Когда заходит речь о том, что алкоголизм – это болезнь, а это мнение постулируется в движении АА, возникают некие размышления, которыми я ниже поделюсь.

Две части ответа являются дополнениям к данным тестам:

«Программа АА/АН. Какие к ней возникают вопросы».
Часть 1.1. «Является ли зависимость болезнью? Достаточно ли для выздоровления одной борьбы с зависимостью?»;
Часть 1.1.2 Дополнительная – «О “медицинской модели” и о связи зависимости с поражениями в духовно-нравственной сфере человека»

Вопрос о свободе воли

Надо сказать, что есть масса частных мнений среди представителей анонимных сообществ. В Синей книге (основной текст, в котором излагаются главные принципы АА) описано, как анонимное движение воспринимает в базовом варианте проблему химической зависимости. Да, как заболевание, но не постулирует, в чем это заболевание выражается, чтобы не вступать в конфликт с медицинским сообществом. В базовом документе анонимных алкоголиков ситуация описывается сдержанно, но ее можно понять в следующем ключе.

В человеке, который страдает алкоголизмом, произошли какие-то изменения, алкоголь включается в метаболизм и действительно, как говорил профессор Алексей Меринов – у человека «не получается контролировать количество выпиваемого алкоголя. Первая рюмка приводит к возникновению запоя».

 Употребление алкоголя даже в небольших дозах является триггером, который запускает в ход запой.

У некоторых отдельных пропагандистов анонимного движения есть гипотеза, что изначально у этих людей есть некий дефект мозга, поэтому они становятся зависимыми. В частности, одна из них[1] в лекциях о зависимости говорит, что алкоголики – это агнцы, которые не хотели, может быть, становиться ими, но стали, потому что у них дефект мозга. Еще один[2] в ролике под названием говорит об этом же.

Конечно, когда начинается полемика и указываешь на два последних прочтения, можно услышать ответ сторонников АА, что это просто частное мнение, что это не те авторы, а где же тогда те? И как человек, который только знакомится с темой, может определит, те это авторы или не те?

Один священник, пропагандирующий движение АА, также говорит, что алкоголики – это люди, рожденные, чтобы умереть[3]. А где же тогда фактор свободы, хотя сейчас модно говорить, что ее нет?

В книге «Мы – это наш мозг» Дика Свааб пишет, что человек рождается запрограммированным каким-то недостатком мозга на совершение тех или иных поступков. Это касается не только веществ, но и поведения. Если человек совершает преступления, не должно быть наказания, все должны понять, что он это совершил, потому что не мог иначе.

Татьяна Черниговская говорит, что на западе во время судебных слушаний в защиту обвиняемого все чаще приводят фразу, что это не он, а его мозг. Черниговская замечает, то, что «вина за необщепринятые поступки, а то и за весь жизненный сценарий возлагается на разного рода физиологические или даже анатомические особенности – наблюдалось и раньше. Но только с наступлением нового тысячелетия дело дошло до того, чтобы чуть ли не совсем снять ответственность с личности и отдать ее “кислотам”, в частности дезоксирибонуклеиновой, так закрученной в спираль, что никакой суд не разберет…»

На это есть рецепт. Когда человек не может справиться со своими желаниями, поступками, мозг его толкает на совершение тех или иных действий, можно самого человека не наказывать никак, а изолировать его мозг. Вот только интересно, как? Понравится ли человеку, защищающему эту точку зрения, такой рецепт решения вопроса: пусть тело ходит, гуляет, а мозг пусть будет в состоянии изоляции, химической блокады или лоботомии.

Я не призываю к таким методам, а хочу спросить, на какую же общественную реакцию надеются те, которые пропагандируют, что мозг толкает человека на противоправные поступки, чтобы от преступников отстали, что это просто болезнь.

Идея о том, что человек подвержен некоему влиянию своей телесности или чего-то еще, уже в истории человечества встречалась и не только в отношении АА. Как-то довелось писать статью: «Играет ли свита короля? О “вине” родителей и свободе выбора».

