Прокопий (Пащенко), иером. «Диалог на тему теории созависимости – монах Иоанн (Адливанкин) и иеромонах Прокопий (Пащенко)»

В диалоге на тему теории созависимости с критическими комментариями в адрес этой теории приняли участие монах Иоанн (Адливанкин), ведущий специалист душепопечительского центра во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского, и иеромонах Прокопий (Пащенко), насельник Соловецкого монастыря, автор книги «Созависимость», продолжение которой является книга «О проблемах созависимости».

Запись беседа на канале Центра представлена с названием «Диалог на тему теории “созависимостей”. О психологии с психологами…»

В материалах иеромонаха Прокопия запись беседы под номером 24 включена в цикл «Проблема отклоняющегося поведения: родственникам родителям, педагогам».

Текст сопровождается отсылками к материалам, подготовленным иеромонахом Прокопием.

На тему созависимости, в частности, был подготовлен ряд текстов и ответов, ссылки, на которые приводятся в приложении.

Тексты войдут в первую часть книги «О проблемах созависимости», публикация которой ожидается летом 2025 года. В перспективе – продолжение публикации текстов, из которых составит вторая часть книги.

Та же тема рассматривается в цикле бесед «Проблема отклоняющегося поведения: родственникам, родителям, педагогам».

Из уже опубликованных книг, в которых поднимаются темы зависимости и созависимости: «Зависимость», «Преодоление зависимого поведения: зависимым и их близким (родственникам, педагогам)».

Во второй книге есть материалы, адресованные родственникам зависимого, в которых, помимо прочего, также рассматриваются проблемы созависимости.

Отец Иоанн:

Проблемы зависимых, созависимых, и их реабилитации требуют сегодня сугубого обсуждения. Мы много лет работаем в этом направлении и у нас есть своя, выработанная на практике, позиция. Наши выступления касательно освещения нашего опыта, зачастую вызывают непонимание. На сегодняшний день насчитывается множество вполне удобных теорий, современных концепций, и они зачастую вполне восприняты; а традиционное душепопечение, которое было в Церкви столетиями, пришло в забвение, оно деградирует. Точнее оно просто не развивается в условиях определенной конкуренции, за элементарной невостребованностью. Но именно сегодня церковное попечение о страждущем человеке требует переосмысления. На фоне множества современных теорий и подходов задача непростая, но тем более актуальная.

В данном диалоге хотелось бы особо рассмотреть проблемы, которые связаны с тотально интегрируемыми в разные сферы реабилитации теориями и практиками Обществ АА (Анонимных алкоголиков и др.) и прилежащих им системы «12-ть шагов», и сугубо их же – «концепции созависимости»! Эти теории и практики интегрируются в структуру церковной реабилитации в том числе! Что я считаю явлением глубоко деструктивным, но в существенной мере отражающим многие недостатки церковной работы в направлении душепопечения, как некий компенсаторный механизм. При этом проблема «созависимости» затрагивает многие аспекты как духовного, так и собственно психологического порядка, по- сути проистекая из них.

Отец Прокопий:

Традиционную пастырскую заботу на данный момент мало где можно наблюдать, потому что это требует от священника глубокой осведомленности, многого труда и времени. Поэтому, с одной стороны, можно понять и тех, которые говорят, что не нашли в Церкви понимания, потому что на сложный вопрос получили упрощенный ответ, который и сами знали. Но, с другой стороны, альтернатива, которая даётся вместо церковного попечения, тоже неудовлетворительна.

О том, как могли бы проходить встречи на приходах, учитывая опыт центра во имя св. прав. Иоанна Кронштадтского:
– «Миссионер и образ жизни, ориентированный на связь со Христом. Часть 1».
О том, как могли бы проходить встречи на приходах по поводу рассматриваемого вопроса, – в цикле беседе «Проблема отклоняющегося поведения: Родственникам, родителям, педагогам»:
– 21.1. Социализация и приходы – среда оздоровления. Смирение. Медикализация. Разводы и конц. соз-ти;
– 21.2. Увидеть реальные проблемы, а не концепцию. Изменение ума. Тревога. Гибкость противостоит травме.

Мне приходилось много дискутировать с последователями двенадцатишаговой программы и другими людьми, которые отрицали важность тех понятий и представлений, которыми описывается духовный путь. В поисках решения вставших во время этих дискуссий вопросов постарался найти точки соприкосновения науки и аскетики. Есть несколько источников, на которые не то, что опираюсь, которые, скорее, привлекаю. Во-первых, это учение академика И.П.Павлова о второй сигнальной системе. Семантические сети, которые мы строим, до известной степени способны регулировать наши реакции. Об этом же писал А. В. Брушлинский в работе «Психология субъекта».

О идеях академика И.П. Павлова применительно к православному мировоззрению см. подробнее в тексте «Духовная жизнь и перестраивание травматического рефлекса (духовные авторы и академик Павлов)», часть 1. 

Сейчас очень популярна «концепция травмы», из которой следует, что человека формируют внешние условия, но Брушлинский отмечал, что внешние обстоятельства действуют на человека не сами по себе, а проходя через его внутренние условия. Он пишет: «По мере взросления в жизни человека все большее место занимают саморазвитие, самовоспитание, самоформирование и соответственно больший удельный вес принадлежит внутренним условиям, как основанию развития, через которые всегда только и действуют все внешние причины, влияния и т.д». Следовательно, совесть, воспитание, этика влияют на нашу интерпретацию сигналов из внешней среды. Например, спортсмен проиграл важное соревнование. Но у него есть цель, и он рассматривает свое поражение как очередной опыт, который показал, над чем ему надо поработать. И если он хочет продолжить свою карьеру, у него не будет травматической реакции.

Подробнее см. часть 4.2 текста «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты», главу «Призма и изменение внешнего импульса…»

Профессор клинической психологии Педагогического колледжа Колумбийского университета Джордж Бонанно считает, что абсолютизация травмы произошла в результате ряда когнитивных ошибок у специалистов. Долгое время на терапию попадали сломленные люди, и за бортом научного анализа оставались жизнестойкие, которые сами справлялись с травмой. Только впоследствии ученые пришли к необходимости изучать, что же помогает людям оставаться жизнестойкими.

Тут будет уместно вспомнить опыт христиан, прошедших всевозможные гонения. Может быть, о мучениках древних времен мы знаем не так много, но у нас есть и более свежие примеры. Для меня большим открытием были мемуары христиан, прошедших гонения двадцатого века. Люди пережили годы тюрем и лагерей, но при этом оставались радостными. Что в них было такого, что помогло им остаться жизнестойкими? Многие из этих людей, даже те, которые не знали о Боге, оказавшись в нечеловеческих условиях, не теряли человеческих качеств. Заботливое, участливое отношение к ближним помогло им не сломаться и выстоять.

Огромное количество авторов отмечают, что только при здоровом взаимодействии с окружающей действительностью наши аномалии выравниваются, поэтому создание условий для социального контакта и служит к исцелению. А что мы наблюдаем в современном мире? Концепция СОЗАВИСИМОСТИ предполагает отсечение человека от этой золотой жилы, ориентирует его не на социальный контакт, а, наоборот, на его нивелирование и завинчивает вокруг некой травмы.

