкоголизм с подобным аномальным поведением, описанным выше, то получается, что этот человек стал так себя вести тоже в результате нехватки дофамина (дефекта мозга)? Однако в подобных случаях не так все просто, и такое поведение имеет еще и социальный аспект. Такой механизм, как отсутствие или получение удовольствия, что толкает человека к алкоголизму, является очень примитивным. Эти процессы в реальности очень сложны, и описываются, например, в книге профессора Короленко и академика Димитрова «Homo postmodernus. Психические нарушения в постмодернистском мире».

Там отмечается, что люди эпохи постмодерна, не имеющие четкого разделения на добро и зло, не имеют возможности вступать в конструктивные взаимодействия с окружающим миром и другими людьми. Запускается цепочка процессов, в результате которых человек начинает ощущать себя мертвым. Единственным способом почувствовать себя живым становится экстрим: ходить по карнизу, перебегать перед несущимся на скорости транспортом и т.д. Основная идея этой книги приводится в статье «Преодоление игрового механизма. Часть 3».

Естественно, что для ученых, которые занимаются механистическим анализом поведения человека, который лишен любви и целостной картины мира, ответ будет предлагаться в сфере биологии. «У человека не хватает дофамина», – скажут они. При этом делается фундаментальное ошибочное допущение. Предполагается, что человек, никого не любящий, без цели в жизни и понимания добра и зла, должен автоматически почему-то ощущать себя счастливым человеком. Но как раз это чувство отсутствия жизни говорит, что что-то внутри человека есть, что сигнализирует ему о неправильности его жизненного пути. Появляется чувство неудовлетворенности. Куда человек двинется – либо к аддикции, либо к поиску ответов на вопросы, изменению себя – зависит от решения самого человека.

И поэтому путь в преодолении аддикции один – либо человек восстановит личность, которая была до вхождения в аддикцию, либо даже поднимется на ступеньку в своем развитии. Но опять же – в развитии личности. Один наркоман очень хорошо описал, что наркотик формирует в тебе нового человека внутри, у которого есть глаза, но только для того, чтобы высматривать вещество. Ноги, чтобы идти за веществом. Руки, чтобы колоть в себя это вещество. Мозг, чтобы «нарыть» это вещество. И это очень похоже на то, как описывал ветхого человека Макарий Великий. (В более адаптированном виде его идеи содержатся в творениях Иустина Поповича «Догматическое богословие», Том 1 (можно найти на сайте Азбука.ру), в главе «Проблема личности и познания по учению святого Макария Египетского»).

Он пишет, что «древняя злоба», которую сегодня отрицают психиатры, вошла в человека и стала при человеке, как вторая душа, и сформировала в человеке тело тьмы. И эта тьма душу человека использует, как свое одеяние. Как в фильме «Аватар», грубо говоря, человек использовал тело, как свой аватар. Так же человека, который лишен благодати, лишён добрых навыков, тьма использует как свой инструмент действия в этом мире. Такой человек действительно подвластен темным импульсам. Эта тьма действует в человеке как разумная сила, как некий призыв к действию.

По учению Церкви, телесность человека была дана Господом для того, чтобы мы были защищены от действия этой тьмы. И она действовала только как помысел. И примечательно, что есть культуры, которые пытаются вступить в контакт со своим бессознательным, например йога. Символом Шавасаны, позы йоги, занимая которые человек будто бы входит в свое бессознательное, является змея, лежащая на море молока. Символом племени Шипито, где многие люди приезжают принимать обеты Айхуаски, является анаконда, лежащая у корня дерева. Для человека, который имеет библейское мировоззрение, уже есть достаточные подсказки, о ком идет речь в этом случае.

Преподобный Макарий Великий говорит, что древняя злоба находится при душе, как вторая душа, и лежит под самым умом. Мы не можем вступить в прямой контакт с Богом, потому что Господь нам дал телесность в виде кожаной ризы. Я подробно описывал эту идею в статье «Брешь в стене. Часть 1».

То есть, когда люди находились с Богом лицом к лицу в Раю, они могли Его видеть. Но когда люди пали, они потеряли эту возможность видеть Бога. Есть много объяснений, чем был плод Древа познания добра и зла. Эти объяснения не противоречат друг другу и отражают законы духовные. Господь определил, что есть добро и что есть зло. А люди, которые уходят в оккультизм, действительно, хотят отменить эти законы, жить по-своему. «Хочу, чтобы у меня все было, и из-за этого ничего не было». Да, даже был такой анекдот. Мужик поймал эту рыбку. Рыбка спросила, что он хочет. Тот попросил, чтобы у него все было. Рыбка ответила: «Хорошо, у тебя все было».

И человек стал, по своей внутренней падшей сущности, не способен к общению с Богом, потому что он исказился. Первоначальный замысел Бога состоял в том, что люди, разделенные на два пола, во взаимной любви преодолевают различия полов, но не становятся одним бесполым существом. Мужчина начинает понимать женщину, женщина -мужчину. Потом они окультуривают всю землю, превращают ее в сад, соединяются с миром ангельским посредством уподобления ангелам в их добродетелях, и потом все преображенное мироздание приносят в дар Богу, и Бог дает им все, чем обладает Сам. Но дьявол предложил людям другой путь. Не надо любви, не надо самосовершенствования, съешь плод.

Ты как бы взламываешь эту реальность и без Бога получаешь всё сам. И, соответственно, люди так думающие, решают, что, совершив убийство, они чего-то достигнут. Или, уходя в искажённую сексуальность, они обретут подлинное счастье. То есть люди пытаются сами установить свои какие-то законы, но, естественно, сталкиваются с возмездиями. Эта сила (зла) действует внутри, как импульс. И человек этот импульс может ощущать. Можно предположить, что отсюда произрастают разговоры нейробиологов о том, что сознание является внешним по отношению к мозгу.

Об этом писал Святитель Лука Войно-Ясенецкий в своей книге «Дух, душа и тело». Он пытался полемизировать с жестким материализмом, чтобы показать, что в мозге есть такие эффекты, которые необъяснимы с материалистических позиций. Но в силу того, что он жил в атеистические годы и ему не с кем было посоветоваться, подискутировать, он просто, видимо, не до конца мог осмыслить, что такое паранормальное явление, что это, действительно, воздействие демонического помысла на сознание. В своих работах он приводит фантастические данные, которые вообще никак не объяснимы материализмом.

Этот внешний демонический помысел человек ощущает внутри себя. И здесь можно ответить на вопрос о Крещении. Для чего оно нужно? В Крещении эта внутренняя злоба изгоняется из человека и может действовать не изнутри самого человека, а извне, как искушающая мысль. А вот у людей, которые не были крещены, эта сила действует внутри, и они ее ощущают как нечто свое, а не как внешнюю силу. Также обстоит дело и в некоторых восточных культурах, духовных практиках, когда люди пытаются соединиться с этой силой, потому что считают эту силу своим внутренним, подлинным, глубочайшим «Я». А на самом деле это тот древний змей, который лежит под самым умом человека. Но это более сложная тема о том, как определить, что в тебе от Бога, а что от дьявола. Это отдельная тема, она выходит за рамки наших сегодняшних разговоров.

Отчасти, по теме – см. статью «Христианская картина мира. Беседа перед Крещением».
1. Алкоголизм: следствие самостоятельного выбора или биологический паттерн?
1.1 О концепции болезни в книге «Анонимные алкоголики»

В качестве колодки, от которой отталкивается марафонец при низком старте, берется трактовка зависимости-как-болезни, которая транслируется некоторыми сторонниками АА. Почему – некоторыми? Потому что в самой книге «Анонимные Алкоголики» вопрос медицинской трактовки алкоголизма дается в виде гораздо более умеренном, чем некоторыми последователями движения, и ссылки на жесткую биологическую детерминированность человека не усматриваются.

Так, в главе «Мнение доктора» Уильям Д. Силкуорт, специализировавшийся на лечении алкоголиков, писал, что действие алкоголя на «хронических алкоголиков есть проявление аллергии; что этот феномен необузданной тяги к алкоголю проявляется только среди определенной группы людей и никогда не наблюдается у кого-либо, кто умеренно потребляет алкоголь. Люди, подверженные аллергии, никогда и ни в какой форме не могут без вреда для себя потреблять алкоголь. Выработав однажды у себя привычку, они уже не могут от нее избавиться; потеряв однажды уверенность в своих силах, утратив опору в материальном мире, они громоздят свои проблемы одна на другую, и им становится удивительно трудно их решать». То есть звучит термин «аллергия», «болезнь», но не более.

В книге отсутствует идея о том, что любой человек начинает выпивать, если у него не хватает дофамина, если нарушен нейромедиаторный обмен. У авторов концепции нет цели назвать всех людей больными, но есть цель указать, что есть некоторые категории людей. Одни пьют и могут бросить, и их не называют алкоголиками. Алкоголиками называются тех, у которых нет способности к контролируемому употреблению алкоголя. Также можно предположить, что те, кто изначально не является алкоголиком, со временем могут ими стать. В главе 3 расшифровывается, что понимается под термином «болезнь»: это «безумие»[1], в результате которого у человека ломаются все защиты на пути к алкоголю.

Например, человек изучал психологию, он образован, но, когда к нему в голову приходит мысль об алкоголе, человек воспринимает ее как совершенно естественную, и у него не зажигается «красная лампочка», не возникает сигнала тревоги. Хотя человек и давал многочисленные обещания больше не пить, и он понимает, что уже первая рюмка поведет его к запою, но он все равно выпивает. Впоследствии он не может дать себе никакого внятного объяснения, почему он опять выпил, если он знал о том, что ему пить нельзя. И это называется болезнью в рамках концепции книги.

Заметим, что в ней никакого намека на то, что у человека поломана биологическая система. Как так получилось, что учение АА стало у некоторых последователей ассоциироваться с крайне упрощенной концепцией слома синаптической передачи (концепция дефекта мозга)? Возможно, эти сторонники АА без критического осмысления взяли ту парадигму, которая уже была подготовлена некоторыми исследователями, которые придерживаются такого подхода, как бихевиоризм. Данное направление рассматривает человека как комплекс рефлексов.

Если обобщить, то позиция АА в отношении болезни сводится к следующему:

1. есть группа людей-неалкоголиков, которые в итоге могут быть сломлены также, как и алкоголики, и начинают выпивать;

2. перед тем, как выпить, у человека появляется некая бредоподобная идея о том, что он может выпить первую рюмку, и за это ему ничего не будет.

Обе эти позиции хорошо коррелируются с учением академика Ухтомского о доминанте. Это учение было подробно разобрано в книге «Преодоление зависимого поведения». Кратко поясним, что доминанта является стойким очагом возбуждения в коре головного мозга. Если доминанта приходит в движение, то все импульсы сознания притягиваются к текущему очагу. То есть, например, человек смотрит, как из крана течет вода, и ему приходят мысли о водке.

Одновременно с этим процессом в прочих системах головного мозга начинаются процессы торможения. Мысли о том, что вследствие выпивки завтра придется отчитываться перед начальством за то, что работа не была выполнена в срок, просто выдавливаются из сознания. Академик Ухтомский отмечал, что даже некоторые научные работы строятся по такому бредовому трафарету. То есть если у какого-то ученого есть своя доминанта, то чистота его выводов может быть искажена, если он не критичен под действием доминанты к тому, что происходит внутри него. Преодолеть эту нежелательную доминанту можно только выведя ее на поверхность сознания.

Ухтомский отмечает, что человеку может быть предложено множество фактов, которые опровергают его первоначальную установку, но это ничего не дает, так как человек слишком ослеплен своей концепцией. Именно так ослеплен ученый, который прежде изучал приматов; или алкоголик, зациклившийся на выпивке. Если человек никогда не стремился к любви, не стремился поступать как человек, он не может усмотреть этих паттернов в человеческом сообществе.

Мышление такого человека со стороны воспринимается как нелогичное, также как и мышление алкоголика. Доминанта все время подбрасывает человеку какие-то варианты, которые кажутся человеку очень логичными, если он ослеплен какой-то идеей. Вспомним священника Симеона (Мазаева), который получил философское образование и научную степень по этой дисциплине. Он отмечал, что многие философские работы написаны с одной единственной целью – оправдать какую-то страсть.

Таким образом, еще раз подчеркнем, что под болезнью в рамках концепции АА изначально понимается не биологическая заданность, а неспособность человека критически оценивать мысли о первой рюмке. В итоге человек не может понять, почему он опять напился. Впоследствии эта идея была понята в русле бихевиоризма.

1.1 История концепции болезни: от принятия к отрицанию

В книге Карла Эрика Фишера «Тяга» в главе 7 «Современное антиалкогольное движение» рассказывается, как одна женщина, вышедшая из АА, стала с помощью маркетинговых технологий продвигать концепцию, воспринимающую зависимость именно как обусловленную болезнь, и данные Фишера не противоречат тому, что показывается в данной статье. Рассматривая историю отношения общества и науки к зависимости в США, Фишер, в том числе, и подробно исследовал историю развития концепции зависимости как болезни. И он показал, что такая концепция упрощает понимание вопроса, сводя его на уровень биологии и медицины.

В книге Карла Эрика Фишера «Тяга» в главе 7 «Современное антиалкогольное движение» рассказывается, как одна женщина, вышедшая из АА, стала с помощью маркетинговых технологий продвигать концепцию, воспринимающую зависимость именно как обусловленную болезнь, и данные Фишера не противоречат тому, что показывается в данной статье. Рассматривая историю отношения общества и науки к зависимости в США, Фишер, в том числе, и подробно исследовал историю развития концепции зависимости как болезни. Он показал, что такая концепция упрощает понимание вопроса, сводя его на уровень биологии и медицины.

Время от времени в свете новых получаемых исследователями данных то там, то здесь загоралась смелая гипотеза, обещавшая дать ответ на проблему зависимости. Но проходило время и становилась понятно, что очередная гипотеза не объясняет всей совокупности данных, связанных с зависимостью. Исследования в области биохимии мозга и генетики приводили исследователей к эйфории, мол, сейчас все тайны будут объяснены. Но по мере накопления новых данных становилось понятно, что ни биология мозга, ни генетика не могут дать исчерпывающей картины причин зависимого поведения.

Фишер объясняет, что первая половина XX в. – период стойкого формирования отношения к зависимости как к болезни. Это подтверждается научными исследованиями тех лет. Одно из таких ярких исследований было сделано Е. М. Еллинеком, ученым из Йельского университета. Он описал зависимость как прогрессирующее заболевание, избавиться от которого возможно лишь дойдя до точки невозврата – хронической стадии. И тогда у человека рождается желание выздороветь, появляется сопротивляемость. Однако свои выводы он изначально делал, опираясь на опросы участников групп АА. Такая узкая выборка оставляла простор для сомнений в объективности, хотя результаты исследования были растиражированы. Стоит отметить, что в конце жизни Еллинек все же начал отходить от концепции болезни и принялся за развитие теории подтипов, в соответствии с которой алкоголизм является не одной болезнью, а разными болезнями с комбинациями симптомов, где немаловажно влияние среды, культуры, физических травм и так далее.

Переломить ход общественной мысли, считает Фишер, стало возможно в 1970-х гг., благодаря экспериментам Ли Робинс, психиатра и эпидемиолога из Университета Вашингтона в Сент-Луисе. Исследования были начаты на фоне тревожащих власть и научное сообщество обстоятельств: среди военных США во Вьетнаме разразилась «эпидемия» зависимости от героина. В ответ на бедствие была объявлена операция «Золотой поток»: каждый вернувшийся из Вьетнама солдат должен был сдать анализ мочи на наркотик (в противном случае, его ждало увольнение). Теми, чьи анализы оказались положительными, и занялась Ли Робинс. Как менялась жизнь этих «больных, зависимых» мужчин?