Там приводятся слова одного нарколога о наркотическом стереотипе, когда зависимый убежден, что он таким стал по внешним причинам: родители недоглядели, окружение подтолкнуло, или еще что-то произошло. С одной стороны, у людей есть отрицание проблемы: зависимые считают, что они не больны, они не алкоголики, это кто-то другой виноват, также человек может все сваливать на свое тело, что, мол, это его мозг не в порядке, а он не болен. Есть нарушения логики, когда речь заходит про АА мышление. Странно видеть рядом все эти мысли у проповедников анонимного движения: он не виноват, он болен, мозг дефектен.

Концепция болезни логически не оправдана, логически трудно совместить идею о том, что зависимость является дефектом мозга с необходимостью лечиться. С одной стороны, проповедник анонимного движения рассказывает, что человек запрограммирован на болезнь, но тогда какие выходы он предлагает? Если человек болен алкоголизмом так же, как другой раком или туберкулезом, тогда необходима терапия. Но у нас туберкулёз не лечится психотерапией.

Возможные интерпретации факта тяги

Теперь я хочу привести к некоторой цели, которую можно теоретически достигнуть при реализации концепции болезни, если человек зашел очень далеко в своей алкоголизации, если уже все сферы его жизни подчинены алкоголю, независимо от причины.

В наших беседах зависимость рассматривается с точки зрения учения академика Ухтомского о доминанте. Доминанта – это «господствующий очаг возбуждения, предопределяющий характер происходящих в текущий момент реакций центров», или по-другому, «устойчивый очаг повышенной возбудимости нервных центров при котором возбуждения, приходящие в центры возбуждения, служат усилению возбуждения в очаге, тогда как в остальной части нервной системы широко наблюдаются явления торможения». Соответственно, если доминантой является зависимость, все остальные стороны жизни начинают постепенно подчиняться алкоголю.

Профессор Р.А Кардашян (является научным консультантом в центре лечения зависимостей) в своих лекциях упоминал, что течение алкоголизации принимает доминантный характер, прочие интересы, не связанные с алкоголем, как правило, подавляются.

В статье «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты» в части 2.1, в главе «Травматический опыт, доминанта и панические атаки (кратко)» сопоставил учение академика Ухтомского с мыслями Марка Подвижника. Святой Марк еще в пятом веке описал то, что Ухтомский гораздо позже выразил языком нейрофизиологии. Преподобный Марк Подвижник отмечал, что некоторые мысли насильственно влекут человека. Можно привести и другие примеры.

С точки зрения святителя Феофана Затворника, страсти, укореняющиеся в человеке, становятся его второй природой. Его современник Игнатий Брянчанинов писал: «Порочные навыки – как оковы на человеке: они лишают его нравственной свободы, насильно держат в смрадном болоте страстей. Для погибели человека достаточно одного порочного навыка: он будет постоянно открывать вход в душу всем грехам и всем страстям».

Подробнее на счет того, что страсти становятся навыком, который воспринимаются как естественные, см. в главе «Аддиктивная личность и система навыков» из текста «АКЦЕНТЫ К БЕСЕДАМ О ПРЕОДОЛЕНИИ ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ (алкоголь, иные ПАВ, игра и пр.)».

Такое насильственное влечение, тираническое давление можно рассматривать с точки зрения болезни. Тем более надо учесть, что за время нахождения человека в алкогольной зависимости, он никак не развивается, не читает, не общается с людьми, какие-то здоровые навыки, которые делают из инфантильного человека человека в полном смысле этого слова, либо отсутствуют, либо подвергаются нивелированию. Алкогольная доминанта растет и ширится, а навыки, которые могли бы затормозить ее течение, сводятся на нет.

