Необходимое условие выживания в кризисной ситуации – активация ресурсов человека, сил его души. Формирование второй доминанты естественным образом тормозит доминанту травматическую (первую). Силы души, ранее задействованные в унынии, сейчас находят применение в созидательном развитии. Коренным образом перестраивается социальная и внутренняя жизнь. Человек возвышается над собой прежним и таким образом выходит из кризиса.

Вы справедливо заметили, что авторы рекомендаций по борьбе со стрессом описывают способы заземления, но ничего не говорят о Небе. Возможно, считают неполиткорректным говорить о Вере. Если же быть объективным, нужно признать, что описанное в брошюре – лишь сегменты того, что выросло из духовного опыта человечества.

Лев Выготский признавал наличие глубинной психологии, но нам нужна – вершинная. Некоторое время сама концепция травматического переживания классифицировалась, как заболевание. Подобные переживания пытались разрушить, тогда, как последние научные данные утверждают (Христиане об этом знали всегда) – необходимо сосредоточиться не на разрушении паттернов травматического характера, а активировать ресурсы человека. Тогда человек выходит в конструктив. Общение с единомышленниками. Занятие любимым делом. И в конечном итоге – отрыв от травмирующего переживания.

Представляет собой интерес книга профессора Ф.Е. Василюка «Психология переживания». Подразумевается не эмоция, а термин «переживание» от слова пережить (пережить ситуацию). Автор выделяет разные уровни переживаний ситуаций. В принципе, излагаемое отчасти было разобрано в «Преодоление травматического опыта: Христианские и психологические аспекты» в разделе «Посттравматический рост (ПТСР-РОСТ)», а также в тексте с одноименным названием, в части 4.1, в главе «Дилемма, с которой сталкивается неверующий психолог».

Человек находится в некой ситуации невозможности. Он не может реализовывать идеи и мысли, которые считает для себя ведущими, без которых себя не мыслит. Примеров может быть масса. Умер кто-то близкий. Человек оказался в плену. Потеря любимой работы. Первый уровень – отрицание. Попытка справиться с кризисной ситуацией, не думая о ней. По сути, вся брошюрка и ориентирована на первый уровень. Этот уровень можно назвать гедонистическим. Человек пытается сохранить состояние внутреннего комфорта, путем отрицания происшедшего. Профессор Василюк демонстрирует различные варианты «развития» подобной позиции (в том числе варианты патологические). Закрыв глаза на что-то одно, человек и дальше идёт по жизни уже в темноте. Например, человек выпивает. Здоровье рушится. Возникает неприятная мысль – жена грозит разводом, дети не воспринимают. И вот человек начинает заземляться (думать о вкусе кофе, ногтях и так далее), а проблема тем временем развивается, усугубляется.

Второй уровень реалистический. Рушится картина мира. Например, человек считал, что есть добрые люди. Увольнение. Обман. Человек пытается справиться с этим запредельным стрессом путем избавления от своей картины мира: «Я ошибался, что есть добрые люди», «Все люди плохие», «С волками жить – по волчьи выть», «Не я такой – жизнь такая». Человек соглашается со злом и рискует раствориться в его потоке. Не будем разбирать этот момент, но он может привести к деградации.

Бруно Беттельгельм в книге «Просвещенное сердце» делился опытом выживания в условиях тоталитаризма. Например, заключенный ударил кого-то. Переживает. Совесть обличает. Кто-то остроту переживаний снимал тем, что признавал за собой подобное право (ударить). В итоге такой человек начинал деградировать, становился похожим на охранников, утрачивал способность критически оценивать своё поведение. Такой человек теряется в сложной обстановке. Чтобы выжить – нужно чувствовать ситуацию, а человек свой внутренний навигатор просто отключил, чтобы его ничто не беспокоило.