Такой подход ошибочен даже с точки зрения физиологии. Академик А. А. Ухтомский говорил, что нецелесообразно атаковать травматическую доминанту в лоб, а нужно создавать противоположную ей конструктивную, чтобы она затормозила предыдущую.

О идеях академика А.А. Ухтомского применительно к православному мировоззрению см. подробнее в тексте «Идеи академика А.А. Ухтомского в адаптированном для современного читателя виде в лекциях и текстах иеромонаха Прокопия (Пащенко)».

К примеру, сейчас в определенной околоправославной среде плюс к разным доморощенным изобретениям, стала модной ещё одна выдумка – писать «письма гнева», которые якобы помогают освободиться от накопившихся гнева, злости и обиды. Но от негативных эмоций человек освободится, только научившись любви и социальному контакту. Лев Выготский – советский психолог, впервые связавший педагогику и психологию, говорил: Если можешь – не опровергай, создавай другую, параллельную картину действительности.

О преодолении гнева и обид см. подробнее в материалах подборки
«ОБИДА, ГНЕВ, ЗЛОСТЬ… ПРОЩЕНИЕ. Лекции, тексты – иеромонаха Прокопия (также – иных авторов)».

К сожалению, определенные недостатки духовной приходской жизни привели к тому, что человек со своими неразрешимыми или труднорешаемыми проблемами, далеко не всегда получает помощь. Понятно, что священник не всегда должен решать все проблемы за человека, но важно дать правильные ориентиры. А часто на приходе не хотят в это вникать, поэтому либо нанимают кого-то со стороны, либо берут любого из тех, кто находится под рукой. Получается, что на приходе вроде бы и занимаются психологической помощью, но реальной работы не ведется, есть только ее видимость. И в огромном количестве случаев человек вместо духовных наставлений получает советы, абсолютно противоречащие христианским представлениям.

Когда предлагаешь взгляд на решение проблемы, основанный на православном мировоззрении, иногда можно услышать, что мы, православные, мол, – фанатики. Но, если даже не брать православный подход, а вспомнить опять же опыт людей, прошедших концлагеря и не сломавшихся, мы увидим, что здоровый социальный контакт, умение прощать людей, способность понять свои ошибки – все это занимает значимую долю в деле преодоления травматического опыта. Психологическая концепция проработок обид, всевозможные упражнения для диагностики и коррекции тревоги и агрессии не имеют под собой никакой доказательной базы.

– О преодолении агрессии:
См. ответ «Агрессия и исцеление. Мужество и духовность».
Текст «ТРИ СИЛЫ: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)».
– О преодолении тревоги и травматического опыта – книги серии «Щит веры».
– В том 3-ий книги «Щит веры», включены тексты:
«Ситуация на грани: не справляюсь или возрождаюсь из пепла?»: Часть 1; часть 2.
«Боевые действия: как справиться с тревогой»: Часть 1; часть 2; часть 3; часть 4; часть 5.

Лев Выготский говорил, что пока человек в здоровом социальном контакте взаимодействует с миром, его понятия развиваются. Если здоровое взаимодействие со средой пресекается, то начинает процесс распада понятий, регрессии[1].

Соответственно, можно предположить, что погружение человека в представление о своей травме приводит к завинчиванию вокруг неё. Это безвыходная ситуация.

Например, мать, у которой сын наркоман, не может обрубить материнский инстинкт, естественно, она переживает. Если она каким-то образом отсечет инстинкт и вычеркнет сына из своей жизни, рана будет кровоточить. И тогда она станет пожизненным членом группы созависимых, чтобы как-то компенсировать внутреннюю боль, либо убедит себя в том, что такая ситуация нормальная.

В плане расширения образования мне помогали некоторые люди. От них перенял потребность иметь хоть минимальные доказательства. Во многом мне помогла Диана Файдыш, православный практикующий психолог из Америки, которая пришла к Богу через науку: она, занимаясь пациентами, увидела в них некий зачаток деформации, червоточину. И это натолкнуло ее на мысль справедливости православного учения о поврежденности человека первородным грехом.

В англоязычном мире концепция созависимости была сформулирована еще в семидесятые годы, поэтому они уже успели эту тему изучить и составить критический отзыв. Так как мы пользуемся переводной литературой, то пока очарованы этой концепцией, а с критикой не особо встречались. Огромное количество авторов выступают с сомнениями в отношении данной концепции, потому что терапия на ее основе приводит к самозамыканию человека, разрушению семей, к отсечению человека от контакта с окружающим миром.

Если на западе теория созависимости вызывает некоторые вопросы и сомнения, то для нашего менталитета она чужда. В большой семье, естественно, возникает конфликт желаний: ты хочешь пойти на встречу с друзьями, а надо идти на свадьбу тети. С точки зрения теории созависимости, если ты пойдешь на свадьбу, ты зависим. Но тогда получается, чтобы перестать быть созависимым, ты должен обрубить все контакты, но тогда ты лишаешься семейной поддержки. А она реализуется не только в финансовом плане. Но и в том, что общение с членами семьи помогает тебе развиваться, узнавать новое и двигаться вперед.

Отец Иоанн:

С точки зрения православия, концепт «проработки травмы» – абсурд. А в психологии понятие травмы расширяется до бесконечности. Травма, какая бы она ни была, – это, в основном обида. Те самые «долги наши», о необходимости «оставления» которых ясно говорит молитва «Отче наш». Но здесь можно представить себе такую вещь: ты стоишь на исповеди, с полной душей этих травм-обид, породивших ощущение полной безвыходности, перед совершенно незнакомым тебе человеком! Пусть и священником! Он возлагает на тебя епитрахиль и читает разрешительную молитву: «Властью данной мне Богом, прощаю и разрешаю тебя от всех грехов твоих»! И все! То есть реально – всё! Совсем! Это – парадокс для разума, но это – аксиома веры! И в это нужно поверить… что не просто!

Отец Прокопий:

Я, как священник, часто сталкиваюсь с чудом исповеди. Это – мистический аспект, когда сам Господь в Таинстве Исповеди тебя очищает. Академик Ухтомский описывал, как формируется бред: человек совершает что-то, что противоречит его внутренним условиям, и в нем формируются две ветки, которые разрывают его. Чтобы эти две ветки сшить, создаётся бредовая система, в рамках которой человек видит себя правым. Но проблема в том, что этот шаг можно сделать только один раз, а дальше по жизни ты будешь идти с искаженным мировоззрением, и пока осознания проблемы нет, выхода из бреда тоже нет. Это я к тому, что, если нет покаяния, у человека начинают развиваться бесконечные абсурдные идеи. Хотя выход элементарный, надо всего лишь сказать: «Прости».

