По поводу состояния, когда мозг просто разрывается, возникает масса желаний, которые тянут в разны стороны, – есть несколько моментов на которые стоит обратить внимание.

Пункт первый. Сопоставимость с картиной мира

Самый первый – это сопоставимость всех этих сигналов с основной картиной мира. Если внимать им всем – это всё равно, что выбирать ролики из всех миллионов вариантов, предложенных на YouTube. Каждый выбранный ролик будет сопровождаться ссылкой на массу других, которые подсказывает алгоритм. Хаотичный нажим на кнопку просмотра, обеспечивает тебе стабильное прободение мозга.

Недавно один знакомый отправился в Иерусалим в качестве паломника. Он обнаружил, как здорово себя там чувствует. Конечно, большую роль в этом играет и святость самого места. Но он ещё на время поездки, перестал смотреть ролики. Проанализировав своё состояние, он понял, что когда смотришь короткие ролики, мозг напрягается пытаясь сложить их в какую-то цельную картину, но не получается, потому что сами по себе эти ролики не созданы в единой парадигме.

Они созданы в разных метрологических координатах. При этом многие из них, возможно, несут ложную информацию, которую принципиально невозможно с чем-то соотнести. То есть, заведомо ложную информацию. Соответственно, мозг пытается каким-то образом собрать конгломерат этих разрозненных сигналов в некое единое целое, но это у него не получается. Психическая энергия расходуется, что субъективно выражается в чувстве усталости, апатии и деконцентрации внимания.

Когда он прекратил смотреть ролики, то прямо удивился – как жить захотелось! Появилась концентрация внимания. Концентрацию он смог направить, на то, что тебе хочется: на рассматривание окрестностей Иерусалима и самого Иерусалима, на внимательную молитву в храме, на общение с людьми, на прочие аспекты жизни.

Конечно речь идёт не о том, что ничего не надо смотреть, но уже отбирать, насколько то, что ты хочешь посмотреть, соотносится вообще с тобой, с твоими запросами, целями.

Можно условно представить, что у нас внутри есть поле тегов. Вот какой-то ролик покрывает, два-три-четыре твоих внутренних тега, то есть, ты понимаешь, что таким образом он хотя бы связан с темами, которыми интересуешься.  Но потом ты смотришь, что дальше, еще какие-то видео, с тегами не связанные. Плюс обращаешь внимание на какие-то броские названия, которые обычно присваивают роликам, но суть которых не соответствует этому броскому названию, но может довольно быть серой и бессодержательной, а ты уже посмотрел какое-то время и твоё внимание поглощено было этой чепухой. И это только один аспект. Человек разбрасывается по роликам, его внимание рассеяно и, соответственно, этот удар реальности он нести уже не может.

Также, по аналогии, можно посмотреть и на предложения работы.  Предложений масса, все работы кажутся перспективными, завлекают. Но, опять же, насколько   соотносится это с тобой, с твоими силами. Здесь выбор можно совершить только на основе какого-то изучения себя.

Сейчас намеренно отсеиваю разговор о том, что нужно достигать, дерзать и так далее.  Всё-таки, когда человек дерзает, бывает часто, что есть у него внутреннее убеждение: идти нужно именно туда. И этот шаг не какой-то хаотичный, а на некоем глубоком уровне у человека рождается понимание справедливости шага.

Часто ссылаясь на статью академика Ухтомского «Сеченов в Ленинградском университете». Он говорил, что великие учёные делали открытие вовсе не так, как об этом пишут различные авторы, которые считают, что учёные вначале собирают информацию, потом её синтезируют – и приходят к какому-то выводу.

Где-то конечно, наверное, так это и происходит. Но Ухтомский считает, что великие учёные уже заранее предчувствуют, в какую сторону нужно двинуться, а потом уже случается некий прорыв в области, открытие и т.п. Но речь не о какой-то эзотерической, оккультной интуиции, когда человеком руководит «наитие».

Когда у человека есть внимание к миру, внимание к факту – всё его нутро с ранних лет нацелено на то, чтобы распознать и декодировать реальность.

Если один человек любит идеи, а другой человек, скажем какой-то его близкий родственник смутился – то человек думает: не причина ли я, что этот родственник смутился? И когда уже нутро определённым образом нацелено на декодирование реальности, даже когда у человека ещё нет устойчивых фактов, – он понимает, что разгадку нужно искать, вот в этом направлении. А потом, уже с помощью научных методов ставить эксперименты, анализировать полученные данные. Приходить уже к строго доказанному выводу, что, действительно, догадка была верна.

Также и предложение по работе. Если оно покрывает твои внутренние «теги», соответствует им – можно уже определённый вариант рассматривать, но и то с пожданием.

