Прокопий (Пащенко), иером. КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ, подготовленных иеромонахом Прокопием (Пащенко). Ч. 3.3: Истории и комментарии. Разрыв и регрессия

В данной части приводится несколько историй от первого лица, связанных с посещением групп для «созависимых». К каждой истории дается комментарий иером. Прокопия (Пащенко), объясняющий нюансы популярных программ для реабилитации зависимых и «созависимых». Приводится экспертный комментарий психолога Дианы Файдыш, а также примеры влияния данных программ на личность человека, осмысленные в русле святоотеческой православной традиции.

Преамбула

В части 3.3 продолжается разбор концепции созависимости и альтернативных ей идей. Приводятся примеры реальных людей, их опыт взаимодействия с концепцией созависимости.

У некоторых людей вызывает чувство тревоги тот факт, что комплекс психологических идей, с которыми переплетена концепция созависимости, все глубже врастает в жизнь церковных приходов. Как результат – уходит из поля зрения душепопечение, забота о душе.

В части 3.3 продолжается разбор таких концепций, как созависимость, сепарация и пр., применительно к теме общения с зависимым человеком (и не только).

О восстановлении субъектности

Главная идея предыдущих частей 3.1 и 3.2 состояла в том, что для того, чтобы человеку вернуться к конструктивной жизни, в нем должна быть восстановлена субъектность. Если человек находится в позиции объекта, то он ощущает себя песчинкой в жерновах истории, песчинкой, которая не может ни на что повлиять. Субъектность же – это качество личности, которая сама принимает решения. И если по какой-то причине человек уже поддался воздействию разрушающих его аномальных условий, то само по себе отсечение этих условий не приведет его в состояние / положение субъекта. Ведь здесь потребен труд, изменение внутренних предпосылок, на основании которых ранее человек входил в разрушающие его обстоятельства.

Вторая мысль состоит в том, что многие переживания человека – законны. Если в межличностном общении происходит то, что приносит боль, это не значит, что нужно намеренно вводить себя в очерствение. Речь скорее должна идти о духовном и культурном обогащении человека, которое способствует тому, что характер его взаимоотношений с другими выравнивается, и те предпосылки, на основании которых человек был ранее манипулируемым, перестают быть частью его личности.

Если человек входит в полноту своего развития, то многие аномалии из его жизни уходят как бы сами собой. При появлении смысловых вертикалей четко фиксируется грань между допустимым и недопустимым, человек перестает быть легко манипулируемым. Поэтому начинается пересмотр всего, что было ранее, в том числе – отношений, которые приносят боль. Оздоравливаясь душой, человек органически чувствует те сегменты ситуации, которые поддаются исцелению, и понимает, как вложиться в их выравнивание.

Маленький принц из бессмертного произведения Экзюпери, «отсепарировавшись» от розы и после повзрослев, решается вернуться. За время своих странствий принц понимает, что он и роза были слишком молоды и не умели любить. Он понимает, что капризы розы были связаны не с попытками досадить ему лично. Роза просто не знала, как ей быть с Маленьким принцем. Если метафору этой сказки перенести на реальную жизнь, то можно сказать, что человек, ушедший от того задания, которое исходит от бытия, на всю оставшуюся жизнь может остаться нравственным калекой. Он так и будет идти по жизни, натыкаясь на острые углы, так что-то глубоко до конца и не поняв.

В то же время, развитый в человеке уровень высших смыслов в нужный момент подскажет, в каких случаях и в какой мере дистанция с окружающими допустима. Например, кроткие святые отцы становились непреклонными, если кто-то пытался их склонить ко греху, который отторгает душу от любви Божией.

При этом тот, в ком раскрылось драгоценное качество субъектности, сможет не уйти в бесконечное воспроизведение травматических переживаний. Если что и было болезненное в детстве, от родителей, – покрывает любовью, что-то из сказанного ими принимает и знает – почему. Мимо чего-то проходит, не принимая близко к сердцу, и знает – почему. Эти мысли развиваются в статье «Сепарироваться или возрасти во Христе: в чем разница?». Ее можно считать составной частью данного текста.

Почему дистанцирование от тревог – ложный путь

Бывает, что у человека не воспитывается система смыслов, на основании которых происходит различение допустимого и недопустимого. Бывает, что человек ожидает автоматического разрешения трудностей только вследствие самого факта дистанцирования от объекта или от человека, вызывающего тревожное чувство. К сожалению, при таком подходе к трудностям возникает риск того, что у человека сформируется неспособность полноценно вступать в дальнейшую жизнедеятельность.

Дистанция – в каком-то смысле эмоциональное замораживание – постулируется некоторыми программами и специалистами как лекарство. Против такого подхода протестовал еще К. С. Льюис в своей небольшой работе «Человек отменяется» (в ней он упоминает «дао», но в данном случае речь не идет о пропаганде китайской философии; Льюис использует слово «дао» как термин, указывающий на наличие духовных законов в мироздании, нарушение которых ведет к страданию). Хотя Льюис пишет о детях, его взгляды на ошибочную, с его точки зрения, стратегию воспитания, вполне применимы и ко взрослым, работающим с «созависимостью».

Он пишет, что под видом заботы о детях, у них как бы вырезают кусок души, уча их высмеивать поэзию. Такие дети, лишившись возможности переживать радость, не смогут разделить «с великими» те чувства, которые считались добрыми и душеполезными. Школьник утрачивает радость, которую могли бы подарить ему собака или пони, его ценности отнимают. Но Льюис говорит: «Нынешний учитель должен не расчищать джунгли, но орошать пустыню. Единственное спасение от ложных чувств — чувства истинные. Удушая чувствительность у ребенка, мы добиваемся лишь того, что пропаганде будет легче его одурманить». То есть дистанцирование от чувств – не выход.

Не так ли происходит и сейчас, когда людям предлагается атомизироваться, физически отсечь от себя все, что приносит дискомфорт? По описанию Льюиса, формируется поколение тех, кто испытывает недостаток в живых и возвышенных чувствах. Ситуация печальна еще и потому, что на корню подрубаются те качества, о которых мы мечтаем. «По какой-то нелепой простоте мы вырезаем нужный орган и требуем, чтобы организм работал нормально», – пишет Льюис. Люди нуждаются в инициативности, творческом духе, но «мы лишаем людей сердца и ждем от них живости чувств». «Мы смеемся над благородством и ужасаемся, что вокруг столько подлецов». По мысли блаженного Августина, – говорит Льюис, – добродетель представляет собой иерархию чувств, «воздающих каждому творенью столько любви, сколько оно заслуживает», а согласно Аристотелю, «цель воспитания в том, чтобы ученик любил и не любил то, что должно». Спасение от ложных чувств – формирование чувств истинных. Если же удушается чувствительность ребенка, то он становится более открытым для воздействия пропаганды, ей проще будет его одурманить. «Очерствление сердца не помогает против размягчения мозгов».

Что совершается без любви, то становится узами и несвободой, как писала одна христианка. И отношения с зависимым человеком, если лишаются любви, тоже становятся узами и несвободой. Такие отношения могут ощущаться как заключение в тюрьму, ведь, если нет любви, рядом быть с другим человеком – невыносимо.

Живой иллюстрацией мыслей К. С. Льюса являются, например, следующие цифры: при населении в 68 млн человек во Франции имеется 18 млн одиноких домохозяйств.

Тезисы текстов и бесед на тему общения с зависимым человеком

Ввиду большого объема текстов и бесед, которые идут с текстами в паре (цикл «Проблема отклоняющегося поведения: родственникам, родителям, педагогам») возникла нужда отдельно выделить главные тезисы. Отчасти, раздел «Тезисы…», состоящий из пунктов 9.4 и 9.5 дублирует некоторые мысли из предыдущих частей 3.1 и 3.2 и из последующих. Расшифровка пунктов 9.4 и 9.5 будет представлена в части 3.5 данной работы.

9.4. Тезисы – к текстам и беседам о теории созависимости и о общении с зависимыми людьми;
9.5. Тезисы – к текстам и беседам о теории созависимости и о общении с зависимыми людьми.

Но в нем более или менее компактно представлены основные идеи, положенные в основу текстов и бесед на тему общения с зависимым человеком. И, если взять охват шире, – на тему общения с тем, кто, выражаясь языком военных, «разматывает» тебя.

История, описывающая конструктивную суть части 3.3

Как может выглядеть воплощенная суть конструктивных процессов, о которых рассказывается в части 3.3? Составить представление об этом можно по истории одной женщины, специально для данного текста рассказавшей о том, как в ее случае была сохранена семья и достигнуты положительные изменения в отношениях с мужем.

То, о чем эта женщина рассказывает как о сложившейся цепочке фактов, передается в виде рекомендаций в трех ответах: «Зависимость. Жене деспотичного зависимого мужа»: Ч. 1, Ч. 2, Ч. 3.

История женщины, которая сохранила семью и улучшила отношения с мужем

«Хочу поделиться своей историей, возможно она кому-то поможет сохранить семью!

Я нахожусь в браке 17 лет, из которых только последние 5 можно считать нормальными, хорошими. Остальные 12 лет прошли со слезами, руганью, критикой, душевной болью, отчаянием, чувством безысходности, обидами, одиночеством.

Сразу скажу, Бог и Любовь – позволяют изменять то, что и мечтать не могла исправить или обрести!

Моя семейная жизнь изначально не задалась, муж сразу поставил себя в позицию человека, которому нужно подчиняться во всем, который никому и ничего не должен, особенно мне. Помощи, поддержки, ласки, тепла не было. Он говорил, как – надо и как – не надо, а я должна была все исполнять. При этом все сопровождалось критикой в мой адрес (не так стоишь, не так готовишь, не так делаешь и т.п.). Но меня это не останавливало, поскольку были силы и здоровье, были чувства, и жила детская надежда, что все изменится… Не верила я, что на мои заботу, ласку, тепло человек не ответит. Боялась одиночества. При этом имея хорошее образование, работу, друзей, хобби.

Скандалы, ссоры, ругань, унижения, манипуляции… это все, что было каждый день. Мой страх потерять семью (хотя семьей это трудно назвать) был больше боли, которую я испытывала от этих отношений ежедневно. Родились дети. Проблем прибавилось. Все стало еще хуже. Вначале спасали хорошие декретные, затем они закончились. Муж не давал денег даже на хлеб и молоко. Но я продолжала терпеть и на что-то надеяться, как жертва, которая ждет, что ее обидчик все-таки одумается и сжалится.

В итоге мое такое самоуничижение, полное подчинение привели к тому, что муж перешел все границы. Ругался, кричал, матерился прямо при детях. Иногда швырял в ярости вещи.

Я находилась в состоянии угождающего, забитого кролика. Плакала, жаловалась, боялась, злилась, но ничего не меняла. Я постоянно хотела угодить мужу во всем. Думала, что в ответ на мою заботу, ласку, теплоту он ответит тем же. Но время шло, и чем больше угождала, тем больше агрессии прилетало. Сейчас я понимаю, что муж – эгоист, делает все в собственных интересах, и проявление теплоты считает слабостью. Это данность, и с ней нужно жить.

Тогда я жила исключительно его интересами. Свои увлечения, цели, друзья… все как бы сошло на нет. Я не находила в себе сил изменить все это, поскольку страх потерять мужа и остаться с детьми пугал меня до дрожи. Но всему, видимо, приходит конец.

После очередной ссоры, которая происходила на глазах у ребенка, ребенок заболел. И тут я прозрела. Поняла, что так продолжаться не может, конец может быть очень печальным.

Год ушел на восстановление ребенка. Я как сейчас помню момент, когда во время скандала ребенок начал кричать, просить мужа остановиться, не ругаться, но все было бесполезно.

Помню эту секунду прозрения до сих пор. Уверена – это Божья милость ко мне… раскрыть глаза и увидеть свою жизнь такой, какой она была.

Я поняла, что дальше так жить нельзя. Сказала мужу, что если я его не устраиваю, то никого не держу. Это было тяжело произнести спокойно, уверенно и без вызова. Но я справилась, поскольку терпеть ад больше не было сил. Впереди была цель – жить счастливо, без ежедневных унижений и скандалов.

С этого момента я начала искать выход. Да, близкие, кто знал все как есть, говорили, что надо разводиться, не мучить друг друга и детей. Но я решила все равно попытаться сохранить брак. Ведь Господь не просто так послал мне этого человека. А для чего-то. Возможно, как раз для того, чтобы я стала добрее, терпимее, мудрее…

Я понимала, что человек либо останется и будет меняться вместе со мной, либо уйдет. Муж остался… Начался путь нашего совместного изменения. Рушились привычные модели поведения. Я читала, смотрела, изучала, как определять манипуляции и не поддаваться им, элементарно говорить “нет” на неприемлемое со стороны мужа. Муж, не понимая до конца, что происходит, тем не менее менялся вместе со мной.

Я начала меняться, муж – следом… Многое плохое ушло: ссоры, агрессия, бесконечные выяснения отношений. Появились совместные цели, разговоры, теплота, уважение, пришло понимание, юмор. Да, конечно, споры бывают, но уже как разговор, а не схватка на поле боя.

Этот путь продолжается до сих пор.

В результате появилось уважение друг к другу и к самой себе, я нашла себя, могу посмотреть на ситуацию как будто с высоты. А это дает возможность по-разному реагировать, включаться в ситуацию или выходить из нее, находить мирные варианты.

И главное во всем этом – любовь к Богу и людям. Только через любовь можно договариваться с мужем, детьми. Люди это чувствуют, даже если ты молчишь. Но, чтобы проявлять любовь, действовать с любовью, – нужно найти опору в себе. Не в эгоизме / индивидуализме, а в приобщении к тому, что выше и больше тебя.

Там, где любовь, – там нет страха. Мы можем делиться тем, чем сами наполнены. Все можно изменить, только с Богом!

Сейчас, спустя 5 лет, я могу четко сказать, что меня спасла вера в Бога. Причем на тот момент я не была так воцерковлена, но твердо чувствовала, что Господь не оставит, подскажет, поддержит и направит, пошлет нужных людей, знания. Я пыталась сохранить семью.

Вначале я нашла, с кем могла бы советоваться. Занялась спортом, чтобы привести себя в порядок физически, пошла учиться – получила второе высшее образование. Это все как бы дополняло меня, давало новые знания, я становилась сильнее, спокойнее. Потом нашла специалиста, которая, в отличие от других специалистов, не предлагала развод, разрыв – как единственный выход. Наоборот, – “начни с себя, и муж либо начнет меняться с тобой, поскольку вы как единый механизм, либо уйдет, не желая трудиться”. Я поняла, что мне это подходит, поскольку хотела счастья себе, детям, мужу, хотела сохранить семью.