Отец Иоанн:

Здесь можно говорить даже о сугубо психологическом понимании ситуации. К примеру, в каком-то случае психолог ошибся в интерпретации травмы и путях ее решения. И по сути речь идет об искусственно незавершенном гештальте –касательно пациента: вроде понятно, в чём заключается проблема, куда надо двигаться для ее решения, но сделать этого невозможно – так как имеет место ложная установка. И остается незавершенность. Условная травма сакрализируется, приобретая определяющее значение в жизни, и разрешить эту проблему человек не может – решение находится за гранью его картины мира. Это тупик, который бесконечно расширяется в разные стороны.

Ещё раз – молитва «Отче наш»: «И остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим». То есть именно прощение приносит искомое успокоение, здесь всё заканчивается буквально в одном осмыслении. Но психология формирует внешне удобоприемлемую альтернативу спасительной христианской идее, что по факту только усложняет жизнь.

Касательно темы зависимости очень много всего напридумано. Я работаю в Душепопечительском центре более двадцати лет и помню еще время до тотального распространения концепции созависимости. Тогда уже были все эти теории, но они находились ещё где-то на периферии. Как пример: были периоды, когда у нас в процессе реабилитации стихийно образовывалось группы наркоманов криминального толка. Далеко не безопасная была обстановка.

И как это ни странно, тогда было намного легче с ними работать, чем с рафинированным современным контингентом. Наркоманы срывались, употребляли наркотики, потом плакали и каялись. Специалисты центра встречали человека на пути покаяния и проходили вместе с ним долгий путь реабилитации. А потом этот «вульгарный» контингент куда-то понемногу пропал и появились другие, «новые», своего рода интеллигенты от наркомании.

Некоторые были и из старой гвардии, начудив, временно пропадали, а потом приходили с типично растопыренными пальцами и предлагали свои услуги по… реабилитации наркоманов!!! Положив на стол визитку – «Специалист по химической зависимости»! Плюс – «спонсор АА», «ведущий 12 шагов» и т.д. Бывало, – в костюме и с галстуком. И поскольку мы их знали как облупленных, возникала нелепая ситуации: человече каким наркоманом был, таким и остался (время это несомненно подтверждало), только нам предложили теперь отношения «на равных»! И обычная гордыня у этого нового народца стала реально эксклюзивной!

И сразу отметим один феномен. Я как правило в процессе общения задавал реабилитантам логичный вопрос: кем они собираются быть по преодолении зависимости? Как кем?! Психологом, конечно! На 90%! Ранее такой пандемии не наблюдалось! Стали, кстати, немногие! Почему? Так сама оная гордыня не позволяла преодолеть свою основную беду – зависимость! Но кто-то стал! Хотя не уверен, что психолога в сугубом лоне АА и подобном сообществе можно вообще назвать таковым!

Но в годы начала массовой активности обществ АА мы натерпелись! Как-то сложилась ситуация, что нам пришлось на три месяца совсем закрыть Центр! Причина? Буквально экспансия представителей АА и «12-ти шагов»! Мы тогда вообще об этой экзотике ничего не знали. Вели группы наркоманов и алкоголиков по старинке, – воспитывая и воцерковляя. И вполне удачно.

Как-то сложилась большая группа алкоголиков, и мы всем коллективам ответственно ими занимались, радуясь благополучной атмосфере. И вдруг на фоне этого мира возник буквально бунт! Мы даже сразу не поняли, в чем дело! Эта группа без нас что-то обдумав вдруг заявила нам примерно следующее: «Церковь и ваша болтовня, конечно, дело хорошее, но мы, видите ли, люди больные, и нужно что-то более существенное – мы должны видеть “наши шаги” и понимать, на каком этапе мы находимся»!!

Мы вообще не поняли! Но бунт пересёк границы допустимого натуральным хамством и после бесплодных попыток его погасить терпением и добром, нам просто пришлось закрыть Центр! Лишь со временем мы поняли, что часть этой группы уже ходила в АА и тихо соблазнила остальных. Запомнилось недоумение одного священника по поводу этих исповедников: «Я ему о смирении и покаянии», а он мне: «приди в себя, поп, я уже на СЕДЬМОМ ШАГЕ»!!! И поп ещё долго смиренно вопрошал у сослужителей: «это что такое»?

Вот так и я познакомился с этим феноменом, под названием АА и иже с ним! Ещё долгое время я уговаривал этот упрямый народец, что они не всегда будут «алкоголиками, только не пьющими»! Или «неколящимися наркоманами»! Что не может быть в природе «православного алкоголика», а они должны стать частью Церкви! И т.д. Признаюсь, не очень преуспел – ни тогда, ни позже, а сегодня вообще – никак в аналогичной ситуации! Увы! Этап фатального окостенения дури… Или мозгов.

Сейчас мы приступили к сложной профессиональной теме, но попробуем сказать упрощённо. Так или иначе мы говорим о лечении зависимостей, а проблема зависимостей тесно связана с проблемами неврозов. Общий подход психотерапии: лечение неврозов, как правило, связано с такими терапевтическими техниками, которые нанизаны на понятие «катарсиса». А это всегда означает предельно расширенный рассказ пациента о своих проблемах и углублённые исследования себя, понятно, что с целью выявления причин невроза или опять же травм. Практически тоже касается и лечения зависимостей.

Но с позиции духовной, с точки зрения святоотеческой аскетики, рассматривающей действие духовных сил в человеке и ИХ СТРАТЕГИИ, мы пришли к совершенно иным позициям. И уже много лет успешно используем их в лечении неврозов, а в нашем случае зависимостей. Во многих случаях мы предлагаем страждущему буквально подавить свое желание рассказывать о себе! Совсем не говорить о своих бедах! Предлагаем сделать нас последними «слышащими» (конечно, внимательно все выслушав и, возможно, разобрав, –иногда демонстративно)! Это – не простой процесс и мы, конечно, помогаем в этом пациенту. Участие в Таинствах здесь играют особую роль!

Со временем, в процессе такого рода терапии, он перестает насколько возможно думать о проблеме (о которой думал 99% времени), а вместе с этим перестает и постоянно копаться в себе (что было главным занятием в жизни). Это погружение в себя является пусть не первопричиной, но началом многих неврозов и точно частью всех их. Так крайне развивается невротическая сенситивность самого пагубного свойства.

Соответственно, зависимых в процессе реабилитации мы стараемся предельно оградить не только от внешних соблазнов, но в первую очередь именно от внутренних, – то есть комплекса пагубных воспоминаний и представлений! Особенно, в коллективной среде! «Худого сообщества», по апостолу Павлу!

И вот под кров Церкви врывается пресловутая «12-ти шаговая» программа –органическая часть комплекса АА. И алкоголики, наркоманы, игроманы, блудоманы (!) и др., им же несть числа, безудержно рассказывают о себе в оных собраниях. А потом, неизбежно обдумав все нюансы рассказа и реакций на него, готовят новые изложения! Точнее – все нюансы греха!

Первым в такой терапии умирает стыд! Да, да, природный человеческий стыд! Просто во грехе – он полностью не умирает! Он оканчивается именно в этой терапии! А все упомянутые типы зависимости – сугубо рефлекторные! В основе их физиологии – несомненно, «собака Павлова»!