Конечно, есть люди, которые борются. Например, если человек приезжает в монастырь и не просто проводит там время за какой-то работой, а пытается получить пользу, советуется, старается вникать в законы духовной жизни, у него наблюдается формирование положительного перевеса, что-то здоровое начнет расти и может перевесить его зависимость. Если просто приехал в монастырь в надежде скрыться от проблем, живет в привычном для себя ритме, смотрит видеоролики на телефоне, попивает чай с какими-то привычными разговорами (чай пить это не плохо, но, бывает, приезжают люди в монастырь, стараются жить без алкоголя, но садятся пить чай и разговоры ведут прежние, возможно, как и в состоянии опьянения), то положительные навыки не вырабатываются, трубы начинают гореть и человек срывается. Кто-то считает, что такому человеку на каком-то этапе будет полезно или понятно говорить о его состоянии, как о болезни.

В тексте «КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ. Ч. 3.2: О близких и родственниках зависимого человека, о созависимости» говорилось о том, что, если человек соглашается с тем, что зависимость на него действует настолько сильно, что его личность прогибается, то человек соглашается с положением объекта, с ролью песчинки в жерновах истории и теряет необходимую здоровую инициативность, чтобы начать путь куда-то.

Отцы Православия говорят, что навык бывает силен, и у человека не хватает сил, но нужно начать хоть что-то, хоть куда-то двигаться. У преподобного Варсонофия Великого сказано: «Человек, дай мне медный обол (самая мелкая монета, полкопейки), – призывает Господь, – и Я отсыплю тебе тысячу талантов золота! Но только дай мне твой медный обол!». Талант – это древняя единица измерения массы драгоценных металлов (более двадцати килограмм), а обол – это полкопейки. Господь обещает дать таланты драгоценного металла, если вложить копейку. Но всё-таки копейку вложить надо, сделать хоть шаг.

Чувство вины

Если потерянный человек приходит в программу АА, и у него огромное чувство вины, так как он разрушил свою жизнь, то концепция болезни дает ему какое-то объяснение и успокоение. Ему тяжело усвоить нейрофизиологические объяснения сформировавшихся навыков, он на уровне, не способном это понять. Но ему говорят, что он болен и одновременно снимают чувство вины, дескать, это не ты разрушил свою жизнь, а алкоголь, даже не столько алкоголь, а дефект мозга, из-за которого у тебя не вырабатывается дофамин, и ты не испытываешь радость.

Сейчас не будем переходить к медицинским аспектам. Гипотеза о том, что нарушение выработки дофамина ведет к таким запойным историям, очень спорная. Например, известно, что зависимые люди инфантильны, но никто не доказал прямую связь между нехваткой дофамина и инфантильностью, что зависимые люди не понимают, зачем живут. Есть доказательств связи дофамина с пониманием смысла жизни?

См. 5-ую часть текста «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества».
В частности, главу «Справедливо ли полагать, что главной причиной наркомании является генетическая обусловленность и физиология?»

Беда не приходит одна. Говорят, что алкоголь – это химическая болезнь, но за алкоголем следуют драки, убийства, изнасилования, воровство. Получается, что это тоже следствие болезни.

Любой человек, который не переформатировал свое мышление, у которого совесть сохранилась, прекрасно понимает, что были моменты, когда совесть кричала ему: «Не делай!» На начальных этапах, когда человек еще свободен этого не делать, когда греховные поступки еще не стали привычкой, когда еще не выработался навык ко греху, приходится затаптывать свою совесть, а со временем она перестает сигнализировать. Конечно, ее слабый голос будет долго мучить, человек тоскует, в таком состоянии может и самоубийство совершить.

Один знакомый воровал у своей мамы деньги. Этот человек, в прошлом наркозависимый, рассказывал, что в очередной раз хотел вытащить деньги из кошелька мамы (а он это делал регулярно, но пока брал еще понемногу). Теперь он уезжал надолго, и ему нужна была крупная сумма денег, так как он договорился с человеком, который привезет ему домой наркотики. Это было в то время, когда индустрия наркотиков не была так развита, не было еще закладок и продаж через интернет. У него внутри все бунтовало, все говорило, что не надо, у него пульс подскочил, сердце заколотилось в груди. Он сто процентов знал, что этот поступок совершил в соответствии со своим свободным выбором. Только он свою свободу выбора сломал своими личными усилиями, направив себя ко греху. А когда человек сломал себя, тогда он становится апатичным, безвольным.