Преподобный Серафим Саровский говорил: увидел ли ты что, почувствовал ли ты что, узнали ли ты – всё делай с пожданием. Дай отстояться мысли.

Мой духовник нередко приводил образ взбаламученной воды в стакане: пройдёт время, осадок садится – и вода становится прозрачной.

Когда человек живёт в мегаполисе и теряет внутреннюю собранность, начинает метаться туда-сюда, ориентироваться на ярких сигналах, – он становится похож на игрока, который на поле мечется вправо или влево, выбивается из сил и падает. Или как когда в жмурки играют: человеку завязывают глаза и предлагают ловить других, он слышит их хлопки, но, если у него опыта нет – начинает метаться во все стороны, запутывается, теряет ориентацию и падает на пол.

В момент, если чувствуешь неустойчивость мысли, отложи пока на время процесс принятия решения.

Надо запомнить «на вкус» состояние рассеянности. Той рассеянности, когда мысль перестаёт тебе подчиняться, перестаёт тебе служить. Кстати, характерным признаком этого состояния, является отщепление речевой деятельности от ядра личности. То есть, когда уже не ты определяешь, что говорить, а язык сам несёт какую-то околесицу, отчего ты уже действуешь рефлекторно, подчиняясь каким-то сигналам. Это состояние опасное. Нужно, если только это возможно, прекратить какую-то деятельность и внутренне собраться.

Почитай святых отцов, Псалтирь после этого. Прп. Паисий Святогорец говорил, что книга «Отечник» очень хорошо помогает собирать ум.

Впоследствии сформируется навык распознавания состояния рассеяния и навык собирания ума. Постепенно, со временем, теряя внимание и собирая свой ум, ты уже понемногу запоминаешь, какими на вкус чувствуются рассеянный ум и собранный ум. И уже немного получается эту собранность хранить и в контексте текущих дел.

Это не значит, что ты должна быть какой-то букой, которая никому не улыбнётся. Здесь нужно обрести некое равновесие. Малыш поначалу шатается, когда ходит, балансирует ручками, но со временем он привыкает держать равновесие. Вот так же и у нас: есть духовное равновесие. Со временем мы к нему привыкаем.

Певцы поначалу, чтобы правильно петь ноту, поют внутренне собираясь. Никаких дополнительных эмоций у них на лице нет. Но когда укрепленный навык уже появится, – во время концерта они уже могут и голову повернуть, и какие-то движения делать. При этом механизм звукоизвлечения не нарушается.

Второй пункт. По поводу Интернета

Во время поста ты меньше пользовалась интернетом, и тебе понравилось достигнутое ощущение внутренней свободы. Тебе не хочется это ощущение терять, и ты просишь благословение ограничить интернет и вне поста.

Решение должно быть разумным, оно должно подкрепляться пониманием того, что мы делаем. Если решение принимается наобум: просто «я буду так делать» или «я не буду так делать» – человек какое-то время будет тянуть лямку своего решения. Но так как внутреннего понимания, зачем он это делает, нет, – потом он может всё бросить и пойти во все тяжкие. В данном случае подразумевается, что начнётся бесконтрольное пользование интернетом: какое-то время человек будет крепиться, а потом махнёт рукой и зависнет на несколько суток.

Это было показано в фильме “Социальная дилемма “. В этом фильме есть и манипулятивные моменты, хотя фильм, вроде бы, направлен на то, чтобы пресечь манипуляцию, проводимую через социальные сети. Но сам фильм манипулирует зрителями, в каких-то проблемах Америки обвиняя Россию.

Но если ближе к делу, то в фильме показан молодой человек, которому родители обещали купить какой-то аксессуар для телефона, если он на некоторое время воздержится от общения с телефоном. Он положил телефон на кухню. Ему не спалось, потому что без телефона он чувствовал себя неполноценно, как можно понять из сюжета. Молодой человек заходит на кухню и видит, что система выдала ему фото девушки, когда эта девушка общалась с другим парнем. Он хватает телефон и, что называется, словно срывается с цепи. И уже с телефоном не расстаётся.

Здесь желательно поставить определённые цели и к ним двигаться. Достичь их трудно, но сознание будет активно, даже если будет движение к ним. Как уже разбиралось во многих беседах, действие второй сигнальной системы (когда сознание активно) препятствует развитию условного рефлекса. Что в данном случае является условным рефлексом? Телефон пискнул, пришло сообщение, – человек испытывает неодолимую тягу оставить все дела и посмотреть, что пришло.

Некоторые психологи считают, что в данном случае технологии манипулируют дофаминовой системой вознаграждений. То есть, возникает некая интрига, интерес: что же там такое мне пришло? И человеку не терпится узнать.

