Соловецкий листок

Прокопий (Пащенко), иером. АКЦЕНТЫ К БЕСЕДАМ О ПРЕОДОЛЕНИИ ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ (алкоголь, иные ПАВ, игра и пр.).

14 мая 2022 г.

Преподобный Марк Подвижник: «Все испытующий и добраго держащийся, по тому самому конечно удержится и от всякаго зла (1 Сол 5. 21–22)»[1].
«Поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти <…> Дела плоти известны <> пьянство» (Гал. 5. 16–19).

Преамбула

Преодоление зависимости достигается не столько через прямую борьбу с ней (хотя и волевое усилие необходимо), сколько через движение к конструктиву.

Преодоление зависимости достигается не столько через прямую борьбу с ней (хотя и волевое усилие необходимо), сколько через движение к конструктиву. Данная статья является текстовым сопровождением к лекции (статья не полностью совпадает с содержанием лекции), состоявшейся (первые три пункта) 11 февраля 2018 г. в Богородицерождественском храме села Мишутино после Божественной Литургии. На встрече присутствовали прихожане храма, в том числе участники,созданного при храме «Общества трезвости преподобного Паисия Святогорца», стремящиеся избавиться от алкогольной, наркотической или табачной зависимости.

В первых трех пунктах лекции ставились акценты к беседам и текстам, подготовленным в связи с темой преодоления зависимого поведения (о беседах и текстах на тему преодоления зависимого поведения рассказывается статье «Преодоление зависимого поведения. Часть 1. Зависимым и их близким: лекции и тексты иеромонаха Прокопия (Пащенко)»).

Обсуждались не столько частные аспекты проблемы преодоления зависимого поведения, сколько сама проблема вообще. Поэтому вопрос о алкогольной зависимости являлся не центральным, а рассматривался, скорее, в качестве примера. Как в случае с тягой к алкоголю, так и в случае с тягой к игре или к иному чему, акцент делался на вопросе о преодолении тяги к вхождению в измененное состояние сознания. А также – на вопросе о преодолении механизмов, вследствие которых формируется склонность привязываться к страстным образам.

В качестве дополнения к первым трем пунктам обсуждались взгляды на проблему зависимого поведения, несоответствие которых православному мировоззрению бросается в глаза.

Главная мысль статьи

Главная идея состоит в необходимости устремленности к положительному в жизни того человека, который решил начать преодолевать зависимое поведение. Речь должна идти не столько о борьбе с тягой алкоголю, наркотикам или иному какому веществу, или иному какому объекту или процессу, вызывающему непреодолимое аддиктивное влечение (хотя, конечно, волевое усилие необходимо). Сколько – о формировании взглядов, помогающих выстраивать жизнь на новых, неаддиктивных началах. Без устремленности к положительному (к ценностям неаддиктивного характера), сама по себе борьба с отрицательным принесет ли плоды?

Не столько речь должна идти о том, чтобы «зажимать» в себе желание поддаться аддиктивному желанию, сколько о том, чтобы начать развиваться в ином направлении. Если человек начинает развиваться в ином направлении, то в его жизни появляется положительный перевес, и наличие этого положительного перевеса помогает преодолеть тягу реализовать желания аддиктивного характера. В тексте «Обращение к полноте… (часть 3)» в отношении данной мысли приводится образ шубы, покрытой инеем. Если человек, стоящий на морозном воздухе, будет пытаться очистить шубу от инея, то процесс очитки будет долог и сомнительно, что увенчается максимально возможным результатом. Но стоит человек зайти в помещение и поместить себя под воздействие теплого воздуха, как иней начнет исчезать с шубы сам собой.

О принципе «шубы» см. в главе «О забывании наркоманической эмоции» из части 3-ей текста «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения».

В качестве комментария к образу тающего инея можно привести ссылку на нередко упоминающийся в научной литературе опыт военнослужащих США, вернувшихся домой с Вьетнамской войны. В связи с тем, что в условиях войны многие военнослужащие стали зависимы от наркотиков, в основном, от героина, в госпиталях стали готовится дополнительные места, чтобы принять этих военнослужащих на лечение после их возвращения.

Люди, побывавшие на войне или ставшие участниками иных событий экстремального плана, люди, живущие в условиях ПТСР – посттравматического стрессового расстройства, бывает, что с помощью алкоголя пытаются отключить свое сознание, кишащее неприятными для них образом. То есть с помощью алкоголя они пытаются снизить порог восприятия. Тема снижения порок

Однако прекращение употребления героина во многих случаях по возвращении солдат происходило и без медицинской помощи. Значение в деле преодолении зависимого поведения имели такие факторы как возвращение солдат в нормальную обстановку, в условия семьи, их обращение к учебе и профессиональной деятельности. Эти факторы были «более эмоционально сильными, чем симптомы физической зависимости».

Подробнее см. главу «Справедливо ли полагать, что главной причиной наркомании является генетическая обусловленность и физиология?» из части 5-ой текста «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества».

«Для аддикта с развитыми симптомами физической зависимости, – как отмечают некоторые современные авторы, – важны не столько эти симптомы как таковые, а его/её отношение к ним, значение, которое аддикт придает роли и месту симптомов физической зависимости в жизни». И потому авторы видит неперспективным сводить проблему преодоления зависимого поведения к проблеме преодоления симптомов физической зависимости. Они отмечают, что как в обществе, так и у ряда работников анти-аддиктивного фронта укоренились представления насчет того, что аддиктивный процесс «имеет исключительно физическую природу». Эти взгляды приводят к убежденности, что «само по себе то или иное вещество, вследствие его воздействия на обменные процессы в организме, вызывает аддикцию». Эта идея многим видится привлекательной, так как позволяет «максимально упрощать» антиаддиктивные подходы, сводя их к требованию прекратить использовать определенное вещество. Эта идея видится привлекательной и самим аддиктам, так как позволяет им оправдывать свое поведение словами типа: «я ничего не могу сделать, вещество, которое я использую, сильнее меня и полностью управляет мной». Происходит «демонизация» роли вещества (или иных аддиктивных агентов, с помощью которых аддикты стремятся войти в измененное состояние сознания)[2].

При упрощении взгляда на природу зависимости и при требовании прекратить употребления алкоголя (в случае с алкогольным аддиктом) не учитывается следующее. Человек, у которого в связи с некоторыми причинами сформировалось стойкое желание войти в измененное состояние сознания, при отсутствии алкоголя будет стремиться использовать иной аддиктивный агент. В качестве аддиктивного агента может выступить не только химическое вещество, но и вовлеченность в некий процесс (процессные аддикции, например, – игромания). Или – увлеченность психологическими практиками, изменяющими сознание.

Для аддикта представляется важным не столько приобщение именно, например, а алкоголю, сколько отключение от состояния трезвости, которые в связи с некоторыми причинами его не устраивает.

Внутри человек живет нечто, что, по выражению некоторых современных авторов, формируется в результате аддикции. В результате обращения к аддикции (в результате повторения аддиктивных ритуалов) формируется аддиктивная система или аддиктивных механизм (навык). Этот механизм будет стремиться себя реализовать даже тогда, когда у человека не будет под рукой бутылки с алкоголем.

Аддиктивная личность

Современные авторы употребляют термин «аддиктивная личность». Речь идет о том нечто, что живет внутри человека, что стремится подавить человека, что направляет его жизнь в русло реализации аддиктивных стремлений. Желая вырваться из плена зависимости, человек не столько борется с конкретным веществом или тягой к определенному процессу, сколько вступает в борьбу с аддиктивной личностью, живущей внутри него.

Подробнее о аддиктивной личности и аддиктивном механизме см. в главе «Аддиктивная личность / Аддиктивная система / Аддиктивный механизм» в части 4-ой текста «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения». Текст «Обращение к полноте…» органически связан с данной статьей, в которой делаются лишь некоторые акценты к материалам на тему преодоления зависимого поведения.

Некоторые описания аддиктивной личности ассоциируются с идеей сформированного навыка: сформированный навык стремится себя реализовать. В вопросе о влиянии навыков на человека святоотеческие представления смыкаются с современными представлениями о нейропластичности. Термин «нейропластичность» означает, что мозг человека способен реорганизовывать свою деятельность и перестраивать самого себя. Если человек с вниманием и желанием обращается к определенной деятельности, то в мозге начинают происходит пластические изменения. Мозг начинает «затачиваться» под процесс, вызывавший у человека внимание и интерес.

Аддиктивная личность и система навыков

В своем сочинении «О навыках» святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что «страсти – злые навыки; добродетели – навыки благие». Страсти, имеющиеся у человека от природы (вследствие общей зараженности человеческой природы грехом, происшедшей в результате грехопадения прародителей), не налагают на человека печати. Печать налагается наклонностью к страсти, и эта наклонность усваивается человеком произвольно, то есть при участии его воли. В результате постоянного или частого удовлетворения желанию реализовать страстное действие, появляется навык. В результате образовавшего навыка к страсти страсть становится «насильственным властелином над человеком». Святитель призывает отказывать себе в удовлетворении страстного желания. «В другой раз оно подействует уже слабее, а наконец и совсем утихнет».

Если проявляющееся вожделение будет обуздываться при первых требованиях пойти у него на поводу, то со временем оно «проявляет требования уже слабее». Если же человек пойдет на поводу у желаний реализовать вожделение, то вожделение в результате долговременного и постоянное удовлетворения, станет господствовать над человеком, «как тиран».

Слова святителя подтверждаются современными взглядами на мозг как пластичную структуру, способную к реорганизации. Как пишет один автор, плохая привычка овладевает определенным участком мозга (картой мозга). «И каждый раз, когда мы действуем в соответствии с ней, она получает все больший контроль над картой [мозга] и мешает использованию данного пространства для других привычек». Пластичность мозга подразумевает конкурентных характер развивающихся в мозге процессов. Если определенный отдел мозга, призванный регулировать определенную функцию поведения, не получает должной стимуляции (человек не хочет ни читать, ни думать, ни проявлять трудовую активность), то он захватывается иным процессом. Тем процессом, который для поведения человека представляется более актуальным[3].

В этой связи становится понятным, почему человеку с самого детства нужно прививать хорошие навыки к чтению, к умению принимать самостоятельные решения. Если на регуляцию этих процессов не настроятся определенные участки мозга, то через некоторое время эти участки переключатся на иные процессы. То есть родители, которые говорят, что необязательно прививать ребенку представления о нравственности, очень рискуют. Они говорят себе, что, когда ребенок вырастет, он сам, мол, изберет полезное себя. Родители не учитывают конкурентный характер пластических изменений в мозге. Что произойдет, если отделы мозга, занимающиеся, к примеру, обработкой сигналов, поступающих от чтения, вовремя не получат должной стимуляции? Они могут переключиться на обработку сигналов, поступающих с сетчатки глаза, наблюдающего за беготней персонажей видеоигры.