Чтобы снять чувство вины с человека, ему говорят, что это не он, это просто болезнь. Если идти дальше и встать на сторону АА, допустить, что мозг у человека дефектен, поэтому он пьет, тогда получается, что нарушение синтеза дофамина влияет на воровство, на хаотизированный интим, на все то, что люди в состоянии опьянения вытворяют.

Концепция болезни на каком-то этапе может использоваться как инструмент снятия вины. Но, возможно, этого делать и не стоит. Один человек, который некоторое время жил в Перу, несколько лет был в секте, употреблял марихуану, говорил про антидепрессанты и психологические практики, с помощью которых пытаются человека обезболить, что он на опыте понял, как важно уметь войти в эту боль, понять ее истоки, чтобы по-настоящему исцелиться (ЛСД, айхуаска. Три истории употреблявших. Последствия. Психопатия. Использовать ли для науки? | 4.1).

Виктор Франкл, известный психиатр, считал, что не нужно давать дешевое освобождение от чувства вины, что страдать – это прерогатива человека.

Не нужно освобождение за полцены от мучений совести, не в том смысле, что человек рожден для страдания, а в том, что, если ты совершил ошибку и страдаешь, ты можешь ее исправить. Неправильно пытаться объяснить происшедшее стечением внешних обстоятельств, биологией, чем угодно (безусловно, все это на человека влияет), даже если все это на девяносто девять процентов определило твои шаги, один процент всё-таки твой, поэтому поступок был вопросом выбора.

И человек, как показал Бруно Беттельхейм, теряет способность к рефлексии, когда лишает себя выбора, списывает ситуацию на внешние обстоятельства. Беттельхейм отмечал, что типичного «лагерника» из человека лепила не среда, она только подталкивала. Выбор определял все. Кто-то ведь не становился таковым.

Из сказанного следует, что цена за снятие вины может быть очень высока, вплоть до потери личности, если брать понятие личности не слишком широко, а хотя бы на уровне способности к рефлексии. Человек, освободившись от чувства вины, перестает понимать, что с ним происходит, и как это исправить.

См. главу 7 «Чувство вины и прощение» из части 1 текста «КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ, подготовленных иеромонахом Прокопием (Пащенко)».

Оправдание изоляции

Концепция болезни также может быть использована для обоснования необходимости изоляции. Человека изолируют в какой-то реабилитационный центр, за лечение родственники платят деньги, и в клинике или центре говорят, что, дескать, этой болезнью будет оправдываться дальнейшая принудительная изоляция.

Первородный грех

Когда человек на начальных стадиях алкогольной зависимости старается жить по-совести, то склонность к внутреннему распаду не столь быстро реализуется. Если его жизнь включает в себя поступки против правды и закона Божия при том, что он эти законы отвергает и не хочет знать, то скорость распада усиливается.

В статье «ТИРАНИЯ МЫСЛИ И АЛКОГОЛЬ: О выходе из состояния “тирании мысли” и преодолении того, что толкает человека к алкоголю» приведен эпизод из фильма «Повторяющие реальность», где два молодых человека и одна девушка проходят реабилитацию после проблем с наркозависимостью. Они застревают в одном дне, создается образ депрессии и дереализации, изменения восприятия окружающего мира, некая метафора, когда человек находится в безразличном состоянии и ощущает себя застрявшим в болоте, из которого не может выбраться. Герои фильма остаются в этом безвременье до тех пор, пока ими не будет совершен осмысленный выбор.