Это называется компульсивностью – когда человек уже не может думать ни о чём другом, кроме как о том, чтобы открыть это сообщение, достать телефон и посмотреть, с чем связан этот писк. Здесь мы можем вспомнить академика Павлова с его собачками, которые при виде мигания лампочки начинали выдавать какие-то запрограммированные реакции.

Поэтому нужно бороться за то, чтобы просматривать сообщения тогда, когда ты сама решаешь.

Можно сравнить это с ситуацией, в которую попадали узники концлагерей. У узников было правило: не верь, не бойся, не проси и делай что-то отличное от других. «Не верь» – не в принципе не верь вообще, а не верить администрации тюрьмы, концлагеря. Администрация старалась заключённого переключить на тотрегламент который ему транслировала, чтобы подавить его разумную деятельность, что достигалось разными путями.

Обо всём этом рассказывается в статье “Интеллектуальная деятельность как стратегия выживания в условиях тотального давления”.

Но некоторые люди пытались реализовать хотя бы минимальную степень свободы, доступную для них. Если у них вообще всё было отобрано и они со всех сторон загнаны, стеснены, – то можно было хотя бы чистить зубы не в то время.

Конечно, такие шаги имеют смысл, когда у человека нету вообще веры. Потому что, если у человека есть вера, то свою внутреннюю свободу он может реализовать в молитве. Его ум всегда может следовать собственной стратегии.

Если же у человека духовная жизнь блокирована, то он обрабатывает внешние сигналы, а вокруг всё стандартизировано. Он не имеет зацепки в чём-то внешнем, стандартизирует свои какие-то цепочки и приходит к тупику потихоньку. Творческая деятельность его (имеется в виду жизнь, не только творчество художника, а жизнетворчество), – она угасает. Человек перестаёт как-то принимать самостоятельные решения.

Некоторые заключённые с этим боролись. Хотя бы на минимальном уровне, как уже было сказано, про чистку зубов. Олег Волков старался не ругаться матом и умываться по утрам. Хотя, казалось бы, это немного, но в условиях Соловецкого концлагеря, чтобы реализовать эти два момента, необходимо было пройти через определённые трудности. Не ругающийся матом среди заключённых, мог быть объявлен белой вороной, нужно было выдержать давление группы. А чтобы умыться утром – нужно было куда-то идти, где-то искать ледяную воду, чтобы умываться. Ведь не было комфортабельных умывальников, умывальных комнат и так далее.

Естественно, что если человек хотя бы стремится к таким целям и внешне следит за собой, чтобы не опускаться, хотя бы во внешнем виде, – у него есть шанс, что он не скатится на ступеньку, с которой начинается уже деградация. Такой человек находится в активном состоянии.

Подобным подходом, может быть реализовано отношение, в отношении уведомлений. Человек не животное, чтобы автоматически реагировать, как собачка Павлова, на любой звук, исходящий из телефона. Кто-то вообще выключает звуковые уведомления: когда ему будет удобно, когда он сам решит, – тогда и просмотрит сообщения. Если человек начинает реагировать на сообщения сразу, как только они приходят, – получается та же самая ситуация, которая уничтожала узников в концлагере: человек подчиняется внешнему ритму и на него переключается.

Конечно мы должны реагировать на внешнюю жизнь, но всё равно должны при этом сохранять свою стратегию. Опыт выживших показывал, что Олег Волков, например, мог сохранить «свою игру». Человек понимает, для чего он вошёл в эту ситуацию, и понимает каким он должен из неё выйти. Ситуацию он осмысляет с позиции иной, нежели полностью в эту ситуацию люди погрузившиеся. У него остаётся зацепка, для того, чтобы видеть ситуацию со стороны.

Можно бороться за это право: оставаться человеком. Нужно бороться за то, чтобы просматривать сообщения тогда, когда ты сама решаешь.

Если и поддашься опять на уведомление – мысленно покаяться. Конечно, срывы будут: опять залазить в телефон, по поводу и без повода. Но будем снова и снова каяться мысленно. Можно читать Иисусову молитву про себя или просто сказать: «Господи, прости!». По крайней мере, нас будет возвращать к тому, ещё не побеждённому нашему. И это хотя бы будет нейтрализовывать тот отпечаток, который на нас наложило это хаотическое действие.

Кстати, в этом фильме «Социальная дилемма» показан принцип действия таргетированной рекламы. Этот принцип ситуацию ещё усугубляет, в реальности ситуация ещё более тяжёлая.

Господь в Евангелии говорил, что иудеи обходят море и землю для того, чтобы обратить кого-то в иудейство.  И когда найдут, делают его сыном геенны вдвое худшим их (Мф 23. 15).