Применительно к данной мысли можно привести ссылку на эксперимент, произведенный с веком котенка. Одному котенку было зашито веко на период развития тех областей мозга, которые должны обрабатывать информацию, поступающую с сетчатки глаза. Через некоторое время века было освобождено от швов, и, хотя сам глаз был целым и неповрежденным, котенок этим глазом видеть не мог. «Зрительные области на карте мозга, которые обрабатывают информацию, поступающую от закрытого глаза, не получили никакого развития, в результате чего животное осталось слепым на этот глаз на всю жизнь». Бездействовавшая область мозга начала обрабатывать информацию, поступающую от открытого глаза, «словно в мозгу не должны простаивать впустую никакие “корковые площади”»[4].

Подробнее о том, как с детства могут формироваться навыки, склоняющие к зависимости и том, как можно попытаться им противостоять:
В части 4.1 текста «Родители и дети». Отдельное название части 4.1 – «Мозг родителей и мозг детей».
– «Профилактика наркомании, исходя из понимания действия наркотической тяги».

Подобным образом, как можно предположить, дела обстоят и у людей. Если области мозга, отвечающие за определенные процессы, не получают в должное время активации, то возникает риск их захвата иными процессами. Конкурентный характер нейропластичности заставляет задуматься, «о важности обучения, проводимого в раннем детстве, – раньше, чем «плохие» привычки получат конкурентное преимущество»[5].

Подобные мысли встречаются у святителя Игнатия (Брянчанинова) жившего в то время, в которое явление нейропластичности в среде ученых не получило огласки. «Доставляйте юношеству, – писал святитель, – хорошие навыки, отвлекайте его, как от великого бедствия, от привычек порочных»[6].

Хороший навык может освоить и те участки мозга, которые потенциально могут быть захвачены навыком недобрым. Например, если подвижности мальчика и его и тяге к активности будет дано конструктивное направление, то активность может вылиться с созидательный труд и творческое освоение действительности. Если этой активности будет дано иное направление, то активность может вылиться, например, в агрессивность.

См. подробнее:
Главу «Конструктивный исход для авантюрной жилки» из части 4-ой текста «Преодоление игрового механизма».
Некоторые материалы, о которых упоминает в тексте «Трудным подросткам о трудных подростках – лекции и тексты иеромонаха Прокопия (Пащенко)»
Если у человека есть склонности, которые толкают его на саморазрушающее, экстремальное поведение, важно поставить вопрос не о том, чтобы в человеке эти склонности сломать. Эти же склонности, если дать иной вектор, могут начать работать на созидание. Человек свои склонности, которые ведут к саморазрушению, может направить в конструктив, если начнет повышаться его духовный и культурный уровень.
Тогда он сможет стать упорным вместо того, чтобы быть упрямым, упертым. Сможет дерзать, а не дерзить (эти две мысли слышал от других).

Сформированную, например, агрессивность подавить проблематично. Ведь сама натура человека может быть склонной к повышенной активности. Но эту активность через устремленность к нравственным идеалам можно очистить от агрессии, направленной на ближних. И тогда эта активность станет упорством в изучении наук, целеустремленностью в продвижении к цели, способностью преодолевать жизненные препятствия.

См. главу «Стремление к цели и учение святых отцов о трех силах» в статье «Три силы: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)».

В подобном ключе аддикцию / страсть можно в некотором смысле представить, как тип реагирования на ситуацию. Например, однажды человек попал в непредвиденную для него ситуацию и решил отключиться от возникших неприятных переживаний с помощью алкоголя. При выборе такой стратегии у человека сформировалась определенная нейронная связь.

Поначалу эта связь является не очень прочной. При попадании в нестандартную ситуацию человек вспоминает и о других возможных типах реагирования на ситуацию: подумать, предпринять какие-то шаги по выравниванию ситуацию, посоветоваться и пр.. Но при более частном избрании алкогольного варианта, паталогизированная связь все более укрепляется, а иные связи, отсылающие к иным действиям, ослабляются. Через некоторое время формируется навык, появляется определенный тип реагирования на события, которые выделяются из привычной схему бытового существования.

Прокололи колеса у машины? Человек напился. Супруга стала ходить в спортивную секцию? Человек напился. Из школы позвонили и сказали, что сын замечен в употреблении наркотиков? Человек напился.

Один пьющий человек как-то попал в аварию. Его машина перевернулась и некоторое время он находился в ней в положении вниз головой. Его товарищ, тоже пьющий, попросил ответить на один вопрос. Он попросил человека честно ответить, какая первая мысль пришла ему в голову, когда стало понятно, что он все-таки выжил? Первая мысль была – напиться.

В этом смысле процесс формирования алкогольной доминанты можно сопоставить с формированием иных разрушающих сознание процессов. Учение академика Ухтомского о доминанте помогает понять, каким образом формируется паталогическая доминанта, стягивающая, по мысли ученого, вокруг себя деятельность мозга. Основываясь на учении о доминанте, можно понять, каким образом противостоять «сползанию» в «воронку».

О «воронке», о противостоянии процессу «сползания» см. в главе «Апатия, голод – сопротивление “сползанию” в “воронку”, организованную в коре головного мозга паталогической доминантой» из части 2.3 текста «Преодоление травматического опыта: Христианские и психологические аспекты».
О формировании навыка и о противостоянии навыку см. в главе «Гнев, страсти и учение о помыслах» из части 4.1 текста «Внешняя жизнь и мир мыслей». Отдельное название части 4.1 «Главная проблема конкретного человека и обретение равновесия, внутреннего мира».

То есть речь идет о том, что мысль о обращении к алкоголю стала привычным откликом ума. Склонность образовывать именно такой тип отклика можно отчасти сопоставить с выражением «аддикт внутри». А это выражение, встречающееся в современной научной литературе, можно соотнести с известным выражением «привычка – вторая натура». То есть второй натурой может стать и навык определенным образом реагировать на ситуацию.

Страсти, как пишет святитель Феофан Затворник, «глубоко входят в естество души и долгим властвованием над нами и привычным удовлетворением их до такой степени сродняются с нею, что составляют, наконец, как бы ее природу»[7]. Это выражение можно сопоставить с современными представлениями о нейропластичности.

По мнению цитируемого выше автора, «многие склонности, которые мы считаем “природными”, приобретены нами через научение и становятся для нас “второй натурой”. Мы неспособны отличить свою “вторую натуру” от “врожденной”, потому что наш нейропластичный мозг, стоит его только перепрограммировать, формирует новую натуру, имеющую точно такой же биологический характер, как изначальная».

О том, что вхождение в зависимость некоторые авторы рассматривают как процесс «научения», см. в главе «Справедливо ли полагать, что главной причиной наркомании является генетическая обусловленность и физиология?» из части 5-ой текста «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества».

Преодолеть паталогизированную модель помогает «выращивание» в мозге новой структуры положительной направленности. Если процессы ее «выращивания» будет сопровождаться стремлением отказаться от реализации старой модели, то в силу вступит один из фундаментальных принципов работы мозга «не использовать – значить потерять». «В конце концов сформированная новая схема может вступить в конкуренцию со старой и, в соответствии с принципом “не использовать – значит потерять”, произойдет ослабление патологических сетей. С помощью такой терапии мы не столько “ломаем” плохие привычки, сколько заменяем их хорошими». Если сопротивление паталозированной схеме будет длиться только минуту, то оно все равно будет производить положительный эффект. «Именно это противостояние и затраченные на него усилия способны положить начало новым схемам»[8].

Представления о нейропластичности подтверждают мысль, уже известную духовным авторам Православия. Если даже на данный момент не получается победить грех, не стоит отказываться от борьбы, – потихоньку будет формироваться положительный навык и в свое время получится изменить образ дейстования. Усилие, хотя и кратковременное будет сопровождаться определенными изменениями в природе человека. Изменения, накапливаясь и аккумулируясь, со временем могут привести к масштабной переорганизации деятельности мозга.

О преодолении негативного через стремление к конструктивному см.:
Главу «Преподобный Порфирий Кавсокаливит о преодолении депрессии» из статьи «Три силы: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)».
Часть 1-ую текста «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения». Отдельное название 1-ой части «Большее и меньшее: Что можно противопоставить зависимому поведению (на примере наркотиков)?».
Раздел P.S.» из статьи «Профилактика наркомании, исходя из понимания действия наркотической тяги».

Нейропластичность и святые отцы

В данном ключе можно посмотреть и на взгляды духовных авторов в отношении, например, покаяния. Они считают, что покаяние всесильно, что нет греха, который мог бы устоять перед покаянием. Человек, увлекаясь силой привычки, следует паталогизированному типу реагирования. На данный момент он не находит в себе сил преодолеть годами формировавшийся навык. Но он может начат хотя бы приносить покаяние.

Можно сказать и так, что те минуты, которые человек провел покаянии, являются теми минутами, в которые происходит работа по укреплении новой структуры. Укрепившись однажды, она сумеет противостоять структуре паталогизированной Конечно, представления о покаянии нельзя связывать только с темой нейропластичности.

В терминах нейрофизиолога А.А. Ухтомского в сочетании с мыслями духовных авторов процесс противостояния двух структур в отношении темы зависимости описывается:
– В главе «Квинтэссенция цикла лекций “Обращение к полноте” и лекции “Две доминанты”» из третьей части текста «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения».
– В тексте «Две доминанты».

Представления о покаянии неразрывно связаны с темой воздействия на человека благодати Святого Духа. Если человек сожалеет о совершенном, молится Богу о прощении и решает впредь совершенного не повторять, то благодать Святого Духа осеняет человека, помогая ему в борьбе против греха. Но эта мысль не противоречит высказанной выше идее о образовании новой положительной структуры, а только усиливает её.

Представления о преодолении навыков на основе эффекта нейропластичности можно сравнить, как было отмечено, с мыслями некоторых духовных авторов. Так преподобный Пимен Великий, когда вел речь о преодолении суетных пожеланий, привел образ секиры и секущего (если образы секиры и секущего непонятен современному читателю, то эти образы можно заменить на образы топора и дровосека). Преподобный Пимен привел слова святого пророка Исаии «Величается ли секира пред тем, кто рубит ею?» (Ис 10. 15) и прокомментировал их следующим образом: «Не подавай руки им [суетным желаниям] и не услаждайся ими, – и они пройдут» (в житии преподобного Пимена есть подобное изречение: «не посылай на помощь злым помыслам своего соизволения, и все эти помыслы рассеются»).

Применительно к теме нейропластичности можно сказать, что внимание к мысли и переживаемое удовольствие вследствие переживания её являются факторами, стимулирующими пластические изменения в мозге. Если сказанное применить к теме, например, алкоголя, то можно сказать, что предвкушение выпивки и мысли на счет выпивки укрепляют паталогизированную схему. Чтобы преодолеть её, человек должен стремиться перестать ее воспроизводит на уровне мысли.