В отличие от исследований Еллинека, Робинс проводила наблюдения в течение длительного срока, а не руководствовалась данными опроса, что добавляет ее словам веса. Результаты поразили всех: 95 % испытуемых бросали тяжелый наркотик. Только 12 % военных возвращались к героину в течение 3 лет. Этот эксперимент поставил под сомнение незыблемость концепции болезни. Сама жизнь доказала ее несостоятельность, упрощенность, оторванность от реальности. Оказалось, выздороветь можно, даже не начав лечение. Эти результаты были подтверждены более поздними исследованиями. Выявили, что 70% «зависимых» выздоравливали без посторонней помощи, и большинство «больных» избавлялись от болезни к 30 годам.

Однако эти и другие исследования не направили диалог о зависимости в русло духовной, культурной, даже психологической составляющей зависимостей, но вызвали новый виток поиска биологических причин, хотя именно их решающую роль и исключали результаты эксперимента Робинс. В последующие годы много говорили о роли наследственности, генов, предопределяющих алкоголизм. Обещали в скором времени найти лекарство, блокирующее «ген алкоголизма». Яркие заголовки продолжали привлекать внимание: «в головном мозге найдены опиоидные пептиды», «недостаток эндорфинов – причина зависимостей» и так далее.

Ученые двигались в русле попыток доказать наличие истоков зависимостей в мозге. Появлялись новые «доказательства», технические средства, но суть оставалась прежней: ученые возрождали и утверждали концепцию болезни, несмотря на то что сама жизнь и ее опыт были против. Упрощенно и без деталей доходили до людей обрывки фраз, которые не оставляли шанса на инакомыслие: во всем виноват мозг. Однако, в действительности, найти изменения в рецепторах и нейромедиаторах, способствующих возникновению физической зависимости, аддикции, – не удалось. Ученые и журналисты получали свои гонорары. А тем временем, людей, в том числе, в реабилитационных центрах, обрекали на хроническую неизлечимую наследственную болезнь, опираясь на их публикации.

Пройдя весь путь излечения от алкоголизма и проанализировав ретроспективно весь массив данных, Фишер пришел к заключению: «никто не обречен на зависимость». Безусловно, говорит он, фактор наследственности, который оценивается в 25–70%, играет важную роль в формировании аддикций, но она не главнее, чем роль фактора среды, культуры, социальной обстановки. Скорее наоборот, важность нейробиологии лишь подтверждает важность остальных факторов.

Ключ к пониманию проблемы, по мнению Фишера, состоит в комплексном подходе: необходимо исследовать взаимосвязи между различными сферами знания. Автор отмечает, что еще с XIX века врачи выделяли разные подтипы алкогольной зависимостей, и сегодня этот подход позволяет систематизировать, не стигматизируя. Есть типы зависимости, которые связаны с тревожно-депрессивными чертами личности. Но есть те, что связаны, например, с импульсивностью или с эффектом вознаграждения (когда зависимыми становятся после употребления морфия как лекарства). Иногда зависимость связана с травмой, вплоть до поколенческой. Обобщая, Фишер утверждает отсутствие единой причины зависимости, будь то биологическая или какая другая.

Есть сложная динамическая система из множества факторов, которые могут меняться у человека даже на протяжении жизни. Зависимости, как и психиатрические расстройства, не являются неизбежной жизненной данностью, не являются предопределенными к возникновению. Человеку действительно сложно ответить на вопрос: зависимый ли я? Концепция болезни приобрела такой вес, потому что зависимости очень сложно сказать «нет», ей сложно противостоять. И это реальность жизни.

Автор отмечает, что в один день он понял, что в самом желании пить есть что-то нездоровое, и ему захотелось быть от него свободным. Он доносит очень значимую мысль для нашей темы: возможно, между людьми зависимыми и остальными людьми и нет никакой разницы, четкой границы, но этот факт не исключает того, что мы можем и должны отличать одно состояние от другого. Кроме того, помимо алкоголизма и наркомании у людей есть не менее неприятные проблемы с едой (например, многие едят и вызывают рвоту, чтобы справиться со стрессом), работой, преодолением гнева.

Здесь автор очень близок к нашим размышлениям. Во-первых, по православному вероучению необходимо разделять грех и самого человека. Во-вторых, автор интуитивно приходит к некому обобщению: алкоголизм и гнев в какой-то момент становятся для него в один ряд. И здесь невольно приходит на ум описанные святыми отцами человеческие страсти, с которыми человеку приходится вести борьбу. Фишер отмечает, что у человека, пораженного алкоголизмом или гневом, имеются общие черты: разделенное «Я», концентрация на себе, желание держать все под контролем. Автор допускает, что слово «зависимость» является адекватным для описания всего спектра симптомов, обстоятельств и психологических факторов, пусть мы и не можем провести четких границ. Отрицая теорию болезни и признавая равенство между зависимым и независимым человеком, мы не перестаем считать явление зависимости угрожающим человечеству и личности, в частности. Просто мы снимаем ярлык болезни с того, кто попал в эту беду и даем надежду на решение проблемы.

Важно отметить, что сам для себя Фишер так и нашел внятного исхода из зависимости, что явствует из того хода мысли, которым заканчивается его книга. Ведь, чтобы найти исход, важно сформировать картину мира, ряд навыков, которые будут противостоять разрушительным влечениям. Но чтобы реализовать эти задачи, как раз и нужно подняться над парадигмой болезни. Фишер изучил историю вопроса, показал ограниченность данной парадигмы, но, возникает такое, ощущение, сам в своей личной истории подняться над ней не смог.

(Трудно решать проблемы реального мира, если постулируется его иллюзорность; Фишер на определенном этапе свой жизни стал причислять себя к буддистам. Конечно, факт его обращению к буддизму ничего не доказывает. Но здесь, не вдаваясь в полемику по поводу буддизма, можно привести слова одного психиатра, который писал о тех, кто практиковал буддийские методы: «Вообще, жить в обществе, пытаясь разрушить обусловленность восприятия, – задача практически невыполнимая, а исполнить ее, находясь внутри общества тоталитарного – общества, не признающего право личности на индивидуальный жизненный стиль, было невозможно вдвойне»[2].

Некоторые материалы о буддизме представлены в подборке «Буддизм».

1.2 Материалы автора о преодолении зависимого поведения?

Некоторые материалы собраны в книгах:

«Зависимость (книга 1)».
«Преодоление зависимого поведения: зависимым и их близким (родственникам, педагогам)».

Подборки:
«Зависимость – алкогольная»;
«Зависимость – наркотическая»;
«Зависимость – общее»;
«Зависимость – любовная»;
«Зависимость – курение».

Какие взгляды автор данной статьи предлагает на вопрос о преодолении зависимого поведения?

1.3 Переписка со сторонниками АА

Так сложилось, что автору писали сторонники программы «12 шагов». Трудно сказать, являются ли их тезисы общими для всей программы в целом или речь идет об отдельных представителях движения, но факты остаются фактами. В ответ на публикации материалов, которые я готовил о преодолении зависимого поведения и о проблемных точках в АА, комментарии были таковы:

«Биохимия мозга определяет, «почему одни люди склонны к употреблению алкоголя, другие к героину, третьи к сексоголизму, игромании и прочему. Выбор объекта зависимости как раз зависит от того, какой вид нейромедиаторного сбоя и какая биохимия тела передалась человеку, и чего ему не хватает просто в обычной жизни. То есть получается, что, если человек рождён с уже определенным нейромедиаторным сбоем, то он неизбежно столкнется с зависимостью в том или ином виде, его можно считать зависимым даже до начала употребления какого-то вещества. Даже до начала употребления или какого-то вида поведения, у него уже будут симптомы, которые отличают его от других людей. А если человек с такими особенностями формируется с детства, то, по сути, его физиология и генетика будет оказывать влияние и на психику, и на его отношения с социумом, и на его духовную жизнь. Также эта идея ложится в общее понимание зависимости как семейной болезни. И, что самое главное, даже по выздоровлении и в состоянии трезвости такой человек будет иметь свои особенности тела, психики и взгляда на жизнь и Божий мир, так как его нейромедиаторный сбой с ним будет оставаться до конца жизни, не важно употребляет он или нет».

В качестве подтверждения данной гипотезы собеседник прислал ссылку на видео другого сторонника программы, суть выступления которого сводилась к идее о том, что биохимия решает, станет человек зависимым или нет, а появление зависимостей обусловлено особенностями нейромедиаторного обмена и генетикой. Спикер, представленный в видео, сослался на исследование, проводимое в Скандинавии, которое, по его мнению, доказывает его правоту (об исследовании будет сказано во второй части данного текста). Общая идея такова: мало дофамина – нет радости – человек приходит к алкоголю.

Отчасти ответ на подобные высказывания я уже готовил в двух работах. Но продолжим. Да, конечно, биохимия имеет место быть, никто не отрицает участие дофамина в различных процессах, протекающих в организме. Но насколько человек, как целостное существо, определяется биохимией? Насколько верная интерпретация дается факту участия дофамина в деятельности организма? Дофамин управляет человеком? Или установки человека определяют, что в поступках данного конкретного человека мозгом будет восприниматься как желательное действие, реализация которого должна сопровождаться дофаминовым подкреплением?

Упомянутое видео было послано автором данного текста иной стороннице АА, с которой имел переписку. Ей был задан вопрос: согласна ли она с высказываемыми в данном ролике идеями. «Как раз с точки зрения науки это является фактом, – ответила она. Нравится Вам это или нет».

Примерно ту же точку зрения высказал еще один сторонник АА в переписке (значит, есть определенная система, если люди высказывают одни и те же мысли). «Факт того, – пишет сторонник, – что есть люди, которые рождены с нарушенными синаптическими связями и т.д., это – научная очевидность. Такие люди, потенциально зависимые и станут таковыми на 99%, остальным, может, повезёт не оказаться в условиях, которые послужат триггером, но это – навряд ли. Так же дело обстоит и с депрессией, и со многими другими вещами. Есть люди, которые рождены с теми нарушениями, которые обрекают их на эти мучения».

1.4 Отношение к реабилитации в АА

Мое мнение относительно общества анонимных алкоголиков или наркоманов состоит в следующем. Если кому-то помогает это содружество – то слава Богу. Один мой знакомый, который сам прошел программу АА и бросил пить, когда слышит яростные выпады, абсолютизирующие ту или иную точку зрения, говорит: «Бог с вами, если вы трезвый и солнце светит, то и слава Богу».

Если кому-то помогает, я не вижу своей задачей и обязанностью то, чтобы разубеждать человека, выдергивать его из программы реабилитации. Если он хочет идти по этой программе, пусть идет. Это его право, его дело, его свобода выбора, лишь бы это было добровольно, а не по принуждению. Если ситуация у человека – караул! – то, если он найдет помощь в АА, то почему бы и нет? С некоторыми тезисами АА я не согласен, но если пьет хороший человек и пропадает, то пусть уж лучше, наверное, ходит на группы, чем пропадать.

Что касается концепции болезни, то она имеет свое значение для практического применения в работе групп АА. Предполагается, что если ты болен и у тебя дефект мозга, то вне движения АА ты не сможешь существовать, как больной без больницы. Ты должен быть в группе, так как как только ты отойдешь от группы, то болезнь тебя раздавит. Кто-то скажет, что такой посыл не предполагается, но он сам напрашивается на прочтение. Кстати, я знаю одну женщину, которая работает в НИИ скорой помощи, которая принимает алкоголиков и наркоманов в стадии психоза. Она утверждала, что пока не было концепции болезни, они были какие-то совестливые, с ними можно было разговаривать: «Они были, кстати, очень интеллигентные люди, страдающие алкоголики. А когда появилась концепция болезни, они стали наглые. С ними стало невозможно разговаривать. При этом избивает жену, а когда приезжает полиция, то оказывается, что он умеет держать себя в руках».

В программе «12 шагов» постулируется био-психо-социо-духовная модель зависимости (от алкоголя и наркотиков), но на практике, как видится, упор делается на биологическом компоненте. Когда человек убеждается, что он болен, что преодолеть болезнь он не в силах, и в этой борьбе с «болезнью» его воля «бессильна», тогда ему предлагается некое учение (учение «12 шагов»).

Теория болезни с одной стороны, дает людям некое оправдание, дестигматизирует в глазах окружающих, но, с другой стороны, не дает основы для того, чтобы выкарабкиваться. Профессор Марк Льюс в своей книге «Биология желания. Зависимость – не болезнь» ссылался на исследования, показывающее, что концепция болезни является самым неблагоприятным фактором в деле реабилитации. Ведь эта концепция лишает человека инициативности, необходимой для того, чтобы выровнять свою жизнь и выкарабкаться из зависимости.

См. подробнее о взглядах профессора Марка Льюиса в главе «Проф. Марк Льюис о концепции зависимости-как-болезни в книге “Биология желания. Зависимость – не болезнь”» из текста «Программа АА/АН. Какие к ней возникают вопросы».
Часть 1.1.2 Дополнительная – «О “медицинской модели” и о связи зависимости с поражениями в духовно-нравственной сфере человека».

С другой стороны, АА вводят в свою концепцию необходимый компонент высшей силы. Казалось бы, для чего, если речь идет только о биологии? Необходимо сказать, что речь идет о специфической черте протестантизма. Как говорил один современный мыслитель, «верь в свою избранность, соединись с группой, которую ты считаешь правильной и верь, что у тебя все получится». Поэтому можно сделать вывод, что Бог в этой концепции воспринимается не как живое Откровение, которое Он дал в Священном Писании, а как некая психологическая переменная, которую нужно ввести в систему.

Автор книги «Власть привычки» говорил, что эта модель используется не только в рамках 12-ти шаговой программы. Группа позволяет «накачивать» эмоциональную сферу и усилить эффект от твоих размышлений. Если все мыслят в одинаковом ключе, то твоя вера в то, что ты можешь что-то сделать, увеличивается. Вера во что-то, что выше тебя, (и не важно, Бог это или сама группа); постоянное обсуждение одной и той же темы в рамках сообщества, – все это приводит к тому, что в человеке формируется некий заряд, который можно противопоставить своему влечению. Далее в рамках группы происходит «перестройка» сознания, потому что группа является мощным инструментом изменения мышления. Не всегда перестройка является чем-то плохим.

Так, образовательный процесс идет хорошо, когда студенты и школьники обсуждают что-то в кружке и делятся опытом (как в кружке рисования, например). Все зависит от того, какие цели несет в себе группа. Если группа несет в себе цель обучить человека и выпустить его в открытую жизнь, – это одно. Если группа ставит своей целью удержать человека, трансформировав определенным образом его психику, – это другое.

Проблема, на наш взгляд, заключается и в следующем. Когда программа АА появляется на церковных приходах, во многих случаях можно говорить об экспансии протестантской идеологии (как бы резко этот тезис не звучал). Вместе с тем, речь может идти и о том, что в рамках данного прихода будет транслироваться повестка, характерная в том числе и для секулярной психологии. И получается, что люди, приходящие за помощью в православный храм, будут погружаться в концепции, которые далеко отстоят от православия. В таком положении дел видится некая тревожная составляющая. Хотя найдется и много таких, кто оспорит, что такое положение дел имеет место быть.

1.5 Духовность и ее роль в борьбе с зависимостями

Несколько слов по поводу казусов, которые встречаются в переписке. С одной стороны, когда речь идет о полемике с АА, меня обвиняют в том, что я пропагандирую духовность, хотя речь идет о болезни. А в другом случае, если я раскрываю материал исходя из мысли, что концепция болезни подается в гипертрофированном ключе и не очень соответствует научному мировоззрению, мне говорят, что речь у АА идет не только о болезни, а все-таки и о духовности тоже, потому что они применяют духовные практики.

Я нормально отношусь к тем, кто проходит реабилитацию, если им это помогает. Но когда в дискуссии возникают нечестные приемы, это настораживает. В одном разговоре человеку выгодно сделать ставку на болезнь. Тогда он обвиняет оппонента в неосведомленности в научных исследованиях, и поэтому считает его недостойным серьезной полемики. Но в другом случае, когда выгодно сделать ставку на духовность, он забывает, что недавно говорил о болезни.