Сейчас не надо обходить небо и землю. Как писал Игорь Шнуренко в своей книге “Человек взломанный”, можно купить у социальных сетей информацию о людях, склонных к принятию какой-то точки зрения. Если раньше адепты какого-то сообщества ходили, искали людей готовых принять их идеи, то сейчас этого человека можно вычислить по меткам, которые он оставляет в Сети. И уже специально для него создавать определённое окружение. Ему будет казаться, что его окружают объективные новости, а на самом деле лента новостей и то, что он видит на экране уже специально подобрано так, чтобы склонить его к определённому решению. Алгоритм уже посчитал, что он к этому решению готов. Даже, возможно, алгоритм уже знает каким образом склонить его к этому решению.

Конечно, может быть, это слишком пессимистичная трактовка, но некоторые мыслители, в частности Игорь Шнуренко, считают, что дело обстоит именно так.

Иными словами, человек может надеяться на какой-то иммунитет, хотя бы если он просто не смотрит по сторонам.

Мы оказываемся в положении человека, который заходит на рынок, у которого есть фиксированная сумма: ему нужно купить себе яйца и молоко. А он идёт по рынку, где люди предлагают какие-то открытки из которых вылетают бабочки, ручки со встроенным пропеллером с лампочками, эти ручки могут взлетать, вращая этими светящимися пропеллерами… Масса предложений сыпется на человека, а у него ресурсы ограничены. И он должен рассчитывать эти ресурсы, временные и финансовые, ну а внимание – это тоже ресурс, часть жизни. Нужно беречь и внимание тоже.

Суть в том, что мы можем потратить время своей жизни, будучи нацелены на определённые цели. Мы можем использовать это время, чтобы сосредоточено работать, не переключаться с задачи на задачу. Если надо – посмотрим где-то дополнительную информацию, но и сейчас же к нашей цели вернёмся. Если в рамках одной стратегии мы эти переключения как-то ещё увязываем в единую, то когда эти переключения связаны со ссылкой, которая всплывает на экране, – наше внимание разбивается, и на каком-то этапе мы теряем цельность и способность здраво мыслить. Поэтому человек должен вырабатывать привычку фокусировать внимание на той задаче, ради которой он попал в интернет.

Один священник советовал: как по рельсам заезжайте в Интернет и как по рельсам выезжайте. Совет, вроде бы, простой, но действенный: когда садишься за компьютер – всегда помни для чего ты за него сел. Иначе можно ткнуть на одну ссылку, потом с одной перейти на вторую – и уже забыть для чего ты начал работать.

Идея поста ведь не только в невкушении пищи. Пост – время, когда мы более внимательно и за всеми чувствами следим, за вниманием. Что-то развлекательное стоит отсеять, но мы должны отвечать на какие-то письма. Активация человеческого разума, ума, сердцевины, устремлённой к Богу, позволит нам отделить одно от другого: чем стоит сейчас заниматься, а что лучше отложить на потом. Способность отложить на потом – тоже важный навык, в котором рождается высшее человеческое.

Внимание как бы запрограммировано на определённое количество переключений. У нас есть определённые механизмы, позволяющие сохранять концентрацию внимания. Человек идёт по сети в поисках информации, вдруг вспоминает, что параллельно с выполняемой работой есть ещё другая задача. И сейчас удобный момент, чтобы её решить. Пока решается эта задача, всплывает ещё одна ссылка – третья задача. В конце концов, теряется точка отсчёта, человек приходит в состояние изнеможения.

Если человек работает за компьютером – ему необходим некий перечень задач (это не план на день, который может меняться из-за внешних обстоятельств). Можно идти по пунктам, и даже если приходится быстро переходить по ссылкам, работать в темпе. Внимание не разбивается, потому что сознание воспринимает всю массу действий как кирпичики одного здания, как целостную картину. Но когда возникает желание сделать всё и сразу, нужно себя тормозить.

Если быть внимательным к себе, можно обнаружить, что бесконтрольное обращение к экрану наносит ущерб собранности, вниманию, наша личность начинает расплываться. Здесь нужно учесть и предыдущие обсужденные пункты. Если мы хаотично реагируем на сигналы телефона, тут же кидаемся на них, несколько таких хаотичных рывков к экрану, выбивающих из того режима, в котором мы сейчас находимся, – и мы теряемся.

У нас есть некоторые сиюминутные задачи: например, надо выяснить время записи к стоматологу. А есть масштабные задачи, которые необходимо обдумать, погрузиться в них. Свой режим дня, рабочую неделю нужно обдумывать таким образом, чтобы погружение не пресекалось хаотичными отвлечениями.

В момент, когда мы работаем непосредственно над проектом, мы не включаемся в сиюминутные задачи, даже если они кажутся очень важными. Речь идёт о навыке управления своим вниманием. Конечно, нужно отвечать и на многочисленные сообщения, но мы можем выбрать, когда это делать.