Еще преподобный Пимен привел образ одежды в сундуке и образ скорпиона в сосуде (в ёмкости). Одежда, оставленная в сундуке без присмотра, истлевает. Так и мысли, если их не совершать телесно «со временем истлевают и исчезают». Применительно к теме нейропластичности эту мысль можно прокомментировать в том ключе, что неиспользуемые нейронные сети начинают распадаться (сети связывают между собой различные преставления и ассоциации в едино целое). Если положить в сосуд (ёмкость) змею и скорпиона и закрыть сосуд, «то они совсем издыхают; так и худые помыслы исчезают от терпения»[9]. То есть применительно к теме нейропластичности, можно сказать, что навык к терпению является той структурой, которая тормозит и нейтрализует структуру паталогизированную.

Вот, например, человек, попал в непредвиденную ситуацию. В последние годы многие часы он проводил в состоянии опьянения и потому его навыки, способствующие адаптации к непредвиденным ситуациям, не развивались. А потому непредвиденные ситуации, которые другими людьми не воспринимаются как угрожающие, у алкогольного аддикта могут вызвать настоящую панику. И чтобы не переживать состояние паники он будет пытаться скрыться в измененное состояние сознания, оглушив свой мозг с помощью алкоголя.

При образовании же навыка терпения сигнал, свидетельствующий о попадании человека в непредвиденную ситуацию, будет активировать не алкогольный сценарий, а сценарий иного рода. Когда сценарий иного рода будет реализовываться и укореняться, связи объединяющие различные карты мозга в единый алкогольный сценарий будут распадаться.

Еще преподобный Пимен считал, что злые мысли являются огнем, который влагается в сердце человека врагом спасения с целью распалить человека пожеланием греховным. Угасить огонь, может помочь «молитвенное устремление человеком себя к Богу»[10].

Логическая структуры мысли преподобного Пимена усматривается в изречениях духовного автора практически современного нашему времени – старца Иерофея Дидаскала. Помогая вверенным его духовному попечения людям, он использовал различные способы, что освободить их ум от «привычных, ложных страстных откликов ума. Он пытался добиться того, чтобы разрушить ложные привычки мышления, приобретенные в качестве неверных откликов души, обманутой мирскими соблазнами. Целью было полностью переключить душу на нетленную и вечную Иную Жизнь, научить ум реагировать на все иначе – молитвой…»[11]

Например, возникает риск обвала финансового рынка и мысли о возможных финансовых потерях толкают человека к тому, чтобы напиться. Но вместо того, чтобы реагировать на факт тревожных переживаний оглушением сознания с помощью алкоголя, человек может свои переживания претворить в молитву: «Ты видишь, Господи, как душа моя приходит в смятение…».

Подробнее о принципе претворения тревожных переживаний в повод для молитвы, с помощью которых удается преодолеть затем переживания см. в главах «Связь с Христом», «Связь с Христом, дополнительный афферентный комплекс и акцептор действия», из части 3-ей текста «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».

Старец Иерофей призывал к воздержанию от греха, к тому, чтобы все страсти такие как гордость, ненависть, жестокосердие (и прочие страсти) «стали совершенно чужды нашей природе». «Вместо них мы должны водрузить в нашем сердце любовь, смирение, послушание, смиренномудрие, кротость, долготерпение, сострадание и терпение всех приходящих искушений…»[12]

Старец считал, что «внимательность ежедневной жизни рождает устремление, устремление в свою очередь, рождает доброделание». Доброделание означает, что человек не пропускает ни одной возможности к деланию добра, что всегда из двух возможностей выбирает лучшее. Доброделание хранит чистоту жизни человека. Соглашательство же на меньшее, по его учению, является самой страшной ошибкой.

Входить в добро человек научается вследствие того, что часто поучается в Писании. Через частое поучение в Писании «ум освобождается от мирских воспоминаний и ассоциаций и сослагается с добрыми мыслями» [внимание, проявляемое при чтении, содействует процессу пластических преобразований, соответственно, постепенно меняется тип реагирования].

Мысли старца перекликаются с мыслями преподобного аввы Дорофея, жившего в древности, но в творениях которого также узнаются современные представления о нейропластичности. Преподобный Дорофей считал, что «невозможно душе пребывать в одном и том же состоянии, но она всегда преуспевает или в лучшем, или в худшем». То есть применительно к теме нейропластичности эти слова можно прокомментировать в том ключе, что нейтральное положение в отношении собственной деятельности невозможно. Если человек с усилием не будет стремиться к укреплению положительных структур, то они будут распадаться (то, что не используется – умирает). В то же время структуры паталогизированные будут захватывать области мозга, отвечающих за положительные процессы. Ведь при бездействии человека эти области не получают достаточной стимуляции.

Преподобный считал, что пренебрежение голосом совести в малом, может породить серьезные последствия. «Знайте, – говорил он, – что от пренебрежения сего малого и в сущности ничтожного мы переходим и к пренебрежению великого». Если человек говорит себе, например: «Что за важность, если я скажу это слово?», или: «Что за важность, если я съем эту безделицу?», то «находится в опасности прийти в совершенное нечувствие». Он впадает в худой навык и начинает пренебрегать великим и важным[13].

Применительно к теме зависимости эта идея разбирается в цикле «Большее и меньшее: Что можно противопоставить наркотикам?».
А также в части 1-ой текста «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения». Отдельное название 1-ой части – «Большее и меньшее: Что можно противопоставить зависимому поведению (на примере наркотиков)?»

Нельзя пренебрегать малым, оправдывая себя, что пренебрегаемое дело ничтожно. Оно не ничтожно, потому что вследствие пренебрежения даже и в малом у человека появляется навык пренебрегать. И этот навык становится типом реагирования по отношении к чему-либо более значительному. «Грехи начинаются от малого и приходят к великому … злу».

Преподобный призывает заботиться «заботиться о лёгком, пока оно легко, чтобы оно не стало тяжким». Применительно к теме алкоголя эту мысль можно прокомментировать в следующему ключе. Работница компании возвращается домой после рабочего дня и хочет, как говориться, прийти в себя. Она открывает бутылочку алкоголя, садиться в любимое кресло и начинает, потягивая алкоголя смотреть какую-нибудь мелодраму с целью выплакаться. Со временем такой сценарий домашнего пребывания в пост-рабочее время начинает восприниматься как единственно возможный. Навыки, которые могли бы помочь образованию иных сценариев не развиваются.

О ином сценарии развития подобной ситуации см. лекцию 11 из цикла «Тирания мозга и алкоголь: О путях выхода из состояния “тирании мозга”, о путях преодоления того, что толкает человека к пьянству».

Женщине может казаться, что ничего страшного не происходит, если по вечерам она немного выпивает. Но женщина в данном случае не осознает, что феномен нейропластичности в данном случае работает против неё. Из ничтожного, как кажется, поступка, может вырасти великое зло.

В качестве аналогии к теме появления из малого поступка великого зла преподобный Дорофей приводил образ кипариса. Если кипарис неглубоко пустил корни и только немного вырос, то человек еще может вырвать его из земли. Если же кипарис глубоко пустил корни и стал большим деревом, то вырвать его земли становится крайне тяжелым делом.

Но феномен нейропластичности может работать и на человека. В отношении темы образования положительного навыка преподобный рассказал о том, как привыкал к чтению. В период обучения преподобного (до поступления в монастырь) светским наукам, чтение казалось ему тягостным. Когда ему нужно было взять книгу, он находился в положении человека, идущего прикоснуться к зверю. Когда же преподобный продолжал понуждать себя, Бог помог ему. Прилежание обратилось ему в такой навык, что от усердия к чтению он не «замечал, что ел, или что пил, или как спал». Из этого примера, показывающего как горячность и усердие могут развиться от упражнении в чтении, преподобный черпал много силы и усердия. Он считал, что подобным образом формируется навыки и при обучении добродетели. И потому актуальными для преподобного видятся слова одного из отцов: «подвизайся и получишь навык в добродетели».

Если же кто, наоборот, «закосневает во грехе, то в душе образуется злой навык, который и мучит её». Преподобный учил работать над собой не только в отношении страстей, но также и отношении причин их возникновения. Причины возникновения страсти являются ее корнями.

«Когда не исторгнуты корни, то терние необходимо опять вырастет … Так зависть сама по себе ничто, но имеет некоторые причины, в числе которых есть и славолюбие: ибо кто хочет прославиться, тот завидует прославленному или предпочтённому».

Аддиктивная личность и «ветхий человек»

Если взглянуть на задачу преодоления зависимого поведения более широко, то становится понятным, что она совпадает с задачей христианина по преодолению в себе «ветхого человека». Внутри каждого из нас есть «ветхий человек», истлевающий «в обольстительных похотях» (Еф 4. 22).

Чтобы выразить мысль яснее, можно привести в пример (как объяснял один священник) юношу Владимира. Он мягок по характеру, играет на скрипке и любит маму. Наличие в нем «ветхого человека» выражается в том, что по временам Владимир делает не то, что хочет, а то, что ненавидит. Например, когда ему говорят что-то, с чем он не согласен, он хочет ответить в миролюбивом духе. Но, не желая гневаться, он все же взрывается гневом. Он не хочет ссориться с окружающими и говорить им гадости, но, тем не менее, иногда ничего не может с собой поделать, и эти гадости говорит.

«Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7. 14–24) – эта двойственность, лаконично описанная святым апостолом Павлом, является страшной реальностью для многих и многих людей. Надстройкой к этой мучительной двойственности инфернальные силы приплюсовывают свое воздействие, и тогда дела начинают идти совсем плохо. По временам что-то «перещелкивается» в сознании Владимира, у него меняются тембр голоса и выражение глаз. И изумленная публика начинает созерцать хамоватого, матерящегося Вована. Как только у Владимира ослабевает контроль над сознанием, тут же на сцену выходит «альтернирующая личность» – Вован (или подобное можно сказать о Александре, вдумчивом трудолюбивом человеке, у которого внутри есть разбитно`й «Сашок», и этот «Сашок» стремиться при удобном случае выйти на сцену).

К какому виду аддиктивной реализации (аддикция – приверженность страсти) потянется оказавшийся в подобной ситуации человек – вопрос не первостепенной важности. На выбор конкретной формы аддиктивной реализации (употребление алкоголя – лишь одна из ее форм) может повлиять специфика обстановки, наличие или отсутствие «товарищей по аддикции», наличие или отсутствие финансов, вкусы, предпочтения и т.д.. Первостепенную важность имеет сам комплекс механизмов, обеспечивающих развитие таких процессов как: усиление «ветхого человека», снятие контроля с сознания, подчинение Владимира Вовану, а также вхождение в неуправляемое состояние, характеризующееся желанием любым путем приобщиться к измененному состоянию сознания.

Современная аддиктология (наука о зависимостях) подошла в некоторых своих взглядах к учению христианства о «ветхом человеке». С точки зрения аддиктологии, у человека есть «аддикт внутри», который время от времени стремится выйти «на сцену». У одного человека «аддикт внутри», выйдя «на сцену» будет желать напиться. У другого человека его «аддикт внутри» (его еще называют «аддиктивной личностью» или «аддиктивной системой») будет жаждать отправиться с шиком в казино.