Училась не поддаваться манипуляциям, не бояться сказать “нет”, уходить от конфликтов, разбираться в собственных чувствах. Например, когда муж начинал меня критиковать, кричать, я спокойным голосом твердо отвечала, что со мной так нельзя разговаривать, что результата не будет. Иногда муж останавливался, а иногда – нет. Тогда я находила простую причину выйти, чтобы прервать этот поток. Потом уже спокойно продолжали разговор, или вовсе необходимость в объяснениях отпадала.

Иногда прямо говорила: “Это манипуляция”, или: “Ты просто пытаешься сделать меня виноватой, а я здесь ни при чем”. Эти “разоблачения” помогали, муж понял, что я его стала понимать и давать отпор, отстаивать свои ценности. Очень важно было вначале не показывать свой страх.

Раньше было так: если мы куда-либо ехали, муж акцентировал неприятную сторону ситуации (например, я не то надела, или купила, или приготовила) и всю дорогу меня ругал, критиковал, кричал. Было очень больно, страшно, несколько раз чуть в аварию не попали. Постепенно я это исправила – ввела взамен новую привычку, садясь в машину, вспоминать счастливые моменты из детства, на работе… любые. Или вспомнить, что получилось сделать хорошего. Постепенно это вошло в привычку, дающую радость. Еще раньше я постоянно просила прощения у мужа, чтобы быстрее помириться, а это еще больше подкрепляло в нем уверенность в собственной правоте. Получался замкнутый круг: я плачу, виню себя, прошу прощения у него, а он, подкрепляясь в собственной правоте, агрессирует вновь.

Да, конечно, нужно уметь признать свою ошибку, и там, где это нужно, – попросить прощения. Но одно дело, когда оба человека, пусть и разозлись и сбились пути, но хотя бы краем ума находятся в поле здоровых понятий. И другое дело, когда тебя изначально засовывают в манипулятивный коридор, искусственно прививая комплекс вины.

Еще я поняла, что из мыслей вытекают поступки, а из поступков складывается жизнь.

Муж видел, что во мне появилась твердость, которой не было. Пытался вернуться к старому стилю. Но если один человек хочет изменений, не хочет ссор, то изменения и мир – будут. Главное не унывать, трудиться и верить, что с Господом все возможно.

Главное: все делать от любви, без вредности, спокойно. И она подскажет, когда промолчать, согласиться, а когда проявить твердость или взять паузу.

Конечно, бывают ситуации, когда действительно нужно “ноги – в руки и бежать”, когда есть опасность для жизни своей и / или детей. Это нужно понимать и чувствовать».

РАЗДЕЛ 6. ИСТОРИИ

В разделе 6-ом приводится несколько историй тех людей, которые столкнулись с концепцией созависимости и милостиво согласились поделиться своими crash-впечатлениями. Истории сопровождаются комментариями, данными на них автором данного текста.

История №1. «Меня не покидало чувство, что учение о созависимости – это что-то “не то”».

На самом деле, все началось задолго до того, как мой ребенок в остром состоянии был помещен в реабилитационный центр. Будучи в разводе и воспитывая двоих детей, я много времени уделяла работе и своей личной жизни. Хотя я никогда не ставила во главу угла ни то, ни другое, я всегда считала, что материальная составляющая и устроенный быт в деле воспитания детей – это очень важно.

На самом деле, это гораздо проще – устроенность быта ведь требует от родителей только физических и умственных усилий, но не усилий души. Не могу сказать, что мои дети были заброшены, но могу с уверенностью сказать, что то внутреннее внимание, которое исходит из сердца, и ту связь, которая должна существовать между родителем и ребенком, я часто заменяла новыми нарядами, вкусной едой, подарками, поездками на отдых. Внешне все выглядело абсолютно пристойно, но стоило лишь немного копнуть – и становилось понятно, что семьи как таковой нет, каждый живет в своей капсуле и взаимодействует с другим членом семьи только по необходимости.

Видя, что моя дочь все чаще приходит домой в неадекватном состоянии, я устраивала скандалы, пытаясь добиться от нее слов раскаяния и получить очередные обещания, ведя какие-то общие разговоры о жизни, карьере, будущем. Но главное, что было и от чего я старательно убегала, – это понять и признать, что материальным нельзя заменить духовное. Итог – мой ребенок попал в ребцентр[1], а я стала считаться созависимой.

[Комментарий иером. Прокопия. В качестве комментария к словам автора истории можно привести цитату из книги игумена Анатолия (Берестова) «Возвращение в жизнь». В книге рассказывается об опыте Центра во имя св. прав. Иоанна Кронштадтского в деле реабилитации наркозависимых. В частности, в главе «Папы и мамы делают своих детей наркоманами сами» говорилось о родителях тех детей, c которыми у игумена Анатолия было общение, следующее. «Родителей волновали дети, но только в том плане, как их получше накор­мить, напоить, одеть, дать им интересные зрелища и игрища – телевизор, видео, игровую приставку, компьютер. Они заботи­лись, конечно, и об их физическом здоровье. Но дальше мате­риальных их заботы не простирались»].

Я посещала группы созависимых всего несколько раз. Через 2 месяца я забрала ребенка из реабилитационного центра и перестала ходить на группы.

Поначалу на группах мне было все в новинку: и сами термины – зависимость, созависимость, треугольник Карпмана, все эти психологи и их объяснения. Я слушала все внимательно, пыталась разобраться. Делала «домашние задания», слушала лекции психологов, специализирующихся на теме зависимости, читала литературу. Нам постоянно внушали мысль о том, что не только ваш ребенок, но и вы больны, что созависимость – это тоже болезнь.

Нам говорили, что в такой семье все ее члены находятся в треугольнике Карпмана[2], роли могут меняться и переходить от одного члена семьи к другому, но этот треугольник есть всегда: сначала зависимый является жертвой, а «созависимый» – преследователем и спасателем одновременно. Потом «созависимый» становится жертвой а зависимый – преследователем и так – по кругу. И чтобы этот круг разорвать – родителям нужно отойти от ребенка, отсечь его, в идеале, если есть возможность, то физически сепарировать его в другое место жительства. Ну, или, по крайней мере, никаким образом не поддерживать общение, кроме элементарных фраз: «доброе утро», «спокойной ночи», «обед на столе». Постоянно говорили о построении границ, которые мы – родственники зависимых – должны научиться строить вокруг себя, чтобы вовремя суметь отсечь поведенческие манипуляции со стороны «зависимого».

Я задавала вопросы о том, всегда ли в таких семьях проявление заботы и внимания к употребляющему ПАВ[3] ребенку является проявлением «созависимости», а не элементарного материнского инстинкта и любви? Мне указывали на то, что это не материнская любовь, а мои эмоциональная нестабильность, психологическая потребность в постоянном контроле поведения и времяпрепровождения ребенка. То есть элементарно, например, если ребенка нет дома, а уже вечер, то я не должна звонить и узнавать, где он и что с ним. Но почему-то при этом психолог отводил взгляд, когда отвечал мне.

В группе были родители, чьи дети по 14-16 месяцев находились в реабилитационных центрах, и родители все это время посещали занятия групп созависимых. Причем брали с собой на эти занятия других своих детей, которые не употребляли и у которых не было подобных проблем. На занятиях я смотрела на лица матерей и отцов, у которых дети находились в ребах[4] месяцами, у одной мамы сын уже 13 месяцев там был, то есть она ходила на группы больше года. И ничего, что мне бы подсказало: они, мол, на верном пути, – не было. Несчастные лица несчастных женщин, перебирающихся по кругу с одними и теми же вопросами и получающих одни и те же ответы от ведущих эти группы психологов. А ведь у каждого ребенка была своя история, и в каждой семье – своя проблема. А всех учили одному: научиться отсекать, сепарироваться, не поддаваться на манипуляции.

Через несколько занятий я начала задавать вопросы, которые не нравились ведущим, потом на очередном занятии высказалась о том, что думаю об этой теории (созависимости – прим. ред.) и больше не приходила. Мне напомнило все это одну книгу – о том, как бросить курить, где происходит зомбирование личности, на мой взгляд. Но кому-то эта книга помогает, не могу этого отрицать.

Когда я находилась на занятиях группы, меня не покидало чувство недосказанности, неудовлетворения, чувство того, что здесь, вроде, все верно говорят, но все равно это учение о созависимости – это что-то «не то». Плохо на группах мне было психологически, чувствовалась напряженность среди самих ведущих, все сидели там с унылыми, поникшими лицами, как на поминках. Чувство дискомфорта скорее возникало на уровне интуиции.

Еще хочу сказать, что на тот момент я не была воцерковленной и не помышляла об этом. Никакой другой точки зрения, которая была бы альтернативной теории созависимости, я не знала. Но я стала противником теории созависимости практически сразу после того, как вникла в ее суть. В итоге я забрала дочь из ребцентра (у нее была зависимость от ПАВ и алкоголя и стаж употребления около 5 лет (шло по нарастающей)).

Положить ее на лечение дочь попросила меня сама и забрать оттуда также умоляла сама. Она стала посещать группы АН[5] очно, от 2 до 4 раз в неделю, параллельно находясь на контроле у психиатра из ребцентра, принимая медикаментозное лечение. В течение двух с половиной лет мой ребенок писал шаги по программе. Первые полтора года мне было практически невозможно сказать что-то против программы, ответом была настоящая агрессия. Не должно было быть ни слова против программы, ребенок говорил со мной заученными фразами, которые выносил из групп, пытаясь наставить меня «на путь истинный» и заставить признаться, что я «созависимая».

Мы поначалу часто ссорились из-за разногласий, но с каждым месяцем – все реже. В течение двух с половиной лет моя дочь писала шаги по программе, но параллельно я посвящала ее (и себя вместе с ней) в православную христианскую веру. Мы изучали (и продолжаем изучать) материалы иеромонаха Соловецкого монастыря, в которых он ставил, в том числе, вопрос о правильности концепции «созависимости». Говоря «изучая», я имею в виду реальное изучение материалов, книг, рекомендованной литературы. То есть я хочу сказать, что на это нужно время, не бывает чудес, и за месяц, полгода, даже год невозможно взрастить в себе новую личность, которая сможет перебороть старую.

И в какой-то момент мой ребенок сам – абсолютно без какого-либо давления с моей стороны – покинул программу. Просто как-то вечером дочь сказала: «Я ушла из программы». Никакого страха, чувства потери, одиночества и т.д. у нее нет. Ей звонят и пишут ее бывшие соратники – зависимые – а их много, разного пола, возраста и социального статуса. И никто из них не верит, что у моего ребенка все хорошо, и не понимает, как это произошло, что она не ползет на коленях обратно с покаянием и мольбой о помощи. Сказала мне недавно: «Как же я не видела раньше, что это – секта?».

Дочь (уже достаточно взрослая, 25 лет) сейчас работает в крупной компании на хорошей должности по своему диплому, имеет друзей, социально адаптирована. Наши ссоры, которые раньше случались по любому поводу и без, прекратились, в доме царят мир и согласие.

Забота бывает разной.

Комментарий к истории №1 иером. Прокопия (Пащенко).

О концепции «Мне все должны» и двойных стандартах

Примечательно, что среди раздаточных материалов, которые получила в ребцентре женщина, рассказавшая эту историю, приводились такие слова в отношении зависимых: «Не доверяй, думай только о себе. Быть честным – это глупо. Вокруг одни враги. “Мне все должны”, – это новая система ценностей и жизненных ориентиров зависимого человека. Это призма, через которую наркоман смотрит на мир». Конечно, нельзя говорить о стопроцентном сходстве с той концепцией, которую женщине транслировал персонал ребцентра, но все же стоит обратить внимание на фразу «думай только о себе». Это то, чему учат людей на группах созависимых: им говорят, что такой позицией нужно руководствоваться при отношениях с так называемым токсичным человеком. Но и «токсичный» человек точно так же считает, что выжить он может, когда следует своей программе, отстраняясь от других.

Здесь можно привести мысли одного автора, который считал, что концепция созависимости призывает женщин абстрагироваться «от своего фокуса на заботе о других и вместо этого сосредоточиться на удовлетворении собственных потребностей»[6]. Автор считает, что реализация данного посыла может просто-напросто создать дополнительную нагрузку на уже и без того перегруженных женщин. Речь идет о том, что женщина старается быть хорошей матерью, от нее ожидают ответственности за поведение детей, а также того, что она будет для детей защитницей. Но эти же самые аспекты поведения женщины могут интерпретироваться со стороны как «созависимость» и вызывать подозрение в низкой самооценки и недостатке заботы о себе. Столкновение с такими «двойными стандартами» вызывает у женщин чувство вины. К тому же, если женщины ранее объединялись через стремление создать домашний уют, через общее дело, то, по мнению автора, «теперь их поощряют объединяться вокруг своих симптомов». Так, автор отмечает, что «такие поведения, как опека, защита и любовь, когда-то считавшиеся ценными, теперь считаются дисфункциональными»[7].

О синдроме Мюнхгаузена

Конечно, иногда то, что выдается за заботу, может быть наполнено чудовищным содержанием. Например, немногим, думается, известно, что собой представляет синдром Мюнхгаузена[8]. Речь идет о симулятивном синдроме, при котором, например, мать заявляет о тяжелом заболевании ребенка и может даже способствовать реальному возникновению этого заболевания. Параллельно она находится в поиске врача, который бы поверил ее домыслам и поставил бы ребенку официальный диагноз. Если врач не готов верить матери, она отвергает его и ищет нового, настойчиво и упорно. Вплоть до переезда в другое место, где она сможет найти врача, готового пойти у нее на поводу.

Когда ребенку ставится диагноз, максимально страшный, начинается его так называемое лечение. Точнее – мучение, потому что ребенок вынужден находиться в больничной палате, поддаваясь давлению матери. В то же время для больничного персонала такая мать – звезда. Ведь все убеждены, что она «все бросила ради спасения ребенка», и эта слава – ее звездный час. Ребенок калечится, закалывается, залечивается, и на фоне его страданий тем ярче сияет заботливая мать. Такая ситуация показана, например, в сериале «Притворство» (США, 2019), основанном на реальных событиях.

