Иногда происходят ситуации, в которых на первый взгляд совершенно ничего хорошего нет и быть не может. Но сохраняя в себе искру Божью со временем придёт понимание того, для чего человеку были даны те или иные страдания и переживания, и какое влияние они оказали на него и на его жизнь.
См. также ответы:
«Трудности. Трудности и вера».
«Человеку, который находится в трудных жизненных обстоятельствах».

Тексты по теме, созданные на основе бесед (есть видео-версия):
«Ситуация на грани: не справляюсь или возрождаюсь из пепла»? Часть 1»;
«Ситуация на грани: не справляюсь или возрождаюсь из пепла? Часть 2».

Как быть, когда предают? Некто говорил, что конечно очень тяжело пережить клевету. Есть один ответ насчёт клеветы, который готовил, для женщины, которая помогала восстанавливать храм, потом терпела какую-то клевету («Клевета. Скорбящей вследствие клеветы от облагодетельствованных ею»).

Конечно, этот ответ был адресован человеку, у которого всё-таки есть вера. Без веры трудно понять какие-то моменты в жизни. Как говорил преподобный Иустин (Попович), только прикосновение благодати Божьей открывают человеку тайны страдания.

Человек понимает, что страдание действительно его очищает, возвышает, делает его иным, готовым воспринять что-то большее. Страдание помогает взглянуть на мир с какой-то другой стороны, освободиться от собственного эгоизма. Может скажу банальные слова, но в своё время они помогли: мы не можем изменить этот мир, но мы можем научиться на него реагировать по-христиански. Это конечно очень сложно. Есть замечательные слова, которые прозвучали в интервью Юрия Норштейна (– это верующий мультипликатор) на канале «Еще не Познер»: когда человек живёт в какую-то эпоху, вопрос не в том, что за эпоха, а в том, что ты за человек.

В песне Лион «Нужен ответ» во втором куплете, который исполняет человек из другого коллектива, сказаны слова, что голод всё оправдает, но в том смысле, что человек, движимый голодом, для себя создаст какие-то модели, оправдывающие собственное поведение. Конечно, легко скатиться в недоверие людям. И вроде бы есть собственное оправдание, но сердце у нас одно, мозг у нас один. Как ненавидеть предавшего нас человека? Мы ведь этим же самым сердцем, этим же самым мозгом начнём взаимодействовать и с детьми, и с другими людьми, постепенно придём к разрыву отношений с ними, весь мир будет видеться в чёрных тонах.

Когда возникает вопрос о прощении предателя, некоторые возмущаются. Но здесь надо понимать, что прощение не означает, что мы соглашаемся со злом, а означает, что мы развязываемся с этой ситуацией. Нужно учесть, что мы не обязаны думать всю жизнь о человеке, который нас обидел, не обязаны становиться его рабом. Если мы кого-то ненавидим, этот человек поселяется в нашем сознании, мы не можем ни жизни порадоваться, не обратить внимание на кого-то другого, на что-то хорошее в нашей жизни.

См. также в эфире «Путь жизни и путь смерти: два отношения к реальности, два подхода к ПТСР, два пути воина – языческий и христианский», часть 6. Связь национализма с гностицизмом, язычеством. Мистика. Образ христианского воина.
6:54 О беседах в помощь вернувшимся с фронта и их семьям. О прощении и непрощении (ссылка в описании).
12:04 История одного воина, ставшего священником в группе спецназа. Ненависть разрушает.

Можно прочитать сообщение, составленное Антуаном Лери. Его жена погибла в результате террористического акта. Его пост был очень коротеньким, он был обращён к террористам. Автор поста говорил, что они не достигли своей цели, им не удастся зафиксировать автора поста на ненависти, хотя конечно он сожалеет об уходе из жизни супруги, которую безмерно любил. Но у него сейчас нет времени на ненависть, потому что ему нужно заниматься с ребёнком, который ждёт заботы. Этот ребёнок тоже не станет жертвой ненависти. Он вырастет не на культе ненависти и обиды, а будет развиваться в любви, согласно тем идеалам, которые он изберёт[1]. Этот пост передаю своими словами.