Подобный прием встречается в книге Эвы Войдылло-Осятыньска «Выздороветь от зависимости». В начале книги она утверждает, что с точки зрения АА зависимость обусловлена болезнью. Но потом она делает попытку сменить угол обзора, чтобы разгромить ту точку зрения, в рамках которой зависимость рассматривается как следствие психопатии.

Критикуя неприемлемую для нее точку зрения, она опирается на западную трактовку, где психопаты рассматриваются как хищники, лишенные сострадания, совести и эмпатии. Она говорит, что такой человек не может пить, потому что, напившись, он не сможет транслировать образ себя в обществе, как успешного.

Войдылло-Осятыньска противоречит сама себе. Показывая, что зависимость не является психопатией, она словно забывает, что несколькими страницами выше она постулировала, что зависимость – это болезнь. А тут, в попытках отвязать идею зависимости от психопатии, она начинает доказывать, что речь идет о процессе, кроме прочего, имеющего и мировоззренческие корни (то есть человеку плохо по таким-то и таким-то причинам, вот он и пьет, к примеру).

Хотя, если обратиться к работе Ганнушкина «Клиника психопатий: их статика, динамика, систематика», то легко обнаружить, что он рассматривает гораздо шире проблему психопатии. И он, как раз, говорит, что многие виды психопатии сопровождаются риском ухода в зависимость и имеют какие-то врожденные аномалии. Но он много раз подчеркивает, что, если человек попадает в обогащенную среду и сам двигается в конструктивном векторе, то он компенсирует и преодолевает то, к чему влекут врожденные аномалии.

Хочу сказать, что духовность – не какая-то абстрактная фикция. Отчасти, духовность можно уподобить прошивке, которая обеспечивает с помощью прописанных внутренних алгоритмов налаженную работу всей системы завода. Конечно, Виктор Франкл говорил, что нервную систему человека можно отчасти сравнить с компьютером, но ошибкой будет сказать, что человек – это только компьютер[3].

Когда мы абсолютизируем какие-то утверждения в отношении человека, то, по мысли Виктора Франкла, наука превращается в идеологию. «На самом деле, – считает Франкл, – опасностью является попытка эксперта, скажем, в биологии понять и объяснить феномен человека исключительно в биологии. Это также касается и психологии, и социологии. Как только заходит речь о тотальности, биология превращается в биологизм, психология – в психологизм, а социология – в социологизм. Другими словами, наука превращается в идеологию»[4].

Аналогия с заводом не означает, что человек уподобляется какой-то запрограммированной системе. Таким образом, скорее всего, на человека смотрит бихевиоризм. «Он предполагает, что всё поведение состоит из рефлексов, реакций на определенные стимулы в среде, а также последствий индивидуальной истории, таких как подкрепление и наказание, совместно с настоящим мотивационным состоянием индивида и контролирующими стимулами».

Возможно, АА усвоили такой взгляд на человека, как на некую систему, лишенную высшего этажа личности. С помощью высшей нервной деятельности человек может компенсировать даже те аномалии, которые ему достались, в том числе, и по наследству. Об этом писал Петр Борисович Ганнушкин.

Когда человек выбирает конструктивный вектор жизни, и вокруг него создается обогащенная, созидательная среда, то даже то, что могло стать потенциальной аномалией, может стать основой для развития. Например, шизоид, если уклонится на патологический путь, может развить в себе качества, которые будут мешать и ему, и другим. А если он начнет жить в созидательном ключе, то его предрасположенность к скачкам мыслей, которые делают человеческую жизнь страдальческой, могут найти свое звучание, например, в поэзии. Человек будет способен найти неочевидные на первый взгляд переходы между идеями. Либо он найдет применение своим особенностям в математике, так как у него есть талант под разными углами, неординарно смотреть на решаемые задачи.

По учению духовных авторов православия, когда человек приходит к Богу, в начале ум его озарен светом истины, но тело и привычки, можно сказать «биология», все еще находятся во власти страстей. Но, если человек работает над собой, постепенно этот свет пронизывает его телесные отправления, его привычки облагораживаются, он начинает выбирать более гармоничный стиль взаимодействия с окружающими людьми, становится внутренне более спокойным, страстные порывы случаются реже. Поэтому духовность можно сопоставить с закваской из Евангельской притчи, которая, будучи положена в тесто, заквашивает его.

На духовность не стоит смотреть как на что-то абстрактное, потому что духовность становится мотивацией, способной преобразить человеческую деятельность. Например, мы знаем, что духовные смыслы на войне могут воодушевить людей на чрезвычайное мужество. Могу привести и такой пример.

Мне один человек рассказывал, что, когда он ехал к маме, к нему на автобусной остановке подошли несколько подростков (он сам на тот момент был школьником). Он был крепким парнем, занимался борьбой. Там речь шла о гоп-стопе, его хотели обокрасть. Хулиганы планировали порыться в его вещах. Один из них напал на него сзади и стал душить. Рассказчик почувствовал, что теряет сознание, и вдруг у него сверкнула мысль, что он едет к маме. Он подумал, что мама очень расстроится, если с ним что-то случится и он не приедет к ней. Он воспрял духом, эффективно провел прием и отбился от нападавших. Подъехал автобус, он запрыгнул в него и уехал. Все решила одна мысль.

Простой пример. В одном фильме было показано, как группа подростков решила подшутить над своими сверстниками и послала к ним девушек. Девушки сделали вид, что хотят вступить в интимную связь, но между делом стали говорить, что больны чем-то. Подростки, над которыми хотели пошутить, уже были готовы к взаимодействию, но услышав, что речь идет о болезни, отступили назад. По сути, действие коры заблокировало раздраженный сексуальный центр.

Против современной тенденции, представляющей человека как механизм, деятельность которого обусловлена рефлексами, этот нейрохирург приводил еще один пример. Путешественники, когда попадали на новые территории, населенные туземцами, обращали внимание на красивых статных женщин, которые по традиции туземных народов ходили голыми, но мужчины на это никак не реагировали. Потом путешественники узнали, что в этих племенах строго регулировалась интимная жизнь. То есть, мысль о том, что сейчас не время для утех, препятствовала возникновению нежелательных мыслей.

Кора головного мозга ответственна за наши реакции. Кого-то смущает вид обнаженного тела, а другой теряет покой, увидев лишь лодыжку из-под длинной юбки. Один современный журналист рассказывал, что было время, когда только рельеф тела через одежду возбуждал определенную реакцию.

Также – педофилия. Сейчас говорят, что педофилы ничего не могут с собой поделать. Но, если человек продумал план соблазнения подростка, значит, он готов был себя сдерживать. Он же не кинулся на него на улице, а подготовил ряд мероприятий, общался, склонял к своей точке зрения.

Проблема в том, что у человека не воспитана тормозящая функция. Это задача культуры, ценностных наполнений.

Один человек говорил, что для избавления от пристрастия к казино, нужно найти святыню, через которую не сможешь перешагнуть. Если сама культура разрушена, если нет любви, если нет святынь, то нет и смысла себя тормозить. С одной стороны человека подпирает желание, а с другой – его кора не генерирует импульсов, которые обеспечивают торможение. Конечно, в этом расслабленном состоянии ему кажется, что он обусловлен на недостойный поступок.

Вячеслав Дубынин в своей лекции как-то говорил, что человек, например, видит пирожное, происходит процесс размышления: с одной стороны красиво и пахнет вкусно, но с другой – я на диете, мне нельзя есть орехи или какие-то другие аргументы выступают. То есть, половина нейронных связей возбуждающая, другая половина – тормозящая. Происходит некое суммирование потенциала. В зависимости от того, куда будет выведен суммирующий результат, происходит скачок потенциала. Либо стойкое «нет, я не ем». Или «надо купить и съесть». Соответственно, если в кору закладываем тормозящие моменты не на уровне «не пей, не ешь», а на уровне высших смыслов, тогда мы обеспечим победу над соблазнами. Кора не просто материальный субстрат, она управляется сознанием.

Здесь важно, чтобы человек действовал не из страха, а из любви. Люди, которые только из-за страха стараются не грешить, будут, по выражению Мироновича И.Ц., беспардонно грешить (см. его лекции по Священной Библейском истории). Человек может преодолеть соблазны, когда у него есть высшая мотивация, понимание ради чего он это делает.

Иногда выходить из кризиса человеку мешает гордость. Кодируется ли она биологическими факторами и можно ли описать влияния биологии на развитие этой страсти? Расскажем историю одного человека, с которым автор имел общение. Это история показательна, так как показывает, что пока человек не смирится, ему крайте трудно преодолеть свое сползание в аддикцию.

О том, что зависимые бывают горды, см. в стихе
«Возрождающее смирение (алкоголезависимым посвящается)».

Этот человек приехал к нам на Соловки. Его жизнь разрушал алкоголь, хотя у него были «золотые» руки, «светлая» голова. Когда он брался за какое-то дело, то быстро добивался значительных успехов – развивал бизнес, осваивал какое-то дело. Но когда дела шли в гору, он натыкался на одну и ту же историю: он уходил в запой, и дело рушилось. При том, что как человек он был замечательный и добрый (нельзя сказать, что у него была слабая воля или он был глубоко порочный, или что у него преобладало аморальное поведение), с широким кругозором, но, по всей видимости, в нем была страсть гордости. Можно предположить, что именно она не давала ему выйти из образа жизни, порожденного алкоголем.

Когда с ним шла беседа на предмет его пребывания в Соловецком монастыре, он обрывал беседу одним вопросом: «Батюшка, а сколько вам лет?». То есть смысл вопроса состоял в том, что священник примерно того же возраста, что и он, не может давать ему каких-то адекватных советов. В итоге, приехав на Соловки за помощью, он не смог обрести эту помощь, потому что он не готов был слушать. Он сюда приехал со своей программой; сам начал определять, какие послушания ему нести: сначала он захотел на ферму, потом он захотел в скит, и в итоге его собственные мысли его закружили. Он вернулся домой. Впоследствии его супруга сообщила, что он погиб: его нашли рядом с трассой с проломленной головой. Возможно, голова была проломлена боковым зеркалом. Может быть, Господь попустил это, чтобы этот человек искупил тот грех, который тяготил его.

Он рассказывал ранее, что, будучи в алкогольном опьянении, он, управляя ТС, наклонился вниз, чтобы прикурить сигарету и потерял дорогу из виду. В эти несколько секунд произошло столкновение с человеком, и он успел только увидеть, что через лобовое стекло пронеслось чье-то тело. Останавливаться он не стал, потому что был напуган, и скрылся с места происшествия. Этот эпизод врезался ему в память и не давал покоя. Данная история перекликается с историей об одном древнем аскете, который говорил братии, что он погибнет, будет растерзан львом, потому что как-то он имел возможность защитить человека, на которого напал лев, но он этого не сделал. Это событие тяготило его душу, и он молил Господа, чтобы Тот послал ему возможность искупить свой грех.

2. О свободе воли и доверии науке

Вопрос о том, принимать или не принимать концепцию болезни в отношении зависимости, в итоге сводится к еще более важному фундаментальному вопросу: речь идет о человеческой свободе. Насколько человек детерминирован в своих поступках?

Сегодня становится общим трендом отрицание у человека свободы выбора. Человек представляется в выступлениях спикеров как марионетка в руках своего мозга. Некоторые спикеры ссылаются на эксперимент Либета, который, якобы, доказал, что принимает решения мозг, а не субъект. Но насколько данные, полученные в ходе эксперимента, были адекватно интерпретированы? В сноске приводится ссылка на видео, подготовленное одним современным философом. Он, рассказывая о ходе эксперимента, объясняет, почему результаты эксперимента не могут сопровождаться приведенной выше интерпретацией[5].

В подтверждение того, что человек не самостоятелен, сейчас приводятся различные данные, в том числе визуализации, полученные с помощью фМРТ. В ведущих изданиях по всему миру стали появляться снимки визуализации мозга с шокирующими заголовками о том, что ученые обнаружили участки мозга, отвечающие за любовь, ненависть, симпатию, воспоминания о прошлом и так далее.

Однако эти снимки не являются фотографиями в прямом смысле слова. Они лишь отображают определенные области мозга, которые работают интенсивнее других (о чем свидетельствует повышенное потребление ими кислорода), когда испытуемый выполняет некоторую задачу, например, когда он смотрит на изображение незнакомца, или когда его просят возродить в памяти приятные воспоминания из детства.

Рассмотрим Лондонский эксперимент, который, якобы, вносит свой вклад в копилку аргументов против наличия у человека свободы воли. Он ничем не отличается от других подобных экспериментов, которые проводились в других нейробиологических лабораториях. Так, людей попросили взять с собой на исследование фото людей двух типов – тех, кого они любили и тех, кого ненавидели. В итоге, у всех испытуемых активировались определенные зоны. Пресса подхватила это и стала активно транслировать, что в мозге нашли нейроны, отвечающие за ненависть. Однако по факту фМРТ всего лишь отражают изменения уровня кислорода в разных участках мозга, демонстрируя, какие из них более активны.

И делать на основании этого выводы о том, что на самом деле ненавидит не сам человек, а его мозг, который решает за него испытывать те или иные чувства, как минимум, безосновательно, и как максимум – очень далеко от высоких научных стандартов. Это мнение не наше, но также подтвержденное группами независимых друг от друга ученых, также описавших свои размышления в книгах[6].

Кстати, глубокая работа нашего сознания не регистрируется томографом. Он регистрирует какие-то яркие возбуждения, но естественную деятельность, например, когда человек просто сидит и размышляет, очень трудно схватить. Представим, что человек выбирает, куда ему отправиться в паломничество: на Соловки или на Валаам. Он сопоставляет даты поездок, сумму билетов, даты возвращения, думает о том, успеет ли он сделает ремонт, когда вернётся в определённую дату, а также сможет ли он купить то-то или то-то, если у него останутся деньги и так далее. Как этот процесс анализа схватить томографом?

Например, в книге «Нейромания» (о ней – далее) описывался эксперимент, в рамках которого одному человеку показывали изображения кандидатов в президенты, и аппаратура зарегистрировала активность участка мозга, ответственного за ненависть. Соответственно, сделали вывод, что у испытуемого возникло это чувство при виде изображений. Но этот же участок, как справедливо утверждают авторы книги, ответственен и за сопереживание. То есть, у одного и того же участка мозга может быть масса функций, о которых мы не имеем понятия.

Здесь можно вспомнить Виктора Франкла, который говорил, что «опасность заключается отнюдь не в специализации как таковой, да и не в недостатке универсализации, а скорее в той кажущейся тотальности, которую приписывают своим познаниям столь многие ученые в заявляемых ими претензиях на “тотальное знание” (Ясперс). Тогда, когда это происходит, наука превращается в идеологию. Что касается, в частности, наук о человеке, то биология превращается при этом в биологизм, психология – в психологизм и социология – в социологизм».

2.1 Что не учитывает Роберт Сапольски?

Роберт Сапольски – нейробиолог и профессор Стэндфордского университета, известный своими исследованиями в области стресса, дегенерации нейронов и биологических основ человеческого поведения, автор книги «Биология добра и зла». Сапольски известен своими работами по изучению приматов. Он исследует их социальное поведение и стрессовые реакции, показывая аналогичные механизмы у людей.

Сапольски вызывает дебаты своими взглядами на свободу воли и религию, утверждая, что свобода воли является иллюзией, обусловленной нашей биологией, окружающей средой и предыдущим опытом. Он также подходит к религиозным переживаниям с биологической точки зрения, рассматривая их через призму эволюционной биологии и неврологии. Сапольски предполагает, что глубокие духовные переживания могут быть связаны с определенной активностью мозга. Это ставит под вопрос традиционные представления о духовности.