Если человек не стремится преодолеть «аддикта внутри», а обращает внимание только на борьбу со стремлением напиться (или на борьбу с желанием всю ночь провести за рулеткой), то такая стратегия малоперспективна. Даже если тяга именно к алкоголю будет преодолена, но «аддикт внутри» останется, этот «аддикт внутри» будет искать новых путей по вхождению в измененное состояние сознания.

Профессор Ц.П. Короленко и академик Н.В. Дмитриева пишут, что «с целью выздоровления необходимо осуществлять целенаправленное воздействие на аддиктивный механизм аддикта, выбирая в качестве мишени аддиктивную личность внутри, а не только отношения с определённым агентом [например, – алкоголем, рулеткой]. Было бы ошибочно полагать, что если человек избавится, например, от пристрастия к алкоголю, то он выздоровеет. К сожалению, этого не произойдет, т.к. механизм, обеспечивающий существование аддиктивной личности, остаётся»[14].

В качестве примера можно привести мысли одной современной исследовательницы в отношении зависимости от интернета. Исследовательница пишет, что вопрос о преодолении зависимости не может быть ограничен «элиминацией данного способа аддиктивной реализации». [То есть, если зависимый человек просто перестанет пользоваться интернетом, его еще нельзя называть выздоровевшим, так как]. Ведь «при интернет-зависимости формируется классический аддиктивный континуум», что означает следующее. Когда «данный аддиктивный агент (интернет) перестает оказывать желаемое действие, существует вероятность смены способа аддиктивной реализации на другие нехимические или химические аддикции»[15]. [То есть, когда человек привыкнет к возбуждению, доставляемому с помощью интернета, он будет искать способы увеличить эмоциональный накал с помощью других инструментов. Например, – пойдет напьется].

Эти выводы перекликаются с христианским учением о преодолении «ветхого человека» и облечении в «человека нового»[16] (только современная наука в лице многих своих представителях не обращается к путям стяжания Святого Духа).

Христианское учение углубляет мысль о «механизме, обеспечивающем существование аддиктивной личности». Язвой и распадом человеческая природа поражена глубже, чем научному мировоззрению может показаться.

С этой язвой захотел схватиться отец Герасим – персонаж небольшой по объему, но очень ёмкой по содержанию книжечку иеромонаха Тихона (Архиерей). Некоторые персонажи, описанные в ней, имели серьезные проблемы алкогольного плана. Но в результате того, что их жизнь приняла конструктивное направление, алкогольная «кривизна» выпрямилась. Причем, выпрямилась не без помощи отца Герасима, и, причем, тогда, когда отец Герасим свои собственные «решил вопросы». Его личный «вопрос» состоял не уходе в алкоголизм, но, люди оказывающиеся в положении сходном с его жизненной ситуацией, запросто могут крепко запить.

Отец Герасим мечтал силами своего пастырского служения наставить на путь истинный тех, кого общество почитало отбросами – бездомных, пьющих, уклоняющихся в криминальный образ жизни. Он прозрел, что люди охвачены некой язвой, поразившей их существо. И он, отец Герасим, увидел себя бессильным что-либо изменить в открывшемся его трагическом положении дел (в научном обиходе в отношении возможностей помочь зависимому человеку преодолеть зависимость существует даже выражение – «терапевтический нигилизм»[17]). Эту язву он «впервые прозрел в ночлежном приюте в день, когда над трупом несчастного пьяницы поучал бродяг трезвости».

О книге «Архиерей» с комментариями см. в цикле бесед «Восточный цикл».

12б. Смысл страдания – преображение жизни. Попытка истереть свою совесть, сделать ее как бы несуществующей. Внутренний раскол. Еще раз о двух подходах
12в. Догматическая подоплека церковной жизни человека. Книга «Архиерей». Евхаристия не символ, а подлинная жизнь. Сила творить добро

Придя как-то в ночлежку, он застал в тот раз особенно много пьяных. «Отец Герасим остановился возле одного, лежавшего ничком на нарах в полубессознательном состоянии, в луже собственной блевотины, и, указывая на него другим, повел беседу против пьянства». Он говорил гневно и грозно. Он клеймил порок и красноречиво доказывал необходимость трезвости. Ночлежники его слушали молча, «тупо уставившись своими полусонными глазами на пьяного товарища. И только один из них, как бы проснувшись наконец и как-то бессмысленно ухмыльнувшись, процедил сквозь зубы: “Да он уже умер”».

Осмотрев умершего, отец Герасим увидел, что тот изъеден сифилисом. Если раньше он думал наставить свою паству на путь истинный посредством проповедей, то после этого случая сжег свои книги и принялся за изучение медицины. Он решил воздействовать на свою паству знаниями и лечением. На этом поприще он достиг даже некоторого успеха, который, впрочем, не радовал его. Чем большую помощь он оказывал, тем более спроса появлялось на неё. «Выздоравливал один, взамен его являлись трое. Выхватывал отец Герасим из нищеты одного, на место его являлось пятеро». Люди пошли к нему волной со своим горем, и он стал чувствовать, что скоро эта волна захлестнет его. Перед ним стала раскрываться ширь моря людского горя. И, ища берегов этого моря, он понял, что оно безбрежно. Это осознание наполнило его ужасом, от которого у него сгорбилась спина и поседела голова. Но еще больший ужас охватил его, когда ему открылась другая бездна – бездна человеческой испорченности.

Люди, открывавшие ему свои раны, стали открывать ему свои сердца. И каким нравственным зловонием дохнуло на него от этих откровений. Из рассказов людей он узнал всю гадость жизни, которой жило общество, как среднего класса, так и высшего. И, когда он узнал жизнь общества с её обратной стороны, он почувствовал «как похолодело его сердце, оборвалась воля, заледенела душа. Тяжелая свинцовая тяжесть навалилась на отца Герасима, и он уже не мог идти: он стал влачить свое существование, в тупом ожидании, когда, наконец, эта тяжесть расплющит его совсем».

Он замкнулся в себе, перестал выходит из своей комнаты. По ночам его мучили галлюцинации. Ему виделась язва. Гнойная и смердящая язва слагалась из образов больных, пьяных, живых и мертвых, которые стонали, рыдали и невыносимо смердели. Эти образы, потеряв очертания, язвой наползали на него. Его деятельность в отношении подобный людей, некогда была пылка и полна задора. Теперь в свое дело он не вкладывал уже никакой идеи. «Так же продолжал он ходить за больными, возился с ночлежниками, лечил алкоголиков, обмывал, очищал зараженных, предавал земле распрощавшихся с жизнью, но все это он делал скорее в силу привычки, машинально». Отец Герасим надломился, отчаялся, утратил веру и желание что-то либо делать. Выражаясь, по-современному, – выгорел.

Разуверившись в своем деле, он утратил и веру вообще. Начав с сокращения богослужений, он пришел к полному оставлению молитвенной жизни. Ему казалось несовместимой мысль о Боге с фактом наличия такого интенсивного страдания в мире. Вот он и лежал в своей комнате, не обращая внимания на происходящее в епархии. Выражаясь, по-современному, – впал в депрессию. Из этой депрессии его вывел новый архиерей, во время обзора епархии навестивший его запущенное жилище. Отец Герасим ждал архиерея, но ждал за тем, чтобы выпалить ему в лицо свое отчаяние, свой, так сказать, «терапевтический нигилизм».

Но новый архиерей настолько мудро и тактично повел беседу с отцом Герасимом, что возможность реализовать свои планы отцу Герасиму не представилась. Архиерей начал беседу с того, что расширил его представления о язве.

Он показал, что «язва, разъедающая человечество, многообразна и всеобща». Её проявления в человеке зовут болезнью и пороком. Ее проявления в сфере переживания – страдания. Продукт ее работы в мире – нечистота, гниль, скверна. Применительно к её проявлениям в сфере мыслей, чувств и воли её проявления называют грехами, заблуждениями, мраком, мертвой спячкой. С этой язвой боролись врачи, правители, законодатели, философы, ученые, мудрецы, писатели, художники, поэты. «Есть тысячи и миллионы рядовых борцов, сплотившихся в кружки, общины, братства. Существует целая армия спасения… Спасут ли они человечество от этого врага?»

Эта страшная петля, начавшаяся стягиваться вокруг человечества со времени падения Адама, была разрублена рождением Христа. Его рождением человечеству была дана новая жизнь. ««ЖИЗНЬ ЯВИЛАСЬ, И МЫ ВИДЕЛИ И СВИДЕТЕЛЬСТВУЕМ, И ВОЗВЕЩАЕМ ВАМ СИЮ ВЕЧНУЮ ЖИЗНЬ» (1 Ин 1. 2), и поэтому теперь тленному сему надлежит облечься в «нетление и смертному в бессмертие» (1 Кор 15. 53). Вот вся суть Евангелия, то есть “благовестий”. Это, выражаясь грубо, квинтэссенция апостольской проповеди. И проповедуя об этом, апостолы о себе говорили: “Мы научились отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в похотях, и облечься в нового” (Еф 4. 2124)».

Архиерей напомнил отцу Герасиму, что тот, действуя «и проповедью, и примером, и благотворительностью» пришел к отрицательному результату. Пока учил других, сам встал одной ногой в могилу. Теперь ему предлагалось поставить себя и своих пасомых под непрерывное воздействие таинств. После беседы с владыкой жизнь отца Герасима «осветилась новым смыслом».

О том, что благодатные переживания тормозят действие страстей см.:
– В главе «Эротомания, измененное состояния сознания и два героя романа Ф.М. Достоевского “Братья Карамазовы”» из части 4-ой текста «Преодоление игрового механизма». Отдельное название 4-ой части – «Эротомания, игровой психоз и неконтролируемая приверженность».
– Также – в главе «Заключение к первой части. Стремление к цели, регулируемое силой словесной» из 1-ой части текста «Три силы: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)».

«Стяжание благодати» и освящение благодатию человека совершается, как пишет святитель Феофан Затворник, в Таинствах. Святитель отмечает, что вопрос о приобщении к благодати в Таинствах связан с вопросом о образе жизни, который требуется воспитать «с целью сохранения сей благодати». Человеку следует стремиться к тому, чтобы преодолевать грех в своей жизни, и одновременно – к тому, чтобы «направление к Богу возбуждать и укреплять». Если стремление обратиться от греха к Богу будет ослабевать, то грех снова будет стремиться к обладанию сердцем человека. И потому человеку следует взращивать в себе такое настроении, при котором он все более и более привыкал бы «преобладать над грехом и одолевать его ради богоугождения, привыкал так употреблять силы духа и тела, чтобы это было не работа греху, а служение Богу»[18].