Отчасти такая же картина демонстрируется в фильме «Похороните меня за плинтусом» (Россия, 2008), снятом по одноименной автобиографической повести Павла Санаева. Ядро повести составляет непростая история отношений бабушки и внука. Бабушка не отдает внука матери, рассказывает о наличии у ребенка многих заболеваний, чтобы, по всей видимости, оправдать свою «полезность». Внук находится в состоянии изоляции, весь его мир, по сути, ограничен нарративом бабушки. В школу он не ходит, учится дома, так как бабушка убеждена, что стоит ему пойти в школу, так он сразу же заболеет. Мальчик считает, что «в школе полно бациллоносителей и уродов, которые ходят туда, чтобы заражать друг друга». На приеме у доктора мальчик перечисляет длинный перечень заболеваний, которыми он «расплачивается за грехи своей матери-потаскухи». Понятно, что в данном случае мальчик транслирует некритично воспринятую им повестку, внушенную бабушкой. При этом доктору бабушка рассказывает, что мама ребенка бросила и повесила ей, то есть бабушке, на шею, и она его «тащит» уже шесть лет. Своему супругу она внушает, что должна спасти внука, ведь у того – муковисцидоз!

Да, действительно есть такие примеры «заботы». Но такими примерами понятие заботы не исчерпывается!

О пограничном расстройстве личности и его терапии

Есть определенная линейка, в которой на одном конце – указанные чудовищные примеры. Но на другом конце – подлинная материнская забота о благе ребенка. Чтобы уметь различать полярные состояния и те переходные звенья, которые находятся между ними, необходимо обладать развернутой картиной мира, реальным опытом.

То положение дел, при котором градация ситуаций и состояний не различается, скорее напоминает сектантское мышление (так называемое «черно-белое мышление»). Или – специфическую модель восприятия действительности, при наличии которой человек все видит в искаженном свете. В частности, такая модель несколько напоминает определенную склонность, характерную для пограничного расстройства личности (ПРЛ). Люди, страдающие таким расстройством, склонны «идеализировать или порочить других людей, с возможными резкими переходами от идеализации до клеветы»[9].

Для людей такого склада характерна крайняя интерпретация тех событий, «которые обычно находятся в среднем диапазоне континуума». Крайние оценки, соответственно, ведут к крайним действиям. Например, такой человек рассматривает другого, доказавшего свою надежность, как заслуживающего доверия. Но – лишь до первого раза, когда другой не оправдает ожиданий. Тогда другой «внезапно начнет казаться полностью ненадежным, так как нет никаких категорий для промежуточных уровней надежности»[10]. Люди такого склада могут быть убеждены, что мир – враждебен, а они – относительно беспомощны. И потому они выбирают между двумя вариантами – автономией и зависимостью от других (необходимостью вступить с другими во взаимодействие), при этом не решаясь склониться ни к одному из этих вариантов. [Можно привести такой пример. Один человек попросил у соседа кастрюлю. Сосед согласился, договорились, что кастрюля будет у человека через некоторое время. Но, не дождавшись передачи этого артефакта, человек прокричал, что не нужна ему никакая кастрюля от соседа].

Терапия данного расстройства, по мнению некоторых авторов, выражается в расширении картины мира. Человеку на различных примерах показывают, что у другого человека могут быть какие-то шероховатости, но их наличие не мешает тому быть более или менее хорошим собеседником, тем, с которым можно иметь дело[11].

Вот реальный пример (мы не ставим никаких диагнозов; пример приводится как свидетельство одностороннего прочтения событий, в которых проявлялась здоровая забота). Одна молодая женщина написала пост, в котором рассказывала об отношениях с мужчиной, от которого она не хотела иметь детей. Но так сложилась, что она зачала. И вот, она заявила, что не готова стать матерью, и потому пойдет на аборт. Этот пост прочитала супружеская чета. Супруги решили помочь молодой потенциальной маме. В рамках законодательства, при соблюдении всех процессуальных норм, на которые укажет юрист, они были готовы финансово помогать ей до времени родов. В случае, если бы женщина выразила желание не только родить, но и не отдавать ребенка в органы опеки, мог быть рассмотрен вариант дальнейшей помощи. Под постом женщины супруги написали сообщение о готовности помочь – лишь бы жизнь ребенка была сохранена. Но на это предложение о помощи последовала острая реакция – не от женщины, написавшей пост, а от посетительницы чата. Посетительница высказала убеждение, что слова о помощи прикрывают злостное намерение реализовать торговлю младенцем. При этом она выразила желание, чтобы на «зоне» оказалась та, которая предложила помощь. Было выражено сожаление, что она еще не на скамье подсудимых, прозвучало слово «мерзавцы». Примечательно, что предложение помочь сохранить жизнь ребенку расценивалось посетительницей чата как предложение по торговле детьми.

В свою очередь, предложившая помощь выразила сожаление, что посетительница чата видела только такой единственный вариант. Ведь в мире есть и иные намерения, не только корыстные. И вариантов помощи – гораздо больше, чем только незаконные.

Также в отношении заботы стоит сказать, что формирование картины мира помогает направить имеющееся желание помочь в созидательное русло. Дело в том, что, по учению православных духовных авторов, человеку даны Богом определенные душевные силы и движения. Если ум человека наполняется страстными образами и человек не направляет жизнь в сторону добродетели и веры, то данные ему силы деформируются, становятся патологиями (эта концепция великолепно разбирается православным автором Жан-Клодом Ларше на страницах его фундаментальной работы «Исцеление духовных болезней»[12]).

Например, человеку дано стремление к любознательности, но это стремление может выродиться в пустое любопытство. Человеку дана способность проявлять напряжение при достижении поставленных им целей (если ум человека насыщен представлением о благе, то цели – созидательны). Но эта же способность при заражении человека страстными образами может начать обслуживать его эгоистические стремления[13]. Можно предположить, что таков механизм игровой зависимости. Эту концепцию автор данного текста обосновал в своей статье «ТРИ СИЛЫ: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)». Если обогатить человека представлением о благе, то его душевные силы обретают способность к гармонизации.

Соответственно, если сказать современным языком, паттерн заботы при отсутствии движения в русле добродетели, может выродиться в желание навязать другим свою модель, которая не всегда может быть адекватной. Идея духовных авторов, выраженная Жан-Клодом Ларше, состоит в том, что нужно не столько тормозить негативный паттерн, сколько обогащать человека духовно, напитывать его пониманием, в чем состоит подлинное благо, направлять его по пути добродетели.

Если навязчивый человек придет к чуткости в общении, к пониманию, что у других людей есть свои взгляды на жизнь и что с этими взглядами стоит считаться, тогда и его желание навязать им свою модель может быть перестроено. Например, он может прийти к следующему варианту. С уважением к свободе другого человека спросить его: «Желаешь ли, чтобы я тебе помог? / Хочешь, помогу тебе?». Если другой – не желает, то человек даже при том, что видит все плюсы своей позиции, отступает. Ведь мир в общении сохранить дороже, чем силой привести другого к, условно скажем, полезной для него диете.

Выводы

Подводя некий итог, можно высказать предположение, что разрушение / искажение картины мира (адекватной действительности) приводит к тому, что некоторые люди перестают реализовывать в конструктивном ключе вложенный в человеческое естество паттерн социального взаимодействия. Перестают распознавать отличие патологичной реализации этого паттерна от ситуации, когда речь действительно идет о созидательном аспекте заботы.

Также можно выразить предположение, что специфическая интерпретация заботы в том ключе, что мать «отыгрывает свои невротические паттерны», заботясь о ребенке, «получает от заботы психологические выгоды», «испытывает навязчивое желание быть нужной»[14] – основана на западной модели восприятия действительности. Цивилизация, сформированная юридическим правом и банковскими механизмами, не только человеческие отношения видит сквозь призму «купи-продай», но и на отношения человека с Богом смотрит сквозь эту же призму (о чем см. в комментарии к истории №4).

***

В беседах автора с женщиной, рассказавшей свою историю о ребцентре, не ставилась задача давить на нее, чтобы она начала препятствовать ребенку ходить на группы. В беседах с ребенком не ставилась задача надавить на него с целью прекращения посещения групп. Возникающие вопросы в отношении зависимости рассматривались по существу. Если всплывали вопросы о программе «12 шагов», то рассматривались и они. Поэтому уход ребенка из программы был не результатом давления, а результатом осмысленного решения, ставшего следствием глубокой внутренней работы. Ту же историю с точки зрения ребенка см. ниже – «История №2».

История №2. «У меня открылись глаза, и я покинула АН».

С 16-летнего возраста у меня начались проблемы с употреблением ПАВ и алкоголя. Проблемы усугубились с переездом в другой город после окончания университета. Психолог порекомендовал лечь в реабилитационный центр. По моей личной просьбе мама положила меня в рехаб, где я провела 2 месяца. В качестве метода «выздоровления от болезни зависимости» данный центр предлагал 12-шаговую программу «Анонимные наркоманы».

Программы АН / АА[15] (суть обеих программ одинакова, я писала шаги по обеим схемам) предполагают посещение групп, написание шагов, работу со спонсором (наставником), служение (выполнение определенной роли/функции для принесения пользы на бескорыстной основе). Зависимость рассматривается как болезнь, выздороветь от который ты не можешь никогда. Считается, что это болезнь прогрессирующая, и без сообщества «Анонимные наркоманы» ты один не справишься и обязательно вернешься к употреблению.

То, что мне вечно твердили о моей «болезни», о том, что до конца жизни я должна посещать группы, чтобы чувствовать себя нормально, меня удручало. Однако в начале работы по программе я действительно верила в программные лозунги и считала их истиной. Со временем мое восприятие программы стало меняться, и это заставило меня искать альтернативу. Благодаря материалам иеромонаха Соловецкого монастыря мне и моей маме удалось ее найти.

Неправильно с моей стороны было бы отрицать, что программа мне помогла. На протяжении одного года после выхода из реабилитации особого прогресса не было, у меня было два срыва на алкоголь, и я продолжала страдать. Однако затем я начала больше прислушиваться к ребятам из АН, к новому спонсору, которой я очень благодарна и вклад которой в мое развитие я очень ценю. И спустя год моя голова и жизнь начали меняться в лучшую сторону, я поняла, что для изменений необходимы новые действия. Первые три шага программы мне действительно помогли, я пришла к Богу и начала воцерковляться. Благодаря программе я увидела, как много врала себе раньше, и это помогло мне начать становиться честной с самой собой. Общение с батюшкой также внесло важный вклад и принесло пользу. Я думаю, что программа помогла мне в совокупности с материалами иеромонаха с Соловков.

В общей сложности я провела в программе около 2,5 лет (с учетом 2-х месяцев в реабилитации). Сейчас я не употребляю ПАВ и алкоголь 1,5 года, живу счастливой и полной жизнью, путешествую, работаю. Я ушла из программы в начале 2024 года, находясь на 4-ом шаге, который называется «нравственная инвентаризация». Когда я начала его писать, мне казалось, что мне открываются важные вещи, после написания я испытывала удовольствие, похожее на экстаз. Но спустя время (час / два) приходил необъяснимый беспричинный страх. Тогда я поняла, что происходит что-то не то.

В большинстве случаев после посещения групп я испытывала эмоциональный подъем, и казалось, что я на правильном пути. Однако это чувство быстро проходило, и новой волной возвращались прежние проблемы – недовольство жизнью, жалость к себе, эгоцентризм. Я снова шла на группы. И так – по кругу.

Во время нахождения в программе я замечала и другие вещи, которые меня напрягали. Например, летом я наткнулась на настоящие секты, образованные внутри программы, они называются «ветки». Когда я начинала слушать «духовного лидера» определенной ветки (для того чтобы тебя туда приняли, сначала ты должен прослушать аудио-треки с лекциями «духовного лидера» – это так называемый «нулевой шаг» – и коротко пересказать их спонсору, а также ответить на вопросы о себе), мое состояние ухудшалось, возобновлялись психические проблемы, канувшие в прошлое, и я бросала эти ветки.

Главный лозунг программы – «Только сегодня» – предполагает жизнь в моменте, где главная цель – это прожить сегодняшний день «чистым» (без употребления). А завтра будет новый день, и опять придется говорить себе: «только сегодня».

Концепция Бога программы АН предполагает его самостоятельное определение, то есть ты сам придумываешь концепцию Бога в своей голове и наделяешь его качествами или же выбираешь определенную религию / несколько религий. Меня напрягало это, и я несколько раз ездила обсудить данную тему в Душепопечительский православный центр во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского в Москве (к о. Иоанну (Адливанкину)) по рекомендации о. Прокопия. Мне тогда рекомендовали покинуть программу, прямо указав на то, что это секта, но в тот момент я не была готова это принять. В Центре мне рассказали, что другие члены программы АН посещали Центр, предупредили, что долгое нахождение в программе обязательно ведет к срыву, коренных изменений и искоренения эгоизма в программе не происходит.

Несмотря на то, что все в программе как будто друг друга любят и говорят приятные слова, я никогда не ощущала истинного тепла и любви. Когда член сообщества говорит на группе о том, как ему плохо, многие говорят вслух слово «поддержка». Я никогда не понимала смысла этой традиции, честно говоря, меня она раздражала, потому что разве от произнесенного вслух слова «поддержка» человеку становится лучше?

В программе у меня осталась хорошая подруга, с которой я поддерживаю связь. В целом мой уход шокировал членов программы, некоторые писали мне, основной посыл сообщений: «без программы нет шансов… пиши, когда будет плохо…».

Я очень благодарна о. Прокопию и маме, паломнической поездке в Оптину пустынь, которые открыли мне глаза и помогли покинуть АН.

О программе АА и выходе из водоворота мыслей.

Комментарий к истории №2 иером. Прокопия (Пащенко).

Во время посещения девушкой группы АН для нее были подготовлены следующие два ответа:

1. «Программа АА / АН. Правда ли, что зависимый болен прогрессирующей болезнью? Является ли зависимость болезнью? Часть 1»;
2. «АА. Программа АА / АН. Два примера. Люди проходили программу, но внутренние проблемы давали о себе знать. Часть 2».

Вследствие ли употребления ПАВ или вследствие иных причин девушка переживала некоторые тягостные явления психиатрического плана, по поводу которых для нее были подготовлены еще пять ответов:

1. «Помыслы. Ч. 1. Голоса (инфернальное ли или психика), в прошлом хаотичный интим»;
2. «Помыслы. Ч. 2. Голоса, которые уничтожают изнутри»;
3. «Помыслы. Голоса (ч. 3). Девушке, которую хотели затянуть в аномальные отношения. О секте “Нексиам” и взломе психики»;
4. «Помыслы. Голоса (ч. 4). Голоса, которые уничтожают изнутри»;
5. «Помыслы. Голоса, которые уничтожают изнутри. Ч. 5. В прошлом ПАВ и хаотичный интим».

Также стоит учесть, что вторая половина 2-ой части данной работы – «КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ…» – «женская». В самом конце 2-ой части приводятся еще три ответа, в которых продолжается линия, начатая в только что упомянутых пяти ответах.