Здравый смысл подсказывает нам, что высшая нервная деятельность не определяется напрямую. Иначе мы приходит к отрицанию образования. Зачем учить людей, если все предопределено биологией? Но ежедневный опыт показывает: если человек не явно болен, то он, например, ел одни продукты, читал в течение некоторого времени осмысленно статьи о здоровом питании и стал есть другие продукты.

Как отмечал один автор в критической статье о Сапольски, Сапольски «заявляет, что не существует никакого “я”. Следовательно, не существует и “мы”. Есть только события, а не агенты». И далее автор ставить логичный вопрос: если все определено биологией, если детерминизм истинен, зачем учить студентов? «Если обсуждение имеет смысл – если сама проблема достойна размышления – тогда детерминизм ложен, и нам нечего “раскрывать” впечатлительным студентам».

«Смысл детерминизма как раз в том, что решения не принимаются нами, и мы ничего не причиняем. Следовательно, нет смысла обсуждать “за” и “против”. … Если же истина (или её отсутствие) действительно определяет исход аргументации, значит, детерминизм ложен». Автор критической статьи далее отмечает признание Сапольски, что тот не способен следовать принципам детерминизма на практике. То же касается и иных детерминистов, они признают, что не в состоянии жить так, будто свободы воли нет. Следовательно, их приверженность детерминизму не влияет на их поведение. «Они живут так, словно свободная воля существует, как будто существует цель, и – поскольку свободная воля предполагает её источник – так, будто существует Бог. … философ, который не воплощает свои идеи в поведении, утрачивает смысл как мыслитель».

Почему мы рассматриваем работы именно Сапольски в контексте темы свободы воли? Его взгляды являются иллюстрацией общих тенденций. То, что говорит и пишет Сапольски, является общим для многих современных ученых-нейробиологов. Поэтому критикуя его работы, мы даем обратную связь на тренды в целом.

Во время написания данной статьи я не раз консультировался с ученым, с которым мы поддерживаем многолетнее общение. Он является старшим научным сотрудником отделения хирургии в одном из крупнейших европейских институтов. Когда я задавал ему вопрос о Роберте Сапольски, поддерживающем идею об отсутствии свободы воли и о том, что все процессы в мозге познаваемы, он ответил примерно следующее.

Риск переключения на изучение следствия, а не причины

Науке известны крупные «реле», имеющиеся в мозге. Например, известно, возбуждение какого отдела мозга связано с движением руки. Проведем аналогию с компьютером. Мы знаем, протекание тока по какому проводу приводит к зажиганию лампочки, но компьютер управляется микросхемой, которая мала в размерах, и мы не знаем, что находится внутри нее. Ученые типа Сапольски изучают скорее деятельность реле, то есть следствие. Предположим, что пришел человек, нажал на кнопку, и вследствие этого запустился такой-то процесс. Но почему этот человек пришел? Кто выплатил ему зарплату? Можно провести и такую аналогию: когда открывается такой-то вентиль, из крана течет вода. Однако мы не говорим в этот момент о системе труб, которая пролегает под землей.

Гипофиз называют мешком с гормонами. Ученые иногда считают, что определенные вещества запускают деятельность организма. Но гипофиз выбрасывает гормоны не самостоятельно, а после получения импульса от гипоталамуса, который тоже не самостоятелен. Он управляется корой. А в коре, если можно так сказать, содержится то, что человек видел, читал, продумал и осмыслил. Наука со своими лекарствами, методами воздействия нацелена на деятельность реле, то есть она пытается управлять теми процессами, которые находятся под внешним контролем. Жизнь духовная, вера сопоставимы с условной микросхемой, которая остается недоступной для научного познания, которое отвергает все то, что не облекается в цифры.

Нассим Талеб об игнорировании на бумаге того, что доказало свою жизнеспособность на практике

Здесь можно сослаться на известную книгу Нассима Талеба «Антихрупкость». Отметим, что он является православным христианином, который пытается соотнести науку и реальный опыт и пишет об ученых, которые в силу своего мировоззрения считают, что все процессы в природе познаваемы. Считает, что такие люди, кстати, делают наш мир очень хрупким.

Они создают наукообразные модели, которые имеют на бумаге вид благополучия, но эти модели не учитывают того, что есть непредсказуемые события: финансовые кризисы, например. Общество и экономические системы, построенные на подобных моделях, становится очень хрупкими и разрушаются. А антихрупкие модели, которые при столкновении со стрессорами становятся сильнее, потому что создаются с учетом практики.

Он многократно упоминает, что наука любит описывать задним числом произошедшие события посредством тех или иных экономических инструментов. Задним числом описать события не сложно. Сложно – их предугадать. Нассим Талеб, используя математические модели, отмечает, что иногда исследователи, изучив некоторые переменные, предполагают, что результат будет таков. Они мыслят линейно, считая, что добавление одной переменной мало повлияет на конечный результат. Он же утверждает обратное: добавление одной переменной может увеличить число в миллиарды раз.

Известно, что в мозге порядка 100 млрд нейронов. У каждого нейрона, если сказать грубо, около сотни связей с другими нейронами. То есть количество взаимодействий, которое может протекать между нейронами, даже трудно представить. Если меняется даже один элемент в этой сложнейшей системе, мы имеем уже другой тип взаимодействия. Также Нассим Талеб отмечает спорность тех подходов, которые отменяют то, что выдержало контакт с 1 000 000 000 000 стрессоров и осталось жить, и считает, что неразумно отменять это в пользу публикации в научном журнале.

Также он отмечает, что те учёные, которые выдвигают смелые гипотезы, часто оторваны от реальной жизни. Уже было упомянуто про цикл бесед «Остаться человеком…», в котором собирался опыт людей, которые выжили в экстремальных условиях. В этом же ряду можно упомянуть книги Сергея Галицкого «И в смерть, и в жизнь». В этих книгах не какие-то мифические истории, а рассказы героев России, боевых офицеров, повествующих о своих внутренних осмыслениях, которые происходили во время реального боя.… Факт выживания этих людей при столкновении со стрессорами, серьезность пережитого ими говорит в пользу их воли и силы духа. Соответственно, говорить об отсутствии у человека свободы воли – то же самое, что закрыть глаза на происходящее в действительности и на ту сложную работу, в результате которой человек приходит к сложным решениям.

Также Нассим Талеб, описывая сложность мира, призывал не доверять красиво скроенным теориям, которые на бумаге отрицают то, что доказало свою жизнеспособность на практике. Он пишет: «Когда дело доходит до нарративов, мозг превращается в последнее убежище теоретика-шарлатана. Назовите область знаний нейро-что-то-там – и она вдруг станет респектабельной и убедительной, а у нас появится иллюзия строгой причинно-следственной связи. Но мозг для этого слишком сложен, это самая сложная часть анатомии человека – и орган, который легче всего обмануть лоховской причинно-следственной связью. Кристофер Шабри и Дэниэл Саймонс обратили мое внимание на доказательство, которое я искал: если теория отсылает к чему-то, что связано с мозгом, она кажется нам более убедительной и “научной”, даже если это какая-то бессмысленная психоневроахинея».

«По милости хрупкоделов современная культура постепенно ослепла и перестала замечать в жизни загадочное. … Неначитанный человек не в состоянии увидеть будущее; отсутствие книжной культуры, как правило, идет рука об руку с презрением к истории – это побочный продукт безоговорочной неомании. … Прошлое – если смотреть на него правильно, о чем мы сейчас поговорим, – куда больше расскажет вам о свойствах будущего, чем настоящее. Чтобы понять будущее, не нужен техноаутистский жаргон, “передовые примочки” и прочее в этом духе. Необходимо уважать прошлое, интересоваться историческими записями, алкать мудрости предков и понимать, что такое “эвристика”, неписаные практические правила, благодаря которым мы выживаем. Другими словами, нужно признать важность того, что нас уже окружает, – того, что выжило».

Фактор обогащенной культурной среды

Одну из смелых гипотез, выдвинутых Сапольски, можно сформулировать так: вследствие неблагополучия в детстве у человека происходят структурные изменения в мозге, что предопределяет его к тем или иным поступкам, лишает свободы. Но это нужно как-то доказать. А доказать это очень сложно. То есть, можно только создать гипотезы. Во-вторых, есть такой эффект, как пластичность мозга. Случается, что при физических поражениях мозга функция, которую выполнял тот или иной поврежденный его участок, все равно сохраняется. Если у человека снесло 90% мозга, это один вариант и мы его сейчас не рассматриваем. Однако было много исследований, проведенных во время Великой Отечественной войны А.Р. Лурия, которые обнаружили и доказали компенсаторные возможности поврежденного мозга при ранениях. Приведу также в пример исследование капитана медицинской службы Графмана, которое показало, что даже если у солдата было огнестрельное или осколочное ранение мозга, но этот солдат до ранения читал книги, у него было на порядок больше активных нейронов[7].

То есть он считает, что «лишний» интеллект позволяет прогнозировать способность человека преодолеть травму. «Лишний» интеллект – это когда человек думает не только о работе, а когда он интересуется многим. Соответственно, когда мы читаем, вступаем в социальный контакт, что-то осмысливаем, наш мозг активен, активность нейронов высокая. И когда определённый участок мозга поражается, то мозг за счёт этих активных нейронов пытается выстроить обходные пути. И бывает так, что МРТ показывает нам, например, травму, локализованную в каком-то отделе мозга, который ответственен за определенную функцию. Но функция оказывается сохранной до известной степени, хоть и представлена не в полном объеме. Это отмечается потому, что соседние участки мозга взяли на себя управление поврежденными.

Именно в связи с этим Джорджо Бонанно («The end of trauma») говорил о том, что дети из неблагополучных семей могут обладать таким качеством, как жизнестойкость при условии наличия у них гибкости мышления. Гибкости, не в смысле «и нашим, и вашим», изворотливости и пр., а способности быстро оценивать ситуацию на основе анализа ее составляющих, ориентироваться в ней, в соответствии с ней определять стратегию, менять ее с появлением новых вводных.

Подробнее о взглядах Дж. Бонанно, рассмотренных с позиции православного мировоззрения, см. в главе «Феномен жизнестойкости. “Конец травмы” Джорджа Бонанно» из текста «Духовная жизнь и перестраивание травматического рефлекса (духовные авторы и академик Павлов). Часть 1».

Гарвардское исследование, в рамках которого изучались люди в нескольких поколениях, показало, что главным фактором ощущения человеком благополучия в своей жизни являются социальные отношения. Изучались и люди из самых элитных эшелонов, и из самых неблагополучных районов, где нет даже воды. Если человек родился даже в бедной семье, но в ней есть социальные отношения, он не считал свою жизнь пропащей. Но чтобы вступить с кем-то в отношения, нужна эмпатия, доверие, любовь.

А нейробиолог считает, что любовь – это нечто биологически предопределенное. Дескать, эволюционно, с целью выживания у людей сложилась модель сотрудничества со своими сородичами[8]. Если эта гипотеза верна, то почему некоторые люди продают своим соплеменникам наркотики? Почему грабят представителей своего же этноса? Неужели они идут против эволюционной модели?

Жизненный опыт показывает, что в семьях умных и богатых людей могут рождаться те, кого в обществе считают отщепенцами. А среди людей зависимых могут родиться дети, которые внесут созидательный вклад в жизни общества. Могут быть два умных человека, но один будет изобретать лекарства, а другой – наркотики. Если представить сложность мира, то очарование гипотезой ученых, утверждающих об отсутствии свободы воли у человека, просто тает. Если, конечно, рассматривать жизнь человека на уровне пищевого рефлекса, на уровне модели, ставящей в центр эту рефлексную составляющую, то тогда мы изучаем рыле, а не микросхему, которая управляет этим рыле, как говорилось выше. В таком случае создается некая иллюзия понятности, потому что пищевой рефлекс у всех людей запускается примерно одинаково.

Но если несколько расширить эту схему и включить в нее социальный контекст, то тогда опять все становится не очень понятно и трудно прогнозируемо. Голод есть голод для любого человека, но одни люди идут работать, а другие – убивать себе подобных. Опять же, выбор зависит не от каких-то прямых причин, которые лежат на поверхности и поддаются простому изучению. Выбор обусловлен большим количеством факторов: многолетним опытом, тем, что человек видел, думал, осмыслял, предполагал.

Есть и статья Р.Д. Тукаева про нейрогенез[9] (процесс формирования нейронов). Исследование было проведено на грызунах, но он осторожно пытается перенести экспериментальные данные на человека. Оказалось, что по-настоящему шоковые ситуации могут вызывать процесс блокировки нейрогенеза (процесса образования новых нейронов). И, соответственно, если у человека происходит стрессовая ситуация, например, изъятие детей из семьи, разрыв контакта с матерью, а, значит возникает и связанная с ней эта самая блокировка, то когда человек оказывается в обогащенной среде, то есть в среде, когда возможность социального контакта возобновляется, появляется возможность получения образования, начинают просматриваться перспективы развития, то этот процесс нейрогенеза возобновляется.

Идеи Тукаева и Граффмана с точки зрения православного мировоззрения и применительно к вопросу жизнестойкости человека в отношении боевых действий – в статье «ПОБЕДА – не только на войне, но и – над войной внутри себя. (Некоторые физиологические аспекты ПТСР и Боевой Психической Травмы в контексте смысловой вертикали, позволяющей преодолеть их)».

Норманд Дойдж в своей книге «Пластичность мозга» написал, что именно интерес к миру, внимание к миру, обеспечивают такое качество мозга, как пластичность. Кстати, он приводит интересный пример. У его папы был инсульт, но он с папой занимался, после чего папа восстановился. Когда после смерти было вскрытие, врачи не могли понять, почему при всех имеющихся поражениях мозга у папы не были заметны отклонения в поведении. У него же огромная часть мозга была поражена. Почему так было? Автор говорит о том, что это любовь к людям, интерес к жизни привели к тому, что мозг компенсировал полученные травмы.

Ежедневная стойкость, и социальный контакт, и отношения с людьми, и интерес к жизни – все это основано на определённых наших ценностях и жизненных смыслах. Человек верит в осмысленность этой жизни, в разумность мироздания, в то, что существует благо. И он к этому благу идет. И тогда, действительно, человек преодолевает даже те негативные явления, которые есть в его жизни. Это на огромных примерах показано в серии книг «Щит веры. Воину-защитнику и гражданскому населению в помощь», которые я издаю со своими помощниками.

Для чего я делаю такое отступление? Для того, чтобы показать, что отрицание вышеперечисленных факторов, влияющих на жизнь человека, упрощает понимание как жизни, так и самого человека. А также показывает, что выводы Роберта Сапольски ошибочны.

Н. Бехтерева – один из крупнейших ученых в области мозга, совершенно опровергает своей жизнью тезис Роберта Сапольски о том, что дети, воспитанники детских домов, обретают функциональные нарушения на всю жизнь. Она также являлась выпускницей детского дома. Название ее книги «Магия мозга» показывает, насколько мозг загадочная субстанция.

На самом деле было много ученых, воспитанников детского дома. Хотя, известно, что в советские годы беспризорниками по большей части были дети репрессированных профессоров, офицеров. Это были дети, соответственно, с определенной генетикой, передающейся через поколения. Дети, которые в детстве получили многое для своего развития. Но мы знаем и других беспризорников.

С. Макаренко, например, в том числе в своей общине занимался и подростками, выходцами из махновцев. То есть подростками, которые прошли гражданскую войну и были способны и на жесткость, и на убийство. И мы знаем, что благодаря воспитанию в них определенной системы ценностей, смыслов, пусть даже не всегда связанных с верой. А хотя бы привитие принципов созидательного труда, отношения к ближним, основанного на любви, ответственности за свои поступки, удается достичь непредсказуемых результатов.