Истории людей, побывавших экстремальных обстоятельствах плена, концентрационных лагерях как раз показали, что ненависть разрушает. У Варлама Шаламова есть рассказ «Термометр Гришки Логуна». В этом рассказе описывается состояние заключённого, который должен был написать жалобное письмо администрации. Он долго не мог взять в руки карандаш, потому что его руки зафиксировались на диаметре лопаты. И вот он обмотал карандаш в полотенце, чтобы его вставить в скукоженную руку. Но вставив в руку карандаш он понял, что ничего не может написать, потому что весь мозг выжгла ненависть.

Ненависть становится той самой доминантой, о которой писал Ухтомский. Доминанта – это очаг возбуждения в коре головного мозга, который, приходя в движение, подавляет все прочие отделы коры, а любой импульс, поступающий в сознание во время действия текущей доминанты, притягивается к текущей доминанте и интерпретируется в соответствующем ей ключе. Человек, охваченный ненавистью, всё что видит и слышит интерпретирует в русле текущего возбуждения. Он не замечает в жизни ни красоты, ни любви. Необходимо большое усилие для того, чтобы выйти из этой колеи. А если человек с неё не сойдёт, то со временем она его деформирует.

Архимандрит Павел (Груздев) рассказывал о своём следователе Спасском. Он говорил, что был один следователь Спасский, который выдернул ему все зубы. Этот следователь говорил, что Отец Павел запомнит его фамилию на всю жизнь. (Это происходило в годы гонения на веру.) Отец Павел говорил: «Ведь прав был, всю жизнь его помню», – но он говорил это с каким-то добродушным юмором. Если бы он ненавидел следователя Спасского, то он быть может и не смог бы выжить. Если бы его сознание было зафиксировано на ненависти, то он не смог бы проявлять заботу о ком-то, обращать внимание на то, что питает его душу.

Подробнее о примере архимандрита Павла (Груздева), а также – о рассказе Варлаама Шаламова и о других примерах см. в главе «Вопрос о недостатках» из второй части текста «Подводная часть айсберга (часть 2): о соблазне церковного РАСКОЛА».
В этой же главе приводятся и положительные примеры людей, не только выживших физически, но и сохранивших (восстановивших впоследствие тот уровень психической цельности, который был доступен).

Люди иногда входят в состояние ненависти, думая, что тем самым они каким-то образом мстят миру, наказывают злодеев тем, что их отвергают, но люди в первую очередь вредят сами себя. Один военнослужащий рассказывал, что некоторые люди в состоянии обиды на весь мир приезжают на войну с той целью, чтобы убивать. Убивая, они пытаются выместить свою злость на весь мир, но это очень неправильный мотив приезда на войну, такие люди погибают сразу.

В отношении разбираемой темы есть интересный эпизод в книге «Путь Архистратига. Преодоление зверя». Это книга как раз написана в помощь воинам-христианам. Воин- христианин сталкивается на войне со злостью, насилием, и злая сила, превращающая людей в зверей, пытается воина-христианина деформировать. Видя ужас войны, видя гибель своих товарищей он не должен пропитаться этой злой силой, потому что она из него сделает зверя, а потом уничтожит. Всё-таки он должен укрепить себя в Боге, через благочестие, стать способным к восприятию божественной благодати, которая бы защитила от этой чёрной силы.

В этой книге был представлен рассказ из другой книги о войне, об операции «Красные крылья». В частности, там был эпизод, где, то ли сержант, то ли офицер забрался по стене казармы, попал в комнату солдата, устроил в комнате разгром, высыпал стиральный порошок на одежду солдата, а потом спустившись по стене постучался в дверь и у солдата потребовал предоставить свою комнату для проверки. Солдат, увидев свою комнату в разобранном состоянии, естественно встретился с труднопереносимым переживанием. Смысл этой проверки состоял в том, чтобы посмотреть, сможет ли человек справиться с этим разочарованием, с чувством несправедливости и стиснув зубы встать в строй. Дело было в том, что на войне может произойти всякое, нужда стояла в подборе людей, которые готовы к любым обстоятельствам.