Если у человека есть стремление к внутреннему миру – внутренний мир уже подскажет, когда человек входит в зону ущерба. Если же для человека интерес состоит в другом: быть эффективным, современным, – человек неизбежно запутывается. Неверно связывать личность с эффективностью.

Мы не можем отсечь себя от всего, но можем встроить это в разумную систему. Если мы четко понимаем, что, когда и для чего мы делаем, то в каком-то смысле мы уже находимся в «пространстве поста». Ведь пост – это дисциплина для ума, как говорит свт. Игнатий (Брянчанинов). В пост наиболее активировано всё, что относится к сфере божественного человеческого, – те действия, которые человека делают человеком. В каком-то смысле, эти моменты могут сохранить мир, даже когда мы вовлечены в активные взаимодействия.

Время от времени нам, как воздух, необходима «конкурирующая сеть». Для нас это молитва, Исповедь, Причастие. Конечно, мы делаем это не только в результате желания запустить конкурирующую сеть – здесь мы общаемся с Богом. И в этом общении мы обретаем внутренний мир.

Конечно, у каждого из нас разный ритм жизни. Одни могут себе позволить на пост отключить все гаджеты, другие – нет. И каждый человек должен решать, какие ему необходимы действия, чтобы не потерять из виду внутренний мир.

Многодневный пост как раз возвращает нам человеческий статус. Человек становится человеком в подлинном смысле слова, когда в нём проявляется образ Божий. Вне Бога человек – очень неприглядное существо, с человеческими отправлениями, обманами, предательствами. Только когда он стремится стать лучше, тянется к Небу – он может подняться с приземлённого уровня существования.

Пост может продолжаться и несколько часов: когда идёшь на службу, читаешь правило ко Причастию, после службы вечером стараешься несколько часов не погружаться ни в какие звонки, а утром – Литургия. То есть, вечер перед Таинством и время до обеда в день Причастия. И после мы лучше соображаем, быстрее реагируем. Мышление очищено, становится более живым. Мы чётче чувствуем грань между сигналами, на которые стоит реагировать и на которые не стоит…

Подробнее об этом в ответе «Интернет. Как пользоваться разумно, чтобы не увлекаться»

Пункт третий. Формирование взгляда на мир.

Далее я попробую могу дать некую картину. Где-то ощущаю, что такое имеет место быть, но тонкости, конечно, никто не знает и знать не может. Один Господь знает, как всё на самом деле.

В течение какого-то времени мы строим семантические сети, которые ассоциируется со второй сигнальной системой, о которой писал академик Павлов. И с помощью этих семантических сетей мы интерпретируем ситуацию как приемлемую или же как опасную. Бывает, что ситуация приемлема, но мы её интерпретируем как опасную.  В каком-то смысле семантические сети можно сопоставить с Big Data. Собираются данные, анализируются, собираются метки которые человек оставил в сети. Книги? которые заказывал он по почте. Траты, покупки, медицинские анализы. Предпочтения, которое он оказывал тем или иным фотографиям. Кто-то считает, что даже по цветовой гамме которая может быть замечена в фото, на которые человек обращает внимание, в том же Instagram (соцсеть запрещена в РФ), можно уже сделать какие-то предположения о его психологическо-социальном профиле.

Ну и собирая Big Data, как некоторые считают, можно уже составить приблизительный вариант будущего, того как тот или иной человек отреагирует на ситуацию. Впрочем, люди, выстраивающие техническую модель, конечно не учитывают, что в человеке есть нечто такое, что позволяет ему совершить какой-то рациональный шаг, несмотря ни на что.

В каком-то смысле, отчасти, этот образ можно применить и к человеку. Мы что-то смотрим, с кем-то общаемся, собираем информацию, влияющую потом на нас.

Архимандрит Эмилиан (Вафидис) рассказывал одну историю. Он адресовал её монахам, но она применима и к мирянам. К одному монаху пришёл брат. недовольный духовником, и начал поносить духовника, дескать, он неправильно делает то-то и то-то. Даже если с духовником и всё нормально было, но слушающий допустил возможность, что ситуация может развиваться именно так, как рассказал этот недовольный осуждающий брат. И когда уже у этого монаха со своим духовником произойдёт какая-то история – у него во «внутренней вкладке» выскочат слова брата, что духовник может быть и нечистоплотен, хотя на самом деле с ним может быть и всё хорошо.

Безразборчивая всеядность в потреблении информации связана с темой компьютера. Мы это обсуждали – когда человека кидает из стороны в сторону. Хочет того человек или нет, но на каком-то, может даже пороговом уровне, нужно осознание того, что в человека закладываются какие-то смыслы. Когда у человека формируется определённый взгляд на что-то – он не всегда осознаёт, что этот взгляд основан на фильме, который он смотрел два года назад, на тех новостях, которые он прочитал несколько минут назад. И уже когда у человека есть возможность как-то себя оценивать, привычка испытывать совесть, – он уже может заметить, что взгляд его основан не на объективных данных, а на той информации, которая в момент аффекта, в момент ослабления трезвомыслия, внедрилась вот в эту вот его “внутреннюю вкладку”.