Речь идет о том, чтобы человек в своей ежедневной жизни стремился бы по силе возможности дотянуться до той точки, которой он касается в момент участия в Таинстве Причащения. Чтобы эта мысль была понятной, ее можно прокомментировать примером одной боксера. Его жизнь начала рушиться вследствие неудержимого стремления к игре и вовлеченности в, как он сам говорил, – жесткий алкоголизм. Однажды он узнал, что человеку, желающему преодолеть проблемы, сходные с его проблемами, желательно приступать к Таинству Причащения. И он стал приступать, только – специфическим образом. Он засек время, в которое Чашу со Святыми Тайнами выносят из алтаря (вынос Чаши для причащения происходит в конце богослужения, которое называется Евхаристией или Литургией). Намеченного времени он ждал в машине, куря сигареты. Как только время на часах показывало нужную отметку, он выкидывал окурок в окно машины и шел в храм. В храме он складывал руки на груди и шел к Чаше. Причащаясь телесно, боксер на данном этапе своей жизни не стремился привести свою жизнь в соответствие с Таинством, к которому приступал.

Одним своим действием он шел к обновленной жизни, но всем строем своей жизни он шел в ином направлении. Но чтобы быть способным находится в состоянии приобщенности к благодати человек должен выстроить структуры жизни таким образом, чтобы она пришла в соответствие с духом Евангельского учения. Речь идет о воспитании системы навыков, ориентированных на сохранение связи со Христом.

Подробнее о выстраивании такой системы см. в главах «Связь с Христом», «Связь с Христом, дополнительный афферентный комплекс и акцептор действия», из части 3-ей текста «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».
А также в главах «Искра жизни», «Связь с Христом и точка опоры» из части 4.1 текста «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы, концлагеря».

Система навыков строится на понятиях, почерпнутых из Евангелия. Приобщение к благодати помогает человеку преодолеть порабощенность внутренней тьме. Порабощенность внутренней тьме – другой аспект явления, который можно включить в состав понятия о аддиктивной личности.

Учение о порабощенность человека внутренней тьме и о условиях освобождения от нее разработано преподобным Макарием Великим.

Учение преподобного Макария Великого о внутренней тьме

Преподобный Макарий пишет, что царство тьмы облекло душу человека властью тьмы. Как царя облекают в царскую одежду, покрывающую его с головы до ногтей, так и человека царство тьмы облекло грехом. Когда лукавый князь облек человека в порфиру тьмы», то не оставил свободными от своей власти ни мыслей, ни ума, ни одной части тела. Лукавый облек душу в злобу, осквернил и облек человека «в человека ветхого, оскверненного, нечистого, богоборного». Этот «ветхий человек» смотрит не так как желательно человеку, но видит лукаво, слышит лукаво и ноги его поспешают на злодеяние, руки делают беззаконие, а сердце лукавое замышляет».[19]

Эти размышления вполне станут понятны, если сравнить их с описанием, которое один наркозависимый человек дает сам себе. Он считает, что ни для кого даром не проходят полтора года анаши и опия – «ты уже повязан по рукам и ногам». Мир гражданского быта начинает восприниматься как пустыня, человеку ничего не интересно. У него в голове крутится лишь одна мысль – найти психоактивное вещество и употребить его. «Весь организм как придаток. Ноги – чтобы пойти за кай­фом, голова – чтобы придумать, где достать деньги, руки – чтобы шприц держать»[20].

Конечно, некоторые различия между этим описанием и учением преподобного Макария Великого все же есть.

Преподобный Макарий писал скорее не о том, как лукавый в процессе жизнедеятельности человека облекает его в «порфиру тьмы». Речь идет о идеях более глобального характера: о грехопадении первых людей, за которым последовал разрыв их отношения с Богом и утрата благодати Святого Духа. Люди, утратившие связь с Богом и потерявшие возможность приобщаться к благодати Святого Духа, стали открыты для воздействия царства тьмы – лукавого князя со всеми описанными выше последствиями. Описание наркозависимого человека – лишь частный пример общего принципа и следствие утраты чего-то очень важного.

О христианском взгляде на грехопадение первых людей, о научных подтверждениях этого взгляда, а также о исцелении от последствий грехопадения, которое потомкам передается по закону наследственности, см. в тексте «С чего начать христианскую жизнь».

Это дополнение необходимо было сделать, чтобы среди размышлений не затерялась важная мысль: чтобы человек облекся в «человека нового», одних своих усилий недостаточно. Необходимо восстановление разрушенной связи с Богом и приобщение к благодати Святого Духа.

Ведь облечение в «человека ветхого» последовало после того, как человек совлек с себя «человека совершенного». Вследствие этого переворота человек облекся в одежду хулы, гордыни, похоти и в иные одежды царства тьмы. Иисус же может совлечь с человека одеяния тьмы и облечь его в «человека нового», в одежду веры, надежды, любви и в прочие одежды света.

Конечно, разговор о «человеке ветхом» и «человеке новом» стремится увести ход мысли в исследование серьёзных богословских вопросов. Хотя они и чрезвычайно интересны и в практическом отношении, несомненно полезны (ибо от того, как мы мыслим, зависит и то, как мы действуем), но на данный моменты уклониться в исследовании их нет никакой возможности. Ведь статья ориентирована в первую очередь на то, чтобы представить вопрос преодоления зависимого поведения в некоем «закругленном» и относительно кратком виде.

Более подробно и применительно к теме преодоления зависимого поведения насчет темы преображения природы человека см. в главах «Непреображенная природа человека», «Непреображенная природа и ее восстановление во Христе», «Непреображенная природа и учение святого священномученика Илариона (Троицкого)» из текста «Тирания мысли и алкоголь: О выходе из состояния “тирании мысли” и преодолении того, что толкает человека к алкоголю».

Мысли богословского характера включаются в неё для полноты картины, в качестве сегмента, но не как главная её составляющая. Чтобы «закруглить» тему о «ветхом человеке» и внести ясность без подробного разбора этого вопроса, можно сослаться на краткую, но чрезвычайно ёмкую статью А. Кремлевского «Грех первородный»[21]. В ней автор приводит точку зрения Православия на вышеприведенные слова святого апостола Павла – «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю». В той же седьмой главе в послании к Римлянам апостол пишет о живущем в нем грехе.

Этот «закон греховный» влекующий человека к греху, есть греховное расстройство человеческой природы [вошедшее в прародителей после разрыва связи с Богом и передающееся от них ко всем их потомкам]. Наклонность к греху не является чем-то случайно пришедшим в человека, но есть нечто постоянно живущее в нём. Это расстройство человеческой природы «во всех её душевных и телесных свойствах, разстройство ума, воли, чувства и самой телесной жизни … церковь и называет первороднымъ грехом». Эта предрасположенность к греху обыкновенно приводит людей к греху, когда они вступают в сознательный возраст. «Эта предрасположенность является первопричиной всех грехов, но не вызывает последних принудительно необходимо». С точки зрения Церкви неверно все грехи выводить «из наследственного, принудительного влечения». И так же неверно отвергать «определяющее влияние природного разстройства на происхождение всех грехов».

Приведенные размышления духовных авторов также показывают, что тему преодоления «аддиктивной личности» нельзя ограничить вопросом отказа от какого-то частного способа «аддиктивного реализации». Грех пронизывает человека, и отказ от частной формы, в которой проявляет себя греховное расстройство, еще не избавляет человека от самого расстройства. Духовные авторы расширяют понятие «аддиктивной личности».

Речь идет не о частных формах зависимого поведения (например, употребление психоактивных веществ), а о чем-то более серьёзном. Как отмечает преподобный Макарий Великий – «ни один член души и тела не свободен и не может не страдать от живущего в нас греха». Он пишет, что «один Бог может отъять от нас грех», то есть совлечь с человека «человека ветхого».

Понятие «аддиктивной личности» можно еще более расширить. «Аддиктивную личность» можно понимать не только как совокупность навыков, выстраиваемых вокруг определенного состояния нервной системы (доминанта). И не только как присутствие склонности к слиянию со страстями, которая присутствует в человеке вследствие заражения тьмой (заражение произошло в результате грехопадения прародителей и передает по наследству их потомкам). Но и как присутствие «иного сознания» в человеке.

Тема присутствия «иного сознания» в человеке обширна и выходит за рамки данной работы. Вкратце, в отношении алкоголя, наркотиков и прочих ПАВ можно сказать, что они тормозят кору головного мозга. То есть, по сути, с их помощью реализуются действия сходные с тем, что в шаманских культах реализовали с помощью ПАВ адепты этих культов. Используя ПАВ, адепты, в том числе, пытались создать условия, облегчающие соединение с теми существами, которые в культах почитались «богами»[22].

Экстремальные активности, игры (азартные) могут вызывать в человеке столь сильные эмоциональные скачки, что во время этих скачков он оказывается в невменяемом состоянии. Снимается контроль с сознания, сознания становится «открытым». Вслед за гипер-возбуждением может последовать «подключение» к «иному сознанию. Кстати, экстатические практики в некоторых культах использовались с той же целью, что и описанные выше «тормозящие техники». Крайности смыкаются.

Кто видел человека в состоянии алкогольного делирия, то может сказать: «Это – не он». То есть не то существо, которое ассоциируется с данными паспорта. Устами этого человека говорит «кто-то другой».

Не погружаясь подробно в данный вопрос, можно отметить, что он разбирался в цикле бесед «Зазеркалье» (первые 7 бесед связывают тему присутствия в человеке «иного сознания» и тему психоактивных веществ).

– Также тема «иного сознания» рассматривалась, к примеру, в 3-ей части текста «Преодоление игрового механизма». Отдельное название части 3-ей – «Игра и тень из разлома».

О преодолении тех условий, на основании которых происходит захват человека «иным сознанием» см.:
– Часть 4-ую текста «Преодоление игрового механизма».
– Часть 2.2 текста «Брешь в стене». Отдельное название части 2.2 – «Некоторые мысли о целостной духовной культуре и выходе из круга патологических состояний».
– Часть 4.1 текста «Внешняя жизнь и мир мыслей». Отдельное название части 4.1 – «Главная проблема конкретного человека и обретение равновесия, внутреннего мира». 

Итак, совлечение «ветхого человека» происходит при воздействии на человека Святого Духа. Дух Святой, как пишет преподобный Антоний Великий, возводит в то состояние, в котором человек был до падения. А также – учит человека как очистить душу и тело от плотских движений. «Дух сей, сочетавшись с умом (или духом человека) <…> направляет его к тому, чтоб отгонять от души все страсти» «с головы до ног». Учит, чтобы глаза смотрели с чистотой, чтобы уши слышали мирное и не услаждались наговорами. Чтобы язык говорил только благое, взвешивая каждое слово и не допуская примешивания к речи чего-либо страстного и нечистого. Чтобы руки приводились в движение только тогда, когда речь идет о делах милосердия и о воздеянии их в молитвах. Все тело приобретает навык к добру и в некоторой мере приобщается к свойствам «духовного тела», которое оно получит в воскресение праведных.

То есть речь идет о том, что должна быть выстроена целостная система, действие которой нейтрализует действие греховного зла. Эта система должна быть именно целостной, потому что действие греховного зла, «многосложно». Оно, как отмечает преподобный Антоний Великий, совмещает в себе такие компоненты как «блуд, гордость, алчность, гнев, продерзость, неистовство, убийство, ропот зависть, лихоимство, хищничество, нетерпеливость, ложь, сластолюбие, леность, печаль, робость, ненависть, осуждение, разленение, заблуждение, невежество, обольщение, богозабвение»[23].