Также некоторые из святых, в частности преподобный Исаак Сирин говорил, что если христианин не прошёл борьбу со злом ради сохранения добра, то он не способен к Царствию Небесному. То есть только победив зло в себе, в результате борьбы он становится способен к стяжанию благодати Святого Духа. Тогда человек действительно становится способным держать какое-то равновесие, он понимает, что и волос не упадёт с его головы. И он уже имел опыт борьбы с разочарованием, с несправедливостью. Просто, когда начинается внутренняя брань, человека одолевают помыслы «А где же Бог? Где же его Промысел?» – эти помыслы человек побеждает силой любви к Богу. Тогда, пройдя период сомнений, может быть проживая бессонные ночи, результатом напряжённейшей борьбы станет то, что он с помощью молитвы склонит свою волю к признанию того, что Бог есть. На некоторое время человек приходит к пониманию того, что всё не бессмысленно. Но через некоторое время, через несколько дней или более, или менее, опять накатывают чёрные мысли, опять в голове всё мешается. И опять в результате напряжённой борьбы человек приходит к утверждению правды, к её торжеству. Со временем результатом многолетней борьбы является укоренённость воли человека в правде Божьей. Тогда у человека уже формируется определённый взгляд на реальность, определённое видение мира, восприятия исторического процесса.

См. раздел текст «Ситуация на грани: не справляюсь или возрождаюсь из пепла? (часть 1)», раздел «Доминанта на лицо другого. Медиальная префронтальная кора. Подлинное понимание исторических процессов. История «глазами Бога» и современная ситуация в мире».

Есть люди, которые, глядя на страдания детей, спрашивают: «Где же Бог, если он попускает такие страдания?», – как Иван Карамазов в романе Достоевского «Братья Карамазовы». Но Иван Карамазов, обвиняя Бога в наличии страдания, когда он шёл с Смердяковым, запросто толкнул мужчину. Мужчина упал, не показывал признаков движения. Иван Карамазов пошёл дальше по своим делам. А этот мужчина мог замёрзнуть, у него могли отморозиться конечности, могло дело закончиться ампутацией или даже смертью. Только на обратном пути он как-то проявил внимание к этому мужчине, позаботился о нём, оттащил его туда, где, теоретически, могли ему помочь.

Современный вариант Ивана Карамазова может быть представлен в образе какого-нибудь известного журналиста, который говорит, что он много раз беседовал верующими людьми, и никто ему не ответил на вопрос, почему страдают дети. И этому журналисту можно задать встречный вопрос: «А почему они должны НЕ страдать?» Неужели детям должно быть комфортно в том безумном мире, который построили взрослые, отрицающие Бога, нравственность? Если Господь забирает детей из этого хаоса, из этого чёрного мира, выстроенного руками взрослых, то может быть для детей это и является благодеянием? Можно журналиста также спросить, держал ли он сам на руках умирающего ребёнка, пытался ли он помочь хоть одной семье. И примечательно то, что журналист себя позиционирует, как неверующий. Он находиться в таком состоянии, когда он не способен понять ответ на свой вопрос, даже если ему он будет дан. Чтобы быть способным понять такие вопросы, человек должен избрать какой-то жизненный путь, к чему-то прийти, подняться на уровень выше, преодолеть свой эгоизм. Если бы у него лежал на руках больной ребёнок, а он бы молился Богу, если бы он провожал детей в хосписах в вечность, он бы увидел, что Бог есть, он утешает страдающих. Человек, у которого этот внутренний переворот совершился, он уже не спрашивает, где же Бог и почему он попускает страдания у детей. Такой человек с молитвой к Богу пытается уменьшить страдания других людей, просит, чтобы Господь помог ему, помог этим детям.