Пункт четвёртый. Принципы помогают выжить.

Он может звучать достаточно просто, но в то же время может быть, как и многое простое, гениально. Гениальность, впрочем, принадлежит не мне, а святым отцам.

Как бы это банально не звучало, но принципы помогают выжить!

Это, конечно. отдельная тема – как именно принципы помогают выжить. Здесь я просто сошлюсь на воспоминания С.М. Голицына «Записки выжившего» и заметки «Побег с Соловков» (имя автора забыл).

В первом случае человека арестовали по абсурдному обвинению в годы репрессий. Он давал показания на допросах и понимал, что любое его слово может быть трактовано таким образом, что кто-то пострадает. И вот когда его спрашивали какие-то незначительные вещи: «как ваши друзья относятся к тому-то или к тому-то?» – если, например, скажет: «нехорошо» – то задают вопрос: «а кто, по вашему мнению, относится хорошо?» Он называет какие-то фамилии и дальше по этим фамилиям его будут «раскручивать». Он понимал, что если по какому-то поводу он будет называть чью-то  фамилию – потом начнут давить и на этих людей.

Следствие было построено таким образом, чтобы человек не высыпался. Его пытались ввести в состояние нестабильности, чтобы подследственный где-то проговорился, где-то оговорил себя, где-то невнимательно посмотрел протокол допроса, чтобы подписал протокол, где смыслы перекручиваются. 

Он постоянно должен был следовать тому, что святые отцы называют- трезвомыслием, трезвением. Он постоянно должен был понимать, что он говорит.

Это тоже как бы некая аналогия с третьим пунктом, что ты даёшь неверный отклик, а он запускает цепочку смыслов, которые приводят тебя к какому-то плачевному результату.

Во втором случае, Голицын в «Записках выжившего» писал, что он вырос в верующей семье, и у них какие-то принципы были на первом месте. На него тоже давили, чтобы начал сотрудничать с органами. Но он понимал, что если он сотрудничает – все его мечты никогда не воплотятся. Мечты в хорошем смысле слова, не фантазии.

Его воспоминания как раз показывают: у кого есть мечты, есть принципы – тот и имеет шансы на то, чтобы в его жизни была хоть какая-то опора. Но как только человек отступает от принципов – он становится уже как бы игрушкой в руках неблагонадёжных людей или обстоятельств.

Некоторые люди говорят: «всё, что ни делается  – к лучшему», но всё к лучшему – это когда человек молится. Он тянется, чтобы соединиться с Христом через заповедь. Тогда можно надеяться, что любая ситуация Промыслом Божьим повернётся ко благу.

К примеру, о. Михаил Труханов, будучи в концлагере, заболел и попал в мертвецкую. Уже в мертвецкой его заметил один знакомый и стал помогать ему выжить. Ситуация была отчаянная, но она привела ко благу. Но это только когда человек молится.

Епископ Василий (Родзянко) говорил, что у него в жизни много было, как люди говорят «совпадений», но когда он перестаёт молиться – то совпадения прекращаются.

А если человек не живёт в соответствии с какими-то принципами, а живёт по страстям, – как можно надеяться, что всё будет ко благу? Тогда человек становится игрушкой в руках обстоятельств.

Татьяна Новосёлова в своей книге «Живы будем не помрём» говорила, что тоже прошла очень тяжёлые дни, скорбные обстоятельства. Она говорила, что были люди, которые отпускали всё – и плыли по течению, и это оканчивалось плохо. Имеется в виду, что те, которые не по воле Божией жили, а как бы не оценивая ситуацию.

Немного уходя от ответа, скажу ещё вот о чём. Был такой повод, вопрос – как определить людей, которые погибнут сразу на фронте? Ответы был дан: «Они не окапываются». То есть, как бы говорят, «если Господь захочет, чтобы я выжил – я выживу». Этот человек прикрывается вот такими словами, но не хочет даже минимально что-то сделать для своего выживания.

Это я к чему. Можно вспомнить святителя Игнатия (Брянчанинова). Когда он читал святых отцов, то удивлялся тому единству которое есть в их книгах. Хотя святые отцы жили на разных континентах, в разные времена, обладали разным уровнем образования… Были людей и неграмотные, как преподобный Герман (Соловецкий), а были люди образованные как святитель Василий Великий. Но между всеми ними было удивительное единство. И он понял, что они созерцали. Святитель Игнатий написал об этом в автобиографическом произведении «Плач мой». Они созерцали одну и ту же духовную реальность.