Сейчас очень трудно представить, но если почитать труды С. Макаренко-Павлова, то можно увидеть, что по сути его беспризорники создали хай-тек технологии. Было налажено производство передовой техники – фотоаппарата, который можно сравнить с современным iPhone. То есть его община зарабатывала деньги. Фантастический результат! Но его обвиняли именно в том, что была жесткая дисциплина – воспитанник мог быть наказан. Понятно, что наказания были, но они осмысливались детьми, не было избиений. Один воспитанник колонии рассказывал, что он ударил девочку, и его вызвал Макаренко. А Макаренко мог вызвать наряд НКВД, и человека могли увезти. «Я несколько часов сидел в кабинете у Макаренко, он работал. И мне хотелось, чтобы он меня как-то наказал, чтобы меня поставили разгружать все вагоны, которые можно. И вот я несколько часов думаю, как меня накажут. Через несколько часов он на меня посмотрел и спросил: “ты все понял?” – Я говорю: “я все понял”. “Иди”». Вот это и был мощный педагогический прием. Но он работал только в системе других приемов воспитания Макаренко.

Опыт Центра Святителя Василия Великого, где я читал лекции, показывает, что от около 80% парней из самых неблагополучных семей, где папа – сутенер, мама – проститутка, с детства наркотики, драки, разбойные нападения, после 7 месяцев реабилитации не возвращается к криминальному наркотическому образу жизни. Это сверхпоказатели для мирового опыта. Если быть объективным, то 20% из этих молодых людей – это ребята, которые хоть и не возвращаются к наркотикам, но и не находят себя в жизни. Смысл реабилитации в том, чтобы человек нашел себя в жизни, чтобы у него появилась любимая профессия, семья как результат его социализации.

Это я к чему? Дело в том, что либеральная повестка, в рамках которой рассуждает Роберт Сапольски, не дает возможности человеку увидеть результат преодоления своих биологически выработанных негативных условных рефлексов.

Подлинные изменения происходят в том случае, если они основаны на каких-то человеколюбивых принципах. В этом православном центре, о котором мы говорили выше, не пропагандируется религия, потому что было выяснено, что, если ребятам пропагандировать религиозное учение, они начинают манипулировать окружающими. То есть, «ну типа, я послушаю лекцию, а религия меня на выходные отпустит». Однако только при условии осознанного и уважительного отношения к другому, соблюдение определенных правил, у человека появляется какое-то понимание, как ему исправить недостатки, недочеты. И он начинает исправляться.

В рамках либеральной повестки предполагается, что насаждать правила – неправильно, что ценности – выбор каждого. Виктор Франкл говорит, что студентов, которым не прививают ценности, охватывает апатия. «Основные проявления экзистенциальной фрустрации – скука и апатия стали вызовом для образования, так же как и для психиатрии».

Как было сказано выше, «в эпоху экзистенциального вакуума образование не должно ограничиваться и удовлетворяться передачей знаний, оно должно совершенствовать способность человека находить те уникальные ценности и смыслы, которые вечны и не могут быть задеты упадком нравов. Совесть является способностью человека находить подлинный смысл, содержащийся в жизненных ситуациях. Следовательно, образование должно давать человеку необходимые средства для того, чтобы найти этот смысл. Вместо этого образование часто усиливает экзистенциальный вакуум. Чувство пустоты и бессмысленности у студентов усиливается еще и из-за того, каким образом им трактуются научные открытия, а именно, из-за редукционизма. Студенты подвергаются идеологической обработке со стороны механистической теории о человеке и релятивистской философии жизни. Редукционистский подход к человеку стремится материализовать его, то есть стремится относиться к человеку как к res, вещи. Однако, говоря словами Уильяма Ирвина Томпсона, существующие как столы или стулья, они живут. И если они обнаруживают, что их жизнь сводится к простому существованию столов и стульев, они совершают самоубийство»[10].

Понятно, почему Роберт Сапольски говорит о невозможности человека исправить самого себя. Потому что такова система образования. Она перестала человека учить созидательному труду, общению друг с другом, уважению к учителю. Нельзя говорить о ценностях. Не дай Бог ты скажешь что-то о Боге, на тебя пожалуются. Как говорится, человек должен сам решить. И получается какое-то лукавство.

Гибкость мышления, иммунитет, созидательные мысли, созидательный труд, – вот что является действенным. У одного автора Добротолюбия сказано, что с аскетом, который знает, что такое рукоделие, борется только один демон, и аскет его побеждает. А человек, который не знает, что такое рукоделие, с ним борются восемь демонов, и они его одолевают. Сейчас система образования в детских домах занята в основном выталкиванием человека в совершеннолетие. Довести до совершеннолетия, а дальше – делай, что хочешь, хоть умирай. Да, им выдают какие-то пособия, но они в течение месяца их пропивают, теряют квартиры. Потому что нет созидательного воспитания, которого боятся. Потому что это не в повестке!

Фактор недобросовестных научных исследований

Сапольски не учитывает помимо фактора обогащенной среды, важного и для становления личности самих ученых, еще и фактор недобросовестных научных исследований, которые, тем не менее, внушают людям доверие. Академик Павлов говорил, что познать явление – значит научиться его предугадывать[11].

Поэтому, если учёные типа Роберта Сапольски задним числом указывают на то, какие отделы мозга задействованы в данном случае, и с этих позиций объясняют явления, которые должны, по их мнению, произойти, то пусть они попробуют предугадать поведение человека, но не в жёстких экспериментальных условиях, а во всём многообразии жизни.

В чем смысл научного эксперимента? Здесь будет высказана мысль, которая является общей: данные можно считать научными, когда они подтверждаются разными людьми. То есть и учёный «А», и учёный «Б» получают в результате исследования одни и те же данные. Могут ли учёные типа Роберта Сапольски, описав механизм принятия того или иного решения, подтвердить в реальности, на массивной выборке, что масса людей именно таким образом, как они описали, придут к конечному результату? Учёный, с которым я общался, сообщал, что мозг человека (да и животных) устроен до предела сложно. Система управления (микросхема) даже каких-то простейших животных чрезвычайно сложна.

Есть замечательная работа, которой со мной поделился мой нейрохирург, с которым мы общаемся – Лысов В.Г, «Риторика гомосексуального движения в свете научных фактов, 2019». Как это относится к Роберту Сапольски? На огромном количестве фактов, даже на зарубежных исследованиях, Лысов в пух и прах разбивает утверждения гомосексуального движения о том, что это врожденное явление. Были сделаны выводы по огромному количеству исследований, изучались однояйцевые близнецы и так далее. В частности, он описывает, каким образом были произведены исследования Кинси, сделавшего вывод о норме гомосексуального поведения. Кинси, когда изучал извращения, не брал людей из случайной выборки. Он тщательно подбирал кандидатов для исследований и потом как бы подправлял их интервью. Но давайте посмотрим: если вы будете изучать заключенных тюрьмы, которые посажены в тюрьму за извращение, за насилие, естественно, вы докажете, что это норма. Каким образом докажете? Вы просто увидите, что очень большой процент в популяции к этому склонны. Но изначальная ошибка в том, что вы изучали именно посаженных за насилие людей, отбывавших наказание в тюрьме.

И также Лысов показывал, каким образом проводилось исследование одной женщины. Кто хочет посмотреть подробно, сам может посмотреть. Ее задачей было показать, что гомосексуалисты психически уравновешены. И это, опять же, не было честное исследование. Само гей-сообщество этой женщине поставляло кандидатов для исследований. Отбирались наиболее уравновешенные. Чтобы, изучая их, она подвела наблюдателей к той мысли, что все геи уравновешены. Лысов пишет, что эта женщина занималась крысами. Она не специалист ни в социологии, ни в той области, за которую она взялась. Также он пишет, каким образом гомосексуализм был исключен из списка заболеваний. Это не было научным голосованием. Это было насилие, в прямом смысле слова. На заседание Американской Ассоциации Психиатров пришли активисты гей-сообщества, которые устроили дебош. Не было никакого голосования. То есть это была какая-то акция. И все это подробно он описывает.

То есть я к чему? Как говорил Матиас Десмет, до 85% результатов исследований фальсифицированы. Эта книга очень хорошо демонстрирует, как подтасовывались данные в случае с гей-сообществом.

Мы с моей знакомой, которая занимается физиологией мозга, обсуждали книгу Роберта Сапольски. Она говорит, что, прочитав авторитетные западные журналы, она потом обращалась к первоисточникам и очень удивлялась, что такие глобальные выводы были сделаны на основе исследований, которые включали очень мало людей. То есть данные, полученные по узкой группе, экстраполируются на всю популяцию в целом. У нас, говорит, в России, все-таки практика сложилась, что нужно гораздо больше участников исследования. Однако, по словам моего знакомого нейрохирурга, несмотря на то что у нас одни из крупнейших институтов в Европе, но даже нам не хватает мощности для того, чтобы провести полномасштабные исследования по всем правилам, чтобы можно было считать результаты достоверными.

Когда мы говорим об исследованиях мозга, надо понимать, что в каждую минуту всё в мозговых системах меняется. Очень трудно, как мне мой знакомый говорит, сформулировать даже суть эксперимента, потому что нейронные сети постоянно обновляются. И если ты знаешь, что идёт эксперимент, это уже влияет на ход эксперимента. Или если ты знаешь, что эксперимент не опасен, то ты тоже реагируешь иначе, чем если ты реагируешь в сложной ситуации. Как на полном серьёзе можно говорить, что свободы воли нет, когда мы просто видим человека, который нажимает на кнопку?

Вот если бы на тебя медведь в лесу напал, и тебе некуда было бы идти… Или случай Дубровского у Пушкина. Когда Дубровского толкнули в комнату, там был только один угол, где медведь не достает. Люди, кстати, очень быстро находили угол. Или, как мы знаем, аварийные ситуации включают какие-то паттерны поведения, ранее нам не известные.

Мой знакомый монах, легкоатлет, у которого было активное прошлое, говорил, что на улице его попросили дать закурить. Он наблюдает, что у парня плечо дернулось, рука пошла на замах. Он представил примерную длину руки, оценил траекторию. Пока на него замахивались, он бы уже позвонить успел. Когда люди профессионально занимаются спортом, рукопашным боем, они просто видят, что кто-то делает что-то угрожающее. Но если расстояние безопасное, то и нет повода пока дергаться. То есть, они оценивают ситуацию и понимают, что сейчас не надо мобилизовываться по полной программе. И поэтому эффекта мобилизации, которого ожидают при проведении эксперимента, может тоже не быть. И человек нажимает на кнопку, «как левая нога скажет», не особо включаясь. А когда случится вопрос жизни и смерти, ты обязан будешь включиться по полной.

Знакомый нейрохирург, о котором говорил выше, продолжает свои размышления на тему «мозг устроен для безобразия сложно». Мы не знаем вообще ничего о нем. И, конечно, когда какой-то ученый пишет популярные книжки или читает лекции для первого курса мединститута, он объясняет все понятно. Какие-то магниевые пробки вбиваются в память. Но почему они вбиваются? Ученые говорят: «Смотрите, человек увидел это, у него эта область включилась, а вот это увидел – эта область включилась». На самом деле на что это похоже? У нас есть крупный завод, и мы видим, как работают станки. Мы можем оценить, что этот коленный вал тут крутится, но мы ничего не можем сказать про ту микросхему, про тот процессор, который где-то там, в базовом компьютере находится, который дает сигналы и этому коленному валу тоже. Также и с визуализациями мозга с его функциями. Мы видим лишь малую часть, а на основной вопрос о том, что дает всему сигнал, ответить по визуализациям невозможно.

Кроме того, эксперимент о свободе воли очень трудно поставить. Есть тезис, например: вера помогает человеку в экстремальных ситуациях. И этот тезис можно подтвердить ссылками на огромное количество мемуаров людей, которые прошли концентрационные лагеря. Например, христиане в годы гонений. В книгах «Щит веры. Воину-защитнику и гражданскому населению в помощь» анализируются такие истории. Но экспериментально это очень трудно подтвердить. Почему? Потому что это будет противоречь этическому принципу науки «не навреди».

Чтобы это подтвердить экспериментально, нужно взять, например, 50 человек верующих и 50 человек неверующих и жестко начать их ломать. Причем конкретно ломать. А потом смотреть, сколько из них покончило с собой, сколько сошло с ума и так далее. Сколько травмировано? Но это противоречит самому принципу «не навреди». Поэтому такой эксперимент никогда не может быть поставлен.

Но у меня есть данные похожего эксперимента, я бы так сказал. У меня есть одна знакомая, которая всегда боялась вида крови. То есть можно сказать, что она была обусловлена на определенную физическую реакцию. И когда она училась в институте, и нужно было сдавать кровь на анализ, то ее мама ходила в кабинет с пакетом. И медсестра говорит: «женщина, у вас дочка взрослая, самой надо сдавать кровь». Мама говорит: «Я знаю, зачем я зашла». И как только ей прокалывали пальчик, она видела каплю крови, у нее сразу срабатывал рвотный рефлекс. А мама уже с пакетом стояла рядом (сейчас бы сказали – «созависимая»).

Однажды так произошло, что папа этой девушки мылся в ванне и поскользнулся (там был разбитый кафель), он лицом ударился в скол кафеля, ему рассекло лицо. Глаз не вытек, но еще бы чуть-чуть, и глаз был бы потерян. При этом папа был не очень трезвый. И вот эта девушка, у которой от капли крови возникал рвотный рефлекс, остановила ему кровь, все замотала, перевязала, вызвала скорую. То есть у нее включились какие-то совершенно другие механизмы.

Фактор профессиональной деформации

Ни в коем случае не осуждаю Роберта Сапольски как человека. Можно сделать попытку посмотреть на него как на учёного. Известно, что он приматолог. Также известно, что среди специалистов есть такое явление, как профессиональная деформация.

Например, врачи скорой помощи, которые за несколько лет сняли с подоконников сотни люди, стоящих на грани психоза, со временем начинают «видеть» диагнозы у тех людей, у которых этих диагнозов нет. Известно, что работники силовых ведомств начинают видеть в обычных гражданах подозреваемых в преступлениях, шпионаже или терроризме.

На дне рождении одного человека произошёл случай, который трудно назвать забавным. Один работник силового ведомства в одном из приглашенных гостей стал усматривать террориста, и начал производить какие-то действия по обезвреживанию данного субъекта. Виновник торжества, именинник, начал пресекать оперативные мероприятия в достаточно резкой форме.

Учёные, много лет наблюдавшие за обезьянами, когда будут всматриваться в представителей человеческого сообщества, в силу профессиональной деформации могут начать усматривать у людей действия механизмов поведения, свойственных животным. Не факт, что эти механизмы имеют место быть на самом деле. Действительно, наблюдая за обезьянами, учёный может прийти к какому-то устойчивому выводу.

Здесь можно вспомнить учение академика Павлова, который, изучая собак, пришел к выводу, что результаты экспериментов, проводимых одним ученым, соответствовали результатам экспериментов, проводимых другим учёным. То есть учёные ставили одни и те же эксперименты и получали одни и те же результаты: когда слюнная железа собаки возбуждалось одними и теми же веществами, ученые получали ту же каплю желудочного сока. Но люди сложнее, чем собаки. Хотя, для кого-то из ученых это кажется спорным. Но можно вспомнить слова академика Ухтомского, который утверждал, что иногда учёные утверждают ту точку зрения, которая закрывает глаза на действительность. То есть человек смотрит на мир сквозь призму своих доминант сознания. Ухтомский описал два феномена: абстракции и интерполяции. То есть, когда группа доминант человека[12] устремлена к какой-то цели, он будет видеть и другие аспекты жизни в свете этих доминант. Ну, например, человек много ест. Естественно, когда он, например, занимается наукой, то, условно, он начинает оправдывать свою позицию и утверждать, что для поддержания здоровья нужно много есть. Тем самым он обосновывает свою необузданную привязанность к еде. Сейчас я упрощенно представил эту ситуацию, но в своей статье «Идея Академика Ухтомского в лекциях и текстах иеромонаха Прокопия» я адаптировал идею для современного читателя. В ней я показал, как развивается феномен абстракции.