Но чтобы прийти к такому видению мира, конечно, нужен труд. Один человек рассказывал, что он очень благодарен Богу за то, что Бог дал ему возможность такой труд совершить. Несколько лет он был связан с человеком, в отношении которого можно употребить термин «хуцпа» (– это запредельная наглость). Тот человек по своей начальственной должности мог призывать других людей к определённым работам, но почему-то ему не всегда было на руку призывать людей в каком-то спокойном варианте. Иногда он воздействовал на людей через унижение, даже тогда, когда обстановка не предполагала какого-то воздействия. Конечно бывают и ситуации, когда, например, человек, обязанность которого состоит в выполнении какой-то задачи, вдруг начинает отказываться, отнекиваться от своих обязанностей, а ситуация критична, время уходит, могут пострадать люди. Тогда начальник действительно начинает давить всеми возможными методами на своего подчинённого, заставляя его всё-таки выполнить какую-то задачу. Но в отношении человека, о котором идёт речь, такой необходимости не было.

Рассказчик говорил, что хотел этого человека и побить, и как-то призвать его к ответу, но тот человек поддерживался начальством. И духовник рассказчику говорил, чтоб всё же не рассматривал как руководство к действию все эти варианты типа побить или каким-либо образом поскандалить. Духовник говорил, что можно за одно мгновенье потерять всё, что духовной жизнью формировалось долгое время. Рассказчик говорил, что некоторое время не воспринимал своего духовника, он его слушал, хотя его нутро бунтовало против такого взгляда. Духовник говорил, что рассказчик увидит, чем всё дело закончится. И на каком-то этапе рассказчик успокоился. Он говорит, что понял, несмотря на всю эту несправедливость, всё-таки дело не в том, что эта несправедливость есть, а в том, как я поведу себя.

При поддержке начальства человек, казалось бы, преуспевал, казалось, зло преуспевает, и некоторое время думалось, где же Бог, где же промысел. Но в результате череды событий этот человек исчез из той географической точки, где он находился, и след его простыл, образно говоря. Хотя, конечно, известно, где он находится. Те люди, на которых он воздействовал, (пользуясь своими служебными полномочиями), в определённом смысле выросли, и теперь этот человек не может даже вернуться туда, откуда он уехал. Потому что чтобы вернуться, необходимо восстановить контакт со всеми теми людьми, которые уже в этом месте заняли определённое положение. То есть необходима рефлексия, можно даже сказать раскаяние. Естественно человек должен не просто вернуться, а определённым образом объявить о своей позиции, о пересмотре своего мировоззрения. Потому что, когда человек, совершивший подобные дела, просто возвращается, делая вид, что ничего не произошло, коллектив может так его и не принять.

Годы, проведённые вместе с таким человеком, хотя годы эти были непростые, тем не менее, дали свой опыт. Трудности прошли, а опыт остался. За время прохождения этих трудностей перегорело внутри что-то эгоистическое. А если в людях перегорает что-то эгоистическое, то со временем они, при параллельном формировании добродетели, могут пережить настоящий глубокий полный покой, даже посреди социальных нестроений.

Конечно нынешняя жизнь сложна, и часто мы не в состоянии понять, чем руководствуются люди, совершая поступки, которые можно классифицировать как хуцпа, или когда люди нарушают договорённости. Но может и не всегда нужно это понимать. Один духовник говорил, если человек находится в состоянии охваченности злом, например, как Ставрогин, (персонаж романа Достоевского «Бесы», который находил наслаждение в подлых, унизительных поступках), и если мы начинаем понимать такого человека Ставрогина, значит мы находимся в состоянии близком к его состоянию. А для нас это катастрофа. Нам его состояние непонятно, потому что он находится в состоянии охваченности злом. И посреди всех нестроений мира, того, что мы воспринимаем как предательство, это искра Божья остаётся, наверное, единственной опорой, о чём как раз рассказывает опыт крестьян, переживших гонение. Алексей Арцыбушев рассказывал, что донос на него, находясь под давлением под следствием написал близкий ему человек. Он не только простил этого человека, но и, находясь в концлагере, пытался человека поддержать. И потом даже содействовал возвращению этого человека домой.