То есть, если человек внутренне не изменился, не стал «новым человеком», то отказ от конкретного проявления аддиктивного поведения мало что ему может дать. Заберешь у него бутылку – он возьмется за карты, заберешь карты – начнет участвовать в боях фанатов.

Обращение к новой жизни

Чтобы потребность к вхождению в измененное состояние сознания была преодолена, жизнь человека должна стать иной. Следует начать бороться не только с тягой к алкоголю, но и с прочими страстями: с гневом, с завистью, с гордостью. По учению святых отцов, страсти связаны одна с другой в некую цепь (к этой мысли святых отцов подошла и современная наука в своем учении о «аддиктивном континууме»). Если человек реализует какую-то одну страсть, то он как бы притягивает к себе звено цепи, и вместе с ним – всю цепь (см., например, главу 47 «О сродстве между собою как добродетелей, так и пороков» из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Приношение современному монашеству»).

Если человек, например, склонен к гневу, то его сознание, зачастую вследствие многочисленных конфликтов, находится во «взъерошенном состоянии». Ощущая постоянный внутренний дискомфорт, человек ищет путей освобождения от него. И, бывает, что привыкает соглашаться с предложением страсти снизить порог восприятия, оглушив сознание алкоголем. Или, например, человек сформировал в себе привычку объедаться. При полном, выпирающем животе возникает сильное желание поговорить. А во время долгих, пустых разговоров на столе как бы сама собой появляется бутылочка. Или иначе: после долгих, пустых разговоров человек приходит к чувству опустошения и скуки, и уже потом приходит к бутылочке. Вариантов – масса.

А один человек, например, со временем осознал, что тяга к курению усиливается, когда он кого-то осуждает. Старается не осуждать – и в отношении курении становится как-то «терпимо» (то есть тяга не тащит на поводу).

О взаимосцеплении страстей и о связи между этим сцеплением и тягой к зависимым формам поведения см. в главе «Материалы о преодолении зависимого поведения» из первой части статьи «Преодоление зависимого поведения…».

Каждый человек, испытывая свою совесть в конце дня (многие духовные авторы советовали в конце дня вспомнить, как он прошел, что было сделано и пр.), может попробовать понять механизм взаимосцепления страстей. Посвящая этому занятию 5–10–15 минут по прошествии дня, вглядываясь в совершенное за день, человек ставит вопросы: вследствие чего он поддался страсти, почему внутренний мир был утрачен, как в будущем не повторить случившегося? Со временем появляются опыт познания себя и понимание механизма взаимосцепления страстей.

И испытание совести в конце дня см.:
– Беседу 11 «Кратко о тирании. Испытание совести. Советоваться с духовным отцом» из цикла «Тирания мозга и алкоголь: О путях выхода из состояния “тирании мозга”, о путях преодоления того, что толкает человека к пьянству».
– Главу «Что делать, если по причине многолюдства нет возможности говорить о своих грехах подробно? Ежедневное испытание совести» из книги «“Победить свое прошлое”: Исповедь – начало новой жизни».

Понимание путей, какими происходит избавление от внутреннего зла, приходит вслед за анализом происшедшего за день. Вслед за попыткой взглянуть на происшедшее с позиций святоотеческого учения. По мысли преподобного аввы Дорофея, тот, кто испытывает совесть, «если делал девять проступков, будет делать восемь, и так, преуспевая постепенно, с помощию Божиею, не допускает укрепиться в себе страстям»[24]. Хотя преподобный авва в своих взглядах на испытание совести не ограничивался одним вечерним временем (но предлагал еще и по прошествии ночи испытывать, как она была проведена), его слова о пользе этого делания видятся актуальными и для тех, кто хотя бы только вечером занимается им.

Избавление от внутреннего зла происходит не столько через борьбу с самим злом (хотя и усилие воли необходимо), сколько через устремление к добру и через укрепление добра в человеке. Укреплением в добре сопровождается движение к главной цели, которой для христианина является приобщение к благодати Святого Духа (см. беседу преподобного Серафима Саровского с Мотовиловым о цели христианской жизни). Приобщение к благодати Святого Духа вводит в круг жизни человека переживания духовного характера, действие которых тормозит и парализует действие страстей (см., например, слова 38 и 48 из книги преподобного Исаака Сирина «Слова подвижнические»).

Слова преподобного Исаака о торможении действия страстей с комментариями применительно к теме преодоления зависимого поведения:
См. в главе «О забывании наркоманической эмоции» из части 3-ей текста «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения».
А также – в упомянутых выше источниках:
– В главе «Эротомания, измененное состояния сознания и два героя романа Ф.М. Достоевского “Братья Карамазовы”» из части 4-ой текста «Преодоление игрового механизма». Отдельное название 4-ой части – «Эротомания, игровой психоз и неконтролируемая приверженность».
– Также – в главе «Заключение к первой части. Стремление к цели, регулируемое силой словесной» из 1-ой части текста «Три силы: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)».

Достижение главной цели требует от человека изменения всего круга жизни, усвоения и выработки новых понятий, долженствующих сложиться в целостную систему формирования навыков к добродетелям. Когда круг жизни пересматривается, когда человек приобщается к целостному мировоззрению, когда в нем формируется целостная система навыков, его ум сдерживается (в хорошем смысле этого словам) со всех сторон от «заваливания» в зависимость. В результате самонаблюдения, работы над собой, над своей внутренней жизнью человек приобщается к внутреннему миру, что освобождает его от желания глушить смятение ума («тиранию мозга») потреблением алкоголя и прочими аддиктивными реализациями.

Подлинная христианская жизнь, раскрывая в человеке «нового человека», мотивирует его на освобождение от всех страстей. Когда человек устремляется к главной цели, зависимости вытесняются из его жизни, они становятся несовместимыми с этим стремлением. Достижение главной цели предполагает решение большого количества частных вопросов. Например, состояние внутреннего мира, пребывая в котором человек становится способен воспринимать действие Святого Духа, нарушается при объедении. Следовательно, частной целью становится устранение этого препятствия. Если внутренний мир нарушается вследствие обличения совести в бездействии, когда рядом страждет ближний, частной целью становится изыскание возможности оказать помощь.

Подробнее о связи главной цели христианской жизни с конструктивным решением частных вопросов, вследствие чего человек обретает внутренний мир и освобождение от тягостных переживаний, см. в главе «Смысл и цель христианской жизни» из части 1-ой текста «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты». Отдельное название части 1-ой – «Цель жизни и построение целостной картины мира».
Главу «Призвание земное и призвание в вечности» из части 3.2 текста «Внешняя жизнь и мир мыслей». Отдельное название части 3.2 – «Не только профессиональный труд. Призвание, отношения, что делает человека человеком».

Здесь, конечно, необходимо правильно расставить акценты. Ближний – не тренажер по отработке навыков по вхождению в состояние равновесия, он сам по себе ценен как личность, носящая в себе образ Божий. И признание этой ценности за другой личностью дает человеку возможность вырваться из эгоистического видения мира и приготовить себя к постижения тех идей, на основании которых существует мир. Любовь называют «вратами естественного познания»[25], она «дает ведение истины»[26].

Если взаимоотношения с ближними человек развивает, исходя из эгоизма, то в своей внутренней жизни он начинает ощущать нарастание тревожности и душевной тяжести. Если же взаимоотношения с ближними человек развивает, исходя из любви, то перед ним открывается перспектива обретения внутреннего равновесия. Внимательно отношение к ближним и их мнениям не только помогает преодолеть собственные страсти, но и приобрести колоссальной опыт. А мир как раз и постигается в том числе и через глубокий опыт. Любящему мир становится понятным, а эгоистически настроенный человек, знающий только свое мнение, со временем запутывается. И речь идет не только о том, что понятия, совокупностью которых постигается мир, в случае с эгоизмом развиваются слабо. Ум конфликтного человека, знающего только свои интересы, находится зачастую в смятение. А ум, находящийся в смятении, обуревающийся гневом и печалью (печаль возникает в том числе и потому, что человек испытывает сильное желание реализовать свои интересы, но возможности достигнуть желаемого не имеет), не способен прочувствовать идеи, но основании которых существует мир. Человек эгоистически настроенный создает в своем уме концепции, в которые пытается втиснуть всех и вся. Если кто-то и что-то выбивается за рамки этих концепций, если что-то происходит не так как человеку хотелось бы, он взрывается бурей негодования. Понятно, что такой человек постоянно теряет внутренне равновесие.

О значении любви в познании мира, построении картины мира:

– См. беседу «АКТУАЛЬНОСТЬ МИЛОСЕРДИЯ. Со студентами ПСТГУ о социальном служении, врачах, выгорании, поиске пути, любви».
– Часть 4.1 текста «О вере». Отдельное название части 4.1 – «Познание Истины и состояние ума».
И обратно – о распаде процессов мышления вследствие замкнутоности на себя, о том, как следствие эгоистической позиции мир начинает восприниматься как уродливый, а люди как карлы-уроды:
– См. главу «О некоторых идеях Льва Выготского. Формирование мировоззрения человека. Абсолютная замкнутость на себе как начало шизофренистического процесса распада сознания» из части 2-ой текста «Мозаика идей: штрихи к идеям, стремящимся встроиться в мировоззрение современного человека». Отдельное название 2-ой части – «Связь между характером идей и поведением».
– В части 2.1 текста «Преодоление игрового механизма». Отдельное название части «Игровой поток и самоубийство, шизофренизация сознания и неумение любить».
– Применительно к темам формирования неуправляемых состояниях и зависимости от ПАВ – беседах 1-7 цикла «Зазеркалье».

Если внутреннее равновесие нарушается вследствие наличия конфликта с коллегами, частной целью становится примирение с ними. Такой подход к жизни рождает в человеке здоровое напряжение, дающее ощущение полноты жизни, а также – смысл, делающий каждое мгновение значимым для всей жизни в целом.

Если у человека сложится такой подход к жизни, и при этом если он читает книги проверенных духовных авторов, не забывает о молитве, то его сознание всегда, в хорошем смысле этого слова, занято. В нем присутствует здоровое напряжение вследствие осознания текущих задач, которые обладают значимостью объективно, а не вследствие того, что значимостью их наделили фантазии человека.

– См. подробнее главу «Игра, ощущение бессмысленности собственного существования и отсутствие здорового напряжения в жизни» из части 4-ой текста «Преодоление игрового механизма».
– О том, что в приверженности к страсти человек пытается собрать себя воедино вокруг стремления к объекту страсти (если нет возможности достичь цельности на конструктивных путях), см. в главе «Непреображенная природа человека» из текста «Тирания мысли и алкоголь: О выходе из состояния “тирании мысли” и преодолении того, что толкает человека к алкоголю».