Катарсис?! У блудоманов, – однозначно, своего рода! А у наркоманов есть даже такой эффект «пустого шприца» – просто игра со шприцом уже часть кайфа! А тут часами – в виртуальной наркоте! Так и с иными! Ну, в принципе понятно: сама идея «двенадцатишаговой терапии» родилась в больных от реального перепоя (история!) двух американских алкашей-протестантов, которых совесть побуждала искать выхода!

И придумали: АА и «12-ть шагов»! Умноженное на Фрейда и (в протестантском духе) полное презрением духовных сил – ОНО дало свои результаты! Повергнув остатки здравого смысла и саму греховную, но именно духовную природу человека! О Церкви как институте исцеления –речи, вообще, и не идет! Ее там нет.

Ну только подумать: «непьющий алкоголик»! Это же шизофрения! Когнитивный диссонанс! А если серьезнее: это сугубо сайэнтологическая методика развала сознания и как следствие паралич воли его носителя! Да, две взаимоисключающие константы, принятые насилием, – кризис мышления и личности в целом! Плюс –пока ты в Обществе, ты – человек (а вне его – ничтожество) – классика именно сайентологов!

Сегодня без проблем открою: в начале 20-х, когда сюда буквально ринулась вся нечисть из-за рубежа, наши спецслужбы (как единственная организация, сохранившая за собой совесть и систему) пытались этому процессу противостоять. К нам обращались за консультациями по проблемам сект и культов. Так вот, у меня на столе лежал документ из их системы, где ясно было указано на то, что АА и «12-ть шагов» в России двигают именно сайентологи. Логично!

Отец Прокопий:

В православии есть практика испытания совести. Один духовник предлагал фиксировать время, чтобы не уходить в гипер-рефлексию, которая может привести к мнительности. В молитвословах старой редакции после вечерних молитв было напечатано наставление: вспомни прошедший день, за хорошее поблагодари Бога, в плохом покайся. Духовник, на которого ссылаюсь, совету которого следую, говорил на это делание отводить десять-пятнадцать минут. Иначе человек может начать завинчиваться в процесс, видеть дополнительные данные там, где их, может, и нет.

С точки зрения духовных авторов, такие страсти, как гордость и блуд, не исцеляются в публичном пространстве. Святые отцы о страсти говорят как о безумии (Жан Клод Ларше в своей книге «Исцеление духовных болезней», когда разбирает различные страсти, приводит многочисленные выдержки из творений святых отцов, в этих цитатах страсти нередко соотносятся со словом «безумие»). Эти слова можно понять таким образом, что деятельности страсти сопровождается вхождением человека в изменённое состояние сознания.

Если взять двенадцатишаговую программу, то первоначально в «Большой книге» не было психологизмов. Тяга к алкоголю ассоциировалась с безумием. Предлагался метод, верный или неверный – это вопрос другой. Но излишняя психологизация, которую мы видим сегодня, была впоследствии создана последователями программы, и появилась экономическая ветвь. Я не сторонник двенадцатишаговой программы, но тем не менее, чтобы быть объективным, скажу, если разговор заходит про деньги, то это точно не та программа. На сегодняшний день сформировалась целая индустрия. Например, бывало, что с четвёртого шага направляли людей на разные тренинги и курсы.

Мне одна женщина рассказывала, что вышла замуж за пьющего мужчину и попала на курсы созависимых. Ей сразу объяснили, что она вышла за него замуж, потому что – созависимая, ее травмировали родители (а у нее были замечательные родители), травма была настолько глубока, что была вытеснена в бессознательное. Ей предложили нарисовать яйцо травмы, нанесенной в детстве.

Это гипертрофированное внимание привело к ядовитому наслаждению своими страданиями. Эта женщина рассказывала, что все созависимые упивались слезами от жалости к себе. С четвёртого шага их направили на курсы Мюррей, где нужно было писать письма от мамы к себе и от себя к маме. Когда началось это раздвоение, она не выдержала и ушла. На Соловки она приехала с вопросом, можно ли доверять этой методике. Я ей сказал: «Ты же знаешь, что ты – не твоя мама. Как ты можешь сформулировать то, что твоя мама написала бы тебе?» Эти программы под видом реабилитации погружают человека в ложь внутри себя.

Став православной, она поняла, почему у нее пьющий муж. Это был ее третий брак, она увела мужчину из другой семьи. Женщина осознала, что несчастливая семейная жизнь является результатом ее прошлых грехов.

Отец Иоанн:

Главная проблема современных методик реабилитации зависимых заключается в обесценивании религиозных представлений, в их десакрализации. Для успешной реабилитации необходимо осознавать, что душа человека – это место, где действуют духовные силы: ангелы и «неангелы», и роль этих сил в деле формирования зависимости велика. Задача реабилитации, с точки зрения православия, – это, в том числе, вывод человека из-под действия бесовских сил хотя данным вопросом реабилитация не исчерпывается). По сути, это является основой духовной жизни: быть вместе с ангелами, а не с их противниками, не поддаваться страстям, которые со стороны темных сил навязываются человеку. В двенадцатишаговой программе нет ничего, что содействовало бы избавлению от бесовского воздействия. Скорее, – наоборот! Отметим: в свою защиту люди из АА говорят о быстром оставлении «потребления»! Но кроме, собственно, «потребления» греховных увлечений, есть ведь и другие аспекты зависимости (например, сформированная в годы употребления привычка к хамству). И, главное, – у демонов стратегия ДОЛГОСРОЧНАЯ! До смерти человека…

Вообще если говорить о реабилитации, то в первую очередь нужно правильно поставить себе цель: что мы хотим иметь на выходе? Какого человека? Насколько полноценного, совершенного? Важно определить сам потенциал этой «глины» (из которой «формируется» далее цельный человек), ее свойства! И конечно же, исходя из такого запроса, можно подбирать инструмент для реализации цели. А инструмент этот в первую очередь, именно, – воспитание и еще раз воспитание. И для этого тоже нужен человек, люди – воспитатель! Согласен, в каких-то исключениях это может быть человек некогда преодолевший подобный грех, но точно не вчерашний наркоман из АА.

Если провести своего рода дайджест по определению выхода из созависимости, то мы везде обнаружим одни понятия, связанные с благополучием, спокойствием, автономностью и разными исходящим благами. Здесь везде имеет место та самая протестантская концепция, в которой человек несовершенный или больной – он же отвергнутый! Кем? Богом… или «любящей Высшей Силой, которая открывается в коллективной разуме членов общества АА»! Что сугубый парадокс…

Уже в самом психологическом подходе к реабилитации есть один соблазн: больной человек удобно течёт туда, куда течь логично, как ему это кажется. А психология предлагает такому больному определённую логику понимания его болезни: её развития и исхода, и эта логика кажется вполне приемлемой и удобной. Но главное, – все это может создать не выход из болезни, а его иллюзию. С отсроченным кризисом.