По сути, это касается того, как направленный фокус внимания не дает человеку оценить другие грани бытия. И вот эту способность многосторонней оценки необходимо развивать осмысленно. То есть, здесь как раз сознание-то и проявляется, когда мы, понимая сферу своих заблуждений, пытаемся расширить свой кругозор. И второй феномен интерполяции, когда мы какие-то факты начинаем объяснять с позиции предыдущего опыта. Иногда это работает, но иногда эта интерполяция становится основой для ошибки. Поэтому мы должны быть чутки, помня, что каждый встреченный нами человек может быть уникальным. И, конечно, предыдущий опыт где-то помогает нам понять и этого человека, но где-то может и закрыть от нас уникальность его проявлений. И, соответственно, опыт ученого, его знания могут накладывать радикальные ограничения на результаты его новых исследований. Однако, человек ответственен за осознание своих доминант и за управление ими.

Человечный художник, любящий все живое, нарисует и коров с человеческими глазами, а оскотинившийся художник и человека оскотинит. Опустившийся человек, в силу своей душевной организации, не будет видеть нравственной высоты окружающих его людей. Вор, как считает академик Ухтомский, будет везде видеть воровство. Человеку, сексуально распущенному, будет трудно представить, что есть люди, которые хранят верность своей половинке или вообще принимают обет безбрачия.

Ухтомский отмечал, что некоторые учёные, сидя в своих кабинетах, представляют весь мир как некую систему, стремящуюся к равновесию, в этом случае они в каком-то смысле уже предопределены тем или иным выводам. Учёные в силу каких-то своих предположений, осмыслений, задают себе те исследовательские параметры, на основе которых они будут изучать действительность. Ошибка в избрании этих параметров может закрыть для исследователя целые пласты действительности.

Сапольски в своих лекциях призывает отказаться от категорий, но по факту он призывает отказаться от этики. На практике его призыв отказаться от категорий приводит к тому, что отбрасываются любые данные, которые не могут быть напрямую (в его изложении!) сопоставлены с биологией в том прочтении, в каком он их себе мыслит. Но, если по-честному отказаться от категорий, тогда надо отказываться и от преимущественного обращения и рассуждения в узкой рамке биологии.

Он утверждает, что гроссмейстер, который выигрывает турнир, ничем не отличается от бабуина, который вспарывает живот сопернику[13]. Но разве опрашивали гроссмейстеров? Что, если есть гроссмейстеры стеснительные? Как Сапольски будет выкручиваться, если большинство скажет, что они не чувствуют себя таким образом?

Желающие могут сравнить высказывание Сапольски с образом и словами Сергея Корякина – чемпиона мира по шахматам. В рамках программы «Судьба человека с Борисом Корчевниковым» он рассказывает о взлетах и падениях в своей карьере. Он много рассказывает о своем сопернике, норвежском шахматисте Магнусе, когда тот в результате проигрыша вел себя растерянно. У Сергея к нему присутствует дружеское, уважительное отношение. Сергей с ним общался, играл с ним в бильярд.

То есть практика показывает, что не все однозачно в теории Сапольски. Заявляя об отказе от категориальных рамок, не задает ли он новую рамку? Если человек ничем не отличается от бабуина, то чем отличается от бабуина, который выклянчивает банан, сам Сапольски когда шутит перед студентами?

Он говорит, что бабуины проявляют агрессию действием. Но мы, люди, делаем с помощью мысли то, что животные делают действием (агрессия, мол, во время турнира). Если признается сила мысли, то почему она не может работать на созидание, на исправление, скажем, того, что возникло в результате сбоя?

Легко говорить об отмене рамок, когда под рамками ты подразумеваешь этику и культуру. Когда ты профессор известного университета Стэнфорда. Когда ты защищен культурологическими рамками и авторитетом университета. Но, если начать отменять рамки. Давайте перестанем считать Стэнфорд элитным образовательным учреждением. А самого Сапольски не начать ли считать бабуином?

Первую лекцию из цикла «Биология поведения человека» он начал с истории человека, совершившего ряд действий, которые с позиции судебной системы могут быть признаны преступлениями. Сапольски предлагает три варианта причинной обусловленности этого: человек всегда таким был, но скрывался; кризис среднего возраста; неврологическое заболевание. Сапольски говорит о сбое в работе одного гена, в результате чего могло возникнуть заболевание.

Но почему не рассматривается динамика развития этого индивида? В какой семье и как человек рос, что он смотрел, что читал. Ставил ли он перед собой вопрос: тварь ли я дрожащая или право имею? Поэтому ограничение вариантов уже указывает на рамку, на логическую ошибку под названием «ложная альтернатива».

Имеется множество данных, что образы насилия, транслируемые ТВ впитываются зрителями, делая их более уязвимыми перед соблазном проявить агрессию. Некоторые данные приводятся в книге «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического бума и распада общества», в части 3, в главе «Образы насилия и наркотическая субстанция». Вообще, основная идея книги – показать, что вследствие разрушения мировоззрения человек лишается способности обосновать отказ от действий, которые приносят разрушение и ему и другим людям. В книге приводятся примеры, которые не вписываются в логику Сапольски.

Если исследовались 100 человек, совершивших аналогичное преступление, и у 85 из них поломан определенный ген, тогда о чем-то можно говорить. Но если взяли одного человека и нашли-таки у него какую-то поломку, то, как доказать, что именно она и стала причиной всего последующего? А если у этого человека мозоль на ноге имеется? Она имеет отношение к преступлению? В детстве мяч попал в голову. Чем не объяснение?

Возможно, ИИ в будущем на больших данных сумеет сопоставить поломку гена и преступное поведение. Но пока возможен вопрос: корреляция или казуация? Например, в жару люди купаются и едят мороженое, в итоге все оказываются смертными. Если два графика, отражающих частоту поедания мороженого и смертности населения за несколько лет, окажутся перед человеком, при этом будут игнорировать фактор жары, он может решить, что мороженое убивает. Поспешное сопоставление такого рода факторов сплошь и рядом, по мнению одного исследователя, наблюдается в трудах исследователей.

Сапольски считает, что его мнение насчет того, что поведение предопределено биологией, пока не доказано, но наука будущего, мол, обязательно докажет. Что если позиция Сапольски – результат неврологического заболевания? Оно пока не изучено, доказательств пока нет, может, их и не быть. Но, следуя его системе аргументации, почему не сказать, что наука будущего, изучив останки Сапольски, наверняка, даже – бесспорно, сделает вывод о его болезни.

Конечно, биология многое предопределяет в человеке. Но почему мы забываем о способности человека компенсировать недостатки? В этом смысле можно привести еще одну цитату из книги Виктора Франкла «Сказать жизни: ДА!» «Представленная здесь попытка психологического описания и психопатологического объяснения типичных черт характера, которые формировались у заключенного за годы пребывания в лагере, может создать впечатление, будто состояние человеческой души неумолимо и однозначно зависит от окружающих условий. Ведь, казалось бы, в лагерной жизни своеобразная социальная среда принудительно определяет поведение людей.

Но против этого можно с полным правом выдвинуть возражения, задать вопрос: а как же тогда быть с человеческой свободой? Разве не существует духовной свободы, самоопределения, отношения к заданным внешним обстоятельствам? Неужели человек действительно не более чем продукт многочисленных условий и воздействий, будь то биологические, психологические или социальные? Не более чем случайный результат своей телесной конституции, предрасположенностей своего характера и социальной ситуации? И в особенности: разве реакции заключенных действительно свидетельствуют о том, что люди не могли уклониться от воздействий той формы бытия, в которую были насильственно ввергнуты? Что человек вынужден был полностью подчиняться этим влияниям? Что “под давлением обстоятельств”, господствовавших в лагере, он “не мог иначе»?

На эти вопросы есть ответы как фактические, так и принципиальные. Фактические основаны на моем опыте – ведь сама жизнь в лагере показала, что человек вполне «может иначе». Есть достаточно много примеров, часто поистине героических, которые показывают, что можно преодолевать апатию, обуздывать раздражение. Что даже в этой ситуации, абсолютно подавляющей как внешне, так и внутренне, возможно сохранить остатки духовной свободы, противопоставить этому давлению свое духовное Я. Кто из переживших концлагерь не мог бы рассказать о людях, которые, идя со всеми в колонне, проходя по баракам, кому-то дарили доброе слово, а с кем-то делились последними крошками хлеба?

И пусть таких было немного, их пример подтверждает, что в концлагере можно отнять у человека все, кроме последнего – человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам так или иначе. И это «так или иначе» у них было. И каждый день, каждый час в лагере давал тысячу возможностей осуществить этот выбор, отречься или не отречься от того самого сокровенного, что окружающая действительность грозила отнять, – от внутренней свободы. А отречься от свободы и достоинства – значило превратиться в объект воздействия внешних условий, позволить им вылепить из тебя «типичного» лагерника».

Фактор культурного контекста

Немаловажно, что ученые являются обычными людьми, которых захватывают страсти, о которых мы говорили выше в тексте. Это сребролюбие, себялюбие, тщеславие и т.д. Часто в погоне за авторитетом и яркими заголовками, обуреваемые простыми человеческими пороками, ученые идут на подлог и фальсификацию. Также важен в их деятельности и культурный контекст, о чем говорилось выше.

Ученый, может быть, был воспитан на исторической территории Соединенных Штатов Америки, с ее кальвинизмом, с ее стигматизацией людей неблагополучных и с последующей попыткой этих людей обелить. Также эти ученые формировали свои научные взгляды исходя из точки зрения об отсутствии свободы воли: алкоголики просто пьют, потому что у них «мозг болен».

Если человек, каким является Роберт Сапольски, живет в другой культуре, где многие близкие нам ценности отрицаются, он не имеет возможности оценить такие качества, как пластичность мозга, гибкость социального поведения, а еще более такие, как милосердие, прощение врагов и т.п. Естественно, тогда он воспринимает человека с близких ему позиций, прогнозируя последствия его поведения. Можно сказать, что здесь действует такое явление как направленный фокус внимания. Что касается Роберта Сапольски, то он агностик, правильнее сказать, что вообще он отрицает веру. Хотя он пишет, что у него есть верующие друзья, но он считает, что они заблуждаются.

Человек склонен притягивать к себе таких же, как он людей, за счет направленного поиска, не всегда осознаваемого. Это связано с тем, что Ухтомский называет феноменом абстракции, когда человек перестает замечать другие области реальности. Это соотносится со словами Джорджо Бонанно, когда он отмечает, что ученые перестали замечать тех людей, которые обладают жизнестойкостью. Естественно, человек, который наблюдает людей, а сам не проявляет любви и доверия в социальном взаимодействии, интереса к жизни, и обнаруживает чувство апатии, основанное на убеждении всеобщей детерминированности, будет замечать только тех людей, которые прогнозируемо движутся в плохом направлении. В нём может сформироваться убеждение, что, действительно, все плохи.

Роберт Сапольски склонен считать, что религия – это плохо, потому что религия ответственна за сегрегацию людей по религиозному признаку «свой-чужой». Есть известная постмодернистская мысль о том, что религия должна быть уничтожена, потому что она людей разделяет. Он пишет: «Все мировые религии делают упор на различии между Своими и Чужими, хотя каждая из них предъявляет разные требования для принятия в круг Своих для поддержания “членства”» (Р. Сапольски, «Биология добра и зла»).

Но можно предположить, что сегрегация скорее характерна для западной культуры. Вот немецкий тип мышления: «Все, что не Германия, подлежит уничтожению». Это типичный западный паттерн мышления, сформированный, в том числе, гностическими культами: все, что не я, является недостойным. Религиозные войны были, как можно предположить, не столько из-за религии, сколько по причине особенностей цивилизационного типа, если здесь опираться на теорию Н.Я. Данилевского.

Мы знаем, что в Российской Империи масса народов существовала в равновесии. Религия не становилась предметом споров. Иной цивилизационный тип?

Подробнее см. в главе «О поэме “Антропологический манифест…”» из текста «Постмодерн – метамодерн; “Бойцовский клуб” – терроризм; деконструкция – метавселенная; Освенцим».
Часть 1 «Постмодерн, деконструкция и пересборка мышления в новой конфигурации».

В частности, В. Тростников пишет, что «в православной России (вопреки утверждению американцев, будто господствующая религия обречена давить и унижать все остальные религии) все вошедшие в нее народы свободно исповедовали свою религию и жили в соответствии со своими собственными традиционными нормами жизни. Если какие-то исключения из этого правила все-таки были, то они касались в основном русского народа, чье православие было оказенено Российской империей после того, как она стала строить себя по протестантскому образцу»[14].

Понятно, что данные размышления могут показаться несколько утрированными. Акцент в них делается на том, что сегрегация не является повсеместным явлением в отношении религиозного мышления. Если и делать предположение о том, что религия разъединяет общество на «свой-чужой», то стоит поставить следующие вопросы: Какая религия? Где проводились исследования? Кого изучали?

Если исследования проводились среди мусульман радикального толка, то подходят ли полученные данные для прогнозирования поведения православного населения из центральной России? Как проходили исследования? Исследовали действительно верующих людей или просили студентов представить, что будь они верующими, как бы они себя повели?

Ну, и плюс недавнее модное заболевание показало, что сегрегация, даже если мы не рассматриваем религию, может осуществляться и по другим признакам. Например, по признаку соблюдения или несоблюдения каких-то медицинских рекомендаций.

Есть сегодня мнение, что Нобелевская премия присуждается тому, кто движется в тренде западной повестки. Иные взгляды на реальность игнорируются.

Российские физиологи, выросшие на базе иной ментальности, всегда оставят в своих размышлениях место для Духа. Даже тот же Академик Павлов, которого надуманно обвиняют в пособничестве тоталитарному строю из-за того, что он сводит человека к животным рефлексам, писал, что он не отрицает в человеке присутствие Духа. Но когда он сталкивается с физиологическим фактом, он пытается стоять на позиции факта, не привлекая к этому психологические феномены.

2.2 Социальные тренды или наука?

Попытка развенчать христианство

Ещё в качестве предварительных размышлений можно предположить следующее: возможно, речь идёт не о науке, а о неких социально-идеологических трендах, подтверждение которым ищут в наукообразном дискурсе. В частности, Роберт Сапольски является спикером в одном из документальных фильмов «Дух времени». Этот фильм начинается с попытки разоблачить христианство. Говорится, что христианство просто скопировало то, что было в языческих религиях, где была масса примеров воскресающих богов. Отмечается, что христианскую модель просто навязали.

Далее авторы фильма приходят к тому, что была навязана и экономическая модель. Если христианство ложно, то и от экономической модели тоже нужно отказаться. Потом выдвигается идея о том, что есть альтернативные источники энергии: приливы и отливы, энергия ветра и так далее. При этом эти энергии преподносятся так, что они существуют, но не пускаются в ход людьми. Однако умалчивается о том, что по сравнению с углем и другими источниками энергии, данные варианты получения энергии могут закрыть потребность в ней лишь на малые проценты. Фильм клонит зрителя к идее о смене экономической парадигмы. Вывод фильма: нужно обрушить существующую экономическую систему и строить однотипные города в рамках проекта «Венера». Кто их будет строить? Неизвестно. Но не исключено, что вопрос будет решен по схеме, предложенной следующим стишком.

«Весело дети в детсаде живут,
Весело дети песни поют,
А на ветвях развешены в ряд
Несколько плохо поющих ребят».

Как развенчивается христианство? Говорится, что на самом деле есть созвездие «три волхва», и в Евангелии речь идёт о вымысле: речь идёт о созвездии, а не о реальных волхвах. Однако в Евангелии говорится, что три волхва, пришедшие поклониться рождённому Христу, встречались с Иродом, реальным историческим персонажем. После того, как волхвы отошли из Святой земли, Ирод приказал убить младенцев определенного возраста. Примечательно, что место массового убийства этих младенцев было найдено.