В сознании присутствует след от прочитанного из книг духовных авторов, мысли которых отличаются глубиной, способной привлечь к себе ум. Ум, посредством молитвы вступивший в общение с Богом, приобщается к духовным переживаниям, сдерживающим действие страстей. Хорошо, если к такому образу жизни прибавится добрая привычка к распорядку дня и отсутствие праздности. Распорядок дня помогает проводить день динамично и преодолевать уныние. Понуждение себя к тому, чтобы не проводить ни минуты без дела помогает справляться с потоком мыслей, который в случае бездействия выплескивается на поверхность сознания и окрашивает происходящее в страстные тона. Речь идет не о том, что человек должен, как вол, пахать каждую минуту. Можно и отдыхать, только следует брать паузу на отдых целенаправленно. Если чувствуется усталость и потребность отдохнуть, то человек отдыхает. Если не хватает движения, то человек прохаживается. Лишь бы человек не лежал просто так вверх животом и не привыкал слоняться без дела.

Если человек слоняется без дела, то голова может начать наполняться мыслями страстного характера. Чтобы противостоять процессу образования такого рода мыслей, а вслед за тем и желаний эти мысли реализовать, человеку следует быть всегда занятым. То есть надо или что-то делать, или читать, или молиться, или – даже отдыхать. Если указанным активностям определено время в распорядке дня, то человек освобождается от целого вороха пустых мыслей. Например, заурчало в животе в половину двенадцатого, и возникают следующие мысли в голове: сейчас поесть или через полчаса, или, может, через час? И вот уже человек вынужден тратить внутренние силы на реализацию процесса выбора. Но ведь подобные вопросы возникают не только в отношении еды. И постоянно копошащийся внутри ворох подобных мыслей не дает человеку возможности приблизиться к состоянию внутреннего мира. А если бы человек старался следовать распорядку, то у него бы появилась возможность сказать себе: обедать обычно начинаю в 13 часов, поэтому еще полчаса спокойно занимаюсь делом.

О значении распорядка см.:
– Беседу 4 «Как начать. Непреодолимость желания. Навязчивые мысли. Режим. Общение. Найти себя» из цикла о преодолении зависимого поведения «Что делать и как жить?».
– Главу «Две фазы (возбуждение и апатия) и “тысяча мыслей”» из части 2-ой текста «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)».
– Главу 8 из текста «Горение сердца».

Наличие распорядка дня и следование ему вместе с наличием внутренней жизни делает нескучным для человека пребывание в местах с ограниченным пространством и в местах, лишенных эстетической привлекательности и комфорта. Даже когда человек оказывается в условиях однообразного быта и убогой обстановки, его ум знает, чем заняться. Внутренняя жизнь дает человеку источник внутреннего движения (иные места столь унылые имеют вид и обстановку, что если человек не занят, если ум не насыщен конструктивными смыслами, то трудно удержаться от того, чтобы с тоски не начать пить).

О стратегии выживания в условиях, когда внешняя обстановка не только не дает пищи к здоровым размышлениям, но, наоборот, – провоцирует уныние и вхождение в состояние дисбаланса – в тексте «Интеллектуальная деятельность как стратегия выживания в условиях тотального давления».

Если же такого источника нет, то ум ищет такой источник в разнообразии быта и эстетике обстановки. Если по какой-то причине человек не имеет возможности обеспечить себе желаемые бытовые условия (или ресурс воздействия их на ум исчерпан), то возникает риск обращения к страсти. «Душа, – как пишет святитель Игнатий (Брянчанинов), – не может быть без непрестанного упражнения: если не дать ей богоугодного упражнения, то она будет непрестанно упражняться в тех мыслях и чувствованиях, которые родятся в ней самой, иначе: она будет развивать свое падение, развивать в себе ложь и зло, которыми она заражена»[27]. Иными словами, человек рискует взяться за пережевывание прежних обид, воспоминаний о том, как он славно когда-то покутил, мыслей о том, какой он несчастный и о том, как ему себя жалко.

Неким комментарием к этой идее служат слова одного человека о не самом лучшем периоде его жизни. «Я запил, – рассказывал он, – очень серьезно запил… Уехал из Минска, уехал от всех, пил пять лет, тупо закрывшись на даче. Дальше магазина никуда не ходил. … Конечно, все годы, прожитые на даче, я себя жа­лел. Нальешь стакан пойла – и жалеешь себя. Чем больше себя жалеешь – тем больше выпивается, тем больнее становится. Реальности не видишь. Ее можно увидеть только трезвым»[28].

Чтобы победить печаль, вползающую в душу как кисель, человек должен иметь некий ресурс, помогающий ему противостоять сближению со страстью. Этот ресурс вырабатывается через молитву, пост, послушание. В молитве человеку хочется подумать, например, о том, как он будет клеить обои, но он понуждает себя сохранить сосредоточенность на словах молитвы. Если есть любовь к Богу, то приходит понимание, что не стоит во время обращения к Нему думать о обоях. И человек постепенно привыкает властвовать над своими мыслями.

Или вот потянулась его рука к упаковке мороженого, а день – постный. Если человек сумеет вследствие любви к Богу и благоговейного отношения к установлениям Церкви сдержать свою руку, то есть шансы, что он удержит её и во время желания выпить. Или вот, человек хотел, например, на ужин поесть курицу, а ближние выступили с предложением приготовить рыбное блюдо. Если человек готов ради любви к ближним послушаться их и отказаться от своего желания, то есть шансы, что у него получится устоять и перед желанием выпить.

В этом смысле монашеская добродетель послушания открыта и для мирян в отношениях друг с другом. Применительно к данной теме можно вспомнить наставление, данное митрополитом Антонием Сурожским протоиерею Владимиру Родзянко во время рукоположения его в сан епископа. Отец Владимир недоумевал по поводу послушания. Он не знал, как в сане епископа ему реализовать добродетель послушания. Ведь, если он станет епископом, то другие люди будут оказывать ему послушание, а не он им. «А ты, – ответил на недоумение митрополит Антоний, – будь в послушании у всякого человека, который встретится на твоем жизненном пути. Если только его просьба будет тебе по силам и не войдет в противоречие с Евангелием»[29].

При таком походе и мирянин, не имеющий духовного отца, может научиться побеждать свои желания. Если же навык побеждать свои желания посредством усвоения добродетели послушания не формируется, то актуальными видятся слова святителя Игнатия, написанные в отношении иноков, но применимые и к мирянам. Святитель пишет, «что тот, кто не научился прежде побеждать свои воли, никак не возможет погасить ни гнева, ни печали, ни духа любодеяния, не возможет стяжать ни истинного сердечного смирения, ни всегдашнего единения с братиями, ни даже пребыть долго в общежитии»[30].

Последняя мысль о пребывании в монашеской общине может быть заменена в случае с мирянами на мысль о пребывании в семье. То есть, человек, не научившийся побеждать свои желания, не может ни с кем ужиться и, вступив в брак, через некоторое время начинает стремиться к разводу.

Навык к преодолению желаний открывает перед человеком возможность приобщения к внутреннему миру. Если человек хоть раз испытал состояние внутреннего мира, то в сравнении с ним он дает оценку и прошлым своим опытам по вхождению в измененное состояние сознания с помощью аддиктивных реализаций. Один человек, например, до своего обращения к христианству активно изучал вопрос вхождения в измененное состояние сознания. Он «конструировал» желательные для себя состояния через употребление психоактивных веществ и реализацию медитативных и прочих психо-практик. Состояния, достигнутые им, казались ему на тот момент жизни, «продвинутыми». Отношение к ним изменилось после принятия Православия. Вследствие прикосновения к сердцу благодати Святого Духа он испытал внутреннее умиротворение. В сравнении с внутренним благодатным миром и на фоне его, состояния, которые он ранее считал «продвинутыми» были восприняты как неестественные, «пластмассовые».

На каком-то этапе жизни по переходе в Православие он отстал от тяги к алкоголю, которая в его жизни ярко себя проявляла. Он был бизнесменом и мог себе позволить тратить крупные суммы на «аддиктивные реализации». И близкие знали его как человека, любящего покутить. Кутил он обычно с другом, с которым, кстати, вместе и начал воцерковляться. Однажды, уже в период христианского этапа жизни, им обоим нужно было навестить их общего товарища, с которым произошла крайне неприятная история. Товарищ пристрастился к употреблению психоактивных веществ. Возможно, речь в данном случае не шла о поиске какого-то «кайфа». Товарищ работал на ответственной должности по линии служб безопасности и, можно предположить, что столкнулся с перегрузками (например, аврал на работе). И давление на сознание этих перегрузок, возможно, захотел преодолеть с помощью психоактивного вещества. Потом, как водится, – втянулся. И вот к нему приехали два друга, чтобы в связи с данной проблемой ему что-то сказать.

А сказать они не знали что. Какие-то общие фразы типа «наркотикам – нет!» воспринималась как не убедительные. Что сказать? Все трое – взрослые люди.

И в таком недоумении бизнесмен с его другом просто посидели напротив товарища, а потом поехали по своим делам. И, несмотря на такой ход событий, встреча произвела на товарища сильнейшее впечатление. Он знал двоих друзей как кутил, а тут он видел двоих спокойных адекватных мужчин, которым для того, чтобы им было хорошо, не нужны были внешние атрибуты.

Ведь что происходит, когда человек приходит в гости? Ему предлагают бокал алкоголя или, скажем, журнал какой-то, будто он не может просто так в течение 15 минут посидеть на диване. Конечно, на самом деле современный человек не может просто так посидеть на диване, потому что его начинает грызть скука, неразобранный хаос, тут же выплывающий на поверхность сознания. Поэтому человек в панике встречает минуты тишины, случающиеся в его жизни. Ему срочно нужна музыка, какое-то развлечение, чтобы не так остро переживать свое внутренне несчастье, которое в минуты пауз становится уже очень явственным.

О скуке и о стремлении убежать от скуки с помощью аддикции см. в главе: 
«Блез Паскаль о природе развлечения. Мужество остаться наедине с собой. О бодрствовании души» из части 5.1 текста «Преодоление игрового механизма». Отдельное название части 5.1 – «Скорбная радость самозабвения».

Нюанс ситуации состоит в том, что по двум друзьям было видно, что им – хорошо. И для их товарища было непонятно, чем это «хорошо» вызвано. С точки зрения внешнего наблюдателя им было хорошо «на ровном месте». И факт того, что данное настроение не было связано с желанием выпить, произвел на их общего товарища очень сильное впечатление.

Этот эпизод может быть сопоставлен с некоторыми мыслями из книги святителя Феофана «Путь ко спасению». Он пишет, что сильное впечатление может быть произведено встречей лицом к лицу с людьми, которые имеют лица спокойные, причем, – «без удовольствий и успокоительных предметов». Имея и удовольствия и предметы другой человек, однако, не находит покоя. Факт такой встречи приводит к изменению жизни.

Если человек вкусил внутреннего мира, рождающегося вследствие успокоения «мятежа страстей», то прежние состояния, достигаемые с помощью аддиктивных реализаций, он воспринимает как неестественные, «пластмассовые». В страстный период своей жизни он мог воспринимать эти состояния, подобно опьянению, как нечто положительное. Ведь опьянение и различные состояния измененного состояния сознания, притуманивая его разум, не давали разуму сосредоточиться на переживании глубокого внутреннего несчастья.