Предварительные замечания к историям №3.1, 3.2, 3.3

Истории №3.1, 3.2, 3.3 написаны одной женщиной, некоторое время посещавшей группу для созависимых. Постепенно в разные моменты своей жизни она с новых углов осмысляла то, что с ней происходило в браке и на группе. В трех ее заметках есть повторяющиеся сегменты, они оставлены, чтобы не ломать ход повествования. Первая заметка была написана после выхода из группы, вторая – во время работы над собой в православной группе трезвения. Третья написана по прошествии значительного времени после написания первой заметки. Написана – уже с включением в ткань текста собственной рефлексии, которая выкристаллизовалась за последние годы.

Со временем автору заметок стало понятно, что ничего просто так не происходит. Муж, не раз упомянутый в ее рассказах, был «очередным». До него была бурная в сексуальном плане жизнь, включавшая переход за грани, за которые лучше не заходить. Плюс ко всему – очень хотелось увести «такого мужчину» из семьи. Казалось, протяни руку, и вот оно – счастье.

Вмешавшись в чужую семью и отбив супруга, женщина столкнулась с его алкоголизмом. «Бог, когда хочет исправить себялюбивую женщину, – писала она, – одевает на нее розовые очки. Она выходит замуж, очки снимаются, дальше ее воспитывает муж». Слишком много в ее жизни было хаоса. И когда жизнь приняла такой неожиданный поворот, женщина не восприняла эти трудности как катастрофу. Она посмотрела на них как на то, что поможет ей оторваться от того, с чем она была прежде.

Ее опыт вхождения в депрессию на фоне хаотизированной эротизации приводится и комментируется во второй части текста «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии)», в главе «Опыт женщины, страдавшей от “тысячи мыслей в голове”». В этой главе приводится публикуемая ниже история №3.1, но остальные истории главы здесь не дублируются.

Заметки этой женщины ценны тем, что в них прослеживаются некоторые причинно-следственные связи, наличие которых стоит учесть тому, кто ищет выход из своего лабиринта. У нее есть несомненный талант, многим бы, возможно, стало легче, если бы она оформляла опытно найденные ею идеи в виде коротких эссе.

История №3.1. «На мои слова о счастливом детстве мне говорили: “Тирания была такой сильной, что Вы даже не замечали ее”».

Несколько лет назад я вышла замуж за человека, страдающего недугом пьянства. Чтобы помочь ему и себе, я пошла на занятия в группу Ал-анон[16] для созависимых по 12-шаговой программе. Там я узнала, что 12-шаговая программа, кроме анонимных алкоголиков, используется также и в группах анонимных обжориков, шопоголиков, сексоголиков. Меня крайне заинтересовала эта универсальная система.

Кроме того, для лучшего освоения этой программы мне посоветовали дополнительно пройти психологические курсы по методу Мюррей[17]. Ключевым моментом курсов было составление «яйца травмы». Необходимо было вспомнить все обиды, пережитые за жизнь, написать их на рулоне обоев и обрисовать все это овалом. Затем каждый публично рассказывал обо всех обидах всем присутствующим, стоя возле своего яйца травмы. Комментарии окружающих были запрещены. Конечно, все плакали. И кто рассказывал, и кто слушал. И правда, некоторые вещи были запредельными, и страдания тоже. Но были и надуманные.

Дальнейшее, честно говоря, сейчас вспоминается уже с трудом. Надо было представить себя своей мамой и вступить с ней в переписку. Помню, что я обливалась слезами от обид и жалости к себе, вообще за свою испорченную по вине моей мамы, конечно, жизнь. Все это проистекало из яйца травмы, которое, оказывается, всегда было у меня за пазухой, или я в нем – точно уже не помню.

Далее надо было представить себя в виде здоровой личности, но из трех человек. Пережить растроение я уже не смогла, с заданием не справилась и не получила диплома об успешном прохождении курсов. Слава Богу!

Вернулась я тогда в группу в более тяжелом психо-эмоциональном состоянии, чем до посещения курсов. Даже начались панические атаки. Занятия в Ал-анон долго посещать не смогла, атмосфера на занятиях была не моя. Что-то меня выталкивало оттуда, как воды Мертвого моря. А вот девчонок из созиков[18] очень полюбила – искренние, отзывчивые, натерпевшиеся, трудолюбивые.

Однако обиды на маму, моя неудачная жизнь – в карьере, семье, беспробудное пьянство мужа – требовали решения.

Походы к психологам еще более убеждали, что во всем виноваты родители, прежде всего, мама, которая тиранила и подавляла, оказывается, меня все детство. Мои возражения, что детство у меня было счастливым, что меня и брата любили, что родители никогда не били нас, не кричали на нас, не ругали даже, при нас не ссорились – встречали железобетонный ответ: «Тирания была такой сильной, что вы даже не замечали ее. Вам надо научиться работать с чувствами и простить свою мать. Она не виновата». Беспорядок в голове от посещения психологов, усиление панических атак привели меня на Соловки.

Я побывала на лекциях, которые проводились для паломников, побеседовала с одним священником. И бесконечно благодарна этому священнику за то, что он все расставил по местам. В беседе с ним о моих злоключениях поразила фраза: «Вы же понимаете, что не можете стать себе мамой. Вы же понимаете, что это ложь». Думаю, с этого момента мое сознание стало проясняться.

Но самой большой ценностью для меня стала генеральная исповедь[19] [по упомянутой выше книге «Победить свое прошлое…» – иером. Прокопий]. Именно во время нее пришло осознание, что обида на маму – это мой грех, а не ее. Я вдруг почувствовала, что обида исчезла, растаяла, растворилась. Конечно, по великой Божией милости ко мне, грешной.

Действие благодати Божией после Соловков длилось, наверное, около месяца. Мне казалось, что я не хожу, а парю над землей. Все было легко делать. В голове постоянно звучали слова песнопения «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей…». 

Потом я опустилась опять на землю. Понимаю, что сейчас наступил период времени, когда надо доказать Господу свою верность. Недавно мы организовали при храме свою группу трезвения под названием «Воскресение». Решили с батюшкой, что не будем идти по 12-ти шагам. Хотя вокруг только и разговоров, что 12-шаговая программа – это украденный протестантами святоотеческий опыт. Но я точно знаю, благодаря курсам Мюррей, что правда, смешанная с ложью, – это очень опасно. Мы решили, что будем идти своим путем и непосредственно опираться на святоотеческий опыт борьбы со страстями.

О концентрации на боли и обиде.

Комментарии к истории №3.1 иером. Прокопия (Пащенко).

Почему путь «проживания» боли – ложный

По поводу рассказанного о том, как на группе ставится вопрос о преодолении обид, можно сказать, что сам подход – спорен. О том, почему такой подход спорен, рассказывалась в части 3.1 данного текста, в главе «О позиции “все травмы – из детства” и гневе». В данной главе приводится история одной женщины, которой на группе для созависимых предложили писать «листки гнева», то есть детально описывать свой гнев, и она заметила, что стала гневаться сильней. В указанной главе приводится объяснение, почему она стала гневаться сильней. С точки зрения учения академика А.А. Ухтомского, доминанта гнева с помощью такого «упражнения» («листков гнева») может накапливать нервный импульс и все более и более закрепляться в нервных центрах, вызывая торможение в других участках коры головного мозга. К материалам, упомянутым в главе, можно добавить ссылку на статью автора, в которой рассматривается комплекс вопросов, переплетающихся с такими понятиями, как преодоление травматического переживания и память, – «Посттравматический рост и опыт христиан, переживших гонения. Между памятью и забвением». Человек, сталкивающийся с травматическим опытом, встает перед дилеммой: если помнить, то – как? Если забыть, то – с помощью каких технологий?

Как некое свидетельство того, что история женщины, писавшей «листки гнева», и история женщины, написавшей историю №3.2, – не частные случаи, а скорее проявление системной закономерности, можно привести еще одну историю. В этой истории отчетливо читается намерение ввести человека в проживание боли (в статье «Посттравматический рост и опыт христиан…» показано, почему такое «проживание» не избавляет человека от травматического переживания).

Итак, одна девушка пишет: «Это был примерно 2012 или 2013 год. Я была членом протестантской общины [со временем она перешла в Православие – иером. Прокопий] и активно молилась об исцелении отца, страдающего алкоголизмом на протяжении нескольких десятилетий. Молитвенными нуждами мы делились друг с другом, и через это я узнала, что попадаю в число “созависимых” людей. Тогда мне предложили посещать группу “12 шагов” именно для “созависимых”. Знаю, что эта программа многим помогала, но я не смогла пройти ее до конца. Не скажу, что категорически что-то не принимала в ней, просто на тот момент мне показалось это ненужным и неполезным.

Особенно запомнилось одно из заданий, в котором настоятельно утверждалось: “Почувствуй свою боль!.. и раздели ее”. Я говорила группе, что у меня нет боли, но лидеры настойчиво пытались ее у меня найти. В итоге путем наводок и убеждений эта боль у меня “обрелась”. И, вроде как, я даже поверила в нее, но чувство “навязывания” меня не покидало, поэтому покинуть “12 шагов” пришлось мне самой».

По поводу формирования чувства боли ниже приводится экспертная заметка известного в русскоязычном интернете специалиста из США Дианы Файдыш (клиницист, психолог, научный исследователь в области клинической психологии). Она считает, что метод создания боли с целью последующего лечения не только возможен, но и активно используется – во многих сектах, включая саентологию, где на терапевтических сеансах часто усиливают человеческую боль, а затем предлагают ее «лечение». Похожим образом работают и некоторые психологические методики, например, «Анонимные Алкоголики». Этот подход основывается на старом методе контроля сознания, известном как trauma based mind control – контроль над разумом через травмы, или травматическое кондиционирование. Метод, несмотря на свою как бы конспирологическую составляющую, находит применение в политике и медиа. Фриц Спрингмайер[20] изучал эту тему, особенно программы MK Ultra и Monarch, и делится своими исследованиями о применении этих методов в обществе и индустрии развлечений. В академической среде его работа[21] воспринимается как конспирологическая (в негативном смысле слова), но он описал реально существующую картину. Как бы ни воспринималась академическим сообществом книга Спрингмайера, в 70-х годах состоялись слушания Конгресса США по поводу программы MK Ultra. Во время слушаний были разоблачены стратегии манипулятивного воздействия на сознание, которые были описаны Фрицем Спрингмайером. Среди некоторых целей, которые преследовались проектом, были и такие, как разрушение доверительных отношений с родственниками, создание у человека чувства зависимости[22].

Автору приходилось иметь дело с людьми, которые проходили программы подобного толка, и это было жутко – наблюдать за ними! Психологи, занимающиеся изучением доктрин воздействия на сознание, знают, что если у человека диагностируется multiple personality disorder [диссоциативное расстройство идентичности, при котором возникает ощущение, что в человеке существует несколько личностей – иером. Прокопий], то существует большая вероятность, что он был каким-то образом задействован в подобных программах, либо находился в какой-то секте из тех, которые используют такие методы. Проблема в том, что сейчас эти же методы в облегченном варианте внедряются в социум повсюду.

Пример секты Нексиам

В качестве дополнения к комментарию о методе формирования у человека боли для последующего его включения в психологический процесс можно рассказать о секте Нексиам[23]. История этой секты рассказывается в документальном сериале «Клятва» (США, 2020–2022), состоящем из двух сезонов. Здесь не утверждается, что в АА дела обстоят так же, как обстояли дела в Нексиам. Автор ставит перед собой задачу сложить все факторы, связанные с темой искусственного формирования боли, вместе.

Учебная программа группы Нексиам была закрыта правительством США в 2021 году. Как сказано в заключении фильма, некоторые, знакомясь с этой историей, говорят: «Со мной такого не может быть». Но они не понимают, что эта история не отличается от того, что происходит вокруг нас ежедневно. То есть эти слова можно понять в том ключе, что история Нексиама просто получила огласку, вышла на поверхность, в то время как иные проекты подобного плана продолжают свою деятельность.

Участников секты убеждали в том, что нормальные человеческие реакции – это неправильно, что через эти реакции мир управляет ими. То есть людям внушалось, что они зависимы от мира и что нужно сломать эту зависимость. И под видом необходимости сломать зависимость от мира, ломали самого человека.

Материалы сериала составлены из видеофиксации судебных слушаний, включают интервью членов секты – как отрекшихся от нее, так и ее защищающих, а также изобилуют архивными съемками самой секты. Были представлены как съемки, сделанные во время мероприятий, проводимых данным сообществом, так и съемки, центральной фигурой которых был сам ее основатель Кит Ранье. Он считал, что люди получат пользу от созерцания его личности, поэтому его действия снимались постоянно, даже когда они были связаны с бытовыми операциями (например, когда он открывал упаковку продуктов). В фильме приводится мысль, что Кит «просил снимать его, мол, доступ к его жизни – это многое»

Секта позиционировала себя как среда для взращивания «успешных» людей. На базе сообщества было создано большое количество тренингов разной направленности. На первых этапах сообщество воспринималось как место встречи для улыбающихся людей, двигающихся к успеху и «духовному совершенству». Один молодой человек плакал при мысли, что этого сообщества более нет (по крайней мере, молодому человеку так казалось; но опыт других подобных организаций показывает, что их жизнь в теневом пространстве при смене имен участников и названий программы может продолжаться и после ареста лидера). Молодого человека впечатляли съемки большого количества улыбающихся людей, создающих впечатление единства, развивающегося в любви.

Далее в кавычках приводятся высказывания членов сообщества. Примечательно, что в этих высказываниях читаются параллели с тем, что говорят люди, прошедшие курсы и тренинги, которые не определяются обществом как секты.

«Я чувствовал, что я в мире с собой, что я люблю себя. Помню, как понял: “Боже, так вот она, любовь к себе”. Это чувство – то, о чем мечтает каждый человек на земле. Оно бесценно».

Первыми словами, звучащими в сериале, были слова, ассоциировавшиеся с такими понятиями, как любовь и восторг. Но дальнейшее погружение в историю секты знакомит зрителся с дикими историями: некоторым женщинам, особо преданным лидеру, на теле выжигали клеймо в виде его инициалов. Со многими женщинами он вступал в сексуальные отношения. Женщины, вступившие в группу, испытывали счастье от своей преданности делу и хотели как-то «увековечить это чувство», они служили «миссии», строили сообщество.

Помощницей и правой рукой лидера секты была Ненси Зальцман, занимавшая одну из топовых позиций в мировом рейтинге специалистов по НЛП[24]. Знание психологии не защитило ее от манипуляций со стороны лидера, он подобрал к ней ключик.