Это примерно так же, как в отношении принятии веры. Как только кто-то из новопросвященных попадают в реалии веры, где нужно принципиально менять свою жизнь, положить огромное количество трудов на познание Бога и исправление себя – начинаются соблазны и падения. А сущий до того «Бог в душе» был очень удобный, ничего не нужно менять, было понимание жизни (как казалось) и гармония своего рода, но при этом человек тек вслед самых разных ересей, утверждавших эту иллюзию веры.

Отец Прокопий:

Священник Сергий Кобзарь, автор замечательной книги «Почему я не могу оставаться баптистом и вообще протестантом», говорит, что протестанты, которые воспитаны в культурной среде славянских народов, имеют концепцию свободы воли, они помнят слова Господа к Каину: «У дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним». Американские же протестанты кальвинисткого толка утверждают, что, если ты стал алкоголиком, значит Бог так захотел.

В православном миропонимании страждущий человек часто достоин сострадания, мы стараемся быть милосердными в отношении бедных, понимаем, что алкоголик или наркоман может иметь и какие-то положительные качества. В мире протестантизма, если ты беден или неудачен с социальной точки зрения, значит от тебя отвернулся Бог. Зауженное протестантское представление допускает, что с помощью своего эго человек может освободиться от зависимости. Соответственно, мол, если ты – алкоголик и не можешь со своей страстью справиться, то ты – ничтожество, недостойное сострадания, потому что у тебя нет морально-волевых качеств.

Отсюда, возможность, произрастает попытка объяснить зависимость в терминах болезни, чтобы, как говорят, дестигматизировать зависимого. Однако, как писал Фишер в своей книге «Тяга», попытка объяснить зависимость болезнью не принесла полезных результатов. Эта идея крайне упрощает проблему зависимости. Помимо прочего, в своей книге он описал историю возникновения движения, ратующего за признание зависимости болезнью. Оно было организовано вышедшей из АА женщиной, которая с помощью маркетинговых технологий, опираясь на различные ресурсы, стала продвигать данную идею. Некоторые авторы подчеркивают, что концепция зависимости как болезни лишает человека инициативности, столь нужной в реализации процесса реабилитации.

«Программа АА/АН. Какие к ней возникают вопросы».
Часть 1.1.2 Дополнительная – «О “медицинской модели” и о связи зависимости с поражениями в духовно-нравственной сфере человека»;
Часть 1.1. «Является ли зависимость болезнью? Достаточно ли для выздоровления одной борьбы с зависимостью?»

Попытка двенадцатишаговой программы объяснить зависимость только с точки зрения медицины привела к тому, что очень много феноменов не вписались в их концепцию. Первоначально в представлениях анонимных алкоголиков не было речи о болезни. Диана Файдыш объясняет это тем, что от святоотеческого опыта протестанты оторвались, поэтому не рассматривают страсть, как сформировавшийся тип реагирования на ситуацию (унылый в форс-мажорных ситуациях унывает, любящий любит, алкоголик напивается). Психология считалась ересью, поэтому ее тоже отвергли. Единственное, что им оставалось, – это анализировать поведение человека, опираясь на теорию бихевиоризма (учение, которое рассматривает человека с позиции биологии, видит его чем-то вроде суммы рефлексов). Отсюда отрицание человеческой культуры, веками наработанного опыта, они все ограничивают набором наукообразных формулировок. Но со временем, как было выше сказана, программа обросла психологизмами, которых изначально в «Большой книге» не было.

Ответы:
– «АА. Концепция алкогольной зависимости как болезни. Часть 1»;
– «АА. Концепция алкогольной зависимости как болезни. Часть 2.1»
– «Программа АА/АН. Правда ли, что зависимый болен прогрессирующей болезнью? Является ли зависимость болезнью? Часть 1».

Отец Иоанн:

Теперь другая форма мышления, чем лет двадцать назад. Теперь все меньше и меньше в человеке стрессоустойчивости. Последнее деградирует благодаря каким-то теориям – устраивающим человека. Оптимальный пример «Чалдфри»: дети, мол, – это стресс, оптимально – без них. Современная наркомания тоже изменилась: героин-аптечные, суррогаты-заместительная, терапия-полинаркомания и т.д.. Примерно так. Корректоры свели на ноль систему реабилитации от химической зависимости. Раньше – трава, теперь – тотально доступное пиво и бесчисленное количество платных наркологических услуг, подсаживающих наркоманов на корректоры. Человек, по сути, перестает наркоманить, но регулярно корректирует свое состояние какими-то препаратами или пивом. Но мы на нашей практике наблюдаем: наркоманы, которые отказались от многих лет «корректировки», со временем перестали падать. Потому что легкие психотропные препараты – это незаметное, но системное атрофирование воли и беда – все время рядом. Борьба с наркоманией – это борьба не на жизнь, а на смерть. И люди, которые отказались от постоянного поиска комфорта (понимаемого как следствие того, что ты вовремя что-то там употребил), от замутненного сознания, столкнулись с необходимостью что-то делать волевым усилием! Именно делать, а не бесконечно вспоминать и пересказывать, как учат в двенадцатишаговой программе.

И вот, что важно! Конечно, целый конгломерат понятий, исходящий из системы АА, базируется, в целом, на психологическом подходе к проблеме зависимостей. Задействуя в том числе и общепринятые в психологии подходы. Но при этом очень важно отметить один факт: система АА в большей части реформировала психологию под себя! Или – в течение времени создала свой психологический, но суррогат.

Как, к примеру, то же общепринятое в психологии понятие «созависимость» может принципиально отличаться от используемого внутри системы АА. Внутри оно приспособлено под свою философию, часто ущербную. И так – во многом. Лингвистический и понятийный аппарат вроде подобны, а суть и смыслы их во многом принципиально различны. Уникальная возможность фатальных спекуляций и подмен! Часто именно такая смесь наиболее деструктивна, так как вносит хаос в сознание по тому же принципу АА – «непьющий алкоголик» и т.д..

(Здесь мы видим соединенными вместе два взаимоисключающих понятия. Чтобы принять их в объединенном виде, нужно реформировать свое мышление. Так шаг за шагом, вводя новые «сложносочиненные» термины в свое мышление, человек реформирует его до удобной для АА конфигурации).

В итоге, наша условная бедная мама, подпавшая под диагноз созависимой, вроде бы и продолжает молиться за чадо. Но существенная часть ее духовных сил дезинтегрированы в искусственно нарушенном статус-кво ее материнской роли (она перестает понимать, в чем смысл материнства). И сама вера нарушена рядом абсурдных для Православия постулатов АА – типа «Бог, как мы его пониманием». Для человека, ставшего членом Общества, доверившегося ему – его «догматика» становится в большей части своей, пусть и на уровне подкорки. Невозможно одному доверять, а другое здесь же категорически отвергать! А это, по сути, ересь, и, в итоге, – крах веры.

Ответы:
– «АА. Стороннице программы 12 шагов, перешедшей в Семейные Клубы Трезвости. Ч. 1»;
– «АА. Стороннице программы «12 шагов» о заявлении АА, что программа духовная, а не религиозная. Ч. 2»;
– «АА. Стороннице программы «12 шагов» – о заявлении АА, что программа духовная, а не религиозная. Ч. 3».