Тягостное чувство внутреннего несчастья может поразить человека даже и тогда, когда он находится посреди, казалось бы, полного материального благополучия. Казалось бы, цели, к которым человек стремился, достигнуты, но что-то все равно гложет сердце. Когда же жизнь человека вследствие обращения к полноте меняется, то приглушение сознания человек воспринимает как некую потерю.

О чувстве внутреннего несчастья при, казалось бы, достигнутых целях материального плана см. в главе «Депрессия и отчуждение деятельности от глубинных основ личности» из части 1-ой текста «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)».

Один юноша, например, рассказывал, что, когда он начал воцерковляться, его сердце стало способно испытывать радость. Раньше, хотя и при деньгах и при своего рода славе в определенных кругах, он радости не испытывал, сердце было глухо. А после того, как внутренняя жизнь во Христе стала раскрывать в нем «нового человека», простое взаимодействие с людьми, познание их и мира стала сопровождаться радостными переживаниями.

И вот, он как-то зашел в гости к одной родственнице, и та предложила выпить ему за встречу бокал вина. После того, как бокал был выпит, сознание юноши только что еще так живо воспринимавшее мир и присутствие в этом мире Бога, вдруг притуманилось. Последствия осушения бокала были столь неприятны, что юноша всей душой желал скорейшего «выветривания» алкоголя из организма. А раньше, в аддиктвный период своей жизни, что интересно, он активно стремился к тому, чтобы это же сознание притуманить.

Этот пример показывает, что человек отказывается от зависимостей не потому, что он по многу часов в чем-то убеждал себя и не потому, что писал в тетрадях (на группах по реабилитации) «правильные» слова. Он ощущает органическое несоответствие зависимостей всему строю новой жизни, открывшейся ему. Если новая жизнь не открылась в человеке, ему тяжело бороться со страстями. Если вкус к новой жизни не прочувствован, страсти иногда остаются единственной отдушиной человека «истлевающего в похотях».

Когда такой человек сталкивается с риском разрушения здоровья, перспективой «социального краха» или потери семьи, то он пытается приглушить действие страстей. Но на первом месте в этом случае стоит желание избежать катастрофы, сочувствие же к страстям остается. Не будучи изгнанными, они продолжают жить в состоянии консервации. «Аддикт внутри» лишь ушел в подполье, но не потерял способности «расправить плечи» и ринуться в сознание. И когда этот рывок случится, мотивации, направленной на «снижение вреда» трудно будет (и возможно ли?) удержать его («снижение вреда» – такая стратегия предполагает снижение дозы в надежде, что со временем тяга к измененному сознанию исчезнет).

О спорности стратегии «снижении вреда» в отношении темы зависимости от наркотиков см. в части 1-ой текста «Подсадить нельзя вылечить?». Отдельное название части 1-ой – «О метадоне, заместительной опиоидной терапии (ЗОТ) и другом взгляде на проблему наркопотребления и противодействия ему».

И иначе тема мотивации предстает при стремлении к главной христианской цели. Как её можно описать? Человек переносит в вечную жизнь все внутреннее содержание, сформированное им во время жизни земной. Все совершаемое человеком во время его земного пути, накладывает отпечаток на его личность. И с этим отпечатком ему предстоит войти в вечность. Страсти искажают духовный облик человека, и это искажение человек также переносит в вечность. Если во время земной жизни человек испытывал тоску, ненависть, иссушающее действие зависти, то эти содержания, укоренившись и став как бы новыми качествами его души, продолжают и за гробом мучить его. Во время земной жизни человек еще может как-то приглушить мучительное действие страстей. Он может поиграть в компьютер, лечь спать, напиться в конце концов. Но в жизни вечной возможности приглушить действие страстей у человека не будет. Страсти будут разрывать его душу, и положение человека будет усугубляться тем, что он не будет иметь возможности хоть как-то эти страсти удовлетворить.

Подробнее применительно к теме зависимого поведения о формировании внутреннего состояния, которое человек забирает с собой в вечность, см.. например, в главе «В чем суть такого явления, как посмертное воздаяние?» из 2-ой части текста «Мировоззренческий сдвиг – детонатор наркотического “бума” и распада общества».

Понимание, что любая страсть накладывает отпечаток, с которым придется жить вечно, мотивирует, как говорил один миссионер, человека на преодоление всех страстей. Целью человека становится вхождение в такое состояние, развитие которого может стать основанием вечного блаженства. Человек должен очистить свое сердце и примириться с Богом. Усвоение добродетелей сопровождается тем, что человек начинает предощущать блаженство будущей жизни. «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф 5. 7).

То есть, если добродетель милосердия вследствие повторяемости дел, свойственных для этой добродетели, становится внутренним качеством человека, то он начинает испытывать блаженство. «Блаженством, – по объяснению преподобного Варсонофия Оптинского, – для нас станет жизнь тогда, когда мы научимся исполнять заповеди Христовы и любить Христа. Тогда радостно будет жить, радостно терпеть находящие скорби, а впереди нас будет сиять светом Солнце Правды – Господь, к Которому мы устремляемся. … исполнение заповедей приносит людям высшее счастье». «Вечные муки и вечное блаженство не есть что-нибудь только извне приходящее. Но все это прежде всего внутри самого человека. …Царствие Божие внутрь вас есть (Лк 17. 21). Какие чувства насадит в себе человек при жизни, с тем и отойдет в Жизнь Вечную»[31].

Стремление к главной цели, деятельная любовь способствует расширению круга понятий. Человеку открывается новая жизнь, в неё входят новые люди, которых он обрел благодаря своей позиции любви (не обязательно речь идет о новых знакомствах, речь может идти и о примирении с теми, с кем контакт вследствие конфликта или обиды был утрачен).

О преодолении гнева, обиды см. «ОБИДА, ГНЕВ, ЗЛОСТЬ… ПРОЩЕНИЕ. Лекции, тексты – иеромонаха Прокопия (также – иных авторов)».

Если человек, идущий такой дорогой, по какой-то причине и вовлечется вновь в зависимое поведение, то он отшатнется от него. Он всем своим существом поймет, что оно лишает его чего-то очень важного, без чего его жизнь становится пустой и лишенной смысла. Он почувствует, как пресекается приобщение к полноте, и вместо полноты в его жизнь входит примитивный алгоритм зависимого поведения – как у механического прибора с двумя позициями – «вкл.» / «выкл».

Если приобщение к полноте ни разу в жизни так и не осиявало человека, то в жизни его работает алгоритм «вкл.» / «выкл», то есть, на любой раздражитель у человека есть готовый ответ – напиться. Пришел домой – напился, оказался в красивом месте – напился. Выше упоминалось, что один пьющий человек попал в аварию, его машина перевернулась. Его товарищ попросил его ответить честно на вопрос: какая мысль первой пришла в голову? Первой в голову пришла мысль напиться. Страсть стремится сузить круг понятий человека. А жизнь, основанная на Истине, расширяет круг понятий человека. И это развитие, могущее продолжаться и в жизни вечной, противостоит стремлению страсти захлопнуть человека в аддиктивную реализацию.

[1] См. «200 глав о духовном законе», параграф 145 из наставлений Марка подвижника о духовной жизни представленных в первом томе книги «Добротолюбие».

[2] Проблема психологической и физической зависимости и ее симптомов // Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Аддиктология: настольная книга. М.: Институт консультирования и системных решений. Общероссийская профессиональная психотерапевтическая лига, 2012.

[3] Норман Дойдж. «Пластичность мозга» М.: Эксмо, 2011.

[4] Там же.

[5] Там же.

[6] См. «О навыках» из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Аскетические опыты. Том 1».

[7] Феофан Затворник, свт. Созерцание и размышление.  С прил. Жития свт. Феофана и Службы ему. М.: Правило веры, 2000. С. 460461.

[8] Норман Дойдж. Там же.

[9] «Древний патерик или Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов».

[10] См. «Житие преподобного отца нашего Пимена Великого» (память 27 апреля) в житиях святых, составленных святителем Димитрием Ростовский.

[11] Святая Гора Афон, монастырь Кутлумуш / Пер. с греческого иером. Серафима (Захарова) по изданию (1762–1814). С. 280.

[12] Там же. С. 305.

[13] Из книги преподобного аввы Дорофея «Душеполезные поучения».

[14] Из книги Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриевой «Психосоциальная аддиктология» («Олсиб», 2001).

[15] Лоскуткова Виталина Александровна. Интернет-зависимость как форма нехимических расстройств. Афтореферат (на правах рукописи). Диссертации на соискание ученой степени кандидата медицинских наук. Новосибирск, 2004. Работа выполнена на кафедре психиатрии и наркологии Новосибирской государственной медицинской академии МЗ РФ.

[16] См., например, на данную тему материалы, размещенные на сайте «Азбука» в разделе, который так и называется – «Ветхий человек».

[17] Анатолий (Берестов), игум. Сравнительный анализ православной методики реабилитации и программы «12 шагов». Часть 1

[18] Из книги святителя Феофана Затворника «Путь ко спасению».

[19] См. беседу 2 из книги преподобного Макария Великого «Духовные беседы».

[20] Баймухаметов С.Т. Сны золотые. Исповеди наркоманов. М.: Изд-во ИКАР, 2000. С. 211.

[21] См. статью А. Кремлевского «Грех первородный» в православной Богословской энциклопедии, под редакцией архиепископа Бориса Даниленко. 

[22] «Марлин Добкин де Риос». Растительные галлюциногены / Пер. с англ. Богайчука И.К. [Марлин Добкин описывает верования различных народов, использующих ПАВ с целью соединения с «иными сущностями», но не особо комментирует эти верования. Либо дает комментарии, которые носят «дискуссионный характер», но разбор ее комментариев выход за рамки данной работы].

[23] См. наставления преподобного Антония Великого, представленные в книге «Добротолюбие. Том 1».

[24] См. подробнее о его взглядах в поучении 11 из книги «Душеполезные поучения преподобного аввы Дорофея».

[25] Схиархимандрит Гавриил (Бунге). Тоска, уныние, депрессия: Духовное учение Евагрия Понтийского об акедии / Пер. с франц. свящ. Димитрия Сизоненко. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2014.

[26] Любовь – высшая добродетель ко спасению // Настольная книга священнослужителя, 1988. Т. 8.

[27] См. «Душевное делание естественно человеку и составляет неотъемлемую принадлежность его» из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Приношение современному монашеству».

[28] С чистого листа. О тех, кто стоял у черты. Изд. Свято-Елисаветинский женский м-рь. Минск, 2003. С. 53.

[29] Тихон (Шевкунов), митр. «Несвятые святые» и другие рассказы. М.: Изд-во Сретенского монастыря; «ОЛМА Медиа Групп», 2011. C. 497.

[30] См. «Правила наружного поведения для новоначальных иноков» из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Приношение современному монашеству».

[31] Из книги «Преподобный Варсонофий Оптинский. Духовное наследие».

Тип: Соловецкий листок