В качестве квинтэссенции сериала можно указать две серии второго сезона – пятую и шестую. В шестой серии показаны кадры того, как Ненси консультируется с одной женщиной по поводу своей ситуации (в то время шли судебные слушания, в результате которых она получила почти 3 года тюрьмы). Во время консультации Ненси заявила, что «в курсе [учебном курсе, созданном Нексиам, – иером. Прокопий] не было ничего такого». И в качестве комментария на свое заявление услышала такие слова: «Ты должна осознать, что психологические манипуляции – губительны. Он [лидер] использовал тебя в том, в чем ты была хороша. Он мог тебя контролировать. Сама программа, обучение были созданы с целью контроля. Цель – сломать человека, а потом дать ответ, как прийти в норму. Это было заложено в обучении, которое вы создали, и я думаю, он понимал это».

О сломе с целью дальнейшего втягивания в программу рассказывал еще один участник событий. Он говорил, что лидер «дестабилизировал психику [последователей], чтобы спасти [их] от нарастающего психоза, смотря как [им] становится все хуже и хуже».

Ненси, отвечая на комментарий, призналась, что что-то в ней сопротивляется этим словам. «Может, это не так, – говорила она. – Но если так, то это разобьет мне сердце». Она надеялась, что дела обстояли «не так». Ведь если то, что она создавала под руководством лидера группы, то, что она так любила, причиняло вред… то она не знает, как ей дальше жить.

Рассказывая о своем втягивании в движение секты и развитии покорности лидеру, она говорила, что чувствовала себя потерянной, она не знала, что – хорошо, а что – плохо. Лидер говорил ей, что умрет, если она не сделает «этого». Он говорил ей, что она не знает, как он себя чувствует. А она слушала его и слушала. «Может, поэтому я оказалась там. Я принимала участие, пыталась услужить ему, пыталась оправдать все его поступки. Он поставил нас в это положение, и мы не знали, что нам делать, мы не могли справиться».

То есть можно предположить, что одним из основных факторов для внедрения лидера в сознание Ненси было отсутствие у нее картины мира, на основе которой она могла бы отличать добро от зла. Вообще на протяжении сериала не раз звучали слова, общий смысл которых был в том, что участники группы смотрели на мир глазами лидера: «Большинство моих представлений о людях в этой организации были основаны на словах Кита».

[Здесь можно привести аналогию – пример из полнометражного мультфильма «Коралина в Стране Кошмаров» (США, 2008). Девочка, не всегда довольная родителями, попадает в Зазеркалье, где ее ждут Другая Мама и Другой Папа, услужливые, улыбчивые, с пуговками вместо глаз. Девочку в этом мире обихаживают, развлекают, ей предлагают там остаться после того, как будет улажено одно «крохотульное» дельце. Злая колдунья, которая скрывалась за образом Другой Мамы, предложила девочке согласиться, чтобы ей вместо глаз были пришиты пуговицы. В мультфильме, по свидетельству одной девушки, побывавшей в «продвинутой» в плане технологий воздействия на сознание секте, была хорошо передана атмосфера секты.

В мультфильме девочка любуется прекрасным садом, созданным специально для нее. Растения высажены таким образом, чтобы при обзоре сверху копировать черты ее лица. В секте тебе кажется, что перед тобой открывается новый прекрасный мир, полный возможностей, а на деле – все выстроено вокруг тебя как западня. Метафору пуговиц можно понять так, что отныне человек с пуговицами вместо глаз будет смотреть на мир глазами лидера.]

Учение секты Нексиам предлагало убрать фильтры из глаз. Но проблема была в том, что под фильтрами подразумевались и те знания, которые могли бы помочь человеку не стать жертвой манипуляции. «По сути ведь что такое ложь? Вы сами надеваете оковы. Ставите фильтры перед глазами. И прячетесь от всего за этими фильтрами из лжи». Заявляя, что лишь помогают избавиться от фильтров, кураторы секты, как можно предположить, ломали в людях способность критически оценивать происходящее.

Одна участница сообщества высказала свое мнение о стратегии взлома сознания Ненси. Лидер «поставил Ненси на сцену и дал ей то, чего она желала: чувство принадлежности, чувство уважения. И дал ей то, чем она могла заниматься. Она погрузилась, сбилась с пути».

Некоторые девушки даже после того, как многие дикие факты были вскрыты во время судебных слушаний, продолжали поддерживать лидера. Так, одна девушка считала, что лидер и Нексиам изменили ее в лучшую сторону. Дочь Ненси Зальцман продолжала поддерживать Кита, несмотря на все, сказанное в суде. Ненси же считает, что по какой-то причине ее дочь не видит, что секта приносит ей вред, что в разуме тех, кто поддерживает Кита, происходит борьба. По какой-то причине они верят, что Кит не сделал ничего плохого. Они говорят: «У меня не было плохого опыта с Китом». Это все равно что сказать: «У меня нет плохого опыта с океаном, поэтому я не могу утонуть. Это – мой опыт». А я [Ненси] на это им отвечаю: «А мой опыт – есть мой опыт».

Стоит привести некоторые мысли, прозвучавшие в сериале, чтобы понять, насколько истории, рассказанные в нем, могут случиться с каждым. В фильме отчетливо показана черта, которая выдает в секте секту. Определения добра и зла задаются лидером группы и учением группы. Притом можно сделать вывод, что общечеловеческая этика могла даже не учитываться, и этот штрих является тревожным признаком. Тревожным признаком является и факт подмены, совершаемый в отношении религиозной картины мира. Лидер Нексиам говорил, что «высшая религия – это вера в человеческий потенциал». Ломал он людей под благовидными предлогами. «Если кто был горд собой, высокомерен, Кит делал все, что считал нужным, чтобы сломать это в них. [Мол], только переломив гордыню, можно найти себя. [Мол], люди считают, что гордость придает им величие. Но гордость прикрывает неспособность быть любимыми». Под видом борьбы с гордостью, мешающей любви, лидер ломал иммунитет человека к манипуляциям. «И когда он ломал чью-то гордость, то впоследствии мог лепить из этого человека все, что только пожелал бы».

Можно предположить, что, по аналогии с приведенными выше примерами насчет формирования в человеке чувства боли, лидер Нексиама подводил человека к чувству неполноценности. «Ты чувствуешь себя говном. И будто бы только он [лидер] может тебе помочь». Он ломал иммунитет человека к манипуляциям, интуицию. [Здесь подразумевается, как можно понять, чутье человека на ситуацию, а не то качество, которое возникает после эзотерических практик. Качество психики, возникающее во втором случае, характеризуется открытостью человека для воздействий инфернального мира, оно несет крайнюю опасность для человека. См. на эту тему ответ автора «Интуиция. Голос внутри говорит, что будет, и – сбывается».] Кураторы «убеждают тебя, что эта интуиция – всего лишь чувство, некое чутье, которое нужно преодолеть». Одна девушка рассказывает, что обычно она просто подчинялась, но тогда интуиция кричала внутри нее: «Беги оттуда».

Чтобы иммунитет человека к манипулятивным воздействиям был сломлен, нивелировались естественные реакции. «Если у тебя срабатывает нормальная эмоциональная реакция, они говорят, что мир управляет тобой и что этот контроль нужно сбросить и проработать». Декларировалась, что людей в группе хотят наделить способностью «с помощью воли управлять телом, нервной системой, инстинктами».

Примечательно, что одним из девизов сообщества были слова о том, что человек – не жертва. «А, думаю, у тебя есть блоки, которые ты еще не сняла. Некое подспудное желание быть жертвой». Так, одна женщина говорила, что она – не жертва, ей было нелегко, но она чувствовала «силу в себе и заботу о себе».

Особое место в учении секты составляла борьба со страхом. На деле, как можно предположить, под видом борьбы со страхом отключалось то, что, по идее, должно было сигнализировать человеку об опасности. Людям внушалось, что «инстинкт “бороться или бежать” провоцирует то, что зовется страхом». Также внушалось, что «когда мы боимся, когда мы принимаем решения из страха, мы под контролем. Это худший вид существования». И еще: «Когда мы принимаем решения из страха, наш разум нами не управляет», разум, мол, контролируется тогда телом и внешним миром. Одной женщине внушалось, что она станет сильнее, если отключит страх, она, мол, «должна понять, чего боится и как ей побороть этот страх».

Но кому-то все же стало становиться понятным, что в некоторых случаях страх может сигнализировать о реальной опасности. Так, когда одному человеку говорилось, что «нельзя давать страху влиять на твои решения», человек отвечал, что «страх – это не слабость». Страх помогает уйти с дороги, если по ней едет автобус.

И в итоге, одна из женщин приходила к выводу, что или она будет страдать, или она «должна поднажать». Декларировалось, что «с помощью этих практик» человек преодолеет страх, сбросит оковы и заменит их радостью. Еще одному человеку говорилось, что сомнения мешают добиваться ему успеха. Можно предположить, что в данном случае сомнениями могли называться мысли человека, который увидел в группе что-то неприемлемое для себя. То есть он мог думать, что во время тренингов он борется с сомнениями, а на деле он по указке куратора ломал собственную способность к критическому анализу происходящего.

Мысли, которые могли бы предостеречь женщин от манипуляций, объявлялись негативом, внушенным обществом. «Ты сама пишешь книгу своей судьбы. …Преодолеть внушенные обществом мысли? Нужно немало времени, чтобы преодолеть мысли и идеи, которые нам внушили. Это проблема, созданная обществом». Не похоже ли на высказывания, звучащие в рамках концепции созависимости?

Женщинам внушалось, что их учат становиться сильнее, «без влияния мира, которым правят мужчины», что созданная в рамках секты Нексиам группа DOS (жестокая монолитная группа внутри секты Нексиам – Dominus Obsequious Sororium, что можно перевести как «хозяин над рабынями») была создана якобы для защиты прав женщин. Но в реальности группа строилась «на принуждении и запугивании, а не на свободном выборе». Насилие над женщинами описывалось в терминах учения секты таким образом, что начинало казаться нормой. Под личиной программы развития таились темные тайны и много лжи.

Одна женщина «была твердо уверена в том, что сделала правильный выбор». «Женщины верили, что это – прекрасная, благородная попытка раскрыть женскую силу», женские способности, попытка стать теми, кем они мечтали быть. Осознавая диссонанс с последующими дикими событиями, одна участница движения сожалеет, что внушала другим женщинам учение сообщества. Кого-то «тянуло делиться всем этим».

Женщины были подготовлены в плане своих ментальных воззрений особым образом. В силу ли этой подготовки или в силу иных причин, многие из них не видели проблемы «в нескольких одновременных сексуальных связях по согласию. Тех женщин эта концепция не смущала, и они верили, что это помогает им развивать душу».

В контексте фильма звучит удивление: «Как можно было настолько исказить нормы морали?». Лидер заявлял, что, пока члены сообщества не придумают «четкие определения добра и зла, с которыми согласятся все люди», они снова и снова будут мешать прогрессу друг друга. Он внушал членам сообщества, что их миссия состоит в том, чтобы придумать определения добра и зла, с которыми согласятся все люди.

[Эти слова означают, что те, кто согласился придумать новые определения добра и зла, отказывались от тех определений, которые были даны христианством. И многочисленные примеры показывают, как отсутствие опоры на этику вело к тому, что люди пропускали мимо своего внимания точку входа в группу. Когда им говорили сделать что-то против этических принципов, они соглашались. И тогда, как можно предположить, что-то ломалось в них. И они, уже будучи отравленными, оказывались неспособными фиксировать манипулятивные выпады в свой адрес. И, соответственно, уже не могли сопротивляться этим выпадам.

Может, нижеследующая мысль и не имеет отношения к концепции созависимости, но далее в приведенных историях будет рассказано, что некоторые рекомендации, данные в рамках концепции, вызывали у кого-то протест. И если человек, игнорируя факт того, что его душа и совесть содрогнулись, «идет дальше», он теряет здоровую чувствительность.]

Когда лидер захотел вступить в связь с одной несовершеннолетней девушкой, он убедил членов ее семьи отказать ей в помощи на том основании, что ей нужно преодолеть свою гордость [убедил их отсепарироваться от нее?].

В группе женщинам внушался отказ от эмоций, их убеждали, что с ними что-то не в порядке. «Если ты злишься и ревнуешь, то, может, лучше отказаться от этих эмоций?» [Негативные переживания следует исцелять противоположными добродетелями, но сама блокировка эмоций ведет к регрессии, как о том рассказывалось в части 3.1, в главе «Ошибочные стратегии выживания».]

«Меня убеждали в том, что я не в себе». «Кит и его ближний круг стали тайком говорить всем, что я так подавлена, потому что в моей душе произошел этический слом. Они правда говорили всем, что я схожу с ума».

Диана Файдыш – о посещении групп для созависимых

В отношении навязывания человеку убеждения в том, что он болен, и даже более – в отношении мероприятий, призванных сформировать в человеке болезненное чувство, от которого его дальше будут «лечить», можно привести размышления упомянутой выше Дианы Файдыш. Вот что она пишет (специально для данного текста) о посещении групп для созависимых.

«В качестве исследователя и клинициста в области клинической психологии на Западе, я сталкиваюсь с работой над проблемами зависимостей и методиками их лечения ежедневно. Среди различных подходов, программа “Двенадцать шагов”, ориентированная на борьбу с разнообразными формами зависимостей и созависимостей, занимает особое место в западной системе реабилитации. Во многих штатах США терапевты, согласно действующим нормам, обязаны предложить своим пациентам данную программу как одно из основных направлений лечения. Что примечательно, значительная часть специалистов в этой области сами являются выпускниками программы, преодолевшими собственные зависимости и стремящимися помогать другим.

Опираясь на свой клинический опыт, я могу сказать, что некоторые люди находят в этой программе помощь в борьбе со своими зависимостями, хотя речь идет скорее о длительном воздержании, а не об излечении. Ключевым моментом программы является признание участниками того, что зависимость – это пожизненное состояние, с которым они должны научиться сосуществовать, никогда не переставая считать себя зависимыми. Тем не менее, этот подход вызывает определенные вопросы, особенно на фоне случаев полного излечения зависимости с помощью альтернативных методик.

В связи с этим моя позиция по отношению к Программе “Двенадцать шагов” была изначально скептической, несмотря на все уверения системы о ее панацееобразных свойствах. Мой скептицизм основывался не только на клиническом опыте, но и на личном изучении программы.

В рамках подготовки специалистов в сфере психотерапии и клинической психологии в США существует требование, согласно которому будущие или действующие специалисты, повышающие квалификацию, должны на личном опыте пройти через несколько сеансов программы “Двенадцать шагов”. Мои собственные наблюдения и участие в таких группах позволили мне сформировать критическое мнение по отношению к этой программе, особенно в контексте Православной веры.