И еще, общем, в психологии «созависимость» далеко не всегда «диагноз», или совсем «не то» (то есть, если человек получил данное определение в кабинете психолога, не поддерживающего АА, не факт, что за этим определением последует четкая программа действий)! А в системе АА – это более всего соответствует именно диагнозу со всеми индивидуальными вытекающими…

Оных «созависимых» ныне стало больше, чем зависимых. Зависимый один, а созависимых бывает и – вся семья (в зависимости от здравомыслия и совести ведущего психолога). Те, кто раньше заботился о своих близких наркоманах, сейчас, если и занимаются ими, то уже «вкупе с собой». А мы видали, что и только собой занимаются. Раньше мама понимала, что её грехи, неправильное воспитание ребенка имеют отношение к тому, что сын стал наркоманить. Она молилась о ребенке и каялась в своих грехах. Он был болен – она здорова (относительно дитяти)! По крайней мере была здорова ее воля, так необходимая для исцеления ребенка.

Теперь и она – с практически аналогичным диагнозом. Это часто еще и «обидно»: он, ребенок, «его заслужил» (своим плохим поведением), а она мама – нет! Но и реально этот диагноз может быть страшнее, чем у ее сына-наркомана: у него есть химическая причина диагноза, а у нее нет. Там химия даёт определенное право воздействия духовным силам на душу человека (психоактивные вещества тормозят кору головного мозга, делая человека открытым для внушения агрессии и пр.). А здесь мама, соглашаясь быть «созависимой» от тех же сил, так же в определенной мере дает право на себя – только без химии. Ребенка могут держать демоны вследствие каких-то причин, а у нее что…?

Интересно, что иногда зависимых часто легче вывести из проблемы, чем созависимых. Мы знаем наркоманов, которые вышли из зависимости и воцерковились, а их мамы остались, по сути, сектантками в системе АА.

Отец Прокопий:

Один современный автор (Эдвард де Боно) сказал справедливую вещь про когнитивную ошибку: «Базовая концепция причины и следствия, из которой вытекает обнаружение причин всего происходящего, имела свои весомые плоды. Но данная концепция не работает столь же хорошо в сложных интерактивных системах, где должна приниматься во внимание целая сеть факторов. Разъединение вещей на составляющие части может привести к упущению из вида факторов, существующих на более высоком уровне интеграции».

Иногда мы какое-то сложное комплексное явление для удобства обозначаем определенным термином, но на каком-то этапе мы забываем, что этот термин имеет под собой массу дополнительных факторов. Если собрать все определения созависимости, то получается странная картина: многие созависимые, согласно определениям, даже не имеют зависимых родственников, например, дети учителей, пожарных, военных (говорят, что если человек родился в семье, где есть представители данных профессий, то он может стать созависимым). Некоторые говорят, что любой человек, который помогает другим, а не заботится только о своей жизни, является созависимым.

Известный богослов Жан-Клод Ларше в замечательной книге «Исцеление духовных болезней» пишет, что Бог дал человеку определенные движения души для достижения благих целей. Но, если человек не движется к добродетели и имеет ложное представление о мире, то эти движения становятся патологией.

Например, любовь к детям и забота о них вложены в женщину. Но эти качества должны быть неразрывно связаны, например, со справедливостью. Если говорят, что твой ребенок плохо ведет себя в школе и хамит учителю, то твоя любовь должна выражаться не в покрывании его шалостей, потому что, если он застрянет в этом хулиганстве, то может погибнуть в будущем. Любовь к ребенку выражается в готовности наказать его ради его же исправления. (Необязательно – телесно. В некоторых местах практикуется принцип: выругался – учишь, например, стих. О таком методе наказания рассказывал известный чемпион по боксу, православный христианин, Василий Ломаченко. Папа давал ему на выбор читать любую книгу за плохое поведение).

То есть, любовь и забота должны быть включены в ряд других представлений, и тогда они конструктивны. Но, когда они выпадают из пространства значимых смыслов и сопровождаются слепотой, они могут принять патологический характер (выродиться в покрывательство беззакония, например). И задача, соответственно, состоит в том, вернуть паттерну заботы смысл, соответствующий первоначальному замыслу Бога.

Но мир протестантизма и современной секулярной мысли отсекает общечеловеческий опыт. Поэтому нет понимания, что конкретно вот у этой мамочки забота приобрела патологическую форму. И делается ложный вывод: обрубить саму функцию. А святоотеческий подход заключается в том, чтобы духовно и культурно человека обогатить, показать ему путь, идя по которому, он мог бы научиться правильно пользоваться своими чувствами (не разрушая ни себя, ни других).

Если человек вышел из зависимости надлежащим образом, то даже на снимках мозга можно зарегистрировать новые функциональные области. Раньше он никак не регулировал своё поведение, выпивал или наркоманил, чудил, теперь необходимость находиться в равновесии, не быть конфликтным приводит к развитию в нём, как модно сейчас говорить, когнитивных функций. Эти данные предоставлял профессор Марк Льиюс в своей книге «Биология желания. Зависимость – не болезнь», название которой красноречиво комментирует одну из тем разговора.

Задача церковной реабилитации – привести человека к Богу. Но что значит, привести к Богу? Надо научить человека удерживать благодать, которую он принял в причастии; надо помочь освоить навык общаться бесконфликтно с людьми, грубыми и мягкими, быстрыми и медлительными; нужно научить структурировать рабочий день, чтобы все успевать; надо научить жить без эмоциональных скачков, иначе ты не сможешь молиться. Когда человек приходит к пониманию, что ему многого не хватает для того, чтобы чувствовать Бога, и что зависимость ему мешает, он начинает от нее освобождаться.

Подробнее о целостном изменении жизнь и о связи со Христом:
– Текст «Внешняя жизнь и мир мыслей», часть 4.1 «Главная проблема конкретного человека [например: срыв, психоз] и обретение равновесия, внутреннего мира»;
– Текст «О вере», часть 4.2 «Преодоление внутреннего раскола через связь со Христом»;
– Текст «О вере», часть 5 «О вере и кризисе веры».

Отец Иоанн:

Но человек все же индивидуален. Есть такие зависимые, которые попали на курсы, походили туда некоторое время, а потом сказали, что там все мутно, что это – какая-то секта, и покинули группу. Это люди – со своей культурой, своим мировоззрением, они посидели, послушали, поняли, что это – сектантская концепция, и она им не подходит, и ушли. А люди, которые пытаются объяснить свои личные проблемы каким-то дефектом, находят в идеях группы, оправдывающую их философию, диагноз, и в этом проблема. Таких людей очень много. Если в семье ребёнок с какой-то зависимостью, вполне возможно, что причина в общем грехе, в нездоровой семейной жизни, в противоестественных предпосылках, в отсутствии спасительной веры в конце концов.