Подобная дилемма актуальна для неверующего психолога (рассмотрена в части 4:2 упомянутого текста). Светские психологи отмечают, что выход из кризиса сопровождается обнаружением, выявлением, созданием новых смыслов. Но неверующие специалисты и не знают, что это за смыслы и где их искать. Они просто констатируют, что смыслы появились. Пациенты развиваются далее в преодолении ситуации, а сами психологи фиксируются на 2-м уровне.

Один автор (не буду указывать имя и название книги, чтобы не вызывать полемики) признает, что в посттравматический рост можно выйти через обретение новых смыслов. С другой стороны, в целях успокоения людей, находящихся в кризисной ситуации, он призывал (не прямая цитата, а некая рефлексия на слова автора) не печалиться о разрушении представлений о жизни, не переживать об отсутствии добра и красоты, ведь их не было изначально. Люди существа смертные, поэтому беспокоиться не стоит. Автор словно не замечает, что с этой позиции человеку невозможно войти в посттравматический рост. Ведь человек, «смирившийся» с отсутствием в мире правды и красоты, фиксируется на своём бытийном уровне, что применительно к термину «экстремальная ситуация» означает адаптацию (в плохом смысле слова). Если болезнь – адаптация к «токсичным» условиям, что же такое тогда адаптация в плохом смысле слова? «Один день Ивана Денисовича» наглядно это демонстрирует. Шухов являет собой пример некой регрессии. За годы, проведённые в кризисной ситуации (в частности, в условиях тюрьмы), угасают все другие потребности помимо физиологических. Если человек покушал, чайку попил с конфеткой – день удался. Уровень переживаний Шухова – лишнюю пайку получить. Да, его, действительно грела работа. Сформировалось мнение, что Религия – дело ненужное (мысль передана своими словами). То есть для человека проблемы нет. Он не переживает. Волосы на себе не рвёт. Но в посттравматический рост он не выйдет. Он просто адаптировался (в плохом смысле этого слова) к ситуации, путем регрессии.

Третий уровень идеалистический. Человек рассматривает кризисную ситуацию, как средство устремления к идеалу. Профессор Василюк в этом видит основу для подвига. Человек попал в трудную ситуацию. Например, ребенок родился нездоровым. Родитель может отрицать случившееся, либо принять (в плохом смысле этого слова). Выходы могут быть разными. Уровень идеалистический предполагает устремление идеалу. Да, ситуация, связанная с ребенком, родителя печалит, но он понимает, что есть некий идеал Божественных заповедей, и, если считает себя христианином, то не может «отказаться» от этого ребенка. Человек устремляется к идеалу, и в этом развитии, стремлении выходит из кризисной ситуации. Многие родители, кто этим путем пошли, впоследствии даже сочли себя счастливыми. Да, из-за ребенка, пришлось многое пересмотреть, многое изменить, но взамен они стали способны для глубокого переживания глубинной радости.

А четвертый уровень – творческий. Это уровень христианской жизни. В кризисной ситуации человек начинает перестраивать своё сознание, жизнь вокруг себя. Речь идет не о том, чтобы «строить» людей. Скорее имею в виду то, что христианин означает термином «метанойя» – изменение ума, покаяние. Кризисная ситуация. Например, человек потерял работу. Печаль. Эта ситуация обнажает пустоту прошлой жизни. Само слово «кризис» с греческого переводится, как суд. Данная ситуация выявила, что жил человек лишь деньгами. Ничего не было другого – ни любви, ни доброты… Вследствие покаяния, человек начинает делать в жизни что-то иначе, заниматься делами милосердия, помогать людям, молиться, взывать к Богу. Происходит активное изменение жизни (социальной и внутренней). Человек поднимается на некий новый уровень и превосходит себя прежнего. Таким образом и выходит из кризисной ситуации.