Одним из ключевых аспектов, которому следует уделить внимание при анализе программы “Анонимные Алкоголики” (АА), является ее разнообразие. Действительно, программа представляет собой мозаику групп, каждая из которых адаптирована к специфическому предпочтению участников. Это могут быть различия в типах зависимости, экономическом статусе участников или образе жизни. Несмотря на наличие общего постулата, характерного для всего движения АА, каждая группа разрабатывает собственные правила и создает свою атмосферу.

В ходе нашей исследовательской миссии мы, группа психологов, посетили несколько собраний программы “АА” в разнообразных районах Лос-Анджелеса. Наша цель заключалась в том, чтобы глубже понять внутреннюю структуру и механизмы взаимодействия в этих группах. Мы стали свидетелями двух контрастных подходов: от масштабных собраний, напоминающих протестантские мега-церкви, до интимных, небольших групп. Несмотря на внешние различия, в обеих группах присутствовали элементы, характерные для динамики сект и культов, особенно в аспектах функционирования и вовлечения участников.

Основной механизм, который привлек наше внимание, – это интенсивное погружение в состояние горя и беспомощности с момента вхождения в группу, сопровождающееся “атакой любви” (love bombing). Этот прием широко используется в различных группах для привлечения и удержания людей, находящихся в трудном эмоциональном состоянии. Что вызывает опасения, так это то, что вместо работы над проблемой, участники погружаются в свое горе еще глубже, постепенно теряя контроль и передавая его лидерам группы или своим спонсорам.

В процессе наблюдения за группами зависимых и созависимых мы, психологи, представлявшие себя обычными участниками, столкнулись с различным уровнем вовлеченности. В больших группах была возможность оставаться ненавязчивыми наблюдателями, в то время как в [небольших] группах созависимых такой анонимности достичь было сложнее. Особенно поразительно было то, как активно в этих группах пытались вовлечь новых участников, задавая интенсивные и личные вопросы, нацеленные на максимальное погружение в эмоциональное состояние.

Как терапевт, я заметила, что такие методы, основанные на глубоком погружении в эмоции и акценте на переживаниях, могут быть опасными, особенно для людей с травматическим прошлым, так как существует риск ретравматизации. В клинической практике подобные подходы строго регулируются, в то время как в группах АА подобной осторожности не наблюдалось.

Одна из моих коллег, более подготовленная к такому взаимодействию, имела заранее составленную историю, чтобы справиться с возможными вопросами. В процессе ее взаимодействия с группой стало очевидно, как, даже несмотря на фиктивный характер истории, она начала эмоционально погружаться в предложенный сценарий, что еще раз подтвердило мощь группового влияния.

Этот опыт стал для нее шокирующим осознанием того, как легко можно потерять границы под воздействием сильного коллективного эмоционального поля. Среда, которая изначально воспринималась как терапевтическое пространство, внезапно приобрела черты культа, где критическое мышление подавляется общей направленностью на эмоциональное открытие и взаимное одобрение. Коллега описала свои ощущения как “погружение в атмосферу”, где личные границы стираются под влиянием групповой динамики, а сплоченность достигается за счет эмоционального слияния с группой.

Лично я не была готова к такому уровню вовлечения и попыталась дистанцироваться, заявив о своем желании сначала адаптироваться к группе. Однако это вызвало обратную реакцию: меня стали убеждать в том, что моя неготовность делиться историей указывает на более глубокие проблемы, чем я могла предполагать. Все остальное время меня буквально уговаривали, что я очень серьезно больна, не зная мою историю.

Мы, психологи, сошлись во мнении, что процесс “терапии” в группе скорее напоминал ритуал посвящения, в ходе которого каждый новичок должен был пройти через “очищение” путем полного эмоционального разоблачения перед группой. Этот момент оказался критическим для нашего восприятии групп АА: вместо ожидаемой поддержки и взаимопомощи мы ощутили элементы манипуляции и контроля, характерные для культовых общин.

Суть в том, что переживание эмоций часто интерпретировалось как часть духовного опыта и помещалось в контекст духовности. Мы посещали группы, ориентированные на христианские ценности, а также те, которые проявляли открытость ко всем видам духовных практик. Однако оба подхода, несмотря на их различия, в итоге сводились к синкретическим духовным принципам, объединяющим элементы разных верований.

Такие ощущения неудивительны, если знать историю этих групп и мировоззрение их создателей. Один из их создателей открыто заявлял о своем нежелании привязывать программу к какой-либо одной религии, стремясь сделать ее универсальной и приемлемой для людей любых вероисповеданий. Но фактически такие технологии подводят человека собственной религии “АА”.

Двенадцатиступенчатая программа “Анонимных Алкоголиков”, разработанная Биллом Уилсоном, основывается на его собственных переживаниях и философии. Идея первого шага, заключающаяся в признании собственной беспомощности перед алкоголем и потере контроля над жизнью, исходит из опыта Уилсона. Он испытал облегчение, когда его врач убедил его в том, что его алкоголизм является результатом “аллергии”, и он бессилен перед ней.

После завершения лечения Уилсон считал, что проблема решена, и он был избавлен от чувства вины за свои моральные провалы, получив диагноз “болезни”. Однако его уверенность в трезвости была недолгой. Несмотря на осознание, что его пристрастие к алкоголю не является следствием личных недостатков, а обусловлено “аллергией”, Уилсон чувствовал себя безысходным.

В этот тяжелый период Уилсон получил звонок от старого приятеля, Эбби Тэтчера, который, казалось, полностью изменился. Тэтчер рассказал о своем обращении к религии, которая освободила его от желания пить, и о чувстве мира и счастья, неизвестного ему многие годы. Слова Тэтчера вызвали смешанные чувства у Уилсона, но желание избавиться от алкогольной зависимости взяло верх. Спустя несколько дней, достигнув глубокого отчаяния, Уилсон снова обратился в больницу для детоксикации.

Религиозное прозрение Уилсона произошло в больнице. Желая обрести трезвость своего друга, но все еще отвергая идею о высшей силе, Уилсон в момент глубокого отчаяния обратился к Богу. Его молитва была без покаяния, он воспринимал себя скорее как жертву болезни, а не как кающегося грешника. Однако как бы в ответ на его мольбу комната наполнилась непередаваемым светом, охватив Уилсона экстазом. Этот момент стал переломным, и Уилсон осознал существование Бога, что позволило ему навсегда отказаться от алкоголя. Этот опыт заложил основу второго и третьего шагов программы, призывающих к вере в высшую силу, способную восстановить разум, и к решению доверить свою волю и жизнь заботе Бога, по собственному пониманию.

Важно отметить, что, несмотря на религиозный характер переживания Уилсона, конкретная идентификация Бога, в том числе отсылка к Иисусу Христу или идее спасения, не упоминается. Вместо попыток теологически истолковать свой опыт, Уилсон нашел объяснение ему в работе Уильяма Джеймса “Разнообразие религиозного опыта”. Джеймс, философ и психолог, изучал мистические опыты, превосходящие любые религиозные доктрины, и утверждал о существовании “вечного единодушия” между различными религиозными и мистическими традициями. Это объяснение помогло Уилсону осмыслить свой собственный религиозный опыт и интегрировать его в основу программы “Анонимных Алкоголиков”.

Многие предполагают, что основатели “Анонимных Алкоголиков” (АА), Билл Уилсон и Боб Смит, были христианами, однако на практике они исследовали и внедряли в свою программу элементы оккультизма. В частности, Уилсон и Смит практиковали спиритизм и другие оккультные действия.

Примечательно, что в процессе создания “Двенадцати шагов” АА Уилсон получал вдохновение в состоянии медитации, что привело к быстрому формированию основных принципов программы. Этот процесс, а также факт того, что окончательное количество шагов совпало с символическим числом двенадцати апостолов, придало программе определенный религиозный оттенок, хотя сам Уилсон искал духовные истины за пределами конкретной веры.

Уилсон стремился создать программу, которая была бы открыта для людей любых религиозных взглядов, включая тех, кто относил себя к атеистам и агностикам. Эта инклюзивность отразилась в изменении формулировок ключевых шагов программы, где вместо упоминания Бога говорится о “Силе, превосходящей нас”. Такой подход расширил возможности для участия в программе людей с разнообразными духовными взглядами.

“Сила, превосходящая нас” в контексте АА может быть истолкована очень широко, что позволяет участникам программы опираться на любые верования или духовные практики, которые они считают подходящими. Эта открытость программы делает ее доступной для широкого круга людей, но также может вызвать вопросы среди христиан, опасающихся смешения верований или участия в практиках, противоречащих христианской доктрине.

Например, издательство Tyndale House Publishers[25] представляет свою “Библию для восстановления жизненных сил” следующим образом: “Представьте себе, что в вашей группе по 12-шаговой программе находятся Авраам, царь Давид и апостол Павел”. Продолжение объявления звучит так: “Как и вы, они обрели исцеление, доверившись силе, превосходящей их самих”. Кроме психологически окрашенных “портретов” Авраама, Давида и Павла, соответствующих 12-шаговой концепции, эта адаптированная версия Библии содержит “увлекательные комментарии к 12-ти шагам на почти каждой странице”, “ключевые темы восстановления в начале каждой книги”, “размышления, основанные на 12-ти шагах, молитвы о спокойствии и многое другое”. В рекламе утверждается, что “каждая помощь в изучении была разработана библейским ученым, который лично прошел через 12 шагов”.

Когда христиане пытаются совместить мирские и – более того – оккультные методы с христианскими учениями, они рискуют получить совершенно другие учение и подход к духовному врачеванию. В свете этих обстоятельств христианам, рассматривающим возможность участия в программе АА, следует подходить к этому с разумной осторожностью и критическим осмыслением».

Диана Файдыш

«Штурмуя небеса». О ложном духовном опыте.

Дополняя размышления Дианы насчет того, что все может быть непросто, когда человек отдается абстрактному опыту эйфории, здесь приводится выдержка из книги «Штурмуя небеса»[26]. Здесь ни в коем случае не утверждается, что опыт Уилсона сходен с тем опытом, о котором речь пойдет ниже. Пример приводится с целью показать, что вопрос о духовном озарении иногда – весьма проблематичен.

Приводимый ниже пример является призывом к осторожности. Православные духовные авторы предупреждают нас о том, как легко запутаться в метаморфозах внутренних состояний. К слову, можно указать на книгу иеромонаха Иоакима (Сабельникова) «Великая стража» – о монастыре во имя святого великомученика Пантелеимона, что на Святой Горе Афон. В главах «Собственноручные келейные записки» и «Рассказы о духовной жизни» рассудительный духовник схиигумен Иероним (Соломенцев) приводит истории на тему духовного повреждения. Упоминаемые им аскеты думали, что находятся в общении с Богом, а на деле они находились в состоянии обмана.

Данные истории не означают, что связь с Богом невозможна. Связь с Богом – реальна, но также существует и духовный мир со знаком «минус». И при отсутствии критериев, на основании которых человек мог бы оценить случившийся с ним духовный опыт, возникает риск того, что человек запутается и станет открыт для искушения. Прочие источники на тему того, как искушение опутывает искренне уверенного в своем общении с Богом человека, упоминаются в статье «КНИГИ: как, что, по какой теме почитать с целью формирования христианской картины мира», в главе «Тема видений и измененных состояния сознания».

Итак, в книге «Штурмуя небеса», рассказывающей о рождении и развитии психоделического движения в США (речь идет примерно о том же периоде, в который и появилось движение АА), помимо прочего, приводятся истории об одном из основателей психоделического направления – поэте Аллене Гинзберге[27]. Он заявлял, что, по его мнению, увидел Бога во время… занятия мастурбацией. Вот как это было: «Однажды психоаналитик спросил его, чем же он на самом деле хотел бы заниматься в жизни. “Доктор, – ответил Аллен, – я не думаю, что вам это покажется нормальным и понятным, но я бы с радостью вообще больше никогда не работал, бросил бы все и больше никогда не занимался тем, чем занимаюсь сейчас. Я бы ничего не делал, просто предавался бы стихосложению. В свободное время гулял бы, ходил в музеи и заглядывал к друзьям. Жил бы с кем-нибудь, может быть, даже с мужчиной, и изучал бы таким образом человеческие отношения. И развивал бы свое восприятие, развивал в себе способности к видениям. Мне хотелось бы просто заниматься литературой и жить в городе жизнью отшельника”.

“А почему бы вам так и не сделать?” – спросил психоаналитик. И в конце разговора, как добросовестный специалист [! – иером. Прокопий], он, подытоживая, посоветовал ему: “Теперь идите и занимайтесь, чем хотите, любыми безумствами, если для счастья вам необходимо именно это”. Для Гинзберга же это оказалось просто божественным откровением [! – иером. Прокопий]. Он бросил маркетинг, нашел любовника, Питера Орловски[28], и начал серьезно заниматься “видениями”.

Видения у Гинзберга начались в 1948 году, когда он еще жил в крошечной комнатушке в Гарлеме. Он писал стихи, читал Уильяма Блейка и чувствовал себя очень грустно и одиноко, потому что совсем недавно получил письмо от Кэссиди. И вот однажды, когда он лежал и мастурбировал, чувствуя себя при этом очень жалким и несчастным, комната вдруг наполнилась звучным голосом – голосом Блейка, который читал стихотворение, прочтенное только что самим Гинсбергом: “Ах, подсолнечник”:

Ах, Подсолнух, прикованный взглядом

К Светилу на все времена!

Как манит блистающим Садом

Блаженная присно страна!

Вдобавок ко всему Гинзберга внезапно накрыло ощущением понимания – не просто пониманием настоящего значения стихотворения, а осознанием жизни вообще. Выглянув в окно, он словно заглянул в глубины вселенной:

“Внезапно я понял, что это… был именно тот момент, ради которого я появился на свет. Это было посвящение. Или видение. Или осознание того, что я – наедине с собой и наедине с Творцом. И я словно был сыном Творца – я понял, как он любит меня”.

Гинзберг ощутил именно то, что канадский психолог Ричард Бек, путешествовавший в свое время по Северной Америке, коллекционируя свидетельства о подобных прозрениях, называл космическим сознанием.

Под впечатлением от своего видения Гинзберг перебрался на пожарную лестницу и легонько постучал в приоткрытое окно следующей квартиры, где жили две девушки. “Я видел Бога!” – крикнул он. Окно мгновенно захлопнулось, и Гинсберг остался стоять с бешено колотящимся сердцем на пожарной лестнице, под сенью древних небес»[29].

Действительно ли этот опыт был от Бога?

В комментарии к истории №6 приводятся ссылки на беседы, в том числе, о практиках, в рамках которых люди начинали считать эротическое возбуждение веянием благодати. В беседах также рассматривалось учение духовных авторов православия о прелести – ложном духовном состоянии. Охваченный прелестью человек общается в лучшем случае со своими неочищенными эмоциями, принимая их за откровение свыше. При развитии тяжелого варианта человек имеет контакт с падшими духами, наличие которых психиатры пытаются отрицать, но без учения о которых невозможно понять и объяснить то, что происходит в рамках практик, реализуемых адептами экстатических культов.