В фильме также говорится, что под концом человеческой истории в Священном Писании имеется в виду смена эры знака Зодиака. Если эпоха христианства ассоциируется со знаком Рыб, то эпоха будущего, которая наступает за чертой, которую христианство описывает как конец истории, будет называться эпохой Водолея. Создатели фильма считают, что они разгадали тайный шифр и идею христианства. Однако этот факт не дает ответа на вопрос: зачем апостолам было умирать, проповедуя всего-навсего лишь смену астрономической эпохи? Ответа создатели фильма, конечно же, не дают. Притом, любой, кто читал Евангелие, знает, что проповедь была связана с идеей покаяния и признания Христа – Мессией. Как основные идеи проповеди, если авторы фильма верно уловили суть дела, связана с прецессией (Солнце встает в новом знаке Зодиака)?

Мы знаем, что апостолы были реальными историческими лицами, они рукоположили епископов, те – других епископов. И эти цепочки были реальны.

Реальным был и Христос. Примечательно, что авторы фильма настаивают на том, что Христос был вымышлен. Желающие могут разобраться в этом вопросе, обратившись к книге «Христос в документах истории» (Алетейя, 2023). Были и свидетели воскрешения Христа, ведь многие слышали от Него, что он воскреснет. И многие пришли к месту его захоронения, чтобы проверить, воскреснет ли Он. В том числе, пришел и личный врач Понтия Пилата сириец Эйшу, о чем желающие могут почитать в статье «Исторические свидетельства о Воскресении Христа» из книги «Непознанный мир веры» (также в этой книге есть интересные данные о Туринской Плащанице).

В фильме обнаруживается очень много лжи. По всей видимости, фильм рассчитан на тех людей, которые не станут проверять информацию. Существует много критики на этот фильм[15][16], и участие в этом сомнительном с точки зрения науки фильме, хотя бы в отношении истории христианства, бросает тень на Роберта Сапольски как на учёного. В фильме присутствуют идеи оккультного характера, и это уж совсем не вяжется с образом Сапольски, который в своей лекции «Биология религиозности» относит мета-магическое мышление к шизотипическому расстройству».

Некоторые идеи фильма были рассмотрены в рамках цикла «Мозаика идей».
18.1 Разбор фильма «Дух Времени»: Взлом сознания, тренинги, разрушение логического мышления, резонерство;
18.2 Разбор фильма «Дух Времени»: Мифично ли христианство: каковы доказательства историчности Христа?;
18.3 Разбор фильма «Дух Времени»: Взгляды авторов на религию, этику, зло, науку, финансовую систему;
18.4.Разбор фильма «Дух Времени»: Взгляды авторов на религию, зло, науку, деньги, социальные проблемы;
18.5.Разбор фильма «Дух Времени»: Авторы о равенстве, справедливости. Психопатия, неспособность понять.

Свобода, наука и вера

Можно предположить, что сложности человеческой психики, мозга человека – неотъемлемая составляющая дара человеческой свободы. Если бы мозг человека действительно так легко просчитывался бы, то уже давно какой-то диктатор создал бы работающую модель по захвату человеческого сознания. Но история показывает, что сколько бы человека не вгоняли в какие-то манипулятивные сектантские схемы, каким-то образом у некоторых рано или поздно появляется какая-то искра, и люди выходят из очень продуманных манипулятивных схем.

В одной из своих лекций Вячеслав Дубынин отмечал, что в мозге есть рандомный механизм, который обеспечивает неуязвимость живого существа. Например, если бы решение зайца идти тем или иным путём было бы обусловлено всегда одними и теми же факторами, то лиса бы высчитала траекторию зайца и съела бы его. Поэтому, с точки зрения Дубынина, когда заяц прыгает, он ещё не знает, куда он повернёт – направо или налево. То есть сама идея случайности, возможно, встроена в психику, чтобы сделать ее сложно просчитываемой.

Когда у человека не задействована высшая нервная деятельность, и он живёт только сном, едой и работой, какими-то меркантильными интересами, то тогда его можно просчитать, загнать в ловушку. Но жизненный пример показывает, что, когда у человека появляются высшие настройки, тот человека остановится крайне сложно просчитать. У него появляется какая-то своя стратегия действий в этом мире. Его вторая сигнальная система становится зрелой, способной преодолеть условный рефлекс, который, возможно, был сформирован под давлением окружающей среды.

В этом смысле также можно сослаться на книги «Щит веры. Воину-защитнику и гражданскому населению в помощь». Эти книги были написаны с целью помочь тем, кто имел в своей жизни опыт соприкосновения с боевыми действиями. Речь идёт не только о военных, но и о гражданском населении. В этих книгах, которые включают в себя большое число примеров, показывается, что развитие второй сигнальной системы позволяет человеку преодолеть негативное воздействие условий, в которых ему приходилось жить.

То есть, когда человек обращается к высшим смыслам, он становится способен преодолеть то, что по идее должно было его сломать. Мы знаем, что первые две книги можно отнести в копилку знаний о том, что свобода воли у человека всё-таки есть. Если некоторые авторы считают, что её нет и все в человеке можно просчитать, пусть тогда будет опровергнута вся совокупность материалов, представленных в этой книге. Нам известно, что человек силой своей мысли может контролировать процессы, основанные на безусловных рефлексах.

Например, может подавлять голод. Одних людей один и тот же голод толкает на убийство и воровство, а другие, обратившись к Богу, могут преодолевать свой голод. Мы знаем даже, что мученики силой своей мысли, которая была подкреплена божественной благодатью, могли идти наперекор самому мощному инстинкту – инстинкту самосохранения.

 К этой статье можно добавить ещё два ответа, написанных по поводу размышлений Стивена Хокинга о том, что Бога нет и нет свободы воли. Бога нет, с точки зрения Стивена Хокинга, потому что Он не нужен.

«Наука и религия. Почему не прав С. Хокинг, говоря, что Бога нет, Он не нужен»: Часть 1, часть 2.

Ещё поэт Маяковский сказал, если на небе зажигаются звезды, то это кому-то нужно. Если кто-то о чем-то говорит, и эти слова печатаются в книгах, которые переводится на многие языки мира, большими тиражами, значит это кому-то нужно.

Конечно, не всегда нужно предполагать какой-то злой умысел, и многое человек пишет потому, что это тренд – на это есть запрос у публики. Также можно учесть ориентацию современных писателей на эпатаж. Поразить, ниспровергнуть то, что веками считалось незыблемым. Сделать какой-то смелый шаг навстречу новому.

Также можно предложить иной вариант: если до конца 20-го века Америка представляла собой проект, который, казалось, был способен дать что-то миру, то сейчас все большее число людей разочаровывается в этом проекте. Кто застал перестроечное время в советском Союзе, помнит, с каким вожделением люди смотрели в сторону Америки. Чего стоит популярность песни Наутилус Помпилиус «Гудбай Америка». Америка ведь ассоциировалась с видеомагнитофонами, на которых можно было посмотреть боевики, снятые в Америке. Для советских граждан стали доступны джинсы, жвачки и так далее. Но со временем появились супермаркеты, в которых стало продаваться огромные число джинс, жвачек и всего того, что есть в Америке. И магнитофоны теперь есть везде. Прогресс шагнул далеко вперёд, а что теперь Америка, как проект, может предложить миру? Можно предложить, что этот вопрос приведет к росту различных публикаций в самое ближайшее время.

А пока, возможно, современному миру импонирует деятельность таких учёных, как Роберт Сапольски, потому что они, в каком-то смысле, убеждают современное человечество в том, что оно ни в чем не виновато. Освобождение от чувства вины стало одним из сегментов современной психотерапии, также важным социальным трендом.

Можно вспомнить Виктора Франкла, который, общаясь с заключёнными, говорил, что не хочет давать им дешевого рецепта освобождения от чувства вины. Страдание – это прерогатива человека. Если человек испытывает страдание от совершенного, то именно это страдание и позволяет ему что-то изменить в себе.

Тот, кто соглашается с позицией песчинки в жерновах истории, теряет возможность что-либо изменить. Бруно Беттельгейм указывал, что отказ от чувства вины является провальной стратегией. Если человек, находящийся в экстремальных условиях, совершает какой-то шаг, противоречащий его внутреннему устроению, то он испытывает давление соблазна объяснить этот шаг вынужденностью обстоятельств. Этот человек теряет инициативность, которая позволила бы ему в будущем что-то изменить в жизни в положительную сторону.

Примечательно, что Бруно Беттельгейм писал, каким образом заключённых уничтожали в концентрационных лагерях. Их уничтожали психологически, внушая, что ничто, из того, что они сделают, никак не повлияет на их выживаемость. То есть их жизнь полностью детерминирована, и у тех, кто близко к сердцу принимал эту мысль, опускались руки, тухли глаза, и они погибали. В поэме «Антропологический манифест» (с музыкальным сопровождением) сравнивалась та линия, которую продвигали эсэсовцы в отношении к заключенным, с той линией, которую сегодня продвигают ученые, которые внушают людям в принципе те же идеи, что и эсэсовцы.

«Внушали людям, что их действия не производят результата,
Песчинки в жерновах истории[17], пыль под ногой немецкого солдата.
И тот, кто, подгоняемый прикладом, верил в эту версию,
Терял свободу выбора[18] и волю к действию[19].
Теперь, к тому же подводя, про гены лектор говорит[20],
Вот, дескать, томограмма – мозг будто бы горит[21],
Мозг сам решает, что решить и как нажать на кнопки[22],
Тебя же нет – ты просто квантовый скачок случайной сборки[23].
Ты лишь различных функций объединяющий магнит[24],
Проекций бессознательного, психологических защит[25].
И робкой сапой нейровед в толстенной книжке[26]
Внушит тебе, что ты – примат, одевший юбку и штанишки».

«Робкой сапой» – здесь зашифровано: Роберт Сапольски.

Конечно, представители современного гуманистического направления скажут, что негоже внушать человеку чувство вины, но те, кто так считают, не видят третьего варианта. Внушая человеку чувство вины, мы можем подвести человека к той точке, в которой он уже не справится с бурей эмоций: чувство вины может его просто сжечь, особенно если человек не будет знать, что делать с этим чувством вины. В тексте «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты» Часть 4.3[27] рассказывается о чувствах к жизни, которые развиваются у молодого человека, который сбежал из северокорейского концлагеря. Не будем разбирать вопрос выхода из чувства вины подробно.

Материалы про чувство вины.

Мы выскажем только одну мысль: есть средний путь. Он предполагает, что человек не сжигается чувством вины, потому что человек может прийти в отчаяние, но при этом человеку не говорят, что он ни в чем не виноват. В упомянутых книгах «Щит веры» как раз приводились мысли насчет того, что слова «ты ни в чем не виноват» не помогают человеку освободиться от травматического опыта.

Влияние социума?

В других текстах, в частности, в тексте «КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ, подготовленных иеромонахом Прокопием (Пащенко)» главе 6 в отношении чувства вины упоминается фильм «Мудрость, сокрытая в травме». Кстати, в этом фильме в качестве спикера также принимал участие и Роберт Сапольски. Там приводилась та же идея о том, что человеку необходимо отказаться от чувства вины, что человек стал жертвой экономических обстоятельств.

Но при этом замалчивается, что экономические обстоятельства создали сами люди, и они не возникли сами по себе. Эти экономические обстоятельства зависят от совокупной воли большинства. В фильме читается скрытое противоречие: с одной стороны, фильм говорит, что зависимость явилась результатом действий экономической системы, но также предлагается и достаточно своеобразный метод лечения зависимости. Зависимым людям, как предлагается, выделяется бесплатное жилье, и их должны навещать социальные работники. У зависимых будет столько наркотиков, сколько они захотят. Утверждается, что если у зависимых всего будет в избытке, то они не захотят употреблять.

Естественно, никаких статистических данных, полученных на большой выборке, либо подтверждающих, либо опровергающих данную гипотезу, не приводится. Зато приводится речь Роберта Сапольски. Здесь, последнему может ответить Достоевский устами персонажа из «Преступления и наказания» – Разумихина. Он говорит, что всю натуру человека пытаются привести к комфорту. Было бы жилье, и все у человека было бы хорошо. Тем самым пытаются перескочить натуру человека, но перескочить – не получается, потому что реальный опыт показывает, что дети из самых благополучных и обеспеченных семей все равно совершают преступления и употребляют наркотики.

Слова Разумихина рассматриваются в контексте темы преодоления того, что толкает человека к алкоголю, в главе «Сведение проблемы к самому очевидному» из текста «Тирания мысли и алкоголь: О выходе из состояния “тирании мысли” и преодолении того, что толкает человека к алкоголю».

Так в чем же противоречие обсуждаемого нами фильма? Оно также в том, что если отменить капиталистическую систему, которая подвергается, возможно, справедливой критике в данном фильме, то тогда у организаторов реабилитации зависимых по модели, представленной в фильме, просто не будет средств для того, чтобы воплощать их принципы в жизнь. Каждому зависимому – по жилью, социальному работнику, по куче бесплатных наркотиков и так далее…

Мыслима ли такая система где-нибудь в бедных странах Африки? В этом фильме утверждается, что среди чернокожих мужчин больше процент заболеваний простаты. Один из спикеров фильма клонит в ту сторону, что чернокожее население стигматизировано. Других причин как будто по определению быть не может. Естественно, нам не предоставили ни данные опросов, ни какие-то интервью. И, конечно, главная ложь фильма заключается в умалчивании факта: невыносимая социальная обстановка была создана самими же людьми. Но это уже отдельный разговор, который нужно вести отдельно. Отчасти, он был рассмотрен Л.А. Тихомировым в книге «Религиозно-философские основы истории» в главе «Социалистический строй и сверхчувственное бытие».

При этом мимоходом следует сказать, что в указанной выше книге Джорджо Бонанно высказываются очень серьезные сомнения в адрес убеждения в том, что люди стопроцентно травмируются неблагоприятными факторами среды. Автор этой книги как раз ставит вопрос о том, что мир людей имеет свою устойчивость, и автор, кстати, разбирает, в связи с чем эта устойчивость у человека имеет место быть. Она связана со свободой воли, которую сейчас отрицают. Чтобы быть устойчивым к травме, недостаточно иметь какие-то качества. Нужно быть способным реагировать на обстоятельства с высоты ценностей, которые у тебя имеются. Естественно, такой ракурс рассуждений для учёных, которые изучают деятельность обезьян в клетках, становится просто недоступным для понимания.

Подробнее см. влиянии распада мировоззрения на распространение наркомании в книге «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического бума и распада общества». В частности, к примеру, в части 5-ой – главу «Справедливо ли полагать, что главной причиной наркомании является неблагополучие социума?»

Немного о лекции Р. Сапольски «Биология религиозности»

Некоторые аргументы, с помощью которых Сапольски пытается объяснить феномен религиозности, рассматриваются в пункте 4.2 цикла бесед «Здравый смысл». Здесь приводится из беседы 4.2 только несколько идей.

4.1. В чём проблема лекций Роберта Сапольски «Биология поведения»? – Манипуляция, когнитивные искажения;
4.2. В чём проблема лекций Р. Сапольски «Биология религиозности»? Вера – разве это ОКР и шизофрения?;
4.3. В чём проблема лекций Р. Сапольски «Биология религиозности»? Наука ли это? О шизофренизации.

Он изначально вводит в свою лекцию «Биология религиозности» допущение будто есть ген шизофрении, который, с его точки зрения, выгодно передавать некоторой группе. Но разве такой ген обнаружен? Шизофрения – многофакторная история.

У него первая гипотеза, почему люди с шизофренией не умерли, почему шизофрения передается? Потому что ген выгоден. Выгоден не в прямой шизофрении, а в шизофрении легкой – шизотипическое расстройство.

Дальше он приходит к выводу, что у этих людей мета-магическое мышление, и дальше он переходит к племенам, что один-два процента с шизотипическим расстройством – это как раз мы видим одного-двух шаманов в племени. Если их немножко, то это нормально.