Концепция созависимости удобно укладывается на патологическое сознание. И из этого уже получается диагноз: психологическая травма. Но травмы создают человека. Если бы их не было, не формировался бы адаптивный механизм, не было бы иммунитета. На самых разных уровнях и ситуациях ребенок учится, переживая травмы, ищет методы их преодоления. Это то, что в христианстве называют искушением, нет искушения – нет формирования души. А в ложной западной философии, которая выпала из общечеловеческой культуры, места для травмы как Промысла – нет (то есть человеку может быть попущена непростая ситуация, человек может оказаться в сложных обстоятельствах, что будет побуждать его думать, искать выход, развиваться, расти и подниматься над собой прежним). Для них травма – это аномалия, а на самом деле это в абсолютном большинстве ситуаций – норма.

Отец Прокопий:

Поэтому в своих работах отмечаю, что святоотеческое учение о первородном грехе – это не какая-то абстрактная вина, как у католиков, а это склонность человека с ко греху имеющаяся с рождения. Когда она проявляется, психоаналитики начинают искать причину и говорят, что видимо, его мама на ручки не взяла. Люди, более склонные к изучению социума, говорят, что это окружение виновато. Но это существует в человеке изначально, поэтому без исцеления человека, нет исцеления социума.

Есть две мысли, которые в этом случае на нашей стороне. Известный современный экономист Нассим Талеб, православный христианин из Ближнего Востока, говорит, что антихрупкость – это свойство системы, при котором стрессовые ситуации не гасят огонь, а раздувают. Апостол Павел говорит, «что любящим Бога … все содействует ко благу» (Рим 8. 28). Талеб показал, что такое хрупкость и антихрупкость. Антихрупкий ребенок босиком бегает в деревне у бабушки, приобретает иммунитет и не болеет; а хрупкий ребенок растет в тепличных условиях, при любой стрессовой ситуации он может сразу заболеть, потому в целях профилактики постоянно принимает лекарства.

Другая мысль принадлежит Сергею Белогурову. Хотя он ее излагал применительно к употреблению марихуаны, ее мысль несколько расширю. Он писал, что определенный уровень тревожности для нас необходим. Получил, например, студент двойку за экзамен, начал тревожиться, и это заставляет его что-то выучить. А когда человек привыкает тревожность гасить наркотиками, алкоголем, антидепрессантами, со временем становится ещё более тревожным, потому что разрушается адаптивный механизм. Сейчас же вместо марихуаны у нас антидепрессанты. У меня в детстве была тревожность, и я никому о ней не говорил, потому что думал, что надо мной будут смеяться. В итоге эта тревожность привела к необходимости вступать в здоровое взаимодействие с окружающими людьми. Но если бы я тревожность заглушил антидепрессантами, то возможно, так бы ни с кем и не начал бы общаться.

Отец Иоанн:

В современном мире необходимость осмысления огромного количества информации уже формирует зависимого человека, утончает его, ломает критику. Человек устроен так, что пропускает информацию через свою оценку и отбирает то, что нужно. Концепция, которая выражена в протестантской психологии и философии, служит удобным оправданием для того, чтобы не противостоять тому, чему должен противостоять человек. Противостоять – чтобы он становился субъектом бытия, тем, кто принимает решение.

Прискорбно, что, когда страждущий человек в итоге приходит под церковный кров, к прямой дороге, ведущей ко Христу, к литургии верных, его встречают с ложными концепциями. И в этом заключается трагедия. «Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит» (Мф 18. 3–7). Ведь речь идет именно о миссии Церкви!

Да, вопрос реабилитации зависимых в современном мире крайне сложен! И служители Церкви разных рангов должны немало потрудиться над данной темой. А легкомысленное и, в итоге, ложное осмысление проблем приводит к неразвитости церковного душепопечения. Не к деградации, а именно к неразвитости.

Есть много альтернативных и, вроде бы, рабочих инструментов, но оглядываясь на опыт нашего Центра, а он не маленький, смею утверждать, что вывод человека из зависимости без духовного и культурного воспитания невозможен. И это именно наш критерий выхода из зависимости. Но не в узком смысле. Это не просто хождение в театр, это воспитание «трехмерного» духовного человека другим духовным человеком, имеющим опыт (то есть человеку помогает кто-то другой, кто имеет духовный опыт). Это, если угодно, принцип благодатного действия церковной иерархии, простирающийся до страждущего человека.

Духовный Мир – это Мир, который получен апостолами в день Пятидесятницы, это духовный институт, духовная система. В нашем ракурсе – подмена приводит к видимости реабилитации. Люди, может, и перестают заниматься конкретными деструктивными вещами, но они остаются «двумерными», без духовного иммунитета, без духовной культуры. А нам этого мало, ибо тотальный грех (таковые зависимости как наркомания) стирает личность.

Все, кто на нашем опыте в итоге преодолел оковы зависимости – не были совсем или были кратковременно в каких-то системах типа АА. Да, они падали и вставали, долго терзали нас, но в определенном смысле – не выходили за ограду церкви. Мы таких с юмором называли «настоящими православными наркоманами». К счастью, я знаю много таких, которые действительно по серьезному стали церковными, полноценными людьми, выйдя из зависимости.

Недоумеваем, о чем идет речь, когда читаешь объявления каких-то светских (и не только) центров реабилитации о «полном излечении от наркомании от сорока дней до одного года».

По объемному опыту надо бы – лет пять… Это долго, но в итоге мы имеем Человека.

Отец Прокопий:

Мне кажется, такой промежуток времени (5–7лет) необходим на изменение нейронных сетей.

Отец Иоанн:

Образно говоря: эти годы – это литургия оглашенных, а за это время человек доходит до литургии верных. Это и есть труд Церкви. Да, при этом приходится и, возможно, пользоваться разными и внецерковными механизмами, но как вожжами, которые Церковь твердо держит в руках. Мы ведь не отрицаем, в целом, эффективность терапевтического сообщества при работе с зависимыми, речь идет именно о церковной реабилитации и ее условиях.

Отец Прокопий:

В книге «Просвещенное сердце. Автономия личности в тоталитарном обществе. Как остаться человеком в нечеловеческих условиях» Бруно Беттельхейм, известный психолог и психиатр, отмечает три стратегии, с помощью которых тюремные надзиратели ломали человека, заставляли его подчиниться тюремному алгоритму, и в результате заключённый погибал.

Именно эти стратегии и пропагандируются сторонниками современной психологии. Это – очерствение, индивидуализация и отказ от чувства вины. Один заключенный избил другого и отнял у него хлеб. Совесть его обличает, но, чтобы снизить уровень напряжения человек создает для себя оправдательное объяснение. Мол, другой человек – еврей, поэтому с ним можно было так поступить. И тогда он незаметно для себя начинает копировать мышление эсэсовцев. Человек ломает внутреннюю рефлексию, чтобы оправдать себя в собственных глазах, но впоследствии теряет способность разбираться в сложных социальных ситуациях, что, скорее всего, приведёт его к гибели.

Еще один пример. Эсэсовцы перед строем заключенных объявляли имена тех, кто получил письма, но не давали их прочитать, а сжигали. В результате заключенные осознано отказывались от своих чувств, черствели, чтобы не страдать и не переживать. Но очерствевший человек теряет способность налаживать здоровый социальный контакт и чувствовать социальную ситуацию. Мышление перестает развиваться, нарастает процесс регрессии и, как следствие, угасает возможность формировать собственное суждение о происходящем.