О спорности попыток отрицания бытия падших духов см. цикл бесед «С чего начать христианскую жизнь», пункт 11. «Верят в Бога, но отвергают бытие падших духов. Существуют ли они и как человек может защититься?». О том, каким образом вследствие погружения в видения человек запутывается и вводится в состояние ложной духовности см. взгляды православных авторов, тексты которых перечислены в статье «КНИГИ: Как, что, по какой теме почитать с целью формирования христианской картины мира». См. раздел «Тема видений и измененных состояний сознания».

Тема опытов наподобие описанного выше рассматривается также в цикле лекций

История №3.2. Поставить границы и повышать самооценку – и начинается внутренний раздрай.

Моя связь с АА началась после того, как я вышла замуж за страдающего пьянством человека.

Чтобы спасти себя и мужа, я пошла на группы созависимых. Скажу честно, что до сих пор общаюсь с некоторыми девочками оттуда. Они могут выслушать, они много страдали, и души у них чуткие. Но еще в самом начале у меня возникло ощущение, что я попала в какую-то параллельную реальность. Что-то выталкивало меня из этого мира, показавшегося мне вначале чрезвычайно привлекательным.

Помимо занятий в группе по 12-ти шагам, нас снабжали литературой типа ежедневников, по которым каждый день надо было обсуждать прочитанное с кем-нибудь из группы. В основном это были разговоры с Богом. Обычно у Него что-то просилось на каждый день. Запомнилась просьба сделать меня сексуальной. Еще подумала тогда, что странно это. Потом все время говорилось о повышении самооценки, о том, что надо полюбить себя. Вот этому-то учиться мне не надо было – знала, что я эгоистка.

Мне надо было, чтобы научили любить мужа. Я понимала, что иначе погибну, потому что выдержать без гнева все, что он делал в пьяном состоянии, было невозможно. А меня учили ставить границы, что показалось мне больше похоже на дрессировку. Вскоре все закончилось курсами по методу Мюррей. Абсолютно нелогичными, после которых мне стало так плохо, что началось душевное расстройство, которое закончилось только после посещения Соловков, генеральной исповеди, прохождения Чина отречения[30].

Я не стала испытывать судьбу и дальше ходить к АА. Поняла, что ничего не понимаю, и распутать сама не в силах; что это все небезопасно – слишком тяжелое душевное состояние испытала.

Мы создали свою православную группу трезвения при храме, и пошли своим путем. Анонимные алкоголики к нам приходили и приходят, но всегда несут с собой чувство превосходства, внутреннюю гордость, что смогли преодолеть недуг, и верность программе. Она – их бог. Их методы, мол, – единственно верны. Они приходят учить нас, как выздоравливать, но четкой системы у них нет. Жизнь по заданным правилам, непоколебимая убежденность, что надо делать только так.

Конечно, все люди разные. Но когда любящим, заботливым женам говорят: «Твой муж будет пить до тех пор, пока ты не освободишься от созависимости. Слишком хорошо он у тебя устроился», – то бедная женщина остается с разбитым сердцем и как мешком по голове ударенная. А что делать-то надо? А поставить границы и повышать самооценку – и начинается внутренний раздрай. Образуется щель, сквозь которую устремляются лавины бесов, которых, кстати, АА не признают. Про них им почему-то никто не рассказывает.

О понятии самооценки.

Комментарий к истории №3.2 иером. Прокопия (Пащенко).

О том, что может «хлынуть через щель», рассказывается в иной истории, приведенной в части 4.3 текста «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты». В части 4.3 рассматривается вопрос о преодолении последствий, сформировавшихся у человека в результате, например, тяжелого к нему обращения в детстве. То есть рассматривается вопрос о выходе из колеи негативного опыта. Отдельное название части 4.3 – «Посттравматический рост. Примеры преодоления моделей поведения, сформированных под воздействием травматического опыта. Трудное детство и прощение родителей».

Помимо прочего, в части 4.3 приводится история 3 – «Сейчас я иду по новой, верной тропе решения своих бед». В частности, в истории рассказывается следующее: «Я пыталась справиться со своими приступами злости, обиды, зависти с помощью психологов. Года два я активно изучала эту область. Все специалисты как один твердили, что я должна полюбить себя, что я должна быть уверена в себе, должна принять себя полностью со всеми недостатками, ведь я просто живой человек, имеющий право на любые эмоции, и нельзя себя за них корить.

Предлагалось перестать общаться с теми, кто причиняет тебе неприятные чувства. Ведь надо знать себе цену и не позволять другим причинять тебе боль, относиться к тебе неуважительно. Смысл один: ты – центр вселенной, думай только о своих чувствах.

Я проходила тренинг, где надо было представить себя маленькой, пожалеть себя, похвалить, уверить, что эта малышка – самая лучшая в мире, самая красивая, и на самом деле родители ее очень любят, просто по-своему.

И вот что из этого выходит. Ты постепенно отворачиваешься от всех друзей, которые по случайности тебя обидели (даже не подозревая об этом), ведь негоже терпеть такое неуважение к своей персоне. И ты остаешься одна. Потом начинают портиться отношения с мужем, который недоумевает, как его жена из друга превратилась в барышню с короной на голове, которая все время требует должного отношения к ней. И вот, вроде, самооценку ты себе подняла, но осталась одна.

Попав в тупик, чуть не потеряв семью, я вовремя нашла источник этих разрушительных событий. Выкинула все лекции с курсов психологии, отписалась от блогов и постаралась забыть, как страшный сон, все, о чем я там узнала».

О том, какие проблемные пласты скрываются за термином «самооценка», а также о прочем, что соседствует в дискурсе с этим понятием:

– Эфиры:

«Как отличить истинное смирение от низкой самооценки?»;
«Самооценка. Картина мира»;
«Имея веру – не боишься. В чем причины неуверенности в себе?»

– Ответы:

«Психология. Женщине о концепциях созависимости, самооценке и внутреннем ребенке (часть 1)»;
«Психология. Женщине о концепции созависимости. Ч. 2».

Другая часть истории женщины, рассказывавшей о посещении ею группы для созависимых, приводится в тексте «Преодоление зависимого поведения (часть 2). Родственникам, близким». Этот текст входит в книгу автора «Преодоление зависимого поведения (зависимым и их близким)». Ниже приводится эпизод из истории женщины, в котором раскрывается суть ее проблемных точек, связанных с посещением групп созависимости.

На вопрос женщины, о чем можно говорить на группе трезвения, которая была организована как альтернатива группе для созависимых, деятельной участницей которой женщина стала, был дан ответ в беседах цикла «Программа АА / АН: Какие к ней возникают вопросы»:

4.3 Программа АА/АН и вопросы к ней: Полнота жизни, а не только борьба. О чем говорить на встречах?
5.1. Зависимость – это болезнь? Биология. Альтернатива. Уход от дискуссии.

История №3.3. Созависимость и прощение.

Выйдя замуж за человека, страдающего алкоголизмом, я автоматически приобрела статус «созависимой». Обращалась к психологам, ездила по монастырям, ходила на группы, организовывала свои, чтобы понять, как избавиться от созависимости и помочь мужу.

В результате 12-летнего «хождения по мукам» пришла к выводу, что созависимость складывается из двух составляющих: своеволия и слабоумия. Сразу оговорюсь, что слабоумия – не клинического. Речь идет о всеобщей ложности падшего ума, не приобщенного к Божественному Откровению. «Всяк человек ложь» (Пс 115. 2). «Может ли один слепой вести за собой другого слепого? Не упадут ли оба в яму?» (Лк 6. 39).

Однако созависимый (имеется в виду автор статьи, т.е. я) считает, что он не только не слеп, но лучше всех видит ту дорогу, на которую надо вытащить из греховного болота зависимого. При этом современная трактовка алкоголизма как болезни, да еще передающейся по наследству, окончательно сбивает созависимого с толку. С одной стороны, он должен всячески ухаживать за больным, обеспечивая ему детоксы, морсы и уху из нежирной рыбы, с другой стороны, смущает, что такое лечение не только не помогает, но ведет к тому, что больной все больше «оскотинивается». Тогда созависимому поясняют: алкоголизм – особенная болезнь. Главное – заранее предупредить больного, что за все последствия отвечать будет он, и отойти в сторону – пусть себе болеет. Гадит в квартире, водит маргинальных личностей, взрывает газ, совершает другие немыслимые для нормального человека поступки. Самое лучшее для созависимого в это время – сепарироваться и заниматься своим саморазвитием и анализом чувств где-то вдалеке от леденящих душу ужасов, если, конечно, у него есть «запасной аэродром». А оставленного имущества и соседей совершенно не жаль ради чистоты эксперимента. В конечном итоге, либо пьянка закончится, либо «закончится» больной.

Потом, когда после выхода из запоя, зависимому будет плохо и больно как физически, так и морально, созависимый смело может браться за дело – предлагать лечение, но деликатно, ведь проблема сложная – био-социо-психо-духовная. Пусть с обоими позанимаются опытные психотерапевты. Как минимум, зависимому надо посетить группы АА. Они помогут обрести новый взгляд на жизнь, но только, предупреждаю, на основе протестантизма, ими самими не осознаваемого и старательно завуалированного. Если зависимый согласится, то его и созависимого будут зомбировать работой с чувствами – продуктами того же больного рассудка. В качестве основы душевного здоровья станут предлагать: успех в обществе, богатство, сексуальность и другие культы лукавого мира. Любовь, Бог – все это лишь инструменты для достижения поставленных целей.

А также.

Чувство гнева – надо прокричать.

Чувство обиды – всех признать больными, а чего уж потом на них обижаться – больные на голову – да и только.

[Комментарий иеорм. Прокопия. Здесь стоит отметь, что православными духовными авторами не всякое затухание раздражительности признается правильным и желанным. При фиксации на гордости человек не выказывает чувства обиды. И духовные авторы поясняют, что при развитии гордости все прочие страсти могут отступить от человека, так как одной гордости уже достаточно для душевной гибели. В сноске приводится цитата из поучения преподобного аввы Дорофея, в котором рассматривается тема преодоления раздражительности. В поучении упоминается один человек, который не гневался на других, так как считал их лающими псами[31].]

Конфликтная ситуация – собрать коллектив и попробовать проиграть «чужие» роли.

И т.д. и т.п.

И люди верят, и я прислушивалась, потому что слова «Это действует. Я не пью. Мой муж не пьет. Делай, как я» кажутся убедительными и очень заманчивыми.

Я попыталась, но не смогла это принять. Тренинг по методу Мюррей закончился для меня тяжелым душевным расстройством, от которого я смогла освободиться только после поездки на Соловки, где мне объяснили ложность преподаваемых на курсах психологизмов и где я прошла генеральную исповедь и Чин отречения.

Поиски истины привели меня на лекции о. Прокопия (Пащенко) о проблемах личности, а также открыли мне литературу, благодаря чему, промыслом Божиим, стали приходить ответы на волнующие меня вопросы. После этого наступили пока небольшие, но положительные изменения в моем сознании и семейной жизни.

Попробую пояснить свой «выстраданный» взгляд на созависимость. Первая и главная ошибка созависимого – это желание исправить другого человека по своему усмотрению. В православии это называется своеволием. Грех Адама. Мне хотелось, да и сейчас хочется исполнения своей воли против желания зависимого. А о воле Божией раньше я вообще не думала, полагая, что иначе и быть не может, как по-моему.

Уверена, что мои дурные намерения его исправить мой муж чувствовал и чувствует нутром еще до того, как я к нему подхожу. Думаю, что он ощущал и ощущает недобрые, черные мысли относительно его поведения и его самого, которые постоянно вращались в моей голове. Да и сейчас приходят (что скрывать?), усиливаясь от запоя к запою и заполняя все пространство моего сознания. Однако я делала вид, что все прекрасно, что я не гневаюсь и не раздражаюсь, что я все простила (хотя никто и не просил прощения). И была уверена, что я единственная, кто знает, что ему надо делать, чтобы перестать пить.

И вот, вместо того, чтобы дать ему возможность подумать на трезвую голову о своей жизни и проблемах, вызываемых употреблением спиртного, я наваливалась на него со всеми своеми накопившимися болью, разочарованиями, обидами. А также требованиями делать все по моему хотению, как будто он неразумное дитя трех лет от роду.

Естественно, муж предпочитал не делиться со мной мыслями о своих проблемах и желаниях, прекрасно понимая, что ничем хорошим для него это не закончится, что на его святую свободу покушаются. И происходило одно и тоже. Он замыкался, и не просто замыкался – у него появлялся объект для сопротивления. По третьему закону Ньютона, я получала реакцию, равную по величине моим усилиям, но направленную в противоположную сторону – на меня. Это скрытое противоборство превращалось иногда в открытое и заканчивалось рано или поздно очередным запоем.

В книге Виктора Цыганкова «Как помочь пьющему человеку» изложена доступным языком очень простая мысль. Надо перестать стремиться изменить другого человека, надо меняться самому.

Выход из сложившейся ситуации в том, чтобы понять, а для чего, собственно, я, появилась на свет. В чем замысел Божий обо мне. И первое, что надо сделать – это выйти из тюрьмы обиды, наполненной гадкими мыслями о другом человеке, которые просто убивают своей безысходностью и ненавистью.

В православии есть молитва, которая помогает убрать из сердца злую силу. Мне кажется, что такое определение вернее, чем термин «простить». Ведь обида со временем превращается в злую силу, что сидит в сердце, – источник неприязни, ненависти, осуждения, презрения, желания мести. Слова молитвы следующие: «Господи, Крестом Твоим удали от меня страсть неприязни. Помоги мне полюбить моего обидчика. Спаси меня его святыми молитвами». При этом надо целовать свой крестик. Если такой возможности нет, то мысленно представить Крест, на котором распят наш Господь Иисус Христос.

[Комментарий иером. Прокопия. Представить лучше не визуально, а – умом, как идею. Дело в том, что православные духовные авторы очень осторожно относились к практикам визуализации. Они советовали не конструировать образы во время молитвы. О молитве схиигумена Саввы, о которой говорит женщина, а также о преодолении гнева рассказывается в материалах подборки «Обида, гнев, злость… Прощение – ЛЕКЦИИ, ТЕКСТЫ ИЕРОМОНАХА ПРОКОПИЯ (также – иных авторов)».]