В чем я здесь вижу логическую уязвимость? Хорошо, если один-два процента шизотипического расстройства люди – мета-магические. Тогда вопрос, проводил ли кто-нибудь исследование среди шаманов на предмет наличия у них шизофрении или шизотипического расстройства? Потому что одно дело, что он просто сказал, что это люди с чуднЫм мышлением, которые «что-то там» видят. Но предположить по каким-то косвенным признакам, что у шаманов то же самое, что и у пациентов психиатрических клиник, это мне кажется, большое допущение.

Во-вторых, если речь идет об одном-двух процентах, куда мы денем все остальное племя? Ведь к шаманам кто-то ходит. Ведь так, да? Тут тоже должно быть магическое мышление. Но если учесть людей, которые обращаются к шаманам, то уже получается более, чем 1–2%.

Потом он делает переход, что со временем исследователи пришли к выводу, что не надо говорить о шизотипическом расстройстве только у религиозных лидеров племен шаманских, но надо перейти и к западной культуре. И дальше он переходит к тому, что и Моисей, слышащий глас Господа в Купине Неопалимой – это тоже шизофрения, это тоже шизотипическое расстройство. И дальше он, по всей видимости, переходит к христианству.

Если зацепиться за эту цифру – один-два процента – и если в обществе верующих больше, чем один-два процента, то значит, скорее всего шизотипическое расстройство является частью их сообщества. Тогда нельзя сказать, что все верующие имеют данное расстройство, потому что верующих больше, чем 1-2%.

Сапольски направляет свои стрелы против христианства, как можно полагать. Тогда, наверное, можно посчитать, сколько стоит на учете в клиниках больных неверующих. К ним, согласно логике Сапольски, можно прибавить тех, кто ассоциирует себя с учением Нью-Эйдж, тех, кто обращается к гороскопам, пользуется услугами оккультистов и пр.. Явно получается, что мы имеем группу, численность которой более 1-2% «популяции».

 И даже среди верующих есть люди, воспринимающиеся как чуднЫе, по крайней мере, в Православном христианстве есть критерии по фиксации людей, которые просто больны, которые со своими рассказами о голосах просто нуждаются в помощи, потому что «по плодам их узнаете их». В православной традиции есть термин «прелесть», которым обозначается ложная духовность.

В книге «Великая стража» есть две замечательные главы «Рассказы из жизни духовной» и «Собственноручные келейные заметки». Эти две главы написал иеросхимонах Иероним (Соломенцов), духовник Свято-Пантелеймонова монастыря. Он описал, как монахи сходили с ума под воздействием голосов.

Отец Иероним очень талантливо разобрал ложный случай, бывший с одним аскетом. Тот утверждал, что ему были сверхъестественные явления и что это было от Бога. И тогда отец Иероним сказал, что, если это от Бога, тогда и плоды должны быть духовные. А плоды духовные, согласно Посланию к Галатам, – это любовь, радость, мир, долготерпение и так далее. Он сказал примерно следующее.

Давай посмотрим на твои плоды. Есть у тебя радость? Ты говоришь, что, как только ты проходишь под кривым крюком, у тебя возникает мысль повеситься. Есть ли у тебя воздержание? Ты большую часть недели постишься в уединении, но, когда приходишь в монастырь, наедаешься до тошноты. Есть ли у тебя любовь? Ты говорил, что проклял одного брата, который должен был тебе какую-то сумму. Значит, у тебя нет духовных плодов, значит, и видения твои не от Бога.

Отец Иероним увидел, что брат может выброситься из окна, так как тот был ошеломлен открывшейся правдой, и попытался его утешить и направить его к созиданию. В Православной среде очень хорошо понимают опасность гласов, описанных в книге святителя Игнатия Брянчанинова «Слово о чувственном и о духовном видении духов» и в его статьях «Об отшельнической жизни» и «О молитве Иисусовой. Отдел II. О прелести». В Православной традиции святые наставники строго-настрого воспрещают доверяться всяким голосам и видениям, понимая таящуюся в них опасность.

См. текст «Брешь в стене».
Часть 3 «О преодолении мучительных состояний, прелести и демонического воздействия».

Поэтому как Роберт Сапольски объяснит, что религиозные лидеры Православного христианства очень настороженно относятся ко всем голосам и явлениям, потому что Бог действует не через голоса и явления? То, что было дано Моисею, не значит, что каждому дано. Если у Моисея было шизотипическое расстройство, как он мог руководить большим народом?

Как церковным приходом мог бы руководить человек с шизотипическим расстройством? Чтобы руководить большим количеством людей, нужны трезвость, рассудительность. Интересно, эти качества имеются у людей с расстройством? Кто-то исследовал таких людей на предмет того, как они выдерживают длительные нагрузки, как взаимодействуют с другими в плане коммуникации?

В качестве доказательства, что речь идет именно о шизотипическом расстройстве, Роберт Сапольски ссылался на повышенный уровень дофамина, вследствие чего возможно и бывают всякие голоса и так далее. Здесь вопрос: повышенный уровень дофамина – это причина или следствие использования психопрактик. Есть версия, что специфические медитативные практики способствуют повышению уровня дофамина, что может оказывать влияние на появление галлюцинаций.

Это биологическая причина, повлекшая занятие человека эзотерическими практиками, или вследствие занятия эзотерических практик у человека развилась то, что напоминает шизотипическое расстройство?

«В исследовании Т. К’яера и коллег (2002) было показано, что во время медитативного состояния уровень эндогенного дофамина в мозге значительно повышается (на 65%). Согласно обзору Vitay & Hamker (2007), дофамин играет ключевую роль в модуляции зрительного восприятия, внимания, обработки новизны и наделения стимулов значимостью. В совокупности эти данные позволяют предположить, что изменения дофаминергической активности во время медитации могут влиять на интенсивность и характер субъективных зрительных переживаний.

С учётом роли дофамина в системе вознаграждения и мотивации, повышение его уровня во время медитативных практик может способствовать формированию выраженной потребности в повторении этих состояний, что в психологической литературе иногда рассматривается как фактор зависимости или компульсивного стремления к переживанию изменённых состояний сознания. Кроме того, усиленная дофаминергическая модуляция зрительной системы может повышать субъективную яркость внутренних образов, ощущение их значимости и достоверности, что может лежать в основе необычной визуализации или нестандартных перцептивных переживаний. В этом контексте нейрофизиологические данные помогают понять, каким образом медитативные практики могут способствовать возникновению субъективных образов и переживаний, которые человек может ошибочно интерпретировать как духовные откровения или мистический опыт».

При этом в православной христианской традиции святые отцы отмечают, что голоса и всякие сверхъестественные явления могут быть у человека под воздействием похоти. Она захватывает ум и, не будучи осознанной человеком, который, например, прекратил супружеские отношения, она трансформируется в такое состояние, которое называется прелестью, то есть в ложное духовное состояние. По крайней мере, в православной традиции, это состояние считается духовной болезнью. Но в рамках некоторых сект это состояние почитается чем-то высшим. Православными авторами сформулированы критерии, с помощью которых можно отделить одно от другого.

О прелести рассказывается, в частности, в некоторых беседах цикла «Любовная зависимость»[28]. На момент публикации данной статьи, еще не все беседы цикла, в которых рассматривалась тема ложной духовности, опубликованы.

Автором статьи подготовлены различные материалы в помощь людям, пострадавшим от ложной духовности. Если этим людям разъясняются отличия ложной, ведущей к разрушению, духовности от того пути, который ведет к преображению личности, значит, есть два процесса. И, по всей видимости, Сапольски учел только первый.

См. к примеру материалы подборки «Сны, видения, предсказания».

Стоит также отметить, что по одному признаку диагноз не ставится. Должна быть помечена группа признаков – симптомов, чтобы сложилась картина болезни. Примечательно, что психиатр Виктор Франк остерегся ставить диазноз одной девушке, которая считала, что с ней говорило о вечности дерево.

Он рассказывал, что, когда был в концлагере, одна девушка говорила, что дерево рассказывало о вечности. Можно было бы назвать ее больной, но Виктор Франкл подчеркивает, что отсутствовали остальные признаки психического заболевания. По одному признаку еще нельзя поставить диагноз. Нужен не симптом, нужен синдром, совокупность диагнозов[29].

И, если человек утверждает, что ему каким-то образом отрылась Воля Божия, с его слов, но он не демонстрирует ни раздражительности, ни обжорства, ни агрессивного поведения, то мы вспоминаем слова Христа «По плодам их узнаете их».

Почему Роберт Сапольски к одному-двум процентам причисляет только шаманов? А как же ученые, которые кричат «эврика, эврика», когда вдруг осознали и увидели какую-то закономерность? Почему не среди ученых отмечается этот процент? Почему сам Сапольски, который делает неожиданные скачки мысли в своих лекциях, не вызывает некоторые подозрения?

[1] Как иначе можно назвать такое полное отсутствие способности связать поступок с его последствиями, такое неумение рассуждать здраво?

[2] «Психоделия в нашем отечестве» из книги А.Г. Данилина «LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости». М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2001.

[3] «Однажды я наткнулся на следующее определение: “Человек – это не более чем комплекс биохимических механизмов, приводимый в движение системой за счет энергии процессов окисления, компьютер с огромной оперативной памятью для хранения зашифрованной информации”. Как невролог, я ручаюсь за правомерность использования такой аналогии и согласен рассматривать компьютер как модель, скажем, центральной нервной системы. В обычном значении данное утверждение имеет силу, человек – это компьютер. Однако в то же время он намного больше, чем просто компьютер. Утверждение ошибочно лишь в том, что определяет человека как «не более чем» компьютер» / См. «Метаклиническое значение психотерапии» из книги Виктора Франкла «Воля к смыслу».

[4] Там же.

[5] Канал «Скрытый смысл» // Эксперимент Либета: критика и опровержение выводов. Развенчание мифа «мозг опережает сознание».

[6] Напр.: Bet, Philipp. Салли Сэйтл: Нейромания. Как Мы Теряем Разум в Эпоху Расцвета Науки о Мозге. Феликс Хаслер: нейромифология. Что мы действительно знаем о мозге и чего мы не знаем о нем.

[7] Норман Дойдж. Пластичность мозга. М.: Эксмо, 2011.

[8] МОЗГ И ЗЛО. Разговор нейробиолога и богослова (Ключарев, Калинин, Мацан) / подкаст «Райсовет».

[9] Тукаев Р.Д., д.м.н., Московский НИИ психиатрии Росздрава, кафедра психотерапии РМАПО, Москва, Россия. E-mail: tukaevrd@mtu-net.ru. «Исследования нейрогенеза взрослого мозга: психиатрический и психотерапевтический аспекты».

[10] См. «Метаклиническое значение психотерапии» из книги Виктора Франкла «Воля к смыслу».

[11] Павлов И.П. Об уме вообще, о русском уме в частности.

[12] По Ухтомскому у человека имеется группа его доминант. Доминанта – это состояние нервной системы, объединяющее в едином марше работу организма.

[13] «Биология поведения человека», лекция 1 «Введение».

[14] См. статью В.Н. Тростникова «Образование США. Что такое светское государство» Из книги В. Ю. Катасонова, В. Н. Тростникова, Г. М. Шиманова «История на промысл Божий».

[15] Дух времени – лживый бред фильма.

[16] Ниже даются ссылки на материалы сайта сообщества, которое не имеет отношения к официальной науке или журналу. Сайт представляет собой что-то наподобие большого блога, где люди анализируют информацию и высказывают свое мнение. То есть речь идет, скорее, о частном сообществе, где аналитики высказывают независимую точку зрения. Они не являются учеными, аффилированными с какими-либо группами. Zeitgeist – Part I: The Greatest Story Ever Told; Zeitgeist м Part II: All The World’s a Stage; Zeitgeist – Part III: Don’t Mind The Men Behind The Curtain.

[17] Личность, свобода выбора. Псих. защиты. ПТСР. Вина. Аттачмент – выход | Примечания 77-105 | Часть 6.

[18] Личность, свобода выбора. Псих. защиты. ПТСР. Вина. Аттачмент – выход | Примечания 77-105 | Часть 6.

[19] Личность, свобода выбора. Псих. защиты. ПТСР. Вина. Аттачмент – выход | Примечания 77-105 | Часть 6.

[20] Тематикой генов нередко злоупотребляют, говоря, что, мол, твоя зависимости имеет генетические корни. Генами может кодировать некая склонность, но не зависимость, например, от конкретного химического вещества. Человек, обладающий более, например, повышенной тревожностью, не факт, что должен начать употреблять психоактивные вещества. См. главу «Справедливо ли полагать, что главной причиной наркомании является генетическая обусловленность и физиология?» из части 5-ой текста «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества».

[21] Цикл бесед «Постмодерн, метамодерн… Освенцим». Личность, свобода выбора. Псих. защиты. ПТСР. Вина. Аттачмент – выход | Примечания 77-105 | Часть 6.

[22] Личность, свобода выбора. Псих. защиты. ПТСР. Вина. Аттачмент – выход | Примечания 77-105 | Часть 6.

[23] Личность, свобода выбора. Псих. защиты. ПТСР. Вина. Аттачмент – выход | Примечания 77-105 | Часть 6.

[24] Личность, свобода выбора. Псих. защиты. ПТСР. Вина. Аттачмент – выход | Примечания 77-105 | Часть 6.

[25] Личность, свобода выбора. Псих. защиты. ПТСР. Вина. Аттачмент – выход | Примечания 77-105 | Часть 6.

[26] Роберт Сапольски, «Биология добра и зла».

[27] Часть 4.3. «Посттравматический рост. Примеры преодоления моделей поведения, сформированных под воздействием травматического опыта. Трудное детство и прощение родителей».

[28] 16.1. Духовность связана ли с похотью. Учение о прелести. Хаотичный интим, секты, психопрактики;
16.2. Прелесть. Хаот. интим, секты, психопрактики. Ощущение нечистоты. Эрос и мистицизм. Гностицизм;
17.1. Прелесть. Ложная духовность и эрос. Искушение и навязчивые мысли. Иван Шмелев, Пути небесные;
17.2. Прелесть. Ложное озарение и уход от супруги. Подмена любви. Секты, мистицизм, эрос. Оскопление;
18.1. Прелесть. Секты – воспринимают возбуждение за Св. Дух. Оскопление неявное. Эрос, теории. Карл Юнг;
18.2. Ложные подходы к молитве. Учение о прелести свт. Игнатия – сходство с психопрактиками. Тантра;
19.1. Навыки, которые помогают подвинуть зависимость. Эзотерика, секты. Немного про мозг, дофамин;
19.2. Любовь – просто ли мозг? Любовная зависимость и гордость, крах жизни. Проклятие гордых;
20.1. Прелесть, секты vs постепенность в дух. жизни. Ставка на эйфорию, дичь; благодать или похоть?;
20.2. Прелесть, путает благодать с похотью. Сатанизм, Алистер Кроули. Панэротизм.

[29] «Одна молодая, балованная жизнью женщина внезапно очутилась в концлагере. Там она заболела и чахла день ото дня. За несколько дней до смерти она сказала: «Все же я благодарна судьбе за то, что она так тяжко меня поразила. В прежнем своем филистерском существовании я совсем распустилась. Даже к своим творческим амбициям я относилась недостаточно серьезно». Она отважно смотрела в лицо надвигавшейся смерти. С того места в больничном бараке, где она лежала, можно было разглядеть цветущий каштан под окном, и когда кто-нибудь наклонялся к лицу больной, то видел прямо перед собой ветку с двумя цветами-свечками. “Это дерево – единственный друг в моем одиночестве, – говорила эта женщина. – С ним я и веду разговор”. Было ли это галлюцинацией, бредом? Ведь она утверждала, что дерево ей “отвечает”. Но отсутствовали симптомы делирия. Что же это был за странный “диалог”, что могло дерево “сказать” умирающей? “Оно говорит: я здесь, я здесь – я жизнь, вечная жизнь”» [из книги Виктора Франкла «Доктор и душа: Логотерапия и экзистенциальный анализ» (переводчик Любовь Сумм).