Двое: Кайл и Соня, решили двигаться к чему-то положительному, несмотря на то, что они могли делать все, что угодно, ведь завтра об этом никто не будет помнить, потому что день начнется заново. В числе первых событий случился разгром квартиры психолога – сотрудника реабилитационного центра. Кайл рассказывал, что, когда громил, чувствовал себя живым. То есть, человек в момент страсти может собраться вокруг какого-то процесса или объекта страсти.

Игнатий Брянчанинов говорил, что «разнородные части, составляющие существо мое – ум, сердце и тело – рассечены, разъединены, действуют разногласно, противодействуют одна другой; тогда только действуют в минутном, богопротивном согласии, когда работают греху».

Понятно, что это единство недолговременно, потому что сама аддикция начинает разрушать человека. Грех, как правило, – яркий, понятный, и вокруг него человек концентрируется.

Одна из аскетических задач состоит в том, чтобы на основе Евангельских заповедей прийти к цельности, и требуется большая работа, чтобы дух, тело и сердце были согласованы, чтобы умом человек постигал истину, а сердце сопереживало ему чувством радости, когда он движется к истине и печалью, когда отступает от пути, а тело послушно следовало бы тому, что человек определяет ему делать. Этот путь хорошо описан в книге Жан-Клода Ларше «Исцеление духовных болезней».

Первородный грех будет всегда напоминать о себе человеку чувством неудовлетворенности от распада, будет терзать и тревожить. Возможно, именно первородный грех, который, отрицается многими людьми, именно факт его наличия, приводит психологов к идее некой первоначальной травмы в неосознанном возрасте, в младенчестве, когда человек еще не помнил себя. Дескать, то ли мама не брала его на руки вовремя, то ли еще что, и ребенок был травмирован. Естественно, когда у человека проявляются деструктивные механизмы, он оборачивается назад и каких-то особых причин не видит, у него возникает предположение, что они кроются где-то в глубоком младенчестве.

В Индии, возможно, именно факт наличия первородного греха привел к появлению идеи реинкарнации. То есть, одно из объяснений звучит примерно так. У человека не было опыта смерти, откуда же душа знает о ней? Индусы сделали предположение, что из-за реинкарнации.

Если человек в полном смысле этого слова приходит ко Христу не только на уровне интеллекта, но еще начинает стремиться к цельности, воспитывает свою душу на Евангельских принципах, участвует в таинствах, то внутренняя язва исцеляется.

Иеромонах Тихон (Барсуков) в книге «Архиерей» поднимал тему алкоголя. Отец Герасим из этого произведения хотел наставить на путь истинный представителей социального дна и как-то произнес пламенную проповедь о вреде пьянства над человеком, лежащим в своих нечистотах. На это обитатели ночлежки цинично сказали, что этот человек мертв. Человек оказался изъеден сифилисом, и отец Герасим решил переключиться с проповеди на лечение. Он стал лечить людей, пытался устроить их на работу и в итоге надломился сам. Чем больше он помогал людям, тем больше узнавали о нем и тянулись к нему. Увидев, что сил не хватает, а горя людского много, он разочаровался в вере. Его ошибка была в том, что он перестал молиться, решил сокращать молитвы, а освободившееся время употребить на социальное служение. Так он потерял подпитку. И архиерей вывел его из такого состояния, дал понять, что отец Герасим пытался своими силами справиться с язвой, которую не могли побороть великие умы человечества, это дело превышало их силы. Чтобы исцелить человека от язвы пришел Иисус Христос. Архиерей призвал отца Герасима отныне делать свое дело, опираясь не только на свою силу, но и на Божию.

Когда исцеление от природы не наступает, человек к цельности не приходит, то может с помощью психологических рычагов переформатировать свою тревожность в другой процесс.