Эта же концепция очерствения есть в созависимости. Например, когда говорят маме, что она не должна заботиться и переживать о сыне-наркомане. Он, дескать, – самостоятельный человек, который сам за себя должен думать, а она самодостаточная и должна заниматься только собой. Или, когда советуют жене сразу же отсечь от себя пьющего мужа.

Следующая ложная стратегия – индивидуализм. Немецкие концлагеря были очень точно продуманы. Человеку запрещалось вступать в социальный контакт, за это строго наказывали, потому что здоровое общение развивает мышление. Бруно Беттельхейм справедливо замечает, что, если мы не пользуемся своей способностью вырабатывать суждение, то через некоторое время эта способность атрофируется. А когда это происходит, ты полностью перенастраиваешься на те алгоритмы, которые диктует внешняя среда. В частности, – концлагерь, и человек становится роботом.

Некоторые заключенные, чтобы не сгинуть, совершали неправильные шаги. Они думали, что спастись можно тогда, когда ты начинаешь подчеркнуто индивидуализировать свое бытие. Например, к месту или не к месту упоминать о своем графском титуле. В современном мире персонализируют себя с помощью яркой одежды, агрессивного или экстравагантного поведения. Вроде бы человек смог дать почувствовать себе свою особенность, но на длинной дистанции потерял способность входить в человеческие отношения. Чувство, что ты не просто так топчешь землю, что ты не песчинка в жерновах истории, рождается в результате того, что появляется правильное мировоззрение, сопереживание, любовь, забота и всё прочее.

И еще про отказ от чувства вины. В концлагерях люди оправдывали свои неправильные поступки тем, что только так можно выжить, или тем, что выживает сильнейший. Что виноват не «я», а обстоятельства. И в результате вырастали их шансы погибнуть.

Шансы выжить есть у того, кто, несмотря ни на что, остался человеком. Концепция созависимости тоже пропагандирует избавление от вины: «Ты не виновата, что не помогаешь пожилым родителям. Этому причина родительская травма и сложившиеся обстоятельства».

Отец Иоанн:

И о самих причинах нашего обсуждения именно данной тематики. Церковь во все века брала на себя заботу о нуждающихся. И прискорбно, что сегодня вместе с поиском путей помощи страждущему миру Церковь во многом открыла себя разного рода коллаборационистам. Они действуют под известными «благими намерениями», но совершенно чуждыми духу и сути ДУШЕПОПЕЧЕНИЯ под церковным кровом…

ПРИЛОЖЕНИЕ. МАТЕРИАЛЫ, ПОДГОТОВЛЕННЫЕ ИЕРОМОНАХОМ ПРОКОПИЕМ (НА МОМЕНТ 11.04.2025 Г.):

Тексты о проблемах созависимости:

КОНЦЕПЦИЯ материалов о преодолении ЗАВИСИМОГО ПОВЕДЕНИЯ, подготовленных иеромонахом Прокопием (Пащенко).

Часть 3.1 «О близких и родственниках зависимого человека, о созависимости». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2491/

Часть 3.2 «О близких и родственниках зависимого человека, о созависимости». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2559/

Часть 3.3 «Истории и комментарии. Разрыв и регрессия». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2578/

Часть 3.4 «Тезисы – к текстам и беседам о теории созависимости и об общении с зависимыми людьми». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2601/

Часть 3.5 «Является ли сепарация решением проблемы и какие есть альтернативы?» https://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/2607/

Часть 3.6 «Истории и комментарии. Социальное отчуждение».

https://solovki-monastyr.ru/abba-page/solovki_page/

Ответы о проблемах созависимости и зависимых родственниках:

Жене деспотичного зависимого мужа.

Часть 1 https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/558/

Часть 2 https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/564/

Часть 3 https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/565/

Перманентный конфликт с близкими, с мамой. Узкое место концепции созависимости.

Часть 1 https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/620/

Часть 2 https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/621/

Часть 3 https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/625/

«Зависимость. Маме, сын которой употребляет ПАВ. Также – женам, детям – о т н. созависимости. Ч. 1». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/498/

«Зависимость. Маме, сын которой употребляет ПАВ. Срывается. Ч. 2». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/525/

«Зависимость. Маме, сын которой употребляет ПАВ. Срывается. Часть 3».

https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/527/

«Зависимость. Отец пьет до невменяемого состояния, дети имеют неприязненные мысли, которые разрушают». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/489/

«Пьянство. Матери, переживавшей о дочери, которая напивалась до беспамятства». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/430/

«Созависимость. Ходит на группы созависимых, чтобы разграничить ответственность с мамой, победить обиду и чувство вины». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/497/

«Психология. Женщине о концепциях созависимости, самооценке и внутреннем ребенке (часть 1)». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/395/

«Психология. Женщине о концепции созависимости. Ч. 2». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/431/

«Зависимость. Чем помочь зависимому человеку». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/335/

«Юноше, который хотел спасать пьющих людей». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/132/

«Пьянство. Муж пьет, поставил условия (часть 1), что если жена не разрешит пить дома, то подаст на развод». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/515/

«Пьянство. Муж пьет, поставил условия (часть 2), что если жена не даст свободу, то подает на развод». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/520/

«Игромания. Сын играет, не хочет входить в жизнь семьи. Ч. 1: Некоторые особенности поведения подростков». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/512/

«Игромания. Сын играет, не хочет входить в жизнь семьи. Ч. 2: Советы родителям, материалы для родственников зависимых людей». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/517/

«Как молиться за детей. Приложение к ответу «Игромания. Сын играет, не хочет входить в жизнь семьи». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/518/

«Игромания. Сын играет, когда мама делает ему замечание (пытается приструнить) поднимает руку. Что делать?» https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/480/

«Наркомания. Девушке, употребляющей вместе с молодым человеком». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/522/

«Дети. Травмированной маме, выгнавшей из дома манипулирующего ею играющего сына». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/606/

«Маме, дочь которой брала кредиты, снимала деньги с карты мамы, скрывает всё и отрицает». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/605/

«Женщина. Замужней мешает то, что в юности жила с пьющим папой, сформировалась определенная модель поведения». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/549/

Теория созависимости – проблемная. В ответах – некоторые мысли о альтернативе:

«Созависимость. Деморализация вследствие семейных обстоятельств. Женщине, не знающей, что делать». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/633/

«Созависимость. Главный вектор – в построении ядра, а не в отстранении (жене пьющего). Ч. 1». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/634/

«Созависимость. Главный вектор – в построении ядра. В том числе, матерям – когда дети манипулируют. Ч. 2». https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/635/

«Созависимость. Беседа о воспитании и созависимости – дети, мужья. https://solovki-monastyr.ru/abba-page/voprosy-k-pastyryu-3/636/

[1] См. главу: «О некоторых идеях Льва Выготского» из второй части текста «МОЗАИКА ИДЕЙ: штрихи к идеям, стремящимся встроиться в мировоззрение современного человека».