Профессор Василюк приводит в пример Раскольникова. Каторга. Осужден за убийство. Состояние полной апатии. Он не знал для чего ему жить. Но любовь его воскресила. Чем роман заканчивается? Они с Соней стоят друг против друга, и сердце одного – неисчерпаемый источник для сердца другого. Даже прошлое перестало тяготить Раскольникова, потому что он знал, что бесконечной любовью искупит ту боль, что причинял Соне. И жажда обновления собственной жизни, перевешивает скорбь по поводу прошлых ошибок.

И, конечно, у этих четырёх уровней есть нечто общее (и это отмечено в брошюрке) – некое снятие фиксации с самой ситуации. Только авторы предполагают снимать фиксацию при помощи запаха, вкуса, либо абстрагироваться от тревожных мыслей, через слова «я осознаю, что во мне есть тревожные мысли», через переключение собственных ценностей на развитие доброты. Но и любовь должна быть зрячей. Доброта не может быть слепой.

Эффект снятия фиксации с самой ситуации на разных уровнях происходит по-разному. На 4-м уровне человек становится выше, чем он был прежде. Те кризисные ситуации, которым раньше приписывался вселенский масштаб, утеряли свое значение. В качестве примера фильме «Костер тщеславий». Юрист потерял всё. Его обвинили, что он сбил человека и это обвинение было ложным. Герой стал более человечным. Действительно, когда человек устремляется к Небу, добродетели, то в нем формируется вторая доминанта, сквозь призму он теперь иначе видит ситуацию. Для него кризис является не поводом для уныния, а трамплином для развития. Построение 2-й доминанты естественным образом тормозит 1-ю (травматическую). Никакого вытеснения не происходит. Вторая доминанта включает в свою зону активности те площади коры головного мозга, которые раньше участвовали в обработке исходного травматического переживания. Силы души, ранее задействованные в унынии, сейчас находят применение в созидательном развитии. В этом принцип исцеления с точки зрения православной аскетики.

Достойны внимания труды Жан-Клод Ларше «Исцеление духовных болезней», «Духовное бессознательное». Автор объясняет, что страсть – устремление сил души не к Богу, а в сторону ложнопонимаемого блага. Возникают некие аномалии, которые и вызывают страдания. Сила души – это познавательная способность или решимость, что отрывает от греха, направляет к Богу. Так происходит исцеление. Например, человек занял позицию циничности. Он регистрирует распад картины мира. Его познания постоянно добавляют новые данные, которые его печалят. Человек, направляющий свои познания к Богу, имеет основание для веселия, для изумления перед глубиной мира, перед непостижимыми судьбами Божьими.

Ответ данный – некий комментарий, позволяющий связать разбираемую ныне тему с тем массивом, изложенных в лекциях и текстах «Преодоление посттравматического опыта: христианские и психологические аспекты».

P.S.На данную тему можно упомянуть большое количество различных источников, но на данный момент будет упомянут один – книга «Люди радования». Эта книга составлена митрополитом Мануилом (Лемешевским), в ней приводятся истории, показывающие, что вера даёт возможность радоваться в любых условиях. Вот оно – реальное «позитивное мышление» в действии, в судьбах многих людей и среди страданий и испытаний, казалось бы, непреподъемных. А без неё, как писала одна девушка, имевшая лабильную психику и в вере нашедшая опору, – одно отчаяние. Когда люди оказываются в экстремальных условиях, то если логика им говорит, что выхода нет (а иногда эту мысль внушают и извне), то у некоторых опускаются руки. Кто-то входит в состояние апатии, теряет волю к жизни и умирает.

Если человек не понимают, что при жизни мы формируем то состояние, которое возьмем в вечность, то ему трудно жить, когда жить – трудно. Во время тяжкой болезни он совсем и не встаёт, и не ест, и никаких усилий не хочет уже делать для жизни. Кто-то говорит: «А зачем что-то делать, если все равно – умирать?». И когда нет этой перспективы веры, то трагично, темно и страшно жить, когда приходят такие вот испытания.

Подробнее о помощи веры в трудных обстоятельствах см. в текстовых частях 2.2 и 3 указанного выше проекта.