О книге «Власть привычки»

В книге «Власть привычки» (автор Чарлз Дахигг) деятельность человека анализируется с этой стороны. По версии автора, у человека естественный стартовый триггер, который толкает его на употребление алкоголя, от чего он получает некое вознаграждение. Одна из идей книги состоит в том, что есть трехчастная модель: триггер, вознаграждение и между ними само действие. Она в различных организациях, которые предлагают человеку принять участие в каком-то процессе, сохраняется. Только меняется середина. По версии автора книги, программа АА помогает изучить триггеры, которые запускают алкогольную реакцию. Вознаграждение – это когда человек как бы – выдохнул мозгами, вышел из состояния потока тревожности. Предлагается некая замена: зависимый вместо того, чтобы напиться, идет в группу, там он выговаривается, проблема теряет для него остроту, и он выдыхает. Речь идет о замене середины, но сам процесс, по мнению автора книги, остается прежним. Ведь получается, что, как он интенсивно раньше пил, так же интенсивно должен посещать группу, проговариваться, то есть, в его жизни мало что поменялось.

Программа АА – тоже зависимость?

С точки зрения аддиктологии, признаком удавшейся реабилитации является социализация. То есть, человек восстанавливает контакты, у него появляется дело, а здесь, при всем уважении к тем, кто проходит реабилитацию и к тем, кто помогает им, возникает ощущение, что социализация не произошла.

Обсуждая круг вопросов, относящихся к программе АА, стоить заметить, что шаг в сторону ее адептам сделать не всегда удается. Конечно, может быть выборка маленькая, может, стоит обсудить проблему с большим числом людей, но в основном, всё-таки многие проблемы упираются непосредственно в саму программу.

Один нарколог, занимающийся с людьми по этой программе, в частной беседе говорил, что через десять лет приходится реабилитировать людей от самой программы АА. Потому что со временем они достаточно прочно уходят в нее, и складывается такое ощущение, что им тяжело общаться с кем-то, кто находится вне их круга, у них рождается ощущение избранности.

Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриева в книге «Психосоциальная аддиктология» отмечают, что с точки зрения представителей некоторых альтернативных программ реабилитации в США, программа двенадцати шагов основана не на науке, а на мнении.

У людей, которые вчера пили, а сегодня прошли программу, возникает уверенность, что они знакомы с некой доктриной, которая автоматически спасает каждого, кто к ней обращается. А по-сути, как можно предположить, речь идет о сохранении устойчивого паттерна, только когда у них начинают «гореть трубы», они идут на группы вместо того, чтобы пить.

Бывает так, что с человеком, который проходит программу АА, кто-то начинает разговор, но продуктивного диалога не получается, так как зависимый говорит, что ему не нужно ничего нового узнавать, что все, что необходимо, он получает на программе.

Программа АА как гностический культ

Взгляд анонимных алкоголиков на тело, которое само по себе толкает человека автоматически к выпивке, близко к гностицизму. Есть такой феномен: когда люди ощущают свою некую избранность, тогда отбрасывают то, что культура наработала до них. Это явление давно известно, и в истории есть много ему примеров.

Например, гностические культы, которые предлагают несколько пунктов, в том числе и веру в тотальную испорченность человеческой природы, в то, что тело сотворено злым богом, поэтому человек изначально имеет некую червоточину. В контексте православного мировоззрения мы говорим о первородном грехе, но человек был сотворен Господом как венец творения, и Господь говорил, что сотворенное хорошо. Через человеческий грех вошло в мир зло, а через зло смерть.

Гностические же культы изначально бога считают злым. Тот, кто сотворил мироздание, по их мнению, изначально был «плохим» (Поснов М.Э., проф. Гностицизм II века и победа христианской Цекрви над ним. Киев, 1917).

Видя мир «плохим», первые гностики пытались выйти из мира, а последующие пытаются радикально трансформировать мир.

И как говорил один современный автор, некоторые общественные движения (некоторые экологические сообщества, например – это тоже гностические культы, нет мировоззрения вне религии. И даже там, где речь идет о, казалось бы, нерелигиозном мировоззрении, все равно оно религиозное. Потому что вместо Бога, вместо Истины, от которых человек отталкивается в вере, на это место приходит гностическая идеология, которая предполагает наличие некоторой избранной группы, которая знает, как надо правильно жить. У них есть, как им кажется, некое сакральное знание, с помощью которого можно изменить мир, а тот, кто знает сакральную идеологию, меняется автоматически.