Удивительное дело, когда я начала читать эту молитву, то вдруг ощутила, насколько глубоко засела во мне эта обида. Начали ручьем течь слезы. Казалось, что из раны вынули огромную нагнившую занозу. Я увидела свет, солнце, увидела рядом с собой не больное чудовище, а образ Божий, втоптанный в грязь, причем и моими стараниями тоже. Я попросила у Бога прощения. Бог милостив. Он прощает, если и мы прощаем должникам нашим.

Главное, что я поняла, – надо искать воли Божией о себе, а не искать своего.

Все, чем могу поделиться – для вас. Люблю вас.

На своем опыте я познала, что существуют непреложные духовные законы, нарушение которых ведет к тяжелым последствиям – и личным, и семейным, и социальным. Еще знаю, что Бог милостив и дал, чтобы не заблудиться в различных жизненных обстоятельствах, Заповеди, и Евангелие, и Священное Писание, и Священное Предание.

Как же вести себя со страждущим человеком (не больным, а именно – страдающим от греховного навыка, поработившего волю)? «Братие, аще и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости…», «Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему во благо, к назиданию», – читаем мы в посланиях апостола Павла к галатам (6. 1) и римлянам (15. 1, 15. 2).

А как же тогда понимать повеление апостола Павла: «Кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе» (1 Кор 5. 11).

Как не запутаться?

Оказывается, надо еще читать толкования Святых отцов на Священное Писание. Иначе человеческий падший ум будет блудить и здесь.

Вспомним Евангелие от Матфея (9. 9–13), когда Иисус пришел в дом к Матфею и возлежал с прочими мытарями и грешниками. Почему Он не избегал их, не ставил «границ»? В чем тут пример для нас? «Он всегда оказывал величайшую снисходительность к грешникам, которые заслуживали осуждение, не для того, – замечает святитель Григорий Нисский, – чтобы приобщиться их неправде, но дабы сообщить им свою праведность». В этом смысле «неверующий муж освящается женой верующей» (1 Кор 7. 14).

Но всегда ли можно находиться в среде развратной, убийственной и не развратиться, не погибнуть? Можно ли понести человеку брань от духов злобы поднебесной и не повредиться? САМОМУ – НЕВОЗМОЖНО. Только с Божией помощью, очистив свое сердце от грехов и страстей, чтобы вместить спасительную Божию Благодать.

Приведу для размышления примеры из нашей православной группы трезвения. Один мужчина, еще достаточно молодой и красивый, ходил к нам, потом бросил. Пытался найти свою половинку, но закончилось тем, что умер, находясь в очередном срыве. Что тут скажешь. Очень жаль. Он был добрым, отзывчивым, немногословным, с юмором, с очень непростой судьбой. Хотя для статистики – ничего необычного – умер одинокий пьющий человек, один в своей квартире.

А вот вторая история, которая произошла от начала до конца на наших глазах. Сын одной женщины, связавшись с дурной компанией, постоянно пил, не работал, отнимал силой у матери деньги. Когда женщина пришла на группу, то по благословению батюшки перестала давать ему деньги, только – еду. Она не прерывала связи с сыном, несмотря на его «нездоровое» поведение, увещевала его, молилась и очень хотела, чтобы он покрестился и пришел к Богу. И это продолжалось не один год, а около трех. В конце концов, она смогла уговорить его лечиться, но, когда он сдал анализы, у него оказался цирроз печени. Она прошла с ним этот путь с Божией помощью до конца. В последние дни он попросил, чтобы она забрала его из больницы, где он принял Крещение. Они провели вместе немного времени. Он не жаловался, не страдал физически, вечером, когда она приходила с работы, просил читать вслух молитвы. Называл мамочкой. И ушел тихо, во сне, примирившись с матерью и Богом, представ перед Ним чистым душой.

Отпевал его наш батюшка. Свет от свечи, которую держала его мама, благовония от ладана словно отделили усопшего, мать и батюшку от остальных присутствующих. Казалось, что луч света освещает их откуда-то сверху. В полутьме, поодаль стояла толпа молодых ребят и девушек в черных кожаных куртках и джинсах – разбитных, крутых, сейчас слегка притихших. Было отчетливое ощущение, что смерть вырвала из их темного, пьяного круга юношу со спокойным теперь лицом, который перешел в мир иной в любви и мире.

После прощания лихая толпа опять нам встретилась, они вскочили в наш автобус, успев принять горячительные напитки. Движения – как на шарнирах, горящие глаза, матерная речь.

Не знаю, было бы лучше, если бы мать захлопнула три года назад двери своего сердца, оставив сына один на один с бесами? Что точно знаю, в чем абсолютно уверена – нельзя в прокрустово ложе психологизмов запихивать всех подряд и ровнять, пусть и не по своему усмотрению, а по принятому в каком-то сообществе своду правил. Бог – Творец штучный. Читала, что все снежинки имеют неповторимый рисунок, что же говорить о людях.

Описанные истории – быль. Но надо обязательно учесть, что женщина эта была под покровом Всевышняго. Она регулярно ходила в храм, исповедывалась и причащалась, молилась, читала много духовной литературы, окормлялась у одного духовного отца, делилась опытом, поддерживала других, проявила смирение и благоразумие. И Бог ее хранил.

«Мне все говорили: разводись».

Комментарий к истории №3.3 иером. Прокопия (Пащенко).

В качестве комментария к тезису о том, что не стоит ко всем случаям прилагать одни и те же психологизмы, можно привести исторю одной женщины, муж которой некоторое время жил отдельно. Однажды он стал говорить, что жена его ограничивает, что они слишком рано вступили в брак, а он, мол, не пожил еще свободным. Купил себе мотоцикл, стал «тусоваться» с байкерами. Снял отдельное жилье, сказал, чем ему нужно пожить одному, чтобы «понять себя». Время от времени они встречались.

Что и говорить, тяжелое время было для женщины. Во-первых, она любила своего мужа и помнила о его любви (они были знакомы еще со школы). Плюс – многие из тех, с кем она была знакома, в один голос твердили ей, что ей нужно уйти. Но хорошо, как она считает, что, по ее собственным словам, она шла, как танк, по своей программе. Хорошей программе.

Если муж хотел пожить один, она постаралась понять его. И без истерик предоставила ему эту возможность. Когда они встречались, она не упрекала его, вообще она не показывала своего недовольства, она вкладывалась в конструктив. То есть если есть, что сказать хорошего, – скажи. Но если ты хочешь критиковать с нотками обиды в голосе, – знай, лучше ты никому не сделаешь. Когда буря пройдет и вы оба будете в состоянии в мире обсудить наболевшее, то можно и рассказать обо всем. Но сейчас, когда супруг занял позицию обороны и не намерен что-либо обсуждать, зачем идти на заведомо прогнозируемое обострение?

В итоге ее супруг полгода покатался на байке, потом поставил его в гараж и вернулся. Через некоторое время у них родился ребенок. Муж говорит, что у него есть три работы. Первая работа – его жена, вторая работа – там, где он зарабатывает, третья – сетевая игра, на которую он тратит по несколько часов почти ежедневно (строит космический флот, занимаемся торговлей и пр.). То есть тот, кто знает этого мужчину, понимает, что данная фраза говорит о высоком значении супруги для него. У этой женщины есть знакомая, у которой данный паттерн повторился. Видимо, в определенном возрасте у мужчины активируется «жажда свободы». И этот период нужно уметь пройти с женской мудростью, любовью и пониманием. Иначе – развод при дверях. Знакомой стали со всех сторон рекомендовать именно развод. Обычно говорят что-то вроде: «Красивая, умная, нового найдешь».

Но, когда на руке появляется гнойник, мы же не сразу рубим руку. А лечим ее, как только можем. И только тогда, когда никакие средства не помогли, и началась гангрена, и возник риск отравления всего организма, и, соответственно, – смерти, только тогда в ход идет хирургия.

Стоит добавить, что тема взаимоотношения общественного мнения и внутреннего мира достаточно сложная, ее трудно решить с наскока. Трудно сказать: «Я слушаю только себя и не слушаю, что говорят окружающие», потому что человек, который так говорит, может войти в катастрофу. У него могут накапливаться какие-то закрепленные ошибки, такой человек может перестать развиваться. Недаром многие авторы – как духовные, так и светские – говорят, что через здоровые социальные контакты развивается сам человек, а когда этот здоровый социальный контакт пресекается, начинаются проблемы. В частности, у Льва Выготского была замечательная мысль о том, что, когда здоровый социальный контакт разрывается, начинают развиваться процессы, которые ассоциируются с шизофренией. Мысли Выготского разбираются в статье «Мозаика идей», ч. 2, об идеях Льва Выготского.

(см. главу «О некоторых идеях Льва Выготского. Формирование мировоззрения человека. Абсолютная замкнутость на себе как начало шизофренистического процесса распада сознания»).

Можно вспомнить и другого автора – Нассима Талеба, создателя бестселлеров «Антихрупкость» и «Черный лебедь» (Нассим Талеб является православным христианином). Он пишет, что существуют так называемые эврестические идеи, то есть опытно найденные принципы, которые помогают человеку выжить. Развивая мысль Нассима Талеба, можно сказать, что эти эврестические идеи прописаны в культуре, литературе, пословицах, поговорках – человек, который приобщен к культуре, если эта культура выстроена на истине, уже незаметно для самого себя напитывается этими идеями, которые позволяют ему идти вперед, уберегают его от ошибок. Но, конечно, если окружающая культура построена на лжи, то человек – также незаметно для самого себя – напитывается тем, что его разрушает. Поэтому однозначно трудно сказать, стоит ли ориентироваться на мнение окружающих или не стоит – смотря на чем это мнение окружающих выстроено. И здесь мы снова возвращаемся к вопросу субъектности: если в человеке возникла какая-то система смыслов, какая-то картина мира, тогда он может определить, что и в каком объеме от окружающих он может воспринять. Подробнее об этой теме автору довелось говорить в видео «Нужно ли ориентироваться на мнение окружающих» для поратала «Экзегет».

[1] Имеется в виду реабилитационный центр для нарко- и / или алкозависимых. – Здесь и далее прим. ред.

[2] Треугольник Карпмана, или драматический теугольник – это психологическая и социальная концепция взаимодействия между людьми, сформулированная Стивеном Карпманом в 1968 году и использующаяся в психологии и психотерапии. Суть концепции состоит в том, что люди ради удовлетворения собственных потребностей в социальных взаимодействиях принимают на себя одну из трех ролей: преследователя, жертвы или спасателя. В настоящее время модель Карпмана подвергается критике из-за недостаточной обоснованности.

[3] Психоактивные вещества.

[4] Реабилитационных центрах.

[5] Анонимных наркоманов.

[6] Lewis, J.A.(1994). The Codependence Concept and the Status Quo. The Family Journal, 2(3), 238–240.

[7] Там же.

[8] Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Номо Postmodernus. Психологические и психические нарушения в постмодернистском мире: Монография / Ц.П.Короленко Ц.П., Н.В.Дмитриева. Новосибирск: Изд. НГПУ, 2009.

[9] Бек А., Фримен А. Когнитивная психотерапия расстройств личности. Практикум по психотерапии. СПб.: Питер, 2002. 544 с.

[10] Там же.

[11] См. главу 9 указ. соч.

[12] Исцеление духовных болезней. Введение в аскетическую традицию Православной Церкви / Жан-Клод, Ларше; отв. ред. игум. Дионисий (Шленов); пер. с фр. под ред. А.О. Солдаткиной. – Сергиев Посад: Изд. МДА, 2018. – 763, [5] с.

[13] О данной концепции применительно к страсти гнева см.: Бельков С., Шеховцева Л., Шевяков А. Преодоление страсти гнева и агрессии. М.: Свято-Сергиевская православная богословская академия, 2011. 80 с.: ил.

[14] В части 3.1 данной работы приводится выдержи из исследований, в которых примерно таким образом описывается концепция созависимости. См. главу «Как в данном тексте понимается термин “созависимость”»?

[15] Анонимные наркоманы / Анонимные алкоголики. – Здесь и далее прим. ред.

[16] Одно из сокращений «Анонимных алкоголиков», то же, что АА.

[17] Мерилин Мюррей (род. в 1936 г.) – американский психотерапевт, автор «Метода Мюррей», создательница курса «Лечение последствий травмы, насилия и депривации».

[18] Созависимых.

[19] Имеется в виду исповедь за всю прошедшую жизнь. 

[20] Фриц Спрингмайер – современный американский писатель, автор исследований в области теорий заговора.

[21] Фриц Спрингмайер, Циско Уилер. «Формула иллюминатов для создания необнаруживаемого раба под тотальным контролем сознания».

[22] О целях проекта MK Ultra см. энциклопедию «Вики».

[23] NXIVM (Нексиам и Нэксиум) – американская коммерческая организация, которая позиционировала себя как сетевую компанию и предлагала платные семинраы личностного и профессионального развития. В 2018 году руководителям NXIVM были предъявлены уголовные обвинения в использовании рабского труда и сексуальной эксплуатации, в том числе в секс-торговле. – Здесь и далее прим. ред.

[24] НЛП – нейролингвистиическое программиирование – псевдонаучный подход к межличностному общению, развитию личности и психотерапии.

[25] Христианское издательство в штате Иллинойс, США, основанное в 1962 году Кеннетом Н. Тейлор, изначально – для публикации собственных перифразов из Библии.

[26] Штурмуя небеса: ЛСД и американская мечта. Джей Стивенс.

[27] Ирвин Аллен Гинзберг (1926–1997) – американский поэт еврейского происхождения, основатель битничества и один из ключевых представителей бит-поколения. – Здесь и далее прим. ред.

[28] Питер Антон Орловски (1933–2010) – американский поэт бит-поколения.

[29] «Штурмуя небеса».

[30] Чинопоследование, совершаемое Православной Церковью над людьми, которые были крещены в Православии, но отпали от Церкви, в том числе – через оккультные практики – и желают вновь присоединиться к Православию.

[31] «Исследуем, братия, от чего происходит, что иногда кто-либо, услышав оскорбительное слово, не обращает на него внимания и переносит оное без смущения, как будто вовсе и не слыхал его; иногда же, как только услышит, тотчас смущается. Какая причина такого различия? И одна ли причина этого различия или многие? Я нахожу, что это имеет многие причины, но есть одна, так сказать, рождающая все другие причины. И скажу вам, как это бывает. Во-первых, случается, что иной после молитвы или доброго упражнения находится, так сказать, в добром расположении духа и потому снисходит брату своему и не смущается его словами. Случается также, что иной имеет пристрастие к кому-нибудь и потому без огорчения переносит все, от него наносимое. Бывает также, что иной презирает желающего оскорбить его и потому не обращает внимания на его обиды, не считает его за человека и потому не вменяет ни во что все, что тот говорит или делает. И скажу вам нечто такое, чему вы удивитесь.