Когда у человека есть какие-то принципы – то есть и определённый метод интерпретации поступающей в сознание информации. В третьем пункте было сказано, что информация формирует семантические сети, эти семантические сети, потом формируют нашу реакцию на происходящее. В состоянии трезвения мы можем это видеть: как наши чувства, эмоции, переживания, формируются под воздействием семантической сети. А в состоянии аффекта человек становится управляем ими.

Ещё две мысли, хотя, конечно, этот ответ можно продолжать бесконечно. Нет предела совершенству. 

Есть шансы не запутаться в жизни у того человека, который ориентируется не на эмоциональные состояния, не на гуманистические идеи, а всё-таки на Истину. На Истину как она описана в Евангелии. Если эта ориентация есть – то есть шансы, что всё будет выровнено. Потому-то и было сказано, что мы формируем тезаурус, облако тегов.

Нужно представить, что, сталкиваясь с какой-то ситуацией, мы её пытаемся пройти в соответствии с какими-то принципами.

Ситуация – она как взрыв гранаты, она порождает массу осколков: какие-то рефлексии, впечатления, слова, смыслы, образы, ассоциации.

Если ты в качестве опорной точки выбираешь какие-то неясные вещи и процессы из своего эмоционального состояния, чтобы преодолеть тот условный взрыв, который у тебя произошёл, – тот опыт, те смыслы, с помощью которых попытаешься выйти из одного состояния, ты не сможешь их наложить на взрыв, который произошёл из другого состояния.

Те ассоциации, которые родятся от встреч с каким-то одним явлением, не будут связываться в нечто цельное.

Если мы в жизни, сталкиваясь с какой-то ситуацией, пытаемся пройти её согласно каким-то евангельским смыслам, то мы опираемся на всеобъемлющую полноту Истины и то, что будет актуально всегда и везде.

Святитель Игнатий отмечал таинственное согласие и единство святых отцов, которые жили в разные времена, на разных континентах, имели разного уровня образование.

Мы также находимся в разных возрастах; юность, зрелость, старость. Вот, например, в одной ситуации мы подавлены. Человек свою подавленность сразу ставит выше всего прочего. «Если я подавлен – никто ко мне не подходи. Любые попытки меня утешить я буду отвергать потому что мне больно…» и всё в таком духе. Всё это движет им. Человек формирует эти навыки, ассоциации – и он страдает в дальнейшем. У него формируется реакция – и он эту реакцию распространяет дальше в течение своей жизни.

Когда же человек старается жить по Евангелию, хоть как-то стараться в этом, –  его семантические сети выравниваются.

Но человек, который движется на основе гуманизма, остановится беззащитен перед манипуляцией мошенников. Любую дичь можно упаковать в обёртку гуманизма, особенно как показано в фильме «Кто такая женщина». Там какие-то дикие сюрреалистические вещи преподносят таким образом, что это как бы уважение к чьим-то мнениям. И так далее.

Может, мой пример и мало имеет отношения к твоему вопросу, но ты, думаю, сможешь понять суть, к чему это говорится.

Человек, например, ищущий как обойти налоговые службы, может стать жертвой мошенников. Потому что мошенник ему предложит какую-то схему, войдя в которую, он сможет платить не всю сумму налоговой службе, а только процент. Но потом уже мошенники покупают у него все точки или они забирают у него все деньги. Человек, который изначально на это не идёт, становится неуязвимым перед действиями мошенников.

Итоги

Тема сохранения себя, мира и порядка в мыслях, – бездонная.

В каком-то смысле, ответ на этот вопрос выходит за рамки вопроса о мысли, и приводит нас к теме о том, что значит быть человеком.

Иногда вторгающиеся и нарушающие покой мысли призывают к развитию, а иногда сигнализируют что ты ушёл не туда. И в этом смысле ответ на этот вопрос решается даже не в рамках психологии.

Например, есть работа Джудит Херман «Травма исцеление». Работа написана с позиции некоего такого постмодернизма (хоть она этого слова и не произносит).

Вышел недавно замечательный фильм «Святой архипелаг» – о Соловках. В фильме показано, как один местный житель занимается изготовлением огромных крестов, достигающих несколько метров в высоту.

Он сказал замечательную мысль, что постмодерн – это остановка человека. Человек в парадигме постмодерна ощущает себя свободным по отношению к любым культурным, нравственным и религиозным представлениям. По сути, он отбрасывает прошлое.

Джудит Херман она пишет о выходе из травматического опыта, ПТСР. По сути, она выход из травм. Опыта перекладывает на саму жизнь. Она пишет, что отношения носят исцеляющий характер. Или когда у человека появляется какое-то дело… Но сама она, как будто, не предлагает инструментов для ориентации человека, для конструктивных отношений.