Разные рабочие движения тоже создаются по типу гностиков. Только каждый раз зло переопределяется, для одних зло – это капитализм, для других – человеческое тело, для третьих – алкоголь.

Гностики делят человечество на три категории, и высшая из них – это люди духовные. Принадлежность к высшей категории может определяться следующим образом. К примеру, человеку рассказывают идею рабочего движения, если она нашла в нем отклик, значит он представитель высшей духовной касты, в его душу вложена некая искра с точки зрения гностиков.

Чтобы трансформация произошла, человек должен овладеть дискурсом, поэтому гностические культы современности вводят свой язык. Тот, кто приобщается к нему, постепенно проходит этапы трансформации психики. Слова, которые он учится говорить, могут нести в себе скрытые нарушения логики, но человек к ним привыкает и не замечает противоречий.

Например, на программе надо представить себя, как «я непьющий алкоголик», соответственно, у человека ломается здоровое понимание: либо я пью и алкоголик, либо не пью и не алкоголик. А тут ему говорят: «Нет, постой, ты не пьешь, но ты – алкоголик». И человек, принимая это утверждение на веру, меняет свое мировоззрение, и в дальнейшем ему легче усваивать идеи другого плана. Через некоторое время, последовательно принимая новые идеи, человек проходит трансформацию сознания, и учение группы кажется ему логичным, предельно ясным и последовательным, хотя если бы с ходу он с ней ознакомился, оно показалось бы ему нелогичным.

Один нарколог говорил, что он в своей практике старается вывести людей в конструктив, и среди различных методов реабилитации он использует активацию здоровых сегментов личности, таких как «я – отец», «я – рабочий», чтобы человек в хорошем смысле слова начал цепляться за что-то разумное, созидательное в жизни.

Но у последователей АА постоянно происходит возобновление аддиктивной субличности, постоянно она выходит наружу. Сама фраза «Я непьющий алкоголик», конечно, объясняет, что так говорят, чтобы помнить, что проблема есть, и что память об этой проблеме должна хранить человека от выпивки.

Но есть и такие версии, что именно такая память держит человека в мысли, что надо быть рядом с группой, что без группы он не выживет. И так он привязывается к группе.

В статье «Играет ли свита короля? О “вине” родителей и свободе выбора» приводятся мысли блаженного Августина из книги «Исповедь». До обращения к Истине, он принадлежал секте манихеев, это – гностическая секта. В каком-то смысле гностицизм отчасти восстанавливается у АА.

Есть работа протоиерея Максима Плетнева «12-шаговая программа как религиозное явление», где он показывает связь программы двенадцати шагов с религиозным течением, которое отказалось от христианского понимания Бога.

Гностицизм представляет из себя смесь языческого знания, восточных психопрактик и христианства.

Когда гностики пришли в Христианскую церковь, то принесли с собой комплекс своих убеждений, маскируя их под видом христианских идей. Поэтому опасность, которую несет гностицизм, очень велика. Какая-нибудь изуверская секта –понятно, что несет с собой, а гностицизм прикрывается христианскими авторами, идеями, символами и терминами, но полностью подменяет их суть, включая их в совершенно иной контекст.

Для гностицизма был характерен дуализм, деление мира на светлое и темное. С точки зрения некоторых версий гностицизма душа человеческая – это творение доброго бога, тело – творение злого бога. Эта версия манихеев, к которым принадлежал блаженный Августин.

Он говорил, что, когда погряз в разврате, до обращения своего в христианство, он для себя находил некое успокоение в учении манихеев. Ведь, если тело – творение злого бога, то это тело развратничает, а личность человека ни при чем, душа принадлежит «богу доброму». Тело воспринималось как некая темница. Для гностических сект было характерно отношение к окружающей реальности как к скверне.