Нужно учиться выходить из этих ситуаций. Чтобы иметь возможность выходить из них, мы начинаем строить своё мировоззрение. Очень точно этот процесс описал верующий профессор Василюк. Он описал несколько уровней преодоления кризисных ситуаций, они вкратце перечислены в части 4.2 текста «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».

На первом уровне человек пытается сохранить свой комфорт, отрицает существование скорбных ситуаций, закрывается от них. Этот подход характерен для психопрактик, различных эзотерического плана тренингов – обозвать весь мир токсичным и закрыться от него. Сейчас, не разбирая всё подробно, можно сказать, что этот путь – тупиковый. Второй этап характерен также для различных психологов. Человеку, у которого рухнула картина мира вследствие поступка, воспринимаемого как предательство, они могут сказать, что человек печален только потому, что он верил в добро, а этого добра, мол дескать, и нет. Надо принять, что все кругом предатели, что все мы смертны, что ни любви, ни чести, ни достоинства тоже нет. Нужно принять мир таким, какой он есть, и жить в этом мире, который воспринимается, как совокупность ситуаций, порождённых животными инстинктами. Но это очень безрадостный путь. На третьем этапе человек старается прожить ситуацию, помня о каком-то идеале, и, как бы там ни было, что бы ни случилось, не скатиться до ненависти. А на четвёртом этапе человек начинает активно перестраивать свой внутренний мир, окружающую действительность. Не в том смысле, что он начинает строить людей, а в том смысле, что он возвышается над собой прежним, у него меняется восприятие мира. Он понимает, что несмотря ни на что нужно хранить эту искру. Она поможет не сойти с ума.

В части 4.3 этого же текста приводятся примеры людей, которые встретились с большими трудностями, инициированными, в том числе, родителями.

Эти люди имели все основания, чтобы ожесточиться, сославшись на то, что они, мол, травмированы при столкновении с несправедливостью и жестокостью. Но они выкарабкались. О том – каким образом, записали в своих историях. Их истории предваряются ответом «Человеку, считающему (допускающему), что его травмировали родители». Основная идея этого ответа состоит в том, что, если человек считает себя травмированным (выражаясь применительно к данному ответу, несправедливыми действиями другого человека), то он ставит себя в положение вещи, лишает себя собственной позиции, превращается в песчинку в жерновах истории. И это весьма опасная позиция, на основании которой можно прийти к апатии, крушению жизни, отчаянию, суицидальным мыслям.

Об этом, кстати, говорит и опыт молитвы. Митрополит Антоний Сурожский отмечал, и также профессор Василюк в другой своей книге «Переживание молитвы» говорил, что, когда всё вокруг рушиться и когда сознание фиксирует только образы распада, (я эти мысли своими словами пересказываю), только молитва иногда помогает сохранить здравомыслие и не сойти с ума.

В этом смысле очень утешительно почитать историю жизни протоиерея Михаила Труханова, которую он изложил в своей книге «40 лет моей жизни». В годы гонения на веру он как сын священника стал объектом преследования, начиная еще со школы. Прошел тюрьмы и лагеря, 5555 дней пробыл в заключении – четырежды отличник, как он себя называл. Поставленный за грань существования, он тем не менее не падал духом. И его история является чудные эпизоды заступничества Божия. Промыслом Божиим так складывалось, что ситуации, которые первоначально можно было воспринять как несущие в себе заряд уничтожения, вдруг, разворачиваясь в своем векторе, приводили ко благу. Отца Михаила хотели уничтожить, но так складывалось, что ситуации приводили его жизнь к улучшению. Нам трудно бывает понять пути Промысла Божия, в книги отца Михаила они описаны, и его опытное знание мы можем применить и к своей жизни.

О отце Михаиле Труханове см. в 3-ей части цикла «Остаться человеком: Офисы, мегаполисы и лагеря», в беседе 13. «Не на князей надежда. Протоирей Михаил Труханов – взгляд на скорби с положительной стороны. Скорби и отношение к ним».

[1] «Вы никогда не получите моей ненависти». Муж погибшей в парижском теракте обратился к террористам