Чтобы человек смог вступить в исцеляющие отношения, он должен научиться побеждать там свою гордость, эгоизм. Потому что нам даже близкий человек, муж или жена, что-то скажет, что не совпадает с нашей точкой зрения, – и сразу хочется что-то сказать в ответ, хотя он справедлив. Понятно, что и он даже может и не быть несправедлив. Но ведь мы вообще не можем даже удержаться! Хочется что-то такое прорычать, возмутиться. И человеку нужна определённая культура, чтобы не разрушить отношения. А где взять человеку эту культуру, если ему постоянно пропагандируют мысль, что с его выздоровлением связано обретение власти над миром?

Джудит Херман пропагандирует эту идею, что надо обретать власть над миром. Понятно, что эта мысль может быть и разумно воспринята. Что человек устраивается на работу, например.

Но ведь точно так же и насильник, который затащил девушку в подвал, избил и изнасиловал её. Ведь он может также болезненно пытаться компенсировать собственное бессилие, ощущение собственной никчемности. Он также пытается, может, через этот акт обрести власть над миром в лице этой девушки. Форма некой компенсации. Так же можт поступать и нацист, тем же руководствоваться, как писал Жак Деларю в работе «История гестапо». После версальского договора, когда Германия была в состоянии, в котором считала себя униженной результатами Первой мировой войны, обрела некую компенсацию в случае Гитлера, который обещал восстановление самоуважения. Во всяком случае, самоуважение восстанавливалось путём некой патологии, насилия над другими.

А вот где грань между обретением власти над миром понимаемой конструктивно и понимаемой превратно?

Человек устраивается на работу. Перестаёт вечно жаловаться, начинает сам что-то делать, кому-то помогать. И он понимает, что у него действительно что-то получается. И он выходит из такой позиции, как говорят, когда он видит себя только жертвой, вынужденной принимать только от других какую-то помощь.

И где грань между этим состоянием и патологией? Эту грань можно нащупать только когда есть определённая картина мира, а как раз правильная картина мира и не вписывается в постмодернисткое воспритяие. Иными словами, листая книгу Джудит Херман «Травма и исцеление» можно сказать, что исцеляет человека действительно жизнь, но чтобы вступить в отношения с другими людьми, человеку нужна определенная картина мира.

Когда общности с другими нет, когда какие-то связи с коллективом разрушены, когда человек ориентирован на индивидуализм той же самой психологической концепцией, – то получается, что группа для человека, психотерапевтическая группа, – может, это некий вариант. Потому что вне группы он ни с кем: ни на работе, ни в обществе, ни с соседями не может выстроить какие-то человеческие отношения, потому что общество живёт в условиях постмодерна.

И складывается такое ощущение, что человек исходит к жизненной основе, из каких-то конструктивных ценностей. Его опыт расширяется, он приобретает новые сведения, учится конструктивно реагировать на те или иные события. Но когда человека ограничивают только психология, физиология, – складывается такое впечатление, что речь идёт о мальчике, о ребёнке, который живёт в подвале в состоянии ужаса и ему говорят: да ничего страшного, те ржавые гайки которыми ты играешь – это нормальные игрушки. Человека адаптируют к этому подвалу путём какой-то бесконечной психологизации и всего, что вокруг него происходит.

Поэтому, вопрос о насилии мысли не должен решаться только через психологию. А решается он тогда, когда человек действительно выходит к этому миру. Как одна женщина-специалист, православная верующая, говорит: «когда человек исходит не с позиции того, что он ждёт что-то от социума, а с позиции, что он один из членов социума».

Выходит, что у Джудит Херман, выжившая женщина после избиения и изнасилования обретает поддержку от своих близких. Но на основании чего, она может получить от своих близких поддержку, если они живут в условиях постмодерна? Если другой психолог говорит тем же самым близким, что «вы должны обретать власть над миром, вы должны обретать автономию…» Да, они, может, ощущают свою необходимость, когда кто-то об этом говорит, что необходимо помогать бывшей родственнице. Ну а они может считают: почему мы должны тратить своё время?!

Разрушена сама основа, на которой они могут эту помощь оказывать, потому что кто-то им говорит, что религия - это нечто надуманное и обесцененное.

Вот поэтому ответ этот как бы и не закончить точкой. Точка здесь будет неправильным знаком препинания. Будет – многоточие…

В качестве продолжения этого ответа можно указать на посты о «страхованиях» и «преодолении тирании навязчивых мыслей», и примерах, приведенных там.

– Страхования – приступы страха
Часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5.

– Что делать, когда человек испытывает насилие негативной мысли?
Часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8.

Также, в качестве приложения – статья «Тирания мысли и алкоголь: О выходе из состояния “тирании мысли” и преодолении того, что толкает человека к алкоголю».