Поснов, книга которого упоминалась выше, анализируя послания апостола Павла, делает предположение, что апостол пишет послание по поводу увлечения христианами гностическими идеями. Соответственно, масса ограничений по типу не трогай, не осязай, возможно, по мнению Поснова, были связаны с дуалистическим воззрением гностиков, которые стали проникать в церковь и нести с собой заряд своего учения на реальность. По мнению гностиков, мир носит некую демоническую печать, в то время как христианство учит, что Христос пришел в мир, чтоб победить дела дьявола.

Справиться со своим развратом блаженный Августин смог только придя в христианство. Однажды, когда он очень глубоко переживал, что не может изменить образ жизни, он открыл книгу апостольских посланий, где апостол призывает к целомудренному образу жизни, и во время чтения этих слов в нем произошел внутренний переворот и блаженный Августин почувствовал себя излеченным, Господь его изменил, и он стал другим.

Есть ли место Богу в программе АА?

Конечно, кто-то из последователей АА искренен в своей вере. И, написанное ниже, касается не всех. Но кого-то из последователей, возможно, и касается.

Согласно книге «Власть привычки» Чарлза Дахигга, вера используется как инструмент. Если ты хочешь чего-то добиться – найди группу избранных людей, которая ставит перед тобой задачу, и группа будет тебя вдохновлять на достижение целей. Верь, что ты ее достигнешь, и ты добьешься цели. Следующая аналогия может не очень уместная, но она подходит. Один молодой человек говорил, что когда он жил греховной жизнью, то, когда был уверен, что у него получится «закадрить» девушку, все получалось.

Люди, которые совершают противоправные действия, нарушают закон, тоже пользуются этим приемом, главное – это верить, что все получится. Напор тебе поможет быть смелым. Конечно, рано или поздно будет катастрофа, если человек идет против духовных правил, против законов мироздания.

Некоторые представители программы двенадцати шагов говорят, что главное в ней – это прийти к Богу. Но, если человек пришел к Богу до программы, то что там для него может произойти вновь? Если вера у него есть, возникает ощущение, что цель программы не в том, чтобы человеку прийти к Богу, а в том, чтобы быть в группе. Именно групповая связь дает человеку психологический инструмент.

Может, кто-то из них и приходит к Богу искренне, но, складывается такое ощущение, что для некоторых Бог там выполняет функцию как в система Рене́ Дека́рте. Cogito ergo sum (с лат. – «Я мыслю, следовательно, я есмь»). Как пояснял один современный философ, в данной системе речь идет о философияи буржуа, лавочника, который видит только то, что на расстоянии его вытянутой руки, а остальное отрицает.

И Бог здесь нужен только для того, чтобы оправдать появление самого буржуа. Бог представляется как некая абстрактная первопричина, и далее Он не рассматривается.

Также и в программе АА. Бог – это функция, которая вводится в оборот, а в целом, как можно предположить, акцент делается на группе. Как говорил один эзотерик, когда он занимался в группе, то замечал, что среди единомышленников усиливаются эффекты. Потому что в группе человек находится в состоянии ажиотажа, постоянного подновления идеологии, ведь она выветривается из сознания, соприкасаясь с реальной жизнью, которая показывает, что не все так, как говорит группа. А если человек старается изолироваться от окружающих людей, факты уменьшают свое влияние на него. При этом имея достаточно часто контакт с группой и заряжаясь необходимой информацией, он остается в русле этой идеологии.

В Православии – опыт иной. Конечно, необходимо, чтобы человек посещал богослужения хотя бы по воскресным дням, но опыт гонений показывает, что, даже когда храмы закрывали, и собрания верующих были под запретом, если у человека была живая связь с Богом, то он мог существовать уже и в одиночку. Также можно привести в пример жизнеописания пустынножителей. В идеале нужен соборный разум, церковная община, богослужения, но человек может существовать, не теряя веры, и в одиночку.

[1] Новиков В. Цикл лекции «Независимость».

[2] Злобин Д. Рожденные зависимыми.

[3] Игумен Иона (Займовский).